ГЛАВА 18

Как только Джек приложил диск к углублению в двери, кристалл, казалось, втянул его в себя, будто первобытная сила соединила воедино две половинки одного целого, которые слишком долгое время были разъединены самой судьбой. Диск действительно вошел в углубление легко и быстро, словно всегда находился там, и полностью сравнялся с дверью.

— Отлично, — удовлетворенно хмыкнул Джек.

Он положил руки на каменную дверь и усиленно забил ластами по воде, надавливая на нее изо всех сил. Неожиданно диск углубился еще дальше и быстро повернулся по часовой стрелке, в результате чего скопившаяся внутри вода зажурчала и завихрилась, как воздушная масса от вращения пропеллера. А когда он наконец-то остановился, послышался глухой стук, и обе створки двери неожиданно открылись.

Джек толкнул дверь, и она широко распахнулась. Поначалу они ничего не увидели, так как холодная вода внутри пещеры быстро смешалась с теплой водой за ее пределами и образовала мутную пелену, которая рассеивалась несколько долгих минут. Джек сделал глубокий вдох, чтобы скрыть от друзей очередной приступ боли в груди, в том самом месте, где из-за повреждения водолазного костюма на рану попала струя ледяной воды. Костас и Катя видели гримасу боли на его лице, но промолчали, понимая, что Джек не примет от них сочувствия.

Костас подплыл к двери и стал внимательно изучать замковый механизм.

— Поразительно, — тихо пробормотал он. — Эта массивная дверь удерживалась одной гранитной балкой, которая играла роль распорки — оба конца ее упирались в выступы каменного дверного косяка. Верхняя часть балки была встроена в паз, что позволяло ей двигаться в том или ином направлении, а кристалл был вмонтирован в каменный цилиндр с соответствующими зубцами. Когда Джек надавил на диск, зубцы отошли в сторону и дверь открылась.

Костас вынул диск из углубления и вернул его Джеку.

— А как она могла открыться сама по себе? — с недоумением спросила Катя.

— Концы гранитной балки подвешены с обеих сторон, вероятно, на выступы внутри косяка. Когда зубцы разошлись в разные стороны, балка опустилась под собственным весом, развела в разные стороны зубцы и заставила повернуться каменный цилиндр.

— Для посторонних весь этот механизм должен был казаться истинным чудом, делом богов, — заметил Джек.

— Да, весьма впечатляющее произведение инженерной мысли, — согласилась с ним Катя.

— Простота цели, экономичность дизайна и надежность материала. — Костас усмехнулся им через стекло водолазного шлема. — Автор этого проекта непременно занял бы первое место на конкурсе студенческих работ в моем институте.

Они включили фонари на полную мощность. Вода перед ними была кристально чистой и совершенно прозрачной, а весь накопившийся за тысячелетия осадок успел осесть на дно. Они вошли внутрь и увидели перед собой скалистые стены святилища, мерцавшие под лучами фонарей мелкими вкраплениями. Это большое прямоугольное помещение размерами не уступало торпедному отсеку подводной лодки, а прямо в центре пещеры возвышался вырубленный в скале массивный пьедестал.

— Алтарь! — взволнованно воскликнул Джек. — Здесь даже можно увидеть канавки, по которым вниз по лестнице стекала кровь жертв.

— Это были человеческие жертвоприношения? — полюбопытствовал Костас.

— Среди семитских народов Ближнего Востока это была давняя традиция, — сказала Катя. — Достаточно вспомнить Авраама и Исаака из Ветхого Завета.

— Но они никогда не делали это в массовом масштабе, — уточнил Джек. — История об Аврааме и Исааке осталась в памяти только потому, что это были исключительные случаи. Древние минойцы тоже приносили в жертву людей, но единственным доказательством тому служит святилище на вершине горы близ Кносского дворца, где землетрясение застало жрецов за исполнением ритуала, а на месте святилища обнаружен человеческий скелет. Поэтому он и сохранился там. Судя по всему, жертва была принесена богам в результате катастрофы, которая постигла жителей после взрыва острова Фера.

Они заработали ластами и быстро приблизились к постаменту в центре святилища. Как только верхняя часть алтаря оказалась перед их глазами, им почудился странный образ, который исчез так же быстро, как и появился непосредственно перед их приближением.

— Вы видели? — воскликнула Катя. — Только что на алтаре?

— Фантастика какая-то, — озадаченно пробормотал Костас. — Эти кости должны были раствориться в морской воде тысячи лет назад, но в состоянии абсолютного покоя соли кальция сохранили их форму. Они остались в том виде, в каком были покинуты много тысячелетий назад. Малейшее движение — и они исчезнут как дым.

