Их разбудил жуткий вой. За долю секунды до того, как открыть глаза, телохранитель выхватил пистолет. Рената вскочила было и вытаращилась испуганно в окно, но Саша коротким рывком опрокинул её назад. Она успела только заметить, что по поляне шныряли милиционеры и до зубов вооруженные спецназовцы. Где-то в леске надрывалась сирена. Рената возмущенно оттолкнула от себя руку телохранителя, но он даже не удостоил ее взгляда.

– Больно же!

Саша убрал пистолет под сидение и опустил запотевшее стекло. К их машине быстро приближалось два милиционера. Рената почему-то отметила про себя, что при дыхании у них у обоих изо рта вырывается пар, как у разгоряченных лошадей.

– Что вы собираетесь делать?! – прошипела она, увидев, что телохранитель намерен вступить с ними в переговоры.

Точно прогоняя назойливую муху, Саша мотнул головой.

Один из блюстителей порядка, подойдя вплотную к машине, потребовал документы. Телохранитель медленно извлек из внутреннего кармана пиджака водительское удостоверение. Рената предпочла притвориться спящей, но следила за его действиями из-под ресниц и судорожно вспоминала, где её паспорт.

Милиционеры расслабились, убедившись, что водитель вытащил именно документы, а не оружие. Просмотрев Сашины «права», один из них козырнул и представился:

– Сержант Коптеев. Кто едет с вами?

– Девушка. Она… еще спит, – телохранитель бросил на нее короткий взгляд.

Рената так и не вспомнила, где ее паспорт. Её память делила на части какая-то черная дыра. Хорошо вспоминалось все до того момента, как перед нею возник Саша со страшной вестью, и после

– когда они покинули отцовский дом, чтобы скрыться в Сашиной квартире. Но ведь что-то было посередине! Смутно всплыл момент, когда папин телохранитель взглянул на нее и слегка отпрянул, чем-то пораженный до глубины души. А она, теряя сознание от шока, сползла по стеночке. Кажется, Дарья подхватила ее… Страх в его серых глазах не исчез и тогда, когда Ренату откачали. Убедившись, что девушка в порядке, Саша стал идеально спокоен (ну, насколько это вообще было возможно в тех обстоятельствах). Эти несколько минут (или больше?) превратили ее в другого человека. Рената чувствовала, что из нее что-то вынули, стала безвольной куклой, обладающей только рефлексами – и ничем более. Вначале она и рукой двинуть не могла, но Саша с Дарьей расшевелили бы и мертвого…

– У девушки есть документы? – словно из другого мира ворвавшись в ее сознание, послышался голос сержанта.

– Паспорт, – Саша все так же осторожно вытащил ее документы (слава богу, взял!). – Что у вас случилось, с чего такой шум?

И чего ему не сидится?! Рената возмутилась: уж не лез бы на рожон! Хотелось побыстрее убраться отсюда. Она с детства недолюбливала представителей «совкового» закона и всегда старалась держаться от них подальше, как от чужих собак: кто их знает, руку они лизнут или в глотку вцепятся? Чужая душа – потемки, как говорится. Лучше туда не лезть.

– Уезжали бы вы отсюда, – ознакомившись с паспортом Ренаты, не то посоветовал, не то порекомендовал, не то приказал Коптеев. – У нас рейд.

Саша кивнул. Милиционеры отошли и по дороге несколько раз оглянулись, но их интересовали не пассажиры, а машина.

Телохранитель, не прогревая мотор, развернул джип. Рената поднялась и привела спинку кресла в вертикальное положение.

– Что за рейд еще? Надеюсь, с нами это не связано? – спросила она.

Саша выдержал длинную паузу, и девушка уже решила, что отвечать он не собирается, но наконец губы его разомкнулись:

– Тут недалеко «зона», ИТУ… Наверное, кто-то сбежал, раз такой сыр-бор…

– Только этого не хватало… – проворчала Рената. – Мало нам своих проблем, так еще в тюрьму ни за что ни про что засунут…

На этот раз телохранитель не счел нужным отвечать.

