Миша. Позвольте мне хотя здесь иметь свой голос, хотя в деле, от которого зависит счастие моей будущей жизни.
ЛБ15 — Позвольте, матушка, хотя здесь иметь мне свой голос
Миша. Вы не спросили еще меня… ну, если я влюблен в другую?
Начато:
а. может
б. ну, что если бы ЛБ15
Марья Александровна. Я ничего не знаю про Одосимова… да что он, богатый человек?
ЛБ15 — да что он за человек такой — богат?
Миша. Редкий человек, удивительный человек.
ЛБ15 — Человек удивительный, редкий, можно сказать, человек
Марья Александровна. И богатый?
ЛБ15 — И богат?
Миша. Таких достоинств души не сыщешь в свете.
ЛБ15 — Таких достоинств души не сыщешь в свете. Если бы вы только знали, как воспитал он дочь. Ах, матушка, нужно, чтобы вы непременно ее увидали. Больше я ничего не хочу, как только того, чтобы вы ее увидали
Марья Александровна. Да что он, как, в чем состоит его чин, имущество?
ЛБ15 — Да что он, как, в чем состоит его чин, имущество? Ну да сколько он за ней дает?
Миша. Я понимаю, маменька, ~ на воспитанье дочери.
а. В других женщинах вы отыщите хоть что-нибудь принужденного, выисканного, а у нее и тени ничего подобного. Вот уж где можно справедливо в лице прочитать душу. М.<ария> П.<етровна.> Ну, да сколько же за ней, скажи мне, по крайней мере, это. М.<иша.> Сколько за ней?..[Я понима<ю>] Ах, матушка, позвольте на счет этого сказать мне откровенно свои мысли. Меня, признаюсь, бесит, когда я увижу, как богатый женится на богатой же; мне кажется, право, как будто он дерет последнее лохмотье с нищего. На женитьбу я смотрю как на дело, данное свыше, чтобы примирить с несправедливостью счастья и случая. Представьте только себе какого-нибудь истинно достойного человека: ему не повезло; может быть, собственная честность не позволила ему составить состояние — и справедливо <ли> со стороны богатой невесты, пройдя мимо его достоинств и прекрасных качеств, выбрать богача, для то<го>, чтобы прибавить к своему богатству, с которым она и без того не знает, что делать, лишнее богатство? Все равно[а. Ведь это, право, почти что-то б. Ведь это, право, почти вроде даже несправедливости] если бы пешеход сверх шинели да натащил на себя еще шубу, когда ему и без того жарко. Когда оба бедны, другое дело. Но невеста бедная должна выходить за богатого; богатый должен искать себе бедную — это естественное дело. Состоянья у нас, слава богу, довольно. Я, может быть, со временем еще сам кое-что приобрету…
б. Я понимаю, маменька ~ тогда на свете? Ведь это всё равно, что сверх шубы да надеть шинель[а. Ведь это, право, почти что-то б. Ведь это, право, почти вроде даже несправедливости] ~ на воспитанье дочери ЛБ15
Марья Александровна. Больше я не в силах слушать.
ЛБ15 — Больше я не в силах терпеть
Марья Александровна. Всё знаю, всё: влюбился в потаскушку, дочь какого-нибудь фурьера, которая занимается, может, публичным ремеслом. ЛБ15;
П — которая, может быть, бог знает чем занимается
II.
Собачкин. Только один раз велит она виноватой девушке лечь, как следует, на кровать, а сама пошла в другую комнату, не помню, за чем-то, кажется, за розгами. ЛБ15;
П — Один раз велит она
Собачкин. Натурально. Я это говорил всему свету. Толкуют: «Примерная жена, сидит дома, занимается воспитанием детей, сама учит по-аглицки!»
ЛБ15 — Натурально, помилуйте, я всегда это говорил. Свет толкует
Собачкин. Толкуют: «Примерная жена, сидит дома, занимается воспитанием детей, сама учит по-аглицки!»
ЛБ15 — занимается воспитанием, сама учит детей по-аглицки
Марья Александровна. Спроси, возьмется ли он переделать карету к первому числу.
