Бежать с поля боя было рано.
      - Денис, ты что здесь стоишь? Покушать на сон грядущий хочешь?
      Денис вздрогнул и увидел перед собой шеф-повара Пашу.
      - Пойдем, я тебя покормлю! Голодным спать вредно!
      Беззаботный Паша был уже без халата и колпака, в голубой рубашке и джинсах. Он настойчиво тянул Дениса за собой на кухню, где его подчиненные наводили порядок после окончания работы.
      - В моей конуре посидим, выпьем, потолкуем. Ты никому не скажешь, что я у тебя подглядывал в эти телевизоры?
      - Да нет, не скажу.
      - А хочешь нам в ресторане стол накроют, свечи поставят, парочку официанток пригласим?
      глаза шеф-повара блестели лукавством и смущением.
      - Там правда ещё наши генералы застряли, но сейчас уйдут.
      - Какие генералы? - спросил Денис.
      - Да Горин с Афониным. Терпеть я их не могу. Жрут чуть не каждый день, ну не хочешь платить, так не плати, но официантке то дай на чай?
      - Да, - рассеяно ответил Денис. - Лучше в твоей конурке посидим.
      - По доброму куску мяса? Телятинки? Я сам сделаю, а?
      - Давай.
      Денис прошел сквозь кухню и осторожно заглянул в ресторан.
      Афонин и Горин сидели у окна, склонив головы друг к другу о чем-то говорили, лица были серьезны и сосредоточенны. При виде этих людей волна ярости настолько охватила Дениса, что он едва удержался, чтоб не шагнуть в зал, схватить стул и крушить по головам обоих мерзавцев, которые наверняка если не убивали, но отдавали приказ убивать отца, Борьку, а теперь и Фарида. Больше - попросту некому. Эти - имели причины и повод для убийства. И эти - должны ответить.
      Он взял себя в руки, понимая, что стулом в зале ресторана сокрушить своих врагов попросту не успеет - швейцар. охранник в холле, шеф-повар на кухне, закончить успешно акта возмездия не дадут.
      Внезапно Афонин повернулся и позвал в глубину зала.
      - Леночка, не сочти за труд! Выйди на улицу и скажи моей жене, чтоб ехала домой! Скажи, что Михаил Афанасьевич сам отвезет меня к себе на дачу, у нас срочные дела!
      - Хорошо, Максим Иванович. - ответила не видимая Денису официантка.
      Он отшатнулся от дверей и быстро вышел с кухни, так что занятый своей телятиной Паша его не заметил.
      В номере Денис схватил обувную коробку, метнулся было к дверям, но вспомнил, что провода к фосфорной бомбе слишком короткие, да следовало ещё позаботится, как её укрепить. Размышлял над этой проблемой он недолго нашел в ящике стола столовый нож и срезал провод с настольной лампы, снял с него изоляцию, а получившихся два провода подсоединил к красным обрывкам на бомбе. Потом в том же столе нашел кольцо клейкого скотча, все уложил в обувную коробку, её сунул в пластиковый пакет и вышел в коридор.
      Проходить на улицу через холл было бы неразумно и он принялся толкаться во все попадавшиеся по пути в коридоре двери. Одна, наконец, открылась, оказалась, что он попал в подсобное помещение с окном забранным внутренней решеткой. Но решетка запиралась двумя крепки крючками - не более того.
      Через минуту возни с запорами решетки и шпингалетами окна - Денис выглянул наружу и увидел во дворе, почти под окном три машины - "жигули", на которых, как он вспомнил, ездил шеф-повар, "запорожец" - неизвестного хозяина, скорее всего кого-то из официанток и большой приземистый "додж".
      Черного "чероки" Горина - не было.
      Времени на рассуждения не оставалось и Денис оставил корлбку с бомбой в комнате, быстро вышел в коридор, добрался до кухни и застал Пашу над громадной сковородкой, на которой казалось подрагивали и кувыркались от жара два куска телятины. Отбросив всякую осторожность, Денис спросил.
