21

Молодой эливенер приближался не спеша. Он смотрел себе под ноги, глубоко уйдя в собственные мысли, и совсем не замечал того, что друзья, сидящие вокруг костра, с нетерпением ждут его. Тьма быстро сгущалась, и небольшой костер казался все ярче и ярче. Над головами американцев показались первые звезды, но луна еще не взошла. Брат Лэльдо шагнул в круг света, отбрасываемого костром, и остановился. Он поднял голову и задумчиво посмотрел на Иеро.

— Странные вещи я узнал, — тихо сказал молодой эливенер.

— Нам расскажешь? — спросил Иеро.

— Конечно, — едва заметно улыбнулся брат Лэльдо. — Это касается нас всех. Только не торопите меня. Мне еще нужно кое-что сформулировать…

Ему предложили оставленную для него отличную жареную рыбину, и эливенер не спеша и с удовольствием съел ее. Запив ужин прохладной водой, брат Лэльдо снова углубился в свои мысли, а его друзья терпеливо ждали.

Наконец эливенер заговорил.

— Мои наставники поражены тем, что произошло со мной. Я сам, честно говоря, тоже поражен. Но тут, собственно, и говорить не о чем, остается просто принять факт. Тем более что мои новые возможности всем нам пригодятся. Идти еще далеко. А вот что касается Стены и того, с чем мы столкнулись уже здесь, на равнине… тут дело другое.

— Мы тут обнаружили какое-то непонятное поле, оно глушит мысль в тех, кто передвигается на четырех ногах, — тихо сказал Иеро.

— Я знаю, — кивнул брат Лэльдо. — Я его тоже уловил, когда шел туда, под деревья, — он легким кивком показал на рощу, в которой провел так много часов. — И об этом я тоже рассказал своим наставникам. Понимаете, я, конечно, могу теперь многое, да и раньше немало умел, но, поскольку я все-таки землянин, мне рассказывали далеко не все… ну, просто потому, что мне трудно было понять и представить масштабы мысли и действий пришельцев. Однако теперь…

— Они объяснили тебе, что представляет собой это поле? — спросила иир'ова.

— Да, когда сами узнали.

— А они о нем не знали? — удивился Горм. — Странно, мне казалось, что Братство Одиннадцатой Заповеди знает обо всем, что происходит на нашей планете.

— В общем, это так и есть, — согласился брат Лэльдо. — Но это поле обладает настолько специфической природой, что его невозможно обнаружить, пока сам не попадешь под его воздействие. Поэтому я так долго и сидел там, в роще. Я должен был сам изучить все те волны, которые испускает неизвестный объект, и подробно рассказать наставникам о том, как эти волны действуют на четвероногих. К счастью, в роще много разных обитателей, и мне хватило материала для исследования.

Брат Лэльдо снова замолчал и долго смотрел на огонь, чуть заметно покачивая головой, словно сам не веря собственным мыслям и выводам. Потом он сказал:

— Это удивительно… но дело в том, что источник поля — инопланетный аппарат… и он испускает в пространство свои волны многие тысячи лет, даже и представить невозможно, что он продолжает действовать…

— Но кто его установил в этих краях? — воскликнул Иеро. — И зачем? Снова эти их мерзкие эксперименты над землянами, да?

— И да, и нет. Видишь ли, — неторопливо произнес брат Лэльдо, — сам по себе аппарат действительно предназначался когда-то для экспериментов, но не над людьми, а над животными. Но… но его никто здесь не устанавливал. Никто из эливенеров.

— Тогда откуда он здесь взялся? — рассерженно спросил Горм, которому очень не понравилось предназначение инопланетного аппарата. В конце концов, его собственный лесной народ тоже произошел от простых животных, обычных медведей… да и теперь выглядел совершенно по-медвежьи.

— Им пришлось потратить несколько часов на выяснение как раз этого обстоятельства, — пояснил брат Лэльдо. — И в конце концов обнаружилось, что аппарат очутился в Альпах случайно. Альпы — это те самые горы, к которым мы подходим, — напомнил он на всякий случай, хотя все его спутники уже давным-давно знали это. — И над ними потерпела крушение одна из полусфер. Локальный корабль пришельцев, судя по всему, упал на скалы, и от толчка аппарат включился. И начал глушить мысль в четвероногих…

— Жуть какая! — резко встряхнул головой Клуц. — Извращенцы чертовы! Экспериментировать с живыми существами! Как они вообще до такого додумались, хотел бы я знать!