ЛБ15 — к святой
Марья Александровна. Вот в чем дело: мой сын влюбился, или, лучше, не влюбился, а просто зашло в голову сумасбродство…
ЛБ15 — а просто само собою
Собачкин. А однако ж, он мне ничего об этом не сказал.
ЛБ15 — А впрочем он мне ничего об этом однако ж не сказал
Марья Александровна. Я хочу от вас, Андрей Кондратьевич, большой услуги: вы, я знаю, нравитесь женщинам.
ЛБ15 — Я хочу вот чего
Собачкин. Ах, боже мой, Ермолай Иванович, кажется, вот хоть убей, позабыл фамилию.
ЛБ15 — хоть убей, позабыл фамилию. Ну, да вы знаете его, Марья Петровна
Марья Александровна. Совсем нет; не знаю я никакого ~ Сильфиды Петровны.
ЛБ15 — Совсем нет; не знаю я никакого Ермолая Ивановича
Марья Александровна. Да и Куропаткина я не знаю.
ЛБ15 — я не знаю тоже
Собачкин. Да так как-то. Думаю себе: отец откупщик, родня — что ни попало.
ЛБ15 — Да, так. Отец откупщик
Марья Александровна. (В сторону). Прошу покорно! Теперь всякая ~ говорит!
ЛБ15 — Ведь вы же не так высокого класса человек
Собачкин. А ведь вообразите, что, еще как был мальчишкой, ни одна, бывало, не пройдет без того, чтобы не ударить пальцем под подбородок и не сказать: «Плутишка, как хорош!»
ЛБ15 — не пройдет, чтобы не ударить
Марья Александровна. Ведь вот насчет красоты тоже — ведь моська совершенная, а воображает, что хорош.
ЛБ15 — Ведь моська совершенная, а воображает, что хорош
Марья Александровна. Нельзя ли как-нибудь, знаете, представить ее не в том виде, как-нибудь эдак, что называется, немножко замарать. ЛБ15;
П — размарать
Собачкин. Ничего, я так сказал да. П;
ЛБ15 — я так да
Марья Александровна. Книжка-то у тебя есть, я знаю, да пуста. ЛБ15;
П — Книжонка-то у тебя есть
Собачкин. Долгов-то я отдавать не буду: и сапожник подождет, и портной подождет, и Анна Ивановна тоже подождет; конечно, раскричится, ну да что ж делать?
ЛБ15 — конечно раскричится только
Собачкин. А я сделаю вот как: скоро будет ~ есть, говорят, у Иохима, только ~ не показывает. ЛБ15;
П — у Юкина
Собачкин. А я сделаю вот как: скоро будет ~ Иохима, только еще что вышла, последней моды, еще он даже никому не показывает. ЛБ15;
П — только что отделанная, последней моды
Собачкин. Да ведь я могу и удрать, и если что, в спальню Марьи Александровны и прямо под кровать, и пусть-ка он оттуда меня вытащит!
ЛБ15 — и если что, так в спальню
Собачкин. Чорт его знает, так, кажется, на словах всё бы славно ~ дал, конфузия, конфузия, не подымается рука, да и полно.
ЛБ15 — конфузия совсем
Собачкин. Нет, этим, я думаю, не надуешь.
ЛБ15 — Этому он может даже и не поверить
Собачкин (Сжимает губы).
ЛБ15 — Закусывает губы
Собачкин. «Если ты, коварный обольститель ~ деньги, которые я ~ рожа» (последнее ~ в полицию).
ЛБ15 — то я тебя, скверная рожа
Собачкин. Вот уж просто чорт знает что! Вот уж именно ничего нет в этом письме.
ЛБ15 — Вот уж просто мерзость, ни правил, ни благородства, ничего не видно в этом письме
Собачкин. Нет, нет, все эти письма, я вижу, как-то не то… совсем не годятся. Нужно поискать чего-нибудь сильного, где виден кипяток, кипяток, что называют.
а. Нет, нет, нужно поискать какого-нибудь сильного письма, чтобы видно было чувство. Этак пожалуй и я напишу
б. Нет, нет, все эти письма, я вижу, как-то [того] не то… совсем не годятся ~ что называют ЛБ15
Собачкин. А вот, вот, посмотрим это.
