Старик набрал пригоршню воды и плеснул ею на руки ученика.

Тот вздрогнул.

– Привет! – мокрой ладонью Рената коснулась Сашиной руки; ее разрумянившееся лицо тоже еще не просохло после умывания, и телохранитель залюбовался им и блестящими янтарно-зелеными ясными глазами. Он многое хотел бы сказать… Но не смел. Либо на этот раз, либо никогда, и теперь каждый неверный шаг будет роковым. – Сколько можно спать? Мы уже в Туле!

Отсчет пошел дальше: тайм-аут закончен. Саша потянулся. Тело совершенно не отдохнуло, но это ничего не значит. Сейчас это не значит уже ничего…

Рената наклонилась к нему и поцеловала. От нее дышало свежестью – как в леске, где они остановились: дождем, легким морозцем, спугнутым первыми лучами солнца, только-только опавшей листвой и слабым, донесенным ветром запахом дыма, когда жгут «дары осени». Осень пахнет смертью, но Ренатина осень была другой – она обещала возродиться весной вместе с ее задорными конопушками. Рената пахла золотой осенью.

– Привет! – шепнул он, тихо прижимая её к себе и целуя в златовласую макушку.

Но девушка была в игривом настроении. Она пощекотала его и выскочила из машины.

Николай высунулся из кустов и смертельно напугал Ренату, на короткое время позабывшую об опасности.

– Да ты что, с ума сошел?! – она хлестнула его курткой, а он, увернувшись, протянул ей букет камышей.

– Ой, какая прелесть! Где ты их нашел?!

– Да тут, неподалеку. В болотце. А ты сегодня такая хороша, ладонька!

– Гроссман попытался обнять ее, но Рената огрела его камышовым веником, ловко развернулась и вприпрыжку побежала по тропинке, легкая, как лань, и такая же рыженькая.

– Саша! Пока ты спал, мы с Ником вспоминали, кто бы мог нам помочь. И, представь себе, вспомнили! В Туле живет старинный папин друг, а последняя поездка папы была именно в Тулу! Может, стоит заехать к дяде Толе?

Саша кивнул:

– Полей мне умыться…

Рената подняла канистру:

– Я не уверена, что он в курсе, но раз уж мы здесь…

– Угу, спасибо, – Саша встряхнул руками и снял с плеча полотенце. – Адрес, телефон…

– Точно! Надо позвонить, а то неудобно без предупреждения.

– И кому тут неудобно?! – подал голос Гроссман, выбираясь из овражка.

– Не подводит ли меня слух? В твоем лексиконе появилось новое слово?! Неудобно шубу в трусы заправлять, куколка!..

– Послушай, Гроссман! – Рената подбоченилась и незаметно для самой себя начала изъясняться в его же манере:

– Если я начну говорить о тебе (хотя это скучная тема), то получится продолжение романа Достоевского!

– Это который из них? «Бесы», что ли? – прищурился Ник.

– Нет. «Идиёт-2». Или «Форменный идиёт».

– Ну, спасибо!

– Да не за что. Приходите еще.

Саша, не вмешиваясь, куда-то исчез.

– Ладно, козел! Встретимся еще! – парень поднялся на ноги и бросился за своим товарищем.

Серега отряхнул куртку и штаны. Сам козел! Еще раз встретишься – еще получишь. Если ты из другого поселка, то нечего сюда приходить, а если уж пришел, то не качай права…

Тут он увидел стоявшую возле дома бабы Вали машину. Нет, это была не машина! Это было волшебство на четырех колесах, чудо буржуйской техники, роскошная японская громадина! И оттуда Серегу подманивал к себе какой-то тип, довольно бесцветный, лядащенький, не похожий на «нового русского» – те всегда в малиновых пиджаках и с «гайками» на пальцах…

– Сергей? – спросил он, прокалывая парня заценивающим взглядом карих глаз.

– Ну! – пробасил тот.

– Я слышал, ты хорошо водишь машину?

– Ну!

