Он сказал Фубрику:
      - Слышь, Фубрик, тут такое дело - фараон один в долю просится.
      - Да ну? - изумился урка. - Вот падла, уже пронюхал. Я, знаешь, лягашам не верю... козлам поганым...
      - А он, может, штемп,- возразил Жомка. - Нам такой пригодится, в натуре!
      Но Фубрик не уступал:
      - А чего это мы будем бабки с лягашом делить, пусть он хоть трижды штемп?
      Жомка задумался. Испугавшись, что его замысел сорвется, император стал срочно выкручиваться:
      - Да он, кажись, не из-за бабок... Он где-то тебя видел, Фубрик, я так просекаю...
      - И фули, что видел?
      - Да, по-моему, понравился ты ему... Так ко мне и пристал - сведи-де меня с этим кентом да сведи...
      - А хрен ли ему надо? - удивился Фубрик.
      - Да я хрен его не знаю... Он все просится да просится... Плакал даже... На колени встал, ревет: Он мне, грит, ночью, ночью снится!.. Ты бы с ним побазарил, а, Фубрик?
      - Да че ты, Фубрик, в натуре,- заступился Жомка. - Жалко что ли? Токо, конечно, пусть он без фараонов своих приходит, мы проследим, чтобы без шухера было.
      - Ага, конечно, без фараонов,- обрадовался император. - У меня тут квартирка есть, самое подходящее место, братки... Я, Фубрик, что в натуре думаю - он это... ну, понравился ты ему... Почмокать хочет...
      Он со значением посмотрел на Фубрика и подмигнул. Жомка заржал:
      - Фубрик, ты ему скажи, чтобы сначала бутылку поставил!
      Фубрик побагровел и резко возразил:
      - Ты, Жомка, забыл, как тебя самого под пальмой!..
      - Че? - скривился Жомка. - Я ж тебе, в натуре, сто раз объяснял - это у меня глюк был, самовнушение!
      Они о чем-то поспорили, о каком-то Уотермене и фраере-президенте, и Фубрик, наконец, согласился повстречаться с этим, как назвал его Жомка, полументом-полукентом.
      Император же срочно вызвал обер-полицая и сообщил ему, щуря глаза для государственной секретности:
      - Слышь, министр,- государь подпустил таинственную хрипотцу в голосе,я тут потолковал с кем надо... ну, о деле, что утром говорили... На сходняк тебе надо с одним кентом.
      - Это ваш агент, ваше величество? - осведомился Кули-ака.
      - Да не то чтобы... - затруднился государь. - Это урка один - ну, из кодлы той. Ты потолкуй с ним, поласковей так, подушевней, по-ал? Токо делай все, как он скажет - скажет снять штаны - ты сымай,- ну, или там еще чего ему охота будет... Это народ такой: чуть что не по блатному - сразу моргушник... или вспугнешь до срока, опять же... Ты с ним мягонько так, на цирлах, соглашайся про все... По-ал? - не спорь с ними, хуже будет.
      - Понимаю, ваше величество,- наклонил голову министр.
      - Во, иди теперь, знаешь квартирку-то? Дом Гу Жуя, второй этаж, налево.
      - Знаю,- кивнул Кули-ака.
      - Погодь! - остановил император. - Слово запомни: репропро де чекако. Это значит - реализация продовольственной программы - дело чести каждого комсомольца,- по первым слогам это.
      Министр скорчил недоуменную гримасу:
      - О чем это, ваше величество?
      - А я че знаю? - оскорбился император. - Я, по-твоему, уркаган что ли? Как мне сказали, так и базарю.
      - А, понял,- догадался министр. - Вероятно, это на блатном языке про предстоящее ограбление.
      - Во-во, по фене это... А отзыв вот какой: пропро де всеика.
      - А это что, ваше величество?
      - А это значит: продовольственная программа - дело всех и каждого. По-ал? - скажешь: репропро де чекако - тебе: пропро де всеика. Значит, все путем.
      - Запомню, ваше величество,- поклонился обер-полицай.
      При следующей сходке Фубрик и Жомка встретили императора ледяным молчанием. "Что-то не так",- екнуло сердце у венценосного владыки при виде неудовольствия на лицах у воров.