Какую-то долю секунды они видели лежавшего на поверхности алтаря быка. Его огромная туша отпечаталась на белом осадочном порошке, как поблекший от времени негатив фотографии. По углам алтаря можно было увидеть небольшие углубления, к которым привязывали его огромные ноги перед началом жертвоприношения. Там же находились и остатки толстой веревки. Они рассыпались в порошок, когда хлынувшая сюда морская вода залила поверхность алтаря. Вместе с ней исчезли и остатки костей жертвенного животного.

Джек осторожно взял со стола большой каменный нож с резной рукоятью, украшенной головой фантастического животного — наполовину быка, наполовину орла.

— Вот вам и ответ, — тихо произнес он. — Огромное подворье с колоссальной статуей на морском побережье фактически было первой в мире ареной для боя быков. Обреченных на жертву животных вели вверх по ритуальному пути между пирамидами, а потом приводили сюда на заклание. Вероятно, это было грандиозное место. Оно возвышалось над городом и прилегавшей к нему долиной, а сам процесс жертвоприношения, видимо, совпадал по времени с первыми лучами солнца, которые проходили между двумя вершинами горы, затем освещали рога быка-сфинкса далеко внизу. Думаю, весь город с благоговением наблюдал за ритуалом. — Он замолк и задумчиво посмотрел на спутников. — Сейчас мы стали свидетелями того, что осталось после жертвоприношения, когда жрецы предпринимали отчаянные попытки умиротворить наступающее море. А потом эта дверь закрылась навсегда.

Энергично работая ластами, они проплыли над алтарем и приблизились к черной дыре, зиявшей в конце святилища. По мере приближения мерцание становилось сильнее, а лучи фонарей на шлемах выхватывали ярко сверкавшие вкрапления на стене, словно перед ними была грандиозная ширма, усеянная хрусталем и золотом.

— «Златостенная Атлантида», — тихо сказал Джек.

Перед тем как приблизиться к порталу, Костас повернулся и осветил фонарем ближнюю стену.

— Это пирит, железный колчедан, — сообщил он дрожащим от волнения голосом. — А еще его называют «золотом глупцов». Эти кристаллы настолько большие и так близко расположены друг к другу, что действительно кажутся золотом, пока не подойдешь поближе.

— Но это же вулканический остров, а скалы образовались при извержении, — заметила Катя.

— Да, в основном из базальта, — согласился Костас. — Расплавленная магма, которая так быстро застывала, что не успевали образоваться кристаллы минералов. Базальт, находившийся между горной скалой и берегом древнего моря, имел низкую концентрацию кварца, поэтому медленно застывал, переливаясь через древние каменные субстраты. А выше базальт формировался из расплавленной лавы, настолько богатой кварцем, что застывал мгновенно, как только выходил на поверхность. Путешествуя здесь в акваподах, мы видели большие куски обсидиана — черного вулканического стекла, которое всегда образуется, когда расплавленная лава быстро остывает.

— Обсидиановые ножи были самыми острыми до тех пор, пока в средние века не научились производить углеродную сталь, — пояснил Джек. — Этот жертвенный нож тоже сделан из обсидиана.

Костас приблизился к ним вдоль задней стены святилища.

— Невероятно, — проворчал он. — Обсидиан для ножей и орудий труда, туф для строительства зданий, вулканический песок для известкового раствора, соль для хранения продуктов, не говоря уже о богатейших сельскохозяйственных угодьях и кишащем рыбой море. И все это имели в своем распоряжении древние люди!..

— А как насчет гранита, из которого сделаны двери? — спросила Катя.

— Он тоже вулканического происхождения, — ответил Костас. — Правда, образовался не в результате извержения вулкана. Гранит формируется глубоко в земной коре, когда магма медленно остывает, превращаясь в твердые кристаллические структуры с явным преобладанием кварца и полевого шпата. Именно поэтому его называют глубинным образованием, или плутоническим — по имени древнегреческого бога подземного мира. А потом гранит выталкивается на поверхность земли мощными сдвигами тектонических плит.

— Это объясняет появление другого важного строительного ресурса, — неожиданно вмешался Джек. — Огромное давление воды на морское дно способствует превращению скальных пород в мрамор, из которого сделаны все эти замечательные скульптуры. Вероятно, к западу, там где начинается пологий склон, находились большие залежи этого минерала.

