В дело пробовал даже вмешаться Пушкин. 5 мая 1836 г. он писал жене из Москвы: "Пошли ты за Гоголем и прочти ему следующее: видел я актера Щепкина, который ради Христа просит его приехать в Москву, прочесть "Ревизора". Без него актерам не спеться... С моей стороны я тоже ему советую: не надобно, чтобы "Ревизор" упал в Москве, где Гоголя более любят, нежели в П. Б." (Сочинения Пушкина. Переписка, под ред. и с прим. В. И. Саитова, т. III, Спб. 1911, стр. 309). Гоголь, однако, был неумолим. Он поручил постановку комедии Щепкину. Но в результате закулисных интриг Щепкину пришлось отказаться от предложения Гоголя, и организация постановки была передана дирекции московских театров, которая отнеслась к пьесе Гоголя с полным равнодушием. Спектакль, впрочем, имел огромный успех. В нем принимали участие виднейшие актеры Малого театра: Щепкин (городничий), Ленский (Хлестаков), Орлов (Осип), Потанчиков (почтмейстер) и др. С отчетом о московской постановке "Ревизора" выступил Белинский на страницах "Молвы" (см. "Белинский о Гоголе", Гослитиздат, 1949, стр. 93).
      64 (Стр. 96) В Александрийском театре Хлестакова играл известный водевильный актер Н. О. Дюр. Он исполнял роль в легковесно-водевильной манере, усердно комиковал, стараясь чисто внешними приемами вызывать смех в зрительном зале, и оказался, в конце концов, неспособным раскрыть социально-обличительный смысл образа. Гоголь был крайне недоволен игрой Дюра. В "Отрывке из письма, написанного автором после представления "Ревизора" к одному литератору" Гоголь отмечал: "Дюр ни на волос не понял, что такое Хлестаков" (Сочинения, изд. 10-е, т. II, стр. 285). Гоголь считал роль Хлестакова "главной" и "труднейшей". В связи с готовящейся постановкой "Ревизора" в Москве писатель обращал внимание Щепкина на необходимость особенно тщательного выбора исполнителя этой роли: "Я не знаю, выберете ли вы для нее артистов. Боже сохрани если ее будут играть с обыкновенными фарсами, как играют хвастунов и повес театральных!.. Я сильно боюсь за эту роль" (Письма, т. I, стр. 372). На московской сцене Хлестакова играл первоначально Ленский, а с 1838 г. -- и Самарин. Критические отзывы Белинского об игре этих исполнителей (см. "Белинский о Гоголе", стр. 99--104) подтвердили, что опасения Гоголя не были напрасными.
      65 (Стр. 96) Об этом спектакле см. в воспоминаниях Л. И. Арнольди и Н. В. Берга (наст. изд., стр. 495 и 507).
      66 (Стр. 97) Известие о трагической гибели Пушкина застало Гоголя в Париже. Он встретил А. С. Данилевского и сказал ему: "Ты знаешь, как я люблю свою мать; но если бы я потерял даже ее, я не мог бы быть так огорчен, как теперь: Пушкин в этом мире не существует больше" (В, И. Шенрок, "Материалы для биографии Гоголя", т. III, стр. 166). Потрясенный горем Гоголь писал П. А. Плетневу 16 марта 1837 г. из Рима: "Что месяц, что неделя, то новая утрата; но никакой вести хуже нельзя было получить из России. Все наслаждение моей жизни, все мое высшее наслаждение исчезло вместе с ним. Ничего не предпринимал я без его совета. Ни одна строка не писалась без того, чтобы я не воображал его пред собою. Что скажет он, что заметит он, чему посмеется, чему изречет неразрушимое и вечное одобрение свое -- вот что меня только занимало и одушевляло мои силы..." (Письма, т. I, стр. 432. См. там же письма -- к Погодину от 30 марта 1837 г., к Прокоповичу от 30 марта 1837 г., к Жуковскому от 18 апреля и 30 октября 1837 г.).
      67 (Стр. 98) О своих встречах с Гоголем за границей Погодин рассказывает в своих воспоминаниях "О жизни в Риме с Гоголем и Шевыревым в 1839 г." ("Русский архив", 1865, No 7, стр. 887--895). См. также: М. Погодин, "Год в чужих краях. Дорожный дневник" (М. 1844).
