Непосредственное участие и активная роль ЦРУ в разрушении СССР уже не является секретом после многочисленных публикаций американских авторов, описывающих целенаправленные и последовательные усилия в этом направлении президента Рейгана и директора ЦРУ Кейси, а также последующих руководителей США и ЦРУ (см. напр. [29]). Эта же линия наблюдается в работе американских спецслужб против России. На фоне громких разоблачительных скандалов вокруг провалов завербованных КГБ и выданных сегодня советских (а с точки зрения американских СМИ – русских) разведчиков, действовавших против США, практически реализованных требований к России прекратить всякую разведывательную деятельность резко активизируется шпионская деятельность американских спецслужб против России. Она ведется не только традиционными тайными средствами, но и вполне открыто, с участием легально работающих в высших эшелонах государственной власти «агентов влияния». Под предлогом участия в совместных учениях во имя мира на российские полигоны забрасываются из-за рубежа спецподразделения диверсионных частей для отработки приемов работы в России. Под покровительством руководителей приватизационного ведомства российский фондовый рынок оказывается под контролем странного сообщества иностранных «экспертов», шпионов и авантюристов. Антироссийские действия ряда влиятельных руководителей «новых независимых государств» направляются связанными с иностранными спецслужбами «советниками», непосредственно координирующими становление враждебного России «санитарного кордона».

Одновременно с активизацией деятельности американских спецслужб против России все более россофобский характер приобретает и официальная внешнеполитическая линия Вашингтона. Слегка закамуфлированная поддержка чеченских сепаратистов, расширение НАТО на Восток, в том числе с намерениями включить под протекторат этой военной машины страны Балтии и Украину, объявление среднеазиатских республик и Кавказа зоной жизненных интересов США, демонстративный розыгрыш украинской карты с целью противопоставления Украины России, объявление ее стратегическим партнером США и активизация антироссийских выступлений украинских националистов, отказ отменить принятые против СССР и дискриминирующие Россию законодательные акты – все это далеко не полный перечень антироссийских признаков официальной американской внешнеполитической линии.

Считается, что холодная война закончилась, и у демократической России нет врагов. Некоторые вершители американской внешней политики, такие, например, как З. Бжезинский, полагают иначе – Россия проиграла «холодную войну» и должна быть расчленена, ограблена и окончательно уничтожена как самостоятельное государство [33]. Также, видимо, считают и вершители американской культурно-информационной политики. Во всяком случае, те, кто «заказывает музыку» в Голивуде, делают это с сильным россофобским уклоном. Новая волна американского кинематографа пронизана антироссийской истерией, рисуя русских почти исключительно как террористов, бандитов, насильников и нелюдей, которых следует бояться и против которых «все дозволено» для защиты «цивилизованного мира». В общественном мнении Америки и всего мира активно создается новый образ врага в лице российского преступного сообщества и «криминально-синдикалистского» российского государства.

Именно так характеризует новое общественное устройство в России широко разрекламированный российским телевидением доклад «Организованная преступность в России», подготовленный осенью 1997 г. Вашингтонским Центром стратегических и международных исследований для Конгресса США. Доклад представляет собой явно тенденциозное исследование, содержащее наукообразное обобщение всевозможных слухов и домыслов в отношении криминализации российского государства и общества. В нем нет реальных фактов, но в изобилии – всевозможные субъективные оценки и суждения, в том числе некоторых российских официальных лиц, вырванные из контекста и препарированные под социальный заказ. Последний, что очевидно из содержания доклада, заключается в доказательстве крайней криминализации России, которая, превращаясь в «криминально-синдикалистское», по определению авторов, государство, представляет собой угрозу национальной безопасности США и всего мира.

Авторы доклада пугают читателей (которыми являются американские конгрессмены) колоссальным размахом российской организованной преступности, призраками ядерного террора, крупномасштабных компьютерных диверсий, передачи технологий производства и применения оружия массового поражения нестабильным режимам, никак не подтверждая свои домыслы реальными фактами, но явно рассчитывая на достижение эмоционального эффекта россофобии. Цель этой «аналитической халтуры» – обосновать возможность и необходимость новой международной изоляции России, вплоть до введения в отношении нее жестких экономических и политических санкций.