      - Паша, на какой машине у нас ездит Г орин?
      - А у него две тачки! "Чероки" и "додж" недавно приобрел! Форсит, полковник, сам за рулем сидит.
      Тем лучше, решил Денис, и сказал.
      - Я сейчас вернусь, только переоденусь.
      - Ну, ты как английский аристократ! - восхитился Паша. - Они тоже к обеду, ужину переодеваются! Это правильно - уважение делают к пище и повару!
      Денис вернулся в комнату неизвестного ему назначения, подхватил со стола коробку с бомбой и выскочил через окно во двор, даже не присмотревшись, не стояла ли там где охрана.
      Но все здесь было спокойно, недостроенный дом напротив темной громадой уплывал в черноту неба и сложность задачи состояла лишь в том, что замки дверей американских машин делаются как правило добротно, а тем более печально, что техникой открывания этих замков Денис не владел.
      Он обошел "додж" со всех сторон и подергал все четыре дверцы в надежде, что одна из задних, что случается часто, будет по рассеянности не заперта. Не повезло - двери не поддавались.
      Но при более тщательном осмотре оказалось. что стекло левой задней поднято не до конца, оставалась узкая щель, в которую можно было просунуть лишь ладонь: кто-то приоткрыл для себя такую щель вентиляции, а закрыть забыл. Денис попытался кончиками пальцев, просунутыми в щель, нажать на стекло и опустить его вниз, но ничего не получилось стекло сидело туго.
      Поиски куска проволоки во дворе заняли минут пять. Денис сделал на конце проволоки крючок, вернулся к "доджу" просунул проволоку внутрь салона с шестой попытки уцепил крючком дверную ручку, потянул на себя , замок щелкнул, после чего открыть дверь было уже элементарно.
      Он залез в салон, лег на передние кресла и заглянул под руль. Систему электропроводки он не знал и мог только догадываться, как осуществлялось там подсоединение на включение аккумулятора. Но так или иначе, все автомобильные замки одинаковы и напряжение возникает в любых клеммах, по ходу движения. Риск заключался лишь в том, чтоб не подсоединить сейчас провода от бомбы на те клеммы, которые уже работают под напряжением.
      Чехол на замке зажигания Денис попросту сломал, в расчете на то, что никто не будет проверять ночью, цел ли он. Бомбу под рулем прилепил несколькими лентами скотча, перестраховался и перекрыл ленты в два слоя. Потом кончиком провода попробовал напряжение на клеммах замка и убедившись, что они не искрят - подсоединил бомбу.
      Не взорвалось.
      Он вылез из машины, отошел в сторону и заставил себя спокойно выкурить сигарету. Потом вновь забрался в салон, проверил всю адскую установку, что можно было замаскировал, после чего тщательно закрыл двери и через открытое окно вернулся в отель.
      Все, господа, получите , что заслужили.
      Лучше всего теперь было ретироваться с предельно возможной поспешностью, хотя и намечался ещё поздний ужин при свечах. И отказываться от него было бы неразумно. В своем номере Денис вымыл руки, причесался и с ленивой независимостью вышел в холл.
      Швейцар стоял в дверях, охранник торчал на месте, но удивило Дениса явно небывалое происшествие - припоздавший гость отеля качался у конторки ночного портье, ждал ключей, а портье - не было! Такое с Яковом Александровичем Эггерсом могло произойти только в том случае, если его в запертом туалете разом разбил паралич.
      Денис зашел за стойку и спросил клиента.
      - Какой ваш номер?
      - Двадцать восемь, друг! - широко сказал хмельной клиент и по глазам его было видно, что ждал ответа - любого - чтобы тут же предложить выпить.
      Денис нашел на доске ключи от двадцать восьмого номера и отдал их, ни слова не говоря. Молчание не спасло.
      - Выпить не хочешь, братан? Пойдем ко мне? - добрый человек перегнулся через конторку и заговорщицки подмигнул. - Я тебе стакан налью, а ты мне дамочку предоставь!