Машину снова стало швырять из стороны в сторону. Конечно, ведь ее сделали для западного бездорожья, не для нашего. Джип болтало, как лоханку в бурном море, и зуб у Ренаты снова начал ныть и кровить. Она почти плакала от боли. Сашу, видимо, это немного тронуло. Он поглядел на подопечную с сочувствием и покачал головой:

– Лучше бы мы полетели на самолете…

На ее лице отразилось еще большее страдание. Она уставилась на него полными от слез глазами:

– От вашего черного юмора мне легче не станет!

Телохранитель сбавил скорость. Рената молча молилась, чтобы поскорее началось шоссе или хотя бы асфальтированная дорога. Саша одной рукой вытащил из кармана пачку сигарет и щелкнул зажигалкой. Только тут от запаха дыма девушка поняла, насколько голодна: пустые внутренности свело, и её начало тошнить.

– Откройте окно посильнее, или меня сейчас вывернет!

Телохранитель тут же выбросил сигарету и кистью руки развеял дым:

– Извините, я не учел этого…

Такой послушный! Пока он чувствует себя виноватым, нужно, пожалуй, этим воспользоваться, не то он совсем надуется от самодовольства и будет помыкать ею, как хочет, точно она маленькая девочка.

– Ужасно хочу есть! – сообщила Рената.

– Грудное вскармливание мною не предусмотрено.

Угу, воспользовалась! Да, на этого типа, похоже, где сядешь, там и вокзал…

Рената, постанывая, согнулась в три погибели. Если уж взять верх не удастся, то нужно хотя бы давить на жалость. Внезапно машина дернулась и резко встала, а девушка по инерции пребольно стукнулась головой о панель. Зато хоть зуб прошел – как рукой сняло!

– Да что сегод… – она осеклась. Прямо перед ними, упираясь обеими руками в капот, стоял коротко стриженный парень в мешковатой серой одежде. Выражение лица у него было такое же, как у «киношного» Геракла, который пытался удержать стену, рушившуюся под напором содержимого Авгиевых конюшен.

Саша открыл дверцу:

– Гарик, а ты не мог выбрать другую машину, чтобы бросаться ей под колеса?

Глаза незнакомца буквально полезли из орбит, и он оттолкнулся от джипа.

– Саня?! Черт! Это ж Санька!

Надо же, открытие! Рената, мало что понимая, настороженно следила за подозрительным «камикадзе». А тот продолжал разоряться:

– Да ну, ты брось! Саня?! – и ринулся к телохранителю обниматься.

Стоически выдержав бурный натиск Гарика, Саша осведомился:

– И что мы тут делаем?

– Да… так…

– Гуляем, – подсказал телохранитель, и Гарик радостно кивнул. – Твой утренний моцион будет омрачен рейдом нашей доблестной милиции…

– Ты их видел? – Гарик даже присел.

– Их – видел. А ты еще никого из сбежавших маньяков не встречал? Не боишься?

– А чё нас бояться? – буркнул стриженный незнакомец, так не понравившийся Ренате. – Хуже не бывает… Можно в тачку? – он скользнул оценивающим взглядом по фигуре девушки, и она ответила неприветливой миной. – Что, с дамочкой будут напряги?

– Залазь! – Саша взашей подтолкнул его внутрь, и тип в грязной серой одежде забрался на заднее сидение, распространяя вокруг себя омерзительный запах не то псарни, не то отхожего места. От этих миазмов Рената сморщилась и брезгливо отодвинулась как можно дальше.

– Это ваш знакомый?! – пытаясь убить Сашу взглядом, спросила она.

– Да вы, дамочка, меня не бойтесь, хотя вполне вас… это… разделяю… Я, когда побритый и вымытый, лучше смотрюсь, эт самое… сексапильнее!

Саша фыркнул и завел машину. Гарик обтер ладонь о свою рубаху и протянул руку девушке.

– Да уйдите вы! – взвизгнула она. – Не смейте!