      - Ну, че, Фубрик,- заговорил он с напускной развязностью,- как толковище-то прошло с фараоном? Снюхались?
      Фубрик криво усмехнулся и ничего не ответил. Жомка коротко хохотнув произнес:
      - Ништяк, Лысый, все обтоптали.
      - Ну?
      Фубрик опять усмехнулся и сплюнул.
      - Слышь, Лысый,- внезапно спросил он,- а этот мусорок твой - он у тебя кто, министр внутренних дел, что ли?
      - Ага, обер-полицай,- подтвердил император. - А что?
      Фубрик мрачно покрутил головой и, приблизив рот к уху императора, сообщил сиплым шепотом:
      - Вафлер он.
      - Ну? - удивился властитель Некитая.
      - Точно,- заверил Фубрик и сплюнул. - Извращение это. Фелляция. Гнать тебе его надо, Лысый.
      - Не обостряй, Фубрик,- вмешался Жомка. - Рано. Сначала надо дело обтяпать. Пущай пока министром походит.
      - Ну, а это... столковались? Насчет дела-то? - не терпелось узнать императору.
      - Куда он денется,- ухмыльнулся Фубрик. - Карту он подписался принести. А то роем, роем - а туда ли роем - хрен его не знает.
      - Во, бля,- обрадовался император. - Я и то думаю - карту надо. А то копаем, копа...
      - Ладно, Лысый,- оборвал Фубрик. - Бери заступ, твоя очередь стену долбить.
      Император расстроился - ему совсем не хотелось утруждать тело.
      - Да че, кенты,- заныл он,- а на шубу-то кто встанет? Зашухерят и... вы этого министра еще не знаете, на него нельзя надеяться, он извращенец, сами говорите...
      - Не ссы, Лысый,- цыкнул Фубрик. - Чтоб не зашубили, твой гов.маршал присмотрит. Точно, Жомка?
      - Да я его нынче с собой не взял! - отбивался император.
      Однако в этот миг из кустов послышался голос нового гов. маршала:
      - Ваше величество! Я тута, готов стоять на шухере!
      Фубрик зверски скривился и вкатил государю моргушник:
      - Ты, хорек! Фуфло гонишь!..
      Император схватился за лоб и замахал рукой:
      - Гов.маршал! А ну, хиляй сюда! Кенты,- умоляюще произнес он, обращаясь к уркам,- в натуре, пущай он копает, я, бля, все равно не могу, у меня навыка нет, я император все ж таки! Я лучше на атасе постою, лады?
      Фубрик и Жомка коротко переглянулись, и великодушный Жомка опять пришел на выручку незадачливому императору:
      - Слышь, Фубрик: а Лысый по делу брякнул - какой из него землекоп, к хренам! Пусть он лучше на стреме уж стоит.
      - Фубрик, я завтра сюды бригаду землекопов отправлю! - горячо пообещал государь. - Вы с Жомкой их тута определите, куда им рыть, а мы с гов.маршалом на шухере побудем!
      - Да карту же надо сначала! - с досадой отвечал Фубрик. - Ты скажи там своему легашу, чтоб он принес ее по-шустрому!
      - Бля буду, скажу! - поклялся император.
      У него вскоре состоялась встреча с обер-полицаем.
      - Я тута хилял, куда брякнули,- начал было рассказывать Кули-ака, но осекся под строгим взором государя - на того неприятное впечатление произвели тон и слог министра.
      - Это что за блатной язык? - сурово одернул его император. - Вы забываетесь, господин министр! Мы государственные люди, и пока вы на службе, я попросил бы... Нахватались жаргона, понимате ли, у своих подследственных! Килда с ушами!..
      - Государю очень не понравилась развязная фамильярность недалекого обер-полицая.
      Кули-ака побагровел и виновато согнул спину.
      - Ну, докладывайте,- приказал государь. - Встреча с агентом состоялась?
      Министр посмотрел из-под очков и отвечал опустив глаза:
      - Докладываю, ваше величество. Так точно, встреча состоялась. Судя по всему, с одним из главарей. Получены важные сведения о планах грабителей.
