AHAТОЛИЙ ГЛЕБОВ
      БОЛЬШОЙ ДЕНЬ НА ПЛАНЕТЕ ЧУНГР
      "В век космонавтики непраздно предположить, что нам, может быть, придется столкнуться с другими живыми существами, весьма высокоорганизованными и в то же время совершенно на нас не похожими".
      Академик А. Н. Колмогоров, 1961 г.
      Среди семисот миллиардов разумного населения планеты Чунгр (носящей, как недавно выяснилось, у обитателей Третьей планеты1 название "Марс") лишь очень немногие интересовались космосом больше, чем своими повседневными делами. Для этого были глубокие исторические причины. Однако сегодня решительно вся планета говорила о предстоящем вечером выступлении главы Центра космических изучений (ЦКИ), автора классических трудов по космологии, маститого Тхнтшу2.
      1 Земли.
      2 Так, в очень отдаленном приближении, можно передать его благозвучное имя человеческой речью.
      Это он двадцать лет назад3 впервые принял радиосигналы с Третьей планеты и ошеломил Чунгр сообщением о разумных существах, живущих там. Его эпохальное открытие заставило восстановить ЦКИ, закрытый пятьюдесятью годами ранее при весьма драматических обстоятельствах, и если не сокрушило, то до основания потрясло окостеневшие за много тысячелетий традиции Чунгра в отношении космоса.
      3 Здесь и всюду дальше имеется в виду чунгрианское летосчисление, в котором год равен двум земным.
      К этим-то драматическим обстоятельствам и обращалась невольно мысль высокоуважаемого Тхнтшу, который летним вечером летел в столицу планеты из теплой полярной зоны, где в тиши санатория готовился к сегодняшнему ответственному выступлению4.
      4 На севере Чунгра солнце не заходит летом в течение многих дней и нагревает воздух значительно выше точки замерзания воды.
      Тхнтшу мог бы достигнуть цели почти мгновенно, если бы воспользовался фотонным поездом, пролетающим половину меридиана планеты5 по трубе подземного тоннеля с субсветовой скоростью. Но он предпочел более медленный индивидуальный атомолет, чтобы получше собраться с мыслями и чувствами. Да, и с чувствами, потому что они тоже в нем бурлили, как кипяток в воронке гейзера.
      5 Около 1 600 километров.
      ...Бедный Кхруарбрагфр! Великий Кхруарбрагфр! Гений, учитель, друг. Гений, объявленный врагом Планеты и казненный ею. Учитель, от которого вынуждены были отступиться его ученики не по принуждению, а по убеждению, видя его неправоту. Друг, которого покинули, отринув, все друзья, в том числе и молодой Тхнтшу, одна из главных надежд Учителя. Семьдесят лет минуло уже с того страшного дня, когда Кхруарбрагфра по приговору Планеты усыпили сладостным наркозом. А в душе Тхнтшу память об этом далеком дне все еще кровоточит, как незажившая рана. Он никогда не считал Учителя правым в его дерзком философском споре с Планетой. И, однако же, что-то вроде угрызения совести всю жизнь мучило Тхнтшу. Было какое-то страшное обаяние в незабываемых последних словах Кхруарбрагфра:
      - Я рад, что мое последнее желание совпадает с желанием Планеты. Если она, отрицая мое право мыслить совершенно самостоятельно, без ее указки, желает моей преждевременной смерти, чего же еще могу пожелать себе я?!
      "Как ты был неправ, Учитель! Зачем ты поднял до таких абстрактных высот практический вопрос о зондировании радиолучами космоса? Можно было бы решить этот вопрос мирно, не заостряя его так. А то, что сказал ты, конечно, показалось Планете каким-то чудовищным моральным и интеллектуальным уродством, похожим на фантасмагорическое восстание пальца против тела, на котором он вырос. Так восприняли это и твои ученики. И совершилось ужаснейшее, невиданное на Чунгре в течение многих дюжиниад1 лет: казнь! Гения искусственно лишили жизни. Возглавляемый им Институт космических изучений расформировали. Намеченные им исследования запретили продолжать, как опасные для планеты...
      1 Дюжиниада - квадрат двенадцати (144).
      Потрясенный случившимся, Тхнтшу на долгий ряд лет отошел от изучения космоса и занялся чистой математикой. Но зароненные мятежным Кхруарбрагфром семена неповиновения традициям продолжали прорастать. Через дюжину лет, когда улеглось негодование Планеты, ученики казненного, не сговариваясь друг с другом по одиночке, стали вновь, несмотря на запрет, посылать радиосигналы в космос. Делал это тайком и Тхнтшу. Но увы! Пророчества Учителя не оправдывались. Космос угрюмо молчал, и трагическая гибель Кхруарбрагфра все более казалась заслуженной. По-прежнему не было никаких ответов на чунгрианские радиосигналы ни с Третьей планеты, ни со Второй, ни с других, ни из глубин Вселенной.
      И вдруг эта незабываемая, потрясающая ночная минута двадцать лет назад, когда Тхнтшу принял первый радиосигнал с Третьей! Явный, неоспоримый, осмысленный! О судьба судеб, что пережил он, когда убедился, что не грезит, что это истина, факт! Тхнтшу почудилось: он чувствует за спиной ликующее излучение Учителя, слышит звук его шеи. Как ликовал бы Кхруарбрагфр, если бы был жив! Он все-таки оказался прав! Дюжину дюжин раз прав! Дюжиниады дюжиниад раз!
      Забыв все на свете, Тхнтшу тут же послал на Третью приветственный сигнал предельной силы. Но никто не откликнулся оттуда. Зато почти немедленно отозвалась служба порядка Чунгра, обеспокоенная неразрешенным сигналом, зарегистрированным автоматикой.
      Грандиозность открытия Тхнтшу заставила забыть о нарушении им планетарного запрета. На другой же день был восстановлен ЦКИ во главе с героем дня и разрешено вести активные радиопоиски в космосе. Но ни на один из бесчисленных, систематически передаваемых теперь сигналов никто с Третьей не отвечал, хотя радиопередачи оттуда принимались во все более возрастающем количестве, записывались, тщательно классифицировались и глубоко изучались аналитическими машинами. Радиофизики Чунгра ломали себе голову над этой удивительной загадкой и не могли ее разрешить. То ли земляне не принимали их передач, то ли не способны были их расшифровать, то ли какие-то особые, неизвестные еще природные условия Третьей препятствовали прохождению радиосигналов извне, пропуская их, однако, оттуда.
      Потом - как и следовало ожидать - последовала реакция.