Тип в «Крузаке» молча указал на пустующее водительское кресло. Оно точно ждало хозяина.

– Чё? – не понял Серега.

– Покажи себя, – лениво пояснил незнакомец.

Ну, Серега и прокатил его вокруг поселка. С ветерком. Увлекся даже. Молодой человек пальцем показал ему притормозить возле клуба, а потом долго, слишком долго разглядывал его. Сереге стало неуютно под этим пронзительным взглядом, но встать и уйти он почему-то не мог.

– Пошоферишь? – наконец процедил странный тип.

– Чё?!

– «Штука».

Да он издевается. Кто ему за эти деньги будет горбатиться?! Странно, правда, он как-то называет «лимон» – «штукой», ну да у каждого свои причуды.

– Не, не договоримся!

Тип небрежно бросил ему на колени три зеленые бумажки:

– Задаток.

Серега оторопел:

– Б-баксы?! Ну, тогда…

– Днем спишь ты, ночью – я.

– А… кто вы? Ну, как вас звать?

– Андрей. Смотри, – он ткнул в дорожную карту. – Сейчас нам надо добраться в Тулу.

– К утру будем там. А дальше?

– Дальше – будет видно. Не исключено, что ставка повысится в зависимости от сложности…

Серега чуть не запищал от восторга. А папаша говорит – чудес не бывает! Козел он, козлом и останется в этой дыре.

Стемнело очень быстро. Андрей дремал, откинув голову на подголовник кресла. Серега нерешительно прибавил звук в магнитофоне. Интересно, сколько стоит такая тачка? Поди, как два или даже три дома у них в поселке… Вот это автомобиль!..

Парень покосился на своего шефа. Да, на «нового русского» не тянет. А может, и тачка не его? Замашки, конечно, буржуйские, куда деваться, но до супермена ему далеко. В Серегиной компании такого назвали бы бледной немочью. Против лома нет приема, это правило они всосали с молоком матери. У них в поселке не особенно увлекались восточными единоборствами, но зато Шварц и Ван-Дамм красовались на плакатах в доме каждого мало-мальски уважающего себя подростка. Конечно, Серега не был самым непобедимым «на деревне», но рядом с этим хилым парнем его самооценка повышалась ровно в два раза. А ну как стукнуть этого дохляка посильнее? Вот было бы…

– Даже не думай, – не открывая глаз, сказал Андрей. – Крути баранку. Шутить будешь с другими, Робин Гуд.

– Да я… ничего… Я…

Шеф приоткрыл левый глаз и покосился на него:

– Болтаешь много. Если к утру мы не будем в Туле – пеняй на себя…

Анатолия Иванченко, старинного друга Сокольникова, Позвонив, Рената дома не застала, но его младшая дочь, Светланка, узнала девушку, очень обрадовалась и пригласила приехать в гости.

– Ты с Ником или одна? – звенел ее веселый голосок.

– Мы втроем.

Светланка издала удивленный возглас:

– А дядя Саша ничего не говорил! Это мальчик или девочка?

Рената хитро покосилась на телохранителя:

– Мальчик, мальчик…

– А как вы его назвали? – допытывалась девчонка.

Рената фыркнула от смеха:

– Ладно, Светик-семицветик, подробности при встрече…

– Ур-р-ра! Я и в школу сегодня не поеду по такому случаю!

– Жди нас, Свет, – девушка повесила трубку. – Ну, по коням.

Светланка, хорошенькая брюнеточка с длинными прямыми волосами, очень удивилась, не увидев никакого «мальчика».

– А где главное? – захлопала она ресницами, думая, что они разыгрывают ее и спрятали «главного гостя» в машине.

– Вот. Это Саша, мой телохранитель.

– А-а-а-а… – разочарованно протянула Света и тут же забыла о его существовании. – А я уже надеялась понянчиться…

– Да с нею с самой еще нужно нянчиться, – глядя на Ренату, ответил Николай.

– Слушай, Гроссман, ты надоел!

Но Светланка уже переключила внимание на джип:

– А что у вас с машиной?! Вы попали в аварию?! – она обошла припаркованный во дворе автомобиль.