      68 (Стр. 98) Машенька -- М. Г. Карташевская, племянница С. Т. Аксакова и близкая приятельница его старшей дочери.
      69 (Стр. 100) Миша -- младший сын С. Т. Аксакова.
      70 (Стр. 103) В рукописи явная описка: "30-го ноября".
      71 (Стр. 105) Вл. Ив. Панаев -- дядя писателя и мемуариста И. И. Панаева. В 1830--1831 гг. В. И. Панаев был непосредственным начальником Гоголя по службе в департаменте уделов и, судя по дошедшим до нас документам, оказывал ему покровительство (см. "Н. В. Гоголь. Материалы и исследования", I, 1936, стр. 295--300). В. И. Панаев впоследствии дослужился до крупных административных чинов. Одновременно он пробовал сделать литературную карьеру, сочиняя старомодные сентиментальные идиллии. В. И. Панаев был человеком реакционных убеждений и крайне неодобрительно относился к сатирическим произведениям своего бывшего подчиненного -- Н. В. Гоголя. Выразительный портрет Панаева и характеристику его отношения к творчеству Гоголя оставила в своих воспоминаниях Авдотья Панаева (см. "Воспоминания", Гослитиздат, 1948, стр. 173).
      72 (Стр. 106) Марихен -- дочь С. Т. Аксакова.
      73 (Стр. 108) "...трагедия из истории Запорожья" -незаконченная и сожженная историческая трагедия Гоголя из украинской жизни -- "Выбритый ус", которую он начал писать в 1839 г., во время работы над второй редакцией "Тараса Бульбы". Именно об этой пьесе Гоголь сообщал 10 августа 1839 г. Шевыреву из Вены: "Труд мой, который я начал, не идет; а чувствую, вещь может быть славная" (Письма, т. I, стр. 620). Гоголь был необычайно увлечен сюжетом новой пьесы. Он с радостью погружался в столь любимую им героическую историю Запорожской Сечи (см. письмо к Погодину от 17 октября 1840 г. -- Письма, т. II, стр. 80). Литератор В. А. Панов, которому Гоголь читал в ноябре 1840 г. в Риме начало трагедии, поделился в письме к С. Т. Аксакову своими впечатлениями о ней: "Действие в Малороссии. В нескольких сценах, которые он уже написал и прочел мне, есть одно лицо комическое, которое, выражаясь не столько в действии, сколько в словах, теперь уже совершенство" (Барсуков, "Жизнь и труды Погодина", т. V, стр. 369). Об обстоятельствах сожжения трагедии см. в воспоминаниях Ф. В. Чижова (наст. изд., стр. 229). Сохранившиеся небольшие отрывки из этой трагедии были впервые опубликованы П. А. Кулишом ("Заметки и наброски Н. В. Гоголя для драмы из Украинской истории", "Основа", 1861, No 1, "тр. 116--120). См. также Сочинения Н. В. Гоголя, изд. 10-е, т. V, стр. 533--536. Материал, собранный Гоголем для исторической драмы, был им использован в новой редакции "Тараса Бульбы".
      74 (Стр. 109) Д. Е. Бенардаки -- известный откупщик, воротила, наживший спекулятивными сделками миллионное состояние. Гоголь познакомился с ним летом 1839 г. в Мариенбаде. Аксаков несомненно идеализирует характер отношений Бенардаки к Гоголю. Гоголь питал к этому человеку интерес несколько специфический, видя в нем источник полезной для себя информации. Об этом, например, свидетельствовал Погодин: "Гоголь выспрашивал его Бенардаки о разных исках, и, верно, дополнил свою галерею оригинальными портретами, которые когда-нибудь увидим на сцене" ("Год в чужих краях", М. 1844, т. IV, стр. 75). Есть указание того же Погодина, что Бенардаки явился одним из прототипов Костанжогло: "Мы все гуляли вместе в Мариенбаде. Бенардаки, знающий Россию самым лучшим и коротким образом, бывший на всех концах ее, рассказывал нам множество разных вещей, которые и поступили в материалы "Мертвых душ", а характер Костанжогло во второй части писан в некоторых частях прямо с него" ("Русский архив", 1865, No 7, стр. 895).
      75 (Стр. 109) Калибан -- персонаж из трагедии Шекспира "Буря", уродливый дикарь.