– Извиняйте… Я ж только познакомиться… ну, хотел.

– Рассказывай, раз пришел, – потребовал Саша.

– А выпить у вас не найдется?

– Попить или выпить? – уточнил телохранитель.

– Согреться… ну, и для затравки…

– Увы.

– Ну-у-у, народ! На пикник собрались, а пол-литруху забыли, блин!.. Или вы ее уже того?..

Саша и Рената многозначительно переглянулись.

– Ты долго будешь зубы заговаривать? – не выдержал телохранитель.

– Ну, надо ж отдышаться! Я прогорел на том предприятии с сыром… Эти козлы в контейнер паленую водяру запихнули заместо указанного сыра… Ну, а когда это вскрылось, подставили меня. Кинули, короче… Три года.

– И сколько не досидел?

– Десять месяцев оставалось.

– Ну и дурак. Не будешь соваться туда, в чем ни черта не понимаешь…

– Ты ж меня знаешь: вечно лезу на рожон, порода такая.

Саша неопределенно пожал плечами, помолчал. Гарик пытался счистить пятно на рукаве. Рената, высунув нос в окно, мысленно проклинала своего телохранителя.

– И что собираешься делать дальше? – наконец вымолвил последний.

– Да… шут его знает!.. На юга, скорей всего, махну. Не здесь же отстаиваться.

– «На юга» – это куда?

– Да в Ростов, поди… Я ж там четыре года проторчал, еще до всей этой заварухи… Кое-какие связи отладил… Ну, и тепло там… Кавка-а-аз!..

– Как у тебя с документами? – Сашу интересовал только материальный аспект этого дела, движения души Гарика его не затрагивали.

– Нормалек. У нас там мастера сидят. Все как надо, зуб на мясо.

Рената сжала губы. Её безумно бесил и его голос, и его манера говорить. Не принимая уже во внимание то, что таких мужчин она вообще не считала людьми, и даже до животных в ее глазах они не дотягивали. Шушера. Ничтожество.

– А сейчас? – не унимался Саша.

– Тут скоро городишко будет, у меня в нем родичи проживают, братан двоюродный…

Саша бросил на него взгляд через плечо. Наконец-то началась нормальная дорога.

– Как твой брат отнесется к тому, что мы попросимся к нему на ночь?

– Так вот вы что… эт самое… тоже в бегах, что ли?! – догадался Гарик.

– Неважно. И ему тоже этого знать не обязательно.

– Ну, скажу, что вы – со мной. Прогнать – не прогонит, он мужик свойский…

«Свойский мужик» был в отъезде. Незваных гостей встретила его жена, сутуловатая женщина с высветленными волосами. Лицо у нее было не страшным, но очень уж портили его широкие десны и Короткие, как попало наросшие друг на друга зубы. Даже когда она не улыбалась (а не улыбалась она вообще), а просто говорила, эти зубы выпирали изо рта. Рената испытывала бессознательную, не поддающуюся объяснению антипатию к людям с такими деснами и такими зубами. Впрочем, хозяйке Рената тоже не понравилась, так что их чувства были обоюдны. Она мрачно оглядела приехавших, ничего не сказала и куда-то ушла, предоставив им самим разбираться, где что находится. Дома осталась только полупарализованная бабка, ее мать, да вскорости ожидалось возвращение из школы сына.

Душ был, но только во дворе, летний. Рената, которую привела в ужас мысль о ледяных потоках, стала греть воду в огромной выварке. Саше и Гарику было все равно. Пока «беглец» плескался, телохранитель съездил за продуктами, на покупку которых ушли все деньги. Затем они с Гариком поменялись местами, и вчерашний арестант занялся приготовлением пищи. Рената же лежала на кровати в выделенной для них комнате и травила себя мыслями о последних днях, а также опасениями о будущих. Её размышления прервал Саша, заглянувший к ней с накинутым на плечи полотенцем.

– Ваша выварка уже кипит. Как вы себе представляете, каким образом можно будет вылить этот кипяток в бак на крыше?