– И не в одну. Шучу, – Рената обняла девочку. – Просто пришлось петлять по всяким рвам да канавам. Что ни пост – сворачивай с дороги. Кстати, у тебя есть что-нибудь обезболивающее? Зуб…

– Пойдемте скорее! Располагайтесь, отдохните. Папа все равно приедет ближе к вечеру…

– Ой, Светка, не смотри ты на нас с таким ужасом, как будто мы бродяги! – засмеялась Рената. – Мы это сами знаем!

– Да что ты выдумываешь? – покраснев, потому что Сокольникова угадала ее мысли, отмахнулась Светланка.

Вечером приехал Анатолий, немного усталый с дороги. Предупрежденный о визите гостей, он не удивился. Разговаривать о делах при Светлане не стали, он увел их в свой кабинет. Но под конец повествования Иванченко разочаровал их, сказав, что ничего не знает ни о «дипломате», ни о том, что там должно быть спрятано.

– Саша беседовал со мной о бизнесе только тогда, когда мы были партнерами… А партнерами мы были до того, как уехали с Урала. Ник прав: вам сейчас надо точно узнать, что им от вас надо. Но в любом случае необходимо уехать отсюда в какую-нибудь глухомань…

– На Луну? – подсказала Рената.

– Хоть и на Луну, – с улыбкой подтвердил Иванченко. – Туда, где вас не достанут…

За двенадцать дней…

Стряхивая с себя остатки сна, который унес его в фантастическую древность, Николай поднял голову с подушки. Было еще очень рано: за окнами только-только светало.

Раздвинув пальцами опущенные жалюзи, Саша выглядывал в окно. Лицо его было сосредоточенным.

– Надо уезжать, – тихо сказал он Гроссману.

– Что там такое?

– Еще не знаю, но я их чувствую. И привратник их чувствует.

Они где-то рядом…

– Дышат нам в затылок? – возникая на пороге, спросила Рената.

В отличие от Саши, Гроссман удивился: что могло заставить подняться в такую рань лентяйку-Ренату?! Он оделся.

Анатолий тоже уже не спал. Пригласив их в свой кабинет, он обратился к Ренате:

– Я отпущу тебя только будучи уверенным, что все чисто.

Саша, вы знаете, как действовать?

– Мне понадобится женский плащ. Лучше если с капюшоном…

На пару мгновений Иванченко задумался.

– Идемте.

Они вдвоем прошли в комнату без окон, состоящую из двух шкафов вдоль противоположных стен.

– Это – шкаф со старыми вещами, – пояснил Анатолий. – Возьмите здесь все, что вам нужно.

Телохранитель передвинул несколько «плечиков» с одеждой и снял одну вешалку с длинным женским плащом из темно-синей замши. Правда, капюшона не было. Вместе с плащом из шкафа со стуком вывалился большой полиэтиленовый пакет. В нем лежала огромная рыжеволосая кукла с западающими стеклянными глазами и поблекшей от старости краской на лице. Размером она была с пятилетнюю девочку.

– Можно? – спросил Саша.

Анатолий махнул рукой. Телохранитель развернул пакет и попробовал, снимается ли кукольный парик.

– Я могу ее взять? – спросил он.

– Конечно. Что вы спрашиваете? Я же сказал: все, что посчитаете нужным.

В это время Рената ходила из угла в угол и нервно теребила пальцы. Николай сидел в кресле. Наконец девушка не выдержала:

– Что он собирается делать?!

Ник опустил руку, которой подпирал щеку:

– Сдается мне, он хочет отвлечь тех, за окном. Если, конечно, они существуют не только в его больном воображении.

– Я не отпущу его! – Рената бросилась к двери и налетела на дядю Толю. – Где Саша?