      76 (Стр. 109) "...вторые "Три повести" Павлова". -"Маскарад", "Демон" и "Миллион" (Спб., 1839). Первый сборник Н. Ф. Павлова под тем же названием вышел в 1835 г. и содержал в себе следующие произведения: "Именины", "Аукцион" и "Ятаган". Эта книга вызвала ярость Николая I и специальное цензурно-полицейское дознание. О ней тепло отозвался Белинский в статье "О русской повести и повестях г. Гоголя". Критика особенно заинтересовала социально-острая повесть "Именины", посвященная изображению трагической судьбы крепостного музыканта. В дальнейшем, однако, антикрепостнические мотивы в творчестве Павлова почти не проявлялись. Идейная позиция писателя становилась все более умеренной. В начале 60-х гг. он перешел в лагерь реакции.
      77 (Стр. 112) Утверждение С. Т. Аксакова о том, что Пушкин якобы "не вполне ценил талант Гоголя" -- совершенно безосновательно. Общеизвестные ныне факты (например, письма и дневник Пушкина, свидетельства многих современников) категорически опровергают это мнение. (О взаимоотношениях Гоголя и Пушкина см. библиографическую справку на стр. 596.)
      78 (Стр. 113) Это письмо давно найдено. И. С. Аксаков подарил его в 1839 г. Ф. А. Бюллеру, одному из своих приятелей по училищу правоведения, который, много лет спустя, отдал его в редакцию "Русской старины" для опубликования (1871, No 12, стр. 681). Текст этого письма воспроизведен в издании Шенрока (Письма, т. II, стр. 21).
      79 (Стр. 114) Гоголь выехал с С. Т. Аксаковым из Петербурга 17 декабря 1839 г.
      80 (Стр. 117) В письме к Погодину от 23 февраля 1833 г. Гоголь совершенно ясно объяснил причину, которая препятствует ему завершить работу над комедией "Владимир 3-й степени": "...Но вдруг остановился, увидевши, что перо так и толкается об такие места, которые цензура ни за что не пропустит... Мне больше ничего не остается, как выдумать сюжет самый невинный, которым даже квартальный не мог бы обидеться. Но что комедия без правды и злости!" (Полн. собр. соч., т. X, стр. 262--263). К этому же неосуществленному замыслу Гоголя относятся слова Плетнева в письме к Жуковскому от 17 февраля 1833 г.: "Его комедия не пошла из головы. Он слишком много хотел обнять в ней, встречал беспрестанно затруднения в представлении и потому с досады ничего не написал" (Сочинения и переписка Плетнева, т. III, стр. 528).
      81 (Стр. 118) Подробное описание этого чтения см. в воспоминаниях И. И. Панаева (наст/ изд., стр. 214).
      82 (Стр. 119) Находясь в затруднительном материальном положении, Гоголь искал товарища, с которым можно было бы поделить дорожные издержки. С этой целью он даже опубликовал специальное "Объявление о выезде": "Некто, не имеющий собственного экипажа, ищет попутчика до Вены, имеющего собственный экипаж, на половинных издержках: на Девичьем поле, в доме проф. Погодина; спросить Николая Васильевича Гоголя" ("Московские ведомости", 1840, No 28; "Прибавления", No 90, стр. 426). Ср. сохранившийся черновой вариант этого объявления: Сочинения Н. В. Гоголя, изд. 10-е, т. VI, стр. 454.
      83 (Стр. 120) Во всех изданиях воспоминаний С. Т. Аксакова здесь называется И. С. Тургенев. В. Вересаев первым высказал сомнение в том, присутствовал ли на этих именинах И. С. Тургенев. Свое сомнение В. Вересаев обосновывал ссылкой на то, что Тургенев ничего об этой знаменательной встрече не рассказывает в своих воспоминаниях о Гоголе и Лермонтове: "Невероятно предположить, чтоб Тургенев забыл о празднике, проведенном им с Гоголем в среде интимных его друзей, и о чтении Лермонтовым "Мцыри" ("Гоголь в жизни", "Academia", M.--Л. 1933, стр. 239).
