7

Сюзан Смит Андохар подняла тяжелое ружье к плечу и сощурилась в прицел, стараясь, чтобы мушка не ходила. Мишень была далеко.

— Полегче, следи за дыханием, — подбадривал ее голос Пятницы, — плавно спускай курок. Попробуй сейчас не закрывать глаза, не моргай. Если дернешься, то снова промахнешься.

Отдача огрела ее по скуле прикладом и болью пронзила плечо. Уши заложило. Придя в себя, она всмотрелась в мишень.

— Неплохо, — улыбнулся Пятница. — В этот раз мимо на ширину ладони. Ты и не заметишь, как будешь стрелять лучше Рыжего, Великого Трофеями. Рамон уже трясется от страха.

Сюзан задвигала челюстью, пытаясь уравнять давление в ушах и прекратить звон.

— Зачем оно должно так сильно ударять? — спросила она, потирая свое нежное плечо. Морщась от боли, Сюзан представила, какой там должен быть синяк.

Пятница отщелкнул затвор и выкинул гильзу. Вставив новый патрон, он установил предохранитель.

— Чтобы убить медведя, нужна большая пуля. Людям бы хватило и меньшей. А так одно ружье годится для того и для другого. Самое главное — это запомнить, что ружье должно быть неподвижным. Отдача происходит после того, как пуля вылетает из ствола.

Она кивнула. Закрыв глаза, она вспоминала, что все происходило во время выстрела. Каково было держать ружье в руках: это чувство восхищения.

— Дай мне еще попробовать. Мне кажется я смогу попасть в яблочко.

Она боязливо повела плечом, вскидывая ружье. Рука встала в положение, указанное Пятницей, — чтобы была твердая опора на кость. Задержав дыхание, она навела мушку на мишень, и на мгновение все остальное перестало существовать. Ружье нещадно ударило ее, повалив на бок. Ей с трудом удалось не уронить его.

Пятница — давясь от смеха — подхватил тяжелое ружье, пока она поднималась.

— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, я попала?

— Ты в порядке? — спросил он с типичной мужской заботливостью.

— Да все нормально! — разгорячилась она. — Отвечай, или… или я огрею тебя стволом по башке! Меня не ТАК легко сломать. Ты просто думаешь… Ничего, я покажу, что Я ничем не хуже ТЕБЯ!

Пятница Желтая Нога кивнул, явно обиженный, и всмотрелся туда, где на откосе была прикреплена мишень.

— Я не вижу новых следов вокруг мишени. Нам лучше подойти посмотреть.

Она отряхнулась и последовала за ним, заряжая другой патрон и устанавливая предохранитель. До небольшого квадрата из кожи была добрая сотня метров.

По мере приближения становились видны промахи — темные пятна земли, взрытой тяжелой пулей. Пятница взбежал вверх по склону и тихонько присвистнул. С радостными воплями и кусочком кожи в руке он съехал вниз.

— Можешь сохранить это у себя, — его широкая улыбка была торжествующей. Маленькое круглое отверстие, пробитое в центре кожаного лоскута, вскружило ей голову от триумфа.

— Я думаю, на сегодня хватит, — согласилась она. — Если я со второй попытки промахнусь, то в следующий раз буду нервничать.

— Неплохо было бы раздобыть бластер, чтобы ты попробовала.

— А какие они? — Сюзан смотрела на Пятницу сверху вниз. Когда она впервые увидела его спешившимся, то пришла в замешательство. Он был ниже ее на добрых тридцать сантиметров.

— Они не дают такой отдачи, как ружье, — он игриво подмигнул ей. — Просто короткий толчок в ладонь, а не сильный рывок. Прицел просто удивительный. Увеличивает… видит в темноте… сообщает расстояние. Не нужно учитывать излет, так как разряд бластера движется по прямой. Расстояние нужно только для определения величины заряда. Удивительно…

— У сантос будут бластеры? — спросила она.

Пятница протянул руку к лошади.

— Да. И защитные костюмы тоже. Они пуленепробиваемы. Разряд бластера их берет, но не всегда. Нужно очень точное попадание, — он улыбнулся. — Вроде того, когда ты попала в кожу.

Сюзан подтянулась в седло.