      Ревнители тысячелетних традиций добились того, что снова была запрещена "всякая деятельность в духе Кхруарбрагфра". И лишь после ожесточенных споров Совет Планеты принял компромиссное решение: впредь до нового его указания ограничиться пассивным изучением космических объектов, но не посылать ни на Третью, ни на другие миры ответных сигналов. Традиционный косный "космический изоляционизм" Чунгра восторжествовал вновь.
      Сейчас Тхнтшу думал, однако, уже не об этом. Его мучила пустячная на первый взгляд и, однако же, неразрешенная научная загадка: что такое земной "метр"? Это было крайне важно для самых ответственных выводов, которые ему предстояло изложить сегодня Планете. А он не знал этого!
      Уже давно установили, что земляне пользуются неудобной десятичной системой счисления2. Поняли соотношение терминов "километр", "сантиметр", "миллиметр". Стало известно, что Человек - носитель Разума на Третьей планете - в сто раз больше Муравья - существа, остро заинтересовавшего чунгриан своим внешним сходством с ними. Чунгриане уже не одно тысячелетие пользуются системой мер, в основу которой положена в качестве исходного эталона длина волны ультрафиолетового излучения, помноженная на 127. Можно ли предположить, что "метр" - это то же самое? Навряд ли. Но, может быть, тоже какое-то производное от длины волны излучения? Однако какого? Ультрафиолетового? Красного? Зеленого? Все это беспочвенные гадания!
      2 Как известно, в ней основание "десять" имеет только два делителя, в то время как в принятой на Чунгре двенадцатиричной системе счисления основание делится на четыре делителя.
      Вдруг Тхнтшу осенила мысль: а не пользуются ли земляне таким же эталоном, каким в древности пользовались предки нынешних чунгриан? Те взяли за основу половину экватора Чунгра и разделили ее на шестьдесят миллионов частей1. Не так же ли поступили и на Третьей? Это вполне логично предположить, учитывая молодость их цивилизации. Но что именно они делили и на сколько? Разумеется, на десятичную величину. Но на какую? Опять приходилось только гадать, и это приводило в бешенство ученого, привыкшего мыслить точными величинами.
      1 Терминология десятичного счисления здесь и в других местах употреблена, разумеется, приближенно и условно за отсутствием в земной речи соответствующих двенадцатиричных выраженнй.
      О молодости человеческой цивилизации, бесспорно, говорило уже хотя бы то, что там лишь недавно додумались до ультракоротковолновой связи, способной преодолевать порог ионосферы. Подтверждал это и другой непреложно установленный факт: земляне еще разъединены на множество племен и говорят на десятках различных языков. Даже свою собственную, общую для всех планету называют по-разному: "Земля", "Эре", "Эрде", "Маа", "Терр", "Ту", "Арз" и так далее. Так же разнообразны у них наименования для Человека, Муравья, всех других предметов и понятий. Молодой, совсем еще молодой мир! Неведомый! Загадочный! Опасный!..
      Доверившись автопилоту, погруженный в раздумье, Тхнтшу не замечал насмешливых взглядов, какими окидывали его пассажиры обгонявших машин, иногда нарочно задерживавшихся около него на параллельном курсе. Дело в том, что атомолет Тхнтшу давно уже перестал отвечать своим внешним абрисом и расцветкой требованиям моды, за которыми чунгрианская молодежь следит весьма ревностно. Но престарелый космолог, готовящийся, в свои сто с лишним чунгрианских лет, к отходу в небытие, предпочитал моде удобство, а удобство, как известно, родная сестра привычки.
      Покинув светлую полярную область, атомолет мчался теперь над рыжими, плоскими равнинами Средней Зоны, которые в мглистом освещении короткой вечерней зари казались мрачно красными. Пустыня! Наверняка так и думают астрономы Третьей, не подозревая, что именно тут, под надежным каменным щитом, богаче всего цветет жизнь Чунгра в его бесчисленных, великолепно благоустроенных, освещенных искусственными плазменными солнцами подземных городах. О наличии этих городов говорили только голубовато-зеленые пятна плантаций и нитки озелененных по берегам искусственных каналов, спрямляющих и соединяющих естественные трещины для более быстрого пропуска весенних паводковых вод.
      Утром была песчаная буря. От нее продолжала висеть в воздухе красно-желтая дымка тончайшей пыли. Сквозь эту дымку заходящее солнце казалось багровым шаром, небольшим и угрюмым. Не было от него теней, не было и радости. Умирающий бог, побеждаемый Тьмой. Лиловым крылом набегала на Чунгр ночная тень. Быстро полнилось звездами густо-фиолетовое небо. Температура снаружи упала с нуля до тридцати чунгрианских градусов ниже точки замерзания воды, чтобы ночью достигнуть пятидесяти-шестидесяти. Таково суровое чунгрианское лето.
      Уже в вестибюле ЦКИ ученого окружила большая толпа научных сотрудников. Все они были одеты так же, как Тхнтшу: в плотно облегающие костюмы из пластиков, позволяющих регулировать доступ воздуха и подогревать одежду. Такая надобность в условиях резких суточных и сезонных колебаний температуры на Чунгре возникала постоянно. В расцветке костюмов преобладали модные сине-зеленые и ультрафиолетовые оттенки, мерцающие и переливчатые.
      Окруженный молодыми учеными, Тхнтшу стоял среди них, тяжеловато осев на ноги и ного-руки. Только это и некоторая замедленность движений выдавали его преклонный возраст. А три кроваво-золотистых глаза, украшающие мощный выпуклый лоб правильным равносторонним треугольником, искрились молодым, задорным блеском... Недаром еще сто двадцать тысячелетий назад сказал великий мыслитель Чунгра Укхх: "Старится наше тело, но не старится наша мысль".
      - Скажу ли я что-нибудь новое? А разве бывало, чтобы я повторял только старое? Что-то я не припомню такого... - шутил Тхнтшу и длинными членистыми пальцами своей верхней руки постукивал одного из собеседников по плечу.
      Чунгриане, как и другие высокоразвитые существа, пользовались тремя способами выражения своих мыслей и чувств: жестами, словами и биотоками. Но именно последний был у них ведущим. При помощи сверхчувствительных мягких выростов посреди лица (между троеглазием, ртом и находящимися чуть повыше, по краям рта, двумя парами ноздрей) они передавали друг другу свои мысли и чувства непосредственно, не облекая их в звуковую форму, которая была лишь подсобной и, по мнению большинства физиологов, отмирающей (не говоря уж о примитивном языке жестов).