Наиболее важный и наиболее тревожный вывод доклада состоит в том, что при существующем уровне взаимосвязей между государствами для Соединенных Штатов и других стран традиционные взаимовыгодные контакты с Россией, превращающейся в криминально-синдикалистское государство, находящееся под контролем коррумпированных правительственных чиновников, политиков, бизнесменов и преступников, становятся невозможными. Констатируется прямая угроза национальным интересам и безопасности США со стороны организованной преступности в России, которая усугубляет нестабильность в огромной ядерной державе.

В том же направлении работают всевозможные опросные агентства, фабрикующие результаты опросов ведущих фирм, согласно которым Россия признается самым коррумпированным в мире государством. Как говорится, слишком много совпадений. И в геополитической теории, и в официальной доктрине национальной безопасности США, и в деятельности американских спецслужб, и во внешней политике Вашингтона, и в направленности американского кинематографа, и в формировании мнения американского истэблишмента прослеживается одна и та же тенденция быстро нарастающей россофобии.

Учитывая наращиваемые США усилия по обеспечению своего лидерства в установлении нового мирового порядка, этим подтверждается вывод: новый мировой порядок с гегемонией США создается, как говорилось выше, против России, за счет России и на обломках России. В модели этого нового мирового порядка для России нет места – ее территория рассматривается как свободное пространство с богатыми природными ресурсами, которое должно быть разделено по сферам влияния США и их союзников для обеспечения баланса их интересов. Как видно, новый вызов американских геостратегов строится на примитивной логике «вора в законе»: соглашайтесь быть под моим началом – добычи всем хватит. Есть огромная неподеленная территория (в терминологии Бжезинского – геополитическая черная дыра), которая может быть разделена и использована в качестве компенсации ведущим странам за некоторые моральные и материальные неудобства, обусловленные американской «мягкой гегемонией». Иначе мир погрузится в анархию и хаос, в котором российские бандиты и террористы устроят всемирную катастрофу.

Разумеется, американские стратеги понимают, что Россия едва ли добровольно согласится на роль разменной карты в обслуживании американских геостратегических интересов (хотя заботливо выращиваемые американскими спецслужбами некоторые хорошо известные российские деятели, в том числе находящиеся при высоких должностях, на это вполне согласны). Поэтому мировой общественности внушается образ криминальной, агрессивной, неуправляемой страны, которая столь же похожа на реальную Россию, как США похожи на Конго. Но за большие деньги аналитики американских спецслужб, с одной стороны, и американский кинематограф – с другой, создают нужный им отвратительный образ. Он понадобится, когда в защиту интересов мировой олигархии под лозунгом обеспечения мировой стабильности, для установления контроля за российскими недрами, разрушения российской атомной промышленности или для обеспечения «независимости какой-либо российской территории» в Вашингтоне решат применить силу. Для подготовки этого возможного события осуществляется расширение НАТО, раздуваются конфликты внутри СНГ, работает разведка.

Мы очень устали от холодной войны, гонки вооружений, изоляционизма, претензий на мировое господство. И легко отказались от всего этого, не думая о реакции «вероятного противника». Наивным романтикам перестройки хотелось верить в доброго дядю Сэма, который подарит России демократию и поможет «войти в цивилизованный мир», как когда-то Россия помогла США обрести независимость и войти полноправным членом в международное сообщество. Но, как говорил классик, «действительность куда печальней». Нашему порыву к миру и дружбе не поверили, нашу добрую волю восприняли как слабость, наше стремление к демилитаризации и прекращению гонки вооружений оценили как поражение в холодной войне.

Некомпетентность наших руководителей вкупе с алчностью и предательством их окружения позволили мировой олигархии реализовывать политику подрыва национальной безопасности России, нацеленную на колонизацию нашей страны. Не хочется верить в то, что вырвавшись из-за «железного занавеса», мы оказались в окружении бандитов, которые тут же стали отбирать наше имущество, а друзья остались в роли безучастных свидетелей. Но лучше с запозданием признать допущенные ошибки, подвести итоги и сделать правильные выводы, чем покорно плестись на убой подобно стаду баранов, добровольно соглашаясь на самообман мнимого процветания после нынешней революции. В то время как зарубежной общественности произошедшее в результате политики «шоковой терапии» разложение российской экономики и государства представляется в виде прямой и явной угрозы традиционным западным ценностям и интересам, российской общественности деятельность поддерживаемых из-за рубежа революционеров преподносится как благо для населения России и всей планеты.