— Когда ты отправляешься на «Пулю»?

— Завтра, — откликнулся Пятница, подпрыгивая и перекидывая ногу через заднюю луку.

— Ты не против, если и я с тобой? — чересчур поспешно спросила она. Она знала, что покраснела. Вдруг рассердившись, она добавила: — Пятница, ты мой единственный друг! Рыжий, Великий Трофеями уже там, наверху. Она вчера появилась и прихватила с собой ШТ. Я… я осталась, чтобы пострелять с тобой сегодня. Мне даже не с кем поговорить! Я… я боюсь, что Рамон…

Он колебался, смотря ей в глаза. Она не отводила взгляд, удивляясь, почему выражение его лица ей так небезразлично.

— Конечно, — хрипло произнес он. — Всегда приятно иметь рядом кого-то, кто бы заботился о том, чтобы мои волосы были сухими.

— Волосы сухими?

— Конечно, — его плутовские черты исказились улыбкой. — Иногда, когда я перехожу через лужу, то подмачиваю волосы.

— Ты же не ТАКОЙ низкорослый!

— Не знаю, — искорки в глазах. — Ты сейчас говоришь где-то у меня над головой.

Пока она пыталась сообразить, что на это ответить, что-то просвистело мимо ее уха. Она вздрогнула и повернулась к Пятнице. Услышала громкий звук. Пятница описал дугу в воздухе, расставив руки, пугающе выпучив газа и оскалившись. Не успела она опомниться, как вылетела из седла и оказалась на земле под ним. Она отчаянно забилась, пытаясь освободиться. Страх придавал силы, но все равно они были не равны. Он зажал ее руки и повалил в сочную траву.

— ЛЕЖИ! — яростно прошипел он.

Сюзан беспомощно замерла в ожидании ударов. Но его внимание не было сосредоточено на ней. Послышалось отрывистое жужжание сквозь траву, а затем глухое громыхание.

Ее сердце угрожало выпрыгнуть из груди. Когда Пятница ослабил хватку, она попыталась подняться.

— ЛЕЖИ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — заскрежетал он. — Кто-то СТРЕЛЯЕТ в нас!

Это открытие сразило ее. Вот, значит, что это был за свист и жужжание!

— Прости, — прошептала она с теперь уже по-настоящему колотящимся сердцем. Внутри от страха все сжалось, все ушло в пятки.

Пятница соскользнул с нее и стал ползком пробираться к лошадям, которые отошли на несколько шагов и остановились, с любопытством поглядывая на них.

Сюзан перекатилась на живот и последовала его примеру, имитируя его движения. Она услышала «бзз-шмак», и когда вдали раздался звук выстрела, увидела борозду, прорытую куском металла на том месте, где она только что лежала, — и вздрогнула.

При звуке выстрела Пятница вскочил на ноги, бросился к лошади и вытащил ружье из седельной сумки. Сюзан услышала мясистое ШМАК пули, ударившей в плоть.

Пятница упал, а лошадь встала на дыбы, пронзительно заржала и рухнула.

— УБЛЮДОК! — закричал Пятница в сторону холма. Сюзан подползла под мертвую лошадь, чувствуя, как из-под животного струится горячая кровь.

— Жаль, что у нас всего одно ружье, — предложила свои услуги Сюзан.

— И одна лошадь. Непонятно только… сколько противников мы имеем там? — Пятница отхаркнул и сплюнул для выразительности.

— Что же… что же теперь? — спросила она, вкапываясь в мягкую почву, и поморщилась, наткнувшись на острую траву.

— Он там, наверху, — Пятница показал пальцем и привалился к одной из ног лошади. Он осторожно посмотрел через плечо.

— Сними рубашку.

— Что? — она непонимающе уставилась на его изогнутые ноги. — Что ты…

— Сними рубашку и выставь ее из-за лошади. Возможно, он выстрелит по ней, и я смогу засечь его, — отозвался приглушенный голос.

Осторожно, не поднимая головы, Сюзан стянула рубашку. Восхищаясь тканью — ей никогда и не снилось иметь подобную — она скатала ее в комок и подбросила над крупом животного. Незамедлительно последовал свист пули и сразу за ним гул выстрела. Сюзан непроизвольно вскрикнула.

