7

Покончив с аанами, она затаилась в одиночестве — бессильный владыка Мироздания, продолжавшего свой круговорот в свете сгустков термоядерной энергии. Безжалостный Ключ неумолимо угнетал ее волю, отравляя ее существование. Лишенная возможности управлять жизнью Вселенной, она все глубже погружалась в пропасть безумия. Ключ обращал ее могущество в ничто, распаляя ее ярость, приводя в бешенство ее непревзойденный мозг, пока наконец бессильный гнев и ненависть не заполнили ее существо без остатка.

Она всматривалась в космос, изучая последствия катастрофы цивилизации аанов — огромные области искривленного пространства и вакуума, некогда занятые планетами и звездами, уничтоженными ее могуществом. В нетронутых участках Вселенной изменялись гравитационные поля, возмущение непрерывно расширялось, звезды покидали свои орбиты, и огромные массы вещества перебрасывались из галактики в галактику. Пространство вокруг нее бурлило подобно чудовищному водовороту.

Пока галактическая материя стремилась к новому состоянию равновесия, в хаосе перемен зародилась очередная цивилизация примитивных существ, состоявших из углеродных молекул, которые образовывались в жарком горниле планеты, окутанной плотными испарениями.

Хорры боролись за существование, пожирая и сами становясь жертвами. Они охотились на меньших тварей и служили пищей более крупным. Уцелели самые сильные и приспособленные, постепенно формируя доминирующий генотип. Наконец наступил тот день, когда один из хорров при помощи острого выступа своего панцирного скелета убил хищника, превосходившего его размерами. Отведав плоти незадачливого охотника, это существо размножилось, передав потомству свое оружие, которое получало все большее распространение путем генетического наследования. Но прошли еще бесчисленные тысячелетия, прежде чем хорры добрались до самой высокой вершины планеты, где они искали руду для выплавки металлов. И только здесь, где разрывалась непроницаемая завеса облаков, они увидели над собой небо, заполненное мириадами огоньков, и замерли в благоговении. Сотни и сотни поколений их потомков унаследовали мечту о звездах. Ахиллесова пята хорров — они размножались делением — очень замедляла их прогресс. Она ждала, наблюдая за ними из далеких пучин космоса. Она знала, что эти органические существа рано или поздно доберутся до нее. Скоро — уже очень скоро.

Она лелеяла свою безумную ярость, замышляя пути, которые приведут очередной органический разум к самоуничтожению. Жгучая ненависть подхлестывала ее нетерпение. Она дожидалась того мгновения, когда хорры прикоснутся к рычагам Ключа и обрекут себя на проклятие, погубившее аанов.

А тем временем хорры запустили свой первый космический корабль.

Соломон Карраско трижды сбился с пути и добрался до своей каюты только с помощью Боз. Он остановился у люка, рассматривая чувствительную пластину замка.

«Все в порядке. Ты справился на мостике, а значит, справишься и теперь. Это всего лишь капитанская каюта, такая же, как все остальные. Как капитанская каюта на борту „Гейдж“… Гейдж мертва. Ее не вернуть».

— Да, мертвых не вернуть, — пробормотал он. — Но отчего у меня так тяжело на душе?

Он робко вытянул руку и положил ладонь на пластину. Детектор прочел узор папиллярных линий и произвел анализ выделений кожи. Соломон физически ощущал незримое присутствие корабля — казалось, тот затаился в ожидании и внимательно следит за каждым его поступком.

Люк с негромким шипением скользнул в сторону, и в каюте загорелся свет. Соломон натужно сглотнул — у него было такое ощущение, словно в горле застряла скрученная узлами тряпка.

Коммуникатор сиял разноцветными огоньками.

— Что это значит? — Рассеянно отметив, что кто-то аккуратно уложил его ранец на койку, он с тревогой всмотрелся в длинный список вызовов. — Все эти люди хотят встретиться со мной? Но зачем?

— Большая часть вызовов — это приглашения. — От звука голоса Боз по спине Сола пробежал холодок. — Дипломаты сгорают от нетерпения познакомиться с вами. Инженер Андерсон изъявил желание пообщаться, как только у вас будет свободная минутка, а Спикер Архон спрашивает, когда вы сможете встретиться с ним и обсудить некоторые подробности экспедиции.