ЛБ15 — А вот, вот, посмотрим это. Это должно быть что-то хорошее
Собачкин. Чувствительно, а между тем и человек не оскорблен.
ЛБ15 — Чувствительно, красиво
Собачкин. Далее уж и читать не нужно; только не знаю, как бы выскоблить так, чтобы не было заметно.
ЛБ15 — Далее и читать не нужно, и по началу видно, что хорошо
Собачкин. Э, э! вот хорошо, даже имени не выставлено!
ЛБ15 — Браво, имени не выставлено
Собачкин. Вот не знаю, как запустить ~ бахромкой, как говорят — сукном обшит, или ~ что-нибудь, а?
ЛБ15 — чтобы казалось, как будто сукном обшит
ТЕАТРАЛЬНЫЙ РАЗЪЕЗД ПОСЛЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НОВОЙ КОМЕДИИ
[Приводимые здесь варианты КАБ5 представляют собой первоначальные рукописные чтения (до правки). ]
Автор пиесы. Узнаешь наконец, что рукоплесканья ~ уменья выводить вензеля ногами, фокусник ли — всем им гремит рукоплесканье!
КАБ5 — выписывать вензеля ногами
Все другие произведения и роды подлежат суду немногих, один ~ судьей его.
КАБ5 — подлежат более или менее суду многих
Все другие произведения и роды подлежат суду немногих, один комик подлежит суду всех; над ~ судьей его.
КАБ5 — принадлежит суду всех
Все другие произведения ~ право, всякого званья человек уже становится судьей его.
КАБ5 — какого бы ни был званья и сословья человек, он уже становится судьей его
О, как бы хотел я, чтобы каждый указал мне мои недостатки и пороки!
КАБ5 — чтобы всякий
Первый comme il faut. Да, рекомендую: новый ресторан: вчера нам подал свежий зеленый горох (целует концы пальцев) — прелесть!
КАБ5 — новый свежий горох
Светский человек, щеголевато одетый. За это я намерен еще проволочить его, и годика два не заплачу долгов.
КАБ5 — не платить
Господин, несколько беззаботный насчет литературы (обращаясь к другому).
КАБ5 — Человек
Неизвестно какой человек. Я и говорю: в отношении литературного достоинства я не могу судить; я только заметил, что пиеса смешна, доставила удовольствие. П;
КАБ5 — доставила удовольствия
Неизвестно какой человек. Я и говорю: в отношении литературного достоинства я не могу судить; я только заметил, что пиеса смешна, доставила удовольствие.
КАБ5 — я не могу узнать
Еще литератор (входит в сопровождении слушателей, которым говорит, размахивая руками).
КАБ5 — и говорит
Неизвестно какой человек. Другой, заглянув сбоку в лицо рассуждавшего, махнул рукой.
КАБ5 — в лицо разговаривавшего
Другой. У него есть ум, но сейчас по выходе журнала, а запоздала выходом книжка — и в голове ничего.
КАБ5 — по выходе нового журнала
Другой. У него есть ум, но сейчас по выходе журнала, а запоздала выходом книжка — и в голове ничего.
КАБ5 — и в голове у него ничего
Первый. Я вовсе не из числа тех, которые прибегают только к словам: грязная, отвратительная, дурного тона и тому подобное.
КАБ5 — тона и тому подобное. Эти слова обыкновенно произносятся
Первый. Это уже доказанное почти дело, что такие слова ~ о гостиных, и допускаются только в передние.
КАБ5 — и принимаются
Второй. Да, если принимать завязку в том смысле, как её обыкновенно принимают, то есть в смысле любовной интриги, так её точно нет.
КАБ5 — если ты принимаешь
Второй. Стоит вглядеться пристально вокруг.
КАБ5 — Стоит поглядеть
Второй. Теперь сильней завязывает драму ~ ни стало, другого, отметить за пренебреженье, за насмешку.
КАБ5 — друг друга
Второй. Конечно, это завязка, но какая завязка? — точный узелок на углике платка. КАБ5;
П — на уголке платка
Второй. Всё то, что составляет именно сторону комедии, тогда ~ исчезнет.