— Да мало ли до чего можно додуматься от безделья, — пренебрежительно бросила Лэса. — Зажрались, скучно стало — вот и понесло их в другие миры… но меня совсем не это интересует, Лэльдо. Почему по другую сторону Стены даже пеньки, и те обзавелись умом, не говоря уж о жабах и белках?

Эливенер усмехнулся, видя, что иир'ова полна негодования, что ей очень хотелось бы добраться до этих экспериментаторов и поговорить с ними по-своему, по-степному…

— Стену поставил тот великий Учитель, который заставил эливенеров по-другому взглянуть на мир, — ответил он. — И это тоже удалось выяснить не сразу, мои наставники потратили на это не один час. Этот Учитель умел предвидеть будущее на тысячи лет вперед, и он знал, что рано или поздно появится на свет такой, как я, — рожденный землянкой и пришельцем. И Стена на самом деле имела одно-единственное предназначение: разбудить дремлющие силы такого человека, с двойной кровью. Но Стена также и пресекала воздействие поля, испускаемого аппаратом… и по другую ее сторону возник и спокойно развивался разум. Вы, конечно, и сами обратили внимание на то, что здешние существа ничуть не похожи на тех, с которыми мы постоянно сталкивались дома. Они не агрессивны, за редким исключением. Это веселые и миролюбивые люди — даже если они выглядят как грибы или кучи сухих листьев. Похоже, их предками и в самом деле были местные духи земли…

— Да как же духи могут произвести на свет материальные существа? — не поверил Иеро. — Ведь все мыслители по ту сторону Стены вполне материальны!

— Ну и что? — возразил брат Лэльдо. — Такое бывает. То есть в том случае, когда один из родителей — природный дух, а другой, естественно, обыкновенный человек. А через несколько поколений может вообще получиться что угодно. Ты же знаешь генетику.

— Да, я изучал генетику, — рассмеялся священник, — но, видишь ли, у нас в Республике Метс нет потомков духов земли! Вот нету — и все! И никто никогда не слышал об их существовании. Так что законы наследственности мы изучали на куда более простых объектах. — Тут в голову Иеро пришла новая мысль. — Послушай, а свойства ментального пространства по ту сторону Стены… его вязкость, плотность… это с чем связано?

— Это побочный эффект, только и всего. Стена защищала от излучения — но в то же время изменяла свойства пространства.

— Может быть, потому они и благодушны? — задумчиво передал Горм. — В таком ментальном пространстве просто трудно быть агрессивным… а эти их упыри, насколько я понял, жили в основном далеко от Стены, и к тому же особенности их собственной структуры позволяли им просачиваться сквозь Стену, они бродили туда-сюда… вот и причина их агрессивности.

— Возможно, — не стал спорить брат Лэльдо. — Я просто ничего не знаю об этом. Мои наставники еще не разобрались в деталях. Но одно им ясно — как это ясно и мне, и вам. Аппарат необходимо уничтожить.

— Да, я уже думал об этом, — сказал Иеро. — Но сумеем ли мы?

— Мы должны это сделать, — пожал плечами брат Лэльдо. — По той простой причине, что больше этим заняться некому.

— Да, но эта инопланетная техника слишком крепка и надежна, — напомнила Лэса. — Мы ведь и на собственном опыте уже не раз убеждались в этом, так? И чем же мы сможем расколотить этот аппарат, когда отыщем его?

— Да, копытом в нем вряд ли можно дырку проделать! — пошутил лорс. — Впрочем, ты забыла, Лэса, что у нас есть бластер. А он тоже не земного происхождения, так что наверняка сможет спалить эту штуковину.

— А ты не потерял бластер, Иеро? — испуганно спросила кошка.

— Нет, — рассмеялся в ответ священник и, достав из-за пазухи толстую металлическую трубку с коротким прикладом, продемонстрировал ее друзьям. — Вот он. Лэльдо, может быть, ты снова заберешь его? Ты лучше умеешь с ним управляться, чем я.

— Нет, — отказался эливенер. — Пусть у тебя остается. Я теперь могу использовать другие силы, а для их настоящего применения нужно хорошо сосредоточиться. Так что мне будет не до стрельбы. А ты воин, хотя и священник, — а значит, тебе и бластер в руки.