      Министр почмокал губами.
      - Ну, и каковы эти планы? - спросил государь, а про себя подумал: "Что-то я раньше не замечал за министром этой привычки - губами чмокать"!"
      Кули-ака снова глянул из-под очков и спрятал взгляд за дымчатыми стеклами:
      - Они хотят получить план подземелья с обозначением расположения находящихся вверху помещений.
      - Так, так,- побарабанил кончиками пальцев по столу император. Он встал, такой величественный в своем мундире с золотым шитьем, и прошелся по кабинету, погрузившись в короткие раздумья. - Ну-с, и что же - вы намерены снабдить их этой картой?
      - Конечно, ваше величество,- отвечал министр. - В данный момент такая карта спешно готовится на печатном дворе.
      - Доложите ваши дальнейшие планы,- велел император.
      - Мы будем поддерживать связь с этим преступным элементом и, таким образом, контролировать ход всей преступной операции. В нужный момент, когда грабители совершат святотатственную попытку и посягнут на ваш сейф, мы накроем их с поличным.
      - А, вот как! Задумано интересно. Но не слишком рискованно? нахмурился государь.
      - Что вы, ваше величество,- успокоил Кули-ака. - Я полностью ручаюсь как за успех операции, так за безопасность императорских сокровищ. Ни вам, ни достоянию короны ничего не угрожает. Бандиты же будут выловлены все до единого.
      - Но, может быть, лучше взять их уже сейчас?
      - У нас не будет необходимых улик,- напомнил министр и почмокал губами. - Все-таки, это иностранцы, и международное право, знаете ли... Возможно, нас не поймет Европа... понимаете, государь?
      - Но затягивать операцию тоже нельзя! - возразил в свою очередь император. - Я считаю, на данном этапе нужно оказывать всяческое содействие этой преступной группе - с тем, разумеется, чтобы скорее всех поймать.
      - Согласен, ваше величество,- наклонил голову министр. - Я прикажу ускорить изготовление карты.
      - Вы лично передадите ее?
      - Да, государь.
      Император снова нахмурился.
      - Голубчик Кули-ака, а разве это так обязательно - лично вам идти на такой риск? Нельзя ли послать кого-нибудь другого вместо себя?
      Министр быстро глянул исподлобья и отрицающе покрутил головой:
      - Никак не возможно, ваше величество. Незнакомое лицо может вспугнуть бандитов. Меня они уже знают и,- Кули-ака почмокал губами,- я полагаю, доверяют мне.
      - Они уже предлагали вам войти в долю? На каких условиях? полюбопытствовал император.
      Обер-полицай чмокнул и остро глянул из-под очков.
      - Я так полагаю,- отвечал министр причмокивая и глядя вниз,- что то высокопоставленное лицо, которое еще не установлено достоверно, я о том сообщнике бандитов во дворце, что...
      - Да-да,- перебил государь,- я помню, вы говорили прошлый раз.
      - Я полагаю, ваше величество, что это лицо с_а_м_о постарается снестись со мной и предложит известное вознаграждение, чтобы обеспечить мою лояльность - ну, вы понимаете, ваше величество...
      - Нет, не понимаю,- резко возразил государь. - А кстати, личность этого сообщника при дворе установлена?
      - Пока что нет, но...
      - Плохо,- нахмурился государь. - Это серьезное упущение.
      - У нас есть несколько версий,- торопливо добавил обер-полицай. - Вот, например, мы взяли под подозрение второго гов.маршала - того, которого вы, государь, недавно назначили на эту должность.
      - Ну, министр, ты уж бзнул так бзнул,- весело рассмеялся император. Второй гов.маршал человек проверенный, зря я, что ль, его гов.маршалом поставил? Ты тут маху дал, обер-сыщик,- смеялся государь - а в душе у него все так и дрогнуло, так и трепетало от непроизвольного ужаса.
      - Мы поправимся, ваше величество,- и министр снова глянул из-под очков. - Мне тоже кажется, что этот высокопоставленный покровитель грабителей птица куда более высокого полета. Я подозреваю даже... Впрочем, пока рано говорить...