      И. С. Тургенев, действительно, не мог присутствовать 9 мая 1840 г. на именинах Гоголя в Москве, потому что с января 1840 по сентябрь 1841 г. он был за границей. Присутствовал же на именинах А. И. Тургенев. Это подтверждается недавно опубликованной записью из его дневника: "9 мая 1840. К Свербеевой. С ней у крыльца. Там и Павлов. Оттуда к Лермонтову, не застал, домой и к Гоголю на Девичьем поле у Погодина: там уже la jeune Russie молодая Россия съехалась: это напомнило мне и наш поддевиченский Арзамас при Павле I. Мы пошли в сад обедать. Стол накрыт в саду: Лермонтов, к, Вяземский, Баратынский, Свербеевы, Хомяков, Самарин, актер Щепкин, Орлов, Попов, Хотяева и пр. Глинки; веселый обед... В 9 час. разъехались. Приехал и Чаадаев. Я домой и опять к Павлову, который ошибкой приглашен не был..." (Э. Герштейн, "Дуэль Лермонтова с Барантом", "Литературное наследство", No 45--46. М. Ю. Лермонтов, II, 1948, стр. 419-420).
      Повод для недоразумения дала сама рукопись С. Т. Аксакова. В ней первоначально назывался А. И. Тургенев. Но затем первый инициал был ошибочно зачеркнут, а сверху, после "И", карандашом вписано "С". Так вместо А. И. Тургенева появился И. С. Тургенев.
      84 (Стр. 120) До недавнего времени считалось, что 9 мая 1840 г. состоялась единственная встреча двух великих русских писателей -Лермонтова и Гоголя. Между тем в дневнике А. И. Тургенева упоминается еще одна встреча, происходившая на другой день у Е. А. Свербеевой. "10 мая... Вечер у Свербеевой с гр. Зубовой. Павлова: подарил ей лиру. Очень довольна. Лермонтов и Гоголь. До 2 часов..." ("Литературное наследство", No 45--46, II, 1948, стр. 420). Это -- единственное скупое свидетельство о неизвестном до сих пор эпизоде в биографии Гоголя и Лермонтова.
      85 (Стр. 121) Это предположение Аксакова совершенно неправильно. Длительное пребывание Гоголя за границей объяснялось вовсе не тем, что он "не довольно любит Россию". Гоголь горячо любил свою родину. Но Россия чиновничья, крепостническая приносила ему невыразимые страдания. Он почувствовал это особенно остро после выхода в свет "Ревизора". Яростные нападки на Гоголя той части русского общества, против которой была обращена комедия, вызвала в нем болезненную реакцию. Почувствовав себя одиноким, всеми, как ему казалось, покинутым ("Все против меня", -- писал он), Гоголь уехал за границу. Но уже первые его письма из-за границы полны глубокой тоски по родине. 22 сентября 1836 г. Гоголь пишет Погодину из Женевы; "...на Руси есть такая изрядная коллекция гадких рож, что невтерпеж мне пришлось глядеть на них. Даже теперь плевать хочется, когда об них вспомню. Теперь передо мною чужбина, вокруг меня чужбина; но в сердце моем Русь, -- одна только прекрасная Русь..." (Письма, т. I, стр. 396). Гоголя звали домой, упрашивали вернуться, но чувство любви к родине было отравлено у него сознанием властвующей там несправедливости, сознанием невозможности писать там "с правдой и злостью". И он принимает решение: не возвращаться. Он пишет в следующем письме Погодину: "Ехать, выносить надменную гордость безмозглого класса людей, которые будут передо мною дуться и даже мне пакостить, -- нет, слуга покорный! (там же, стр. 435). С подобными настроениями мы встречаемся во многих письмах Гоголя: гневные воспоминания о "гадких рожах", или "презренной черни", или "благородном нашем аристократстве", при одной мысли о котором "сердце... содрогается", неизменно переплетаются с трогательно-нежными чувствами к родной русской земле. Нельзя не вспомнить в этой связи одно характерное замечание Анненкова, близко наблюдавшего Гоголя за границей летом 1841 г.: "Вообще мысль о России была в то время... живейшей частью его существования" (наст. изд., стр. 288).
      Гоголь писал, что ничто на чужбине не может вдохновить его как художника: "Ни одной строки не мог посвятить я чуждому. Непреодолимою цепью прикован я к своему... И я ли после этого могу не любить своей отчизны" (Письма, т. I, стр. 435). Искренность этих взволнованных строк Гоголя подтверждается всеми его художественными произведениями, проникнутыми могучим патриотическим чувством. Все это наглядно опровергает ошибочное утверждение С. Т. Аксакова.