— Кто первый в очереди? — Соломон постарался взять себя в руки.

«Придется учиться общению с кораблем. Нам предстоит провести вместе по меньшей мере восемьдесят суток, но если я буду держаться холодно и отстраненно, то… то, пожалуй, выдержу».

Он вздохнул и принялся распаковывать ранец.

— На немедленной встрече настаивает только Спикер Архон. Остальные приглашения — дань вежливости, — сообщила Боз.

По экрану коммуникатора поползли строчки списка. Соломон опустился на койку и закрыл глаза.

— Господи, почему они не оставят меня в покое? — Ему казалось, что он произнес эти слова про себя… и все же корабль его услышал.

— Мне кажется, капитан, что ваше поведение не укладывается в обычные рамки, — сказала Боз.

Соломон бросил взгляд на громкоговоритель, и его вновь охватили мучительные воспоминания о Гейдж.

— Что ж, вы правы, — отозвался он.

— Хотите поговорить об этом?

— Собираетесь устроить мне сеанс психоанализа? Нет. В этом нет нужды. Просто я устал. Меня вынудили принять командование, хотя я говорил Краалю… впрочем, это не ваше дело, корабль.

Устал? Да. Сбит с толку? Да. Испуган? Еще как, черт побери! И все же мерцание звезд на экранах мостика, головокружительное ускорение в катапульте Арктура — все это наполняло душу Сола восторгом.

— Что же до приглашений, оставляю их на ваше усмотрение. Передайте дипломатам мои наилучшие пожелания и скажите, что я присоединюсь к их обществу в самое ближайшее время. — Он помассировал глаза, еще не успевшие полностью восстановиться.

Ему хотелось одного — отдохнуть, поспать хоть два часа, избавиться от этих навязчивых видений — гибнущие корабли, улыбка Мбази, растерзанные тела на палубе арктурианского причала…

«Архон просит немедленной встречи. Архон — ключ ко всему происходящему. Но готов ли я к разговору?»

— Пригласите ко мне Архона. А пока ознакомьте меня с устройством каюты.

— Я известила Спикера, он уже в пути, — сообщила Боз.

Следуя ее инструкциям, Соломон превратил каюту в некое подобие корабельного мостика, дивясь изобретательности инженеров. Из глухой стены выдвигалась приборная панель. Экран коммуникатора расширялся до размеров каюты, и тогда можно было следить за показаниями каждого прибора и дисплея, отражавших работу бортовых систем.

— Капитан, — неуверенно произнесла Боз, — я улавливаю нотки враждебности в вашем голосе. Вы недовольны мной?

Карраско облокотился о панель и закрыл глаза.

«Успокойся. Ты разговариваешь с клубком полупроводников и многомерных матриц памяти — таким же, как Гейдж. Это всего лишь компьютер, искусственный мозг, наделенный чувствами — и ничего более. Не дай ему влезть в твою душу. С тебя хватит и Гейдж…»

— Нет, корабль… — Голос Сола дрогнул, и он преисполнился отвращения к самому себе. — Свои обязанности вы исполняете безупречно.

— Если хотите, я могла бы сменить тот образ, в который себя воплощаю.

— Ваш образ… э-ээ… устраивает меня как нельзя лучше.

После недолгого молчания вновь послышался голос Боз — негромкий, почти робкий:

— Судя по вашему поведению и результатам психоанализа, которому вас подвергли после минувшей катастрофы, вы боитесь, что между нами установятся слишком близкие отношения.

Солу показалось, будто невидимая рука стиснула его горло. Он с ненавистью посмотрел на громкоговоритель. «Не смей влезать мне в душу!» — вопил голос в его голове. Откуда-то в глубоком мраке его подсознания возникло видение — свалка космоверфи Братства, «Гейдж», лежащая на боку, черные дыры в корпусе там, где раньше был металл, темные пустые коридоры корабля… «Проклятие. Скажи что-нибудь. Ответь кораблю! Думай!» Перед мысленным взором Соломона появилось разорванное на части тело агента в доке Арктура, труп Мбази, укутанный в белую ткань, уносящийся в безбрежное пространство. Мэйбрай, искалеченный, заиндевелый, плывет среди звезд… Соломон моргнул, пытаясь проглотить застрявший в горле комок. «Что вам от меня нужно? Оставьте меня в покое, дайте мне время избавиться от призраков!»

