Спайдер (№1) - Воины бога Паука

Удача или судьба? Глаз оборвался и повис на тонкой ниточке ткани в том месте, где он перерезал стебелек почти пополам. Подоспел второй глаз, на этот раз ближе, и присоски нацелились в его направлении. Усевшись между двух костяных пластин, Джон ожесточенно рубил в сторону глаза. Снова и снова длинный нож не достигал цели, а присоски приближались.

Левая дернулась к нему. Угол атаки неправильный. Животное двигалось. Для глубины зрения оставался только один глаз. Джон выдернул ногу в последнюю секунду, и присоска впилась в твердую чешую на спине животного.

Джон вложил весь свой вес в нож, пытаясь отпилить щупальце. Слишком поздно, второе попало ему в другую ногу. Боль белым пламенем взметнулась в мозг. Он тяжело дышал, пока медведь отрывал его от спины. Нож Джона исчез. Беспомощный, он услышал свой вопль, когда рассвирепевший медведь тащил его в свой отравленный рот.

Закрыв глаза от ужаса, Джон Смит Железный Глаз приготовился умереть. Он старательно стал петь свою ритуальную песню:

Смерть идет

Смерть возьмет меня туда, где Бог

Имя Бога Паук

Народ знает Бога

Смерть идет

Смотри она тихо идет по холмам

Она идет взять этого человека

Смерть идет

Смерть идет.

Он пел на древнем языке, как учили пророки. Странная безмятежность наполнила его, заглушая воспаленный мозг. Смерть была не так уж плоха. Паук ждал, чтобы вернуть себе его душу, узнать то, что он узнал.

Не понимая, что происходит, он шлепнулся на твердую землю, дыхание с силой вырывалось у него из груди. Пораженный, он дрожал от потрясения, чувствуя жесткий гравий под расцарапанной щекой. В его ушах жарко шумело урчание.

Мутными от боли глазами, он посмотрел на возвышающуюся массу твари, покачивавшейся на уже нетвердых, похожих на колонны ногах. С земли Джону была видна груда внутренностей, вывалившихся из распоротого ножом брюха. Кольца кишок цеплялись за ноги и вытягивали за собой еще.

Животное вдруг повалилось на бок. Не устояв на трех ногах, все остальное присоединилось к груде внутренностей.

Боль в ноге уменьшилась, после того как присоска ослабла и вздрогнула, встряхнув его как травинку, протащив по окровавленной траве и камням.

— Имя Бога — Паук, — голос Джона был хриплым, когда он пел молитву.

Старик медленно подошел, давая знак Честеру Армихо Гарсиа и Филипу Смиту Железный Глаз спуститься со скалы.

— Медведь умирает, — сказал старик, — нам нужен ты.

Древний голос стал тише.

— Ты, воин, тот, кто спасет народ. Будущее не ясно, но твой выбор уже сделан. Предстоит преодолеть еще много острых вершин.

— Слушай меня, Джон Смит Железный Глаз, я расскажу тебе историю нашего народа. Уже три раза мы стояли перед концом народа. Это четвертый. Они идут. На этот раз они идут со звезд.

В первый раз пришли белые люди. Они привели с собой лошадей, на которых мы теперь ездим. Они убивали народ и отравляли его. Пророки все… умерли, и никто не мог видеть будущее.

Народ почти потерял себя. Они много переняли у белых и забыли песнь трубки. Это было плохое время.

Пророки предсказывали время, когда машины будут летать по воздуху. Они видели машины, которые будут возить людей по земле. Они видели, как народ окрепнет.

Мы не знаем, предвидели ли древние пророки приход советов. Это был второй раз. Они пришли и снова отобрали нашу землю, заставив народ работать как рабов. Это было неугодно Пауку. Мы снова боролись, как и раньше. Они сражались лучше нас.

Они посадили нас на корабли и увезли к звездам. Там собеты пытались убить нас. Народ сражался в звездолете; тот самый звездолет лежит теперь у поселения. Это был третий раз. В тот раз мы победили, но звездолет был сильно поврежден.