      86 (Стр. 122) К этому месту в рукописи воспоминаний Аксакова дана сноска: "Все письма Гоголя не только списаны с точностью, но даже скопированы". Это, однако, не соответствует действительности. Тексты писем Гоголя воспроизведены переписчиком Аксакова неисправно. В настоящем издании письма сверены и исправлены в большинстве своем по автографам Гоголя.
      87 (Стр. 123) "Песни русского народа" И. П. Сахарова (ч. 1--5, 1838--1839).
      88 (Стр. 126) Речь идет о сборниках народных украинских песен, собранных и изданных М. А. Максимовичем: "Малороссийские песни" (М. 1827), "Украинские народные песни", ч. 1 (М. 1834), "Голоса украинских песен" (1834).
      Гоголь был знатоком и собирателем народной песни. "Моя радость, жизнь моя! песни! Как я вас люблю! -- писал он в 1833 г. своему другу М. А. Максимовичу, -- ...я не могу жить без песен. Вы не понимаете, какая это мука" (Полное собр. соч., т. X, стр. 287). Еще в юношеские годы пробудилась у Гоголя страсть к собиранию памятников народного творчества. Будучи учеником Нежинской гимназии, он завел у себя специальную тетрадь под названием "Книга всякой всячины, или Подручная энциклопедия", в которую записывал услышанные где-либо народные песни. К середине 30-х годов у Гоголя образовалось большое собрание произведений народного творчества, в котором было немало песен, совершенно неизвестных специалистам-этнографам. Намерение Гоголя издать это собрание совместно с М. А. Максимовичем не было осуществлено (см. "Песни, собранные Н. В. Гоголем" -- в сборнике "Памяти В. А. Жуковского и Н. В. Гоголя", выпуск 2, Спб. 1908).
      89 (Стр. 127) Имеется в виду В. А. Панов, с которым Гоголь выехал 18 мая 1840 г. из Москвы за границу и с которым жил некоторое время в одной квартире в Риме. Панов писал под диктовку Гоголя первые главы первого тома "Мертвых душ", затем его сменил Анненков.
      90 (Стр. 127) Датировка этого письма спорна. Высказывается предположение, что оно было написано 10 сентября и лишь случайно, по недосмотру помечено Гоголем 10 августа 1840 г. (см. Письма, т. II, стр. 61, прим. 1). Ср. также "Опыт хронологической канвы к биографии Гоголя" А. И. Кирпичникова (Полн. собр. соч. Гоголя, изд. Сытина, М. 1902, т. I, стр. XLII).
      91 (Стр. 128) "Дядька в хлопотах" или "Дядька в затруднительном положении" -- комедия итальянского писателя Джиованни Жиро. Она помещена в 10-м издании Соч. Гоголя, т. II, стр. 517--564. В письме Гоголя упоминается лишь первое действие этой пьесы, так как второе действие было вложено в письмо к Щепкину и третье -- в письмо к Погодину. В какой мере участвовал Гоголь в переводе этой, комедии на русский язык точно неизвестно. В том письме, которое Гоголь выше просит Аксакова передать Щепкину, сказано: "...Комедия готова. В несколько дней русские наши художники перевели. И как я поступил добросовестно! Всю от начала до конца выправил, перемарал и переписал собственною рукою" (Письма, т. II, стр. 61--62),
      92 (Стр. 128) Гоголь имеет в виду смерть родственника С. Т. Аксакова -- Г. И. Карташевского. Гоголь познакомился с ним в ноябре 1839 года в Петербурге (см. об этом в воспоминаниях С. Т. Аксакова, стр. 104).
      93 (Стр. 130) "...нужно к спеху" -- речь идет о подготовке второго издания "Ревизора"; под работой "не к спеху" -- имеется в виду завершение "Мертвых душ". Опутанный долгами, Гоголь должен был, вопреки своему желанию, прервать напряженный труд над "Мертвыми, душами" и заняться срочной подготовкой к переизданию "Ревизора".
      94 (Стр. 130) Т. е. до сведения К. С. Аксакова.
      95 (Стр. 132) См. примеч. 85. Ниже -- совершенно неправильное рассуждение С. Т. Аксакова о характере влияния московских славянофилов на Гоголя. Здесь уместно вспомнить Чернышевского: "эти мудрые варяго-руссы, если и были в чем-нибудь виноваты, то разве в "Переписке с друзьями" (Полн. собр. соч., т. III, Гослитиздат, 1947, стр. 40). См. также вступительную статью к наст. изданию.
