- Искушение действительно великое, - кивнул Андрей. - Неужели ты не согласился?
      - Я русский человек, - с прорвавшейся горечью вздохнул Лев Людвигович. Не могу я жить за границей, вдали от родины, и не хочу. К тому же янки практически в кабалу загоняют, так как по условиям контракта я не имел бы права не то что в Россию ездить, родителей навещать, но и вообще носа высовывать с территории научного центра. Отказался я, разумеется. Вот и маюсь теперь, деньги ищу на исследования и создание опытной установки.
      - О чем речь?
      - Ты об эффекте Ушеренко что-либо слышал?
      -Нет.
      - А о теории упругой квантованной среды?
      - Ничего, - виновато развел руками Андрей. -Честно говоря, я наукой не сильно интересуюсь.
      - Не ты один. Эту теорию создал мой учитель Владимир Семенович Леонов, еще в прошлом веке, в девяносто шестом году. Сейчас он в Белоруссии работает, строит первый У-реактор и кое-что еще. Но не суть. Его теория УКС, естественно, не признается ортодоксальной наукой, в том числе и нашими академиками, ибо это сразу выбивает у них почву из-под ног, но подтверждений правильности теории уже накопилось столько, что отмахнуться от нее никому не удастся. За ней будущее. К тому же Владимир Семенович шел к своей теории от практики, как инженер, поэтому все его постулаты и формулы работают, то есть проверены в реальных условиях.
      - И что конкретно проверено? - скептически хмыкнул Андрей.
      - Да все! В том числе созданы первые "летающие блюдца" на эффекте деформации вакуума и энергоустановки, КПД которых достигает семидесяти процентов. Да и это далеко не предел.
      - Ну и ну! - качнул головой Андрей. - Ни о чем подобном не слышал. Неужели это возможно?
      - Я сам такие фокусы показываю, - махнул рукой Лев Людвигович. - Могу тебе продемонстрировать. Я в деревне под Костромой хату купил и лабораторию соорудил, так как никто из больших начальников ни рубля не дал на проведение экспериментов, вот и пришлось из подручных средств сварганить испытательный стенд и приборную линейку. У меня там энлоид стоит, хочешь посмотреть?
      - Что стоит? - не понял Андрей.
      - Это я так назвал свой опытный образец летающей "тарелки", она использует те же принципы, что и настоящие НЛО.
      - Хотелось бы взглянуть.
      - Съезжу в столицу по одному делу, приеду обратно и повезу тебя на экскурсию. Тут недалече, всего-то восемнадцать километров от Костромы, деревня Суконниково.
      - Хорошее название.
      - Деревня блинами знаменита, так что гарантирую блинную жизнь, а почему ее Суконниковым называют, не знаю. Веселого, кстати, в деревенской жизни мало. - Лев Людвигович погрустнел.
      - Иногда мне кажется, что страдания народа российского закономерны. Ведь что материальный достаток и благополучие сделали с Америкой и Европой? Превратили тамошний народ в зажравшееся тупое стадо! Правильно наш известный сатирик Миша Задорнов утверждал: это цивилизация тел, цивилизация жратвы. Мы же вечно находимся в поиске смысла жизни, правды и справедливости, поэтому еще не ожирели и не расслабились, а потому наша цивилизация, Русь - духовна!
      - И среди наших соплеменников немало моральных уродов и просто равнодушных ко всему людей.
      - Ницше устами Заратустры говорил: "Человек есть нечто, что должно превзойти. Что сделали вы, чтобы превзойти его?"
      Лев Людвигович сморщился.
      - Такими вопросами интересуются единицы, большинство же довольствуется животной жизнью, удовлетворением инстинктов. Мессии от этой болезни не спасают, ибо требуют изменить себя и свой образ жизни. А кому охота изменять себя, ограничивать свои желания и потребности? Ты много знаешь таких?
      Андрей подумал.
      - В моей группе есть вполне адекватные ребята, искренне желающие изменить мир к лучшему.