– Он сказал, что будет ждать вас возле аэропорта, на шоссе при выезде из Тулы…

Она сжала кулаки и едва удержалась, чтобы не стукнуть его в грудь:

– Что вы наделали?! Вы ему позволили?! А если он…

– Это его работа. Если не он, то ты или Ник…

Ее неосмысленные, как стеклянные кружочки, глаза взглянули сквозь Иванченко. Она не желала понимать. Оттолкнувшись от него, Рената бросилась по коридору, но Ник поймал ее и задержал:

– Он знает, что делает!

– Он-то знает! – взвилась девушка, с размаху шлепая его ладонями по лицу, по плечам, по рукам, упираясь и плача. – А ты и рад прикрываться им! Рад, когда он рискует своей шкурой ради твоей или моей?!

Выйдя за ними из кабинета, дядя Толя нахмурился, а Гроссман от возмущения едва не выпустил ее. Охваченная яростью, Рената извернулась и укусила бывшего мужа за руку, но и тогда Николай сумел удержать рыжую бестию, лишившуюся остатков разума.

– Ты хочешь его смерти, Гроссман! Ты потащился за нами, чтобы сделать мне очередную гадость, чтобы тянуть нас ко дну, как якорь!

– Прекрати истерику, Рене! – тихо приказал Иванченко, придя на помощь Гроссману. – Ты говоришь лишнее, так нельзя… Минут через пять мой шофер вывезет вас через запасные ворота, и вы поедете к аэропорту. Там вы встретитесь с телохранителем.

Последнее слово вывело Ренату из транса. Собрав остатки сил, девушка рванулась и выскользнула из рук Николая…

…Привратник увидел, как Рената в старом синем плаще хозяйки выскочила к своей машине.

– Открой ворота! – крикнула она, прыгая за руль.

– Вы бы там… поосторожнее… – посоветовал привратник.

– Не твое дело. Открывай! – она завела мотор.

«Чероки» вылетел со двора. На крыльцо выскочила… Рената.

– ??? – привратник был в полном недоумении.

– Где машина?! – закричала она.

– Вы же на ней только что… Б-р-р-р! – парень помотал головой, взбросил автомат на плече и вышел из своей пристройки.

– Вы ж только-только уехали…

От всех этих воплей на крыльцо выбежала Светланка.

– Что случилось?! Что вы все кричите?!

– Его же могут… – Рената повернулась к ней, обняла и спрятала лицо в длинных черных волосах девочки.

– Нас всех «могут»… – «утешил» Николай.

Рената бросилась к Иванченко:

– Сделайте же что-нибудь! Я не хочу этого! Я люблю его, дядя Толя! Понимаете? Просто люблю!

– Я уже это понял… – ответил Иванченко, как-то странно посмотрев на Ника. – Пойдемте к машине.

Личный шофер Анатолия Борисовича уже выезжал из гаража.

Николай увидел, что Иванченко сделал ему знак, и подошел.

Иванченко вполголоса произнес:

– Информация не для Ренаты, а для вас. Телохранитель предупредил, что, если его не будет возле аэропорта, когда вы туда подъедете, то ждать его… уже не имеет смысла. Вы понимаете меня? Не ждать!

Николай помрачнел. С одной стороны, если третий исчезнет, дорога к Ренате будет свободна. С другой – Рената ему этого не простит. Он не хотел, чтобы ей было плохо. Да и Саша, не будь он потенциальным соперником, мог бы стать ему таким другом, каких мало на свете. Как все запутано в этой дурацкой жизни!

– Я дам распоряжение чтобы Слава, если понадобится, вез вас дальше, сколько вам нужно…

Между бровей Гроссмана пролегла складка, и он опустил голову. Конечно, «Нива» – это слабое подобие вседорожника и еще более слабое утешение после их неприхотливого «Чероки», но это все же лучше, чем малолитражка или вообще ничего.

Безвольная, как кукла, Рената уселась в машину Иванченко и молча уставилась в окно. Ник обнял ее за плечи, и она не стала сопротивляться вопреки своему обыкновению. Шофер выехал через запасные ворота; хорошо зная город, он без неприятностей привез их к аэропорту. Саши не было.