Мы заставили корабль приземлиться здесь, в этом мире. Мы не знали, где мы находимся. Устройства связи были уничтожены твоими предками, чтобы собеты не нашли нас снова.

Другие идут сейчас. Четвертый раз. Священное число Паука. Они захотят прийти сюда и взять нашу землю. Они слабые. Мы сильные. Мы видим будущее. Они нет.

Мы видим, что может произойти. Все может пойти хорошо… или может пойти плохо. Народу нужен ты. Им нужно твое заступничество… Ты должен верить. Ты должен следовать пути. Это четвертый раз. Число четыре священно. Это последний раз. Ты воин. Один из этих двоих — пророк, — он указал на Филипа и Честера. — Или мы сейчас выживем — или мы умрем. Я сказал.

Старик безучастно повернулся, следуя своему внутреннему взору, и пошел прочь.

Джон Смит Железный Глаз заморгал, пытаясь сбросить пелену с глаз, пытаясь вспомнить слова пророка. Могло ли это быть на самом деле? Его пальцы зарылись в гравий, когда он, цепляясь усталыми руками, старался освободиться от медвежьей присоски.

Филип Смит Железный Глаз собрался с духом и оторвал присоску от ноги Джона.

Боль пронизала его: это был не сон.

4

Доктор Лита Добра приподняла свою растрепанную голову. Протирая пальцами глаза, она никак не могла проснуться. После разрыва с Джефри прошла скверная неделя. Маленькая квартира, в которую она переехала, была тесной. Антропология не давала таких заработков, как инженерно-конструкторская работа. Теперь она поняла, насколько она привыкла жить просторно.

Оцепенело стоя под душем, она сомневалась, течет ли вообще в ее жилах кровь, как вдруг комнатный компьютер просигнализировал вызов. Она повернулась к терминалу в ванной и подключилась. На нее смотрело старое седое лицо Чэма.

— Ты вся мокрая! — рассеянно промямлил он. — Ах да, конечно. Душ. Извини, что побеспокоил. Мне кажется тебе надо сюда подойти. Это важно, — Чэм уже повернулся, чтобы уйти, когда экран погас.

— Что? — заорала она, зная что может твориться в голове у Чэма, особенно, если он озабочен. Сообщая все необходимое, в эту минуту он не обращал внимание ни на что другое.

«Чтоб он провалился!» — шипела она про себя, вытираясь и натягивая белый, по фигуре, дюралоновый костюм. Она критически посмотрела на свое отражение и улыбнулась. Теперь, когда Джефри ушел из ее жизни, она стала обращать больше внимания на себя. Приглашения на обеды, дивные вечеринки и другие светские мероприятия льстили ей. Прихватив плащ, она выскочила из двери, едва расслышав щелчок за собой. По коридору она почти бежала. Невоспитанно, по крайней мере! Черт! Что-то случилось. Это было видно по Чэму.

Казалось, транспортер отнял целую вечность. Хрупкие типы, родившиеся на станции, не могли выносить перегрузок. Для натренированных же мышц Литы начало движения и остановка были практически неразличимы.

Она вломилась в дверь Чэма и уставилась на старого профессора. Он лежал на диване, прикрыв глаза, сосредоточившись на информации, поступавшей из его головного устройства. Лита сокрушенно закатила глаза и стянула со стены головное устройство. Она вошла в систему и нашла Чэма. Он параллельно подключился к ее файлу. Она с любопытством вошла в него и откинулась — раскрасневшаяся и взволнованная.

Едва начав разбираться в информации, она заметила настойчивый призыв Чэма. Вместо того, чтобы встретиться с ним в системе, она сняла головное устройство и ждала.

Он снял свой блок связи, потирая лоб.

— Что вы думаете? — его губы искривились слабой улыбкой; взъерошенные, со стальной сединой волосы торчали во все стороны.

— Это все, что «Пуля» получила? Жаль. Я послала копию того, что полковник Ри счел искажениями в отдел лингвистики. Бьюсь об заклад, что это старый язык коренных американцев. — Она одарила его дерзкой улыбкой. — Похоже, я окончательно в этом убедилась.