      - Неравноценно. - ответил Денис, повернулся к нему спиной и шагнул в рабочие комнаты дежурных портье.
      - Ну и дурак! - с чувством прозвучало у него за спиной, но Денис уже не прислушивался ни к чему.
      Одного взгляда на небольшую комнату без окон, с узкой кроватью и крайне скудной обстановкой - хватило, чтоб Денис едва не рухнул на эту солдатскую койку.
      Как же все оказалось просто! - мелькнуло у него в голове. - Не надо было никаких умственных напряжений, не надо кружевной логики Бориса и пробивного мышления Фарида. Все было бы проще, если б он, Денис, сразу заглянул сюда!
      На стене комнаты, наполовину прикрытая занавеской была установлена целая батарея мониторов. Размером по диагонали - каждый экран меньше, чем в номере Дениса, но вместо его шести - здесь было около двадцати штук! Они держали под контролем коридоры, лестница, кабинеты Президента и его заместителя, зал ресторана и туалеты. Все, что происходило в отеле, вся его внешняя и интимная жизнь протекала перед глазами человека, если у него хватало терпения сидеть в кресле и скользить глазом с экрана на экран. Несколько ночей назад можно было четко разглядеть, как он, Денис, влез в кабинет вице-президента и пошарил в его портфеле. Мало того - по кнопкам и микрофонам Денис без труда определил, что можно было подключится и в аудио-ряду любого события в любом помещение, стоило только нажать на нужную кнопку...
      Такая установка не могла быть тайной. О ней знало руководство отеля, знал конечно и Тарасов, а потому весь их разговор, только что состоявшийся наверху, в президентском кабинете - в искренности своей не стоил и гроша. Тарасов врал в каждом слове, зная твердо, что его подслушивают и подглядывают из этого помещения. И присечь этого наблюдения он не мог потому что человек, державший под таким контролем всех и вся, обладал большей силой, чем сам Президент и все его заместители вместе взятые.
      Совершенно неожиданно на глазах Дениса без всякой команды с его стороны - все экраны потухли, прозвучал едва слышный сигнал и на панель с мониторами сверху скользнула металлическая штора, под потолком что-то хрустнуло и вместо экранов перед глазами Дениса возникла попросту голая стенка - такая же, как и все остальные в этой комнате! Сработала ли какая-то автоматика, или на пульт управления поступил сигнал извне, но происшедшего было достаточно, чтоб понять - доступ к этой установке имели лица крайне узкого круга.
      Все так же не вставая с койки, Денис припомнил, что то ли вычитал где-то, то ли его поучали в армии, что всякая модель преступления или попросту авантюры должна быть простой, любое усложнение повышает её ненадежность. В данном случае все было предельно просто, а потому и абсолютно надежно.
      Денис поднялся с койки, вышел в холл, свернул в коридор, спустился по короткой лестнице и мимо дверей в кладовки и холодильники ресторана прошел дальше, в торец здания. Там было всего два жилых номера. В первом, куда толкнулся Денис стояло четыре кровати и обстановка была простейшей - лишь бы официанты и повара, если им доведется ночевать в отеле или передохнуть во время затянувшейся смены - смогли прилечь и подремать.
      Дверь во второй номер была слегка приоткрыта, оттуда лился в коридор яркий свет и доносилась негромкая музыка. Денис бесшумно открыл дверь и обнаружил, что в уютном номере с маленьким окном под потолком, ночной портье Эггерс стоит к нему спиной и не спеша трамбует вещи в большом чемодане, который лежит на диване.
      Эггерс, в жилетке и парадных брюках, кажется, даже напевал, подхватывая мелодию, транслируемую из репродуктора.
      Денис постоял в проеме дверей около минуты, портье его не слышал и Денис позвал.
      - Добрый вечер, господин диспетчер.
      Эггерс плавно повернулся, улыбнулся в своей обычной манере, и ответил.
      - Добрый вечер, Денис Владленович. Чем обязан присвоением себе непонятного, но, надеюсь, почетного звания?