…Утром они продолжили путь, но теперь шли уже не точно на восток, а взяли к северу, потому что именно в той стороне находился инопланетный источник вредного для мысли излучения. Горм шел теперь на задних лапах, а на рогах Клуца по-прежнему висели амулеты степной колдуньи Лэсы, — чтобы лорс не подвергся нападению зловредной техники. Горы, в незапамятные времена, до ядерной катастрофы, бывшие, наверное, совершенно нормальными горами, сейчас выглядели пугающе, во всяком случае, со стороны равнины. Лишь кое-где можно было увидеть относительно пологие склоны, но по большей части американцы видели перед собой отвесные темные скалы, голые, растрескавшиеся, разделенные между собой ущельями настолько узкими, что и думать было нечего пройти через них. И только за этим остроконечным каменным забором, достигавшим в высоту, пожалуй, метров пятисот, можно было рассмотреть сквозь узкие щели нормальные горные вершины, покрытые снегом, и зеленеющие склоны.

— Странный хребет, — негромко сказал Иеро, когда путники шли от одного ущелья, ведущего в глубь массива, к другому. — Такое впечатление, что его создали искусственно, чтобы никто не мог пробраться к собственно горам… Лэльдо, как ты думаешь, это возможно?

— А почему бы и нет? — не слишком уверенно ответил молодой эливенер. — Наши далекие предки были странными людьми. Они постоянно стремились переделать природу, зачем — никто до сих пор не сумел понять. Создавали искусственные моря, осушали болота, без которых земля не может дышать… ну, и так далее. Может быть, и здесь они постарались?

— Осушали болота? — недоверчиво переспросил Горм. — Не может быть!

— Может или не может, но они это делали, — усмехнулся брат Лэльдо. — Иеро изучал древнюю историю, соврать не даст.

— Верно, так было, — подтвердил священник. — Но меня больше всего удивляет их страсть к созданию искусственных морей. Губили тысячи квадратных километров земли, и только затем, чтобы получить побольше электрической энергии!

— Ого! — мысленно воскликнул лорс. — Они что, не могли обойтись ветряками и солнечными батареями, как мы?

— Ну, видишь ли, у них было столько фабрик и заводов, что ветряков, наверное, не хватало, — сказал Иеро. — Да и разной техники в городах тоже было много, а она вся работала на электричестве.

— Все равно это глупость, — твердо заявила кошка. — Заливать землю водой — это просто преступление! Так же, как и лишать ее воды там, где земле нужна влага. Осушить болото — значит убить всю его жизнь! Бессмысленно убить!

— Они уничтожали болота, потому что им не хватало пахотной земли. Ну, в общем они поняли, что так делать нельзя… в конце концов. Но изменить что-либо не успели, — пояснил священник. — Потому что началась ядерная война.

— Глупы были наши предки, — сделал окончательный вывод Клуц. — А с дураков какой спрос? Меня лично сейчас другое интересует. Как нам пробраться сквозь вот эту стену? И вообще, везет нам на защитные сооружения! То на одно наткнемся, то на другое!

— Да уж, — согласился с ним Горм. — Просто как нарочно. Словно нас тут ждали и всего этого понаставили.

— Ну, кое-кого из нас тут действительно ждали, — напомнила Лэса. — Брата Лэльдо, например. Та Стена, ментальная, как раз для него была построена. А для кого вот эта, хотела бы я знать?

— Может быть, тоже для Лэльдо? — предположил Иеро. — Только на этот раз для того, чтобы он не пролез, куда не надо. К аппарату пришельцев, например.

Молодой эливенер полагал, что это ерунда, но остальным высказанная священником мысль запала в головы, и они стали искоса поглядывать на брата Лэльдо, ожидая, что тот как-нибудь расширит одно из слишком узких ущелий, превратив его во вполне подходящую для отряда дорогу. Эливенер только посмеивался, видя их взгляды. Он ничего не мог поделать со скалами.

Но наконец американцы отыскали подходящий каньон, по которому явно можно было пробраться в глубь горного массива. Солнце стояло уже в самом центре небосвода, и его почти отвесно падавшие лучи освещали вертикальные каменные стены, но лишь в верхней части. До дна этого глубокого провала свет не доходил. К тому же метров через двести каньон плавно поворачивал влево, и что скрывалось за поворотом, оставалось только гадать.