      С развитием цивилизации и рождением радиотехники третий способ получил могущественное подкрепление в усиливающих и трансляционных электромеханических устройствах. Именно потому и развилась так стремительно и пышно на Чунгре радиосвязь, что сама природа снабдила голову каждого чунгрианина живою антенной. Он способен был принимать ею радиоволны так называемого "естественного диапазона" без всякой аппаратуры, и перед наукой в данном случае возникла лишь задача изоляции от ненужного приема. Эта задача была решена быстро и успешно. А радиоприемники дали возможность воспринимать диапазоны радиоколебаний, недоступные природным антеннам чунгриан, и необъятно расширили для них границы мира.
      Не преувеличивая, можно сказать, что вся планета была у телевизоров в момент, когда на бесчисленных экранах появилось стереоскопическое цветное изображение Тхнтшу и раздалось его приветствие - звук, произведенный трением хитиновой шеи о такое же шейное отверстие груди. С особенно жадным интересом смотрели на него и слушали его те, кто видел его впервые. А таких было подавляющее большинство не только среди подростков и молодежи, но и среди огромной части старшего поколения, не интересовавшейся космическими проблемами.
      Тхнтшу сидел в глубоком зеленом кресле, погрузив в него широкую нижнюю часть туловища и опершись спиной о высокую мягкую спинку. Он положил ногу на ногу, кисти рук опустил на верхнюю доску стола, а руко-ногами уперся в нижнюю. Старый космолог волновался. Он долго жил на свете, но только второй раз выступал перед Планетой. Никто, кроме него, не знал, как радостно и как трудно было ему выступать сегодня. Если бы мог слышать его Кхруарбрагфр! Если бы можно было обращать время вспять! Опасаясь, чтобы на миллиардах экранов не заметили его волнения, Тхнтшу плотно сцепил длинные хитиновые пальцы рук, оканчивающиеся осязательными присосками, и следил, чтобы они лежали на столе неподвижно.
      Ни конспекта, ни каких-либо материалов передним не было. Весь доклад был в памяти, со всеми необходимыми подробностями и цифрами.
      Телевидение имело обратную связь, и до слуховых органов ученого (расположенных на плечах рук и руко-ног) явственно доносился неясный, взволнованный шелест колоссальной аудитории.
      "Голос Планеты! - подумал он. - Если б она знала, что ей предстоит услышать! Последние секунды Эры Изоляции. Начинается новая эра. Если называть вещи своими именами - Эра Кхруарбрагфра. О великий! Ты со мной сейчас, ты во мне. Если верно, что мысль - главное в мыслящем, то ты жив и это час твоего торжества".
      Над столом трижды вспыхнула ультрафиолетовая лампочка. Время начинать. Последние секунды старой эры истекли. И Тхнтшу, сосредоточившись, начал:
      - Сограждане!
      Он не говорил, а думал. Его мысль, излучаемая лицевою антенной, принималась высокочувствительным электромагнитным полем, миллионократно усиливалась им, мгновенно обтекала планету и делалась достоянием воспринимающих, которых неверно было бы назвать слушающими.
      - Двадцать лет назад я нарушил ваш покой сообщением о принятых мною первых осмысленных сигналах с нашей голубой, водяной соседки Третьей планеты. Двадцатилетие - ничтожный срок в истории цивилизации, насчитывающей триста тысячелетий, тем более в сравнении со всею историей нашего биологического вида, корни которого уходят в темные глубины каменноугольного периода.
      Однако я утверждаю: то, что вы услышали двадцать лет назад, и еще больше - то, что услышите сегодня, кладет такой же рубеж между настоящим и будущим Чунгра, каким в свое время явилась наша титаническая борьба с молококормящими гигантами.
      Я упоминаю об этой погибшей цивилизации намеренно, а не случайно, чтобы каждый воспринимающий меня вспомнил весьма важные для нас сегодня трагические события той отдаленнейшей эпохи.
      Мы еще не знаем, как развивалась разумная жизнь на Третьей планете. Не знаем путей ее развития на других мирах нашей Галактики и других галактик, где она, несомненно, существует. Но то, что было здесь, на Чунгре, нам хорошо известно.
      Здесь, на этой планете, свет разума зажегся в двух видах живой материи. Случилось так, что впервые он вспыхнул не в нас, членистотелых, а в гигантских по сравнению с нами молококормящих яйценосах. Их вид возник гораздо позже нашего, но с удивительной быстротой обогнал нас в своем развитии. Они уже создали свою цивилизацию, когда мы еще были только частью животного мира, не поднявшейся выше сложных коллективных инстинктов.
      Вы знаете, как развивались события дальше. Страшнейшим врагом молококормящих, а для нас добрым союзником оказалась быстро прогрессировавшая в ту пору убыль кислорода в атмосфере Чунгра. Она поставила молококормящих перед проблемой, которую они не сумели решить, как ни бились над ней.
      А наших пращуров тонкий слой углекислоты, постепенно оседавшей на поверхность планеты, вынудил ходить на задних ногах, держа голову как можно выше. Это привело их к прямохождению, а прямохождение - к тому, что освободились для труда руки, потом руко-ноги, развились пальцы и осязательная функция. Инстинктивные трудовые процессы, которые у нашего вида богато проявились еще в диком состоянии, стали быстро превращаться в сознательный труд, в делание вещей, а это уже было началом разума и началом цивилизации.
      Неудивительно, что две столь различные цивилизации не ужились на одной небольшой планете. Завязалась ожесточенная борьба, занявшая полмиллиона лет. Неизвестно, чем она кончилась бы в иных условиях, но нам пришла на помощь сама природа, или, как выражались наши пращуры, "сам бог".
      Мы оказались несравненно более стойкими в борьбе с кислородным голоданием, нежели молококормящие. От поколения к поколению наши организмы научились вырабатывать анаэробную компенсацию, а поколения в то время сменялись у нас в двадцать раз быстрее, чем у молококормящих, и в конце концов мы стали так же превосходно чувствовать себя в атмосфере, бедной "жизненным газом", как чувствовали себя наши прапращуры, когда этого газа было в семнадцать раз больше.
      Для молококормящих этот фактор обернулся трагедией. Они стали вырождаться и хиреть. Все их попытки искусственно обогатить атмосферу планеты кислородом ни к чему не привели. Перспектива неминуемой гибели заставила их устремить всю силу своего разума, уже чрезвычайно развитого в то время, на то, чтобы бежать с Чунгра. Они возненавидели породивший их мир, отвернулись от него с проклятиями и устремили взоры к космосу. Только о космосе думали, только о нем бредили. Чем это кончилось, вы знаете. Наиболее ученые и деятельные из них вступили в заговор между собой, построили пятьсот девять межпланетных кораблей и преступно, тайно от других бежали, оставив миллионы себе подобных на верную смерть от удушья. Среди оставшихся не было ни одного, кто умел бы строить такие корабли. Они, правда, пытались это делать, но каждая попытка приводила только к атомной катастрофе, и в конце концов попытки были оставлены.