      Император коротко усмехнулся:
      - Ну, это твоя работа - подозревать. Ты, поди, и меня подозреваешь? А?
      Кули-ака почмокал губами и отвечал, глядя вниз:
      - Что вы, ваше величество, как бы я осмелился... без улик, без свидетельских показаний... Вот поймаем бандитов, тогда и...
      - Так чего же вы тянете? - выразил государь неудовольствие. - Ускорьте же передачу карты!
      - Слушаюсь, ваше величество.
      Министр попятился к выходу. Государь смотрел ему вслед с нехорошим чувством. "Поди, все уже знает, хорек, сукач поганый, лягаш, мусор, гестаповец! - колотилось сердце у него в груди.- Накроет, Берия, с поличным и..." Он окликнул Кули-аку:
      - Слышь, министр!..
      - Да, ваше величество?
      - Ты чего все губами шлепать стал?
      - Я, государь? - удивился обер-полицай и чмокнул.
      - Ты, кто же еще,- подтвердил император. - Через слово чмок да чмок.
      - Я... э-э... м-м... - растерялся министр.
      А государь продолжал:
      - Ну, я понимаю, ты к ворам бегаешь... Но ты зачем сосешь-то у них, а? Извращение это,- укорил император. - Обер-полицай, а у блатных сосешь. Ай-ай-ай.
      Министр побагровел и поспешно попятился к выходу, прижимая к груди папку с документами. "Как я его уел!" - торжествовал император.
      На следующий день состоялся большой прием. По этому случаю император не пошел стоять на стреме, а отправил гов.маршала - причем, по рассеянности перепутал которого, и к уркам ушел глухонемой. А император начал прием с чтения газет вслух.
      - Ну-ка, Ван Вэй,- велел он, едва водрузил седалище на сиденье трона,почитай, что там у тебя есть поинтересней?
      - В моей газете или в "Некитайской онанавтике"? - уточнил Ван Вэй.
      - Хоть где, только чтоб с перчиком и свежатина,- отвечал государь.
      - Иного не держим,- браво заверил журналист и ощерился, что означало у него боеготовность. Он зачитал:
      - Кто торчит у входа в подвал.
      Говорят, будто кто-то, похожий не то на святого графа Артуа, не то на нашего императора торчал недавно в отдаленной части дворцого сада. Якобы он влез на яблоню, что торчит под окном мадемуазель Куку. Только влез, как снял штаны и приторчал в открытую форточку. Якобы уже не в первый раз. Мадемуазель Куку подготовилась к визиту заколдованного якобы онанавта и подпилила ветку яблони напротив своего окна. Якобы человек, похожий на императора, грохнулся на землю, где фрейлина Куку разложила яйца, похожие на тухлые. Я торчу, до чего это никчемные враки и дурацкие сплетни! Откуда мадемуазель Куку возьмет тухлые яйца? А напротив ее окна торчит груша, а не яблоня.
      Что же касается слухов, будто наш император корешится с двумя олухами-грабителями и роет с ними подземный ход, то я вообще торчу. Какой из государя землекоп? Врачи строго запретили ему работать в наклон.
      - Во, бля,- покрутил головой император,- чего токо не ботают! Это правильно, Ван Вэй, ты и дальше опровергай эти выдумки. А вообще - тебе кто настучал, будто я ход копаю?
      - А я хрен его не знаю,- рассказал Ван Вэй. - Сижу себе в редакции, думаю - какую бы клевету позабористей придумать, вдруг слышу - кто-то за дверью зачмокал, будто сосет что. Хотел дверь открыть, смотрю - в щель под дверь кто-то бумагу толкнул. Я ее взял, конечно, дверь распахнул - никого. К окну кинулся - опять никого, только министр наш полицейский Кули-ака идет себе куда-то по своим внутренним делам да чмокает на ходу. Ну, я бумагу развернул, а там анонимка - вся эта клевета про подземный ход и урок этих, Жомку и Фубрика.
      - Во, в натуре! - изумился государь. - А кто у них там на шухере стоит, не написано было?
      - Написано,- отвечал газетчик. - Якобы некий неизвестный император и его якобы гов.маршал.