Чэм кивнул, задумавшись над данными.

— Вы видели распоряжение. Директор поручает нам руководить контактом. Пока что все как обычно. Единственное, чего мы не знаем, — планетного они типа или со станции. Помехи, отмеченные зондом, казалось бы, указывают на то, что сигнал…

— …проходит через атмосферу, — она кивнула; это было совершенно ясно. Может, она все-таки не впустую потратила время с Джефри. А что, он даже как-то научил ее собирать трансдуктор.

— Что дальше? — спросила она.

Чэм, все еще размышляя, потирал старческие веснушчатые руки.

— Как вы думаете, вы сможете подменить меня на занятиях, пока меня не будет?

— Пока вас не будет?.. — она чуть не поперхнулась от неожиданности.

Чэм бросил на нее слегка раздраженный взгляд.

— Конечно! Неужели вы думаете, что я пошлю аспирантов? Это может оказаться слишком важным!

Лита старалась говорить ровным профессиональным голосом.

— А если они планетного типа? Тогда бы вы позволили аспирантам первый контакт?

«За такое обращение, Чэм, я клянусь, я вырву тебе сердце!»

Лоб Чэма наморщился еще больше. Лита позволила себе вздохнуть. Старикан не подумал об этом. Он слишком погрузился в информацию. Не стал ли он от этого рассеянным, иногда почти до маразма? Ее глаза сощурились от таких подозрений.

— На самом деле, — тихо добавил он, — я об этом забыл, доктор Добра. — Он тепло улыбнулся. — Вы тренировались для гравитации, не так ли?

— У меня было предчувствие, сэр, — она ответила на его улыбку, простив его. — Просто подумала, что в этот раз это может понадобиться. Может, у них есть станция; если так, то вы тоже с этим справитесь. Может, я и младший доцент, но вы научили меня почти всему, что вы знаете.

Он кивнул.

— Вы созданы для лести, дорогая Лита. В таком случае, я подыщу кого-нибудь подменить вас на занятиях. Может быть, Родни Ву. Он умный парень — должен вот-вот защитить диссертацию. Он прекрасно ладит со студентами.

Чэм громко прочистил горло.

— Полагаю, что вам пора пошевеливаться, собирать свою команду. Займитесь этим. Я не посылал вам материалы, но скоростной транспортный корабль лейтенанта Сарса вылетает навстречу «Пуле» через два дня. У вас совсем мало времени. Заказывайте оборудование и все, что вам нужно. Директорат все оплатит.

В минутном порыве Лита нагнулась и нежно поцеловала старика в голову. Она выпрямилась, надела устройство связи и стала наводить справки о своих аспирантах.

На следующий день, спеша по коридору, она встретила Вельда Арстонга.

— Вельд! — позвала она, подстраиваясь под его широкий шаг.

— Слышал новости! — Он улыбнулся. — Что, получили свою потерянную колонию?

— Похоже, что да. У нас в кабинете сегодня вечеринка. Хочешь прийти? Никого кроме меня и коллег. Тебе будут более чем рады. Может познакомишься с кем-нибудь из ребят, отправляющихся с нами, — она тепло улыбнулась ему.

— С большим удовольствием! — счастливо кивнул Вельд, затем заколебался. — Хм, может не стоит. Знаешь, я работаю с Джефри. Мне бы очень не хотелось…

Лита похлопала его по плечу.

— Ну давай же, ты один меня поддерживал. Раздели часть лавров. Между мной и Джефри все кончено. Все прошло, Вельд. Со стороны Джефри не может быть никаких обид, — она надеялась, что это прозвучало убедительно.

— Ладно… хорошо! Я приду, — согласился Вельд. — Что-нибудь принести с собой?

— Бутылку твоего любимого, — засмеялась Лита.

О проекте уже поговаривали в отделе. Она наконец выбрала трех своих лучших студентов: Марти Брука, антрополога; Нетту Соларе, специалиста по культурам; и Белу Вола, лингвиста, знакомую с древними языками коренных американцев.