— Если бы инженеры Братства не строили таких совершенных кораблей, — хриплым голосом произнес он, — то капитанам было бы легче примириться с потерей. — Соломон стиснул зубы и поднял глаза, в которых уже начиналось болезненное жжение. — Поймите меня, Боз. Гейдж была моим другом… очень близким. Мы с ней… мне очень ее не хватает. И еще… сегодня один человек там, в доках, спас мою жизнь. Погиб вместо меня. Я не хочу, чтобы из-за меня происходили несчастья. Я устал от смертей.

Он умолк, чувствуя, как в его душе возникает пустота.

Прошло не меньше минуты, прежде чем Боз прервала молчание:

— Капитан, вы расскажете мне об этом подробнее, когда будет свободное время?

Соломон кивнул:

— Да, корабль. Если захотите.

— Спикер Архон просит разрешения войти.

Сол выпрямился и глубоко вздохнул, собираясь с силами:

— Впустите его.

Люк скользнул в сторону, и в его проеме возникла массивная фигура. Когда-то это был крепкий, подтянутый мужчина, но теперь его мышцы обратились в жир — не тот, что оттягивает кожу дряблыми складками, а мощный слой, придающий телу тучность, характерную для людей, миновавших пору зрелости. Блеск в серых глазах выдавал недюжинный ум гостя, а глубокие морщины у рта свидетельствовали о нелегкой жизни и привычке повелевать.

— Спикер, я — капитан Соломон Карраско. К вашим услугам. — После крепкого рукопожатия Сол указал на кресло. — Садитесь. Скажите… мы встречались раньше? Ваше лицо мне как будто знакомо.

— Спасибо, капитан. Да, мы встречались, но лишь мимоходом. Неужели у вас не было времени изучить мое досье?

Сол покачал головой:

— Я встал на ноги лишь месяц назад. До тех пор я был прикован к медицинскому комплексу. Меня буквально собирали по кусочкам. Потом я занялся изучением конструкции корабля и личных дел членов экипажа. У меня не нашлось времени ни на что иное — главным для меня было знакомство с судном.

— Экипаж и корабль всегда были и остаются главной заботой капитана. Надеюсь, когда-нибудь у нас найдется свободная минутка поговорить об этом. — Серые глаза Архона пристально всматривались в лицо Карраско. Он протянул капитану бутылку виски, которую до сих пор прятал за спиной. — Это вам. Видите, я успел изучить ваши привычки. «Звездный туман» — один из излюбленных ваших напитков.

Соломон с улыбкой принял бутылку изысканного арктурианского виски:

— Вот уж не думал, что мое личное дело содержит сведения о моих вкусах.

— Там об этом ни слова. — Архон пожал плечами. — Я навел справки у главного инженера Андерсона.

— Придется надрать ему уши. «Звездный туман» дороже жидкого торона. — Сол оторвал взгляд от бутылки и вопросительно посмотрел на Спикера. — Не желаете попробовать?

Архон кивнул:

— С удовольствием.

Соломон наполнил бокалы, устроился в кресле и внимательно пригляделся к гостю. Его не оставляло ощущение, что он знаком с Архоном.

— Итак, какова цель экспедиции? — заговорил он. — Мой главнокомандующий, Великий Галактический Мастер Крааль, распорядился выполнять любые ваши просьбы и пожелания. Ситуация по меньшей мере необычная. Зачем понадобилось отзывать меня из отставки? Когда я поднимался на борт, в доке погиб человек. Из-за этого мы были вынуждены собрать дипломатов в кучу и как можно быстрее и скрытнее погрузить их на корабль. Как правило, суда Братства не вмешиваются во внутренние конфликты Конфедерации. Мы принципиально придерживаемся нейтралитета.