— Получилось! — прошипела она. — Видишь что-нибудь?

В ответ ружье Пятницы грохнуло, нарушив затишье.

— Он наверху в скалах. Какого черта ты закричала? Я испугался до смерти.

— Не знаю, — пробормотала она. — Просто подумала, что это может нам помочь. Знаешь, он может посчитать, что я ранена.

— Ага, вполне может, — следующие слова он прокричал: — Ты убил ЖЕНЩИНУ! Пускай Паук поразит тебя проказой! Пускай в гениталиях твоих детей живут личинки! Я УБЬЮ ТЕБЯ ЗА ЭТО!

Пятница соскользнул обратно за лошадиную ногу. Он нахмурился и в нерешительности закусил губу.

— Ты можешь… Черт! Проползи под ногой. Возьми ружье. Положи ствол на шею лошади для упора. Увидишь выступ… большую скалу на вершине холма. Вот все мои патроны. Как только заметишь там шевеление… стреляй! Убей его, если получится. Стреляешь, перезаряжаешь, считаешь до трех и снова стреляешь. Таким образом сделай шесть выстрелов. Затем подожди. Не переводи боеприпасы.

— Что ты собираешься делать? — страх сжал своими ледяными пальцами все ее внутренности.

— Я хочу пробраться кругом и прикончить его ножом, — Пятница улыбнулся. — Ты же хотела быть воином? Ну и как тебе?

— Мне… мне страшно, — прошептала она, опустив глаза, и глубоко вздохнув.

— Так и должно быть. Иди же, стреляй. Если он считает тебя мертвой, то нам повезло. — И он подтолкнул ее вперед, помогая ей пролезть под тяжелой ногой лошади. Над ее головой просвистела пуля. В замешательстве она выстрелила слишком поспешно — не успев твердо упереть приклад в плечо. Из-под камней взметнулось облачко пыли, а она глотала слезы от боли в плече.

Вспомнив наставления Пятницы, она перезарядила ружье, сосчитала до трех и снова выстрелила. Приклад, хоть и хорошо на этот раз прилаженный к плечу, все-таки причинял ей боль. Заряжаешь, считаешь, стреляешь. Заряжаешь, считаешь, стреляешь. От камней, к ее радости, летели осколки. Она постепенно потеряла счет выстрелам. Кучка бронзовых патронов стала таять.

Пятнице, похоже, удалось ускользнуть. Пуля смачно шмякнулась в тушу лошади. Звук выстрела последовал через полсекунды.

Чуточку высунувшись из-за лошадиной шеи, Сюзан осмотрела укрытие в скалах. Пуля едва не попала ей в голову, обдав воздушной волной.

Ее тело стало ватными, когда она представила, как близко прошла пуля. В первый раз в жизни Сюзан понимала, что может умереть. Все произойдет так быстро, в одну секунду ты здесь, щуришься в прицел, а в следующую — ты уже падаль — как эта лошадь.

Она прицелилась в скалистый выступ, в выщербленный кусок, через который можно было видеть шевеление. Во рту пересохло. Глаза слезились от напряжения, пока она пыталась навести мушку на темную расщелину.

Как в тот раз на тренировке, она отогнала от себя все мысли, чтобы сосредоточиться. Сверкающая мушка остановилась в разрезе прицела. Медленно, глубоко дыша, она сжимала пальцем курок.

Она почти не слышала, как ружье разрядилось, — и ощущение отдачи не было таким острым, вытесненное ее сосредоточенностью. Со стороны скал послышалось громкое ругательство, и Сюзан вложила еще один патрон в затвор.

Она выжидала. Ничего. Солнце припекало спину. Ветерок ласкал разгоряченную щеку, а земля давала ободряющее ощущение безопасности. Все чувства были обострены до предела, вбирая в себя все вокруг.

Сколько времени прошло? Казалось, Пятница уполз всего несколько секунд назад. Она сосчитала патроны. Осталось три, пятнадцать пустых гильз. Неужели она сделала столько выстрелов? Пять минут прошло? Или двадцать?

