Глава 32

Зала, где работал император Тибальт Седьмой, была полна достойного великолепия: прекрасные обивочные ткани, изображение водопадов, блистающие звездные поля, планеты, находящиеся под Риганским управлением, заполняли каждая отведенную ей нишу. Высокие потолочные панели создавали впечатление бесконечной высоты, переходящей в вечно голубое небо. Пышный ковер из фиброоптики создавал иллюзию накатывающегося и откатывающегося золотого моря.

Позолоченный стол Тибальта описывал полукруг вокруг его гравитационного кресла. На мониторах мерцали многоцветные изображения и многочисленные данные, отражающие здоровье и прогресс империи. Поверхность стола блестела, а его срез был таким глубоким, что материал казался прозрачным.

— Я хочу видеть министра Такка, — произнес Тибальт в переговорное устройство, соединявшее его с секретарем. Через монитор он увидел, как офицер безопасности профессиональным жестом попросил пройти Или и женщину, сопровождавшую ее.

— Итак, ты вернулась, Или, — прошептал Тибальт. — А блеск твоих глаз говорит, что все под твоим контролем. И это очень интересно!

Или прошла через поля безопасности перед двойными дверями офиса Тибальта. Получив сигнал, двери перед ней распахнулись. Тибальт заметил, что Или несла с собой небольшой пистолет и экипировку безопасности. На ней был форменный костюм, накидка песчаного цвета развивалась у нее за плечами. Женщина, шедшая следом, была одета в полупрозрачное коричневое платье, на ней был ошейник.

Тибальт поднял глаза, когда вошла Или, отключив стоявший перед ним монитор и сняв головной прибор. Он слегка откинулся, и кресло автоматически приняло положение, соответствовавшее его новой позе. Его черная кожа контрастировала с блестящей белой одеждой. Медленная улыбка растянула его губы и отразилась во взгляде. Да, на самом деле, пусть он злится на Или, пусть подозревает ее, но и жизнь в ее отсутствие становится весьма утомительной.

— О, моя дражайшая Или! Как приятно тебя вновь увидеть! — Тибальт перевел взгляд на женщину, стоящую поодаль — лицо ее было напряжено. Дыхание его остановилось, а сердце подпрыгнуло, когда он увидел ее яростные, янтарного цвета глаза и блестящую золотисто-рыжую копну волос. Красота ее царила над всем окружающим миром, подавляя собой даже пышность его залы.

— Что привело тебя сюда. Или?

— Приветствую тебя, Тибальт, — улыбнулась Или, и в темных глазах ее блеснуло возбуждение. У вас такое горе, такие испытания выпали на вашу долю, что я решила сама прийти и доставить свои дары. Я принесла вам подарок. Она ваша. Если окажется, что она вам не нравится, я отдам ее работорговцам.

Арта Фера напряглась, все ее тело, казалось, излучает животную ненависть, глаза пристально смотрели на императора. Ненавистью горели и ее желтые глаза.

Тибальт поднялся, сделал шаг вперед, пытаясь выровнять дыхание.

— Бог мой, где ты ее нашла, Или? — Он ощутил, как под шелковыми одеждами зарождается желание.

— Будь осторожен, император! — Или подняла изящную ручку, и глаза ее сузились, как бы предупреждая его. — Это, Тибальт, убийца Седди. Ее зовут Арта Фера. Она очень умелая убийца, самая умелая. Не стоит недооценивать ее силу, повторяю, не совершите подобную ошибку. Вы понимаете меня?

Тибальт кивнул, не в силах оторвать глаз от царственных грудей, которые заколыхались под тканью от участившегося дыхания.

— На ней ошейник, — прошептал Тибальт, почти не слыша предупреждения Или.

— У нее — психологическая установка. Не трогайте ее.

Тибальт вновь кивнул, но глаза его мысленно уже ласкали тело Фера. Он был восхищен формой ее бедер, твердостью ее ног. Взгляд его скользнул по плоскому животу, по роскошной груди и остановился на ее совершенном лице.

— Какие прекрасные янтарные глаза. Или, какая в них ненависть и какое коварство!

Министр внутренней безопасности нажала кнопку у него на столе. Вошли два стража Тибальта. Или передала им контрольную установку для ошейника.

— Уведите. Наблюдайте за ней. Она специально подготовленная убийца и крайне опасна. — Глаза Или блеснули:

— И не вздумайте дотронуться до нее. Она сразу же убьет вас.

— Подождите, — Тибальт поднял руку, обойдя в последний раз женщину Седди. Кровь его играла:

— Я никогда не видел такой женщины.