Он способен только язвить… Но почему же у нее не выходит разозлиться на него «по полной программе»? Как он смеет так обращаться с Ренатой и отчего она спускает ему это?!

– Не нужно его никуда выливать. Если вас не затруднит, отнесите эту кастрюлю в душ и оставьте ее там.

– Хорошо.

Саша исчез. Рената поднялась и сняла джинсовую куртку. Если холода усилятся, она рискует окоченеть в таком наряде. Впрочем, в машине еще есть теплая, с подстежкой, Сашина, и это радует.

Изнеженное тело требовало воды и чистоты. Рената даже не представляла, как будет мыться без геля для душа, без своего любимого шампуня и без ароматизированной пены для ванн, с которой ничего не стоило привести в порядок уставший за день организм. А лицо?! Как она обойдется без крема?! Девушка никогда раньше не задумывалась над тем, что неровен час попадет в такую (или похожую) историю и что отсутствие дорогостоящих мелочей будет неимоверно стеснять ее.

Тяжело вздохнув, рената отправилась в душ. На улице было холодно (а чего еще можно ожидать в конце октября?!), и её передернуло от одной мысли о том, что эти двое полоскались здесь под холодной водой. С ума сойти! Она бы уже свалилась с пневмонией или ангиной!

По огороду носились грязные голенастые куры, собака гремела цепью и ожесточенно, с хрюканьем, ловила блох. На Ренату она зарычала, но лаять поленилась. Вид всей этой запущенности вызвал у «девушки из высшего общества» стойкое отвращение, ей казалось, что она уже подхватила какую-нибудь инфекцию и вот-вот заболеет.

Минут через двадцать, дрожа мелкой дрожью, Рената потрусила из душа и, заскочив за поленницу, повесила на веревку выстиранное белье. Будь ее воля и подходящие условия, она постирала бы и верхнюю одежду, но не могла же она ходить нагая!

Пес по-прежнему ловил блох, изредка попугивая обнаглевших кур, если те подходили излишне близко.

Рената пошлепала по бетонной дорожке к дому.

Саша сидел на подоконнике полубоком и курил в форточку, а Гарик при появлении Ренаты куда-то ретировался.

Девушка уселась на кровать и покачалась на сетке. В комнате этих кроватей было всего две, разгороженные шкафом, но обе они были грандиозны: с железными спинками, медными шишечками, позеленевшими от старости, и пуховыми перинами в стиле «прощай, позвоночник!»

– Что будем делать дальше? – спросила девушка, вытирая густые золотисто-рыжие волосы.

Саша поглядел на нее. Рената не поняла, о чем говорят его гранитно-серые глаза, которые он по желанию умел делать глухими и немыми.

– Я хотел бы сначала увидеть этот «дипломат»…

– В последний раз что-то похожее я видела в руках у Дарьи.

Кажется, – ответила она, честно глядя в лицо телохранителю.

– Рената, – Саша выбросил окурок, встал с подоконника и подошел к ней; она виновато смотрела на него снизу вверх, – я похож на идиота? Что там было? М?

Рената растерялась. Еще инквизитора ей не хватало для полного счастья…

– Дался вам этот «дипломат»…

Тут в комнату вошел Гарик, и она примолкла, красноречиво взглянув на Сашу.

– Говорите при нем, – распорядился телохранитель.

– Не буду я ничего говорить! – вспылила Рената.

Саша нахмурился, давая понять, что ничего хорошего, если она будет продолжать скрытничать, её не ждет.

– Там… были деньги…

– Ого! – присвистнул «беглец», услышав любимое слово. – Сколько?!

– Не так уж много, чтобы за нами охотилось столько банд, – Ренату не устраивало её униженное положение, и она встала якобы для того, чтобы подойти к зеркалу и расчесать еще совсем мокрые волосы.

– Вам известно гораздо больше, чем вы прикидываетесь, – констатировал Саша. – Продолжайте. Что это за деньги?

Рената тряхнула головой. Они оба нервировали ее.

