Полусумасшедшие люди гонялись за Кариной и Крисом до самой ночи. Их хотели загнать то в обрыв, то в смертоносную стену, но верные кони каждый раз выручали путешественников. Когда стемнело, жители деревни не оставили травлю.
      — Я всегда была против охоты, — заметила Карина, — и теперь я точно знаю почему!
      Из мрака ночи к ним пришла оборванная старуха.
      — Вы погибнете лютой смертью, — шипела она по-змеиному. — Ибо совершили самое тяжкое преступление — попытались увеличить срок жизни. Вы что, не заметили, как мы живем? Нас сушит солнце, морит голодом земля. Мы замкнуты в клочке враждебного пространства. Болезнь наш единственный шанс покинуть этот гадкий мир. И мы относимся к ней как к благословению…
      Днем ловля продолжалась с удвоенной силой. Казалось, эти люди всю свою нерастраченную энергию направили на поимку пришельцев. Они уже разделились на отряды, дежурившие посменно. К началу третьей ночи Карина чуть не плакала от голода и усталости:
      — Если так пойдет дальше, мы сами превратимся в призраков…
      Слова, прозвучавшие в воздухе, напомнили путешественникам об их положении. Все было не просто плохо, все было очень плохо! Со дня на день должна была появиться вражеская кавалькада. А колдовская стена и пятидесятиметровый обрыв плотно держали путников в западне.
      — Может быть, зря мы бегаем от призраков? — ныла Карина. — Вдруг у них есть какое-нибудь конструктивное предложение?
      Крис только хмурился в ответ.
      — Мне все кажется, — в голосе девушки была досада, — если бы мы уехали сразу, все обошлось бы. Возможно, при проезде через колдовскую стену мы оставили какие-нибудь дыры, и они не сразу затянулись. Это я во всем виновата! Крис, простите меня, пожалуйста!
      — Вы не виноваты, — просто сказал эсверец. — Незнание освобождает от ответственности…
      — Крис, я, действительно, не знала, что дыра в стене затянется…
      — Нет, Карина, вы не знали того, что нельзя спасти людей, которые не хотят этого.
      — Это я как раз знала, — упавшим голосом проговорила девушка. — Вы говорили об этом, когда мы вышли от старика…
      Крис улыбнулся как-то по-особому:
      — Вы можете учиться только на своих ошибках. Я знал еще одного такого человека…

      У путешественников не созрело никакого плана, когда во мраке следующей ночи появились кривые медные фигуры. Они двигались с прежней похоронной торжественностью — от одного этого становилось жутко. Призраки никуда не спешили, будто знали: путники обречены.
      Однако вид их неожиданно развеселил девушку. Карина начала тихонечко смеяться, а потом и вовсе хохотать.
      — Они… они… — девушка пыталась объяснить, но каждый раз сдавалась новым приступам веселья.
      Наконец, Крису удалось разобрать:
      — Призраки думали, вот мы сейчас их напугаем! А мы уже давно в такой яме сидим!!!
      Вдоволь отсмеявшись, Карина лениво посмотрела в сторону металлических тварей:
      — Как же мне они надоели!
      Потом на Криса:
      — Давайте их удивим!
      — Вы знаете, как?
      — Ага!
      Девушка развернула Земляничку и помчалась прямо к обрыву. Крис слишком поздно понял, что собралась делать его спутница:
      — Карина, не-е-е-ет!!!
      Но девушка уже ничего не слышала. Набирая скорость, она неслась к зиявшей пропасти. Крис стегнул Мельхиора — он еще надеялся перехватить спутницу хотя бы у самого края, но уже понимал, что не успевает.
      — Ма-а-а-ма!!! — услышал он извечный вопль всех детей человеческих. Карина последний раз пришпорила свою лошадь и взмыла над пропастью. Не раздумывая, он последовал ее примеру.
      Что произошло дальше, Карина так и не поняла. Кони легко перелетели бездну и приземлились на другой стороне обрыва. Призраки остановились на самом краю, но не двинулись дальше. Недоуменно оглядываясь на них, Карина гладила Земляничку и словно даже ощупывала, проверяя, на каком они все-таки свете.
      — Ч-что это было? — спрашивала девушка. Кристофер выглядел скорее суровым, чем удивленным.
      — Седьмое доказательство бытия Бога, если вам угодно!