КАБ5 — цель комедии
Второй. Для того, кто будет глядеть на слова, а не вникать в смысл, это так.
КАБ5 — не вникать в смысл, это так. Для того и
Второй. В руках искусного врача и холодная и горячая вода лечит с равным успехом одни и те же болезни.
КАБ5 — искусного медика
Четвертый. Странно, что ~ не могут обойтись без правительства. Без ~ комедия. КАБ5;
П — обойтись без того, чтобы не вмешивать начальств. Без них у нас не развяжется ни одна комедия.
Четвертый. Странно, что наши комики никак не могут обойтись без правительства. КАБ5;
П — без того, чтоб не вмешивать начальства
№ 1. Так, так, я вижу: это верно, что есть у нас и случается в иных местах и похуже; но для какой цели, к чему выводить это? КАБ5;
П — к чему приведет это?
№ 2. Это значит выставить в дурном виде самое правительство, потому что ~ правительство. КАБ5;
П — в дурном виде самые начальства
№ 2. Просто, даже не следует дозволять таких представлений.
КАБ5 — Просто, даже не следует дозволять таких представлений, вот что
Господин Б. Я бы очень хотел, чтобы вы услышали ~ в креслах…
КАБ5 — Другой
Очень скромно одетый человек. Сейчас только я слышал ~ насмешка над правительством, над ~ представлять. КАБ5;
П — нет.
Очень скромно одетый человек. Это заставило меня мысленно припомнить и обнять всю пиесу, и ~ значительней.
КАБ5 — всю комедию
Очень скромно одетый человек. Что скажет народ? (Посторонивается, проходят двое в армяках).
(Посторонивается, и дает
Очень скромно одетый человек. Да разве это не очевидно ясно, что после такого представления народ получит более веры в правительство?
КАБ5 — он получит
Очень скромно одетый человек. Пусть он отделит правительство от дурных исполнителей правительства. КАБ5;
П — нет.
Очень скромно одетый человек. Человек прежде всего делает запрос: «Неужели существуют такие люди?»
КАБ5 — есть такие люди?
Господин Б. Я бы этого не мог думать.
КАБ5 — Я бы этого никак не мог
Господин А. Позвольте сделать вам одно предложение.
КАБ5 — Позвольте мне вас
Очень скромно одетый человек. У нас, право, до того дошло, что ~ уже считает себя бог весть каким ~ его.
КАБ5 — считает себя ни весть
Очень скромно одетый человек. Вот вам мой адрес: но будьте уверены, что я не допущу вас ~ к вам.
КАБ5 — я не заставлю
Очень скромно одетый человек. Но встретить ~ к добру… дай бог, чтобы всякий государь был окружен такими людьми! КАБ5;
П — чтобы везде было побольше таких людей!
Господин А. В глуши, в забытом углу твоем, скрывается подобный перл, и, вероятно, он не один.
КАБ5 — такой перл
Господин. Нет нужды, что она ~ нет нужды. КАБ5;
П — нет
Господин. До того нет нужды.
КАБ5 — До этого нет нужды
Господин В. Есть люди, которые имеют искусство всё охаять. КАБ5;
П — всё исказить
Господин В. Твою же мысль, повторивши, они умеют сделать её так пошлою, что сам краснеешь. КАБ5;
П — сделать столь пошлою
Первая бекеша. Ну, вот, помнишь, во вчерашнем водевиле: раздевается, ложится ~ под кровать. КАБ5;
П — ложится в постель и проч.
Молодая дама. Совсем нет. Я нахожу, что многое очень верно: я смеялась от души.
КАБ5 — Ошибаетесь, мне было очень смешно
Молодая дама. Оттого, что выведена ~ такая же подлость или низость: вот отчего смеялась.
КАБ5 — подлость и низость
Вторая дама. Да не он один, я ~ Россией, насмешка над правительством! КАБ5;
П — нет
Вторая дама. Женщина не может, женщина не в силах сделать тех подлостей и гадостей, какие делаете вы.