– Вас не касается! Они не имеют никакого отношения к тому, что происходит!

– Я сам буду решать, имеют они к этому какое-нибудь отношение или не имеют. Или вы говорите, или я сейчас уезжаю отсюда.

– Нет! – испугалась она, роняя расческу. – Не бросайте меня!

Он сложил руки на груди. Гарик уселся за стол и начал разглядывать свой фальшивый паспорт. Рената собиралась с духом. «Беглец» придирчиво потер страничку.

– Не стирается! А вы говорите – манья-я-яки!

Саша и Рената взглянули на него, она – радуясь отсрочке, он – досадуя помехе.

– Ну, дальше, дальше! – подбодрил он. «Нукает», будто запряг…

– Ладно, – переборов себя, наконец решилась девушка. – Это не тот эпизод, о котором я люблю вспоминать…

– Ничего.

– Бизнес-леди из меня тоже никудышная. Однажды мы с папой сильно разругались, и я решила открыть свое дело, чтобы не зависеть от его указок… Впрочем, неважно, какие это были мотивы, важно другое: я связалась, с кем не надо. В итоге – крупные убытки. Все, чем владела моя фирма, пришлось спустить, но и тогда оставалось несколько клиентов-кредиторов, а они требовали компенсации, и проценты «тикали» со страшной скоростью… Тогда через одного папиного приятеля я провернула не очень чистую сделку… Не учла, что он – тертый калач и в любом случае выйдет сухим из воды, а я – это я. В общем, нагрела я кое-кого на нужную мне сумму, а отдать ее не успела…

Саша немного отодвинулся от нее:

– О-о-о! Да вы еще та штучка!

На глазах Ренаты показались слезы:

– Но… вы ведь меня не бросите?..

Телохранитель не ответил и отошел от трюмо. Игорь стал насвистывать какой-то мотивчик, активно подчеркивая, что не является участником разговора.

– Я потому и не хотела ничего вам говорить!..

Саша «переварил» информацию:

– А почему вы не обратились к отцу, предпочли проделывать все эти фокусы?

– Мне было стыдно. Сама понаделала дел, а папе отдуваться?

И к бывшему своему я не пошла за помощью, хотя и он, может быть, придумал бы что-нибудь. Он никогда бы мне не отказал, спит и видит, чтобы связать меня по рукам и ногам… Это было бы равносильно тому, что я пришла бы к нему с протянутой рукой. Озолотить озолотил бы, да только потом при каждом удобном случае давал бы понять, что я – его должник…

Саша отвернулся в окно. Затаив дыхание и не двигаясь, Рената ждала его решения.

– Великолепно! – усмехнулся телохранитель в конце концов. – Чудная ситуация: у нас нет средств, а где-то болтается «дипломат», набитый деньгами… И мы ходим вокруг да около, а вдобавок скрываем друг от друга самое важное! – он завел глаза к потолку и покачал головой. – отцу и бывшему мужу, а также собственному охраннику мы, значит, не доверяем, зато с радостью бросаемся к какому-то «папиному знакомому» мошеннику и пляшем под его дудку. Если в этом есть хоть капля логики, то можете подойти и плюнуть в меня.

– Не бросайте меня, ладно? – как заведенная, повторяла Рената.

– Заманчивая идея.

Он повернулся и пошел к выходу. Рената бросилась за ним и схватила его за руку:

– Не надо! Пожалуйста!

– Начинается…

– Не уезжайте!

– Только без истерик. Не люблю фальшиво сыгранных женских истерик.

Они сверлили друг друга глазами, и Рената невольно выпустила его руку.

– Тогда куда вы идете?

– Пора позавтракать сегодня, вам не кажется?

– В семь часов вечера?! Позавтракать?! Вы каждый день так завтракаете?

– Благодаря вам, уже через день.

Рената улыбнулась. Хоть и колючие у него шутки, но все же это шутки. Соберись Саша уходить, он не стал бы шутить. По крайней мере, так ей казалось.

Дверью он не хлопнул. Гарик выскочил вслед за ним.