Американцы остановились возле входа в щель между скалами, и священник сказал:

— Пожалуй, стоит рискнуть. Хотя и неизвестно, возможно, чуть дальше проход закроется. Мне, честно говоря, не нравится, что мы можем к вечеру застрять в такой вот теснине. Ни назад не сможем вернуться до ночи, ни вперед проскочить.

— Давай я пробегусь, посмотрю, что там, — предложила иир'ова. — А там видно будет.

Иеро обуревали сомнения. Ему совсем не хотелось отпускать Лэсу в одиночку, ведь среди камней ее могла ожидать любая ловушка. Но, с другой стороны, если в западню попадется весь отряд, лучше никому не станет. Горм в данном случае не мог составить компанию кошке — ведь ему приходилось передвигаться на двух ногах, а это значительно ограничивало его свободу действий, да и скорость передвижения тоже. Для разведки в этих местах он не годился.

— Пусть идет, — сказал Горм. — В случае чего успеем на помощь.

Успеем ли, подумал священник… но другого выхода все равно не было.

— Ладно, иди, — сказал он. — Только все время держи связь. Как только замолчишь — мы сразу бежим к тебе.

— Хорошо, — кивнула Лэса и вихрем умчалась в ущелье, через секунду исчезнув из вида.

— Ну, что там? — тут же мысленно окликнул ее не на шутку обеспокоенный Иеро.

— Пока ничего, — бодро откликнулась иир'ова. — Ширина прохода вполне приличная… скалы справа… скалы слева… наверху солнышко… сплошные повороты, то вправо, то влево… — Мысль Лэсы звучала прерывисто — кошка неслась во весь опор.

— Не молчи! — потребовал священник. — Только не молчи!

— Да не молчу я, — тут же ответила Лэса. — Ты мне не даешь и по сторонам-то посмотреть… камней под ногами очень много, тут не разбежишься… справа стена вроде бы пониже стала… слева тоже… ой, в самом деле, здесь ущелье не такое глубокое… пещер не видно… засады ждать неоткуда… разве что прямо сверху на головы нам прыгнут…

Она ненадолго умолкла, и северянин тут же запаниковал:

— Лэса! Лэса!

— Да тут я… никуда не делась… Эй, похоже, там выход… Уау!!! Конец маршрута!

— Стой! — тут же мысленно завопил священник. — Не ходи дальше одна! Там что, долина?

— Да, небольшая, узкая, длинная… а… э…

Больше от Лэсы не донеслось ни звука, как ни звали ее все четверо оставшихся у другого конца ущелья. Впрочем, звали кошку они уже на ходу. Никто не раздумывал над тем, что им делать. Лэльдо и священник вскочили на спину лорса, медведь, наплевав на подавляющее мысль поле, упал на все четыре лапы, — и американцы помчались вперед, на выручку кошке, явно угодившей в какую-то подозрительную историю.

Они неслись от поворота к повороту, и копыта Клуца звонко стучали по камням. Медведь несся впереди, его мягкие лапы бесшумно несли грузное лохматое тело. Священник достал бластер и держал его наготове, а брат Лэльдо сосредоточился, накапливая энергию — чтобы в любой момент оказаться в силах метнуть самую настоящую молнию. Что случилось с кошкой? Успеют ли они, сумеют ли выручить ее из беды, если Лэса угодила в ловушку? Иир'ова миновала ущелье за каких-нибудь пятнадцать минут. Клуцу и Горму могло понадобиться на это минут двадцать… Каждый из американцев надеялся, что они доберутся до места вовремя.

22

…Лэса, разинув рот, замерла у выхода из каньона и уставилась на открывшуюся ей картину.