Остальная команда набиралась доктором Чэмом, по согласованию с отделами планетологии, ботаники, зоологии и другими. Лита отвечала за самую важную сторону экспедиции.

Студенты — всегда жадные до вечеринок — пришли рано. Рита Сарса улыбнулась, войдя в дверь. Ее кривая усмешка уступила место серьезности при виде стольких лиц; она отметила красавца Родни Ву и как-то сразу завладела его вниманием.

Вошел Вельд, чувствуя себя немного не в своей тарелке среди шумных антропологов. Инженеры были обычно более сдержанны, менее подвержены светским чарам.

— Ребята! — позвала Лита. — Я хочу, чтобы вы познакомились с моим единственным союзником с той стороны. Это Вельд Арстонг. Он знал, что где-то обязательно найдется затерянная колония. Пожмите ему руку!

Раздались аплодисменты, крики, улюлюканье беспорядочно гудящей толпы. Вельд поднял в ответ бутылку и улыбнулся; он не мог придумать ничего более изящного.

— Ну и приветствия, — пробормотал он в сторону. — Ты работаешь с этими… варварами?

В центре читального зала студенты устроили воинственный танец. Они распевали и скакали без удержу, пытаясь не расплескать сосуды с пивом, вином и виски.

— Разве тебе Джефри никогда не рассказывал? — Смеясь, она взяла его под руку и стала знакомить с факультетом антропологии.

— Говорил только, что вы все слегка ударенные, — бормотал Вельд в промежутке между знакомством с уважаемыми коллегами.

— Вы у Литы в команде? — спросила Нетта Соларе, тряся руку Вельда.

— Я просто инженер. — Он улыбнулся, изучая раскраску на ее лице. — Это новая мода? — спросил он.

— Это? — она подскочила от удивления. — О Боже, нет конечно! Это древний узор маори. Из района Тихого океана на Земле… где-то так около восьми столетий назад. Я просто воспользовалась им по такому случаю, — и она, танцуя, отошла прочь, чтобы присоединиться к воинственным пляскам.

— Чей узор, она сказала? — спросил Вельд, совершенно растерявшись.

— Не обращай внимания, — Лита взяла его за руку. — У нас еще нет инженера. Хочешь? Я могла бы подыскать тебе местечко.

Вельд покачал головой.

— Я станционный человек… домашний. Кроме того, я не в восторге от перспективы быть съеденным дикарями. Я видел голографии. Даже древних, танцующих вокруг котла. Очень похоже на то, что там происходит, — он показал на толпу студентов.

— Ох уж эти инженеры! — вздохнула Лита. — Никакой жажды приключений.

Вельд доказал, что она неправа. На самом деле он довольно неплохо вписался в компанию, после того как употребил часть принесенного им виски. Большинство друзей Литы приняли его как своего, и к исходу ночи он уже присоединился к воинственному танцу.

— На сегодня с меня хватит, — призналась Лита. — Завтра рано вставать. А на следующий день я отправляюсь в Атлантиду.

Лита заметила лейтенанта Сарса, покидающую вечеринку в обнимку с Родни Ву. Было понятно, что им предстоит долгая ночь. Эта мысль внезапно опустошила Литу.

— Атлантиду? — спросил Вельд. — Это не та, что была на Земле?

Лита пожала плечами, борясь с зевотой.

— Верно… пропавшая цивилизация, опустившаяся на дно моря. Нужно же как-то назвать то место, куда мы направляемся. Мы называем это потребностью человека в символах.

— Правильно, — серьезно кивнул Вельд, показав, что он ничего не понял.

— Не возражаешь, если я, хм, провожу тебя?

Коридор окружил их покоем, как вдруг дверь позади захлопнулась, послышались резкие вопли. Двое студентов лежали отрубившись, посапывая, в обнимку.

— Меня это расстраивает, — прошептала Лита.

— Они, кажется, счастливы, — Вельд нагнулся и украдкой разглядывал выражение их лиц.

