8. Тиксье попросил у президента позволения выяснить со всей откровенностью некоторые насущные вопросы, связанные с политикой правительства Соединенных Штатов во Французской Северной Африке. Прежде всего вопрос о Дарлане, которого "Свободная Франция" никогда не признает и власть которого должна прийти к концу в возможно близкий срок. Затем положение генерала Жиро, которого "Свободная Франция" приняла бы в свои ряды, но, поскольку он полагал, что должен получить свое назначение от Дарлана, создалось крайне трудное положение. Тем не менее соглашение с генералом Жиро будет, вероятно, возможным, как только он выйдет из подчинения Дарлану в Северной Африке. Наконец, самый главный вопрос вопрос об осуществлении единства французского Сопротивления в рамках "Свободной Франции" и о возможном перемещении объединенного и представительного центра Сопротивления в Северную Африку, в Алжир. Собирается ли президент содействовать стремлению "Свободной Франции" к единству и к обоснованию на французской земле руководства Сопротивления, которое может быть возглавлено только одним человеком - генералом де Голлем.
      9. Не отвечая прямо на поставленные вопросы, президент сказал, что Французская Северная Африка находится в состоянии военной оккупации американцами и англичанами и что власть, как гражданская, так и военная, должна принадлежать генералу, главнокомандующему американской и английской армиями, под контролем президента, верховного главнокомандующего вооруженными силами Соединенных Штатов. Такой режим военной оккупации не окончится с победой в Тунисе, потому что Французская Северная Африка станет исходной военной базой для операций на юге Франции, Италии и на Балканах. Президент пока еще не может сказать, какой будет режим гражданского управления, но возможно, что власть будет поручена американскому верховному комиссару, который будет сотрудничать с французскими местными властями. Возможно также, что понадобятся резиденты в Тунисе и Марокко. Несомненно, появится необходимость в установлении связи с мэрами и руководителями округов.
      10. Филип спрашивает, будут ли оставлены местные власти, назначенные Виши, или же будут призваны законные власти, назначенные до перемирия республиканскими инстанциями. Президент отвечает, что американские власти будут специально обсуждать каждый случай, учитывая местные условия.
      11. Президент напоминает, что в 1917-1918 американская армия вступала во Франции в контакт с местными властями той зоны фронта, которую она занимала, и это сотрудничество было превосходным. Филип отвечает, что тогда была только одна французская власть, и снова задает вопрос о том, правда ли, что президент намерен на освобожденных территориях французской метрополии дать право американским военным властям выбирать между властями, существовавшими здесь до заключения перемирия, и властями, назначенными Виши. Снова президент отвечает, что в каждом случае решение будет зависеть от местных условий. Тогда Филип с негодованием заявляет, что никогда французы не согласятся, чтобы французские освобожденные территории, находящиеся за пределами военной зоны, управлялись американскими властями: французы сами будут управлять собой; Франция не колония, американская армия никогда не заставит их подчиниться власти изменников; никакое иностранное покровительство этим изменникам не помешает торжеству справедливости.
      12. Президент настаивает на том, что французы должны довериться американскому правительству, действия которого направлены к одной цели: выиграть войну, восстановить Францию и ее независимость. В решающий момент вооруженное выступление французов может оказать сильную поддержку американской и английской армиям, однако это выступление не может быть решающим, так как французы не имеют оружия.
      13. Филип и Тиксье один за другим настоятельно просят президента подумать о последствиях его политики, которая может посеять недоверие и обескуражить французский народ, если правительство Соединенных Штатов не положит конец всякому сотрудничеству с вишистскими изменниками. Если французский народ почувствует, что союзники его обманывают, то движение Сопротивления распадается и французы устремятся - одни к сотрудничеству с нацизмом, другие к крайнему национализму с его ксенофобией, третьи к Советской России, так как коммунизм покажется им единственным спасением.
      14. Заканчивая беседу, президент повторил, что хотел бы обсудить все эти вопросы с генералом де Голлем.
