"Кинжал - это очень образно и красиво, девочка, но всему свое время, - вмешался вдруг в разговор смуглолицый седой старик, глянул в их сторону. - Это вы Ставр Панкратов?"
      Ставр наклонил голову, искоса глянув на отца.
      "Зайдите ко мне через полчаса". - Старик стремительно, совсем не по-стариковски, вышел из зала.
      "Кто это?" - спросила Видана.
      "Отец Тота Мудрого, - ответил Прохор Панкратов, - глобалист-статистик Пайол Тот".
      "Почему я должен его слушаться?" - осведомился Ставр.
      "Зайди, поговори, - пожал плечами Герцог. - Может, что нового узнаешь. Вы пока отдохните, ребята, мы тут прикинем кое-чего. Через пару часов встретимся".
      Ставр спокойно поднялся, предложил руку Видане:
      "Пошли погуляем по местным буеракам".
      Видане очень не хотелось уходить, но, подавив разочарование, она с великолепной грацией подала Панкратову руку, и они вышли из зала.
      "Хорошая пара", - сказал Герцог рассеянно.
      "Кошка с собакой, - ответил так же рассеянно Прохор, знавший историю отношений сына с внучкой Железовского. - А ну как она права?"
      "Насчет нагуаля в Солнце?"
      "Мы этот вариант не учитывали".
      "Даже если его там нет, надо срочно объявить, что он есть. Это даст нам возможность спокойно искать базу эмиссара".
      "Конгениально!"
      МЕРКУРИЙ - СОЛНЦЕ - ЗЕМЛЯ
      Голос Пустоты пробормотал что-то о "черных сапогах, соединяющих небо и землю Вселенной" и умолк.
      "Он заболел, - грустно сказала Видана. - Неужели это правда, что из-за паутины нагуалей сигнал по "нервам" Вселенной передается с искажениями?"
      Ставр промолчал, хотя сам подумал о Голосе с жалостью и сожалением, как о сошедшем с ума человеке. Поднялся на небольшой слоистый холм, откуда было удобно обозревать окрестности базы. Видана, которую так и подмывало спросить, о чем он говорил с Пайолом Тотом, отцом Яна Мудрого, прошла чуть дальше, до скопления ноздреватых зелено-бурых глыб, остановилась у длинного, идеально полукруглого и гладкого желоба.
      "Смотри, что это? Похоже, кто-то бурил почву".
      Ставр оглянулся. Девушка разглядывала аккуратную гладкую воронку в виде конуса, разрезавшую желоб. Казалось, воронка эта, как и желоб, - творение рук Человека, настолько они были геометрически совершенны.
      "Димпл-кратер. Когда метеорит сюда свалился, от сотрясения обрушился весь свод лавовой трубы, оттого желоб получился таким ровным".
      Видана прикусила губку, перепрыгнула кратер и удалилась по коростообразным наростам почвы метров на сто. Как и на Ставре, на ней был "бумеранг", открывающий голову и руки, так что казалось, гуляли они по земному парку в обыкновенных униках.
      Край солнца с отчетливо видимыми крыльями протуберанцев освещал вершины близкой горной гряды, превращая их в прозрачно-рубиновые силуэты, и даже здесь, за линией терминатора, свет Солнца был так ярок, что ложился на костюмы, лица, ладони жидкой пленкой огня. Если бы не инк "бумеранга", регулирующий яркость поступающего к глазам света, на Солнце невозможно было бы смотреть.
      Ставр понимал, что Видана жаждет узнать от него тему разговора с Пайолом Тотом, однако сообщить ей этого не мог.
      В принципе, обстоятельной беседы не получилось. Отец Яна Тота был лаконичен и скор на выводы, так что вся их встреча длилась всего три-четыре минуты, Панкратов не успел даже рассмотреть спартанскую обстановку жилища глобалиста.
      "Вы кое-что сделали, мастер, - начал Тот, довольно бесцеремонно разглядывая Ставра. При этом он пытался заглянуть в его мысленную сферу, но Панкратов тихо "свернулся в клубок". - Но пора от мелких дел переходить к крупным, предназначенным только для вас".
      "Кем предназначенным?"