— Мы внутри сложного композиционного вулкана, — продолжал Костас. — Здесь наблюдается сочетание большого количества пепла и шлака, скальных пород и застывшей лавы. Вспомните острова Фера, Святой Елены, Везувий. Вместо того чтобы скапливаться внутри вулкана, а потом выбрасываться в результате взрыва на поверхность, магма медленно стекает вниз, нагромождая высокие стены и покрывая все вокруг огромным базальтовым щитом. Процесс повторяется множество раз, когда давление внутри вулкана достигает критической величины. Полагаю, более глубокие залежи этой скальной породы не дают возможности скопившемуся газу и лаве вырываться на поверхность в виде грандиозного взрыва. Они просто просачиваются через природные щели наверх, оставляя в недрах земли самые разнообразные проходы, пустоты и пещеры. Глубоко под этим вулканом бушуют в буквальном смысле огненные реки.

— А «золото глупцов»? — поинтересовалась Катя.

— Необыкновенно плотное соединение железа и гранита образуется в результате медленного остывания вулканической лавы в недрах земной коры, формируя огромные сверкающие кристаллы редкостной красоты. Это уникальное открытие.

Они обернулись и в последний раз посмотрели на удивительный мир, который вынуждены были оставить. В лучах фонарей вода переливалась всеми цветами радуги, а стены святилища действительно казались золотыми от блеска огромных кристаллов.

— Эта пещера — мечта любого геолога, — с грустью пробормотал Костас. — Если ее отполировать, она могла бы стать настоящим чудом. А для жрецов это был бесценный подарок богов. Безусловно, это прежде всего высший комплимент пиротехническому искусству самого вулкана.

Позади алтаря они с трудом разглядели темный силуэт подводной лодки, виднеющийся в самом конце тоннеля. Сейчас она казалась им лишь напоминанием о зловещем враге, преградившем им путь наверх, а также о том, что надежда на спасение Бена и Энди впереди, в этой непроглядной темноте.

Прежде чем нырнуть в мрачную темноту, Костас вновь поплыл в центр святилища, вынул из сумки на ремне какой-то предмет, обогнул алтарь, а потом вернулся с оранжевой лентой в руках.

— Именно эта мысль пришла мне в голову, когда вы рассказывали легенду о конфликте между минойцами и микенцами в эпоху бронзового века, — пояснил он. — Когда Тесей прибыл в Кносс убить Минотавра, Ариадна дала ему клубок, с помощью которого он мог бы выбраться из запутанного лабиринта. Мы оказались примерно в таком же положении, так как под этой скалой не имеем доступа к системе глобального позиционирования и сейчас можем ориентироваться только по искаженным показаниям компаса да по прибору измерения глубины. А эта «нить Ариадны» для нас единственный надежный проводник.

Джек первым поплыл из святилища в темный портал, освещая путь фонарем на шлеме и направляя его луч на видневшийся впереди тоннель. Через десять метров коридор заметно сузился, затем повернул направо. Джек остановился, поджидая Костаса и Катю, а когда они приблизились, стало ясно, что ширина прохода едва позволяет им держаться на одной линии.

Они были совершенно одни в этом мертвом пространстве подводного мира, куда еще со времен зарождения цивилизации не ступала нога человека. В эту минуту Джек испытал уже хорошо ему знакомое волнение, а всплеск адреналина в крови благоприятно воздействовал на раны и словно подталкивал в неизвестность.

Вскоре узкий проход стал извиваться как змея. Все эти изгибы неизбежно удлиняли путь от святилища до спасительной поверхности моря. Весь предыдущий опыт оказался для Костаса, Джека и Кати не только излишним, но и дезориентирующим. У них то и дело возникало ощущение, что древние архитекторы прекрасно знали о беспокойстве, возникавшем от надоедливости извилистых линий и неожиданности запутанных поворотов. Отсутствие прямых коридоров действительно искажало врожденное человеческое чувство направления и дезориентировало в окружающем пространстве.

Когда оранжевая лента закончилась, Костас остановился, чтобы привязать к ней новый клубок, а Джек и Катя решили воспользоваться минутной передышкой и осмотреться. В узком коридоре яркие лучи света от фонарей выхватывали сверкающие вкрапления, а стены прохода казались настолько ровными и гладкими, будто их полировали многие тысячелетия.

Джек проплыл несколько метров вперед и заметил на стене странные углубления.

— Вижу какие-то знаки.

Остальные быстро присоединились к нему.

— Да, это рукотворные знаки, — подтвердил Костас. — Вырезаны в скале. Они отдаленно напоминают те окруженные орнаментом фигурки, которые Хибермейер обнаружил на своем древнем папирусе. Это было в храме, где Солон беседовал с верховным жрецом.