На самом деле происходящие в России преобразования имеют мало общего с широко декларируемыми целями экономической реформы и по сути представляют собой современную разновидность неоколониальной политики. Об этом свидетельствуют как методы, так и последствия проводившейся в стране политики. Российская экономика быстро и успешно загонялась во все перечисленные ловушки, втягивалась в механизмы неэквивалентного внешнеэкономического обмена, правительство брало на себя внешние обязательства, которые неминуемо вели к быстрой утрате независимости и колонизации страны в интересах мировой олигархии и транснационального капитала. И с точки зрения специализации страны на мировом рынке, и с точки зрения структуры капитальных вложений, определяющей будущую структуру экономики, Россия все более приобретала типичные черты сырьевой колонии.

Удельный вес основных видов топливно-энергетических ресурсов в общем объеме экспорта за последние годы составил более половины, всего сырьевых товаров – 3/4, а машин и оборудования – лишь 8–9%. В обмен на природную ренту Россия приобретала товары народного потребления, машины и оборудование, финансируя научно-технический прогресс и создание рабочих мест за рубежом. Еще более тревожная ситуация сложилась с наращиванием российского государственного долга. Как уже говорилось, наряду с двукратным увеличением внешнего долга, достигшего 130 млрд. долл. и ставшего самым большим в мире, за последние годы выросла колоссальная пирамида долга внутреннего, поглотившая уже свыше 400 млрд. деноминированных рублей, превысившая объем денежной массы и всосавшая в себя 70% всех кредитных ресурсов страны.

Фактически финансовая система страны уже втянута в режим банкротства, которое и было констатировано 17 августа 1998 г. после решений правительства о принудительной реструктуризации внутреннего долга и Центрального банка о введении девяностодневного моратория на возврат российскими банками кредитов своим зарубежным партнерам. При этом в руководстве Минфина заговорили о необходимости перехода к эмиссии одно-двухнедельных ГКО. Строительство финансовых пирамид на обломках государственного бюджета стало излюбленным делом наших «финансовых властей». Постепенно основной функцией российского государства становилось выколачивание процентных платежей по привлеченным займам в пользу иностранных кредиторов и собственной олигархии. Как уже указывалось, обслуживание государственного долга стало самой крупной статьей федерального бюджета, в отдельные месяцы оттягивавшей до половины всей его расходной части. Вскоре для оплаты долгов потребуется заложить недра и передать в управление кредиторов природные ресурсы страны. Основные правовые условия для этого в форме законодательства о соглашениях о разделе продукции уже созданы.

Безусловный приоритет своевременного обслуживания долговых обязательств фиксируется и в принятом недавно Бюджетном кодексе – соответствующие платежи объявляются не подлежащими сокращению ни при каких обстоятельствах, в отношении всех остальных декларируется принцип сокращения бюджетных расходов и минимизации бюджетного дефицита. Таким образом, платежи по государственному долгу стали самыми приоритетными, более значимыми, чем выполнение обязательств перед населением, обеспечение социальных гарантий, защита национальной безопасности и т.д. Втягивание России в перечисленные выше ловушки внешней зависимости осуществлялось самим же российским правительством и Центральным банком. Выше уже говорилось об их подконтрольности с октября 1993 г. властвующей в стране олигархии, интересы которой сочетаются с интересами международного капитала. Это предопределяло марионеточный характер российского правительства, направлявшегося и контролировавшегося Международным валютным фондом и соответствующими службами ведущих стран «семерки».

Хотя после финансового краха 17 августа 1998 г. и прекращения паразитирования финансовой олигархии на государственном бюджете в России произошла смена правительства и реализуемых им приоритетов экономической политики, процесс втягивания страны в колониальную зависимость заслуживает краткого описания.