— Именно это меня расстраивает, — согласилась Лита, держась за руку Вельда. Она не собиралась так напиваться. — После Джефри я не сплю ночами, и я… Ну, ты понимаешь.

— Он тоже не особенно хорошо себя чувствует. Скучаешь по нему? — спросил Вельд, всматриваясь в ее лицо.

— Нет! — выдохнув, призналась Лита, — не скучаю, и это тоже грустно. Джефри просто…

— Он все-таки хороший малый, — с укором сказал Вельд.

— Он превратился в мороженную рыбу, — объясняла она. — Я просто не понимаю, что произошло.

По дороге она пыталась обрисовать происшедшие изменения, стараясь осмыслить прошлое.

— Ты здесь живешь? — спросил он, когда она наконец остановилась перед своей дверью.

— Заходи. Лишняя рюмочка не сделает погоды для завтрашнего похмелья, — спокойно проговорила она, увлекая его за собой.

— Ты стала как будто более легкомысленной теперь, — Вельд улыбнулся, принимая из ее рук бокал почти чистого виски.

— Может быть, — задумчиво сказала она. — Это все от свободы.

— Ты тоже не совсем права, — Вельд нахмурился, закинув голову, — ты…

— Боюсь того, что там может произойти, — она сделала движение.

— Ты! Боишься? — спросил он, приблизившись. — Я не…

— Да. Боюсь, — прошептала она. — Я бы никогда не сказала Джефу. Он бы не вынес этого. Он бы…

Вельд кивнул и наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Ты не сломаешь меня пополам? Я человек со станции!

Она встретилась с его вопросительным взглядом. Зачем ей это было нужно? Чтобы в эту торжественную ночь иметь рядом кого-нибудь теплого? Неужели любое теплое тело поможет ей заснуть? Она остро ощутила свое одиночество.

— Я обещаю, — шепнула она сипло, — я буду осторожной.

Путешествие было долгим и трудным. Струпья затвердевали и отваливались, оставляя его загорелое тело иссеченным розовыми рубцами, которые должны были превратиться в шрамы. Они остались как напоминание о днях боли и исцеления, после того как он убил медведя.

Джон Смит Железный Глаз осматривал раскинувшиеся пастбища с разбросанными стадами скота и лошадей. Где же охрана?

Филип и Честер ехали по обе стороны, охраняя старика, который, не сгибаясь, сидел в седле. Его братья переменились после того, как их научил старик.

Они ехали много дней, временами испытывая жажду, страдая от голода, иногда их обдувал знойный ветер. Пророк — единственный, кого не затронули страдания, — вел их, подстерегаемых медведями и страдающих от холода. И в конце концов, они добрались до берегов другого моря — океана, который лежал далеко к югу, в отличие от восточного, открытого его предком.

Они возвращались переменившимися, дикая местность закалила их, навязчивые воспоминания отражались на их усталых лицах. Джон Смит Железный Глаз ехал к своему народу с триумфом. Филип, с трезвыми проницательными глазами, казался воплощением силы. Честер, осунувшийся от ветра и солнца, не поднимал глаз, отказываясь смотреть вокруг, погруженный в мучительные сомнения. Только пророк — вечный как скалы — оставался неизменным.

— Там дым? — воскликнул Честер, указывая рукой, в глазах его была тревога.

Железный Глаз смотрел, пытаясь разглядеть что-нибудь вдалеке.

— Была война и смерть, — высокий голос старика повис в воздухе. — Неожиданное нападение. Сантос сделали выбор.

— Насколько это серьезно, пророк? — спросил Джон Смит. — Почему ты не предупредил нас?

— Это должно было случиться. Вы не должны были оказаться здесь, — категорически ответил пророк.

Джон мог не задавать больше вопросов — это было бесполезно. Он почувствовал участившийся пульс. Произошли странные вещи — продолжали происходить.

