Длинноволосый наемник улыбнулся. Паутина бледных шрамов покрывала его щеки, шею, голые плечи и грудь.
      — Нашими врагами в Священном Джихаде, юный офицер, являются именно машины. Если же мы хотим приобрести умение драться с ними, то кто кроме них может нас этому научить?
      Вергиль неуклюже поставил на место схваченное им оружие. Лицо его вспыхнуло от смущения.
      — Да, в этом есть определенный смысл.
      — Хирокс — это суррогатный противник, учебная цель, которую надо поразить. На мой взгляд, он воплощает в себе всех мыслящих машин.
      — Как мальчик для порки.
      — Мек для порки. — Наемник весело усмехнулся. — Мы можем установить разный уровень квалификации боевого робота в тренировочных целях. — Он подошел к зловещей боевой машине. — Убери оружие.
      Робот послушно опустил свои вооруженные конечности, втянул их в корпус — даже поврежденную конечность — и стал ждать дальнейших команд. Смеясь, наемник ткнул робота в грудь рукояткой своего импульсного меча. Машина отступила на один шаг. Оптические сенсоры вспыхнули оранжевым светом. Остальная часть машинного лица с грубыми ртом и носом не шевельнулась.
      Человек уверенно постучал по металлическому торсу.
      — Этот ограниченный в своих действиях робот — я терпеть не могу термина мыслящая машина — находится под нашим полным контролем. Он служит наемникам Гиназа вот уже три поколения. — Он выключил импульсный меч, сконструированный для того, чтобы выводить из строя гельконтурные цепи роботов. — Я — Зон Норет, один из бойцов Гиназа, приписанный к этому кораблю.
      Заинтригованный Вергиль подошел ближе к роботу.
      — Где вы нашли эту машину?
      — Сто лет назад разведчики Гиназа наткнулись на поврежденный корабль машин и взяли его на буксир. Из корабля мы извлекли сломанного боевого робота. Мы стерли его память и вставили нужную нам боевую программу. Это позволяет нам проверять, насколько мы готовы к сражениям с реальными противниками-роботами.
      Норет похлопал робота по рифленому железному плечу.
      — Многие роботы Синхронизированного Мира были уничтожены, благодаря тому, что мы учились на этом вот экземпляре. Хирокс — бесценный учитель. На Гиназском архипелаге наши курсанты отрабатывают на нем приемы зашиты и нападения. Он оказался таким кладезем полезных сведений, которые мы использовали против наших врагов, что мы, наемники, не считаем Хирокса мыслящей машиной — мы относимся к нему как к нашему союзнику и другу.
      — Робот — союзник? Серене Батлер это бы не очень понравилось, — опасливо произнес Вергиль.
      Зон Норет отбросил назад свои длинные словно хвост кометы волосы.
      — В этом Джихаде многое делается и без ведома Серены Батлер. Я не удивлюсь, если узнаю, что у наших солдат есть и другие, такие же меки. — Он небрежно махнул рукой. — Но поскольку у всех нас одна цель, то большинство деталей становятся несущественными.
      Вергилю показалось, что многие раны Норета зажили совсем недавно.
      — Может быть, вам уже стоит выйти в отставку, а не продолжать драться самому?
      — Истинный наемник никогда не перестает сражаться. — Он прищурил глаза. — Я вижу, что ты и сам военный.
      Вергиль испустил подавленный вздох.
      — Да. Я служу в строительной бригаде. Это совсем не то, чего я хотел. Я бы тоже хотел сражаться… но это долгая история.
      Норет вытер со лба пот.
      — Как тебя зовут?
      — Второй децеро Тантор.
      Норету это имя, судя по отсутствию реакции, было неведомо. Он взглянул на боевого мека, а потом на молодого офицера.
      — Может быть, мы все же устроим для тебя пробный поединок?
      — Вы хотите разрешить мне… Зон Норет кивнул.
      — Если человек хочет сражаться, то отчего не предоставить ему такую возможность?
      Вергиль вскинул подбородок.
      — Не могу с вами не согласиться.
      — Хочу только предупредить тебя, что, хотя этот мек тренировочный, он тем не менее смертельно опасен. Когда я тренируюсь, то часто отключаю предохранительные программы. Вот почему так хороши гиназские наемники.