— Император, — напомнила ему Или, и голос ее был напряжен:

— Нам необходимо обсудить важные государственные дела.

— Да, да, конечно, — Тибальт вздохнул и как будто вернулся к действительности, когда стражи, наконец, увели Арту Фера. На прощание он обнял жадным взором ее тугие ягодицы. Пылкое воображение уже рисовало ему, как он ласкает ее гладкую плоть.

— Великолепна, — только и вымолвил он, когда дверь закрылась. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, унимая свою распалившуюся плоть. Какой магнетизм… Какова же близость с ней!

— Не уверена, что оказала себе хорошую услугу, — заметила Или резко. — Но, император, не спускайте с нее глаз! Она прошла специальную подготовку и направлена на убийство. Она ненавидит риганцев. Вы понимаете всю опасность?

— Да, да, я понимаю.

Она указала на его персональный переговорник.

— Пожалуйста, запишите это. Если она убьет вас, я хочу; чтобы осталось свидетельство того, что я предупреждала вас о ее способностях и о той угрозе, которую она представляет.

— Что приводит ее в действие? — Взгляд его скользнул по закрывшейся двери, когда суть предупреждения Или дошла до его сознания. Проклятая его мужественность!

— Секс, император, — Или злобно улыбнулась. — Ее научили искусству любви… чтобы она стала Жрицей. Седди выработали у нее психологический рефлекс — убивать любого мужчину, который совокупляется с ней. Ее мотив — ненависть. Она убила подругу Синклера Фиста только потому, что она риганка. Она обманула систему безопасности Макрофта и координировала уничтожение Второго дивизиона Тарги на Каспе.

Тибальт был ошеломлен:

— Не может быть! Женщина, обладающая таким удивительным магнетизмом! Какая невосполнимая… потеря!

— Возможно! — согласилась Или, переплетая свои длинные пальцы. — Я вас предупредила. Теперь перейдем к делу. Вы получили мое послание о том, что Синклер заманил в ловушку Стаффу? На Тарге?

— Да, — он оторвал взгляд от двери и попытался сосредоточиться на ее словах, побороть раздиравшее его желание. — Я выполнил вашу рекомендацию на этот счет. Я дал Фисту один день на то, чтобы вывести оттуда людей и то оборудование, которое он сочтет необходимым. Райста подвергнет обстрелу Макарту с орбиты.

— А моя просьба о предоставлении Синклеру звания командующего? — Или подошла к столу, поводя бедрами. Затем она наклонилась над мониторами, и грудь ее коснулась поверхности стола. Последние мысли Тибальта улетучились.

Он поглядел в ее черные страстные глаза и ощутил потребность удовлетворить свою разбуженную страсть.

— Это будет несколько сложнее. Политическая ситуация здесь очень деликатная. Готовится вторжение на Сассу и полным ходом идет подготовка к этому акту. Просто так взять и назначить нового командующего было бы…

— ., целиком в вашей власти. — Она наклонилась вперед и поцеловала его. Тибальт весь отдался охватившему его ощущению. Язык ее скользнул по его губам, потом встретился с его языком.

Оторвавшись от нее, он глубоко вздохнул и откинулся в кресле, понимая, что она пытается им манипулировать.

— О, Или, мне так недоставало твоей дерзости! — Он усмехнулся. — Никто не обладает такой явной и несокрушимой наглостью, как ты, Или. От тебя одни беды. У военных одно имя Синклера Фиста вызывает бешенство. Половина Совета жаждет твоей крови! Что вы там такого натворили? Но лучше бы тебе иметь наготове все необходимые объяснения, и удовлетворительные объяснения, иначе нам обоим придется пережить неприятную ситуацию.

Она дерзко взглянула на Тибальта и обогнув стол, положила руки ему на грудь.

— У меня было безумно сложное время там, Тибальт.

Я устала. Возможно, мне не стоило приводить сюда эту штучку Седди. Но я думала, может быть, это согреет нашу встречу.

— Ты всегда коварна, моя кошечка.

Он склонил голову, и волны шелкового плаща покрыли его кресло. Он провел руками по ее бедрам и ощутил новый прилив желания, вызванного Фера.

— Всегда. Иначе бы вы меня и не потерпели рядом.

— Нет. Никогда. А так я тебя вынужден уважать. А теперь не расскажешь ли мне, что происходит на Тарге?

— Нам нужен Синклер Фист, — ответила она прямо. — Он захватил всю планету и утихомирил ее. Он заставил героев Райсты выглядеть идиотами и убил половину их. Могу добавить, что он готов разнести и Стаффу. Такой талант достоин звания командующего, разве нет?