      96 (Стр. 132) Речь идет о смерти младшего сына С. Т. Аксакова -- Михаила.
      97 (Стр. 132) Имеется в виду "Отрывок из письма, писанного автором вскоре после первого представления "Ревизора" к одному литератору". Этот "Отрывок", напечатанный в шестой книжке "Москвитянина" за 1841 г. и в том же году в качестве приложения -- во втором издании "Ревизора", представлял собой блестящий авторский комментарий к комедии. "Отрывок" датирован 25 мая 1836 г. По мнению Н. Тихонравова и В. Шенрока, работа Гоголя над "письмом" была завершена в 1841 г. и, таким образом, его адресатом уже не мог быть Пушкин. Эта точка зрения, впрочем, не может считаться окончательно подтвержденной.
      98 (Стр. 139) В. Г. Белинский неутомимо боролся со славянофилами, беспощадно разоблачая в своих статьях реакционный характер политических и эстетических позиций "холопов Поречья". Славянофилы ненавидели Белинского, справедливо усматривая в нем своего непримиримого идейного противника. Этим и объясняется злобный выпад против него со стороны С. Т. Аксакова.
      "Секретное" свидание Гоголя с Белинским состоялось в начале января 1842 г. В связи с отказом московской цензуры разрешить к печати "Мертвые души" (см. письмо Гоголя к П. А. Плетневу от 7 января 1842 г. -- Письма, т. II, стр. 135--139), Гоголь обратился к гостившему в Москве Белинскому с просьбой захватить с собой рукопись в Петербург и посодействовать скорейшему ее прохождению через тамошние цензурные инстанции. Белинский охотно согласился выполнить поручение. Что касается "секретного" характера этого свидания, то оно объясняется нежеланием Гоголя разглашать перед московскими "друзьями" (Аксаковым, Шевыревым, Погодиным) своих отношений с Белинским. Встреча с ним Гоголя была для них полной неожиданностью. Они были сильно встревожены этим фактом и весьма опасались влияния Белинского на Гоголя.
      Во время свидания критик пытался привлечь Гоголя к сотрудничеству в "Отечественных записках". От этого сотрудничества Гоголь в конце концов уклонился (см. В. Г, Белинский, Письма, Спб. 1914, т. II, стр. 308).
      99 (Стр. 142) Это представление "Ревизора" состоялось не в 1840 г., а 17 октября 1839 г. См. письма Грановского к Н. В. Станкевичу от 25 ноября 1839 г. ("Т. Н. Грановский и его переписка", М. 1897, т. II, стр. 374--375), Н. П. Огарева к Герцену ("Русская мысль", 1888, No 11, стр. 1), Н. Ф. Павлова к Шевыреву от 20 октября 1839 г. ("Из собрания автографов Импер. публ. биб-ки", Спб. 1895, стр. 119). Об этом спектакле см. также в воспоминаниях И. И. Панаева (наст. изд., стр. 217).
      100 (Стр. 145) В связи со столь необычной задержкой в получении Гоголем рукописи Белинский писал 31 марта 1842 г. В. П. Боткину: "Мертвые души" отправлены в Москву (цензурным комитетом) 7 марта, за No 109, на имя Погодина с передачею Гоголю. Но Гоголь не получал: подозревает Плетнев, Прокопович и я, что Погодин получил, но таит до времени, с целью выманить у него пока еще статейку для журнала" (В. Г. Белинский. Письма, Спб. 1914, т. II, стр. 292). Хотя подозрение Белинского и не подтвердилось (рукопись была задержана цензурным комитетом и получена Гоголем 5 апреля), но это место в его письме правильно раскрывает характер отношения Погодина к Гоголю.
      101 (Стр. 145) Петербургская цензура вовсе не так благодушно отнеслась к "Мертвым душам", как это изображает Аксаков. Хотя рукопись и разрешено было после долгих хлопот печатать, но цензурный комитет при этом признал в ней 36 мест "сомнительными", кроме того от Гоголя потребовали внести существенные исправления в "Повесть о капитане Копейкине" либо снять ее вовсе и, наконец, изменить самое заглавие поэмы; вопреки воле автора, она должна была теперь называться "Похождения Чичикова или Мертвые души".
      102 (Стр. 149) Гриша -- второй после Константина сын С. Т. Аксакова.