– Он сейчас подъедет, подождем… – глухо сказала Рената. – Он сейчас подъедет, слышите? Не вздумайте трогаться!

Николай отвернулся, а шофер, колеблясь между выбором, посмотрел на него:

– У меня приказ – не ждать… А?

– Он подъедет!!! – в третий раз Рената уже почти закричала.

Слава посмотрел на хмурого Николая, ожидая от него более здравого решения.

– Подождем, – пробормотал Гроссман, будучи почти уверенным, что ждать бессмысленно.

Водитель кивнул и отвернулся. Дрожа, как выпавший из гнезда птенец, Рената прижалась к бывшему мужу и расплакалась. Все сидели в молчаливом оцепенении, потом Слава завозился, вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. Николай загадал на время, пока догорит сигарета. Потом придется трогаться, но это потом… Может быть, что-то изменится?

– Ну, все… – с неприязнью сплевывая в окно вкус дымящегося фильтра, водитель сунул руку под руль и нащупал ключи. – Едем?

Николай едва заметно кивнул. Голова Ренаты безжизненно лежала на его плече. Машина тронулась, и тут Гроссман вздрогнул:

– Стой, стой! – он даже хлопнул шофера по плечу.

Автомобиль, еще не набравший необходимой скорости, слегка дернулся. Рената выпрямилась, оглянулась и засияла:

– Саша!

В сантиметре от бампера их «Нивы» затормозил «Чероки» Сокольникова. Перепутать его побитые и поцарапанные бока с какими-нибудь другими побитыми и поцарапанными боками было невозможно.

Отбившись от Гроссмана, опасавшегося выпускать ее наружу без санкции телохранителя, Рената распахнула дверцу и бросилась к Саше, который, стоя возле джипа, снимал плащ. Николай выскочил следои и очень удивился, в первый момент не узнав Сашу. Казалось, что Рената, едва не сбив с ног, повисла на шее у парня, похожего на… Гроссман встряхнул головой, потому что сходства Саши с убитым телохранителем бывшей жены не могло быть. У Артура с ним не было ничего общего – и вот, пожалуйста!

Телохранитель прижал Ренату к себе и, прикрыв глаза, несколько секунд стоял без движения. Пока Николай мотал головой, галлюцинация пропала: Саша был Сашей, никакой мистики.

Почудилось…

Положив локоть на раму с опущенным стеклом, Слава смотрел на них. Телохранитель махнул ему рукой, и шофер, снова заведя машину, отъехал.

Саша посадил Ренату в джип и бросил на Гроссмана красноречиво-досадливый взгляд, сказавший: «Я же просил не ждать меня!» Тот поежился и развел руками. Саша поджал упрямые губы и сел за руль.

Рената заметила круглое отверстие в самом центре лобового стекла. Оно было маленьким и злым, как смертельная язва. От пережитых эмоций она расплакалась:

– Почему ты так долго?! Почему?!

– Я плохо знал этот город и малость заплутал…

– Как ты мог так поступить?! Как ты мог, а?!

Телохранитель оглянулся на Николая, молча сидевшего сзади.

– Почему вы стояли?! Я не ясно выразился, когда говорил, чтобы меня не ждали?

Рената слегка шлепнула его ладонью по губам:

– Замолчи! Попробуй только еще раз так сделать!

Саша отвернулся и стал глядеть на дорогу.

Джип прибавил скорость и стрелой понесся по шоссе, время от времени съезжая на лесные тропинки дабы объехать всевозможные посты.

Под утро Андрею не спалось. Скоро будет Тула. Скорпион-младший как-то проезжал этот город, но он ему не понравился. Из всех городов России он снисходительно относился только к Питеру, а вообще предпочитал Западную Европу. Настроение с утра у него было не ахти.

Только у нас два недоумка на обычном джипе могли столь долго продержаться «на плаву».

– Где учишься? – от нечего делать спросил Андрей своего водилу.

Серега вздрогнул от неожиданности: у шефа были странные шуточки. То он спит, то нет…

– Чё?

– Учишься, спрашиваю, где-нибудь?

– Не.