      - Охренеть! Ну, ты продолжай опровергать, если еще какую бумагу подкинут,- распорядился государь.
      - Ваше величество! - встрепенулся Ван Мин, завидуя успеху соперника. Это все фигня, а вот что я в "Вестнике некитайской онанавтики" опровергаю...
      Вану Мину, однако, опять не повезло - он так и не опроверг свою порцию клеветы. В этот самый момент в залу ворвался с сияющим лицом и истошным воплем министр печати, он же министр секретной правительственной связи. С ним была куча подчиненных и заместители.
      - Ваше величество! Сир! О, сир! - из глубины зала взывал он. - Получено шифрованное письмо от святого графа Артуа.
      - Ах-х!.. - единый вздох потрясенного ликования вырвался из всех грудей сразу.
      Фрейлины кинулись на помощь императрице - от счастливого известия государыня едва не лишилась чувств. Она бы сделала это, но ей пришлось бы повалиться с трона, ведь сидячий обморок как-то мало впечатляет. Но трон был высокий, а фрейлины императрицы не были готовы подхватить ее, и вот, несчастной женщине пришлось сдержать обуревающие ее чувства. И это в такую минуту! К счастью, фрейлины государыни все-таки заметили, что творится с их патронессой и дружной толпой пришли ей на выручку.
      - Граф!.. Милый граф!.. О-о-о!.. - простонала императрица и залилась слезами счастья.
      - Колбаса мой сентябрь! - запел император, не помня себя от радости.
      Многие придворные, в единодушном порыве вторя своему повелителю, обнялись за плечи и, раскачиваясь, подтянули следом:
      - Колбас-а-а мо-о-ой сентя-а-абрь!..
      - От графа письмо! - продолжал петь император, меж тем как по щекам его невольные текли слезы.
      - От графа-а-а письмо-о-о...
      - Из самой Шамбалы, вот! - хотел спеть император, но от волнения дал петуха и закашлялся.
      - Хм-хма,- произнес он, прочищая горло и делая знак всем замолчать. Ну же, министр, читай, читай скорее свое послание!..
      - Да не тяните же, мучитель! - простонала императрица, откинувшись без сил на спинке трона и прижимая руку к сердцу.
      - Ваше величество,- продолжал министр связи,- это не простое письмо шифрованное.
      - Да читайте же вы, постылый человек,- воскликнула Зузу, верная фрейлина государыни. - Разве вы не видите - у ее величества припадок от тонкости чувств!
      Министр связи развернул бумагу и зачитал:
      - Ложкомойник!
      Кент заныкал жевало мама-мама. Не онанируй на стреме, сучара! Мани-ляни, чесать тебя в ухо. На троих поровну. Конан Хисазул Жомка Фубрик.
      Зал поразевал рты. Императрица поморгала заплаканными глазами и пролепетала, отняв платочек от лица:
      - А что же значит это послание? Это признание в любви, да? - почему-то государыня была уверена, что в письме было именно это.
      - Сейчас, ваше величество, мы в момент расшифруем,- успокоил министр связи. - Какая у нас тут дата? Семнадцатое, четверг,- ну, все ясно, это кодировка "Урка Мурка". Шифровальщиков сюда! - кликнул сановник.
      - У нас, ваше величество,- начал он меж тем объяснения,- разработана весьма надежная система правительственного шифра. Как вы знаете, Некитай наводнен иностранными шпионами...
      Взоры всех при этих словах обратились в сторону иностранных послов Пфлюгена, Тапкина и де Перастини.
      - ...поэтому связь приходится осуществлять с помощью системы хитрых перекодировок. Разумеется, я не буду раскрывать ее в присутствии... м-м... посторонних,- продолжал министр связи,- однако сам метод мы вам сейчас продемонстрируем.
      Вошедшие в залу шесть шифровальщиков поклонились государю.