Скальный забор кончался как-то вдруг, словно каменные громады кто-то обрезал ножом, а дальше начиналась настоящая горная гряда. И прямо напротив извилистого ущелья, между двумя довольно крутыми лесистыми склонами, лежала узкая длинная долина — ровная, словно отглаженная утюгом. Вся она заросла короткой бархатистой травой, сочной, темно-зеленой, усеянной крохотными цветочками чистого малинового цвета. А в дальнем конце долины…

Лэса прищурила огромные глаза, всматриваясь в удивительное гигантское растение… если, конечно, это было растение. Впрочем, чем же еще ему быть, думала иир'ова, забыв обо всем на свете. Темные резные листья, играющие всеми оттенками зеленого, синего и голубого… толстый пушистый ствол, коричневатый, с изысканными изгибами… и цветы. Лэса никогда не видела ничего подобного, она даже и вообразить не могла, что такое бывает на свете. Цветки, напоминающие лилии, были, наверное, размером с половину ее собственного тела. Их лепестки даже издали казались нежными, как самый тонкий шелк, они переливались, как застывшие среди голубоватой зелени радуги, они были живыми, они манили, звали к себе, обещая неземное блаженство… Лэса уже не слышала зова Иеро, хотя голос священника колотился в ее голове, зовя и требуя ответа. Она вообще ничего не слышала, и ничего не видела, кроме того гигантского чуда, что открылось ей. От чуда по всей бархатной долине разносился чарующий аромат, в одно мгновение достигший чуткого носа кошки… и она вдыхала его, наслаждаясь, как никогда в жизни. На нее вдруг нахлынули воспоминания о детстве, проведенном в далеких степях на американском континенте, о нежных руках матери, об уроках Старших Женщин, мудрых и всезнающих… и тут Лэса внезапно опомнилась.

Мудрые Женщины племени иир'ова не раз и не два предостерегали молодую ученицу: «Всегда анализируй свои чувства. Никогда не поддавайся эмоциям. Думай, думай и еще раз думай. Если на тебя внезапно нахлынет ощущение счастье, к которому нет логических причин, замри на месте и разберись, в чем тут дело…»

Тут Лэса услышала отчаянный мысленный вопль священника:

— Лэса, да что с тобой случилось?!

— Все в порядке, — ответила иир'ова. — Я тут немножко прибалдела… но это уже прошло. Вы где?

— Да вот мы, — ответил ей Горм, выпрыгивая из ущелья. Следом за ним, сделав гигантский прыжок, в долине очутился Клуц. — Ну, с чего кайф поймала, красавица? О, чем это тут так удивительно пахнет?..

— Да вон тем цветиком-семицветиком, — уверенно сказал брат Лэльдо, указывая рукой на диво в дальнем конце долины. — Ну-ка, посмотрим, что это такое… с чем его едят… и чем ликвидируют последствия встречи… — И молодой эливенер сосредоточился, на всю катушку используя свои новые, недавно раскрывшиеся способности.

Иеро, спрыгнув со спины лорса на землю, сделал несколько шагов вперед, тоже всматриваясь в огромное растение. Насколько можно было оценить издали, его высота превышала, пожалуй, десять метров. Но для более точной оценки нужно было подойти к нему поближе, а как раз это и представляло, судя по всему, опасность. Аромат, испускаемый радужными лилиями, сверкавшими среди синеватой зелени, и в самом деле пьянил и зачаровывал, Иеро тут же почувствовал это. Но его запах цветов не смог бы привести в состояние полной прострации, как это случилось с Лэсой, пусть даже на несколько минут. В чем же дело? Священник принюхался еще раз… и рассмеялся. Основной составляющей аромата был запах валерианы, замаскированный медовым духом и еще десятком-другим элементов.

Иеро повернулся к Лэсе и сказал:

— Ну ты и кошка! Почуяла валерьянку — и все, бери тебя голыми руками!

Иир'ова смущенно потупила взор, но тут же хитро глянула на священника и ухмыльнулась.

— Ладно, с кем не бывает…

Иеро рассмеялся, хотя вообще-то ему было не до смеха. Последние часы их путешествия прошли, на его взгляд, слишком гладко и спокойно, а это поневоле настораживало. Священник слишком хорошо знал, что в этом переменчивом мире за минуты покоя, как правило, приходится расплачиваться часами волнений. Он повернулся к эливенеру, замершему в полной неподвижности:

— Нащупал что-нибудь?

— В общем… скорее да, чем нет, — пробормотал брат Лэльдо, еще раз бросая в сторону растения особый ментальный луч. — Это хищное растение…

— Ну, это мы и сами уже поняли, — фыркнул лорс. — Уж очень сильно пахнет. Кстати… До другого конца долины с километр, не меньше, ведь так? И ветра нет. А запах все равно доносится. Как это у него получается?

