— Почему вы еще не воспользовались транспортным кораблем, чтобы вернуться на Арктур? Что-то еще стряслось? — по голосу Робинсона было трудно понять, чего он хочет.

Ри медленно покачал головой. Пришло время платить по счетам.

— На ваших экранах, господа, вы увидите заявление офицерского состава и команды. Ознакомившись с этим документом, вы наверняка поймете необходимость оставить адмирала Кимьянжуи на своем посту.

— Вы собираетесь бунтовать? — в ужасе спросил Робинсон, переменившись в лице.

— Ни в коем случае, директор, — решительно покачал головой Ри. — Мы поддерживаем Директорат и будем продолжать патрулирование планет и станций, нуждающихся в нашей поддержке и защите.

Более того, в случае восстаний вроде Сирианского, мы — и романаны — будем в вашем распоряжении, естественно за долю в добыче. Мы по-прежнему вам подчиняемся, но с определенными ограничениями. Когда вы призываете нас, мы должны быть уверены, что ваши требования отвечают интересам народа. Мы дали присягу защищать и поддерживать законность и порядок. Но более всего прочего мы рассматриваем себя в качестве стражей мира.

— А откуда вы возьмете материалы и запасные части для своего корабля? — спросил Семри Навтов.

— С миров, которым мы будем оказывать услуги. Мы также учредим стипендии в университете в лучших традициях Патруля. Вместе с тем романаны постепенно будут занимать у нас место десантников.

— А что, если мы не примем во внимание это ваше заявление? — спросил Эн Рок пронзительным высоким голосом.

— Не примете, так не примете, — пожал плечами Ри. — Я думаю, что силой тоже ничего решить не удастся. На этот случай мы значительно повысили мощность сирианских бластеров. Наши щиты не сравнить с тем, что есть у Патруля. И последнее, по порядку, но не по значению, это то, что мы приведем романанов на Арктур в случае враждебных действий против любой из наших планет. Примите нашу независимость благосклонно, директора. Нам лучше действовать заодно, чем друг против друга.

Наступила долгая тишина, пока Директора переговаривались между собой.

— Мы так и сделаем, адмирал, — пришел ответ. — Что там делает пророк?

— Я пришел посмотреть, возымели ли эффект мои уроки, — непринужденно сказал Честер. — Я доволен.

— Спасибо, пророк, — произнес Скор без особого энтузиазма.

Честер кивнул.

— Мы будем уважать вашу независимость, адмирал. Пожалуйста, обращайтесь к нам, если вам будет что-то нужно от Директората, — бесплотный голос означал единогласие директоров.

— А вы не стесняйтесь обращаться к нам, — Ри учтиво поклонился.

Голографическое изображение исчезло.

Ри глубоко вздохнул и опустился в кресло.

— Я не думал, что у них так быстро задрожат поджилки. Похоже, они не на шутку перепугались.

Честер кивнул.

— Это их заботило уже некоторое время. Директор Робинсон был готов к такому развитию событий. Я думаю, что он теперь лучше справляется со своими обязанностями. Его Помощники тоже подтянутся. Он многое узнал о себе.

Ри разглядывал свои руки.

— Я не думал, что они так быстро сдадутся.

— У тебя есть бластеры Фуджики и технология Братства. Какие у них шансы в случае отказа? — Честер сделал паузу. — А ты бы что сделал на их месте, полковник?

Ри усмехнулся над медленным, чеканным выговором Честера.

— А ты сам что бы сделал, Честер? Чем ты занимался все это время?

— Я получил большое удовольствие от пребывания на Арктуре, — его карие глаза восторженно блестели. — Я открыл там книги, литературу, искусство, музыку. Я провел время поистине восхитительно!

— Эмоции, Честер? Разве это хорошо для пророка? — Ри налил два бокала этого превосходного сирианского виски, который им достался.

Честер вскинул голову.

— Конечно эмоции, адмирал. Ты должен понять, что душа пророка ничем не отличается от твоей. У меня тоже есть желание узнать и понять то, что выходит за рамки видений, данных мне Пауком. Каждая душа подобна губке; она должна впитывать все, что ей дается.

— Я обнаружил, что литература уносит и преобразует душу на короткое время. Музыка же, напротив, обволакивает и ласкает ее. Искусство — это выражение эмоций. Все превращается в различные слои реальности, которые Паук несомненно изучал в течение многих эонов.

— Мне не хватало тебя, Честер, — признался Ри, тронутый его искренностью.

— И ты многому научился, Дэймен, — похвалил Честер. — Но я пришел поговорить с тобой о другом. К тебе придет молодой человек. Он еще не уверен в видениях, которые посещают его, и поэтому сопротивляется будущему. Он все это, конечно, преодолеет, как и я в свое время, на он хочет попасть на Сириус. Ты мог бы как-нибудь это устроить?