      - Все равно их мало и всегда будет мало. Таков человек - хомо стадный. Мой школьный приятель, ставший успешным писателем, недавно бросил писать. Я ему: Серега, ты с ума сошел? У тебя же все хорошо, твои книги раскупаются, пишешь ты интересно... А он в ответ: я всю жизнь писал не о том, понимаешь? Работал не на людей, а на определенную систему идей, оказавшихся ложными. Мои произведения отвлекали читателей от истинного пути, направляли их не в ту сторону, не к тому богу. Я понял это слишком поздно, но хорошо, что понял... Теперь он работает редактором в каком-то издательстве.
      - Я его знаю?
      - Фантастику читаешь?
      - Редко.
      - Тогда можешь и не знать. Его зовут Сергей Чесноков. Мне его по-человечески жаль, но ведь нашел же он силы бросить писать. Это многого стоит.
      - Волевой мужик. - Андрей отодвинулся от стола. -Все, спасибо, насытился. Расскажи о своей работе. Что такое теория УКС? Над чем ты сейчас работаешь конкретно?
      - Теория УКС очень проста. Владимир Семенович доказал, что так называемая "пустота" - вакуум представляет собой на самом деле высокопотенциальную энергетическую среду, своеобразный "вакуумный кристалл", включающий "примеси" -- атомы, планеты, звезды и галактики, то есть материю. Он же открыл электромагнитный квадруполь или квантон - элементарный квант пространства, состоящий из четырех безмассовых зарядов: двух электрических и двух магнитных. Вот из этих "кирпичиков" и состоит вакуум, образуя сверхупругую среду. Их поляризация определяет электромагнитные свойства Вселенной, а деформация -гравитационные.
      - В школе я учил, что гравитация является искривлением пространства, как доказал Эйнштейн.
      - Ничего он не доказал. Он вцепился в свою теорию относительности и проглядел выход на теорию единого поля. УКС же как раз и представляет собой эту теорию, объясняющую не определенную область взаимодействий, а буквально все диапазоны силовых взаимодействий.
      - Тогда твоему учителю надо срочно давать Нобелевскую премию.
      - Я тебе уже говорил о пророках в родном отечестве, - усмехнулся Лев Людвигович. - Владимир Семенович не исключение. Его просто-напросто не пускают на сцену науки, замалчивают открытия, не дают выхода в печать. Да и мне, кстати, тоже. Я не могу заявить о своих достижениях ни в одном серьезном научном журнале.
      Федоров налил полный стакан сбитня и залпом выпил.
      - Хрен с ними, с академиками, для них наука - кормушка, а для меня область применения знаний. Проживу и без их признания. - Он оживился. - А работаю я сейчас над моделью У-реактора. Один УР мы с Владимиром Семеновичем запустили, маленький, всего на сто киловатт. Теперь я скоро запущу реактор на один мегаватт. Ни тебе нефти не надо, ни газа, ни радиоактивных расщепляющихся материалов типа урана и плутония. Знаешь, каковы будут его размеры?
      - Величиной с комариный член, - хмыкнул Андрей.
      - Подкалываешь? - погрозил ему пальцем Федоров. - Если бы у меня были деньги, я бы, конечно, не экономил на материалах, а так мой УР будет занимать всего лишь багажник автомобиля. В перспективе его можно будет упаковать и в дипломат.
      - Неплохо, - сказал Андрей. - Хотя и непонятно, на чем он будет работать. Разве для него топливо не нужно?
      - Абсолютно! Необходим некий расходный материал, но им вполне может быть обыкновенный песок. Сам понимаешь, насколько выгодна такая технология. Кремниевого песка на Земле хоть отбавляй.
      - Неужели никто из твоих оппонентов этого не понимает?
      - Как раз понимают все, да только ничего не хотят делать. Им это невыгодно, теряет смысл собственная работа.
      -. Ну, хорошо, так реагируют ученые, их понять можно, а практики? Почему они тоже не берутся помогать?
