Прострелянное и рассыпавшееся окно уже давно сменили и Голубев, по обычной своей привычке, стоял возле него, глядел на засыпанные снегом корты, на домик охраны, возле которого Мелентьев кормил двух здоровенных собак. Потом Голубев посмотрел на площадку открытого кафе и позвал.
      - Вадим... Они пришли.
      - Да? - не отрываясь от бумаг спросил Вадим.
      - Ну да. Мы же звали их к Рождеству... Все трое здесь.
      Вадим подошел к окну и тоже глянул вниз.
      У пустых и холодных столиков кафе, на стульчиках, как ласточки на проводах пристроились Рая, Александра и Юлия. Курили, щебетали, словно присели лишь на минутку, чтобы сорваться и - лететь дальше.
      - Что будем делать? - спросил Голубев. - Выгоним?
      - А куда они денутся? - тяжело спросил Вадим.
      - Ну, да... Вопрос и в другом. Куда денемся мы?
      - Тогда иди и зови, что уж тут поделаешь?
      - Иду, - ответил я, отвернулся от окна и пошел вниз.
      Холодный ветер ударил в лицо, едва я ступил за порог коттеджа. Девчонки увидели мое появление, засмеялись, замахали руками и Юлия первой пошла навстречу - невысокая, хрупкая, в теплой куртке, в карманы которой глубоко засунула руки.
      Она подошла ко мне вплотную и сказала.
      - А знаете, Андрей Александрович, у меня ведь тоже есть пистолет в кармане.
      - Ну, что ж, - вздохнул я. - Стреляй.
      Тихоня улыбнулась своей обычной туманной улыбкой и ничего не ответила.
      А. Горохов 16.03.1998.