      Слова его прозвучали бы , как всегда, обычно, если б в лицо Дениса не смотрело дуло пистолета - черное, а само оружие было белым, точнее никелированным, такого Денис никогда не видел нигде, кроме как однажды в кино. Мощная пушка, сразу видно - не меньше чем девятимиллимитровый калибр.
      - Опустите вашу дуру, - безразлично сказал Денис. - Я думаю, у нас разговор будет спокойный. Ведь вы никого не убивали и вряд ли отдавали такие распоряжения. Это не ваша задача. В ваши обязанности входил вещи потоньше и посложней.
      Эггерс вновь деликатно улыбнулся, присел на диван рядом с чемоданом и положил пистолет на колено.
      - Я сразу понял, Денис Владленович, что вы, хотя и недалекий, извини тысячу раз, но достаточно сообразительный человек. Присаживайтесь, сделайте милость.
      Денис опустился в мягкое и глубокое кресло и ему было неприятно от пристального, насмешливого взгляда Эггерса, он его рассматривал, словно попугая в клетке.
      - Я позволю себе предположить, Денис Владленович, что вы засыпете меня массой вопросов... К сожалению, на многие из них я не смогу дать вам ответ. Своих тайн у меня практически нет, или есть но в очень малом количестве. А чужие тайны, вы меня ещё раз извините, я разглашать не в праве... Однако, мы с вами достаточно воспитанные люди, чтобы спокойно поговорить и... И разойтись навсегда, не испытывая друг к другу неприязненных чувств в будущем. На пистолет не обращайте внимания, я вынужден учитывать, что вы порой излишне темпераменты и молоды. Я к вашим услугам, Денис Владленович.
      - Моего отца убили? - нахмурившись спросил Денис.
      - К сожалению....Имен преступников назвать не могу.
      - Бориса Кожанова...
      - Как? - он вскинул брови. - Уже? Мне это непонятно. Дело должно было ограничиваться ушами, в предельной допустимости - половым членом. Но я могу объяснить этот факт только чрезмерной активностью вашего друга.
      - Фарид? Тоже?
      Эггерс взглянул не скрывая недоумения.
      - Насколько я в курсе дел, он благополучно чинит канализацию... Хотя...
      - Что "хотя"?
      - В серьезной и большой организации, Денис Владленович, очень часто бывает путаница в руководящих указаниях. Проще сказать - левая рука не знает того, что делает правая.
      - Но вы же и координируете действия этих рук . И левой, и правой и даже головой организации.
      - В известной степени, Денис Владленович, только в известной степени. Вы меня назвали "диспетчером"?... Пожалуй, определение правильное. Или почти правильное. Я осуществляю связь и не более того.
      - Но вы же все знаете?!
      - Возможно... Откровенно говоря, Денис Владленович, я бы в принципе и не против того, чтоб вы с вашими друзьями заработали обещанную вам премию в определенную сумму долларов. Каждый имеет право на честный заработок... Но, мой юный друг, заверяю вас, что сто , или даже двести тысяч долларов, да ещё поделенные на части, в качестве доли между партнерами - это очень небольшие деньги. На настоящую жизнь их не хватит.
      Денис глянул на чемодан Эггерса и его осенило.
      - А миллион долларов, это значительная, перспективная сумма?
      - Разумеется, Денис Владленович. Но что вы хотите этим сказать, смею вас спросить?
      - Да вы же за миллион сдаете все своих подельщиков! Сдаете с потрохами, со всеми связями, документами и доказательствами! Вам выплатят этот миллион, честное слово! Хапайте свой миллион и бегите поскорей, Яков Александрович. - он даже расхохотался с отдачей в истерику, а Эггерс оставался невозмутим.
      - Не надо так саркастически смеяться над пожилым человеком, Денис Владленович. Да, миллион - это серьезное подспорье в жизни немолодого мужчины. Вы, как я понимаю, этого осмыслить не можете. Вы горите жаждой отмщения? Вам нужны имена убийц? Заказчиков и исполнителей? Ну что ж, вы мне симпатичны и кое-что я вам скажу...