      - Потому что многие не хотят рисковать положением, вкладывать деньги в проекты, которые не дают скорого результата. - Лев Людвигович махнул рукой, потянулся было к банке со сбитнем, но передумал. -За все нужно платить. Никто не желает платить вперед и думать о завтрашнем дне, вот я и бегаю по кабинетам олигархов, пытаюсь найти спонсора.
      - К сожалению, у меня нет друзей с такими связями.
      - Ничего, справимся. Хочешь, фокус покажу?
      - Валяй.
      Лев Людвигович поспешил из кухни, жестом пригласив гостя следовать за ним. Открыл шкаф в прихожей, вытащил оттуда штангу с коромыслом и железной коробочкой на одном конце коромысла размером с два кулака. Подключил устройство к розетке в гостиной.
      - Что это? - полюбопытствовал Андрей.
      - Демонстратор антигравитации, - прищурился Лев Людвигович.
      Зашелестел, разгоняясь, гироскоп.
      Федоров подождал немного, глядя на экранчик какого-то прибора, укрепленного на штанге, щелкнул переключателем, и коромысло с коробочкой, опущенное прежде почти до пола, вдруг начало подниматься вверх.
      - Мощность образца всего пятьдесят ватт, - сказал Лев Людвигович, - а поднимает килограмм массы. Точнее - нейтрализует вес тела массой в один килограмм. Моя летающая "тарелка" в деревне уже может поднять человека. Ну, как?
      - Здорово! - искренне восхитился Андрей. - Если только это не розыгрыш.
      - Обижаешь, начальник, - с улыбкой сказал Федоров. - Этот опыт известен давно, однако лишь теория упругой квантованной среды объясняет его эффект правильно. Конечно, это не прямая антигравитация, надо признаться, но тем не менее изменение квантовой плотности вакуумного поля налицо. Когда увидишь мой энлоид в действии - поймешь, что я занимаюсь серьезными вещами.
      - Я и так тебе верю. Зазвонил телефон.
      Лев Людвигович вздрогнул, меняясь в лице.
      - Неужели они?..
      - Кого-то ждешь? - спросил Андрей, удивляясь перемене настроения инженера.
      - Никого не жду. - Лев Людвигович снял трубку. - Слушаю.
      Что ему ответили, Андрей не услышал, но увидел, как потемнело лицо друга и побелели крылья носа.
      - Пошли вы все!.. - Федоров резко бросил трубку на аппарат, помял лицо ладонями, криво улыбнулся, поймав недоумевающий взгляд гостя. - Сволочи!
      - В чем дело?
      - Уже не первый раз звонят какие-то типы, стращают, грозят башку оторвать... Откуда только телефоны мои узнают! Даже по мобильному находят.
      - Ну, это в нынешние времена не проблема. Что они от тебя хотят?
      - Требуют, чтобы я прекратил работу над своими проектами.
      Андрей выпятил губы.
      - Ерунда какая-то! Кому это понадобилось - запрещать ученому работать над какими-то теоретическими проектами?
      - В том-то все и дело, что это не теоретические проекты, а практические, дающие реальный результат. Больше всего этих "доброжелателей" волнует как раз мой УР.
      - Реактор?
      -Да.
      - В чем там соль?
      - Все энергетические процессы в конечном итоге сводятся к освобождению энергии из вакуумного поля, независимо от того, зажигаем ли мы свечу или взрываем атомную бомбу. В У-реактора мы разгоняем с помощью кумулятивных взрывов микрочастицы - обыкновенные песчинки, которые ударяются о мишень и порождают ливни ядерных реакций с очень приличным энерговыделением - до десяти миллиардов джоулей на килограмм массы. Хотя и это не предел. Представляешь?
      - Нет.
      - Короче, одна опытная установка уже работает, та, которую мы создали с Леоновым, она сейчас в Белоруссии. А вторую я потихоньку монтирую, вот только средств не хватает. Из-за нее и разгорелся сыр-бор. Кстати, начались звонки аккурат после моей встречи с представителями Министерства обороны. Сначала уговаривали не лезть в "закрытые" области науки, потом начали грозить.