– Очень плохо, – равнодушно констатировал Андрей и слегка зевнул. – А вообще чем занимаешься?

– Машины помогаю чинить батьку. Для колхоза. Хотел в город поехать, да он сказал, что не хрена там делать, а без денег, понятное дело, туда не сунешься. Вот и сижу в колхозе со своим старым козлом…

Андрей надменно взглянул на него, да так, что Серега съежился под этим взглядом.

– Если я еще раз, – тихо произнес Скорпион, – услышу, что ты выражаешься об отце подобным образом… смотри…

– А что такого? Я ведь не…

– Воля родителей, особенно отца – закон. Повтори.

– Да понял я, понял.

– Повтори!

– Воля родителей, особенно отца – закон, – скороговоркой проговорил Сергей, прикидывая, что еще втемяшится в голову этому ублюдку и как еще он заставит отрабатывать обещанную «капусту».

– Вот так, – Андрей расслабленно откинулся на спинку кресла и вытащил мобильный телефон.

Через час они уже въезжали в Ленинский район города, в «гости» к «кукольному магнату» Иванченко. Анатолий Борисович Иванченко был владельцем тульской игрушечной фабрики (кстати сказать, любимую «бродилку» Рушинского, «Фреску», русифицировали именно на его предприятии.

– С

Вая, – называя улицу, сказал Серега и сбавил скорость. – Дом 21?

– Тренируй память. Пригодится…

«Ландкрузер» остановился через дом от нужного. Андрей вышел и направился к?21, где за красивым кирпичным забором виднелся фасад двухэтажного здания с мезонином и пристройка для охранника-привратника. Неторопливо переворачивая во рту мятную конфетку, молодой человек позвонил. На воротах открылось окошечко:

– Вижу-вижу! – улыбнувшись, сказал охранник. – Ну что, была ложная тревога? Еще, поди, разминулись?

Андрей через плечо оглянулся на «Ландкрузер». Серега с любопытством наблюдал за его действиями. Скорпион-младший слегка кивнул. Ворота открылись, и он молча ступил во двор. Охранник, хотел спросить что-то еще, но Андрей с невозмутимым видом извлек из кармана пистолет, приложил дуло с глушителем к его горлу, беззащитно выглядывавшему из-под воротника цвета хаки, и спустил курок. Послышался странный звук, словно кто-то ударил по железной трубе метров за десять от этого места и сюда донеслось только эхо этого удара. Не успев ничего понять или хотя бы убрать с лица улыбку, привратник медленно осел на плиты. Андрей пошел дальше и по дороге сделал еще два выстрела в головы заподозривших недоброе ребят-охранников, что сидели у гаража и вскочили при его появлении… Все происходило тихо, точно и быстро.

Молодой человек приоткрыл дверь гаража, рассчитанного по размерам на два автомобиля. Там стоял только «Мерседес». Андрей повернулся и поднялся на крыльцо. Больше ему никто не мешал.

Длинный коридор привел его в кабинет хозяина. Пожалуй, это могло бы находиться здесь. Андрей посмотрел направо, налево. Стол был чист, только подставка для ручек и выключенный компьютер находились на нем. На стеклянных стеллажах – огромные каталоги с широкими корешками.

– Чему обязан? – послышался голос сзади – спокойный, не испуганный, не удивленный.

Андрей оглянулся. У двери стоял плотный невысокий мужчина проседью на висках, черными, ежиком, волосами и острыми голубыми глазами. Это был тот самый «кукольный магнат», Анатолий Иванченко.

– Не думал, что вы вернетесь. Так вы не догнали их?

Андрей раскусил мятную конфету:

– Мы забыли одну вещь. Обычная «кадэшка» с программой…

Хотя я и предупреждал Ренату ничего от меня не скрывать…

– Вы ничего у меня не забывали, – дядя Толя пожал плечами; тон его был безучастным: эти гости ему уже осточертели.

– Она только что рассказала мне все, и мы решили, что я вернусь за диском. Я могу его получить? – только в конце фразы Андрей слегка поморщил правый глаз и улыбнулся: до этого его речь звучала совершенно бесстрастно.