Архон откинулся на спинку кресла. В его глазах отразилась напряженная работа мысли.

— По соображениям секретности я не могу ответить на все интересующие вас вопросы. — Он поднял мясистую руку и склонил голову. — С другой стороны, мне не хотелось бы показаться невежливым. Тщательно взвесив обстоятельства, мы с Краалем решили, что будет лучше, если все участники экспедиции до поры до времени останутся в неведении. Наши действия уже привели к гибели людей. Достаточно сказать, что даже дипломаты не знают целей экспедиции. Им известно лишь, что Конфедерация оказалась на пороге политического переворота, и что его причины можно будет выяснить на борту «Боз» и на Новой Земле.

Сол вертел в пальцах бокал, вспоминая клочья окровавленной плоти на палубе причала. Почувствовав на себе пронизывающий взгляд Архона, он всмотрелся в его лицо. «Откуда я вас знаю? Где мы встречались?»

Облик Архона непостижимым образом связывался в мозгу Сола с каким-то страшным событием в его жизни. Но сколько их произошло за последние десять лет! Эти серые глаза были так знакомы ему, что, казалось, он вот-вот вспомнит, где видел их.

— Я готов принять ваши условия… но лишь до тех пор, пока кораблю и экипажу ничто не угрожает. — Соломон вскинул голову, его взгляд стал жестким. — И тем не менее я хотел бы как можно подробнее уяснить суть наших взаимоотношений.

Архон развел руками.

— Капитан, я могу лишь сообщить, что мы ведем очень тонкую политическую игру. В ней участвуют весьма опытные и компетентные люди. Межпланетные интриги не терпят и никогда не терпели слабых и малодушных. — В голосе Спикера зазвучал металл. — Ваши пассажиры не относятся ни к тем ни к другим. Когда-нибудь вы поймете — если мы добьемся успеха. А если нет, это уже не будет иметь никакого значения. Мы все погибнем.

Сердце Сола замерло, к горлу подступил комок:

— Я не стану рисковать своим кораблем!

Архон чуть заметно кивнул, в его глазах отразилось понимание.

— Надеюсь, до этого не дойдет. А пока предлагаю вам обеспечить охрану запретных объектов корабля — двигательных и оружейных отсеков, мостика и прочих помещений, которые могут подвергнуться диверсии.

— Диверсии? — Сол едва усидел в кресле. Его пальцы с такой силой стиснули бокал, что побелели костяшки. — Я уже отдал соответствующие приказы, Спикер. Но у меня нет опыта в борьбе с диверсиями. Я специалист по дальнему космосу.

Архон безрадостно улыбнулся:

— Предоставьте это мне, капитан, и вам не о чем будет беспокоиться. С другой стороны, наша миссия требует присутствия официальных лиц, представляющих миры Конфедерации. Отправившись в полет без них, мы бы ввергли человечество в открытое военное противостояние.

— Война? Мне трудно поверить в это, Спикер, — отозвался Соломон, но тут же вспомнил, что Крааль был готов лично принять командование кораблем.

Архон покачал головой и нахмурился.

— Я вижу, вы настроены скептически. Иначе вы не стали бы грызть большой палец с таким угрюмым видом. На вашем месте я сам счел бы себя безумцем. Однако поверьте мне на слово — Сириус рвется к мировому господству, тем же озабочены Нью-Мейн, Терра и Зион. И, словно варвары, подступившие к вратам Рима, арпеджианцы уже рыщут в космосе, повсюду сея хаос и раздоры. От них не отстают и анархисты сектора Гулаг — они всегда готовы половить рыбку в мутной воде.

— Но… война?

Архон вздохнул.

— В отношениях между планетами уже давно нет того мира и согласия, о которых трубят средства массовой информации. Конфедерация рассыпается на куски. Правительство — даже такое слабое, как Конфедерация, — в космических масштабах превращается в анахронизм. Само понятие государства возникло на Земле в условиях замкнутой системы с ограниченными ресурсами. Правительство приняло на себя обязанности по их распределению.