Рената вздохнула с облегчением. После этого инцидента, после того, как она побывала перед угрозой остаться без защиты и помощи, она отчетливо поняла, что Саша все-таки, несмотря ни на что, начинает ей нравиться.Только сегодня она имела возможность как следует разглядеть его и слегка, поверхностно, изучить характер телохранителя.

Вообще, если принимать во внимание его внешний вид, Саша не соответствовал своей профессии. Он не походил на гориллу с пудовыми кулаками. Даже Артур, который всегда сетовал на свою недостаточную «шкафообразность», и тот куда больше подходил на роль телохранителя. А Саша был немногим выше среднего роста стройным, тонким, как танцор, с красивой осанкой и благородной посадкой головы. Спокойный и в обычной обстановке царственно-медлительный. Увы и ах! Рената уже успела узнать обратную сторону медали: Сашу в работе. Вспышка молнии, порыв ветра, падение метеора – все это казалось бы на его фоне не чем иным, как покадровым воспроизведением записи. И откуда в нем бралась эта энергия и мощь, способная поднять женщину (пусть и небольшого роста, но состоящую из плоти и крови), как пушинку, и зашвырнуть в люк на чердак?! Его чуть узковатое овальное лицо с правильными, не крупными и не мелкими, пропорциональными чертами казалось бы бы женственным и чересчур мягким, если бы не глаза. Такие глаза, как у Саши, Рената видела только два раза в жизни, да и то у маленьких детей – непрозрачные, внимательные, то холодные и немые, как осколки гранита, то безятежные, как у самого Сфинкса, а то вдруг ласкающие веселым взглядом (хоть и было такое чрезвычайно редко). В обычном понимании, не красавец. Но при другом раскладе, будь он ухажером Ренаты, вместо всех знакомых «мордашек», даже вместо своего красавчика-бывшего она выбрала бы его. Эти насмешливые жестковатые глаза необычайно гармонировали со скептическим изгибом упрямых губ и нечастой, но зато сияющей улыбкой. «Ангел и демон в одном флаконе! – в шутку, для себя, окрестила его девушка. – Терра инкогнита»…

Оказалось, что «свойский мужик», то есть, кузен Гарика, уже приехал. Ксени (так называл ее муж) все еще не было, но за столом сидел мальчишка лет тринадцати, похожий на нее, как две капли воды, и этого было предостаточно, чтобы при взгляде на его зубы у Ренаты испортился аппетит.

Саша молчал и ел равнодушно, словно нехотя. Гарик болтал с братом, которого тоже звали Игорем. Брат время от времени поглядывал на Ренату, что в конце концов стало заметно не только ей, но и полупарализованной старухе-теще. Мальчишка катал шарики из хлебного мякиша до тех пор, пока отец не дал ему подзатыльник и не обозвал при этом навозником.

Телохранитель поднялся раньше всех.

– Гарик, я ненадолго отъеду. Может быть, буду в аэропорту… Билет заказывать?

– Да. Я у Игоря как раз малость занял… Сейчас.

Саша перевел взгляд на подопечную:

– Рената, на минуту… – он кивнул в сторону их комнаты.

Она оторвалась от приятного занятия и ушла за ним.

Телохранитель затворил дверь, затем вытащил пистолет.

– Как им пользоваться, знаете?

– Теоретически.

Саша снял пистолет с предохранителя и передернул затвор:

– Теперь это опасная игрушка. При нажатии вот этой штучки, она называется «курок» или «собачка» или «спусковой крючок», пистолет выстрелит. Так что без фокусов.

– Вы меня за дуру держите? – терпеливо выслушав его лекцию, поинтересовалась Рената.

Саша посмотрел сначала в один ее зрачок, затем – в другой, и вдруг улыбнулся, да еще ободряюще так, душевно:

– Скорее, за партизана. О чем надо – молчите, а когда не надо – не заткнешь, – он вытряхнул «магазин» на ладонь, посмотрел, поставил пистолет на предохранитель и вернул обойму на место. – Держите. Когда ляжете спать, пусть кто-нибудь из вас задвинет этот засов. Открывать только мне. Не перепутаете? Ладно, ладно! – он тихо засмеялся и встряхнул её за плечо, а потом повернулся уходить.