Тибальт холодно на нее посмотрел.

— Мы кое-что проверили. Он ублюдок убийц Седди — таких же, как твоя великолепная Арта Фера. Его воспитали под государственной опекой. Откуда его родители? Мы думаем, что с Тарги. Но, кроме этого, у нас нет никакой иной информации. Судебный Магистрат определил его в учреждение для детей без родителей. Затем его характеристика содержит один за другим примеры раннего развития. Вплоть до последних дней. Можешь ли ты догадаться, какое место занял твой Синклер Фист на государственных отборочных экзаменах?

Или поджала губы:

— Вошел в основные десять процентов?

— Он занял третье место, — Тибальт наслаждался произведенным эффектом. — Это его «официальное положение». Я послал нескольких людей для расследования. На самом деле Фист был первым. Остальные двое получили свои места по политическим соображениям. Ты понимаешь, обычный знак внимания какому-то руководителю, у которого умный ребенок. Обычный способ управления.

Или засунула палец в рот:

— Я не понимаю. Значит, его автоматически должны были направить в Университет. Как же он тогда…

— Совершенно верно, — Тибальт покачался в кресле, забирая руки со стола. — Кто-то, у нас нет никаких данных, кто именно, заплатил немалую мзду офицеру по кадрам в наборном пункте. Твоего Синклера определили как добровольца и послали на войну. Он участвовал в первой высадке на Таргу. Ты понимаешь, что это означает? Пушечное мясо.

Она кивнула.

— И у тебя нет никаких ключей к тому, кто его таинственные благодетели или враги?

— Никаких. — Тибальт наслаждался выражением тревоги, которое появилось на ее лице. Черт, ну почему остальные его министры не столь же умны, не столь сообразительны? — Ты думаешь, что проблема заключается в этом?

Она кивнула.

— Да. И меня охватывает ярость при мысли об этом. Кто-то его пометил. Кто? Почему мы до сих пор ничего не знали о Синклере Фисте? Как много других гениев оказались вне нашей службы? И почему? — Глаза ее превратились в щелочки. — Мне не нравится, когда у меня на пути появляются какие-то загадки, Тибальт. Я докопаюсь до истины.

— Я рад, что ты приехала, — улыбнулся Тибальт, не сводя глаз с ее гибкого тела. — И по самым разным причинам.

— Ты сделаешь Фиста командующим?

— Мы можем скрыть факт, что его родители — убийцы Седди. Предположим, неожиданно он увиделся с ними. Судебный магистрат, который занимался его делом… был распущен за нескромность. Фист поехал бы на опознание тел. Это тебе ни о чем не говорит? Ты уверена, на чьей именно стороне находится его сердце в битве с Седди?

Прищур глаз Или не оставлял сомнений в ее ответе.

— У него ненависть к Седди, и у этой ненависти хорошие основания. И я уверена, что эта ненависть подлинна. Я, конечно, знала о его родителях. Я первым делом навела справки. Это провалившееся покушение на тебя, вероятно, стало самым важным событием в твоей жизни. Благодаря этому Фист больше не находится в руках Седди.

— Ты уверена? Возможно, его бегство на Таргу было вовсе не столь чудесным, как ты полагаешь.

— Доверься мне, я видела его глаза, наблюдала за выражением его лица. Я видела то место, где он превратил войска Седди в плазму. Если бы он был на стороне Седди, он не захватил бы Таргу. Он станет командующим?

— У него нет никакой поддержки. С каких это пор Тибальт должен возвышать безымянного, безродного… Бог мой, Или! Он ребенок, от которого отказалась какая-то убийца — проститутка. Если это в конце концов станет известным? Скандал…

— Чушь! — рассмеялась она, и звенящие волнующие нотки ее смеха вывели его из равновесия.

— Что ты сказала?

— Чушь! Да и кто осмелится оскорбить человека, который разнес в клочки Сассу, и чья армия обожает своего военачальника?

— Это еще одно слабое место. Или, я только что…

— Нам нужно, чтобы Синклер Фист командовал вооруженными силами Риги. Ты понимаешь это? С ним мы расколем Сассу как орешек.

— А Компаньоны?

В глазах Или сверкнуло удовлетворение.

— Синклер опять пустит в ход свои чудодейственные способности. Император, оставшись без Стаффы, они не сумеют противостоять Фисту. Я видела его в действии. Он потрясающ! Он завладеет Итреатическими астероидами до того, как Скайла Лайма заплетет свою косу.