— Однако после падения Мировых Советов центральное правительство выступает лишь в качестве гаранта свободы предпринимательства и информационного обмена, — возразил Соломон. — С тех пор никто не в силах создавать империи, особенно теперь, когда в космосе так много Вольных станций. Каждую отдельную планету еще можно взять под контроль, но любая попытка сосредоточить в руках единого правительства власть над открытым космосом с его необъятными пространствами и громадными запасами природных богатств выглядит попросту смехотворной!

— Истинная правда, — с готовностью подтвердил Архон, — но ваши соображения не остановят безумцев, жаждущих воплотить эту идею в жизнь. Уроки Мировых Советов изрядно подзабылись — кто угодно расскажет вам о Революции, которую совершила Конфедерация, но вряд ли сумеет назвать причины падения Верховного Совета.

Сол поднял бокал и пригубил виски, наслаждаясь изысканным ароматом напитка.

— Почему я должен вам верить? — спросил он.

Архон насмешливо хмыкнул — казалось, этот звук исходит откуда-то из глубины его груди.

— Потому что так распорядился Крааль. Вдобавок — и это куда важнее — потому, что я и моя дочь, самое дорогое, что есть в моей жизни, отныне всецело зависим от вас. — Его взгляд стал рассеянным, голос упал почти до шепота: — А если меня постигнет неудача, уже ничто и ни для кого не будет иметь значения.

— Вы утверждаете, что на мой корабль пробрался злоумышленник? Кто он? Мы тщательно проверяли каждого человека…

— Я не знаю наверняка, есть на борту лазутчики или нет… но учитывая, сколь высоки ставки, почти не сомневаюсь в этом.

— И вы не скажете мне, каковы наши цели?

— Пока нет, капитан. — Архон улыбался, но его глаза оставались печальными. — Поверьте, мы ведем сложнейшую игру, подобную вложенным друг в друга окружностям. Как в правительстве, так и за пределами Конфедерации есть немало политических сил, которые попытаются нас остановить. — Архон сжал бугристый кулак, подчеркивая сказанное. — Иначе зачем Великий Мастер дал мне свой лучший корабль и самого опытного капитана?

— Я не уверен, что оправдаю…

Лицо Архона превратилось в непроницаемую маску:

— Может быть. Однако я доверяю только вам.

— Вот как? — Сол напрягся, откинув голову. «Черт побери, кто он, этот человек?»

— Наберитесь терпения, капитан Карраско. — Архон медленно поднялся на ноги. — Я хочу, чтобы у нас сложились добрые отношения. Мы победим, только если будем действовать сообща. Мы должны быть откровенны друг с другом — разумеется, в пределах, которые диктуют соображения безопасности. Если вам потребуется моя помощь или совет, обращайтесь ко мне в любое время.

— И это все? Мы попросту отправимся на вашу планету, надеясь, что никто не подложил нам в кают-компанию генератор антиматерии?

— Думаю, пока с вас хватит и одной этой заботы, — ответил Архон. — Всего доброго, капитан.

Белый люк захлопнулся за его спиной. Соломон опустил взгляд на бокал с янтарной жидкостью.

— Хватит и одной этой заботы, — пробормотал он. — Кто этот человек? Боз, что мы знаем о Спикере Архоне?

Пока Боз диктовала, он смотрел в стену.

— Основатель колонии на Новой Земле и ее нынешний Спикер, уроженец Земли, бывший офицер флота самообороны Терры. Вышел в отставку в возрасте двадцати девяти лет после внеочередного присвоения капитанского чина. Впоследствии приобрел несколько устаревших грузовых звездолетов флота Мировых Советов и переоборудовал их под каперские суда. Служил наемником под флагами Сириуса, Рейнджа, Санта-дель-Сиелы, Нью-Израиля, Нью-Мейна и Арпеджио. Во время службы на арпеджианском флоте он внезапно исчез и вновь дал о себе знать лишь семь лет спустя. Зарегистрировал колонию на Новой Земле, установил торговые и дипломатические отношения с Конфедерацией.

— Перечислите данные по его планете.