Камень, громыхая, скатился по склону. В разрезе прицела было видно, как человек нетвердо поднялся на ноги. Сюзан машинально навела мушку на спотыкающуюся фигуру. Сердце бешено колотилось, кровь ударила в голову. Прилив адреналина зарядил ее, пока жертва пыталась скрыться.

Большое ружье грохнуло и подпрыгнуло в руках, заслонив убегавшего человека. Сюзан торопливо возилась с новым патроном, выискивая глазами врага. Наконец, она защелкнула затвор и приготовилась, ожидая появления мишени.

Ничего. Тишина. Только ветер шелестел травой на склоне. Что делать? Ждать? Кричать Пятнице? Подняться и проверить результат от последнего выстрела? Она не могла сглотнуть от сухости во рту. Появились мухи и уткнули хоботки в тушу мертвой лошади. Они садились и на ее потную спину, увеличивая раздражение.

— СЮЗАН? — это был голос Пятницы. — Все в порядке. Он мертв. — Пятница поднялся и усиленно замахал руками.

Облегчение опустошило ее, она подобрала рубашку, злобно посмотрела на пулевое отверстие и натянула ее, прежде чем поймать за уздцы свою лошадь. С тяжелым ружьем на плече она свела животное вниз по склону туда, где стоял Пятница. Сюзан никак не могла оправиться от прилива чувств, эмоций, ощущения полноты жизни. Она была жива!

Тело было почти скрыто высокой травой. Угрюмое лицо Пятницы выражало брезгливость, когда он осматривал труп.

Она встретилась со взглядом суровых черных глаз, который произвел на нее, возбужденную, самое неожиданное впечатление. Грудной голос Пятницы удивил ее.

— Он твой. Ты убила его. Ты должна взять трофей, воин, — Пятница смерил ее взглядом, протягивая свой большой боевой нож.

Ее рука, потянувшаяся за ножом, дрожала. Большое прохладное лезвие тяжело и непривычно легло ей в руку. Дрожь усилилась и она набрала побольше воздуха, чувствуя оцепенение, боязнь и неуверенность.

— ТВОЙ ТРОФЕЙ, — прошипел Пятница, указывая узловатым пальцем на обмякшее тело.

У Сюзан возникло внезапное желание убежать от этого ужасного человека и отвратительной массы мертвой плоти перед собой.

— Мне не нужен он, — проскулила она.

— ВОЗЬМИ ЕГО! — обрушился на нее Пятница. — Это обычай народа. Ты, видно, не более чем женщина, которой захотелось поиграть в мужчину! — Издевка подействовала на нее как удар кнута.

От интонации его голоса в ней проснулась какая-то глубинная внутренняя сила. Она злобно и с вызовом посмотрела не него, опустилась на колени и прошептала:

— Я не знаю как.

— Схватись сильнее за волосы, чтобы скальп натянулся. Не отпуская волосы, обведи ножом вокруг. Оставшиеся ткани можно будет потом легко отделить, — он говорил почти как машина.

Она посмотрела вниз и увидела повязки, искривленный череп.

— О Боже!

Прикоснувшись к волосам, она снова отдернула руку. Ощущая комок в горле, Сюзан все-таки запустила пальцы в темные пряди и потянула. Голова безвольно перекатилась и повернулась к ней лицом.

— Трофей! — прорычал Пятница, срывая повязки. — Он обесчестил свой клан, вмешавшись в смертельную вражду. Это животное без чести. Он заслужил смерть.

Сюзан всю трясло, но какая-то часть ее сознания заставила руку приставить нож к голове Рамона Луиса Андохара. Как будто во сне, она врезалась в неподатливую плоть. Для Сюзан снятие кровавого трофея длилось вечность.

Зловещий предмет болтался у нее в руке, раскачиваемый ветром. Она обернулась и с ненавистью впилась взглядом в глаза Пятницы, но обнаружила в них понимание, сочувствие, а самое главное — уважение.

— Ты плачешь, — тихо произнес он. — Не волнуйся. Я сам плакал. Ты должна очиститься. Поднимись в горы и помолись. Найди себе духа-помощника. Паук услышит тебя. Ты сильная. Я думал… думал, ты сломаешься. Ты с честью отправишься к звездам.

