Джон Голсуорси
      Маленький человек
      Фарс-моралитэ
      Перевод Т. М. Литвиновой
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
      Маленький человек.
      Американец.
      Англичанин.
      Англичанка.
      Немец.
      Юный датчанин.
      Мать.
      Младенец.
      Официант.
      Дежурный по станции.
      Полицейский.
      Носильщик.
      КАРТИНА ПЕРВАЯ
      Вторая половина дня. Железнодорожная платформа в Австрии. Из буфета прямо на платформу вынесены столики, за которыми сидят пассажиры. Их обслуживает молодой официант с бледным лицом. Спиной к помещению буфета на скамье сидит женщина из низшего сословия. По обе руки от нее два больших узла, на один из
      которых она положила младенца, завернутого в черную шаль.
      Официант (подходит к столику, за которым сидит англичанин с женой). Два кофе?
      Англичанин (платит). Спасибо. (Жене, с оксфордским акцентом.) Сахару?
      Англичанка (с кембриджским акцентом). Кусок.
      Американский путешественник (за соседним столом; через плечо у него бинокль и карманный фотоаппарат на ремне). Как там моя яичница, официант? Я уже давно жду.
      Официант. Слушаю, сэр.
      Немец. Kellner, bezahlen {Кельнер, счет!.}. (У него жесткий голос, жесткие, закрученные кверху усы, жесткая, негнущаяся фигура. В волосах легкая проседь. Совершенно ясно, что это полковник в отставке, а может, даже и не в отставке.)
      Официант. Komm'gleich! {Сейчас!.}.
      Младенец плачет, мать берет его на руки. Сидящий за четвертым столиком
      краснощекий юный датчанин на минуту прекращает жевать и смеется.
      Американец. Яичницу!! Пошевеливайтесь же, наконец!
      Официант. Слушаю, сэр. (Исчезает.)
      Маленький человека мягкой шляпе появляется справа от столиков, смотрит в
      сторону исчезающего официанта и усаживается за пятый столик.
      Англичанин (взглянув на часы). Еще десять минут.
      Англичанка. Вот скука!..
      Американец (обращаясь к ним). Нет, они, видно, поклялись уморить меня голодом!
      Англичане молча смотрят на него.
      Немец (он говорит по-английски с похвальной добросовестностью). В этих местах человек ничего достать не может.
      Официант влетает с тарелкой компота, ставит ее перед юным датчанином,
      который тотчас расплачивается.
      Немец. Kellner, bezahlen!
      Официант. Eine Krone sechzig {Одна крона шестьдесят [пфеннигов].}.
      Немец расплачивается.
      Американец (приподнявшись со стула и вынув из кармана часы. Ласково). Вот что, приятель. Если к тому времени, как эта стрелка пробежит еще двадцать секунд, у меня на столе не появится яичница, в раю будет одним официантом больше, понятно? Официант. Komm'gleich! (Исчезает.) Американец (обращаясь ко всем за сочувствием). Нет, я взбешен, знаете ли!
      Англичанин вынимает средние листы из газеты - те, где объявления и рекламы,
      протягивает их жене. Младенец плачет. Мать принимается его качать. Юный датчанин перестает жевать и смеется. Немец закуривает папиросу. Маленький человек сидит неподвижно, положив шляпу на колени. Официант влетает и ставит перед американцем
      яичницу.
      Американец (прячет часы в карман). Отлично! Не люблю скандалов. Сколько?
      Расплачивается и начинает есть. Официант остановился на секунду у самого края платформы и провел рукой по лбу. Маленький человек смотрит на него и
      робко его окликает.
      Маленький человек. Herr Ober! {} (Официант оборачивается.) Будьте любезны, кружечку пива. Официант. Слушаю, сэр. Маленький человек. Большое вам спасибо.
      Официант выходит.
      Американец (отрываясь от своей яичницы, любезным голосом). Прошу прощения, сэр. Я хотел бы знать: почему вы этого малого назвали "Herr Ober"? Вы знаете, что это значит "господин метрдотель"?