      - Что?!
      - Ну, в доме напротив вас ударил по голове собственной рукой господин Горин, дайте ему по физиономии в ответ и разойдитесь миром.
      - Он был в командировке!
      - Ну что вы. В командировке были другие люди. А Горин в тот час хотел понаблюдать, насколько испугается господин Тарасов известия о смерти своей любимой секретарши. Вы помешали Горину, хотя ваши обоюдные действия не вызывают у меня похвала. А я ...
      - Подождите, вы украли пистолет Горина?
      - Украл? Это нехорошо сказано, - укоризненно возразил Эггерс. - Мне просто потребовалась эта игрушка. Я с детства мечтал иметь оружие, хотя советую запомнить, лучшее оружие хранится у человека в черепной коробке. Хотя и примитивные вещи иногда, как видите, полезны. - он похлопал рукой по блестящему пистолету. - Это тот самый, вы угадали.
      - И вы же стерли запись на автоответчике в кабинете Горина?
      - Конечно. Но как я понимаю, опоздал. Вы угадали её опасность. - он сокрушенно покачал головой. - Видите, как нечетко срабатывают даже самые совершенные системы. Но откровенность за откровенность, Денис Владленович... Скажите, с какой стати вы со своими друзьями занялись этим опасным и неподходящим для вас делом? С чего вы начали? Извините, но я просто хочу нащупать прокол в нашей системе. Где произошел сбой?
      - Прокол случаен. Вас подслушали в кабинете Тарасова в день покушения на вице-мэра.
      - Да, да, да, - озабоченно покачал головой Эггерс. - Вспоминаю, мы зашли в кабинет, чтоб глянуть на телевизионное сообщение... Правильно... А в кабинете, нет - рядом, в спальне, кто-то был?
      - Был.
      - Кто-то из ваших друзей, следует понимать. - Эггерс взглянул на часы, потом протянул руку к подушке, резким движением накинул её на пистолет и произнес все с той же улыбкой. - Что ж, Денис Владленович, я очень сожалею, но ваша строптивость становится для меня опасной. И собственная моя откровенность обьясняется тем же. Вы понимаете, что лишний свидетель мне не нужен.
      Все правильно, мелькнуло в голове Дениса - выстрел в полуподвале, выстрела сквозь подушку, вряд ли кто услышит. А у обстоятельного Эггерса подготовлены пути отступления, он получит свой миллион и исчезнет, предварительно сделав контрольный выстрел в его, Дениса, голову.
      - С вашей стороны это глупо, - начал было Денис, но Эггерс неожиданно упруго вскочил Дальнейшие события приобрели калейдоскопическую сумбурную скорость развития и первые десять секунд Денис не понимал, что происходит. Для начала раздался дикий крик.
      - Ты у меня за все заплатишь, сволочь!
      Вместе с криком - в номер ворвался Фарид, от дверей лютым тигром прыгнул на Эггерса, ударом кулака свалил его с койки, вырвал из рук сверкающий пистолет и рукояткой оружия добавил удар по черепу. Но как оказалось конечную цель нападения он видел несколько иной - отбросил пистолет, выхватил тонкий и длинный нож, схвати Эггерса за голову и одним взмахом отчекрыжил портье ухо!
      Нет - он не был профессиональным мясником, отсек только половину уха, нижнюю часть с мочкой. А потому этим не удовлетворился и снова взмахнул ножом, закричав.
      - Попомнишь Борьку, сучий сын!
      Не смотря на то, что Эггерс получил два очень мощных удара по черепу и лишился половины уха, он не потерял сознания, змей выскользнул из-под Фарида, а потом отбросил его ногами.
      - Шкура! Я тебя зарежу, как барана!
      - Фарид! - крикнул Денис. - Перестань! Ты убиваешь не того!
      - На нас идет охота, Ден! Я сейчас еле отбился от двух бугаев! Нас с тобой прирежут, как Борьку!