КАБ5 — которые
Второй. Да если бы хотя одно лицо ~ перешли бы на сторону этого честного лица и ~ теперь.
КАБ5 — на его сторону
П — на сторону этого истинного лица
Второй. И чем живее, чем ярче те образы, в которые он облекся, и ~ на образах.
КАБ5 — которыми он облекся
Другой чиновник. Теперь, значит, уж ничего ~ тряпка. КАБ5;
П — нет.
Один. Я уж столько наслышался толков, что могу, взглянувши, угадать, что каждый думает о пиесе.
КАБ5 — что всякий
Бегут армяки, полушубки, чепцы, немецкие долгополые кафтаны купцов, треугольные шляпы и султаны, шинели всех родов: фризовые, военные, подержанные и щегольские с бобрами.
КАБ5 — шинели всех родов и сортов
Чиновник разговорчивого свойства. Чай, в иностранной коллегии служат. КАБ5;
П — нет.
Голос из толпы. Вот она поворотилась, видишь, видишь? еще теперь подурнела, но года три тому назад…
КАБ5 — еще теперь она подурнела
Голос в одном конце толпы. Этакое происшествие могло только разве случиться на Чукотском острову. КАБ5;
П — на Чукотском носу
Голос в другом конце. Я подозреваю, что автор если не был сам там, то, вероятно, слышал.
КАБ5, П — Я подозревал
Красивый и плотный господин. Что вы разумеете под именем относительная? КАБ5;
П — под словом относительная?
Невзрачный, но ядовитого свойства господин. Все от честности не так ли? КАБ5;
П — не правда ли?
Невзрачный, но ядовитого свойства господин. Четыре дома в одной улице; все рядом один возле другого, в шесть лет выросли! КАБ5;
П — один подле другого
Разговор в группе на стороне.
КАБ5 — меж<ду>
Просто враль. Ему места долго не давали, так что ж вы думаете? КАБ5;
П — вовсе не давали
Господин с весом. Я не знаю, что это за человек?
КАБ5 — Голос
Господин с весом. Для этого человека нет ничего священного: сегодня он скажет такой-то советник не хорош, а завтра скажет, что и бога нет. КАБ5;
П — что и в нас правды нет ни на грош
Третий господин. Нет, это не простые безделушки; на это обратить нужно строгое внимание. КАБ5;
П — обратить должно
Добродушный чиновник. А всё бы, право, ну что бы хоть одного честного человека выставить. КАБ5;
П — Добродушный человек
Автор пиесы. Счастье комику, который ~ в одну недвижную массу, где ~ характера. КАБ5;
П — недвижимую массу
Автор пиесы. И в сем благородном стремленьи государственного мужа! И в сем высоком самоотверженьи забившегося в глушь чиновника! КАБ5;
П — И в этом благородном ~ и в этом высоком
Автор пиесы. Да, было одно честное, благородное лицо, действовавшее в ней во всё продолжение ее.
КАБ5 — действовавшее во все те<чение> <ее>
П — во время продолжения ее
Автор пиесы. Он был благороден потому, что ~ на то, что доставил обидное ~ души его.
КАБ5 — что принес
Автор пиесы. Никто не вступился за этот смех.
КАБ5 — за этот смех. Никто не за<ступился>
Автор пиесы. Несправедливы те, которые говорят, что смех не действует ~ посмеяться!
КАБ5 — говорят, будто
Автор пиесы. Всё, что ни творилось вдохновеньем, для ~ побасенки, святые движенья души — для них побасенки. КАБ5;
П — высокие движения души
Автор пиесы. Нет, не оскорбленное мелочное самолюбье ~ незрелые, слабые созданья были сейчас названы побасенками.
КАБ5 — слабые творенья
Автор пиесы. Нет, я вижу свои пороки и вижу, что достоин упреков. КАБ5;
П — свои недостатки
Автор пиесы. Но не могла выносить равнодушно ~ побасенок, когда все светила и звезды мира признавались творцами одних пустяков и побасенок! КАБ5;
П — нет.
Автор пиесы. О, да пребудут же вечно святы в потомстве имена благосклонно внимавших таким побасенкам. КАБ5;
П — вечно священны в потомстве
Автор пиесы. В минуты даже бед ~ заступником: венчанный монарх ~ престола. КАБ5;
П — нет.