– Рената не давала мне никакой дискеты.

Андрей почти засмеялся, но его глаза сквозь серые контактные линзы ожесточились и кололи Иванченко, словно жало.

Анатолий исподлобья взглянул на его скулу и отступил:

– Ну что же… Если Рената сочла нужным, тогда… – подходя к столу, он незаметно нажал кнопку в стене. – Странно, что вы не доверяете друг другу в одной упряжке… Значит, теперь вы знаете, что там за программа?

В Андрее шевельнулось подозрение:

– Нет, этого мне не говорили, – осторожно ответил он. – Я должен просто принести диск.

– Сию секунду, – Иванченко выдвинул ящик стола, но в руке Андрея пистолет оказался мгновением раньше, и выстрел, похожий на далекий удар по железной трубе, сбил «кукольного магната» с ног.

Анатолий ничком упал на свой стол, опрокинул клавиатуру и, несколько раз вздрогнув, затих. Андрей деловито смахнул со столешницы все лишнее, в том числе и труп, и вывернул содержимое ящиков на пол. Два найденных диска он поднял и положил в карман.

Двери распахнулись: наверное, сигнал был с опозданием замечен охранником из дома, или же тот увидел убитых. Не раздумывая, Андрей стрелял наверняка – в голову – и на миг раньше. Парень рухнул поперек входа.

– Надеюсь, ты последний, – пробормотал Скорпион, перешагивая через него и выходя в коридор.

Подобно сквозняку Андрей обошел все помещения первого этажа и поднялся на второй.

Из-за приоткрытой двери доносилась музыка – то ли магнитофон, то ли телевизор. Андрей, не увеличивая щель, просочился в комнату.

Кривляясь под популярный мотивчик, там одевалась темноволосая девчушка лет пятнадцати, хрупкая, с изящной фигуркой и кожей цвета слоновой кости. Перегнувшись на бок, она застегивала на бедре короткую юбочку. Заметив вошедшего краем глаза, она с досадой сказала:

– Па-а-ап! Я уже спускаюсь! Ну что ты вечно спешишь, времени… – девушка повернула голову и осеклась:

– Ой! Саша?!

Смущения не было: она уже успела полностью одеться.

Андрей окинул комнату взглядом. Сразу видно: здесь живет девчонка-подросток. Куклы, медведи всякие, зайцы плюшевые, «фенечки», но тут же и компьютер, журналы мод, серьезные книжки. Да, здесь можно было бросить диск на самом видном месте и больше никогда ее не найти, если искать специально…

– А что вы тут потеряли? – улыбнулась Светланка, кокетливо заводя за ухо прядь темно-каштановых, почти черных волос.

Ни слова не говоря, Андрей начал собирать в стопку диски СD-ROM, валяющиеся у компьютера.

– Что вы делаете?! – все еще смеясь, но уже недоуменно спросила она.

– Саша, я могу вам помочь? Все-таки…

– Мне нужен диск, в точности такой, – он поднял упавшую на пол коробку с бумажным вкладышем: обычная игрушка.

– Ну, берите. Мне не жалко, – она дернула плечиком и отключила магнитофон. – А мне в школу пора…

– Мне нужна дискета Сокольниковой, – Андрей сгреб все диски в кожаную спортивную сумку с аккуратно сложенными в нем купальником и «велосипедками» Светланки, костюмом для шейпинга.

Глаза девочки округлились от изумления:

– Что вы делаете?! Я только что все прибрала!

В коридоре послышались торопливые шаги. Андрей вздохнул, так как все его чаяния не сбылись. Еще один парнишка-телохранитель упал с пробитой головой на пороге комнаты.

Светланка оглушительно завизжала и забилась в угол между столом и телевизором.