— Наверное, здесь просто все давным-давно пропиталось этой волшебной валерьянкой, — предположил медведь. — У меня этот запах аппетит вызывает. Очень сильный аппетит. Чем бы нам подзакусить? Может, самим этим цветочком? Или он ядовитый? Лэльдо, что скажешь?

Брат Лэльдо наконец встряхнул головой и ответил:

— Не рекомендую. Не только есть это диво, но даже и нюхать его… там кое-что имеется, в этих летучих веществах… что может дать отдаленные последствия. Иеро, где бластер?

Священник вытащил из-за пояса инопланетное оружие и передал его молодому эливенеру. Тот, даже не потрудившись прицелиться, вскинул бластер, и…

По узкой долине пронеслась струя белого огня, сметая все на своем пути. За долю мгновения в бархатной зелени долины образовалась неширокая дорожка гари, а роскошный цветущий хищник вспыхнул клубом бездымного пламени — и исчез, оставив после себя лишь горстку легкого серого пепла.

Брат Лэльдо протянул бластер священнику, сказав:

— Пусть у тебя будет.

— Но ты лучше с ним управляешься! — попробовал возразить Иеро, однако эливенер ответил ему лишь серьезным и немного печальным взглядом, и священник молча засунул бластер за пояс.

— Что дальше делать будем? — поинтересовалась Лэса, внимательно наблюдавшая за этой сценой. — Куда пойдем? Чем кормиться будем? Кто у нас главный, кто решать будет?

— У нас все главные, — фыркнул Клуц. — Каждый в своем роде.

— Это точно, — поддержал идею медведь. — Но командир отряда все равно Иеро. В основном.

Иеро снова рассмеялся, на этот раз совершенно искренне. Действительно, он был командиром лишь «в основном». Точнее, номинально, по должности. В разных ситуациях на первое место выходили разные фигуры. Иногда командовала иир'ова (и довольно часто, потому что была сильной колдуньей, а на американском континенте отряд то и дело сталкивался с магическими силами), в других случаях самым важным бойцом становился брат Лэльдо, да и другим приходилось занимать первое место, потому что именно их способности в какой-то конкретный момент приобретали главенствующее значение. И это было отлично, потому что отряд слился в единое целое, и каждый мог рассчитывать на поддержку остальных.

— Дальше, я думаю, — сказал священник, — мы сначала поищем что-нибудь съестное. Воды у нас полные фляги, так что об этом беспокоиться не стоит. А потом пойдем дальше, на поиски неведомого.

— Съестное здесь есть, — сообщил Горм. — Вон там, за этой чертовой валерьяной, на склоне — нора. А в ней кто-то жирный.

— Сейчас проверим, — коротко бросила Лэса и помчалась в дальний конец долины. Медведь со всех ног побежал туда же.

Остальные не спеша пустились следом за охотниками. Иеро надеялся, что сидящий в норе «кто-то жирный» не окажется мыслящим существом. Впрочем, в зоне действия подавляющего мысль поля такое вряд ли было возможно.

Минут через пять Горм и Лэса предъявили друзьям свою добычу — уже освежеванного зверька, похожего на кролика, и действительно весьма упитанного. К сожалению, зверек оказался маловат ростом, и накормить им четверых было явно невозможно. Клуц, само собой, мясными продуктами не интересовался, и, не дожидаясь, пока его друзья обсудят, что бы им добавить к основному блюду, принялся за свои деликатесы — траву и мелкие кустики, которых нашлось более чем достаточно на склоне ближайшей горы. Поднявшись по не слишком пологому склону немного вверх, Клуц внезапно наткнулся на блюдо, вполне пригодное для его друзей, и поспешил сообщить об этом:

— Эй, тут ягоды! Много, и хорошие!

Лэсу ягоды не заинтересовали, а вот Горм отнесся к сообщению с энтузиазмом. Он поспешно вскарабкался на гору к Клуцу и обнюхал крупные алые ягоды, похожие на северную землянику, но не висевшие на высоких раскидистых кустах, как земляника, а торчавшие по одной из плоских розеток темно-зеленых листьев, прижимавшихся к камням.