      — Но должны же быть там какие-то стопоры, иначе какой же это инструктор?
      — Если тренировка не включает в себя элемент опасности, то она бессмысленна и бесполезна. Курсант расслабляется, так как знает, что ему ничто не грозит. Хирокс по своей конструкции совсем не таков. Он может и убить.
      Вергиль ощутил прилив мужества, надеясь, что его не дурачат.
      — Я могу сам решать, что мне делать. Я же проходил армейскую подготовку.
      Но он хотел использовать выпавший на его долю шанс и помериться силами с этим роботом. Это будет почти такая же реальная схватка, об участии в которых он мечтает так давно. Вергиль сосредоточил на Хироксе всю свою ненависть, мысленно обвиняя его во всех бедствиях, какие навлекли на человечество мыслящие машины. Он хотел только одного — превратить Хирокса в груду металлолома. — Позвольте мне сразиться с ним так же, как вы.
      Наемник вскинул брови, он явно забавлялся, но отчасти был и заинтересован.
      — Какое оружие вы выбираете, юный воин?
      Вергиль, поколебавшись, посмотрел на неуклюжую палку, которую он схватил со стойки.
      — У меня с собой ничего нет.
      Норет взял в руку свой импульсный меч и протянул его молодому человеку.
      — Ты знаешь, как обращаться с этой штукой?
      — Она очень похожа на ту, с которой мы занимались в тренировочном лагере. Но, кажется, это новая модель.
      — Верно. — Норет включил оружие и снова протянул его Вергилю.
      Вергйль взял меч и взвесил его на руке. Мерцающие вспышки разрушительной энергии плясали на сверкающем клинке.
      Он сделал глубокий вдох и принялся рассматривать боевого робота, который бесстрастно смотрел на него, мерцая оранжевыми огнями в глубине оптических сенсоров. Сенсоры повернулись, изменив направление, и, заметив приближение Норета, Хирокс приготовился к схватке с новым противником.
      Когда наемник включил робота, из его торса выдвинулись только две руки. В одной был кинжал, во второй никакого оружия не было.
      — Он будет драться со мной, как с самым неумелым новичком, — недовольно сказал Вергйль.
      — Может быть, Хирокс хочет сначала испытать тебя, проверить, что ты умеешь. Ведь в настоящей схватке противник не дает тебе отчета о своей квалификации.
      Вергиль осторожно приблизился к меку и принялся кружить около него, держа на весу импульсный меч. Ладони его стали влажными от волнения, хватка рукояти ослабла. Мек повернул голову и уставил взгляд сенсоров в Вергиля. Рука с кинжалом дернулась, и Вергиль ударил по оружию врага импульсным мечом; между клинками проскочили пурпурные искры, и робот вздрогнул.
      — Мне кажется, это тупая машина.
      Вергиль именно так и представлял себе этот поединок. Он бросился вперед и снова ударил, целясь на этот раз в торс машины. На месте удара возникло пурпурное пятно. Молодой Тантор нажал голубую кнопку на рукоятке меча и поставил его на самый высокий уровень энергии.
      — Целься в голову, — посоветовал Норет. — Повреди контуры робота, этим ты замедлишь его движения. Если правильно нанесешь удар, то ему потребуется минута или две, чтобы восстановиться.
      Вергиль снова ударил, но в голову не попал, и меч скользнул по металлическому плечу. От удара кинжал вылетел из механической руки и с железным звоном упал на пол тренировочного зала. Из кисти робота показался дымок.
      Воодушевленный Вергиль снова атаковал, надеясь на этот раз добить робота. Он недоумевал, чему может научить это неуклюжее железо. Он хотел разбить его, превратить в кучу металлических обломков. Он подумал о Серене, о Манионе, обо всех убитых и замученных людях… и о своей собственной неспособности настоять на своем и принять участие в Джихаде. За все ответит мек — как козел отпущения.
      Но когда Вергиль приблизился к машине, свободная рука ее преобразилась. Текучий металл превратился в короткий меч с шипами на клинке. Другая рука перестала искрить, и из нее выдвинулось такое же оружие.
      — Осторожнее, юный воин. Нельзя допустить, чтобы армия потеряла ценного офицера строительных войск.