Наведя на нее дуло, Андрей подошел вплотную. Девочка всхлипывала и с ужасом глядела ему в лицо, как будто он был, по меньшей мере, тираннозавром. Андрей смотрел в ее расширенные пульсирующие зрачки. Палец его то слегка придавливал, то отпускал курок. Прошло не меньше минуты. Светланка не выдержала. Первый шок прошел. Она зажмурилась и судорожно зарыдала. Андрей смотрел на нее еще несколько секунд, потом положил пистолет в карман, поднял сумку, повернулся и вышел.

Увидев его, Серега завел автомобиль. Андрей мрачно уселся рядом и молча махнул рукой, разрешая ехать.

За восемь дней…

Помощник Верховного Жреца протянул ей свою руку:

– Идем туда. За этой колонной – наше спасение.

Ладонь его была сухой, шершавой и знакомой.

– Постойте, а я?! – крикнули сзади. – Не оглядывайся, бежим! – шепнул Помощник, но опоздал: девушка обернулась.

Тут же что-то разорвало их руки. Она осталась в своем мире, а капюшоноголовая тень исчезла в пространстве за колоннами.

Девушка гневно посмотрела на кричавшего, готовая испепелить его взглядом. Но все переворачивалось, и за спасением она прыгнула в воду. Жрец в белом вцепился в колонну, а сотальные покатились в тартарары, во владения шакалоголовых богов Вечности.

Распластав в воздухе сияющие крылья, над бассейном парила прекрасная птица.

– Ну что, гражданочка! Твоя очередь везти нас к светлому будущему…

Рената проснулась и встретилась взглядом с огромными черными глазами Николая. Он, просунув руку между креслами, пощипывал ее за бок. Машина стояла.

– Ну-у! Еще минуточку! – она сделала попытку перевернуться на другой бок. Веки сами собой слипались. – Я хочу спать, страшно хочу спать…

– Кстати сказать, я тоже. Это к тому, если ты еще не в курсе… Этак мы в два счета слетим с трассы.

– Угу… – Рената была готова согласиться с чем угодно, только бы ее оставили в покое.

– Вставай, слышишь? Но Новочеркасска рукой подать, не останавливаться же в двух шагах! – он ткнул длинным пальцем в сторону таблички-указателя на обочине.

– Угу, – сладко повторила она, как басенный кот Васька.

– Давай, давай! – Гроссман бесцеремонно шлепнул ее по бедру, но она только дернула коленом и отмахнулась; тогда он сунул руку ей под юбку и наконец добился желаемого результата: с возмущенным воплем девушка распрямилась и, не жалея силы, ударила его по руке:

– Что ты ко мне пристал, Гроссман?! Разбуди Сашу! – Рената снова уютно сложилась на сидении и подогнула колени: за последний месяц она наловчилась спать в машине, не чувствуя особого дискомфорта.

– Совесть у тебя есть, ладонька?! – Ник настойчиво тряс ее за плечо, не рискуя повторять трюк с задиранием юбки. – Ты уже два раза профилонила свою очередь!

– В конце концов, кто из нас телохранитель! В Новочеркасске отоспится! Буди его. А я женщина, имею право! Ясно тебе, Гроссман?!

– Чуть что – боремся за равноправие, а как только выгодно – прикрываемся: дескать, я – женщина!..

– Отвяжись и дай досмотреть мой сон! – она прикрыла глаза, сладко причмокнула и сонно забормотала:

– Может, мне удастся наконец собрать эту птицу, а я ее…

Все закончилось невнятным бурчанием, а потом она снова засопела, спрятав голову под локоть, как под крыло.

– Сонная тетеря! – и Николай выругался.

Саша слегка застонал, заставил себя проснуться:

– Минутку, Ник, только одну минутку… Я поведу…

Он потер ладонями лицо и выпрямился. Через три дня после смерти покойники выглядят куда краше… Ему такому только за рулем сидеть…

– Какого черта?! – Гроссмана раздражало то, что телохранитель бесконечно уступал Ренате во всяких дурацких мелочах, а иногда и по-крупному, и, казалось, терпению его не будет предела. – Ты все время будешь потакать этой стерве?! На шею тебе она уже села, а теперь и ножки свесит!