Почти всю стену следующего участка коридора покрывали сотни странных знаков, которые казались им почти идентичными, но при этом были сгруппированы в двадцать горизонтальных рядов. Каждый знак представлял собой символ, находившийся внутри овального орнамента, о котором только что напомнил им Костас. Все символы имели прямоугольную форму с вертикальными полосками и горизонтальными ответвлениями, свисавшими вниз с каждой стороны.

— Они напоминают руны, — высказал догадку Костас.

— Это невозможно, — возразила Катя. — Руны образовались из этрусского и латинского алфавитов и стали результатом близких контактов с жителями Средиземноморья в классический период. К тому же это произошло шесть тысяч лет спустя.

Джек и Костас посторонились, чтобы дать ей возможность пристальнее изучить наскальные символы. Катя долго рассматривала одну группу символов, а потом отплыла назад, чтобы взглянуть на них издалека.

— Мне кажется, это не алфавит, — заключила она. — В алфавите должно быть логическое соответствие между символом и звуком, то есть между графемой и фонемой. В большинстве алфавитов двадцать — тридцать символов, и только в нескольких известных нам языках более сорока различимых звуков. А здесь слишком много знаков, если судить по горизонтальным и вертикальным линиям, но при этом их слишком мало для образования логограммы, где каждый символ представляет не звук, а слово, как в китайском языке.

— Слоговое письмо? — предположил Костас. Катя решительно покачала головой:

— Символы на Фестских дисках действительно силлабические фонограммы, но вряд ли можно предположить, что жители Атлантиды выработали две силлабические системы письма для соблюдения священных ритуалов.

— Приготовьтесь к новым сюрпризам, — прозвучал в наушниках взволнованный голос Костаса, исчезнувшего за очередным поворотом.

Джек и Катя энергично заработали ластами и быстро направились к другу.

На том месте, где остановился Костас, знаки неожиданно обрывались толстой вертикальной линией, прорезавшей стену коридора от потолка до пола, а за чертой отчетливо виднелся силуэт огромного быка в натуральную величину. Его массивное тело, вырезанное в скале в форме барельефа, стояло на платформе — толстые ноги широко расставлены, глаза выпучены от ярости. Такое впечатление, что животное изображено в трагический момент.

— Ну конечно! — неожиданно воскликнула Катя. — Это числовые символы!

Джек мгновенно догадался, что она имеет в виду.

— Это результат ритуала жертвоприношения, которое происходило в святилище, — взволнованно добавил он. — Символы здесь — перечень совершенных жертвоприношений, своеобразная регистрация ритуальных действий.

— Они даже написаны бустрофедоном, — сказала Катя и посмотрела на Костаса. — Как нам известно даже из современного греческого языка, слово «бус» означает «бык», «стро-фос» — «поворот, оборот». Иначе говоря, как бык поворачивает назад в конце вспашки поля. — Она показала на черточки, в обрамлении которых находились символы. Они действительно были загнуты в обратном направлении и как бы соединяли один символ с предыдущим.

Костас повернулся к Джеку и посмотрел на него сияющими от возбуждения глазами.

— Когда обычно совершались жертвоприношения?

— Эти события были связаны с урожаем и временами года. Отмечались зимнее и летнее солнцестояние, наступление весны, сбор урожая.

— Лунный цикл? — догадался Костас.

— Возможно, — задумчиво ответил Джек. — Интервал между полнолуниями, вероятно, был первым более-менее точным измерением времени в истории человечества. Различия между лунными и солнечными годами на самом деле были важны только для народов, тесно связанных с земледелием. Религиозные и лунные циклы отличаются от солнечного на одиннадцать дней, поэтому в течение нескольких лет у них накапливался дополнительный месяц. Астрономические наблюдения с целью измерения этих различий, по всей вероятности, проводились на горных святилищах минойской эпохи. Готов держать пари, что подобная обсерватория имеется и здесь.

Костас показал на любопытный набор символов, помещенных прямо над головой быка.

— Вот почему я задал этот вопрос, — сказал он.

То, что несколько минут назад казалось нелепым набором знаков, вдруг стало обретать смысл. Над спиной животного был изображен круг в две ладони шириной, с внутренней и внешней сторон окружности размещались знаки в симметричном порядке и в зеркальном отражении по отношению друг к другу. Сначала шла половина круга, затем четверть и, наконец, единственная вырезанная в скале линия.

— Вот вам и лунный цикл, — торжественно объявил Костас. — Новолуние, четверть луны, половина луны, полнолуние, а потом все то же самое, но в обратном порядке.

— Золотой диск, — отозвался Джек, — на самом деле был лунным символом. Лицевая его сторона представляла полнолуние, а эллиптический профиль символизировал луну в ее прохождении через месячный цикл.