      Телеграмма генерала де Голля Адриену Тиксье, в Вашингтон
      Лондон, 21 ноября 1942
      Я ознакомился с содержанием дипломатических переговоров, которые вы и Шевинье вели с Макклоем. Констатирую, что Макклой сам выложил на стол все, что относится к Сражающейся Франции и к повороту дела в Северной Африке. Вот ответ, который я прошу вас передать всем лицам, выступающим от имени правительства Соединенных Штатов.
      Для Соединенных Штатов существовали два разных способа подготовки и проведения с политической точки зрения операции в Северной Африке.
      Соединенные Штаты могли с самого начала открыто поддержать Сражающуюся Францию. Тогда они потеряли бы возможность содержать посольство и консульства в Виши. Но они могли бы тем самым нанести смертельный удар Виши в самой Франции и придать французскому Сопротивлению новую силу, чего не могла дать английская поддержка.
      В Северной Африке поддержка Сражающейся Франции со стороны Соединенных Штатов заключалась бы в том, чтобы помочь нам здесь вызвать к жизни и организовать то, что называют "голлизмом". До конца 1940 в Марокко, Тунисе и Алжире имелись расположенные к этому значительные и влиятельные элементы. Генералу де Голлю нетрудно было бы объединить их скрытно, если бы он имел для этого материальные возможности. Нарушив все торговые сношения Северной Африки с внешним миром, можно было создать во всей стране, особенно среди местного населения и колонистов, стремление к освобождению в интересах налаживания деловой жизни и упорядочения снабжения. Таким образом, в нужный момент была бы подготовлена многообразная, организованная и - что очень важно - не запятнанная ничем надежная поддержка. Затем с приходом союзников, к которым присоединились бы, по крайней мере во втором эшелоне, войска, суда и эскадрильи Сражающейся Франции, произошла бы без особых трудностей замена Виши Сражающейся Францией в Рабате, Алжире и Тунисе.
      Соединенные Штаты приняли противоположное решение. Они относились к Виши с почтением, видя в Петене и его людях подлинную Францию, и, наоборот, осыпали генерала де Голля грубыми окриками и наносили ему публичные оскорбления. Стремясь получить осведомительные данные в Северной Африке, они обманом и хитростью добивались содействия разрозненных и беззащитных несчастных голлистов и доходили при этом до того, что подсылали к ним своих агентов, действовавших от имени генерала де Голля. Они, как, впрочем, и англичане, старались всеми силами помешать Сражающейся Франции поддерживать связь в стране со своими сторонниками. Они не пропускали даже донесения генералу де Голлю, направленные ему через союзников. Исключения делались разве что для писем от родных. В то же время Соединенные Штаты открыто льстили таким военным руководителям, как Вейган и его соучастники, хотя на них лежала ответственность за перемирие; в этих людях они непременно хотели видеть возможных героев французского освобождения. Наконец, они снабжали Северную Африку сахаром, чаем, горючим в таких размерах, что режим Виши в общем был довольно хорошо обеспечен.
      Что касается англичан, то их отношение к Сражающейся Франции было хотя и менее сдержанным, чем отношение Соединенных Штатов, но всегда отличалось неуверенностью и подозрительностью. Дакарское дело послужило им предлогом. Это верно, что мысль об урегулировании вопроса о Дакаре была выдвинута генералом де Голлем летом 1940 г. Но сама по себе эта мысль не была плоха. Неудачным было ее осуществление. Адмиралтейство совершило недопустимую ошибку, пропустив через Гибралтар флот и подкрепления, посланные Виши в Дакар. Вместе с тем в момент боевых действий английская бригада, предназначенная для захвата Дакара силой, в случае если бы убеждения голлистов не привели к желаемому результату, не высадила на берег ни одного человека. При чем же здесь генерал де Голль? Но вся английская политика в отношении Франции с тех пор испытывала влияние этой неудачи. Англичане сразу же после Дакара сняли блокаду с колоний Виши, тогда как этой блокады было достаточно для того, чтобы с течением времени склонить колониальные власти к присоединению. По этой же причине англичане после перемирия, заключенного в Сен-Жан д'Акр, допустили и даже способствовали, несмотря на формальный протест генерала де Голля, перемещению в Северную Африку сирийской армии. Между тем эти войска после своего поражения профессионально были в деморализованном состоянии. Теперь сирийские войска образуют ядро армии в Марокко.