– Саша?!

– Ну, что еще?! У меня не так много времени…

– И я о том же. Когда вас ждать?

Он взглянул на часы.

– Конечно, розовая мечта – выспаться… но… В общем, ложитесь без меня. Бог его знает, что будет завтра.

– И все-таки, куда вы? Ну, хоть ориентировочно…

– Поищу денег. До коммунизма, как уже выяснилось, – что до Луны на велосипеде, а вашего «коня» нужно чем-то «кормить». И вас – тоже. Если бы не ваша амнезия, то там бы, наверное, и на сигареты хватило… Ну, пока, пока!

Саша слегка улыбнулся и выскользнул за дверь.

Часов в двенадцать Рената заперла засов (в этом доме все было монументальным), и Гарик расценил это как намек.

– Грамотно! – сказал он. – Ну, эт самое… почему бы нам тогда не погреться?

– Что?! – девушка вздернула бровь.

«Беглец» попытался обнять ее, но получил пощечину. В следующий момент он увидел в ее руке пистолет и получил предупреждение, что она – снайпер. Поджав хвост, Гарик убрался на свою кровать и, поворочавшись, задремал.

– Урод… – тихо проворчала Рената. Когда он захрапел, девушка сняла с себя одежду. Белье просохнуть не успело, и ложиться пришлось совершенно голой. Она вздохнула: ведь всю свою жизнь она спала в роскошных пеньюарах из тончайшего натурального шелка, пропитанного нежным ароматом дорогих духов, и это было столь приятно, что сон приходил сам собой, как ласковое дуновение ветерка. А теперь – словно какая-то девка с улицы…

Игорь – кузен Гарика – все прислушивался к звукам в комнате постояльцев. Он заметил, что Саша, спутник его двоюродного братца и рыжей красотки, куда-то уехал. «Пустил козла в огород…» – подумал он, и, словно в подтверждение его мыслей, из комнаты донесся грохот, заскрипели пружины сетки, задрожала, стуча о стену и шкаф, железная спинка кровати. Игорь от любопытства навострил уши и недовольно покосился на спящую рядом жену. Эх, если бы не она, вот бы он сейчас повеселился вместе с ними!.. Рыженькая куколка – девочка темпераментная, за версту видно. Хотелось бы оказаться на месте Гарика…

Рената отлежала бок и, не в силах заснуть, перевернулась на спину. Еще бы: мало того, что Саши все не было (а вдруг он передумал да уехал, не желая рисковать ради неё своей жизнью? а вдруг с ним что-то случилось? а вдруг…), так вдобавок этот ненормальный «зэк» на своей кровати брыкался и вопил во сне. Явно от кого-то удирал… Гм, и долго это продлится?

Девушка не выдержала и покашляла. Гарик замолк, что-то проворчал сквозь сон и уткнулся в стену. Не успела она перевести дух, оргия с одним участником возобновилась.

Неизвестно, сколько было времени, когда в дверь наконец-то поскреблись. Рената вскочила, на ходу завернулась в одеяло, подумала про пистолет, но тогда ей пришлось бы выбирать: либо стрелять, либо придерживать это дурацкое одеяло. Если уж суждено умереть, то черт с ними, пусть влепят ей пулю в лоб, да и дело с концом. Только бы сразу и быстро…

– Кто там? – шепнула девушка.

– Рената, это я… – послышался вкрадчивый Сашин голос.

Она мгновенно отворила дверь. Телохранитель вынырнул из темноты коридора.

– Всё в порядке у вас?

– Да! – Рената в порыве неожиданной радости сжала его горячую руку. – Где вы пропадали?

Саша ненавязчиво высвободился и прошел в комнату, чтобы она наконец закрыла двери и прекратила болтовню на пороге.

– Машину заправлял.