      103 (Стр. 151) Ср. в воспоминаниях Погодина: "Гоголь ни за что на свете не хотел никому показывать своего паспорта, и его надо было клещами вытаскивать из его кармана. Он уверял меня даже, что когда ездит один, то никогда не показывает паспорта никому по всей Европе под разными предлогами. Так и при нас, не дает да и только: начнет спорить, браниться, и смотря в глаза полицейскому чиновнику, примется по-русски ругать на чем свет стоит его императора австрийского, его министерство, всех гонфалоньеров и подест, но таким тоном, таким голосом, что полицейский думает слышать извинения, и повторяет тихо: Signore, passaporti! Так он поступал, когда паспорт у него в кармане, и стоило только вынуть его, а это случалось очень редко; теперь представьте себе, что паспорта у него нет, что он засунул его куда-нибудь в чемодан, в книгу, в карман. Он должен наконец искать его, потому что мы приступаем с просьбами: надо ехать, а не пускают. Он начнет беситься, рыться, не находя его нигде, бросать все, что попадется под руку, и наконец, найдя его там, где нельзя и предполагать никакой бумаги, начнет ругать самый паспорт, зачем он туда засунулся, и кричать полицейскому: на тебе паспорт, ешь его, и проч., да и назад взять не хочет. Преуморительные были сцены. Кто помнит, как читал Гоголь свои комедии, тот может себе вообразить их, и никто более" ("Русский архив", 1865. No 7, стр. 890--891).
      104 (Стр. 158) Этот отзыв чиновника Ф. И. Васькова характерен для того круга лиц, которые чувствовали себя как дома в семействе Аксаковых. Показателен и невозмутимо бесстрастный тон, с каким автор мемуаров воспроизводит весь этот реакционный вздор о величайшем произведении Гоголя.
      105 (Стр. 159) История пресловутой брошюры "Несколько слов о поэме Гоголя "Похождения Чичикова или Мертвые души" такова. Она была написана Константином Аксаковым в форме статьи в июне 1842 г., одобрена его отцом и сдана в редакцию "Москвитянина". Погодин прочитал ее и склонен был принять. Но Шевырев, бывший главным критиком журнала, неожиданно воспротивился ее напечатанию. Тогда Аксаковы решили издать статью отдельной брошюрой. 7 июля 1842 г. было получено цензурное разрешение, и она вскоре вышла в свет. Брошюра вызвала большой шум в журнальных кругах, особенно после резкого выступления Белинского на страницах "Отечественных записок" (см. вступ. статью к наст. изд.). Гоголь, узнав о брошюре и о том впечатлении, какое она произвела, неодобрительно отнесся к выступлению К. Аксакова, причем -- не только потому, как ниже указывает С. Т. Аксаков, что брошюра "появилась не во-время". Гоголь был недоволен статьей К. Аксакова и по существу. В письме к С. Т. Аксакову от 18 августа 1842 г. Гоголь действительно отмечает: "ей брошюре рано быть напечатанной теперь"; но этой фразе предшествует другая: "Я был уверен, что Конст. Сер. глубже и прежде поймет, и уверен, что критика его точно определит значение поэмы". (Курсив наш. -- С. М.) (наст. изд., стр. 168.) Полгода спустя, когда С. Т. Аксаков однажды поставил вопрос в упор: "Я боюсь, что вы недовольны или досадуете за брошюрку Константина" -- Гоголь вежливо ответил (в письме от 18 марта 1843 г.), что он и "не думал сердиться на него за брошюрку", но тут же продолжил: "горе тому, кто объявляет какую-нибудь замечательную мысль, если эта мысль еще -- ребенок" (там же, стр. 184).
      В течение многих лет брошюра Аксакова была предметом резкой критики со стороны прогрессивной журналистики. В 1860 г. ее высмеял Добролюбов в статье "Благонамеренность и деятельность" (Полн. собр. соч., Гослитиздат, 1935, т. 2, стр. 241--242).
      106 (Стр. 164) П. В. Нащокин (1800--1854) -- один из московских друзей Пушкина. Будучи в молодости очень богатым человеком, он промотал все свое состояние и последние полтора десятилетия своей жизни сильно бедствовал. Гоголь пытался принять участие в его судьбе. Письмо, о котором Гоголь наводит справки у Аксакова, было им послано Нащокину 20 июля 1842 г. из Гастейна. В этом письме Гоголь сообщал о своих переговорах с откупщиком-миллионером Д. Е. Бенардаки относительно того, чтобы Нащокин стал воспитателем его сына.