Адмирал Дэймен Ри кивнул.

— Думаю, что да. Как я узнаю его, когда он объявится…

— Брось, Дэймен, неужели ты думаешь, что у тебя с этим возникнут проблемы?

Ри усмехнулся, поднимая бокал с виски, чтобы чокнуться с Честером.

Сюзан вызывающе стояла над распростершимся перед ней телом. Она сжала в руке свой окровавленный нож и повернулась к старейшинам. Двое десантников подбежали и схватили человека. Они бросились бегом к воздухоплану и — несмотря на крики окружающих — доставили умиравшего человека на ближайший ШТ.

— Зачем они это делают? — спросил один из сидевших стариков.

— Чтобы спасти ему жизнь, — как во сне ответила Сюзан.

— Но это же СМЕРТЕЛЬНАЯ ВРАЖДА! — воскликнул другой из старейшин.

— Со смертью Ворона Андохара Гарсиа уменьшился бы ценный потенциал. Теперь он будет лучшим воином, — не своим голосом ответила она. — Есть еще претенденты, мужчины из клана Андохар? Я убила Рамона Луиса Андохара после того, как он первый стрелял в меня. У меня не было выбора. Иначе я поступить не могла.

Она потрясла только что срезанным с Ворона трофеем в воздухе, чтобы стряхнуть с него кровь. У него не было никаких шансов.

— Других претендентов нет, — пробормотал один из старейшин, качая головой. — Ты действовала по закону чести, женщина.

Растерянность и неловкость от того, что женщина выиграла смертельную схватку на ножах, тяжело повисли в воздухе. И не только эту, но и против клана Смит и клана Гарсиа тоже. Эти три трофея, висевшие теперь у нее на поясе, что-то да значили. По приказу Железного Глаза при всем этом присутствовали десантники, чтобы быстро доставить каждого мужчину в медчасть и попытаться спасти ему жизнь.

Новые порядки постепенно разрушали старые. Сюзан какой-то частью своего сознания смутно ощущала потерю. Медблоки вырастят им волосы и залечат раны. Конечно, она могла убить их, любой воин, побывавший на Сириусе, знал, как нанести ножевое ранение, от которого никакой медблок не поможет. Это для нее теперь было просто неважно. Как и все остальное.

Она прикрепила трофей себе на пояс и коротко кивнула старикам. За кругом костра ночь искрилась звездами. Где-то там, отражая свет романанского солнца, двигалась по орбите «Пуля». Ее корабль, ее будущее, к которому ей предстояло вернуться. Ей нужно было забить боль и страх в самые далекие уголки сознания. Она должна была победить самое себя. Если она этого не сделает, Рита никогда не пустит ее обратно на борт.

Хуже того, здесь у нее не было никого, кто мог бы обнять ее ночью. Завязнув по уши в бластерах и щитах «Пули», Джиорж не покидал корабль, хотя и беседовал с пророком Честером.

Она подавила слезы. И у нее не было возможности подняться к нему. Стены в ее сознании сотрясались и прогибались. Она со злостью поставила их на свое место, желая задушить все внутри. По ночам ей снился Нген. Только на этот раз не было Джиоржа, чтобы обнять и выслушать ее. Одна, совсем одна — а тени подбирались все ближе.

Теперь и ярким солнечным днем она слышала голос Нгена, рождавшийся из воздуха перед ней, воркующий ласкающе. Она вздрогнула и схватилась за нож на поясе.

Рита высадила ее. Ссадила! Но… но что, если она убьет Риту в смертельной вражде? Сможет ли она тогда попасть на «Пулю»? Затем ей придется убить Джона Смита Железный Глаз. Кто тогда сможет не пустить ее на любимый корабль? Ри? Могла ли она объявить адмиралу смертельную вражду? Согласится ли он? Если она убьет их всех, кто сможет ей помешать?

Когда дело доходило до схватки на ножах или рукопашной, на корабле ей не было равных. Стены в ее сознании пошли трещинами — шипящее бормотание за ними становилось все громче.

Могла ли она убить их всех до того, как стены рухнут? Будь проклята эта Рита! Майор чуть не расколола ее тогда в спортзале. Она была на грани катастрофы. Сюзан тихонько плакала на ходу. Сначала ее тело предало ее Нгену; теперь же сознание было готово расколоться перед Ритой.

Она спала эту ночь на сеновале, где она когда-то давным-давно пряталась от Рамона. Тогда, как и сейчас, она боролась за выживание. Сновидения осаждали ее всю ночь, стены стонали и трещали, готовые обрушиться, но она сопротивлялась, загоняя обратно воспоминания, горе и страх.

