В а с с а. Ты пойми - мне, Вассе Храповой, дела нет до класса этого. Издыхает, говоришь? Меня это не касается, я - здорова. Моё дело - в моих руках. И никто мне помешать не может, и застращать меня ничем нельзя. На мой век всего хватит, и внуку очень много я накоплю. Вот и весь мой разговор, вся премудрость. А Колю я тебе не отдам. Давай - кончим! Ужинать пора. Устала я.
      Р а ш е л ь. Не буду я ужинать. Противен мне хлеб ваш... Где я могу отдохнуть?
      В а с с а. Иди. Наталья укажет. (Поднимается со стула с трудом. Снова села, зовёт.) Анна! (Ответа нет.) Хлеб мой противен ей... Кто посмел бы сказать мне этак? Ух... язва! (Звонит.)
      П о л я. Вы звонили?
      В а с с а. Чёрт из-под печи. Где Анна?
      П о л я. У барышень.
      В а с с а. Позови. (Сидит, прислушиваясь к чему-то, щупает шею, покашливает. Анна.) Что тут было без меня?
      А н н а. Прохор Борисович предложил выкрасть Колю.
      В а с с а. Сам предложил?
      А н н а. Да. Сначала сказал: "Правильно - тебе сын ни к чему", а потом вдруг обрадовался: "Это, говорит, сестре вилка в бок".
      В а с с а. А как Наталья?
      А н н а. Это она предложила выкрасть...
      В а с с а. Путаешь! Врёшь!
      А н н а. Я - не путаю, так было: когда Рашель Моисеевна сказала, что вы Колю оставляете за собой, Прохор Борисович сказал: "Правильно", а когда Наташа предложила: "Выкради", так и он тоже...
      В а с с а. Так. Ему - только бы укусить меня. Хоть за пятку, да укусить.
      А н н а. "У меня, говорит, Пятёркин не то что ребёнка - архиерея украсть может".
      В а с с а. Вредная собака - Пятёркин этот...
      А н н а. Совершенно гнусный раб! Ни чести, ни совести. И - такой дерзкий, такой жёсткий...
      В а с с а. Смягчим.
      А н н а. Нездоровится вам?
      В а с с а. А - что?
      А н н а. Лицо такое.
      В а с с а. Дочери - ничего не заметили в лице. Ладно. За границу поедешь, Анна.
      А н н а (изумлённо). Я?
      В а с с а. Ты. С Натальей. А может, и одна.
      А н н а. Господи, как я рада! Даже и благодарить вас... нет слов!
      В а с с а. И не надо. Ты - заслужила. Ты никогда не врёшь мне?
      А н н а. Никогда.
      В а с с а. Ну то-то... Фёдору письмо отвезёшь. Наталье письмо - не показывай. Тотчас напишешь мне - как Фёдор. Врачей спроси. Немецкий язык помнишь?
      А н н а. Да, да, помню.
      В а с с а. Ну вот... Если Фёдор плох - дождёшься конца. Впрочем, после поговорим об этом, обо всём. А теперь - вот что: пойдёшь в жандармское управление, спросишь полковника Попова. Обязательно его найди! Чтобы вызвали. Скажи - спешное и важное дело.
      А н н а. Васса Борисовна...
      В а с с а. Ты - слушай! Скажешь ему, что ко мне приехала из-за границы Рахиль Топаз, эмигрантка. Он знает - кто это. Он её арестовывал. И что если нужно снова арестовать её, так пусть арестуют на улице, а в мой дом - не приходят. Поняла?
      А н н а. Да, только... как же?
      В а с с а. Ты - слушай, слушай! Если придут в дом, так будет ясно, что выдала её ты. Или - я. И не хочу я, чтоб снова по городу слухи дурацкие пошли. Ну, поняла?
      А н н а. Я - не могу...
      В а с с а (удивлена). Не можешь? Почему?
      А н н а. Не могу решиться.
      В а с с а. Жалко? А Колю - не жалко? Её всё равно арестуют, не завтра, так послезавтра. Что ж ты отказываешься услужить мне? Странно! И - не верю!
      А н н а. Да - нет же, господи боже мой! Я за вас жизнь отдам! А за что я буду жалеть еврейку эту? Вы знаете - она меня презирала.
      В а с с а (подозрительно). Чего же ты бормочешь, а? Не понимаю!
      А н н а. Боюсь я ночью идти к ним, к жандармам.
      В а с с а. Ну, вот глупости какие... Что они - сожрут тебя? (Смотрит на часы.) А, пожалуй, верно - время позднее. Попов где-нибудь в карты играет. Ладно. Ты это завтра утром сделаешь. Пораньше - часов в семь. Настоишь, чтобы разбудили его.
      А н н а. Вот - уж благодарю вас... (Хватает руку, целует.)
      В а с с а (отирая руку об юбку). Дурёха, даже вспотела, - капает с лица-то у тебя...
      (Анна вытирает лицо.)
      В а с с а. Рашель всё пугает меня, квакает: класс, класс! Какой класс? Это я - класс! Меня она и ненавидит. Да. Меня. Сына увела, как цыган коня. Ну - а сына не получит, нет! (Замолчала, думает.) Что-то мне нездоровится. Устала, что ли... Завари малины!
      Л ю д м и л а. Вася, ужинать!
      В а с с а. Любишь ты поесть...
      Л ю д м и л а. Да, люблю! Очень.