      Правда, эта политика умиротворения объяснялась опасениями американцев и, в меньшей степени, англичан, что Виши могут направить свой флот против англосаксов. Но спрашивается: каким способом лучше помешать выступлению флота - путем поддержания посольства при Виши, или стремлением оживить во французском народе и в самом флоте дух национальной войны? Интересно отметить, что когда англосаксы, в том числе и американцы, встречались с боевыми судами Виши, последние сражались основательно, несмотря на двухлетнее пребывание адмирала Леги рядом с Парк-отелем{132}.
      Как бы там ни было, американцы предприняли операцию в Северной Африке на основе, которую можно назвать вишистской. Эта основа была подготовлена привычной кликой, которая инспирировала и информировала американцев относительно французских дел. Голлистов там, конечно, не было. Правда, вначале было испробовано нечто среднее в виде Жиро. Но Жиро производит в наше время впечатление выходца с того света; он лишился всякого уважения и, разумеется, провалился. Вот тогда на сцене появился Дарлан.
      Дарлан тщательно подготовил свой ход. Маловероятно, что Петен не был в курсе дела. Все произошло так, что Дарлан внезапно оказался для американцев нужнейшим человеком и в виде ответной услуги принял власть в Северной Африке от имени маршала. Таким образом, Виши сохранило свое положение в Алжире, а создавшаяся ситуация позволила бы Дарлану сразу же повернуть назад, в случае если бы военные операции в Тунисе приняли плохой оборот для союзников. В случае победы фигура Дарлана стала бы позором для освобождающейся Франции. Он вернулся бы во Францию во главе единственной практически существующей французской армии и, таким образом, мог бы сохранить режим Виши. "Маршал, мы с вами!" Петен же с Лавалем, с одной стороны, и Дарланом - с другой, имел бы пропуск в каждый лагерь. Я боюсь, что такая комбинация не кажется неприятной некоторым американским деятелям, делающим ставку на "новую Европу", антисоветскую и даже антианглийскую.
      Подобные комбинации могут показаться выгодными для американцев. Но наделе такие комбинации могут привести к тому, что демократии морально проиграют войну. Я не разделяю мнения президента Рузвельта, который говорит, что в таких случаях речь идет о необходимости избегать кровопролития, - мнения, которое подразумевает, что для этой цели все средства хороши. Что касается меня, то я никогда не пойду на такие отвратительные авантюры.
      Я сумею сохранить в неприкосновенности честь Франции.
      С дружеским приветом.
      Телеграмма Адриена Тиксье генералу де Голлю, в Лондон
      Вашингтон, 22 ноября 1942
      Мы с Андре Филипом виделись сегодня во второй половине дня с Сэмнером Уэллесом. Беседа была весьма сердечной и продолжалась полчаса. Филип просил разъяснений по поводу возможного визита генерала де Голля, характера и наиболее удобной даты этого визита. Сэмнер Уэллес ответил, что, так как президент будет занят с 15 декабря по 8 января в связи с возобновлением заседаний конгресса, визит должен состояться до или после этого срока. На вопрос Тиксье, как следует определить характер этого визита, он ответил: "В военное время не бывает официальных приглашений; достаточно указать, что президент выразил большое желание встретиться с генералом де Голлем для беседы о текущих событиях".
      Телеграмма генерала де Голля генералу Леклерку, в Браззавиль
      Лондон, 22 ноября 1942
      По последним сведениям, передовые английские подразделения остановлены в Аджедабье. Если не случится ничего непредвиденного, 8-я английская армия не сможет развернуть военные действия по ту сторону Эль-Агейлы до 15 декабря.
      В Тунисе части 1-й английской армии и французские североафриканские войска пришли в соприкосновение с неприятельскими отрядами, прикрывающими Тунис и Бизерту. С другой стороны, союзные войска, по-видимому, достигли района Кеф. Но основные силы 1-й армии, видимо, еще долгое время не будут в состоянии вести смелое наступление в Тунисе, особенно в южной его части.
      Следовательно, вам, вероятно, не придется действовать согласованно с 1-й английской армией. Во всяком случае, направление ваших действий не может быть определено до вашего выхода к Феццану.