Двигаясь все время на юг, они пересекали зеленые равнины, и каждую ночь старик рассказывал им о народе. О тех временах, когда они жили на Земле. О том, как народ жил, охотился и воевал. О войнах с белыми людьми, ставшими частью народа. О том, как собеты покорили белых и мехиканов, предков сантос. Он рассказал о том, что произошло с народом, когда они отправились к звездам. О том, как собеты отправили их в корабле и как команда пыталась выбросить народ в космос на смерть. Народ восстал и перебил экипаж собетов, разрезав их на части и взяв их волосы, как делали древние.

Затем народ долго мучился, пытаясь научиться управлять кораблем, который бесцельно носился в космосе. Была не только смерть; народ воевал друг с другом. Они голодали, мучились от жажды, поедали друг друга, и наконец, Паук привел их сюда, на Мир.

Они не знали, где находился Мир; но им как-то удалось посадить корабль рядом с океаном. Оттуда оставшийся народ разошелся в поисках нового дома. Один из первых пророков нашел замороженный скот и лошадей глубоко в чреве корабля. Оттаяв, некоторые ожили; так у народа появились стада.

Их уши жадно впитывали слова старика. Они кивали и слушали, соединяясь с народом, слушая рассказы, в которые в древних обществах посвящались только шаманы.

— Почему ты рассказываешь нам это, дед? — спрашивал Честер Армихо Гарсиа.

— Это должно передаваться, — прошептал старик, глядя на звезды. — Если верить предсказаниям… одного из вас назовут пророком. Не Джона Смита Железный Глаз. Это будешь ты, Честер Армихо Гарсиа… или ты, Филип Смит Железный Глаз. Не я выбираю вас. Загляните внутрь себя, узрите, чем наделил вас Паук. Загляните в свою душу. Что вы видите?

После этого никто из них не мог оставаться прежним — они размышляли, боялись и ждали.

Они проехали мимо разрушенной ограды.

— Набег! — сплюнул Джон Смит, читая следы. — Бандиты проехали здесь, прихватив лошадей этого человека.

— Они знают, что должно произойти нечто важное, — глухо раздался голос старика, — они знают от своего пророка.

Джон Смит Железный Глаз вопросительно поднял глаза, ничему теперь не удивляясь.

— У сантос есть пророки? — в его голосе прозвучала нотка недоверия.

— Они такие же люди, как мы, — беззубо улыбнулся старик. — У них есть только один человек, которого они называют пророком. Он оставил четырех стариков много поколений назад. Он сказал, что Бога зовут Хейсус.

Джон Смит сел на лошадь, аккуратно положив ружье в чехол. Хорошее ружье, им он убил многих бандитов. Имя Бога Паук. Задумавшись, он тронулся вперед.

Над поселением висел густой ядовитый дым. Прямо у дороги лежал мертвый человек. Джон Смит видел его череп, окровавленный там, где был снят скальп. Это было по-мужски — честно. Паук дал им скальп. Мертвый был не из народа — его одежда была украшена крестами сантос.

— Почему они напали на это место? — одеревенело спросил Честер.

— Лошади. Скот. Женщины, — проворчал в ответ Джон. — Зачем еще людям нападать?

— Им было нужно радио, — тихо сказал старик. — Это мы предвидели. Им нужно радио, чтобы вызвать других с неба.

— Собеты! — прошипел Джон Смит. — Они снова придут?

— Не собеты, — покачал головой Филип Смит Железный Глаз. — Другие. Ты что, не слышал, что сказал старик?

— Ты видишь? — спросил пророк, обернувшись к Филипу, его черные глаза заинтересованно сверкали.

— Я не знаю, — голос Филипа дрожал. Он сощурился, как будто не мог что-то понять. — Сны…

Уже через полмили они нашли форт. Небольшое укрепление перекрывало дорогу.

— Кто идет? — раздался голос.

— Пророк! — зарычал в ответ Джон Смит. — Я Железный Глаз. Это мои братья! Старика ты сам видишь.

Воин выпрыгнул и осторожно стал приближаться, держа ружье наготове. Узор на накидке показывал, что это был андохар. Он быстро взглянул на старика и опустил взор.

— Извини, дед. Мы никому не доверяем.