Он сидел рядом с ней, когда она вырвалась из кошмарного сна — от нежного голоса Нгена. Испугавшись, она отпрянула и выставила вперед острие ножа. Ее передернуло от страха при мысли о том, что он мог подобраться так близко.

— Кто… кто ты? — испуганно зашипела она. Это был мужчина! Неблагонадежный мужчина, который мог дотронуться и унизить ее. Мужчина, который наверняка попытается сломать ее — как все остальные!

— Кто я такой неважно, Сюзан Смит Андохар. Кто ты? — его голос звучал доброжелательно и успокаивающе.

— Ты пришел объявить смертельную вражду? — она дернулась, готовая наброситься на него. — Ты пришел помешать мне — не дать попасть на мой корабль? — с глазами, полными страха, она попыталась взять себя в руки, только никак не удавалось унять дрожь.

Бездна раскрылась, маня ее.

— Я пришел взять тебя на корабль, — он был молод, не старше тридцати, и по-своему красив. В его глазах горел какой-то неуловимый мудрый огонек, какого она никогда раньше не видела.

Джиорж? Мог ли он быть другом Джиоржа?

— Кто… кто прислал тебя сюда?

— Ты звала меня, чтобы я помог тебе попасть на твой корабль, — улыбнулся человек. — Я знаю способ более простой, чем убивать стольких любящих тебя друзей. Выбор за тобой. Я не могу сказать тебе, как выбирать. Я могу только предложить варианты. В конце концов, разницы нет. Ты хочешь узнать о себе?

— Я достаточно знаю о себе, — выпалила она, чувствуя, как дрожат стены в мозгу. — Мне нужен… нужен мой корабль!

— Кто ты? — спросил человек. — Ты хочешь это узнать?

— А ТЫ ХОЧЕШЬ УМЕРЕТЬ? — крикнула она, давая волю своему чувству. Она приставила к нему острие ножа. — Я убью тебя, если ты не оставишь меня в покое! — ее голос захрипел и сорвался.

Человек расстегнул воротник.

— Ну что же, давай, если ты считаешь, что это тебе поможет, — он указал на бледную кожу на своей шее.

— ТЫ СУМАСШЕДШИЙ!

— Ты губишь свою душу, теряешь себя, Сюзан.

— НЕТ! — заорала она на него. — Я сильная! Посмотри на меня! Видишь мои трофеи? Я могущественна! Я могла бы убить тебя сейчас! Оставь меня в покое, не заставляй меня убивать тебя!

Стены дрогнули, ломая ее волю к сопротивлению. Ее сознание пыталось удержать их, оставить все вытесненное на своих местах. Начал было появляться образ Ганса, но она стерла его, зная, что он обратится в Нгена. Голос Пятницы донесся из глубины памяти — пародируя воркование Нгена. Она отказывалась слушать. Нген заполнял ее, просачиваясь в трещину в ее обороне.

— Я не могу заставить тебя убить меня, — тихо сказал человек. — Ты не хочешь пойти со мной и встретиться с кем-то, кто вернет тебе твой корабль? Она хочет видеть тебя. Хочет спросить тебя про твой корабль.

РИТА! Глаза Сюзан загорелись. Этот человек отговорил ее от высадки! Ей не придется все-таки убивать Риту. Было бы невыносимо убивать Риту — но смерть была частью жизни. Рита бы поняла. Рита знала.

— Да, — с облегчением выдохнула Сюзан. — Отведи меня к ней. Она вернет меня… на корабль.

— Это решение твоей свободной воли? — непринужденно спросил человек.

— ВСТАВАЙ! ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Сюзан уже была на ногах и подталкивала его ножом.

Он медленно поднялся и пошел впереди, преследуемый Сюзан, которая пыталась заставить его двигаться быстрее.

— Великолепный день, — сказал человек, улыбаясь утреннему солнцу.

— Ладно, где женщина? — нетерпеливо спросила Сюзан.

— Иди за мной… — улыбнулся мужчина.

Сюзан пожала плечами, в ее голове зародились сомнения. Это должна была быть Рита, никто другой не мог доставить ее на корабль.

— Как все это долго, — пожаловалась Сюзан. Стены поджимали, снова придя в движение. Если бы только он привел ее к Рите и добился отмены высадки, Сюзан смогла бы удержать стены.

— Ну вот мы и пришли, — он показал на низкую, вросшую в землю хижину. Короткие шесты поддерживали грубую шкуру, служившую потолком. Сюзан порывалась войти, но он остановил ее. — Будет лучше, если ты увидишь ее в великолепии этого прекрасного утра.

— Давай живее! — выпалила Сюзан, хватаясь за нож. — Если это… шутка, я распотрошу тебя прямо здесь!