      В этих условиях:
      1) я информирую генерала Андерсона, командующего 1-й армией, о ходе выполнения вашей операции;
      2) в нужный момент я дам вам приказ о развертывании операции, начиная с Тибести; приказ будет дан на основании сведений, которыми я буду тогда располагать, о положении двух союзных армий и указанной вами даты возможного начала атаки;
      3) после согласования с союзным командованием я вам дам в нужный момент второй приказ, определяющий при выходе на исходный рубеж у Феццана, направление вашего главного продвижения:
      или на Эль-Агейлу,
      или на Ситру или Мисурату,
      или на Триполи,
      или на Габес;
      4) я приму меры, чтобы при выходе к Феццану вы имели необходимую поддержку с воздуха.
      Телеграмма Национального комитета Адриену Тиксье, в Вашингтон
      Лондон, 24 ноября 1942
      Сегодня во второй половине дня генерал де Голль виделся с адмиралом Старком и сообщил ему, что охотно принимает приглашение президента Рузвельта. Генерал сказал, что, исходя из сроков, предложенных Сэмнером Уэллесом, он предпочел бы отправиться в Вашингтон до 15 декабря; для него чем раньше, тем лучше. Адмирал Старк взял на себя техническую сторону организации поездки. Генерал просит вас в настоящий момент сохранить в тайне этот визит.
      Телеграмма генерала Леклерка, командующего вооруженными силами в Свободной Французской Африке, генералу де Голлю, в Лондон
      Браззавиль, 24 ноября 1942
      Господин генерал!
      В час, когда близится победа и предатели меняют лагерь, вы останетесь для нас олицетворением борьбы за честь и свободу Франции. Следуя за вами, мы вернемся в страну с высоко поднятой головой. Тогда французская нация сможет вымести весь мусор.
      Беседа генерала де Голля с Уинстоном Черчиллем 24 ноября 1942
      (Записана канцелярией генерала де Голля)
      С Черчиллем были Иден, майор Мортон и переводчик. На столе перед ним лежали объемистые досье, что заставило генерала де Голля подумать, что Черчилль готовится к беседе по вопросам, требующим справок.
      Генерал сказал премьер-министру, что не собирается злоупотреблять его временем и хочет лишь сообщить содержание телеграммы, полученной от Андре Филипа после его беседы с президентом Рузвельтом.
      В беседе с Филипом Рузвельт сказал, что он был бы рад принять в ближайшее время генерала де Голля в Вашингтоне.
      "Как Вы думаете поступить?" - спрашивает Черчилль.
      Генерал де Голль отвечает, что он принял приглашение президента и полагает, что в результате обмена мнениями между Рузвельтом и им президент будет лучше информирован о вопросах, в которых, может быть, недостаточно осведомлен.
      "Очень хорошо", - отвечает Черчилль.
      Генерал де Голль знакомит премьер-министра с основными положениями доклада Филипа. Политика президента, как он сам ее излагает, сводится к следующему: хоть с самим дьяволом, лишь бы перейти мост, а затем навязать власть американцев, используя в случае необходимости власти, оставшиеся на месте.
      Черчилль воздерживается от комментариев. Он только замечает, что позиция американцев действительно такова и что они несут ответственность за положение, создавшееся в Северной Африке.
      Генерал де Голль уже собирается уходить, когда Черчилль ворчливо замечает, что один из депутатов оппозиции прочел накануне в палате общин текст речи адмирала Дарлана, которая была произнесена во время наступления англичан на Мадагаскар в мае этого года. Это тот самый текст, который был приложен к ноте, переданной на днях Французским национальным комитетом английскому правительству.
      Генерал де Голль отвечает, что он не знал об этом инциденте, так как не вмешивается в дела палаты общин, а речь Дарлана на которую ссылается премьер-министр, в свое время была широко опубликована в печати.
      По поводу речи генерала де Голля, которая не была передана Би-Би-Си, премьер-министр заявляет, что, так как затронутые в ней проблемы могут поставить на карту жизни американских и английских солдат, он счел нужным телеграфировать президенту Рузвельту, чтобы получить его согласие. Ответ еще не получен.