— Ты благословен. Пою тебе хвалу, — сказал ему пророк и приказал Джону ехать дальше. Лошади пробрались через баррикаду, и еще двое людей посмотрели на них из укрепленных рвов.

Низкие крытые дома стояли входом к востоку. За ними в окружении кольца жилищ лежала серая масса корабля. Несмотря на то, что он завяз в земле, все знали, что он когда-то летал среди звезд. Подобно серой черепахе, он лежал, свернувшись в траве.

— Старик идет! — прокричал Честер Армихо. — Старик идет!

Крик был подхвачен и разнесся по всему поселению. Джон Смит Железный Глаз наблюдал, как люди выглядывают в двери и приветственно машут руками. Лица светились радостью.

Но они были тоже измученными. Даже пока он ехал, Джон Смит Железный Глаз отмечал следы войны. Неужели они пробились так глубоко в поселение? Это было неслыханно! Никогда бандиты не осмеливались…

— Они взяли радио? — спросил вдруг Филип у кого-то.

— Нет, но они почти добрались до корабля, — рассказали ему. — Мы отбились, но старики говорят, что они могут вернуться.

Джон обмяк в седле. Он не ожидал такой встречи. Он думал, что его примут как героя. В нем бурлила злость. Это все из-за бандитов — они украли у него победу. Он сжал кулаки, заметив, что никто даже не спросил, где они были. Все пауки смотрели только на старика. Джон Смит обернулся, поймав на себе пламенный взгляд пророка. Легкая улыбка играла на его иссохших губах.

Старик догнал его.

— Как ты себя чувствуешь? Ты не потерял веру? Тебе нужно в парильню? Тебе нужно думать об имени Бога?

Джон Смит Железный Глаз глубоко вздохнул.

— Я думал, они будут прославлять меня. Я побывал там, где не ступала нога человека, — а теперь они меня не замечают, — его голос был поникшим.

— Ты чувствуешь гнев? — кивнул старик, его птичьи глаза сверкали. — Ты ведешь себя как ребенок. Гордость, Железный Глаз? Ты не годишься, чтобы служить народу, — не годишься для Паука!

Ярость в словах пророка обожгла его. Он отшатнулся как от удара.

— Загляни в себя, — говорил режущий голос, наделенный силой. — Узри гнев. Раздели и рассмотри его. Познай его истинную сущность, воин. Как ты можешь сражаться, если не умеешь пользоваться своим гневом как ножом? Но станешь ли ты резать им самого себя? Обратишь ли его на свой собственный народ?

Джон Смит с трудом проглотил слюну и ссутулился в седле. «Какая цель была у этого старика?»

Они шагом въехали на открытую пыльную площадку между полумесяцем домов и кораблем. Старик опередил их и поднял руку. Джон, Честер и Филип послушно остановились.

— Где мертвые? — проскрипел голос пророка.

— Они там, — указала одна из женщин андохар. Народ расступился, открывая высокий деревянный настил со скорченными трупами. Многие были изувечены.

Старик подтолкнул Джона вперед, мерцая темными глазами в сгущающихся сумерках. Черная кобыла дернулась и рванулась в сторону при приближении к груде расчлененной плоти. Ноздри Джона раздулись, почувствовав слабый запах смерти. Он был не сильным… пока. В течение дня он станет невыносимым.

Мухи, висевшие жужжащим подвижным облаком, взволновались при его приближении. Застывшие, вывороченные члены казались ненастоящими. У некоторых животы начинали вздуваться. Он видел, что у многих не было волос — они стали добычей бандитов. Там был сын брата его отца с пулевым отверстием в груди и запекшейся черной кровью на накидке.

Здесь был Ворон О'Нил Андохар. Там лежал Рувен Железный Глаз Гарсиа. Они вместе ходили в первый поход. Хорошие бойцы. Храбрые. Один за другим Джон осматривал каждый труп, опознавая их.