      На эти несколько слов ушли секунды, которыми Эггерс воспользовался очень эффективно - перевернувшись через голову он отполз в угол, с пистолетом в руках и щелкнул предохранителем.
      - Господа, - голос его был напряжен, из уха текла кровь, но поразительное дело, своих светских манер он не утерял. - Господа, мы в равной степени находимся в положение, когда нужны совместные действия. Нам необходимо бежать, поскольку...
      Из дверей ли, с потолка ли - но коротко сверкнула в воздухе будто струйка металла, Эггерс всхлипнул выронил из рук пистолет и завалился на бок, выпучив глаза. Иг горла его торчала рукоятка метательного ножа, от дверей прозвучал скрипучий голос Горина.
      - И далеко ты собрался бежать, гнида? Получать небось свой миллион за предательство?
      Денис повернулся, не вставая с пола - в комнату уже вошли Горин и побледневший Афонин, который не спускал глаз с Эггерса - тот булькал горлом, пытался что то сказать, но ничего не получалось, кровь из горла заливала его грудь.
      Горин перевел взгляд на парней и презрительно констатировал очевидный факт.
      - И вы, суслики здесь. Тем лучше. Решим все разом Денис уже разглядел, что нож метал не он, а один из двух высоких парней, которые торчали на пороге - настоящие бойцы, литые тела, мощные шеи, длинные руки, один держал наперевес какое-то совершенно непонятное оружие - вроде бы короткое ружье, но с очень толстым стволом.
      Горин , косо улыбаясь, извлек из кармана пистолет, оглянулся на Афонина и неожиданно сказал.
      - Ну, Максим Иванович, теперь твоя очередь.
      Афонин шарахнулся от протянутого оружия в сторону и спросил испуганно.
      - Ты что, Михаил? Какая очередь?
      - Очередь быть со всеми повязанным кровью, Максим. Хватит ходить чистеньким и только на митингах орать. Давай, кончай всех троих, выхода у нас нет.
      - Как нет? Подожди...
      - Так и нет! - негромко, но твердо произнес Горин. - Не обижай наших мальчиков, - он кивнул через плечо на своих бойцов. - Они по нашему приказу начали мочить всю эту компанию, теперь и ты должен не только указания давать. Давай! - он вложил в руку Афонина оружие.
      Афонин все же был человеком с большим самообладанием и быстро пришел в себя.
      - Михаил, я же не против. Ты прав, конечно - быстро и сосредоточенно сказал он. - Но ты не прав в технике дела! Три трупа в моем отеле! С ума сошел?! И на выстрелы народ набежит! Там повар в ресторане, швейцар, официантки ещё не ушли! Ты же не на чеченском фронте, черт тебя дери!
      - Молодец. - одобрительно кивнул Горин. - Не струсил. Все правильно.
      Он взял Афонина за локоть и резко вытолкнул в двери.
      В следующий момент Денис увидел, как парень из-за спины Горина вскинул свое короткоствольное ружье, раздался негромкий хлопок, об пол что-то ударилось, похожее на маленькую банку тушонки, коротко вылетели искры и тут же с шипением из этой банки вырвались клубы бело-голубого дыма, стремительно заполнившие тесное пространство комнаты.
      Нападавшие выскочили в коридор, а гранатометчки, сквозь щель неприкрытой двери - выстрелил газовой бомбой второй раз, после чего плотно прикрыл за собой дверь.
      Строго говоря, с точки зрения техники - достаточно было и первого залпа, чтобы комнаты настолько заполнилась удушающим газом, что уже собственных рук разглядеть было невозможно. После второго залпа практически было невозможно разглядеть света лампы. Денис попробовал встать на колени, горло перехватывала спазма, из глаз текли слезы, всякий контроль над работой собственных мышц терялся. Он столкнулся с Фаридом и оба они, осененные одной мыслью - потянулись к валявшемуся на полу блестящему пистолету, с идеей не стрелять во врага, а хотя бы грохотом выстрела подать сигнал бедствия - быть может кто-то услышит и прибежит.