      Несомненно, такой отвратительный, эгоистический вид жизни заслуживал уничтожения, и мы, со своей стороны, сделали все, что могли, чтобы помочь в этом природе. За какую-нибудь тысячу лет мы полностью очистили Чунгр от молококормящих. Сперва выедали им глаза, потом превращали в ничто их самих, пока планета не стала безраздельно нашей.
      Меня часто спрашивают: где сейчас бежавшие, спаслись или погибли? На эту тему написаны тысячи научных и научно-фантастических трудов, но достоверно никто не знает ничего. Чунгр не принял ни единого радиосигнала от бежавших, хотя бы их проклятий, и можно предполагать самое худшее - для них, разумеется, а не для нас.
      Сделав маленькую паузу, Тхнтшу отпил глоток ароматной жидкости из стоящей перед ним серебристой чашечки. Дальше надо было тщательно взвешивать каждое слово, и он заставил мысль струиться медленнее.
      - Я не собираюсь, сограждане, пересматривать общепринятую точку зрения на дальнейшие события нашей истории. Я всегда искренне считал и считаю сейчас, что мы сделали правильный философский вывод из катастрофы, постигшей тех, кто отвернулся от родной планеты и устремил мысль к космосу. Более чем понятно, что в свете этого трагического урока наши мысли и чувства устремились в прямо противоположную сторону. Закономерным и естественным было то, что наши предки на многие тысячелетия отшатнулись от космоса, прониклись непреодолимым отвращением к этому слову и всю мощь разума направили на то, чтобы найти счастье внутри родной планеты, в ее недрах, еще горячих от вулканического тепла. Это был, я повторяю, естественный и наиболее мудрый выход из тогдашней ситуации. Вполне справедливо его ставят рядом с такими величайшими достижениями нашей расы, как акклиматизация в новых атмосферных условиях и победа над молококормящими.
      Разве не на базе нашего традиционного "космического изоляционизма", твердого и решительного отказа от внепланетных химер, мы создали внутри Чунгра и на его поверхности тот чудесный, совершенный мир, в котором живем с вами сейчас?
      Он полностью ограничен для нашей биологии, этот мир. Он разумен и прекрасен в своих морально-этических основах.
      Он величествен.
      Надо ли мне в подтверждение этого напоминать вам о наших бесчисленных, комфортабельных подземных городах, о соединяющих их молниеносно действующих фотонных тоннелях, о наших плантациях внутри планеты и на ее поверхности, нашей могучей энергетике и индустрии, в изобилии снабжающей нас всем необходимым, нашей всеобъемлющей системе связи, искусствах, музыке? Надо ли называть всем известные имена гениев, проложивших нам путь к счастью? Они способствовали достижению сокровеннейших тайн природы. Они избавили нас от болезней. Путем тщательного генетического подбора Отцов и Матерей, облучения и рационального питания личинок добились того, что улучшилось наше сложение и во много раз удлинились сроки жизни. Вам все это так же хорошо известно, как и мне, и нет необходимости говорить об этом пространно.
      У нас нет оснований сомневаться в том, что мы - один из высших в бесконечной и непостижимой Вселенной очагов цивилизации, красоты и морали, хотя мы давно уже стали настолько мудрыми, что не претендуем в этом отношении на первенство, тем более на монополию.
      Великий мыслитель древности Пфа говорил: "Чунгрианин есть мера вещей". Это, конечно, наивно. Мы давно уже не думаем так. Мы понимаем, что прекрасное с нашей точки зрения может казаться уродливым другим, и наоборот. Об этом я скажу подробней, когда буду говорить о Человеке.
      Но, отлично понимая относительность критериев, не будем, друзья мои, впадать и в противоположную крайность: недооценивать свой вид, его физическую и моральную красоту, его культуру и цивилизацию. Среди воспринимающих меня не найдется, я уверен, ни одного, кто взялся бы утверждать, что мы в нашем нынешнем состоянии в чем бы то ни было уступаем существам, истребленным нами на этой планете. Не говорю уже о морально-этических категориях, об органическом для нашей расы всепроникающем коллективизме, высокоразвитом чувстве взаимопомощи, беззаветной готовности каждого в любую минуту погибнуть ради общества, о нашей поразительной трудоспособности, нашем веселом нраве и физическом здоровье. Но даже сама наша анатомия, когда мы ее сравниваем с анатомией молококормящих яйценосов, а в последнее время с анатомией земного Человека, говорит сама за себя.
      Кто станет спорить, что лучше иметь четыре руки, чем две, три глаза, чем два? И каких глаза! Позволяющих видеть мир вдвойне стереоскопически! Или возьмите нашу природную физическую силу, позволяющую нам поднимать груз в двести раз тяжелее собственного веса. Можно ли не восхищаться ею? А тонкость нашего обоняния, осязания, слуха, биоэлектрических восприятия?
      Почему я напоминаю обо всем этом? Именно отсюда, сограждане, я и перехожу к главной теме моего сегодняшнего выступления.
      Мой долг рассказать вам о последних наблюдениях, произведенных ЛКИТП. Для тех, кому непонятно это название, расшифрую его: Лаборатория комплексного изучения Третьей планеты.
      С тех пор, как разумные обитатели этой планеты-соседки дошли в своем развитии до радиосвязи и телевидения, нам удалось, как вы знаете, пользуясь нашей совершенной техникой, принять огромное количество земной информации, изучить ее и установить, что на Земле, как некогда на Чунгре, существует невероятное количество видов разнообразно организованной живой материи, еще не упорядоченной разумом. Почти несомненно, что там еще не ликвидированы даже хищные животные и болезнетворные микробы и вирусы, давным-давно истребленные нами у себя и чудовищно для нас опасные.
      Больше всего привлекают наше внимание на Третьей планете два вида жизни. Прежде всего это, разумеется, двуногий и двурукий носитель ее разума. На разных языках Земли он зовет себя по-разному: "Человек", "Адам", "Мэн", "Ломм", "Менш", "Жин" и так далее. Единого названия у него, как видно, еще нет. Во-вторых, нас живо интересует шестиногое членистотелое, из всех других форм земной жизни наиболее схожее с нашими отдаленнейшими прапращурами. Земляне называют его: "Муравей", "Амайзе", "Ант", "Фурми", вероятно и еще как-нибудь. У них там для всего имеется множество названий.