      Лев Людвигович снова изобразил кривую улыбку.
      - И ты не знаешь, кто именно?
      - Увы, не знаю. Поэтому и перестраховываюсь, поселил Леночку у родственников, чтобы одна не оставалась, пока я по кабинетам бегаю. Ничего, не бери в голову, прорвемся, мне не впервой воевать с чинушами и рэкетирами. Пойдем еще чайку глотнем.
      - Нет, спасибо, поздно уже, хозяйка будет волноваться. - Андрей встал. Рад был повидаться. В следующий раз уже ты ко мне заявишься.
      Лев Людвигович проводил гостя до порога.
      - Диана не звонит?
      - Встретились как-то раз в универмаге, случайно, с ней какой-то мужичок был молодой, весь в коже, ну я и прошел мимо. А так не звонит.
      - Правильно сделал, что ушел, - сказал Федоров. - Она в нашей компании никогда о тебе доброго слова не говорила, да и... - Он осекся.
      - Дело прошлое, - слабо улыбнулся Андрей. - Не будем ворошить. Пусть живет, как хочет. А тебе я посоветовал бы заявить в милицию об анонимных угрозах. Делать они ничего не станут, но не принять заявление не имеют права. Если же угрозы будут повторяться, то можно и в Федеральную службу расследований пожаловаться.
      - Я подумаю.
      - Позвони, как вернешься.
      - Обязательно.
      Они обменялись рукопожатием, и Андрей вызвал лифт.
      По дороге домой он думал о том, что не перевелись на Руси гениальные умельцы, идущие на шаг впереди всей цивилизации, и что их по-прежнему не признают ловкие дельцы от науки и преследуют "авторитеты" всех мастей.
      Анна Игнатьевна не спала.
      - Тебе только что звонили.
      - Кто? - Андрей посмотрел на часы, спохватился. - Извините, Анна Игнатьевна, что так поздно заявился, у друга задержался, давно не виделись. Так кто звонил?
      - Он не представился, - пожала плечами старая учительница. - Голос какой-то неприятный, ядовитый. Я его спросила: что передать? А он помолчал и выдал: пусть гостей ждет, должок за ним. Что за гости, Андрюша?
      Данилин вспомнил недавний "урок" во Дворце спорта и понял, что в покое его не оставят. Надо было срочно вырабатывать стратегию поведения с обиженным господином Лазаревым.
      ОСТРОВ МАУИ, ГАВАЙИ XXI век, 16 ноября
      Небо было странным, темно-бордовым, кристаллическим, с блестками звезд, и эти звезды мерцали не как звезды, а как искры костра. Впрочем, это и в самом деле были не звезды - кристаллики полевого шпата, и смотрел Владислав не на небо, а на стену пещеры, в центре которой горел костер. Послышались голоса:
      - Гроза возвращается.
      - Надо сказать командиру...
      - Успеем, пусть поспит еще пару минут...
      Однако командир группы спецназа, полковник Владислав Захарович Тарасов, не спал. Он вспоминал...
      Сначала случился кошмар с "Норд-Остом", когда чеченские боевики захватили ДК на Дубровке с восемью сотнями зрителей, среди которых оказались и родители Тарасова, решившие сводить на мюзикл внучку - двенадцатилетнюю Марину, дочку Владислава. Жена Светлана на представление не пошла, она такие шумные молодежные тусовки не любила, поэтому и осталась в живых. Родители же и дочка домой так и не вернулись, став жертвами террористов в числе других ста двадцати восьми официально зарегистрированных погибших.
      Сам Тарасов в это время находился в Северной Корее, будучи сотрудником Службы внешней разведки. Узнав о трагедии, он вылетел в Москву на третий день после штурма Дворца, но успел лишь на похороны близких. В гибель дочери он поверил, только увидев ее в гробу. В одну минуту он поседел и держался лишь на самообладании и силе воли. Рядом находилась превратившаяся в тень жена, которую надо было во что бы то ни стало поддержать.