      "Судьбой. - Пайол Тот остался невозмутим. - Судьба эрмов отлична от судеб других паранормов, вы должны это чувствовать. Где-то я слышал полемику насчет интраморфов, якобы они - будущее человечества, люди, живущие в космосе более свободно и мощно. Так вот - это ошибка! Появление интраморфов реакция социума на внешние раздражители, способствующая человечеству выжить. В каком-то смысле мы, паранормы, действительно более совершенны по некоторым параметрам, чем нормалы, но не более того. Мы - не вершина человечества, как утверждал в свое время архонт Всевече. И уже тем более эрмы не есть будущее интраморфов, еще более совершенные, чем они. Эрмы - воины, предусмотренные ИМ, - кивок вверх, - Универсумом, чтобы человечество выжило в условиях жестко регламентированных Игр. Или Войн, если будет угодно. Понимаете?"
      "Понимаю", - угрюмо ответил Ставр,
      "Это я в продолжение мысли о судьбе. Теперь о ваших конкретных целях".
      "Я привык получать задания от непосредственного шефа".
      "Мальгрив подчиняется совету-2, а я - агемон совета".
      "И все же, прошу прощения, я хотел бы услышать на этот счет мнение Джордана".
      Пайол Тот некоторое время разглядывал каменное лицо Панкратова, и эрм на мгновение почувствовал Силу этого человека. Его друзьям можно было позавидовать.
      "Вы индивер. - Это было утверждение, а не вопрос. - Да, это наша общая беда - все еще слабое взаимодействие интеллекта и инстинкта. Человеческая индивидуальность слишком абсолютна, чтобы человек мог выразить себя во Вселенной. Она ему не нужна. Впрочем, он ей такой - тоже. Хорошо, не буду настаивать. Но выслушайте хотя бы, что вам предстоит сделать в будущем. По шкале ВП эти задачи тянут на сто баллов *".
      "Я и так догадываюсь".
      "Ну-ну, это интересно".
      "Выход на Лайа-центр эмиссара, нейтрализация эмиссара и его помощников, поиск Сеятелей и Конструктора. Нет?"
      В глазах Тота проступило нечто напоминающее сдержанное уважение.
      "Я не ошибся в вас. Единственное уточнение: эмиссаров у ФАГа много, каждый контролирует свой район. В Солнечной системе он один, по уровню решаемых задач равен эмиссару Тартара или Чужой. Все остальные известные вам дилеры - его помощники, в том числе и К-мигранты. Но есть эмиссары
      * Шкала ВП - шкала важности, первоочередности и ответственности решаемых задач с Максимальной оценкой в сто баллов.
      высших уровней: отвечающие за Галактику, за скопление галактик, за местный участок сетчатой структуры домена, за весь метагалактический домен. Даст Бог, мы и до них доберемся, но в союзе с друзьями, которых вы перечислили. Не увлекайтесь только нейтрализацией помощников эмиссара, это дело соответствующих служб. Всего доброго".
      Ставр повернулся, чтобы уйти, но вспомнил, что хотел спросить:
      "Если вы видите так далеко... в чем причина Войны?"
      Черты Пайола Тота смягчились.
      "Вопрос познавателя. Но для того, чтобы понять причину Войны, надо взглянуть на нее со стороны, с такого наблюдательного пункта, которого у нас, увы, нет! Философ ответил бы вам, что, во-первых, термин "Война" не совсем корректен, что ее следует все-таки называть Игрой. Что, во-вторых, концепция Игры разработана не для того, чтобы в ней принимали участие люди, что мы втянуты в нее помимо своей воли и вынуждены бороться за жизнь. Философ расставил бы все точки над "и", но я не философ. Одно могу сказать с большой долей уверенности: в нашем регионе наступила временная стабилизация Игры. Следует ждать следующего хода Игрока, в нашем случае - ФАГа. Вам необходимо как можно быстрее пройти оптимайзинг и сделать Д-прививку, хотя... последнее может повлечь фенотипическую коррекцию... Но вы - воин, ратный мастер, а воин не должен страшиться неизведанного. Не так ли?"
      "Спасибо, я понял", - сказал Ставр. Аудиенция закончилась...