Сохраняющееся влияние компрадорской олигархии на президентскую администрацию и другие властные структуры предопределяет актуальность угрозы восстановления механизмов саморазрушения производительных сил страны. Для предотвращения этой угрозы важно понять, как действуют тайные пружины колониальной политики. Стержневым элементом политики колониального закабаления России все последние годы была ложь: официально для народа декларировались одни цели, а на практике реализовывались совершенно иные, зачастую прямо противоположные. Первые провозглашались публично в официальных документах, вторые фиксировались тайно в соглашениях с зарубежными центрами влияния, закреплявшихся в заявлениях российского правительства и Центрального банка в адрес МВФ.

Прямой контроль над правительством России с октября 1993 г. до сентября 1998 г. со стороны мировой олигархии был очевиден и даже не очень скрывался. Российское правительство вопреки воле парламента, позиции ученых, требованиям профсоюзов и общественному мнению, последовательно реализовывало программы Международного валютного фонда, ежегодно фиксировавшиеся в составлявшихся его экспертами и переводившихся на русский язык так называемых Заявлениях правительства и Центрального банка об экономической политике на очередной год. Этим Заявлениям старались не придавать огласку – ведь публично декларировалась совершенно иная политика, относительно отвечавшая интересам и ожиданиям граждан. Она, однако, оставалась на бумаге президентских посланий и официально объявлявшихся правительственных программ и имела мало общего с реально осуществлявшимися под контролем международных финансовых организаций мерами. В случаях прямого противоречия установок МВФ российским законам, российским руководством неукоснительно выполнялись первые.

В этом была разгадка многочисленных противоречий в действиях и декларациях правительства, игнорирования им российского законодательства. С одной стороны, официально декларировалась необходимость защиты интересов отечественных товаропроизводителей, с другой – реальные действия правительства вели к отказу от какой-либо защиты внутреннего рынка и предоставлению многочисленных льгот импортерам, проводилась убийственная для отечественного производства политика завышенного реального обменного курса рубля. С одной стороны, многократно декларировалась необходимость подъема инвестиционной активности, с другой стороны, реальные действия правительства и Центрального банка по искусственному ограничению денежной массы и наращиванию государственного долга усугубляли кризис ликвидности и делали невозможным снижение ставки процента до уровня, приемлемого для привлечения инвестиций в производственную сферу, блокировали возможности преодоления инвестиционного кризиса. С одной стороны, велись нескончаемые разговоры об укреплении национальной валюты, с другой – правительство и Центральный банк не принимали никаких мер для дедолларизации экономики, расширения использования рублей в международных расчетах. С одной стороны, наблюдался острый бюджетный кризис и сверхбыстрый рост государственного долга, с другой стороны, правительство распродавало государственное имущество по ценам, заниженным в десятки раз, легализовало казнокрадство под видом бюджетных займов, сверхдоходных государственных обязательств, льгот по налогообложению привилегированным коммерческим структурам. С одной стороны, отмечалась необходимость поддержки структурной перестройки экономики и стимулирования научно-технического прогресса, с другой стороны, – десятикратное сокращение ассигнований на науку, очевидный отказ правительства от каких-либо мер по стимулированию инновационной активности и организации структурной перестройки экономики на основе ее модернизации. С одной стороны, официально декларировалась неприемлемость чрезмерной социальной цены реформ, недопустимость еще большего снижения жизненного уровня населения. С другой стороны, правительство отказывалось от соблюдения социальных гарантий, произвольно секвестрировало установленные законом социальные расходы, допускало резкое ухудшение качества образования и здравоохранения, бросало на произвол судьбы нетрудоспособное население, включая миллионы детей из необеспеченных семей. Эти противопоставления можно было бы продолжать бесконечно.

Очевидно, что в документах «для народа» правительство говорило о тех действиях, которых от него ждали, исходя из примата национальных интересов, перехватывая лозунги у оппозиции. Следовательно, правительство знало, в чем они заключались. Но в реальной политике правительства эти интересы не просто игнорировались – принимавшиеся меры обычно прямо им противоречили. Фактически проводилась линия на устранение тех функций государственного регулирования, которые бы препятствовали интересам извлечения сверхприбылей мировой олигархией.

Ликвидировались инструменты защиты государственных интересов, затруднявшие деятельность транснационального капитала, из правительственных ведомств изгонялись патриотически настроенные кадры, демонтировались механизмы социальной защиты населения, разрушались нравственные устои общества. Наглядной демонстрацией результативного контроля над российским руководством со стороны его зарубежных покровителей стали вето Президента, пролоббированные агентами иностранного влияния в президентской администрации и в правительстве, по двум законам, направленным на защиту национальных интересов России: «О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации» и «О свободе совести и о религиозных объединениях».