      Ощутив насмешку в словах наемника, Вергиль злобно огрызнулся:
      — Я не боюсь этой машины.
      — Страх иногда тоже не мешает.
      — Даже перед таким тупым противником? Хирокс даже не понимает, что я издеваюсь над ним.
      — Я всего лишь машина, — нараспев произнес мек синтезированным голосом, раздавшимся из вмонтированного в корпус динамика. Вергиль отпрянул: ему показалось, что в тоне робота он услышал нескрываемый сарказм. Лицо робота при этом оставалось неподвижным, как древняя театральная маска.
      — Хирокс обычно немногословен, — улыбаясь, произнес Норет. — Вперед, бей его. Но даже я не знаю, сколько именно сюрпризов у него в запасе.
      Вергиль отступил, чтобы лучше рассмотреть и оценить противника. Он увидел, как сверкают сенсоры, внимательно смотрящие на импульсный меч.
      Внезапно Хирокс дернулся вперед и с неожиданной быстротой и ловкостью сделал выпад своим мечом с шипами. Вергиль попытался уклониться от удара, но сделал это с опозданием, и на руке появилась мелкая рана. Он перекатился по полу назад, уходя от следующего удара, потом вскочил на ноги и бегло осмотрел рану.
      — Неплохое движение, — сказал Норет небрежным тоном, словно ему было абсолютно все равно, убьет мек Вергиля или нет. Для этого наемника убийство, видимо, было как развлечением, так и профессией. Наверное, для того, чтобы стать гиназским наемником, надо иметь более грубую натуру. Но Вергиль, который не обладал и долей такой грубости, опасался, что попал в ситуацию только из-за мимолетного порыва, и может столкнуться с вызовом, принять который он попросту не готов. Робот тем временем продолжал наступать, меняя скорость и направление движений, проявляя необыкновенную быстроту. Действия боевой машины были непредсказуемы.
      Вергиль, увертываясь от ударов, уходил то вправо, то влево, беспрерывно нанося ответные удары электронным мечом. Он весьма ловко перекатывался, кувыркался и даже хотел сделать сальто назад, но воздержался, так как не знал, что надо делать дальше. Каждое неудачное движение грозило смертью.
      Одним из ударов Вергилю удалось попасть в панельный отсек на боку Хирокса. Панель вспыхнула красным светом. Робот остановился. Из корпуса выдвинулся тонкий стержень, который потянулся к панели и что-то в ней поправил.
      — Он может себя ремонтировать?
      — Да, как и большинство механических бойцов. Ты же хотел поупражняться с реальным противником, не так ли? Я предупреждал тебя о ловкости этого робота.
      Внезапно Хирокс снова обрушился на Вергиля — на этот раз более жестко и быстро. Из корпуса выдвинулись еще две руки. В одной был длинный кинжал с зазубренным концом для того, чтобы можно было наносить рваные раны. В другой руке светился длинный брус раскаленного железа.
      Зон Норет что-то произнес взволнованным тоном, но Вергиль не расслышал его слов. Все, что он до сих пор знал, съежилось в бесконечно малую точку, исчезли все ненужные и бессмысленные представления, сейчас важно было только одно — выжить.
      — Я — солдат Джихада, — прошептал Вергиль. Он покорился судьбе, но был полон решимости как можно дороже продать свою жизнь и причинить врагу столько вреда, сколько сможет. Он вспомнил слова присяги, которую приносили и солдаты строительных подразделений.
      — Если я погибну в схватке с мыслящими машинами, то присоединюсь к тем, кто уже отправился в рай, и к тем, кто отправится туда после меня. — Он ощутил состояние какого-то транса. Чувство страха смерти исчезло.
      Он бросился вперед, отскакивая от направленных в него ударов, увертывался, сам наносил удары мечом, постоянно разряжая оружие. Где-то сзади раздались громкие голоса, но Вергиль не различал слов. Потом он услышал громкий стук, увидел ослепительную вспышку, и все его существо затопил какой-то странный желтый свет. Это было как порыв северного ветра, который заморозил его и парализовал.
      Обездвиженный и беспомощный, Вергиль вздрогнул и рухнул в никуда. Ему казалось, что он летит в какую-то бездонную пропасть. Зубы его выбивали дробь, он трясся всем телом. Кажется, он никуда и не падает.