Джеку не нужно было доставать копию золотого диска, чтобы убедиться в том, что он не ошибается. Ленточная форма диска в точности соответствовала символическим узорам, вырезанным в скале у них над головой.

Костас проплыл несколько метров влево от быка — везде стена была покрыта символической резьбой, напоминавшей экзотический восточный ковер.

— Максимальное количество черточек на правой стороне каждого ствола не превышает шести, а периодически здесь появляется еще одна черточка. Эта седьмая линия чуть было не разрушила мою гипотезу.

— Какую? — улыбнулся Джек. Послышался глубокий вздох Костаса.

— Каждый орнаментальный завиток обозначает один год, а каждая горизонтальная линия — месяц. Если мы сначала пойдем по правой стороне, а потом по левой, то получится, что январь здесь помечен справа внизу, а декабрь — слева вверху.

Джек проплыл вдоль стены над Костасом, где орнаментальные завитушки имели наибольшее число линий.

— Конечно! — воскликнул он. — Эта группа с дополнительной линией включает в себя тринадцать знаков. Видимо, они обозначили годы с дополнительным месяцем по лунному календарю. А теперь посмотрите на последовательность знаков вот здесь. Этот дополнительный месяц появляется каждые три-четыре года, что позволяло древним людям сохранять соответствие лунного года солнечному циклу.

— А как вы определили значение недостающих месяцев? — поинтересовалась Катя. Она опустилась почти до самого пола и разглядывала замысловатый орнамент. Некоторые группы знаков содержали только вертикальные линии, а другие состояли из одной или двух черточек, причем казалось, что они расставлены наугад, без всякого смысла.

— Большинство жертвоприношений имело искупительный или умиротворяющий характер, верно? Иначе говоря, они были рассчитаны на милость богов, не некоторую благодать с их стороны, которая должна была проявиться в каком-то знаке. А что убедительнее извержения вулкана? Начинает дрожать почва под ногами, вытекает раскаленная лава, застывает магма, а от скопления большого количества газов и пара даже радуга появляется на небе.

— Значит, жертвоприношения всегда проводились в самом начале лунного месяца, — мгновенно продолжила Катя мысль Костаса. — Если перед каждым новолунием они получали определенный знак, тут же вырезали линию на скале, а если нет, то пропускали ее.

— Вот именно! — ободряюще воскликнул Костас. — Вся центральная часть, которая сейчас находится перед Джеком, расписана множеством символов. То есть знаки проставлялись каждый месяц в течение двадцати пяти — тридцати лет. А потом наступил период с небольшим количеством символов. Думаю, мы видим здесь сравнительный анализ активной деятельности вулкана. В течение нескольких десятилетий вулкан ведет себя довольно активно, а потом наступает период относительного затишья. Конечно, речь идет не о грандиозном взрыве, а об обычной активизации вулканической деятельности, когда накопившая в кратере раскаленная магма булькала и дымила, что воспринималось жителями как знак свыше.

— Если судить по этим обозначениям, — воодушевилась Катя, — можно с уверенностью сказать, что последняя жертва была принесена в мае — июне, то есть как раз в то время, когда началось резкое наступление моря, что подтверждают и результаты анализа древней береговой линии около Трабзона. А за несколько лет до этого никаких знаков здесь нет. Зато последнее жертвоприношение выглядит так, словно им крупно повезло.

— Да, им нужна была удача, — грустно заметил Костас. Они молча уставились на последний символ — корявую завитушку, которая заметно отличалась от предыдущих неровностью и небрежностью. Трудно было представить ужас людей, ожидавших от богов хоть каких-то знаков благоволения в условиях надвигавшейся катастрофы. А потом, так и не дождавшись помощи от богов, они спешно оставили родные жилища, где процветали с незапамятных времен.

Джек направился к противоположной стене, тоже испещренной наскальными символами.

— Здесь в общей сложности примерно полторы тысячи орнаментальных групп, — сообщил он. — Если отсчитать время от 5545 года до Рождества Христова, когда начался потоп, то мы получим восьмое тысячелетие до нашей эры. Невероятно. Они жили вокруг этого вулкана пятьсот тысяч лет, пользовались его дарами, не зная ни войн, ни стихийных бедствий, да еще имели в своем распоряжении столько домашнего скота, что могли каждый месяц безболезненно приносить в жертву огромного быка. Да, Атлантида возникла не за одну ночь.

— Надо иметь в виду, — напомнил Костас, — что мы видим регистрацию событий, случившихся только после того, как этот коридор был значительно расширен. Ведь поначалу это был просто вулканический проход, доступный для проникновения извне. Готов поспорить, люди регулярно посещали это место задолго до того, как здесь была принесена первая жертва.