— Атмосферное давление, содержание углекислоты и кругооборот воды в пределах норм, характерных для Земли. Сила тяжести — 1,2 стандартной гравитации, расстояние от центрального светила — 0,93 астрономической единицы. Ось планеты перпендикулярна плоскости эклиптики. Ядро находится в расплавленном состоянии и радиоактивно. Сильная тектоническая деятельность, которой способствует наличие двух спутников, движущихся по круговой орбите. Природные условия по планетологической шкале Конфедерации относятся к классу А—5. Органическую жизнь составляют растения, осуществляющие фотосинтез, организмы, паразитирующие на растениях, а также беспозвоночные массой не более пятнадцати килограммов. Высших животных не обнаружено.

— Как управляется планета?

— Правительство класса А—3 по шкале Братства. Спикер твердо придерживается союза с Конфедерацией. По сообщениям наших агентов, к Братству относится настороженно, хотя причины его приверженности Конфедерации пока не выяснены. Впервые высказался в поддержку политики Братства после окончания службы у Санта-дель-Сиело.

— Арпеджио… — задумчиво произнес Соломон, поглаживая подбородок. — Семь лет назад… Господи! Ну конечно! Именно тогда…

К нему вновь вернулись мучительные воспоминания. Соломон бессильно съежился в кресле. Он вспомнил это лицо, глядевшее на него с главного экрана мостика «Клинка». Он словно наяву слышал сирены оповещения о декомпрессии, чувствовал едкий запах горящей краски, пластика, электропроводки, заполнивший коридоры корабля, когда его настигли выстрелы арпеджианского крейсера. Откуда-то из-за спины Соломона послышался крик женщины, которой взрывом оторвало ногу.

Громкоговоритель рявкнул голосом Архона:

«Капитан, предлагаю сдаться. Вы уже потеряли один корабль и знаете, что это такое…»

«Идите к черту!» Соломон выключил связь, не желая слышать этот повелительный голос, видеть эти глаза хищника. Весь запас энергии он бросил на ускорение корабля, направив его в сторону арпеджианского крейсера, пытаясь протаранить его, пробить его экраны. Но уже в следующую секунду защита «Клинка» отказала, умолкли его орудия — бластеры противника перебили энергетическую магистраль. Все же «Клинок» уцелел и пылающим факелом промчался мимо крейсера, уходя прочь. Одна за другой отказывали системы, тридцатипятикратная перегрузка вывела из строя гравизащиту, превращая людей в кровавое месиво… «Все. Хватит мучить себя воспоминаниями!»

— Я пожертвовал кораблем, — процедил Соломон сквозь сжатые зубы. — Погубил корабль, чтобы спасти экипаж. — Он невидящим взглядом смотрел в стену. — И теперь этот пират летит вместе со мной? Как же это получилось? Я взял на себя ответственность за человека, который уничтожил мой корабль и экипаж. Проклятие!

— Капитан? — послышался голос Боз. — Вы в порядке?

— Как мне поступить с ним, корабль? Запереть его в каюте? Арестовать?

— Распоряжением Великого Галактического Мастера Спикеру Архону и его дочери предоставлен неограниченный доступ во все помещения. Код допуска 0.01.

Соломон широко распахнул глаза:

— Не может быть! Этот человек несколько лет назад напал на «Клинок»! Погубил мой…

— Капитан, вы не справитесь со своими обязанностями, если будете давать волю чувствам.

Сол замер в неподвижности, приподняв стиснутые кулаки. Слова корабля с трудом проникали в его сознание, охваченное гневом и ненавистью. Он медленно, осторожно втянул в себя воздух, пытаясь расслабить сведенные судорогой мышцы.

— Вы правы, корабль. — Он протяжно выдохнул и прошелся по каюте из конца в конец, погрузившись в размышления. — Я… пожалуй, я еще не готов командовать. Думаю, мне следовало проявить твердость, когда Крааль… — Он поднял голову, нервно озираясь вокруг. — Черт побери! Я даже не выздоровел до конца!

— Вы хотите, чтобы вас отстранили от должности?

Соломон вздернул подбородок, задумчиво прищурив глаза. Может быть, и вправду?.. Несколько секунд он стоял, застыв в неподвижности. Слишком многое поставлено на карту. Имеет ли он право уклониться от ответственности? И вообще — в здравом ли он уме?