…Его сердце остановилось. Язык присох к гортани. Он одеревенело сидел, глядя на спутанные окровавленные волосы на разбитом черепе. Острые осколки костей торчали из почерневшего мяса. Горло было перерезано, внутренности грубо вырваны. Ее грудь была отрезана от тела. По развороченному паху он догадался, что ей вставили во влагалище оружие и выстрелили. Она была последней в ряду.

Любовь? Он поморщился. Настоящая прекрасная любовь? Чистая бескорыстная любовь? Любовь, которая никогда не могла осуществиться? Действительно, эта самая любовь увела его к дальнему морю.

Он осторожно протянул руку, силой подведя лошадь к высокому настилу. Кобыла начала упираться — но послушалась — расширив глаза, раздув ноздри, тряся головой.

Железный Глаз провел пальцами по ее измученному лицу, слегка коснувшись уже затвердевших губ. Они вырвали ей глаза, оставив зловещие ямы, уже кишащие маленькими белыми личинками.

По подтекам на ее бедрах он понял, что они долго насиловали ее, прежде чем убили. Он закрыл глаза, испытывая тошноту от запаха разложения.

Под сердцем у него образовалась зияющая пустота. В животе все сжалось, и неожиданный приступ рвоты застал его врасплох. Не в силах остановиться — стыдясь перед всем народом — он выплеснул содержимое своего желудка на землю под ней.

Он онемело вытер рукавом мокрый рот и закусил губу, пытаясь заставить челюсть не дрожать. Он бросил последний взгляд и повернул лошадь. Дженни Гарсиа Смит была мертва. Ее душа принадлежала Пауку. Ее тело было выпотрошено, разорвано и поругано бандитами — сантос.

Он не замечал никого, охваченный ужасом. Кобыла шла медленно. Его мозг отключился, окоченев от ужаса и боли. Он проехал мимо толпы, бесформенной в его отрешенном сознании. Он почти проехал мимо старика; только высокий, пронзительный голос проник в его сознание:

— Возвращайся к горе. Подумай о словах, сказанных сегодня. Приготовь себя. Возьми этих людей. Один пойдет за тобой, другой вернется ко мне. Теперь они ведут тебя туда, где ты должен обрести себя. Тогда Паук примет тебя. Народ в твоих руках. Иди! Познай свой гнев. Познай свою боль. Я сказал. — Старик поднял руку в знак прощания и показал Джону Смиту Железный Глаз, что он может ехать.

Он так и не понял, сам ли он двинул лошадь, или она инстинктивно последовала за своими собратьями. Он почувствовал, что едет, смутно вспоминая мелькающие образы домов, полей, воинов с ружьями, угрюмые лица и боль народа.

Скоростной транспортный корабль создавался не для комфорта — только для скорости. Жилые помещения были тесными. Гравитационная обшивка компенсировала до сорока гравитаций ускорения, защищая хрупких людей — пассажиров. Когда корабль пилотировался автоматически, он мог вынести до ста гравитаций.

Лита Добра лежала на узкой раскладной койке и еще раз вспоминала свой отлет. Самым большим сюрпризом было то, что Чэма направил на это задание своим распоряжением сам помощник директора Семри Навтов.

Первые снимки подоспели в день отлета. Лита наскоро просмотрела их и отправила программу-копию в компьютеры корабля. Было очевидно, что сигналы идут с планеты. Там была не станция — она это знала с самого начала.

Единственно настоящая трудность возникла, когда Джефри увидел Вельда Арстонга, выходящего из ее маленькой квартиры. Вельд заколебался, улыбнулся, пробормотал что-то невнятное — и ушел.

Она прислонилась спиной к стене, скрестила руки и посмотрела на Джефри вызывающим взглядом. У него в руках был маленький сверток; она знала, что это был подарок.

— Я просто хотел пожелать тебе всего хорошего, — наконец сказал он, слегка покашливая, как будто у него пересохло горло, в его светлых, подслеповатых глазах отражалась боль.

— Спасибо, Джефри.

Как трудно было сказать ему это. Побежденный, он посмотрел в сторону и пошел прочь. Нехорошо было за ним шпионить, но она видела, как он бросил маленький подарок в мусоропровод в конце коридора.