      Но первым, обливаясь кровью, до пистолета добрался Эггерс, вцепился в оружие, попробовал поднять его, захрипел и упал лицом в пол, корчась и поджимая по себя ноги - никакой былой элегантности в телодвижениях ночного портьте уже не отмечалось.
      Денис ничего не видел, белесый дым перед глазами сгустился до черноты, но теряя сознание он все же нашел под телом Эггерса пистолет, вытащил его и нажал на курок. Выстрела, насколько он мог понять - не последовало. То ли в ствол не был дослан патрон, то ли Денис не снял оружие с предохранителя. Ничего этого осмыслить Денис не успел, из последних сил сунул пистолет за ремень джинс и повалился на Фарида, который потерял сознание за несколько секунд до него.
      Эггерс оказался более живучим. Он сумел встать на четвереньки ещё раз, вытащить из кармана зажигалку, высечь пламя и подсунуть её под край скатерти, свисавший со стола. Но поджечь не удалось и Эггерс упал на пол, чтобы уже ни встать никогда.
      ... По очень раннему утру от реки потянуло влажным туманом и Ада проснулась от легкого озноба. Не было ещё и пяти часов, солнце если уже и поднялось, то определить это с достаточной степенью вероятности было невозможно. Но небо над слоями тумана было чистым, так что день судя по всему, намечался солнечным и жарким.
      Ада выбралась из машины и передернула плечами, совершенно бессмысленно позвав.
      - Эй!
      Кого она окликала было решительно непонятным - крикнула просто так, от удивления и растерянности. Переулок тянулся перед ней тихим и пустынным и казался словно вымершим. Через минуту, где-то очень далеко послышался гул автомобильного мотора, но и он стих.
      Остатки сна покинули Аду и она наконец сообразила, что положение её не столь безмятежно, как наступление этого тихого, туманного утра. Оказалось, что она проспала в машине около трех часов, и что произошло за то время, почему никто за ней не пришел было непонятным, тем более, что за последние несколько лет она привыкла, что все с ней нянчились, её ревниво обихаживали со всех сторон, (даже Фарид) а тут вдруг королева красоты просыпается в машине на пустой улице с ломотой в костях, поскольку спала на автомобильных креслах в скрюченной позе.
      Но легкое раздражение быстро сменилось чувством опасности. Она сообразила, что должно было произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы двое молодых и здоровых мужчин покинули её, беззащитный цветочек, на всю ночь в автомобиле.
      - Эй! - уже рассерженно крикнула она, но результат оказался прежним.
      Не закрывая дверь автомобиля, она пошла к отелю и шагов с двадцати увидела, что парадные двери подсвечены изнутри, следовательно не все в этом мире спали, кто-то бодрствовал и мог оказать если не помощь, то хотя бы объяснить, что происходит. Во всяком случае в дверях должны стоять швейцар и охранник, насколько Ада помнила. Но появляться перед ними, не зная как сама в данный момент выглядишь, - этого Ада не могла себе позволить, а потому остановилась у ближайшей витрины какого-то магазина и попыталась различить свое изображения в стекле, словно в зеркале. Поправила прическу, повернулась, но не сдвинулась с места.
      Она увидела, как из парадных дверей вышли двое мужчин и у каждого на плече был большой пластиковый мешок черного цвета. Мешок перегибался на спине грузчика пополам, судя по всему был набит чем-то достаточно мягким. Следом за этой парой - появился третий мужчина - так же с мешком через плечо. Весь этот маленький караван носильщиков повернул от отеля в сторону и не успел исчезнуть в тумане, как Ада увидела, что они вошли в подворотню. Эта картинка по началу не вызвала в душе Ады никакого волнения, но, сама не понимая почему, она продолжала терпеливо стоять у витрины, словно ожидая продолжения.