      - У нас, ваше величество,- заливался почтоминистр, наслаждаясь своим звездным часом,- осуществляется последовательная и перекрестная перекодировка каждого сообщения. А именно, депеша, которую я огласил, поступит к одному шифровальщику, он перекодирует ее в свой код и передаст следующему шифровальщику, следующий - переведет в свой код и так до тех пор, пока не будет осуществлена окончательная дешифровка. Имейте в виду, государь, что за каждым шифровальщиком закреплен определенный день недели и свой личный код. Это делается, чтобы не дать в руки шпионов ключа и не допустить утрату секретно...
      - Голубчик,- прервал император,- все это теория, к тому же, больно заумная. Нам бы хотелось поскорее прочесть письмо.
      - Да, да,- заторопился министр. - Сейчас вы все увидите в действии. Письмо было отправлено в четверг, значит, первым его будет перекодировать пятничный шифровальщик, а число было семнадцатое, значит, метод у него... какой у тебя метод? - вопросил министр пятничного кодировщика.
      - Благоговение, ваше превосходительство! - вышагнул из строя шифровальщик.
      - Ну, а у тебя? - спросил министр субботнего.
      - Код путана,- доложил субботний.
      - Код медицина! - отрапортовал следующий.
      - Да хватит же,- нахмурился император.
      Министр связи развернул письмо и зачитал, дав знак переводить:
      - Ложкомойник!
      - Боготворимый, обожаемый, нежно любимый! - вышагнув, перевел первый кодировщик.
      - Заинько-яинько! - подхватил следующий.
      Специалист по верноподданическому шифру раболепно согнулся и произнес голосом, прерывающимся от государственного обмирания:
      - Ты, перед кем трепещут и склоняются в ужасе все иерархии от земных до небесных!
      - Вирус геморроя! - не задумываясь, перевел шифровальщик от медицины.
      - Это что, так и будут все нам по слову переводить? - прервал император.
      - Я не хочу, не хочу!.. застонала императрица.
      - О нет, ваше величество, это совершенно не обязательно,- поспешно успокоил министр связи. - Мы можем сразу зачитать окончательную расшифровку.
      - Две окончательных расшифровки! - уточнил замминистра. - Дело в том, что для сохранения секретности от иностранных шпионов... - тут все опять дружно посмотрели в сторону Тапкина и Пфлюгена - вся значимая информация распределяется между последним и предпоследним вариантом расшифровки. При этом каждый документ дополняет и уточняет другой, а перекодировка этих двух вариантов производится исключительно интуитивно. Ни один ниндзя не способен разгадать конечного результата, получаемого при такой системе связи!
      - Да читайте же! - простонала императрица.
      Ровно в половине шестого я во главе
      жалкой кучки прекрасно экипированных во ЗАЧЕМ АМУНДСЕН что попало кондом-бантустанов* решительно НА СЕВЕРНЫЙ поплелся по давно намеченному маршруту хрен ПОЛЮС ХОДИЛ знает куда. Мы двигались на мотонартах,
      зубах, собаках и велорикшах, но когда вдали
      показался первый торос, все они, особенно мотонарты, срочно слиняли в разные стороны. Пришлось разделить ________ * кондом-бантустаны или конбанты - одно из приполярных пле- мен, промышляющее сопровождением на Северный полюс пришлых европейских исследователей. поклажу между всеми и продолжать наш марш-бросок в пешем строю.
      Я никак не мог вспомнить, куда и зачем мы идем. В пылу своего сражения с ранним склерозом я не сразу заметил, что трое участников нашей экспедиции нагло идут налегке, не неся никакой поклажи. Я высказал свое крайнее разочарование этим возмутительным фактом. Кондом-бантустаны озадаченно перегля- нулись и объяснили мне, что это доноры.
      - Какие такие доноры? - спросил я, недоумевая.
      - Ты что, совсем козел? - отвечал мне один из конбан- тов, очкарик и заика Мамед. - Доноры семени, конечно.
      "Шутка,"- подумал я - и ошибся. На первой же стоянке эти доноры уселись в ряд в центре круга затаивших дыхание кондом-бантустанов. Под их наблюдением доноры стали усердно достигать семяизвержения и наконец достигли его. Все изверг- нутое было аккуратно слито в банки и тщательно закупорено. Интересно отметить, что перед двумя донорами держали в тече- ние всего процесса фото раздетых девиц, а перед третьим - репродукцию картины Мартрмоне "Шпион берет ноги в руки". Вот он-то - конечно, не шпион и не Мартрмоне, а третий донор - и достиг наиболее впечатляющих результатов.