Человек радостно улыбнулся.

— Я сейчас вернусь, — сказал он, ныряя в дверь.

Сюзан выпрямилась в полный рост, скрестив руки и приготовившись встретиться с Ритой Сарса. Она снова укрепила стены своей решимостью предстать перед Ритой во всеоружии. Если майор не разрешит ей вернуться на корабль, она убьет ее на месте.

Мужчина уже выходил из хижины. Сюзан слышала его ласковый голос:

— Ну вот, я привел тебе Сюзан Смит Андохар.

Он повернулся, держа на руках маленькую девочку с вьющимися каштановыми волосами и глубокими восхищенными глазами.

— Это она! — закричала девочка, вырываясь у него из рук. Он отпустил ее, и девочка робко подошла, нерешительно держа палец во рту.

— Моя мама говорит, что я смогу стать такой же, как ты, когда вырасту! — сказала девочка, когда Сюзан опустилась на колени.

— Да, — хрипло прошептала Сюзан. — Конечно сможешь, — стены обрушились, затопив ее сознание горем и стыдом, смывая весь ужас.

В ее глазах стояли слезы, и она не видела, как Пятница Гарсиа Желтая Нога и Джиорж вышли из хижины, счастливо улыбаясь друг другу. Она не видела мудрой улыбки Честера, когда тот пошел прочь, наслаждаясь солнцем и все еще звучавшими у него в голове аккордами Моцарта. Не чувствуя ничего, кроме своей вины и боли, она протянула руки и взяла на колени девочку в желтом платье.

Нген Ван Чжоу устроился на мостике, наблюдая за звездами, мерцавшими на мониторе. Он развлекался тем, что изучал «Каталог планет и станций». Ему попалась на глаза Граница.

Граница? Родина Братства и былой славы. Но и Земля тоже была на расстоянии одного скачка. Земля, дряхлая прародительница человечества, потеряла свое ведущее положение после поражения Советов. Какое значение они придавали тому, что ими управлял какой-то далекий Директор, никогда даже не ступавший на планету?

Земля, родина многих отменных блюд и произведений искусства. Земля, экономику которой задушили колонии, производившие первоначально экзотические товары, вскоре ставшие основным предметом торговли.

Нген вошел в свою систему и запросил все, что там было об этой планете. Он пробежал глазами информацию. Ага, здесь! Возможно религиозное возрождение?

Но почему не Сион или Рейндж? Более старые планеты Конфедерации могли бы с готовностью признать их влияние. Сектор Гулаг был готов это сделать хоть сейчас. Он предвидел это еще до того, как ответил на предательство Блэкова. Значит, романаны готовы купить его за его вес в тороне?

Слава Богу, что есть такой человек, как Паллас Микрос — который смотрит дальше сегодняшнего дня. Когда-нибудь он отблагодарит Палласа.

Нген Ван Чжоу расслабился и сделал глоток бренди, который ему выдал автомат. Человек с его обаянием всегда сможет создать вокруг себя строгий культ, служащий его целям. Может быть, нечто вроде нового экуменического движения? Нген радостно улыбнулся, введя в компьютер новый курс. Где-нибудь он найдет такую ситуацию, в которой брошенное им семя раздора прорастет и расцветет.

Он одним глотком допил бренди и направился обратно в каюту. Ему не хватало романанской девушки. Она давала ему столько удовольствия. Точно как в том сне. Как восхитительно было смотреть на то, как она извивалась и визжала, когда он проходился кнутом по ее чувственному телу. Он никогда не узнает, закончился ли его прерванный сон так же, как реальная его версия. Их ясновидящие пророки ему в подметки не годились.

Проклятые романаны, придет время, он их проучит хорошенько. И чем черт не шутит, может удастся вернуть себе Сюзан. Она уже сломалась. Он победил. Когда он уходил, она проявляла все признаки распада личности.

Могли ли они спасти ее? Он пожал плечами. Лучше бы сразу прикончили.

Нген довольно усмехнулся. Еще не все потеряно. Сначала он дотронулся до регуляторов. Потягиваясь, он освободился от рубашки и сбросил штаны. Включив голографию, он повалился на кровать. Перед ним опять предстала Сюзан Смит Андохар, когда он играл электрическим кнутом с ее грудями и бедрами.

Но самое лучшее было впереди. Он подался вперед и с восхищением посмотрел на девушку с золотистыми волосами рядом с собой. Она была высокой, выросшей на станции, сиявшей молодостью и свежестью. Ее широко раскрытые голубые глаза с ужасом смотрели на голографию.

— Ну хватит, моя дорогая, — заворковал Нген. — Тебе ведь не нужен этот урок боли. Я здесь, чтобы научить тебя удовольствию… и у нас много времени!