      Минуты через две под козырьком парадного входа отеля появились ещё двое и одного из них Ада знала - Михаил Афанасьевич Горин , неприятный мужчина с очень противным, дребезжащим, как консервная банка на мостовой, голосом. Но в данный момент Аду не голос его удивил, а то что Горин и его спутники - вышли и двинулись по тротуарам не сразу, а оглянулись, всмотрелись в туман, прислушались, а только потом двинулись следом за теми, кто исчез в подворотне с поклажей. Судя по всему они не разглядели Аду, а может быть, тщеславно подумала она - что её приняли за манекен, стоявший в витрине - они оказалась как раз между ними. Но эта мысль не оказалась сейчас самой главной. В девичьем мозгу её - золотой медалистке по окончанию школы - соединились в один узел несколько исходных позиций: ни брата, ни Дениса несколько часов - нет; трое вынесли по мешку, в котором вполне умещается человеческое тело; Борис Кожанов убит; морда у Горина - очень противная, а у его спутника усатого - и того гаже. Все вместе - это дало Аде результат: дело не чисто и, если вмешиваться в него было бы неразумно, то хотя бы из любопытства проследить в чем тут проблема не помещает, во всяком случае.
      Она двинулась к подворотне и с первого шага поняла, что туфли на предельно высоким каблуке, которые годились для вышагивания на подиуме конкурса - к работе подглядывания и подслушивания непригодны вовсе. Она их скинула и ойкнула про себя, почувствовав голой подошвой, что асфальт тротуара холоден, как лед.
      Но не это оказалось главным, если говорить об асфальте. Случайно посмотрев себе под ноги Ада обнаружила на земле пунктирные , черные пятна словно цепочка их тянулась к подворотне, фиксируя путь уже исчезнувших там мужчин. Ала присела, махнула кончиком пальца по одному из пятен, подняла палец к глазам и убедилась, что пятно на тротуаре не черного, а красного цвета, и что это - вряд ли краска, а самая настоящая кровь.
      Нервная система у Ады была жесткой - ещё совсем девчонкой, в деревне у бабушки с дедушкой она не раз видела, как режут баранов к большому празднику. И как забивают жеребят. И картины смертельной агонии животных вызывали у неё острую жалость, но не страх.
      Обнаружив на своем пальце следы крови, она тут же сообразила, что в мешках мужчин отнюдь не бараны, а потому дело достаточно серьезно, опять же , если исходить из того, что ни Денис, ни Фарид её не разбудили, а Борька мертв.
      Она перехватила в каждую руку по туфле, вошла в подворотню, а затем острожно выглянула во двор.
      Все мужчины столпились около большого автомобиля, багажник его был открыт и туда утрамбовывали носильщики свою поклажу - три мешка из черного пластика. Действовали они молча и как показалось Аде - нервно. Затем Гори сел к руля, его усатый спутник рядом, а трое остальных плотно прихлопнули багажник и разместились на задних креслах машины.
      Более наблюдать было незачем и Ада выбежала из подворотни, собираясь влететь в отель, чтобы поднять нечто вроде тревоги. Но я пяти шагах от входа её осенила мысль, что коль скоро мужчины со своей странной поклажей именно из этого отеля и вышли беспрепятственно и спокойно, то никакой помощи там ждать не приходится.
      Она добежала до "шкоды" и упала к рулю. Если ехать следом за автомобилем, который сейчас выкатится на улицу, то для начала следовало хотя бы запустить мотор, а ключа зажигания у неё не было. Однако, она помнила, что её инструктор автошколы запускал учебную машину, засовывая в замок зажигания любую кривую проволоку. Ада достала из своей косметички пилку для ногтей и сунула её в щель замка зажигания.
      Скажем прямо - у профессионала водителя (не автоугоньщика) эта попытка почти наверняка не дала бы результат: замки сейчас делают сложные и хитрые. Но любитель не задается такими вопросами и потому мотор заводится. Однако опять же, самым сложным для Ады в управлении машиной было упражнение "тронуться с места". С ездой проще - она уже откаталась двадцать два часа из положенных по программе сорока четырех, и если уж машина покатилась - то чувствовала себя за рулем уверенно.