      К сожалению, наши сведения об этом членистотелом слишком еще скудны, чтобы судить о нем сколько-нибудь определенно. Вполне возможно, что сходство Муравья с нами лишь поверхностно, а не гомогенно и мы его преувеличиваем, повинуясь понятному субъективному соблазну. Но так же вероятно и другое: что Муравей - либо аналог древнейших, диких форм нашего вида, либо, наоборот, его тупиковая, деградировавшая ветвь. Сама по себе возможность (я подчеркиваю: возможность, но отнюдь не обязательность!) возникновения на разных планетах схожих биологических форм, разумеется, оспариваться не может.
      Установлено, что Муравей пользуется для хождения всеми шестью конечностями, другими словами, не знает прямохождения, не обладает, следовательно, развитою рукой и навряд ли поэтому способен изготовлять орудия, хотя его трудолюбие вошло даже в поговорку у Человека. Один перехват позволил нам установить силу Муравья. Она оказалась колоссальной, почти невероятной, превышающей нашу относительно в пятнадцать раз, а силу Человека - в шестьсот раз. Я повторяю: в шестьсот! Муравей поднимает в своих челюстях тяжесть, превышающую его собственный вес в три тысячи раз, в то время как Человек в состоянии поднять груз не больше пятикратного своему весу. Вот, в сущности, все, что нам пока известно о Муравье.
      О Человеке, гегемоне Земли, мы знаем гораздо больше. За последние годы удалось принять тысячи телевизионных передач Третьей планеты, хотя и отрывочных и искаженных трудностями столь дальнего приема, но все же позволивших не только слышать, но и видеть Человека.
      Вы все уже знаете его внешность. Это существо в высшей степени странное на наш чунгрианский взгляд. Его одежда поражает нас нецелесообразностью и безвкусицей. Его нагое тело, лишенное хитиновых покровов, мягкое и беззащитное, невольно вызывает в нас чувство брезгливости. У него два глаза, а на них то и дело падают какие-то перепонки, по-видимому мешающие смотреть. Не обнаружено никаких признаков электроволнового общения людей между собой. Их звуковая речь ограничена весьма скудным и недоступным нашему восприятию звуковым диапазоном. Лицо Человека, тоже мягкое, непрерывно и уморительно меняет свое выражение.
      Так же странна, на наш взгляд, жизнь этих существ, насколько мы в состоянии о ней судить на основании изученных материалов. Надлежит считать несомненно установленным, что обитатели Земли все принадлежат либо к женскому, либо к мужскому полу. Пол там не отделен, как у нас, от прочего, и это является одним из основных источников постоянных треволнений для каждой особи. С одной стороны, пол высоко у них культивируется, воспевается, чуть ли не обожествляется. С другой, я сказал бы, оскорбительно опошляется повседневным смешением с чем угодно.
      Вспомните, сограждане, как мы с вами замираем в трепетном благоговении, когда раз в год, поздним летом, поднимаются в прозрачный, чистый воздух, в свой свадебный полет наши Матери и Отцы, существующие только для этого часа и ничего не знающие ни о чем другом! В священных любовных играх, сиянии солнечных лучей и аромате осеннего плодородия они дают начало нашим новым поколениям, после чего Отцы умирают от блаженства и удостаиваются торжественного погребения, а над оплодотворенными Матерями мы благоговейно совершаем обряд обескрыливания и торжественно отводим их в Родилище.
      Ничего подобного нет у Человека. У него это священнейшее таинство природы распылено между всеми особями. Каждый - сам Отец, сама Мать своим детям, и рождение потомства является у них чем-то обыденным, происходящим непрерывно и повсеместно. При этом имеет место живорождение всего лишь одного, редко двух и очень редко трех и более детей, а матери выкармливают молоком подобно истребленным нами чунгрианским молококормящим.
      Мир этих двуногих, двуруких и двуглазых существ так бесконечно далек от наших эстетических и моральных норм, что еще многое остается в нем загадочным для нас, требующим для своего объяснения особой "человеческой", а не нормальной чунгрианской логики.
      Тем не менее мы прежде всего должны интересоваться не тем, что нас разделяет, а тем, что между нами и ними есть общего. Общее непременно должно быть у разумных существ, как бы ни была различна их биологическая организация. И на поисках этой общности нам надо сосредоточить все наше внимание. Я убежден, что мы ее найдем, эту общность, единую и для нас и для землян. Но в каких пределах - об этом сейчас можно лишь гадать.
      Учтите, что разумный мир Третьей планеты не един, как наш, а раздирается ожесточенной борьбой, много раз переходившей во взаимоистребление и ежеминутно грозящей перейти в него вновь. Полюсами борющихся лагерей являются, с одной стороны, существа, идеология которых явно схожа с идеологией наших, проклятой памяти, молококормящих, а с другой - люди, которые называют себя "коммунистами". Лозунги этих людей - мир, труд, коллективизм - нам понятны и близки. И нет ничего фантастического в предположении, что с этими землянами мы найдем общий язык, в то время как от первых можем ждать только самого худшего.
      Сограждане, я прошу вас очень внимательно выслушать последние новости с Третьей планеты. Вы, разумеется, помните позапрошлогодние сообщения земных радиостанций о том, что построенная Человеком межпланетная ракета обогнула Луну, спутник Земли, и сфотографировала ее оборотную сторону, всегда скрытую от землян. Напомню, что Луна находится от Третьей планеты в шестнадцать раз дальше, чем от нас наш наиболее отдаленный спутник, и что вторая космическая скорость там превышает нашу более чем вдвое. Можете отсюда сделать вывод о мощности земных ракет. Напомню также, что ракета, обогнувшая земную Луну, была третьей по счету, помимо многочисленных искусственных спутников, запущенных людьми на протяжении последних двух с половиной лет. Далее последовал запуск ракеты в околосолнечное пространство, потом ко Второй планете, и, наконец, серия опытов с какими-то низшими по сравнению с Человеком животными. А полгода назад, как вы все помните, мы были взволнованы первым за всю историю Третьей планеты полетом в космическое пространство самого Человека. За этим полетом последовали и другие, пока в небольшом удалении от Планеты. А вчера наш молодой, высокоодаренный сотрудник Бзцва неоспоримо расшифровал земную передачу, где говорится о подготовке землян к полету на Чунгр!