      На следующий день двое доноров снова пошли налегке, а лидера по сдаче семени и вовсе понесли на руках. Естествен- но, доля поклажи остальных увеличилась, и этого я, как нача- льник турпохода, допустить не мог.
      - Молодцы кондом-бантустаны! - решительно заявил я. - Кончай баловать своих онанистов! Доноры они или нет, но нас- тало время сбросить с себя их гнусное иго. Пусть идут сами и несут груз наравне со всеми.
      Конбанты были очень изумлены. Они переглядывались и пораженно качали головами.
      - А дрочить кто будет, ты что ли? - спросил кто-то.
      - Пусть дрочат, если у вас такой обычай,- отвечал я,- но несут груз, как все.
      - Нет, это несовместимо,- возразили мне. - У них не ос- танется сил на семявержество.
      Тут ко мне из толпы конбантов вышел очкастый Мамед и отвел меня в сторону.
      - Послушайте, Амундсен, - от негодования Мамед заикался сильнее обычного,- что вы к нам пристали? Мы идем себе и идем, потихоньку, полегоньку, никого не трогаем... Какого, извините меня, члена вы вмешиваетесь в отлаженный процесс полярного похода? Может быть, вы знаете, как проскочить че- рез заслоны белых медведей?
      - А при чем тут белые медведи? - спросил я.
      - Нет, ты точно козел,- отвечал Мамед. - Ты прешься че- рез торосы первый раз, а мы тут живем сто сорок тысяч лет. Да еще никто не проходил белых медведей без банки спущенки!
      - Чего-чего? - недоверчиво спросил я.
      - А того-того. Да ты вообще хоть знаешь, куда мы идем?
      И тут я наконец вспомнил:
      - На Северный полюс! Мне Амундсен сам сказал,- от вол- нения я забыл, что я и есть Амундсен.
      - Ну и дурак,- отвечал Мамед. - Мы идем на Северный по- люс, вот куда!
      - Но я же это самое и говорю!
      - На Северный полюс,- продолжал Мамед, не слушая меня,- на конгресс семявержцев. А если налетят НЛО, а у нас спущен- ки из-за тебя не будет на обмен, то с тобой, падла, я уж не что ребята сделают.
      Я почувствовал в его словах какой-то резон и прекратил спор. "А вдруг он прав?" подумал я. Однако мне не нравилось тащить тяжеленный рюкзак, в то время как каких-то задрочкан- ных конбантов несут на руках. И я решился - на третий день я объявил конбантам, что тоже являюсь донором семени.
      - Я всегда подозревал это,- сказал в ответ заика Мамед, - с самой первой нашей встречи.
      Но остальные конбанты выразили недоверие и потребовали доказательств. На стоянке меня посадили в ряд с остальными семявержцами, дали банку, а Мамед по моей просьбе встал на- против с фотокарточкой тещи полковника Томсона. В итоге про- тив жалких четырехсот-пятисот грамм совокупного продукта мо- их оппонентов у меня набралось один и две десятых литра первоклассной спермы. Все были поражены. Конбанты в благоговей- ном молчании пали передо мной на колени, а трое доноров за- вистливо спросили, по какой методике я тренируюсь.
      - По самой лучшей, ребята,- гордо отвечал я. - Плаваю каждый день над крокодилом в дырявой лодке, а по четвергам забираюсь на ветку дерева и онанирую в форточку второй фрей- лины Некитайского двора. Разработка некитайского императора, чтоб вы знали!
      Один из доноров сказал, что всегда преклонялся перед восточной мудростью, а другой сказал, что крокодила раздо- быть они еще смогут, а вот как достать форточку второй фрей- лины?
      - А вы обратитесь в гуманитарную миссию ООН,- посовето- вал я.