— Ну, а если я соглашусь с твоим предложением?

— Думаю, что говорить о каких-то «если» не стоит. Ты знаешь, что он нам нужен… как и я это знаю. Я послала тебе записи. Ты видел, как он разбил дивизионы Райсты.

Тибальт вспыхнул от возбуждения:

— Или, мне на самом деле тебя очень недоставало. Никто иной так стимулирующе не действует на меня, как ты. — Он встал, и ее чувственные глаза встретили его взгляд, едва заметная улыбка на ее губах таила… триумф?

Тибальт притянул ее к себе и начал жадно целовать.

— Еще какие-нибудь срочные дела, император? — спросила она, проводя пальцами по встающему под шелковой тканью члену.

— Посмотрим, — ответил он хрипло, нагибаясь, чтобы расстегнуть ее плащ. Раздевая ее и ложась рядом на густой ковер, он не мог до конца забыть образ женщины Седди.

— Приветствую тебя, Стаффа кар Терма, — голос Синклера Фиста по переговорному устройству звучал устало.

Сердце Стаффы забилось сильнее. Может ли он допустить, что Синклер Фист узнал его? Холод пробежал по его спине. Теперь Рига бросит на Седди всю свою мощь. Об этом позаботится Или. Она сделает все, чтобы замести следы. Да если он даже и сумел бы переговорить с Тибальтом — что пользы? Командир, сражающийся на стороне Седди?

Стаффа взял себя в руки, полностью осознавая, что он, может быть, подписал смертный приговор Седди. Он оглядел закуток между скалами, превращенный в штаб.

— Поздравляю тебя, — ответил Стаффа, пытаясь говорить ровно и приятным тоном.

— Я бы с огромным удовольствием разбил тебя в пух и прах. Звездный Мясник. Я сожалею, однако, что это дело забрали из моих рук. Тебе осталось жить несколько часов. Мне отдан приказ выводить войска. Бомбардировка с орбиты довершит уничтожение Макарты. — Пауза. Затем:

— Мне жаль. Но таков приказ Тибальта. Ты сам можешь еще сдаться.

Стаффа глядел перед собой, не двигаясь. Отзвуки близящегося разгрома уже слышались в голосе Синклера Фиста. «Как жаль, Фист, что я не могу тебя увидеть. Я хотел бы заглянуть в твои глаза — зеркало твоей души — и увидеть, что ты за человек.»

— А твои шестьсот мужчин и женщин, запертых на пятом уровне? Ты обрекаешь их на гибель тоже?

Голос Фиста был голосом больного человека:

— Таков приказ императора. Я не могу ничего сделать. Я пытался.

— Человеческая жизнь, Синклер, — самая дешевая вещь на свете. Ты узнаешь об этом. Я уже бывал на твоем нынешнем месте много раз. Я до сих пор испытываю боль за погубленных мною людей. Мне жаль даже того золотого медальона, который тоже будет похоронен под скалами. Ему надо бы быть среди людей — чтобы им могли все любоваться. Что же мы за люди — если разрушаем творения искусств?

— Вероятно, мы на самом деле обречены. Боги не заботятся о нас. Их дыхание пропитывает Вселенную. Существование вызывает только страдания, Звездный Мясник. Боль, нищета, несправедливость — вот наше наследие. Власть — единственное, что реально.

— Миф, рожденный теми, кому это выгодно, — ответил Стаффа, и в голосе его зазвучала горечь. — Иллюзия, как и остальное…

— Но именно эта иллюзия оказалась достаточно сильной, чтобы одержать верх в данный момент.

— В этом и трагедия, — согласился Стаффа.

— Но если ты испытываешь ко всему такое отвращение, зачем ты сражаешься? Зачем ты вызвал бессмысленное восстание на Тарге? Как ты можешь говорить о справедливости, если обрек свой собственный народ на бойню? Я не могу поверить твоим словам. Ты говоришь о боли, но твоя душа должна бы поперхнуться лицемерными словами!

Стаффа поймал себя на том, что молча кивает головой.

— Я не начинал бойню на Тарге. Но даже если бы я сказал тебе, как все произошло, ты бы мне не поверил. Седди полагают, что квант — шутка, которую сыграли Боги над Вселенной. Своего рода ирония. Возможно, так оно и есть. Я еще не нашел способа искупить свою вину, Синклер. Тем не менее я сражаюсь за Седди — не столько за их жизни, сколько за то, что они могут дать человечеству.