      Ему дали отпуск, и он две недели провел в Москве и на родине отца - в Рязанской губернии, в деревне Чернава, вместе с женой, почти потерявшей интерес к жизни. Лишь его присутствие и терпеливое ухаживание, а в особенности желание родить еще одного ребенка, не позволили Светлане замкнуться и уйти в депрессию. В конце сентября они вернулись домой, и Светлана вышла на работу: она работала старшим продавцом в детском универмаге на улице Народного Ополчения. Владислав же снова улетел в Корею, хотя думал о своей работе меньше всего.
      Новая драма разыгралась уже в его отсутствие.
      Десятого октября в подсобное помещение магазина, где Светлана разбирала товар, вошел высокий и широкий, как шкаф, рыжий мужчина с усиками соломенного цвета и уставился на нее немигающим взором.
      - Сюда, к сожалению, нельзя, - мягко проговорила женщина. - Пройдите, пожалуйста, в торговый зал.
      Мужчина продолжал молча смотреть на нее стеклянными глазами.
      - В это помещение посторонним вход воспрещен, -продолжала Светлана, почувствовав закрадывающийся в душу страх. - Вы наш покупатель? Пойдемте, я помогу вам выбрать покупку.
      - Почему нельзя? - с трудом выговорил посетитель; говорил он с отчетливым акцентом.
      Светлана повторила свои слова, добавив, что это служебное помещение не является торговой зоной.
      - Почему? - снова спросил незнакомец. Светлана растерялась. Посетитель явно не понимал русского языка. Она позвала подругу Женю, но та не отозвалась, в то время как посетитель все продолжал твердить, как попугай, свое "почему". Затем он внезапно схватил Светлану за волосы и потащил за собой.
      - Это было очень страшно! - рассказывали потом Владиславу шокированные происшедшим продавщицы. - Огромный разъяренный рыжий мужик таскал Свету по всему магазину за волосы, кидал на витрины, бросил ее в стеклянную дверь! Мы кинулись к нему, а он вдруг отпустил Свету, фыркнул, как верблюд, повернулся.к нам спиной и спокойно удалился.
      Охранник подскочил было к нему, но он показал какую-то книжечку, сказал с акцентом: я есть дипломат неприкосновенни, - и ушел.
      Хулиганом оказался тридцатидевятилетний британец Роджер Джордж Уилсон. В родной Шотландии мистер Уилсон занимался посредническими операциями, но разорился и решил поработать в России в качестве поставщика в Шотландию русских девушек. В универмаг на улице Народного Ополчения он завернул случайно, посетив до этого ирландский паб, где выпил несколько кружек пива.
      Все это Владислав выяснил уже потом, спустя несколько дней после случившегося. Светлана не стала беспокоить мужа по таким "пустякам", однако по совету коллег написала заявление в милицию, которое подписали все свидетели хулиганской выходки иностранца.
      Но ходу ее заявлению не дали.
      Сначала Светлану Тарасову вызвали в ОВД "Щукино" и попросили забрать заявление в связи с тем, что мистер Уилсон "очень раскаивается и является ценным партнером" российских бизнесменов. Что, кстати, соответствовало истине. Светлана с таким поворотом дела не согласилась.
      Тогда ее вызвали в районную прокуратуру и снова попросили не затевать тяжбу с иностранцем, ссылаясь на "некие важные обстоятельства". Светлана показала работникам прокуратуры свои синяки и царапины, медицинское заключение о побоях, гневно спросила, сколько им заплатили, чтобы они замяли скандал, и ее отпустили. А на следующий день ее сбила машина, которую милиции так и не удалось найти. Через час Светлана умерла по дороге в больницу, прямо в салоне "Скорой помощи".