      107 (Стр. 165) Имеется в виду книга экономиста и критика В. П. Андросова -- "Хозяйственная статистика России" (М. 1827).
      108 (Стр. 165) Следует: Гр. Карп. Котошихин -- подьячий Посольского приказа. Речь идет о его книге "О России в царствование царя Алексея Михайловича" -- замечательном произведении русской публицистики XVII века. Оно было обнаружено лишь в 30-х гг. XIX в. и впервые опубликовано в 1840 г.
      109 (Стр. 166) Повесть Гоголя "Портрет" впервые появилась в "Арабесках" в 1835 г. В статье "О русской повести и повестях Гоголя" Белинский дал в общем суровую оценку этому произведению: "Портрет" -- есть научная попытка г. Гоголя в фантастическом роде" ("Белинский о Гоголе", Гослитиздат, 1949, стр. 84). Во второй половине 30-х годов Гоголь начал коренную переработку "Портрета", завершенную весной 1842 г. и опубликованную в том же году в "Современнике" (т. XXVII, No 3). Вполне вероятно предположение, что переработку "Портрета" Гоголь осуществил под влиянием Белинского. Это подтверждается и характером переработки. Именно вторая часть, которая не понравилась Белинскому, была особенно серьезно переделана, существенно перестроена вся сюжетная канва, значительно ослаблен фантастический элемент. Однако общая концепция повести свидетельствовала об усилении в Гоголе идейных противоречий. В 1842 г. в статье "Объяснение на объяснение по поводу поэмы Гоголя..." Белинский снова возвращается к "Портрету", только что появившемуся в новой редакции. Он отмечает, что первая часть "стала несравненно лучше", но итоговая оценка повести остается отрицательной ("Белинский о Гоголе", стр. 236.)
      110 (Стр. 173) Здесь совершенно неверное утверждение Аксакова, будто бы Гоголь всегда придерживался того направления идей, которое нашло свое выражение в "Выбранных местах из переписки с друзьями". Подобного рода ошибки допускали и некоторые другие мемуаристы и биографы Гоголя, например -- Кулиш в своих "Записках". На это обратил внимание уже П. В. Анненков. В воспоминаниях "Гоголь в Риме летом 1841 г." он писал: "Великую ошибку сделает тот, кто смешает Гоголя последнего периода с тем, который начинал тогда жизнь в Петербурге, и вздумает прилагать к молодому Гоголю нравственные черты, выработанные гораздо позднее, уже тогда, как свершился важный переворот в его существовании" (наст. изд., стр. 263).
      111 (Стр. 175) Две статьи С. П. Шевырева о "Мертвых душах" были напечатаны в 7 и 8 книжках "Москвитянина" за 1842 год. Некоторые положения этих статей были кратко изложены в его обзоре: "Критический перечень произведений русской словесности за 1842 г." ("Москвитянин", 1843, No 1). Реакционная концепция Шевырева была неоднократно предметом резкой критики Белинского.
      112 (Стр. 177) Здесь следует еще раз подчеркнуть, что именно Белинский был первым критиком, правильно понявшим и оценившим идейное и художественное значение "Мертвых душ", как и всего творчества Гоголя (см. вступ. ст. к наст. изд.).
      113 (Стр. 178) Выше С. Т. Аксаков относит предположительно это письмо к январю 1843 г. Здесь же упоминается 1842 г. В. Шенрок придерживается этой последней версии (Н. Гоголь, Письма, т. II, стр. 210). Точная дата письма неизвестна.
      114 (Стр. 179) Ныне эти строки Аксакова, конечно, могут быть восприняты лишь иронически. В действительности, лучшие произведения Гоголя беспощадно обличали феодально-крепостнический режим Николая I.
      115 (Стр. 179) Гоголь охотно разрешил эту перемену. "Относительно перемены ролей, -- отвечал он С. Т. Аксакову, -- актеры и дирекция имеют полное право, и удивляюсь, зачем они не сделали этого сами. Кто же, кроме самого актера, может знать свои силы и средства" (см. ниже в воспоминаниях Аксакова письмо от 18 марта 1843 г.). С получением ответа Гоголя Щепкин и Живокини тотчас же обменялись ролями.