      Маленький человек. Да, да!
      Американец. Смешно.
      Маленький человек. А его так нельзя называть?
      Немец (резко). Nein - Kellner.
      Американец. Вот именно! Просто "официант"!
      Англичанка на мгновения выглядывает из-за газеты. Юный датчанин перестает жевать и смеется. Маленький человек переводит взгляд с одного лица на другое
      и поглаживает шляпу.
      Маленький человек. Я боялся его обидеть.
      Немец. Gott! {Господи!}
      Американец. Мы самый демократический народ, но это, знаете ли...
      Англичанин (берется за кофейник. Жене). Еще?
      Англичанка. Нет, спасибо.
      Немец (резко). Эти субъекты... если с ними так обращаться, в ту же минуту всякое себе позволять начинают. Вы свое пиво получать не будете.
      К концу этой фразы появляется официант, ставит кружку пива перед Маленьким
      человеком и уходит.
      Американец. Очко в пользу демократии. (Обращаясь к Маленькому человеку.) Вы, верно, из тех, кто считает всех людей братьями, и всякое такое прочее.
      Маленький человек (испуганно). Что вы!
      Американец. Я и сам чрезвычайно высоко ценю Льва Толстого. Выдающаяся личность. Выдающаяся душевная организация. Этих официантишек следует, однако, подстегивать, чтобы не спали. (К англичанам, которые имели неосторожность взглянуть в его сторону.) Вы, конечно, убедились в справедливости моего обобщения: ведь как он тянул с моей яичницей, а?
      Англичане вздергивают подбородки и отводят глаза.
      Американец (официанту, который стоит в дверях буфета). Эй, официант! Плесните-ка мне пива! Да повеселее!
      Официант. Komm'gleich!
      Немец. Сигар!
      Официант. Schon! {Хорошо!} (Исчезает.)
      Американец (добродушно Маленькому человеку). Вот увидите, он мне плеснет пива поскорее, чем вам, или я не я!
      Немец (резко). Толстой есть ничто - nichts! Не годится! Ха!
      Американец (в радостном предвкушении спора). Н-ну! Это вопрос темперамента. Я, например, стою за равенство. Вот сидит бедная женщина, женщина из низов - и сидит себе вместе с нами, как ни в чем не бывало. Или вам хотелось бы, чтобы она расположилась где-нибудь в другом месте?
      Немец (пожимая плечами). Толстой сентименталиш. Ницше - философ настоящий. Только он!
      Американец. Н-ну! Старина Нитч - парень сильный, что и говорить. Девственный ум. Но мне подавай Льва! (Поворачивается к румяному юноше.) Ваше мнение, сэр? Я вижу по вашим ярлыкам, что вы датчанин. Ну как, читают у вас Толстого?
      Юный датчанин смеется.
      Американец. Весьма обстоятельный ответ, я бы сказал.
      Немец. Толстой есть ничто. Человек себя выражать должен. Он пробиваться должен, он сильный быть должен.
      Американец. Это верно. У нас в Америке тоже верят в мужество, мы стоим за экспансию человеческой личности. Но мы также верим и в братство. Правда, это не распространяется на черномазых. Но у нас все же высокие устремления. Для нас не существует социальных барьеров и отличий.
      Англичанин. Тебе не дует?
      Англичанка (поводит плечом в сторону американца). Немножко.
      Немец. Погодите! Вы еще молодой народ.
      Американец. Это верно. Нас еще не засидели мухи. (Обращается к Маленькому человеку, который все это время с интересом смотрел на спорящих, переводя взгляд с одного на другого.) Послушайте! Я бы хотел знать, что думаете вы о назначении человека?
      Маленький человек ерзает и хочет что-то сказать.
      Американец. Например, считаете ли вы, что следует уничтожать слабых и немощных, всех, у кого не хватает силенок шевелить лапками?
      Немец (кивает). Ja, ja! {Да, да!} Это скоро будет.
      Маленький человек (переводит взгляд с одного на другого). Я сам мог бы быть им.