      Генерал де Голль говорит премьер-министру, что на английской земле радио ему неподвластно, с чем приходится считаться, и он не имеет возможности свободно пользоваться им.
      Во время беседы ее участники с английской стороны все время испытывали явное замешательство.
      Телеграмма генерала де Голля Адриену Тиксье, в Вашингтон
      Лондон, 25 ноября 1942
      Я встретился вчера с адмиралом Старком и говорил с ним по поводу приглашения, которое вы мне передали от имени президента Рузвельта. Старк уже был извещен Вашингтоном. Я сказал Старку, что охотно принимаю приглашение и отправлюсь, как только представится возможность. Он ответил, что немедленно займется подготовкой транспорта для поездки.
      Я намерен поехать сначала в Вашингтон на три или четыре дня, затем в Нью-Йорк на такой же срок...
      На обратном пути из Соединенных Штатов мне хотелось бы провести несколько дней в Канаде.
      С дружеским приветом.
      Беседа генерала де Голля с адмиралом Старком 26 ноября 1942
      (Записана канцелярией генерала де Голля)
      Генерал де Голль хочет, чтобы адмирал Старк знал, что, несмотря на все существующие трудности и разногласия по некоторым вопросам, он сам и все французы учитывают замечательные усилия Соединенных Штатов и высоко оценивают военные достижения и выражают полное доверие президенту Рузвельту и американскому народу в отношении продолжения начатых военных действий.
      Адмирал Старк заявляет, что он тронут словами генерала де Голля и хочет, с согласия последнего, немедленно их передать президенту.
      Затем генерал де Голль говорит, что, если военные по своему обыкновению, а также по обязанности придают главное значение в ведении войны ее техническому аспекту, то государственные деятели, обладающие более широким кругозором и наделенные более высокой ответственностью, должны учитывать и другие элементы стратегии, в особенности моральные и политические факторы. Что касается Франции, генерал должен констатировать и об этом не может не знать адмирал Старк, - что недавние события в Северной Африке встревожили и привели в замешательство всех французов, как в метрополии, так и за ее границами, Было бы несчастьем для всех, если бы эта тревога породила у французов чувство разочарования или даже враждебности по отношению к американскому народу.
      Адмирал Старк со своей стороны полагает, что в ближайшие месяцы могут возникнуть известные трения между американским правительством и Французским национальным комитетом при определении методов действия, но невозможно допустить, чтобы обе стороны в конце концов не пришли к согласию, ибо они преследуют одну и ту же цель. Кроме того, он заявляет, что генерал де Голль найдет в лице президента Рузвельта одного из самых верных друзей Франции за границей. Адмирал Старк знает Франклина Рузвельта на протяжении тридцати лет и свидетельствует о его неизменном чувстве любви к Франции.
      Генерал де Голль на это отвечает, что среди бед, претерпеваемых ныне Францией, есть одна, которая часто ускользает от внимания лучших друзей нашей родины, хотя ее не назовешь самой легкой. Некоторые деятели, связавшие свое имя с победой 1918 г. и которых Франция и друзья Франции на протяжении двадцати лет привыкли уважать и почитать, не оказались на высоте положения в современных условиях. Вот уже два года прошло с тех пор, как в борьбе с тяжелыми испытаниями родилась новая Франция, во всем отличающаяся от прежней и чуждая ее прежним руководителям. А между тем многие иностранцы, друзья нашей родины, отождествляют таких руководителей с Францией и хотят, чтобы эти люди прошлого сохранили свое положение в настоящем или снова появились на политической сцене. Конечно, людям, уважающим традиции, например военным, таким, как адмирал Старк или генерал де Голль, иногда бывает трудно понять столь неожиданное развитие событий, а тем более примириться с ним. Это и заставляет генерала де Голля сделать самые серьезные выводы и привлечь к ним внимание лучших друзей нашей страны.
      Адмирал Старк благодарит генерала де Голля за сообщение, значение которого он понимает и о котором незамедлительно доложит своему правительству.
      Речь, произнесенная генералом де Голлем по радио в Лондоне 27 ноября 1942
      Флот Тулона, флот Франции, перестал существовать.