      Едва Тхнтшу промыслил это, как комната, где он находился, наполнилась шумом, точно внезапно распахнулась дверь от порыва ветра и ворвался ропот встревоженной листвы. Это была звуковая реакция взволнованной планеты на его сообщение. Ей сопутствовала такая же электрореакция, которую остро ощутили напряженные нервы ученого. Взволнованный не меньше других, он сделал паузу, чтобы глотнуть немного ароматической воды, потом продолжал:
      - Да, дорогие сограждане! Нравится это нам или не нравится, но эре "космического изоляционизма", длившейся долгий ряд тысячелетий, приходит конец. Вернее, пришел уже - извне, независимо от нас и не считаясь с нашими желаниями. Хотим мы этого или не хотим, начинается новая эра, предсказанная моим великим учителем Кхруарбрагфром, - эра космического общения.
      Вот когда Тхнтшу раскрыл карты! Прозвучавшее на всю планету имя великого мятежника поразило ее не меньше, чем сказанное перед тем. Снова наполнилась шумом комната, и еще труднее стало нервам оратора от резко возросшего электрического потенциала воздуха. Впрочем, внешне ученый казался совершенно бесстрастным. Только опять глотнул из серебристой чашечки.
      - Вернемся, сограждане, к фактам, - невозмутимо продолжал он. Пока с Земли улетали в космос ракеты-автоматы и поднимались низшие животные, мы еще могли не тревожиться. Но теперь мы стоим перед фактом проникновения в космос самого Человека. Все радиостанции Земли только и твердят об этом. И в каких выражениях! Они говорят о "штурме", "покорении" космоса, о "завоевании околосолнечного пространства", Не более и не менее!
      С одной стороны, эти потрясающие новости не могут не обрадовать каждого из нас, как факты победы Разума над Хаосом. Чунгр уже не одинок в нашей солнечной системе, как колыбель мыслящих существ. То, что в течение тысячелетий было лишь надеждой немногих ученых, стало научным фактом.
      А с другой стороны, вам всем понятно, какими опасностями чревата для нас эта новость. Кого мы можем ждать к себе в гости с соседней планеты? Вот основной вопрос, который нас волнует. По всей информации, какою мы располагаем на сегодня о Человеке, это существо воинственное и агрессивное. Одна радиостанция Земли недавно сообщила, что за последние три тысячи земных лет (а это, как вы знаете, всего полторы тысячи наших лет) на Третьей планете было лишь 362 года (181 наш год) без войн между землянами. При этом войны не убывают в своем размахе, а прогрессируют. Уже дважды они становились у них всемирными. Вспыхнувшая двадцать четыре наших года назад Первая всемирная война длилась 1 564 дня (как известно, равных нашим дням) и унесла десять миллионов человеческих существ.
      А случившаяся десять с половиной наших лет назад Вторая всемирная война длилась уже 2 194 дня и унесла пятьдесят миллионов человеческих существ! Совершенно ясно, что история земной цивилизации вплоть до сегодняшнего дня - это кровь, кровь и кровь...
      Что является злобой дня на Третьей планете сейчас? Глобальная ядерная война! Быть ей или не быть? Одна часть человечества, о которой я уже говорил вам, настойчиво требует мира и разоружения, она понимает всю чудовищность такой войны для цивилизации. Но другая, как это ни дико, находит выгодным для себя балансировать на грани войны, угрожать ею. О численности тех и других мы точных данных не имеем. Однако уже одно то, что такие споры ведутся на соседней планете, не может нас не встревожить. Какие гарантии, что к нам прилетят первыми те, кто за мир, а не те, кто за войну? Из отдельных их радиопередач мы знаем, что сторонники войны уже пускали в ход атомное оружие и уничтожили два больших города. Если первыми прилетят к нам они - нас могут ожидать события, которые мало чем будут отличаться от страшных лет борьбы с молококормящими яйценосами. Как видите, я не случайно начал свое сообщение именно с них.
      Опять обратная связь принесла волну тревожного шума, заставившего Тхнтшу сделать новую паузу. Он физически, электрочувством ощущал небывалое волнение Планеты.
      - Не мое дело, - продолжал он, - предлагать сейчас какие-либо меры и указывать выход из создавшегося положения. Это сделает Совет Планеты с ведома всего Чунгра. Мой скромный долг - информировать вас о новых данных, полученных наукой. Но, прежде чем закончить, я хотел бы остановить ваше внимание еще на одной стороне дела.
      Среди обильнейшей информации, полученной нами путем радиоперехватов с соседней планеты, мы особо выделяем и исследуем отрывочные, но в высшей степени любопытные сведения о научной фантастике землян. Почему мы уделяем ей так много внимания? Потому, что это область литературы, где откровеннее всего, в гиперболизированном виде обнажаются устремления данного общества и его взгляды на мир.
      Чрезвычайное значение имеет для нас то, что во всех доныне известных нам произведениях этого рода ясно звучит нота: "мера вещей Человек". То самое, что утверждал когда-то, говоря о чунгрианах, простодушный Пфа! Это же самое говорят спустя двести тысяч лет земные Пфа. И о ком! О мягком, лишенном хитиновых покровов существе, имеющем только две руки, лишенном тройного зрения, живородящем, общающемся с себе подобными лишь посредством жестов и звуков, а электрочувства не знающем, по-видимому, совершенно! Это существо претендует, изволите ли видеть, на звание "венца творения"! Именно так гласит один перехват.
      Комнату потряс взрыв смеха (его звуки и электросубстрат), и сам Тхнтшу не смог не засмеяться. Хохотали все семьсот миллиардов чунгриан, как хохотали бы люди, если бы им сказали, что на положение "венца творения" заявил претензию суслик. Обратная связь доносила миллионократно ослабленное ощущение этого гомерического, планетарного хохота. Когда, наконец, его пароксизм прекратился, ученый продолжал:
      - Недавно земною радиостанцией был передан отрывок из научно-фантастического произведения некоего фантаста Казанцева "Планета бурь", в котором описывается полет двух космических кораблей землян на Вторую планету. На одном корабле летят у него миролюбивые земляне, на другом - прошу это особо заметить! - та самая наиболее опасная категория Человека, которая уже прибегала к атомным бомбам и не намерена от них отказаться. Этот радиоперехват, сограждане, является документальным доказательством того, что не исключен прилет к нам и таких. Кого же находят фантастические путешественники на Второй планете? В высшей степени характерно! Во-первых, существа, хотя и не похожие на них, но все-таки отдаленно их напоминающие; во-вторых, обнаруживают следы... себе подобных и на этом основании делают удивительное заключение, будто бы Человек является потомком чунгриан. Да, да! Неизвестно только, каких: молококормящих яйценосов или нас с вами.
      Новый взрыв смеха всей планеты прервал его рассказ.