Почти единогласное голосование и одобрение этих законов обеими палатами Федерального Собрания, их поддержка подавляющим большинством населения страны, Православной церковью и другими традиционными конфессиями оказались несущественными по сравнению с требованиями американского президента и немецкого канцлера. Потребовалось специальное решение Конституционного суда, чтобы первый из этих законов был подписан Президентом; по второму пришлось вести длительные переговоры, согласовывать его содержание с зарубежными конфессиями, в качестве агента влияния которых выступала Администрация российского Президента.

Несколько раньше аналогичную ориентацию на заграницу проявил и российский премьер, отказавшийся в 1996 г. под давлением директора-распорядителя МВФ и американских сенаторов от выполнения принятого закона «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции», который предусматривал введение ограничений на ввоз импортного спирта, защищал интересы государства, общества, российских производителей. По требованию ряда американских сенаторов и директора-распорядителя МВФ, лоббировавших интересы иностранных производителей и поставщиков алкоголя в Россию, премьер пошел на грубое нарушение российского законодательства, нанеся огромный материальный ущерб российской казне, интересам отечественных предприятий. В результате импорт спирта за период 1993–1996 гг. возрос в 30 раз и превысил 30% от всего объема спирта, попадавшего на российский рынок [50].

Кроме перечисленных, можно привести немало подобных примеров – от свертывания по требованию США российского сотрудничества по космической программе с Индией до предоставления гарантий российского правительства под навязываемый извне импорт оборудования в ущерб соответствующим отечественным товаропроизводителям. Действия российского правительства по предоставлению самых разнообразных гарантий государственным закупкам импортных товаров, всяческих привилегий иностранным компаниям, передаче им под контроль ценных объектов бывшей государственной собственности на фоне отсутствия защиты интересов отечественных товаропроизводителей сродни делишкам коррумпированных марионеточных правительств африканских колоний. Но российское правительство было, по-видимому, единственным в мире правительством, предоставлявшим гарантии не своим, а зарубежным инвесторам, не под экспорт, а под импорт товаров.

Эти и многие другие примеры наглядно показывают, что российское правительство тех революционных лет действительно соответствовало определению марионеточного, реализовывшего чуждые национальным интересам направления государственной политики, пренебрегавшего своими конституционными обязанностями, продажного и враждебного России. Практически по всем вопросам, по которым оказывался нажим со стороны США и других стран «семерки», российское руководство шло на неоправданные уступки, наносившие очевидный ущерб национальным интересам России. За это «международное сообщество», от имени которого после распада СССР обычно выступает американский Госдеп, оказывало российскому руководству неизменную поддержку, несмотря на массовые нарушения прав человека, расстерел парламента, фактический геноцид народа России, откровенное разграбление национального богатства страны правящей олигархией.

Концентрация власти в руках узкой группы лиц, сосредоточивших подготовку и принятие решений в теневых околоправительственных структурах и осуществлявших их реализацию путем келейного проталкивания нужных постановлений правительства и указов президента, сделало ненужной всю формальную иерархию исполнительной власти. Множество честных и ответственных специалистов министерств и ведомств, преданных национальным интересам, ни на что не влияли, так как реально все решало теневое правительство, которое, опираясь на высшее звено официального правительства, блокировало его работу и проводило в жизнь свои частные интересы. Политика колонизации России поддерживается заинтересованностью правящей олигархии в закреплении своего господствующего положения. Это достигается путем деморализации и сокращения населения, разложения государственной власти, отказа России от важных элементов государственного суверенитета, навязывания нашей стране международных обязательств в сфере собственных внутренних дел.

Выше уже говорилось о том, что лучшая гарантия сохранения присвоенных богатств, достигнутого положения и безопасности для правящей в России олигархии – это колонизация России и уничтожение российского государства. Не случайно в новой Конституции закреплен примат международного права над национальным, который дублируется практически во всех сколько-нибудь существенных федеральных законах, что позволяет легко демонтировать национальное законодательство, подчинив его через сеть межправительственных соглашений интересам международного капитала.