      В момент, когда неприятель уже готовился захватить корабли, в сердцах экипажей и их руководителей пробудился дух национального достоинства. В это мгновение перед руководителями, офицерами, матросами как бы разорвалось ужасное покрывало лжи, которое после июня 1940 застилало их взоры. В это мгновение они осознали, по какому постыдному пути их ведут.
      Не видя иного выхода, французские моряки собственными руками уничтожили французский флот, желая по крайней мере спасти родину от величайшего позора - захвата флота неприятелем.
      Франция услышала залпы пушек Тулона, оглушительные взрывы, отчаянную ружейную стрельбу, последнее сопротивление. Дрожь боли, сожаления, гнева потрясла всю страну.
      Пусть это несчастье, умножившее ее беды, послужит возвышению Франции и ее объединению - да, ее объединению - в единодушном стремлении уничтожить в результате победы над врагом все ужасные последствия катастрофы и политики отречения.
      Победить! Другого пути нет и никогда не было!
      Телеграмма Людовика Шанселя, представителя Сражающейся Франции в Восточной Африке, генералу де Голлю, в Лондон
      Найроби, 28 ноября 1942
      Сдача Джибути неминуема. Возрастает число гражданских и военных лиц, переходящих границу, чтобы присоединиться к нам.
      Подполковник Апперт сообщает, что в скором времени ожидается прибытие генерала Дюпона. Будет доставлена большая часть артиллерии.
      Телеграмма генерала де Голля генералу Леклерку, в Браззавиль
      Лондон, 28 ноября 1942
      I. Даю вам общий исполнительный приказ о проведении операции у Феццана. Начиная со 2 декабря вы можете действовать по собственной инициативе с учетом указаний генерала Александера. Последний, находясь в контакте с Андерсоном, получил директивы главнокомандующего союзными войсками о том, чтобы снабжать вас информацией и обеспечить необходимой поддержкой с воздуха.
      II. Принимая решения, вы должны иметь в виду:
      1) что неприятель может попытаться усилить свои войска в Феццане для прикрытия своего южного фланга;
      2) что неприятель будет в состоянии оказать своему гарнизону в Феццане такую сильную воздушную поддержку, что 8-я английская армия не сможет вести сухопутные и воздушные операции большого масштаба в районе Эль-Агейлы.
      III. Я полагаюсь на Вас и Ваши войска.
      Телеграмма генерала Леклерка генералу де Голлю, в Лондон
      Браззавиль, 28 ноября 1942
      1. Я получил от английского командования в Каире следующую телеграмму:
      "Необходимо, чтобы каждая часть, вступающая в Триполитанию, обращалась к населению с идентичным воззванием. Это воззвание здесь уже заготовлено, и, если вы не находите в этом ничего для вас неприемлемого, копии будут высланы вам как командующему французскими сражающимися силами для распространения в момент вступления ваших войск в занимаемые районы.
      Крайне желательно, чтобы по крайней мере два военных чиновника из английской администрации по делам оккупированных территорий были приданы вам для сопровождения ваших войск. Они будут осуществлять гражданское управление на занимаемых вами территориях до того момента, когда будет произведено окончательное объединение всей Триполитании под правлением английских военных властей. После телеграфного подтверждения вашего согласия мы направим этих чиновников в Форт-Лами. Экономическая политика Лондона допускает в Триполитании обращение исключительно итальянских лир и специальных бумажных знаков английской военной администрации. Поэтому следует запретить вашим войскам пользоваться франками и другой валютой. Мы готовы оказать вам всяческое содействие, чтобы вы могли справиться с создавшимся положением, и будем признательны, если вы нам сообщите по телеграфу:
      а) приблизительные размеры ваших потребностей в деньгах на время операций в Триполитании;
      б) размер имеющейся в вашем распоряжении суммы в лирах и специальных знаках".
      2. Каир просит срочного ответа.
      Подобные приемы не могут радовать. Я не отвечаю, ссылаясь на то, что только вы можете урегулировать этот вопрос, относящийся к международной политике.
      3. Сообщаю вам, что мои военные чиновники и вспомогательный туземный персонал могут прекрасно управлять занимаемыми нами территориями от имени Франции без помощи англичан.