      "Ты о чем задумался так глубоко?" - донесся пси-голос Виданы.
      "Не понимаю, почему Тот уверен, что именно я должен..."
      "Что?"
      Ставр окончательно осознал, где находится. В несколько прыжков приблизился к девушке, стоявшей на одной из оплавленных глыб в позе памятника.
      "Что ты не понимаешь?"
      "От какого древнего имени происходит имя Видана, - отшутился Панкратов, - от Идунн или Виртута *".
      "Благодарю за комплимент, но говорим мы о другом".
      * Идунн - богиня юности, владеющая молодильными яблоками (сканд. миф.), Виртута - олицетворение воинской доблести, считалась спутницей бога войны Марса (древнегреч.).
      "Не тяни меня за язык. Пайол Тот сказал, что я покончу с ФАГом, вот я и думаю - с чего это он взял?"
      Видана засмеялась.
      "Панкратов-младший в роли Демиурга - это круто! Не хочешь рассказывать, о чем вы говорили с Тотом, не рассказывай, но не ускользай, я тебя хорошо чую, эрм. Что будем делать дальше?"
      "Красивый пейзаж, не правда ли?" - сказал Ставр.
      Видана не рассердилась, только глянула на край Солнца.
      Спустя час дороги их разошлись.
      Девушка получила приказ Железовского и убыла на Землю для выполнения какого-то необычного эфанализа вместе с Забавой. А Ставр получил допуск на посещение центрального Меркурианского визуально-оптического и ЭМ-регистрационного комплекса, разглядывающего Солнце всеми доступными человеку средствами контроля. Услугами комплекса пользовались практически все службы Системы от Института погодного прогноза до транспортной и аварийноспасательной служб. Отец Ставра отправился вместе с ним, и Ставр почувствовал прилив сил и желание действовать. Он никогда не думал, что это может быть так приятно - ощущать рядом надежное плечо отца.
      В Бриарей, как называли комплекс наблюдения за Солнцем сами работники, входили, конечно, как наземные, так и космические станции слежения, антенные системы, телескопы, фиксаторы полей, счетчики частиц и локаторы, но все каналы и линии связи с ними сводились непосредственно к центральному зданию комплекса, расположенному на ночной стороне Меркурия, где царил почти такой же холод, как и на обратной стороне Луны, но полного мрака никогда не было из-за эффектов светопереноса. Газо-пылевая пелена Меркурия, которую называли его "атмосферой", была очень разрежена, однако ее плотности хватало, чтобы над ночной половиной планеты светился фиолетово-розовый колпак аврор-эффекта.
      В Бриарей можно было попасть и через метро, но отец и сын во избежание лишних пересудов взяли аэр, включенный в опознавательную систему местной транспортнбй сети, и Ставр мог оценить и пейзаж вокруг комплекса, и само здание - гигантский километровый купол из чешуйчатого материала, напоминающего панцирь черепахи.
      В зал управления они не пошли, а свернули в недра комплекса, предъявив инку охраны сертификаты допуска, предусмотренные по коду АА в соответствующем подразделении "контр-2". Опустились на нижний горизонт здания и вошли в малоприметную дверь с надписью: "Аварийный выход".
      Открывшееся помещение было невелико и напоминало персональную зону контроля на базе контрразведчиков, да и функции выполняла эта зона аналогичные, разве что область контроля была иной. Аппаратура этого "второго центра" позволяла считывать любую информацию, поступающую в Бриарей со всех сторон, синтезировать и анализировать ее и давать карты прогноза поведения Солнца для нужд "контр-2". Но это не было единственной функцией центра-2, он мог проследить за перемещением любого аппарата в окрестностях Солнца или выявить его характеристики, портовую принадлежность и параметры перевозимого груза, а также мог заглянуть в недра Солнца для выяснения происходящих там процессов.
      Мидель-кресел в помещении было семь, три пустовали, и Ставр с отцом заняли два из них. Включившееся инк-сопровождение дало им грандиозную панораму кипящего Солнца, и оба некоторое время просто рассматривали сердитый лик дневного светила, прежде чем войти в поле необходимой системы расчета и опознавания.