      Владислав прилетел из Кореи на следующий день. Отпускать его не хотели, Москва не дала добро на похороны жены в связи с важными переговорами делегации России в Пхеньяне, но Тарасов все же не послушался, бросил все дела и примчался в столицу хоронить любимую. Его попытались вызвать "на ковер" к руководству, применить методы увещевания и давления, и тогда он просто положил на стол непосредственному начальнику рапорт об увольнении "по жизненно важным личным обстоятельствам". И поскольку российская Фемида не спешила с поисками преступников, начал собственное расследование причин гибели Светланы.
      Благодаря многочисленным служебным связям, он сумел установить обстоятельства случившегося, нашел сначала иностранца - в Шотландии, умело пользуясь навыками спецназа, и жестоко избил его, сломав обе руки и челюсть. Расчетливо, с холодной яростью потерявшего всех своих близких человека.
      Потом вышел на след убийц, исполнителей преступления, сбивших Светлану, и убил их одного за другим, не пощадив никого!
      Его взяли, когда он вышел на заказчика убийства -помощника депутата Госдумы Сясикова, непосредственно занимавшегося прибыльным ремеслом - торговлей девушками и отправкой их за рубеж.
      Взяли грамотно, быстро и жестко, так как обеспокоенные начавшейся на них охотой чиновники высшего эшелона власти, коррумпированного чуть ли не на все сто процентов, задействовали лучшие силы Федеральной службы расследований (ФСР) - команду "Рэкс". Конечно, Владислав, в совершенстве владевший искусством рукопашного боя, мог, наверное, освободиться, но для этого надо было действовать на поражение, убивать, а убивать профессионалов, виноватых лишь в том, что они выполняют приказы командования, он не хотел.
      Допрашивали его на резервной базе ФСР в подмосковном Дягилеве. Он молчал. Его начали бить. На третий день допросов Владислав понял, что долго не протянет. Следователи не хотели выяснять истину, им было приказано во что бы то ни стало вытащить из пленника, что он знает, а останется ли он после этого живым и здоровым, никого не интересовало. И тогда Тарасов разработал и привел в исполнение план побега, настолько дерзкого и внезапного, что охрана базы не смогла ему помешать. Правда, пришлось драться на пределе сил и стрелять, и, возможно, во время побега он ранил не одного охранника, однако все-таки смог уйти и скрыться от преследователей.
      Домой забежал буквально на несколько минут; запасные ключи от квартиры хранились у соседки. Умылся, переоделся, собрал самые необходимые вещи, одежду, забрал спрятанные в тайнике и не найденные операми при обыске деньги и тут же ушел. Нагрянувшие на квартиру по плану перехвата охотники ФСР его там уже не застали.
      Зато на следующий день - Владислав переночевал у приятеля - к нему прямо в метро подошли мужчина и девушка, на которых он не обратил внимания, хотя следил за всеми подозрительными лицами, зная, что его усиленно ищут, и предложили ему следовать за ними. Предложили тихо, спокойно, не повышая голоса.
      Одно мгновение он колебался, начинать ли схватку в переполненном вагоне метро или подчиниться судьбе, но девушка, уловив его колебания, с мягкой полуулыбкой добавила: "Мы не из Федеральной службы расследований", - и Владислав расслабился, вдруг почуяв изменение психофизического фона: люди, выследившие его, не желали ему зла.
      На площади Маяковского они вышли из метро и сели в поджидавшую их отечественную "Волгу-3111". Мужчина сел рядом с Тарасовым, девушка - рядом с водителем, белобрысым парнем с веснушчатым лицом.
      - Кто вы? - повернул голову к соседу Владислав. Тот молча отвернул мочку левого уха, на которой с обратной стороны был вытатуирован силуэтик летящего сокола.
      - Не понял.
      - Русский национальный орден, - оглянулась девушка.
      - Никогда не слышал о существовании такого ордена, - озадаченно покачал головой Тарасов. - Что это такое и с чем его едят?
      - Все скоро узнаете, - пообещал спутник девушки; внешность его была так неприметна, что забывалась тут же, как только Владислав отворачивался.
      - Значит, вы не имеете отношения к силовым структурам?