      Телеграмма генерала де Голля Адриену Тиксье, в Вашингтон
      Лондон, 29 ноября 1942
      Адмирал Старк передал мне сегодня утром послание из Вашингтона, в котором президент Рузвельт просит отложить мой приезд на время после 9 января...
      Какова бы ни была настоящая причина, заставившая президента отложить нашу встречу, я полагаю, что эта отсрочка в общем выгодна...
      Дело обстоит так. Вчера по просьбе Черчилля я имел с ним длительную беседу. У меня сложилось впечатление, что английское правительство, внешне относясь к нам с большой теплотой, по существу, поддерживает нас довольно вяло. Это лишний довод в пользу отсрочки моей поездки. Сейчас в Вашингтоне я мог бы оказаться перед Рузвельтом, который, сговорившись с Черчиллем, начал бы восхвалять планы "комитета координации французских дел", заседающего в Вашингтоне с участием Буллита и Галифакса, куда мы были бы приглашены наряду с Дарланом, Робером, Годфруа и т. д... и где также присутствовал бы Алексис Леже. В этих условиях мне пришлось бы или отказаться, то есть дать повод американскому, а может быть, даже и английскому правительству говорить, что мы препятствуем объединению империи, или согласиться, то есть лишиться во мнении французов самого ценного, что у нас есть. Поэтому предпочтительнее выгадать время и предоставить событиям идти своим чередом.
      Во всяком случае, дальнейшее пребывание Филипа в Соединенных Штатах в настоящее время не имеет больше смысла. Я прошу Филипа срочно вернуться в Лондон.
      С дружеским приветом.
      Телеграмма генерала де Голля Людовику Шанселю, представителю Сражающейся Франции, в Найроби
      Лондон, 30 ноября 1942
      Разъясните властям, войскам и населению Французского Сомали, какие меры будут применены в случае присоединения.
      1. Управлять колонией будет назначенный мною губернатор.
      2. Личный состав администрации и сотрудники коммунальных учреждений останутся при исполнении своих обязанностей. Их можно будет постепенно переводить на равнозначащие посты в других частях империи.
      3. Войска вместе с вооружением будут переброшены сначала в Сирию или на Мадагаскар, за исключением одного батальона, одной батареи и обслуживающих подразделений, которые временно останутся на месте и будут заменены вновь прибывающими французскими частями.
      4. По прибытии в Сирию или на Мадагаскар французские офицеры могут обращаться к местному французскому командованию с просьбами о новом назначении. Такие просьбы повсеместно будут приниматься во внимание.
      5. Все повышения в чинах, произведенные до присоединения, будут утверждаться заново.
      Коммюнике французского Национального комитета
      Лондон, 30 ноября 1942
      Французский контрминоносец "Леопард" под командованием капитана 2-го ранга Ришара прибыл 28 ноября на рейд Сен-Дени, столицы французской колонии Реюньон.
      Как только стало известно о прибытии "Леопарда", жители, администрация и войска во всех городах и населенных пунктах острова немедленно присоединились к Сражающейся Франции. Незначительное сопротивление оказала только одна батарея в Пуэнт-де-Гале.
      Губернатор Обер с несколькими подразделениями отошел в горы; капитан 2-го ранга Ришар вступил с ним в переговоры. Тогда, стремясь к умиротворению, Обер отказался от сопротивления. Таким образом, остров Реюньон полностью присоединился к Сражающейся Франции. Неподдельный патриотический энтузиазм царит во всей колонии.
      Капагорри, главный администратор колоний, уполномочен генералом де Голлем обеспечить управление островом.
      Вопреки более ранним сообщениям, исходящим из малоосведомленных источников, ни одна английская или южноафриканская часть не принимала участия в этих событиях.
      Генерал де Голль отправил следующую телеграмму главному администратору Капагорри, которому поручено управление островом: "Присоединение Реюньона к Сражающейся Франции - это поддержка для угнетенной врагом родины и пример для империи. Прошу вас выразить от моего имени и от имени Французского национального комитета полное доверие всем вашим сотрудникам - гражданским и военным, - а также населению старой и верной французской колонии Реюньон. Да здравствует неделимая империя! Да здравствует Франция!"
      Телеграмма генерала де Голля генералу Леклерку, в Браззавиль