      Нечего и говорить, что после этого все пошло как по ма- слу. Весь оставшийся путь я проделал на руках восхищенных конбантов. Экспедиция продвигалась все дальше, а я спускал все больше. Мамед не успевал закатывать банки с моим удоем. Мы шутя миновали области белых медведей - достаточно было бросить на льдину пару банок спущенки, как нам тут же давали зеленую улицу. А иногда из неба выныривали летающие тарелки с изголодавшимися пилотами, и зеленые человечки не торгуясь отваливали за мою сперму зелененькими от ста до трехсот ты- сяч за поллитровую банку.
      Зеленая улица с зелеными человечками с зелененькими в руках - и зеленеющие от зависти доноры-конбанты - так вот я и добрался до Северного полюса. Там меня ожидал настоящий триумф. На полярной ярмарке моей сперме присвоили категорию экстра-экстра-супер, и между экипажами НЛО происходили целые битвы за право купить мою спущенку.
      Ну, а потом состоялся и конгресс семявержцев. Под гро- мовую овацию мне единодушно присвоили все мыслимые и немыс- лимые высшие звания и посты, из которых Spermatazaurus Rex было, пожалуй, наималейшим.
      А по завершении конгресса я триумфально направился об- ратно, и с оказией попутного НЛО шлю вам письмецо о своих скромных успехах. Скоро буду, подробности при встрече.
      Некитайский император! Чем может отблагодарить тебя Фу- брик? С меня бутылка за твою чудесную методику!
      Искренне ваш,
      граф Амундсен-Артуа,
      Суперфубрик Заполярья
      Переводчик закончил благоговейно оглашать святое послание, и наступила восторженная тишина. Император уже собирался сказать что-нибудь про махатму-географа - еще одну ипостась святости графа Артуа, милостиво открывшуюся простым смертным. Но тут его супруга покачнулась на свом кресле и простонала:
      - Фотокарточку тещи полков... О!.. Какая измена!..
      Она прижала платочек к глазам и зарыдала. Обиду государыни легко можно было понять: она ждала пламенных признаний в любви к ней, жалоб на невыносимость разлуки, а тут... Фрейлины толпой кинулись утешать свою обожаемую госпожу, уверяя ее в том, что такова неблагодарная природа всех мужчин - в глаза клянутся в вечной любви, а стоит только уйти в полярный поход, как сразу достают фотокарточку чужой тещи и онанируют на нее. Причем, все без исключения, вот ведь кобелища какие!
      - Хм-хм,- кашлянул и император. - Я че-то не понял... А вы, мужики, все правильно перевели? А то вон женка моя че-то разостроилась вся...
      Незаменимый Гу Жуй немедленно поднялся с места и заявил:
      - Ваше величество! Я просто до глубины души тронут верностью графа своему идеалу - прекрасной даме своего сердца. Государыне нашей, то есть, другой-то у него и быть не может.
      - Да? - отняв платочек от заплаканных глаз, оживилась императрица. - Но почему же в письме...
      - Как почему? - деланно удивился Гу Жуй. - Там же ясно написано: его вдохновляла на географические искания фотокарточка тещи полковника Томсона.
      - Ну и?.. - замерев, ждал зал развязки измышлений Гу Жуя.
      - Ну и то, что это же зашифровано для секрета. Хотя какой тут секрет всякий школьник догадается, что на самом деле это небесный идеал святого графа-махатмы - наша обожаемая императрица.
      - А! - с облегчением выдохнули все дамы.
      - Эй, мужики! - и Гу Жуй подмигнул шифровальщикам. - Я правильно говорю?
      - Да, да, именно так все и есть! - зазвучал хор голосов.
      Министр связи и печати подтвердил:
      - Так точно, ваше величество - мы всегда так кодируем. Шифруем "теща полковника Томсона", а на самом деле это наша императрица. Конечно, это вообще-то государственная тайна, и не надо бы о том говорить при иностранных шпионах, но раз уж все и так знают...
      - Вот я и говорю,- довольный своей находчивостью продолжал Гу Жуй. Ведь какая страсть, какая верность! Это как же должен тосковать святой, чтобы достичь таких рекордных надоев спермы! Спущенки графа на всех полярных медведей хватило, а они знаете ее сколько жрут! тонны!.. Что говорить лучший сперматозавр Заполярья!