      - Имеем, но совсем не такое, о каком вы думаете.
      - Интересно... А вы, часом, не ошиблись?
      - Нет.
      Владислав хмыкнул, ощущая волну уверенности, исходившую от спутников.
      - Как вам удалось меня выследить? Я вроде бы профессионал, но слежки не заметил.
      - Мы тоже профессионалы, - буднично, без тени рисовки или насмешки ответил мужчина.
      Больше они не разговаривали.
      "Волга" выехала на Волоколамское шоссе, пересекла МКАД и свернула направо, по указателю "Пенягино". Проехали Пенягинское кладбище, свернули за заправкой налево и через полкилометра остановились У сплошного бетонного забора с металлическими воротами, окрашенными в зеленый цвет, с красными звездами на створках. Рядом с воротами, врезанное в забор, располагалось небольшое одноэтажное строение без окон, но с дверью, на которой красовалась табличка: "В/ч 2112. Посторонним вход воспрещен".
      Владислав напрягся.
      Девушка достала мобильный телефон, сказала негромко:
      - Мы прибыли.
      Выслушала ответ, спрятала телефон.
      Владислав, понимая, что машина подъехала к какой-то военной базе, начал было прикидывать варианты бегства отсюда, но в это время дверь строения распахнулась и порог переступил плотного телосложения мужчина в форме полковника Российской армии. Выглянувший охранник проводил его глазами до "Волги" и скрылся за дверью.
      Девушка вышла.
      Полковник сел на ее место, снял фуражку. Волосы на его крупной круглой голове были короткими и седыми.
      - Поехали, лейтенант.
      "Волга" развернулась и оставила за собой площадку въезда на территорию неизвестной базы.
      Полковник оглянулся. Глаза у него были светлосерые, цепкие, умные и - в глубине - властно-беспощадные.
      - Кто вы? - разжал челюсти Тарасов.
      - Полковник Родарев, Всеслав Антонович, начальник двенадцатой базы Управления спецопераций ФСБ. Остальное узнаете чуть позже, Владислав Захарович, не возражаете?
      - Откуда вы меня знаете?
      - Поговорим и об этом.
      - Куда мы едем?
      - Ко мне домой. Я живу тут рядом, в Пенягине, потерпите несколько минут.
      Попетляв немного, "Волга" остановилась у шестиэтажного жилого дома, стоящего на берегу довольно большого пруда. Высадив пассажиров, она тут же уехала.
      Родарев повел Владислава и молчаливого коллегу к дому.
      Поднялись на третий этаж недавно отремонтированного, судя по запахам, здания. Ни консьержа, ни охранника в подъезде Тарасов не увидел, но почему-то был уверен, что дом охраняется и не слабо.
      Квартира начальника базы ФСБ оказалась трехкомнатной, но лишенной уюта и жилого духа. То ли полковник здесь почти не жил, то ли не был женат, и квартиру заботливые женские руки не убирали.
      - Проходите, - отступил он в сторону, - обувь можете не снимать. Жена уже полгода гостит у родственников, сын недавно женился и живет у тещи, и я обитаю тут один. Да и то редко. Степаныч, свари кофейку, пока мы побеседуем с полковником Тарасовым.
      Спутник Родарева без слов удалился на кухню.
      Хозяин пропустил гостя в большую комнату, где располагались старинный комод, стол с вычурными ножками, диван и пианино. На крышке комода стояла цветная фотография в рамке: улыбающийся, загорелый хозяин квартиры, лет на двадцать пять моложе нынешнего, хотя уже с сединой в волосах, миловидная женщина с косой через плечо и юноша - копия отца, лет четырнадцати от роду.
      Родарев поймал взгляд Тарасова, кивнул.
      - Моя семья: жена Нина и сын Ратибор. Присаживайтесь, Владислав Захарович, разговор у нас будет долгий.
      - На какую тему? - осведомился Тарасов, не двигаясь с места.
      - Не торопите события, я все скажу.