КОММЕНТАРИИ
ИГРОКИ
I. ИСТОЧНИКИ ТЕКСТА
В настоящем издании основной текст печатается по окончательной редакции «Игроков» (КАБ6) с некоторыми исправлениями по изданию 1842 г. и копии МТ.
II
Комедия «Игроки» была напечатана впервые в издании «Сочинения Николая Гоголя», 1842, том четвертый, в разделе «Драматические отрывки и отдельные сцены», который датировался самим Гоголем периодом с 1832 по 1837 г. Окончательная обработка комедии относится к 1842 г., но начата она была несомненно раньше. Посылая Прокоповичу в конце августа 1842 г. свою комедию, Гоголь писал, что «в силу» ее «собрал» из «черновых листов», написанных «уже давно». Бумага ленинградских набросков (ПБЛ11) — русских фабрик. Собственная датировка Гоголя («по 1837 г.») дала основание Н. С. Тихонравову отнести черновые наброски «Игроков» к петербургскому периоду его жизни (до июня 1836 г.).
Ленинградский автограф находится в одном переплете с «Женитьбой» (1836 г.), «Отрывком» и т. д. (переплет позднейший) Он занимает листы 26–33 об. и содержит начало пьесы (до явления 8) и наброски продолжения. Начало пьесы представляет собой беловик, подвергшийся позднее правке. Дальнейшие наброски (на двух четвертках, листы 32–33 об.; бумага другого сорта) написаны в беспорядке, с интервалами, и по содержанию соответствуют концу явления 8 и явлению 9.
Полной и окончательной редакцией «Игроков» является текст киевского автографа, присланный Гоголем Прокоповичу из Гастейна вместе с письмом от 29 августа (ст. ст.) 1842 г. Он находится в одном переплете с «Театральным разъездом», на первом месте (листы 1—11). Окончание и отделка пьесы приходятся, очевидно, на июль—август 1842 года. 15 (27) июля Гоголь писал Прокоповичу: «Я к тебе еще не посылаю остальных двух лоскутков, потому что многое нужно переправить, особливо в „Театральном разъезде…“» Под первым из «лоскутков» здесь имеется в виду комедия «Игроки», к работе над которой, очевидно, и приступил автор. Как видно из киевского автографа, Гоголь и при переписке набело окончательной редакции «Игроков» вносил в нее отдельные стилистические поправки, кое-что сокращал, и, даже отослав перебеленный текст комедии Прокоповичу, он сделал в нем еще одно дополнение — в одном из последующих своих писем. «Также в Игроках — писал он 14 (26) ноября 1842 г. — пропущено одно выражение довольно значительное. Именно, когда Утешительный мечет банк и говорит: „На, немец, возьми, съешь свою семерку!“. После этих слов следует прибавить: „Руте, решительно руте! Просто карта фоска!“ Эту фразу включи непременно. Она настоящая армейская и в своем роде не без достоинства».
С автографа окончательной редакции пьесы были сделаны писарские (не сохранившиеся) копии для цензора и для типографского набора издания 1842 г.; [Об этом говорит сам Гоголь в приписке к последней странице присланного Прокоповичу текста «Игроков». «NB. Само собой разумеется, что переписать всё это нужно писцу по примеру прочих, разгонисто и четко, чтобы цензор мог прочесть удобно».] к нему же, по-видимому, восходит и копия Московского Малого театра. По крайней мере почти во всех тех случаях, когда Прокопович вносил в печатный текст пьесы свои — в большинстве случаев грамматические и стилистические — поправки, театральная рукопись дает чтение автографа.
Для настоящего издания взят в основу текст «Игроков», подготовленный к изданию 1842 г. самим Гоголем, т. е. текст киевского автографа, свободный от поправок Прокоповича.
Оговариваем некоторые отступления от автографа:
Явление V — «Дает ему бумажку» (вм. «Дают») — более соответствует контексту и, кроме того, совпадает с первоначальной редакцией в ПБЛ11.