Без предупреждения ее желудок вывернулся наизнанку. Ее снова и снова рвало на траву. Отдышавшись, она выпрямилась и оперлась на руку Пятницы. Все ее члены судорожно тряслись, колени подгибались, она хватала ртом свежий воздух. Рука сжимала окровавленные волосы, а под ногами лежал обмякший труп. Вокруг обезображенной поверхности черепа вились мухи. Она молча кивнула и взялась за руку, протянутую Пятницей, сидевшим на лошади. Он подал ей ружье и патронташ Рамона. Вдвоем они подъехали, чтобы забрать ездовую лошадь, принадлежавшую Рамону.

Ведя лошадей рядом, они повернули назад, в горы — на поиски вершины для молитвы. Еще в течение часа виднелись их силуэты, направлявшиеся на восток, мужчина и женщина с ружьями.

Солнце клонилось к западу, опускаясь в океан, лежавший за зелеными равнинами романанов. В сгущавшихся сумерках еще один всадник держал путь из поселения. Он склонился на шею лошади, пытаясь разобрать следы в густой траве. Едва заметная трона привела его на вершину холма, и там кобыла Вилли Конокрада беспокойно зафыркала и загарцевала.

Воин соскользнул с седла быстрым плавным движением, пригнувшись и крепко зажав в руке ружье. Зоркие, как у ястреба, глаза заметили мух, вившихся над трупом. Вилли осторожно пробрался вперед, читая по следам в траве о схватке, которая здесь произошла. Добравшись до трупа, он перевернул его носком сапога и поперхнулся, опознав жертву.

Конокрад распрямился и посмотрел на восток, в сторону гор. Он поставил ружье прикладом вниз на траву и оперся руками о ствол. Его время придет. Сначала будет схватка на ножах. А потом, кто знает? Отомстить он всегда сможет.

— Это последний, — заметил Джон Смит Железный Глаз, наблюдая за монитором, на котором было видно, как последний из ШТ зашел в захваты стыковочного узла, скрепляя свою стодвадцатиметровую длину с «Пулей».

— Ну вот, военный вождь, мы и снимаемся. Все позади, — Рита Сарса откинулась назад и скрестила руки. — Черт возьми, кто бы мог подумать, что нам это удастся? — ее глаза затуманились, и она покачала головой. — Знаешь, Железный Глаз, надо было совсем спятить, чтобы взяться за это.

— А что, у нас был другой выбор? — пожал плечами Железный Глаз, наблюдая за тем, как десантники руководили выгрузкой последней доставленной на корабль партии воинов-романанов. Невыносимая тоска после смерти Литы затаилась у него под сердцем. Он кивал проходившим мимо знакомым. Изумленные лица новичков были почти комичными.

— Пятница Гарсиа Желтая Нога! — крикнул Железный Глаз низкорослому человеку, появившемуся из люка ШТ. За воином-коротышкой вышла… Нет! Но это на самом деле была девушка-романан. Она была одета как люди на корабле, а в походке чувствовалась гордость. Черные волосы были заплетены в косу.

Руки девушки сжимали ружье, а из-за пояса залихватски торчал нож. Железный Глаз вытаращил глаза и замотал головой. У нее на поясе висел трофей.

— Джон Смит Железный Глаз, — приветствовал его Пятница, весело сверкая глазами. — Приятно ощущать себя на борту. Мы чуть не опоздали на последний ШТ. Я уже думал, что придется добираться на лошади, вцепившись в нее намертво!

Рита вскинула голову.

— Я было думала, что ты меня бросила, а ты за это время стала воином.

Сюзан Смит Андохар уверенно посмотрела Рите в глаза.

— Я только что вернулась из похода за видением. Рамон нарушил… Я… Мне нужно было время, чтобы очиститься. Я готова лететь на Сириус, Рыжий, Великий Трофеями.

— Ты слишком много на себя взяла, женщина, — тихо сказал Железный Глаз. — Меня беспокоит воздействие, которое ты можешь оказать на моих мужчин. — Она теперь выглядела такой уверенной в себе, обретшей силу и твердость. Да, она могла стать воином. Его сердце сжалось.

— Она убила человека, который нарушил клятву смертельной вражды, — сдержанно объяснил Пятница. — Она убила человека, который иначе убил бы ее.