— О, и в самом деле — отличное угощение! — порадовался Горм, убедившись, что ягоды не только съедобны, но и очень питательны. — Лэльдо, Иеро! Рекомендую! Оставьте этого драного кролика Лэсе, нам и ягод хватит!

— Сам ты драный кролик! — огрызнулась Лэса. — Ягодами сыт не будешь!

— Ну, смотря какие ягоды, — возразил брат Лэльдо. — Бывают и покруче мяса.

— Где это ты такие видал? — недоверчиво спросила иир'ова.

— Ну, сам я, честно говоря, таких не пробовал, — признался брат Лэльдо. — Наставники рассказывали.

— А, так это там у них, на других планетах! — заметил Горм, набивая пасть ягодами. — Впрочем, — добавил он, проглотив первую порцию, — вот эти, пожалуй, не уступят ихним.

Иеро и брат Лэльдо уже поднялись на склон и сорвали по ягодке. Каждая была весом граммов по пятьдесят, не меньше. Сочные, ярко-алые, душистые… Проглотив сладкую красавицу, Иеро озадаченно почмокал языком, подумал немного и сказал:

— А и вправду… странные ягоды! Одну съел — а как будто кусок мяса на обед достался!

Молодой эливенер откусил от своей ягоды половину и разжевал не спеша, смакуя и прислушиваясь к необычной гамме ее вкуса. Расправившись со второй половинкой, брат Лэльдо достал из небольшого мешочка, висевшего на его поясе, какую-то крошечную черную коробочку и принялся колдовать над ней. В результате из коробочки выполз тонкий металлический прутик, не длинный, сантиметров пять. Эливенер сорвал еще одну большую ягоду и приложил к ней этот прутик. На поверхности коробочки засветились меняющиеся цифры и символы.

— Что это? — удивленно спросил Иеро, приглядываясь к необычному прибору. Он ни разу в жизни не видел ничего подобного, и совершенно не понимал, каково предназначение этой штучки. А штучка явно принадлежала наставникам брата Лэльдо, явившимся из другой звездной системы.

— Это определитель состава, — ответил молодой эливенер. — Мне дали его мои учителя. Он может выявить все составляющие любого предмета, продукта, воды, воздуха, вообще чего угодно.

— Вот это здорово! — оживился священник. — И что твоя машинка нашла в ягоде?

— Все, что нужно для поддержания жизни живого существа. Аминокислоты, белки, витамины… в общем, мы и вправду словно бы съели по куску мяса, да еще и с зеленью.

— Отлично! — обрадовался Горм. — Тогда всем нужно их съесть побольше! Лэса, не отказывайся! Клуц… а, ты уже здесь!

Клуц и в самом деле был уже здесь. Остановившись за спиной медведя, он неторопливо срывал мягкими черными губами ягоду за ягодой и с удовольствием жевал, основательно перемазавшись розовым соком.

— Вкусно! — сообщил он. — В наших северных лесах нет такого.

— Это точно, — согласился медведь. — Наши ягоды хороши, конечно, но ими одними уж точно сыт не будешь. Нужно добавлять что-нибудь более существенное.

Иеро, поедая ягоду за ягодой, одновременно с интересом рассматривал коробочку определителя составов, держа ее на ладони левой руки. Собственно, когда тонкий прутик щупа скрылся внутри прибора, там и посмотреть стало не на что. Самая простая гладкая черная коробка, и все. Правда, тяжелая. Даже очень тяжелая для таких размеров. И совершенно невозможно было понять, куда спрятался щуп.

— Как она включается, Лэльдо? — спросил священник.

— Нужно произнести определенную формулу, — ответил эливенер. — Она откликается на сочетание гласных и согласных, только и всего.

— Значит, я не смог бы заставить ее работать? — спросил медведь, отправляя в пасть очередную ягоду.

— Нет, не смог бы, — подтвердил брат Лэльдо. — Нужен человеческий голос.

— Интересно… — задумчиво протянул Иеро. — А те цифры, что светились на ней…

— Она показывает биохимические формулы, — пояснил эливенер, — и процентное соотношение веществ.

— Н-да… а символы, конечно, не наши, не земные?

— Да, — усмехнулся брат Лэльдо. — Мне пришлось выучить их.

— Жаль, — со вздохом сказал священник, возвращая определитель другу. — Жаль, что только ты один можешь пользоваться этой штукой. Очень уж она полезная.