      Инк выдал им данные по зафиксированным "узлам сфинктуры" - районам солнечной поверхности, где регистрировались отклонения от нормальных состояний фотосферы. Узлов было около тридцати, и предстояло изучить их поведение, чтобы отобрать два-три для детального анализа.
      Ставру делать это было легче, он имел соответствующее образование, подготовку и опыт ученого-физика, но Прохор владел более широким спектром интуиции и ориентировался в космосе свободно, поэтому к концу работы - через три часа с лишним - они сравнили выводы и остались довольны друг другом: оба отметили одни и те же районы Солнца с "импактным" уровнем - уровнем сильного локального загрязнения. Таких районов набралось четыре, но после недолгих сравнений и анализа Панкратовы остановили выбор на двух и дали инку задание сосредоточить внимание на них.
      "Если база эмиссара не торчит где-то в одном из подозреваемых окон, - сказал Ставр отцу после возвращения на базу, - я съем собственный глаз".
      "Если мы там ничего не найдем, - в тон сыну ответил Прохор, - я съем твой второй глаз. Но думаю, до этого не дойдет. Во-первых, в отмеченных нами районах торчат чужанские "дредноуты". Что они там ищут? Нечего им делать в Солнце, кроме как дожидаться команды хозяина".
      "Ты думаешь, ФАГ закодировал и чужан?!"
      "Кто знает его возможности? Факт налицо - чужанские спейсеры плавают в фотосфере Солнца. Во-вторых, температура экзосферы в этих местах намного ниже, чем в других, что говорит о колоссальном поглощении энергии. В-третьих, там кучкуются солнечные "улитки", в которых ксенологи подозревают зачатки разума".
      "Это не главные особенности, которым положено сопровождать базу. Эмиссар должен управлять деятельностью своих помощников и всех формирований в Системе, то есть иметь свою сеть связи и контроля. Почему же мы ничего не слышим?"
      "Этого я не знаю. Ты физик, ты и решай. Может быть, он использует иные принципы связи, какие-нибудь высшие вибрации поля Сил, например, а не электромагнитный диапазон".
      "Я подумал об этом, но это еще надо доказать. А метро? У эмиссара должен быть прямой выход на Землю, то есть канал метро".
      Они остановились у входа в диннер-зал базы.
      "Метро тоже использует принципы свертки пространства, сказал Прохор, - вот и помозгуй, каким образом можно создать "сверхструну", чтобы ее нельзя было засечь нашими приборами. Зайди, поужинай, проголодался небось".
      "А ты?"
      "Поем позже. Вечером заскочишь, побеседуем".
      Ставр хлопнул ладонью по ладони отца и проследовал в уютный зал столовой базы, где за некоторыми столиками сидели парами или поодиночке проголодавшиеся работники.
      Биоритмы человека в отсутствие обычной смены дня и ночи смещаются сначала к двадцативосьмичасовому суточному циклу, потом к сорокачетырехчасовому, при котором сон длится не менее четырнадцати часов. Бывалые стармены, большую часть времени проводящие в космосе, вне Земли, а то и вовсе вне планет, так и живут: четырнадцать часов - сон, тридцать - бодрствование с восьмиразовым питанием, - но на всех поселениях человечества в космосе, имеющих метро, поддерживался земной распорядок дня и земная сила тяжести, потому что большинство работников поселений жило на Земле и, отработав смену, возвращалось домой.
      На этой базе, принадлежащей секретной сети "контр-2", также поддерживался земной ритм жизни, хотя ее работники покидали базу редко.
      Ставр выбрал свободный столик с видом на речку и луг, сделал заказ, стараясь ничем не выделяться, но поесть один не успел. В зал вошла Анна Ковальчук, старменша из команды Вивекананды, и сразу направилась к нему. Ставр не поверил глазам, но это была Анна, физик-фридмонолог и композитор, прелестная блондинка с модным Лебедь-украсом и ямочками на щеках, быстро краснеющая, виновато улыбающаяся и хрупкая. Ставру вечно хотелось защитить ее от когото, такое впечатление трогательной слабости и наивности создавала вокруг себя девушка. Почему она оказалась на базе "контр-2", было неизвестно, однако расспрашивать ее об этом Панкратов не стал.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.