— Кто? Рамон? — спросила Рита, с тревогой взглянув на Джона Смита Железный Глаз.

Сюзан отвечала, едва сдерживая эмоции.

— Он подстерег нас и пытался убить, после того как дал клятву чести Пятнице Гарсиа Желтая Нога. Я застрелила его, — это прозвучало гордо.

— Своего дядю? — прошептал Железный Глаз. — Ты жила в его доме.

— Он пытался убить девушку! — лицо Пятницы помрачнело. — Сейчас другие времена, Джон. Мы отправляемся к звездам. У звездных людей есть женщины-воины. У них есть Рыжий, Великий Трофеями. У них БЫЛА Лита Добра, — Пятницу не остановила боль, которую это причинило Железному Глазу. Маленький человек подбоченился и сердито уставился снизу вверх. — Паук открывает нам новые пути. Если Сюзан уйдет… я тоже уйду. Выбирай, военный вождь.

— Сюзан! — резко вмешалась Рита, глядя на Джона Железный Глаз. — Ты назначаешься моим личным адъютантом. Перенеси свои вещи ко мне. У тебя много дел. Ты не знаешь ни слова на стандартном, не умеешь читать и не имеешь даже элементарного представления об оборудовании. Ступай, живо! Желтая Нога, проводи ее. Я хочу, чтобы ты тоже работал со мной.

Внутренний голос настойчиво подсказывал Рите: ЭТО НЕ ПРИНЕСЕТ НИЧЕГО ХОРОШЕГО.

По системе пришло распоряжение:

— Лейтенант Рита Сарса и Джон Смит Железный Глаз. Вас ждет полковник в комнате для совещаний.

Железный Глаз тут же повернулся и зашагал по коридору, мускулы на его спине напряглись. Рита не отставала от него до самого лифта. Зайдя внутрь, она заглянула в каменное лицо Железного Глаза.

— Так в чем дело? — прищурившись спросила Рита. — Ты знал, что подобные вещи должны произойти. Что, черт возьми, плохого в том, что эта девушка отправится в космос?

Железный Глаз сохранял свое невозмутимое выражение лица. Наконец он сказал:

— У нас хватает проблем и без этого. Это нехорошо.

— Чем нехорошо? — Рита покачала головой. — Тебя, кажется, это не волновало, когда Лита принялась загонять в угол Директорат. Ты сам поддерживал ее. Ты не возмущаешься тем, что я командую твоими воинами. Так в чем же дело? Полно, Джон. Ты стал сам на себя не похож!

Он не повышал голоса.

— Паук указал нам, как жить. Распределил, кому чем заниматься. Мужчины воюют… женщины работают по дому и растят детей. Ты явилась со звезд. У вас все… по-другому. Народ…

— Господи! — выдохнула Рита. — Ты хочешь казаться глупее, чем ты есть, Железный Глаз. Если следовать твоей логике, Паук послал звездных людей к народу с определенной целью. До этого Паук видел, как вы с сантос убивали друг друга направо и налево — точно крысы какие-то! Если Сюзан не может стать солдатом из-за Паука… А вообще, какая, к черту, разница, а?

Как он мог объяснить ей свои опасения? Дать понять, что дело было вовсе не в Сюзан, а в нем самом.

Лифт остановился, и дверь открылась. Так ничего и не ответив, Железный Глаз направился в комнату совещаний. Дверь отодвинулась, и он вошел, опустился в кресло и старался не замечать присевшую рядом Риту. За ними следом вошел капитан Иверсон.

— Не хочешь об этом говорить, да? — проворчала Рита, покраснев и сощурившись. — Это само по себе говорит о многом!

Железный Глаз заскрипел зубами, сильно сжав челюсти.

Из автоматов появился чай и кофе. Вошел полковник Дэймен Ри и отдал честь, прежде чем опустить свое коренастое мускулистое тело в кресло во главе стола.