      - Надо понимать так, что я ваш пленник?
      - Отнюдь.
      - А если я сейчас повернусь и уйду, ваш Степаныч не выстрелит мне в спину?
      - Конечно, нет, - спокойно сказал Родарев. - Вы свободны, полковник, хотя и в пределах допустимого. Я имею в виду, что следаки ФСР вас рано или поздно вычислят и возьмут, и тогда даже мы будем бессильны чем-либо вам помочь.
      - Я умею прятать концы в воду.
      - Не сомневаюсь, и тем не менее...
      - Вы хотите предложить мне "крышу"?
      - Нечто в этом роде. - По жестким губам полковника скользнула беглая улыбка. - Садитесь, в ногах правды нет.
      Владислав подумал и сел на диван.
      Родарев скрылся в спальне, вернулся уже переодетым в домашнее и расположился на стуле, по другую сторону стола.
      - Начну издалека, если позволите.
      - С вашего Русского ордена, если можно.
      - С нашего, - усмехнулся Родарев. - Это организация общего российского пространства, объединенная идеей возрождения традиций русского Рода. В принципе, я не имею права раскрывать вам герметические принципы ордена. Могу лишь дать о нем самое общее представление.
      - Что ж, давайте.
      - Русский национальный орден был создан в конце прошлого столетия как ответ на распад советской империи, спровоцированный конкурирующими структурами управления. Всего структур три. Одна захватила Америку, вторая Европу, третья исламский мир.
      - А Китай? - не выдержал Владислав. - Корея, Япония?
      - Китай и Азия вообще - наша надежда... с некоторыми нюансами. Менталитет этих народов таков, что не приемлет никакого давления сверху. Но об этом позже. Таким образом Россия оказалась в кольце чужеродных управлений ив конце концов подчинилась одному из них. Окончательную точку в захвате власти в стране поставили, как ни странно, чеченские боевики, захватив Дом культуры на Дубровке в октябре две тысячи второго года.
      - Они-то какое отношение имеют к захвату власти?
      - Терпение, Владислав Захарович. После событий с захватом почти тысячи заложников и гибели ста двадцати восьми из них стало ясно, что стране требуется не только глобальная просветительская и учебная система, которую начал создавать Русский орден, но и организация типа "Стопкрим", описанная в известных книгах. Эта организация должна была нести разведывательно-карательные функции, чтобы успешно очистить государство в первую очередь от террористов и бандитов, во вторую - от коррумпированных чиновников.
      - В рамках существующего правового поля?
      - Вне всяких рамок и ограничений. Официально такую организацию не дали бы создать те же чиновники и наши рьяные "правозащитники", показавшие себя прямыми предателями России, а также истеричные СМИ, уже давно управляемые той самой сатанинской системой. Поэтому "Стопкрим" пришлось создавать в строжайшем секрете. Хотя название организация получила иное.
      - Но это же незаконно!
      Родарев изобразил улыбку.
      - Если судишь по закону - забудь о справедливости, если же судишь по совести - забудь про закон. Я продолжу, с вашего позволения. Думаю, вы вполне согласитесь с тем, что страна катится - при всем внешнем благополучии - в пропасть. Президент откровенно слаб и не может освободиться от влияния известных всем криминальных кланов. Представители власти либо идиоты, либо подчиняются командам сверху. Защитить народ некому! Государство сегодня не обеспечивает выражение интересов российского общества в целом и его корневого ядра - русского народа. Оно обслуживает интересы лишь самого богатого и ничтожного социального среза общества и транснациональных сил. В финансовых структурах, информационном пространстве, идеологической сфере доминируют представители определенных масонских националистически-клановых образований, относящихся к совершенно иному культурно-историческому типу и насаждающих чуждые русскому и другим коренным народам России духовные, точнее - бездуховные ценности. Налицо культурная революция, сопровождающаяся деградацией российских народов, разрушением их многовековых общинных традиций, насильственным подавлением русской самобытности, свободолюбия и творческой инициативы.