Явление XVI — «Дает ему подписаться» (вм. «Дают») — более соответствует контексту.
Надо еще оговорить, что некоторые отличия издания 1842 г. от киевского автографа в подаче заглавия комедии были сделаны по указанию самого Гоголя, который 29 августа (ст. ст.) 1842 года писал по этому поводу Прокоповичу «…на одном белом листе „Драматические отрывки“ и отдельные сцены с 1832 по 1837 год», а на другом, вслед за ним — «„Игроки“ с эпиграфом».
III
Пьесы из жизни игроков были очень популярны на сцене, начиная с конца XVII века (комедия Реньяра «Игрок», 1696 г.; английская мелодрама «Беверлей», 1773 г.; мелодрама Дюканжа и Дюно «Тридцать лет или жизнь игрока», 1828 г. и др.). Быт игроков и шулеров описывался также во многих романах и повестях (Д. Н. Бегичев, «Семейство Холмских», 1832 г.; Р. Зотов, «Леонид, или некоторые черты из жизни Наполеона», 1832 г. и пр.); сюда же относится и пушкинская «Пиковая дама», в основу которой положен карточный сюжет. Издавались, кроме того, многочисленные руководства карточной игры; существовали и полубеллетристические сочинения, специально посвященные шулерским проделкам. Широко известно было вышедшее в 1826–1827 гг. в двух томах «сочинение российское», под заглавием «Жизнь игрока, описанная им самим, или открытые хитрости карточной игры». Отсюда заимствован Гоголем рассказ Утешительного о чемодане с краплеными картами, подброшенном к помещичьему дому (явление 8). [Ср. «Жизнь игрока, описанная им самим, или открытые хитрости карточной игры», том II, стр. 42–45. Историю карточной тематики в литературе см. в статье В. В. Виноградова «Стиль Пиковой дамы» («Пушкин. Временник Пушкинской комиссии», книга 2, стр. 75–86). ] Компанию шулеров изображал князь Шаховской в неоконченной комедии «Игроки» (1826 г.). Интересно, что сюжет здесь, как впоследствии у Гоголя, состоял в столкновении между шулерами. [Рассказ об этой пьесе см. в «Литературных и театральных воспоминаниях» С. Т. Аксакова («Сочинения С. Т. Аксакова» под редакцией А. Г. Горнфельда, изд. «Просвещение», том IV, стр. 285). Содержание ее известно только по изложению С. Т. Аксакова]
Карточной темы Гоголь касался и в других произведениях помимо «Игроков». Карты занимают видное место в характеристике Хлестакова в «Ревизоре» и двух чиновников в «Утре делового человека». Мотив подобранной колоды намечен мимоходом в «Мертвых душах». Ноздрев трудится над «подбиранием из нескольких десятков дюжин карт одной талии, но самой меткой, на которую можно было бы понадеяться, как на вернейшего друга» (глава X). Ихареву такая колода стоила «почти полгода трудов», так что доктор «опасался воспаленья в глазах»; то же и в «Мертвых душах»: Ноздрев «исхудал и позеленел». В записных книжках Гоголя 1841–1842 гг. мы находим ряд карточных терминов, некоторыми из которых он воспользовался как в «Мертвых душах» («загнуть утку»), так и в «Игроках» («пароле пе»).
Оригинальность гоголевских «Игроков» заключается в том, что интерес сосредоточен здесь не на карточной интриге, а на самом содержании ролей, разыгрываемых шулерами с целью обмануть Ихарева. Некоторые из лиц, разыгрывающих эти характерные роли, совсем не выступают без маски и так и остаются неизвестными зрителю и читателю (старик Глов, приказный Замухрышкин). Карточный анекдот служит в «Игроках» только поводом для обрисовки характерных персонажей.