— Прошу внимания, — почти небрежно сказал Ри. — Прежде всего, все романаны на борту и мы ускоряемся и сходим с орбиты. «Братство» и «Победа» впереди нас часа на три и готовятся к скачку. Научный персонал, изъявивший желание остаться на планете, с доктором Счински Монтальдо во главе, будет представлять интересы романанов во всем, что касается торона. Марти Брук и Белла Вола продолжат антропологические исследования из базового лагеря. Чэм со своими людьми отправлен скоростным транспортом в университет. Вопросы?

Полковник Ри вгляделся в окружавшие его лица. Затем он продолжил:

— Да, у нас не было реальной возможности сесть и обсудить множество трудностей, с которыми мы столкнулись за последние шесть месяцев. Мы все были слишком заняты. Короче говоря, дамы и господа, это военный совет. Никто не выйдет отсюда до тех пор, пока мы не восстановим нормальное командование.

Капитан Иверсон поднял руку и встал, ровно держа спину и глядя перед собой.

— С вашего позволения, сэр, — высокий и белокурый, он подходил на роль бравого молодого офицера.

Дэймен Ри кивнул в его сторону.

— Вольно. Нил. На время этой встречи я отменяю все формальности. Мне нужно, чтобы вы все были предельно откровенны. Присаживайтесь и выкладывайте, что у вас на уме.

Иверсон опустился в кресло.

— Полковник, если хотите начистоту, то нам нужно что-то делать с романанами. Может, они и дерутся как сумасшедшие, но они создают проблемы с дисциплиной для моих людей. Иметь их на борту во многом аналогично тому, как если бы запустить детей на кондитерскую фабрику. Они все хотят попробовать, а мои офицеры не могут им отказать.

Ри покосился на Джона Смита Железный Глаз.

— Прежде чем выразить свое мнение по этому вопросу, позвольте поздравить майора Нила Иверсона с повышением. И, пользуясь случаем, хотелось бы поздравить с тем же майора Риту Сарса, — глаза Ри вбирали в себя реакцию. На лицах отразилось потрясение и удивление.

Ри поднял руку, сдерживая ропот.

— Я понимаю, что некоторые из вас могут почувствовать себя в настоящий момент обойденными. Я не пытаюсь никого разозлить тем, что произвожу лейтенанта Сарса сразу в майоры, — суровое лицо Ри напряглось. — Видишь ли, Рита, ты отвечаешь за романанов. Одновременно я назначаю Джона Смита Железный Глаз заместителем Риты. Как вы поделите обязанности — это уже ваше дело, просто таков порядок.

За столом понимающе закивали.

— Значит, вы меня понимаете, — Ри, казалось, был доволен. — Никто из вас не знает романанов лучше, чем майор Сарса. Одновременно Нил заступает на место майора Рири. В случае моей… хм, смерти командование переходит к нему. Нил, я выражаю вам свое полное доверие.

Раздались сдержанные аплодисменты.

Ри угрюмо добавил:

— Перед нами стоит задача невероятной сложности, друзья. Мы должны помочь романанам стать нормально функционирующей частью корабля. За такое короткое время все так сильно изменилось. Не знаю, думал ли кто-нибудь из вас о том, какие испытания выпали на нашу долю.

Подумайте, например, о том, что Патруль пролил кровь своих товарищей. После этого нас всех объявили преступниками, — глаза Ри стали еще более суровыми. — Неужели вы думаете, что нам оставят этот корабль, после того как бунт на Сириусе будет подавлен?

Поднялся шум голосов. Капитан Моше Рашид спросил:

— Полковник, что они могут сделать? Я лично ничего не имел против ответного удара, когда «Братство» пыталось уничтожить нас. Хм, это самозащита, только и всего.

Так как ропот нарастал, Рита встала, несмотря на неформальность совещания.

— С вашего разрешения, я попробую обрисовать это в перспективе, — начала она. Зеленые глаза оглядывали по очереди всех офицеров. — Решив не подчиниться Директорату, мы приобрели совсем другой статус, друзья. У нас теперь нет пути назад.

Что касается самого Патруля, то в настоящий момент он нужен Директорату. А теперь подумайте, что будет после того, как сириане усмирятся? Могу поспорить на двухмесячное жалованье, что последует волна приказов о переводе. Когда команда окажется разрозненной, нас всех уволят… или, хуже того, во время одного из ежегодных осмотров, хм, «переориентируют» с помощью психообработки.