      - Вот до какой степени ограниченны и самовлюбленны земляне! Они наивно убеждены, что нигде во вселенной материя не могла сложиться в более рациональные и прекрасные формы, чем те, какие свойственны им самим. Наивность личинки, как говорит наша пословица! Ту же мысль с еще большей настойчивостью развивает другой земной фантаст по имени Ефремов. Он пытается даже научно аргументировать биологическую закономерность и неизбежность того, что мыслящие существа могут быть только сколком с него самого.
      Послушайте, как он это доказывает:
      "Прежде всего должны быть развиты мощные органы чувств, и из них наиболее - зрение, зрение двуглазое, стереоскопическое, могущее охватывать пространство, точно фиксировать находящиеся в нем предметы, составлять точное представление об их форме и расположении"1.
      1 И. Ефремов, "Звездные корабли". Детгиз, 1953, стр. 67.
      Предпосылки совершенно верны. Но можно ли без смеха слышать, что два глаза лучше выполняют эти задачи, чем три, дающие такую стереоскопичность и точность зрения, о какой двуглазый Человек Земли не может и подозревать?
      Другой фрагмент: "Мыслящее существо, - утверждает Ефремов, должно хорошо передвигаться, иметь сложные конечности, способные выполнять работу, ибо только через работу, через трудовые навыки происходит осмысливание окружающего мира и превращение животного в Человека"1. Правильно. Но разве две пары рук и одна пара ног (или, если требуется, четыре ноги и две руки) менее совершенная рабочая комбинация, нежели две руки и две ноги?
      1 И. Ефремов, "Звездные корабли". Детгиз, 1953, стр. 67
      Последний, третий фрагмент. "Мыслящее животное, - говорит земной фантаст, - должно иметь подвижность, достаточные размеры и силу, эрго - обладать внутренним скелетом, подобным нашим позвоночным животным"1. Не установлено окончательно, что значит слово "эрго". Но и без него смысл ясен. Можно ли себе представить более странное заблуждение? Что за наивность - ставить знак равенства между силой и внутренним скелетом! Хочется спросить автора: наблюдал ли он когда-нибудь в своей жизни земного Муравья, который, не обладая (как и мы) внутренним скелетом, поднимает тяжести относительно в шестьсот раз большие, чем способен поднять самый сильный Человек?
      1 И. Ефремов, "Звездные корабли". Детгиз, 1953, стр. 67
      Спору нет, соотношение между силой и размерами животного величина, не растущая в простой прогрессии. Чем больше существо, тем оно тяжелее и, следовательно, больше теряет силы на преодоление собственного веса. Однако же, даже принимая во внимание это соображение, никак нельзя утверждать, что животное членисто-трубчатой конструкции слабее позвоночного. Это утверждение опровергается техникой. Разве не строят летательные аппараты из труб, нисколько не теряя при этом в прочности?
      Если бы я мог встретиться с автором приведенных цитат, я порекомендовал бы ему побеседовать с его замечательным сопланетником по имени Энгельс. Беру на себя смелость утверждать, что среди известных нам умов, рожденных Третьей планетой, это один из наиболее глубоких. Вот одно из его высказываний, к сожалению испорченное трудностями приема в связи с песчаной и магнитной бурей в дни последнего Великого Сближения наших планет. "Каждая отдельная форма существования материи - безразлично, солнце или туманность, отдельное животное или животный вид, химическое соединение или разложение одинаково преходяща"2, - говорит этот мудрец. Тут досадный пропуск. Дальше: "Ничто не вечно, кроме вечно изменяющейся, вечно движущейся материи и законов ее движения и изменения"3. Нельзя не восхититься этой блестящей формулировкой. Не то же ли самое говорил наш великий Укхх? 2 Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1953, стр. 18.
      В дальнейшем Энгельс говорит о "животных с мыслящим мозгом", но отнюдь не сводит их к позвоночным или молококормящим. Напротив, он смело утверждает, что материя в своем развитии "некогда истребит на Земле свой высший цвет - мыслящий дух...", чтобы "с той же самой железной необходимостью..." снова породить его "где-нибудь в другом месте и в другое время"2. Как видите, ни слова о позвоночнике, двух ногах, двух глазах. "Животное с мыслящим мозгом... Мыслящий дух..." вот в каких выражениях говорит об этом мудрец, понимающий, что развитие материи неисчерпаемо, как она сама.
      2 Т а м же, стр. 19.
      Как мы знаем, это и есть истина.
      Я показал вам, как вульгаризируют некоторые земляне представление о разумной жизни в космосе, чтобы лишний раз подчеркнуть остроту сложившейся ситуации. Из собственного опыта мы знаем, что на ранних стадиях развития культуры, мудрецы, увы, не всегда одерживают верх над неразумными.
      Тхнтшу чуть было не промыслил, что то же бывает и на более зрелых стадиях развития - пример тому трагическая судьба Кхруарбрагфра. Но удержал себя от этого соблазна и продолжал:
      - Слишком разны основы нашей биологии, нашего прошлого и настоящего, наших взглядов и вкусов, чтобы ожидать легкого и безболезненного взаимопонимания с Третьей планетой, еще раздираемой междоусобными распрями. От худшей части существ, мнящих себя эталоном разумной жизни, Чунгр и его великая цивилизация могут ждать самого худшего. Удастся ли нам найти общий язык с их лучшей частью, тоже говорящей о "штурме" и "завоевании" космоса, покажет будущее. Так или иначе, мы должны готовиться к очень скорой встрече с этими странными, во многом загадочными для нас существами. Эре "космического изоляционизма", я повторяю, пришел конец. Начинается новая эра, провозвестником которой был и остается мой великий учитель Кхруарбрагфр.
      Он испил чашу смерти, поднесенную ему нами. Но он оказался прозорливее нас. Пришло время сказать это открыто. Судите обо мне или меня - как вам будет угодно, но я был бы лицемером, если бы не сказал этого сейчас. Все мое существо полно невыразимой горечи оттого, что нет рядом со мной в эту минуту Учителя, что не может он порадоваться вместе со мною своему торжеству.
      Гробовая тишина была ответом на эти слова. Планета замерла. И сам Тхнтшу не скоро смог совладать с охватившим его волнением. Наконец, предельным усилием воли смирив чувства, зарадировал дальше:
      - Еще одно небольшое, но довольно существенное замечание: о соотношении физических сил чунгрианина и Человека. (В скобках скажу, что в случае столкновения вопрос будет, разумеется, решаться соотношением техники, а не физических данных, но кое-какое значение имеют и они.)