Театральная цензура перед постановкой подвергла текст «Игроков» строгой чистке. Уничтожено было всё, касающееся «гусарской» характеристики Глова-сына. Слово «гусар» систематически заменялось «молодцом» или просто вычеркивалось. Вместо «будущего гусарского юнкера» в театральной копии стоит: «нашего нового друга»; вместо «всего гусарства»— «всех»; вместо «гусарские», «гусарская» — «молодецкие», «молодецкая»; вместо «юнкер» — «молодец». Вычеркнута фраза: «Барклай-де-Тольевское что-то видно». Кроме того произведены следующие вымарки и изменения: 1) фраза Глова-сына «ну, уж я бы ей не спустил» (о сестре, явление XVI), заменена менее резкой: «ну, уж я бы сам приволокнулся»; 2) выброшена ссылка Замухрышкина на то, что «взятки берут и те, которые повыше» («а как рассмотришь ~ да на других санках», явление XX); 3) в реплике Утешительного «а вы уж там с начальниками своими сделайтесь, как следует» (в связи с обещанием взятки, явление XX) выброшены слова «с начальниками своими»; 4) фамилии «Чеботарев» и «Крыницын», как существовавшие в действительности, заменены выдуманными «Чемоданов» и «Кравицын».
«Игроки» были поставлены в Москве 5 февраля 1843 г., в бенефис Щепкина, в один вечер с «Женитьбой», несмотря на совет Гоголя приберечь «Игроков» до следующего бенефиса (письмо Щепкину из Рима в конце ноября 1842 г.). «Игроки» шли тотчас после «Женитьбы», опять-таки наперекор совету Гоголя не ставить его пьес непосредственно друг за другом (то же письмо). Щепкин играл Утешительного без особенного успеха. Слаб был Ленский (Ихарев). В роли Замухрышкина выступал Пров Садовский. Как писал Гоголю С. Т. Аксаков, «Игроков» слушали холоднее, чем «Женитьбу», а пьесу, однако, хвалили. [«Русский Архив», 1890, № 8.] Благоприятная рецензия о спектакле появилась в «Московских Ведомостях» от 11 февраля 1843 г. В Петербурге «Игроки» шли 26 апреля 1843 г., в бенефис Н. И. Куликова. Порядок спектакля был следующий: 1) «Заложение Санкт-Петербурга», «русская драматическая быль» в двух действиях, 2) «Игроки», 3) водевиль «Проказы барышень на Черной Речке» 4) водевиль «Актеры между собою». [«Ежегодник Императорских театров», 1891–1892 г., статья К. и М., стр. 370.] Главные роли в «Игроках» исполняли Сосницкий (Утешительный) и Мартынов (Ихарев). Из исполнителей выделился, по отзыву А. И. Вольфа, Самойлов (Швохнев), «скопировавший с натуры известного в то время игрока». [«Хроника Петербургских театров», 1877 г., стр. 104.] Белинский отмечал также хорошую игру П. А. Каратыгина в роли Замухрышкина. В Петербурге «Игроки» приняты были неприязненно, что Белинский объяснил неразвитостью постоянных посетителей Александринского театра. «Это произведение, — писал Белинский, — по своей глубокой истине, по творческой концепции, художественной отделке характеров, по выдержанности в целом и в подробностях, не могло иметь никакого смысла и интереса для большей части публики Александринского театра». [«Отечественные Записки». 1843 г., том XXVIII. Театральная летопись, стр. 33.]
Благоприятный отзыв появился в «Репертуаре и Пантеоне». [1843 г., № 6, июнь, Критика, стр. 96—101.] «Если под водевилем разуметь не пьесу, одушевленную одною мыслью, — писал рецензент, — а изложенный драматический случай, то „Игроки“ дают нам образцовый (тем более образцовый, что первый) водевиль из чисто русской жизни… что за мастерская отделка характеров!» и пр. Резко отрицательная рецензия в обычном духе появилась в «Северной Пчеле» (3 мая 1843 г.).
УТРО ДЕЛОВОГО ЧЕЛОВЕКА
I. ИСТОЧНИКИ ТЕКСТА
В настоящем издании печатается по тексту «Сочинений», изд. 1842 г. В письме к Пушкину от 2 марта 1836 года Гоголь назвал сцену «Утром чиновника». Вероятнее всего, что это было условное обозначение сцены. Нет оснований утверждать (как это делал Н. И. Коробка), что «Утро чиновника» было первоначальным точным заглавием, которое было изменено в «Утро делового человека» по цензурным соображениям.