— На самом деле? Такие жертвы ради дара убивать, интриговать, сеять смуту? Прости мне мое непонимание…

— Надежда, — поправил его Стаффа. — Они могут научить тому, как выбраться из ловушки Запретных границ.

Возможно, они могли бы помочь всем вернуться на Землю…

— Еще один миф.

— Нет, не миф. Мечта, — возразил Стаффа. — Цель всего человечества. То, чего у нас нет сейчас. Куда мы идем, Синклер? Когда ты покинешь планету, я буду мертв, мои останки будут погребены под скалами. Ты же совершишь нападение на Сассу, и надо быть искренним, конечно же, выиграешь. Ты даже можешь совершить чудо и захватить Компаньонов. Ну и что дальше? Где все закончится?

Своими завоеваниями ты погубишь человечество. Мечты превратятся в радиоактивную пыль. Блестящая окалина разрушенных миров в окружении отравленной атмосферы. Заманчивое будущее, не так ли?

— Разговор бессмыслен, Звездный Мясник. — Голос Фиста звучал устало. — Твоя последняя надежда — выйти отсюда с поднятыми руками. Разве это не источник надежды?

Стаффа рассмеялся.

— Оказаться в руках Или? Ты говоришь серьезно? Скажи, а много ли ты о ней знаешь? Боги, ты ведь не доверяешь ей?

— Ты предлагаешь Мне доверять заговорщику Седди? Не говори со мной о доверии. Из-за твоих Седди погибли мои родители. Я стал сиротой и был взят под государственную опеку. Я видел слишком много зла, причиненного Седди. Но я просто не знал, что мне так дорого будет стоить просто убрать тебя.

Стаффа рассмеялся:

— Нет, Синклер, что бы ты ни думал, победа за мной. Со мной лишь двести пятьдесят мужчин и женщин. Некоторые из них Посвященные, а большинство простые ученики.

Но я сумел запереть в ловушке шестьсот твоих отборных воинов. Остальных же мы взорвали, сожгли и застрелили.

— Побеждает в конце концов тот, кто контролирует ситуацию. Власть — оставшаяся нам реальность. Я бы с удовольствием вступил в схватку с тобой и твоими Компаньонами, Звездный Мясник. Это было бы подлинное испытание. Но здесь наши силы не были равны.

— Нет, равны.

— Прощай, Стаффа кар Терма, как жаль, я не могу посмотреть в твои глаза.

Переговорник умолк. Стаффа отступил на шаг назад и уселся на одном из деревянных стульев рядом с тяжелым столом, заваленным картами. Он глядел пустыми глазами на каменные стены, погруженный в свои собственные мысли.

— Ты говорил искренне? — спросил его Браен.

Стаффа оглянулся:

— Я не слышал, как ты вошел.

Браен стоял в дверном проеме, держась тонкими пальцами за дверной запор. Синяк на голове выглядел отвратительно. На нем была белоснежная одежда. Уставший старик уселся на грубую, вырубленную в скале скамью и тяжело выдохнул в холодный воздух. — Я теперь не слишком-то много шума произвожу, но я рад, что ты так настроен. Я имею в виду твои идеи.

Стаффа поднял руки.

— Реальность — искусственно созданная норма. Мы не ощущаем присутствия квантов на своем уровне сознания. Мы воспринимаем только потоки. У Кайллы заняло много времени, чтобы узнать направление — и много мысли, чтобы полностью понять химеру действительности.

— Кванты и Бог — вот что единственно реально, — кивнул в знак согласия Браен.

Они долго сидели молча, думая о своем. Большинство мониторов теперь уже навсегда умолкли. Другие жужжали, ожидая, когда отключится электричество.

— Я запечатал Мэг Комм, — сказал Стаффа. — Лучше пусть он погибнет, чем окажется в руках риганцев. Теперь это кажется лишь какой-то дурацкой затеей. Если Фист говорит правду — и не блефует, то нас скоро расплавит обстрел флота Райсты. За всем этим — Или Такка, нет сомнений.

— А как же тоннель? Тот, что ты открыл с нижних уровней. Совсем никакой надежды? — Глаза Браена на мгновение блеснули. — Может быть, хотя бы несколько человек могут туда пройти. Дойти до…

Стаффа грустно улыбнулся:

— Мы не можем спрятаться от глаз в пространстве. Но мы попытаемся. — Он горько засмеялся.

— Это шанс. У нас не так много соломинок, за которые можно было бы ухватиться… а твое замечание меняет дело…

Мак Рудер пошевелился, чтобы изменить положение, потому что неровный камень упирался ему в спину через броню.