      К сожалению, науке до сих пор не удалось установить математический эквивалент земного слова "метр", которым обозначается преобладающая на Третьей планете мера длины. Установлено только, что сантиметр - это сотая часть метра, миллиметр - тысячная, микрон миллионная, а километр это тысяча метров. Но что такое метр, мы не знаем. Из перехватов известно, что наиболее крупные Муравьи Земли имеют рост в три-четыре сантиметра, а ископаемые пращуры этих земных насекомых бывали величиной до 50-70 сантиметров, то есть раз в пятнадцать больше, чем сейчас. (Кстати сказать, это говорит в пользу моего предположения, что наши биологические аналоги на Третьей планете не прогрессируют, а вырождаются. Средний рост Человека, по имеющимся данным, 165 сантиметров, то есть он больше современного Муравья в сорок-пятьдесят раз.
      Но опять-таки что же такое метр? Если принять рост современных Муравьев за равный нашему, то Человек должен быть невероятных, сверхгигантских размеров, гораздо больше и страшнее недоброй памяти молококормящих гигантов. Однако это только гипотеза, не более, и я не хотел бы, чтобы мои слова дали основание для какой бы то ни было паники. Скорее всего, метр гораздо меньше предположенного мною.
      Впрочем, как бы там ни было, мы все должны думать о новой ситуации, возникающей, или, вернее, уже возникшей для Чунгра, внимательно следить за дальнейшим развитием космической агрессии землян и в надлежащее время сделать из нее надлежащие выводы.
      Я кончил, сограждане. Благодарен за внимание!
      Миллиард за миллиардом выключались и гасли телевизионные экраны Чунгра. Напряженную тишину, стоявшую на всей планете в конце выступления Тхнтшу, сменило взволнованное обсуждение потрясающих новостей.
      Выключение трансляционного поля отозвалось на чуткой нервной системе маститого ученого, как электрический толчок, принесший облегчение.
      Энергично расправляя затекшие члены, Тхнтшу вышел в фойе. Его тотчас опять окружили сотрудники ЛКИТПа и ЦКИ. Рослый, очень темный Бзцва, которого Тхнтшу так лестно упомянул в своем выступлении, приблизив свое лицо к лицу учителя, беззвучно сообщил ему:
      - Вы так рассмешили Планету, что сейсмические приборы отметили небольшое чунгротрясение.
      - Вы шутите?
      - Нет, серьезно, учитель.
      Тхнтшу стоял совершенно неподвижно. Ничего нельзя было прочесть не только на хитиновом покрове его лица, но и в глазах. Если б его увидел сейчас Человек, он, пожалуй, впал бы в заблуждение: ему бы показалось, что он видит на лбу Тхнтшу две глубокие морщины. На самом деле это были борозды, оставленные катастрофой, в которую ученый попал в молодости. Морщин у чунгриан не бывает.
      - Меньше всего я хотел смешить, - ответил он наконец.
      - Я понимаю.
      - Как вы думаете, как отнесутся к тому, что я сказал о Кхруарбрагфре?
      - Мы - с вами.
      - В вас я не сомневался и не сомневаюсь.
      Опять молчание.
      - Вы очень устали, учитель?
      - Очень.
      - Проводить вас в комнату отдыха?
      - Нет. В пятую башню.
      - Вы хотите...
      - Да!
      И Тхнтшу пошел к выходу. Толпа молодых ученых почтительно расступилась перед ним и Бзцва. Через три сотни шагов они были уже у входа в пятую астрономическую обсерваторию. Башня тускло отражала своей серой металлической поверхностью пепельный свет малого спутника, быстро скользившего по черному звездному небу справа налево.
      - Мне хочется посмотреть на Землю, - промыслил Тхнтшу.
      - Понимаю, - так же ответил Бзцва и распрощался с учителем.
      Прежде чем войти в башню, старик бросил пристальный взгляд на ярко-голубую звезду, окруженную семью звездами Большого Топора4. Третья планета... Она и Большой Топор стояли посредине черного, сияющего небосвода.
      4 Большая Медведица
      Продолжая работать все в том же направлении, мысль Тхнтшу горделиво отметила: разве можно сравнить условия астрономических наблюдений на Чунгре с земными? Насколько здесь прозрачнее и ярче небо!
      Однако какой холодный вечер выдался... Наверно, градусов восемьдесят ниже нуля. Поежившись, Тхнтшу вошел в башню.
      Сел поудобней в кресло. Руко-ногами привел в движение механизмы, наводящие телескоп на объект. В это же время руками он фокусировал изображение. Три глаза позволяли видеть необыкновенно четкое, вдвойне стереоскопическое изображение объекта. Еще и еще раз старый ученый подумал: как должны будут позавидовать двуглазые земные астрономы чунгрианам!
      В поле зрения показался сильно размытый по краям полудиск: в основном ярко-белый, кое-где мутновато-желтый и сероватый, местами отчетливо голубой. Так же отчетливо диск перечеркнут по экватору светлой полоской, подобной кольцу Сатурна, но образованной мельчайшими космическими частицами, взятыми в плен планетой. Посреди голубизны ослепительно лучилась светящаяся точка. Отражение солнца в воде. Как у них там много воды! А сколько солнечного тепла! В два с четвертью раза больше, чем получает Чунгр! Не диво, что так богат животный мир.
      Неподалеку от Третьей планеты висел в пространстве крохотный полудиск Луны - до недавнего времени единственного ее спутника, а теперь уже ставшего старейшиной целой семьи спутников, созданных Человеком. Этих крохотулек, конечно, не увидишь. Впрочем, однажды фотография зарегистрировала слабый мгновенный блик - видимо, отражение солнца на полированной металлической поверхности искусственного спутника.
      В который раз старый ученый смотрел на планету, изучению которой отдал сто пятьдесят земных лет! Сколько ночей провел он в таких креслах, наблюдая, записывая, фотографируя, размышляя. Но, кажется, никогда еще не испытывал такого восторга и такой тревоги.
      Вот он, второй очаг разумной жизни в нашей солнечной системе!
      Братья по Разуму!
      А вдруг враги?
      Она сейчас далеко, эта планета. Но приближается. Угрожающе.
      Пять-шесть чунгрианских лет - и новое Великое Сближение, первое после того, как земляне порвали цепи земного тяготения и вырвались в космос. Что-то принесет оно Чунгру?
      Глубоко задумавшись, старый Тхнтшу застыл в угрюмой неподвижности. Хитиновые покровы чунгрианина не отражают чувств. Но в глазах пылали чувства, пылала мысль. Борозды на лбу придавали кроваво-золотистым глазам особенную выразительность.
      Не может быть, чтобы на Третьей планете добро не победило зла, Разум - мракобесия. Они победили на Чунгре. Победят и на Земле. Победят во всей вселенной.