      Он очнулся от этого странного забытья и увидел, что смотрит прямо в сенсоры машины. Он был совершенно беззащитен и полностью уязвим.
      — Сейчас я могу тебя убить. — Машина прижала к его горлу острие длинного кинжала.
      Мек мог нанести удар и перерезать Вергилю горло в течение какой-нибудь микросекунды. Вергиль слышал крики, но не мог даже шевельнуться, чтобы повернуть голову. Он продолжал смотреть в неумолимые сенсоры, в лицо ненавистному врагу, мыслящей машине. Эта машина хочет его убить — и это произойдет даже не в реальной схватке. Каким же он оказался дураком.
      Где-то в отдалении раздались до боли знакомые голоса — их было два? — звавшие его.
      — Вергиль! Вергиль! Да выключи ты эту чертову машину, Норет!
      Он попытался поднять голову и оглянуться, но не мог пошевелиться. Хирокс продолжал прижимать острие кинжала к его горлу прямо напротив яремной вены. Мышцы Вергиля были парализованы, словно их заморозили в ледяной глыбе.
      — Дайте-ка мне ружье! — На этот раз Вергиль узнал голос. Это Ксавьер. По какой-то непонятной, нелепой причине больше смерти он боялся разочаровать своего старшего брата.
      Но в этот момент мек выпрямился и убрал острие кинжала от горла молодого Тантора.
      Вергиль услышал еще голоса, грохот солдатских сапог, лязг оружия. Боковым зрением Вергиль увидел красно-зеленую форму Джихада. Ксавьер что-то приказывал своим людям, но Хирокс убрал длинный зазубренный кинжал, а следом и все остальное оружие, а потом втянул руки в стальной корпус. Горевшие страшным огнем сенсоры погасли, в них остался только тусклый отблеск освещения.
      Зон Норет встал перед роботом, словно желая защитить его.
      — Не стреляйте, сегундо. Хирокс мог убить его, но не убил. Он запрограммирован пользоваться слабостью противника и наносить смертельные удары, но он осознанно принял решение не убивать.
      — Я не желал его убивать. — Боевой робот включил себя в обычное стационарное состояние. — В этом не было никакой необходимости.
      У Вергиля наконец настолько прояснилось в голове, что он смог сесть.
      — Этот мек действительно выказал свое… сочувствие? — Он все еще был не совсем в себе после оглушающего удара. — Представляете себе — машина с человеческими чувствами.
      — Это не было сочувствие, — произнес Ксавьер, скривившись в недоброй улыбке. Он наклонился, чтобы помочь брату встать на ноги.
      — Это действительно было что-то странное, — настаивал на своем Вергиль. — Ты не заметил доброты в его глазах?
      Зон Норет, озабоченный исправностью робота, заглянул в панель, прочел данные и сделал необходимые изменения.
      — Хирокс просто оценил ситуацию и перешел в режим выживания. Но, должно быть, в него было заложено еще что-то при исходном программировании.
      — Машины никогда не заботятся о собственном выживании, — мрачно отрезал Ксавьер. — Ты же сам видел их в колонии Перидот. Они бросаются в бой, не думая о собственной сохранности. — Он решительно покачал головой. — В программе вашего робота есть какая-то ошибка или неисправность.
      Вергиль снова посмотрел на Хирокса, заглянул в его тускло горящие сенсоры. В глубине этого света молодой офицер, как ему показалось, уловил что-то одушевленное — и это заинтриговало и одновременно напугало его.
      — Людям тоже не мешало бы научиться сочувствию, — неожиданно произнес Хирокс.
      — Я произведу его полный ремонт, — пообещал Зон Норет, но в голосе его не чувствовалось уверенности.
      Ксавьер встал перед Вергилем и посмотрел, нет ли у брата серьезных травм. Потом он повел брата из тренировочного зала, дрожащим голосом упрекая его:
      — Ты не представляешь, как ты всех нас напугал.
      — Мне просто захотелось сразиться… хотя бы один раз. Ксавьер печально посмотрел в глаза младшего брата.
      — Вергиль, боюсь, что у тебя будет такой шанс. Джихад не закончится ни сегодня, ни завтра.

Лики мучеников