      В а с с а. А я тебе приятное приготовила... Не для еды, а для жизни.
      Л ю д м и л а. Ты - всегда...
      В а с с а. Решила: покупаю у старухи Кугушевой дом - вот садик-то наш разрастётся, а?
      Л ю д м и л а. Мамочка, ой, как хорошо!
      В а с с а. То-то! Молодой князёк, видно, в карты проигрался...
      Л ю д м и л а. Хорошо как! Господи...
      В а с с а. Спешно продаёт княгиня. Завтра задаток внесу. Вот тебе и праздник.
      Л ю д м и л а. Когда ты это успеваешь? Идём, идём ужинать.
      В а с с а. Я - не хочу, нездоровится мне. Сейчас напьюсь малины и лягу. Ужинайте без меня!
      Л ю д м и л а. А - чай?
      В а с с а. Да, самовар подайте сюда, пить хочу. Рашель там?
      Л ю д м и л а. Заперлась в жёлтой комнате, тоже не хочет ужинать. Какая она неприятная стала. Важная!
      В а с с а. Ну иди, Людка, иди... (Осталась одна. Двигается по комнате осторожно, как по льду, придерживаясь за спинки стульев, покашливает, урчит.) Дела... Растут дела... (Хочет сесть, но не решается. Стоит спиной к двери.) Доктора, что ли, позвать?
      (Пятёркин, выпивший, встрёпанный ещё больше, волосы - дыбом, показывает хозяйке язык, делает страшную рожу. Взял гитару, задел басовую струну.)
      В а с с а (вздрогнув). Ох... Что это? Кто... Чего тебе?
      П я т ё р к и н. 3-за гитарой...
      В а с с а. Пошёл вон, чёрт...
      П я т ё р к и н. Иду. А как же?.. Я - не собака, в барских комнатах не живу.
      В а с с а. Дурак... какой... чёрт... (Грузно садится на тахту, хочет расстегнуть ворот кофты, валится на бок. Несколько секунд тишина.)
      А н н а (поднос в руках, на подносе - чайник, чашки). В спальню отнести? (Постояла, ожидая ответа. Поднос в руках её дрожит, дребезжит чашка. Осторожно поставила поднос на стол, наклонилась, взглянула в лицо. Моментально выпрямилась, громко шепчет.) Господи, господи... Васса Борисовна... Вы - что? (Прислушалась, бросилась к рабочему столу, открыла один ящик. Роется, нашла деньги, суёт за пазуху себе. Открыла шкатулку на столе, там тоже деньги, прячет их, нашла ключи, прячет их в карман, крышка шкатулки звучно хлопает. Анна бежит прочь из комнаты. Пауза. Наталья быстро входит, за ней - Прохор. Постепенно являются: Анна, Поля, Пятёркин.)
      Н а т а л ь я (щупает рукой лицо матери; ненужно громко говорит). Умерла.
      П р о х о р. Ух ты... Железнов - в одночасье, теперь - она! Опять начнёт город чепуху молоть... Ф-фу... Вот уж... Чёрт...
      Н а т а л ь я. Молчите!
      П р о х о р. Что там молчать! Ната, нужно за Анной следить. Ключи нужно. Ключ от сейфа. Она всё знает, Анна! Погляди в кармане юбки, нет ли ключа...
      Н а т а л ь я. Не хочу. Уйдите.
      П р о х о р. Ну да, уйду, как же!
      А н н а (в слезах). Наталья Сергеевна - Людочка в обмороке...
      Н а т а л ь я. Позвони доктору...
      А н н а. Позвонила. Господи, что делать будем?
      П р о х о р. Ключи - где? От сейфа ключ?
      Н а т а л ь я. Рашель - сказали?
      А н н а. Надо ли говорить ей, Наталья Сергеевна?
      Н а т а л ь я. Вы... сволочь! (Быстро ушла.)
      А н н а (всхлипнув). За что-о?
      П р о х о р. Ну, ты... не тово, не раскисай! Ключ от сейфа! Где?
      А н н а. Прохор Борисович, я - не забудьте - тринадцать лет, верой, правдой... (Шарит в юбке Вассы.)
      П р о х о р. Получишь сколько стоишь...
      А н н а. Всю молодость мою отдала вам. Вот он, ключ!
      П р о х о р (идёт к сейфу, говоря Пятёркину). Лёшка, не пускай никого... Постой... Что такое? (С явной радостью.) Да ведь я опекуном несовершеннолетних буду! Чёрт те взял! Чего же это я? А? (Усмехается, глядя на Анну.) Пошла вон, Анка! Конец твоей кошкиной жизни! Иди к чертям! Завтра же! Надоела ты мне, наушница, надоела, стервоза!
      А н н а. Прохор Борисович, покаетесь! Напрасно вы это...
      П р о х о р. Иди, иди! Ты своё получила, наворовала - довольно! Марш!
      А н н а. Нет, позвольте! Я имею кое-что...
      П р о х о р. Да, да! Имеешь, знаю! О том и говорю...
      (Рашель, Наталья.)
      Р а ш е л ь (Прохору, который роется в бумагах на столе). Воруете?
      П р о х о р. Зачем? Своё - берём.
      (Поля ведёт Людмилу.)
      Л ю д м и л а (вырвалась, бросается на тахту). Мама! Ма-ама!
      Р а ш е л ь. Своё! Что у вас - своё?
      Занавес
      1935 г.