Ренате пришло в голову, что голосистый сторожевой пес молчал уже не меньше получаса:

– А как вы прошли мимо собаки?!

Саша заглянул в шкаф, причем, не включая свет.

– Я сказал ей: «Мы с тобой одной крови», и она посторонилась. Почему вы еще не спите? И где пистолет?

– Под подушкой.

– Я, наверное, дал его вам именно для того, чтобы вы хранили его под подушкой…

– Включите свет.

– Не надо.

Рената едва различала его силуэт: в окно пробивался слабый свет дальних фонарей и убывающей луны. В какой-то момент их разговора Саша взглянул на нее, и ей показалось в его глазах слабое мерцание, как у кошек или у собак. И тут что-то шевельнулось в душе девушки. Что-то сродни «дежа-вю». Будто случайно он задел тайную струну, захороненную где-то глубоко-глубоко, скрытую за семью печатями. Тоскливое чувство разлилось по телу.

– Что мы будем делать дальше с этим… вашим товарищем? И как получилось, что такое стало вам приятелем?

Она имела в виду их решительное различие: подобное ничтожество не могло иметь ничего общего с папиным телохранителем.

– Мы выросли на одной улице, – расстегивая пиджак, ответил тот. – А дальше – он полетит завтра в свой Ростов. В общем-то, и нам бы не мешало унести ноги куда-нибудь туда…

– В Ростов?! Что там делать?! – скривилась Рената.

Отлично ориентируясь в темноте, он повесил пиджак на спинку стула и принялся за манжеты рубашки.

– То же, что и в Челябинске, если вашей душеньке угодно, – Саша скинул рубашку, и «невидимка» стал видимым: черная ткань больше не скрывала его в ночи.

Рената невольно задержала взгляд на его тонкой статной фигуре легкоатлета, освещенной ленивой луной. Она все больше убеждалась, что, будь Саша «покруче» простого телохранителя, он мог бы считаться «её» типом мужчины.

– Вы колетесь, как ёж, и, по-моему, способны только язвить и говорить гадости! – бросила она. – Что такого я спросила? Мне уже надоел ваш тон…

Саша смягчился. Вполне возможно, что это был его привычный стиль общения и что он даже не собирался задеть или обидеть свою подопечную.

– В Ростове у меня живет сестра, – пояснил он. – Это все же лучше, чем ехать в те места, где никого знакомого нет. Вы не согласны?

– Пожалуй. Да и у меня там есть подруга… Кстати, а что вы ищете, если не секрет?

– Что-нибудь, отдаленно напоминающее матрас или одеяло. В машине я не высплюсь.

Рената подумала и решила, что он скорее перевернет комнату и в итоге уляжется на голом полу, чем первым попросит у нее что-либо.

– Если вы пообещаете хорошо себя вести, то у вас есть шанс выспаться на кровати. Только – чур! – одеяло с меня не стягивать! Не люблю я этого.

– Обещаю, – не раздумывая, ответил Саша.

Приглашать его повторно не пришлось: он на самом деле здорово вымотался за эти два дня. Пропустив ее к стене, телохранитель устроился с краю и первым делом проверил наличие пистолета под подушкой. Затем он переложил оружие под кровать, так, чтобы легко дотянуться рукой, если возникнет такая необходимость, и постарался отодвинуться подальше от Ренаты, но так, чтобы не лишиться одеяла целиком.

– Черт! – шепнул Саша. – Где же может быть этот проклятый «дипломат»?! Как можно было не запомнить этого? Хотя… у вас есть оправдание, с вами все ясно…

– Что со мной ясно?! – буркнула Рената. – Снова выставляете меня дурой?

– Нет, я… ладно, неважно. Может, ваши деньги не при чем, может, при чем. Но я носом чую, что дело в «дипломате» и что, кроме денег, есть что-то еще…

– Поговорим об этом завтра! – девушка, обиженная на то, как он (на ее взгляд, демонстративно) отползает от нее, отвернулась к стене и потянула за собой одеяло.