      Новое королевство расстилалось перед ними как на ладони. В ярком лунном свете виднелись деревеньки, поля, леса и изящный, словно вырезанный из кости замок. Путешественники спустились с пологого откоса и двинулись вперед.
      Карина была настолько истощена, что ее мозг фиксировал только общую канву происходящего. Вот они подъехали к воротам. Стук. Вопрос. Ответ. Скрежет. Длинный коридор. Бесконечные повороты. Незнакомые запахи. Снова пахнет паленым. Человечек в бронзовом камзоле трясет ей руку. Карина чувствует, что сейчас отключится. Ее слух выхватывает из общего разговора повторяющееся слово «ворликий», но смысл его ускользает от ее сознания. Вот перед ней тарелка оранжевого стекла с голубым узором. Есть не хочется совсем. Крис заставляет откусить хотя бы кусочек хлеба. И вот уже спальня. СПАЛЬНЯ!!! Кажется, это место — сосредоточение самых радужных надежд. Девушка стягивает с себя одежду и, не расправив, кидает на стул. Падает на кровать. Ослабшими движениями вытягивает из-под себя одеяло. И засыпает, так и не успев дотянуться до подушки.

      Что это за грохот, ей решительно все равно. Она только что проснулась и сейчас заснет опять. И ей даже нисколечко не мешает, что сквозь плотно закрытые веки то и дело прорываются синие, желтые, оранжевые всполохи. Она может натянуть одеяло повыше. Однако проснувшийся мозг волей-неволей начал свою работу. Припомнился бронзовый человечек, говоривший что-то о праздничном карнавале. Но это же через два дня! Неужели они прошли… Что?! Карина резко присела. Комната пылала всеми цветами радуги.
      Рядом на стуле висело нечто ослепительное и сказочное. Не слезая с кровати, Карина потянулась, и в руках у нее оказалось невесомое платьице из удивительной зеркальной ткани. Сзади на месте лопаток были приделаны крылья. Прозрачные, с частыми серебряными прожилками, они походили на крылья стрекозы. Значит, действительно карнавал начался, и ее там ждали.
      Карина, шатаясь, поднялась. Сквозь сияние разноцветных искр, мелькавших то ли в комнате, то ли в ее голове, она добрела до окна. Люди в сверкающих костюмах танцевали на аллеях парка. Огненные шары взрывались в ночном небе, распадаясь на крохотные мерцающие искры. Из конца в конец проносились золотые факелы. Фонтаны исторгали молнии, а вдоль дорог поднимались и опадали блестящие стены.
      Уткнувшись лбом в стекло и перебирая босыми пятками по полу, девушка соображала, чего ей больше хочется: поучаствовать в этом феерическом веселье или пойти спать. На карнавале она ни разу не была, но и спать тоже очень хотелось. Наконец Карина определилась в своих желаниях. Забравшись под мягкое теплое одеяло, она почувствовала, как приятно расслабляется спина, и тут же уснула.
      .

      Какой же бодрой и отдохнувшей она чувствовала себя утром! Карина оглядела комнату и одобрительно хмыкнула. Стены обтянуты сиреневой тканью, пол укрыт паласом чуть темнее по тону. Фиолетовые шторы стянуты посередине желтыми перевязями с широкими кистями. Меблировка темного дерева выигрышно смотрится на общем фоне. Хотя с чего это ее потянуло в эстетику? Карина тряхнула головой и начала одеваться. Проверив сумку с верительными грамотами, вышла из комнаты.
      Замок отдыхал после бурной ночи. Никого не встретив, девушка спустилась в прохладный утренний парк. Он был пуст. Только на дорожках неясно виднелись следы сотен ног. Трава блестела «дождиком» и росой, пестрела конфетти и сорванными масками. Представляя себе сценки карнавала, девушка гуляла по парку.
      Впереди она увидела одинокую фигуру, сидящую на мраморной скамье перед маленьким прудиком. Это был Кристофер. Карина почувствовала прилив нежности к этому человеку. Он бросил все дела и поехал с ней! Крис такой добрый и заботливый! Да дело не в этом! Просто, он… Очередное сломанное крыло хрустнуло под каблуком девушки и спутник обернулся:
      — Доброе утро!
      — Доброе утро!
      Лицо эсверца было серьезно и задумчиво. На коленях у него лежали исписанные листы бумаги. Карандаш в левой руке был стесан до основания. На самой бумаге давно не было просветов, но, погрузившись в расчеты, Крис продолжал царапать поверх одних формул другие.
      В гладкой поверхности пруда отражалось небо.
      — Как вам спалось? — спросил Крис, делая очередную пометку.
      — Слишком хорошо, чтобы придти сюда раньше, — вздохнула Карина.
      Ей очень хотелось поговорить, и она не выдержала:
      — Вы были вчера на карнавале?
      — Да, — односложно ответил Крис, но решительно отложил записи в сторону. — Это, конечно, грандиозное зрелище! Преподобный Ворликий был химиком. Но современные ворликийцы используют знания о соединении и взаимодействии веществ только для различного рода увеселений. Ах, сколько их наработок пригодились бы в медицине!
      Глаза Криса горели. Объединение Эсверии и Ворликий успело стать его хрустальной мечтой:
      — Возможно, до многого мы дошли сами. Но на это потребовались века! Над созданием аспирина у нас трудилось несколько поколений. А здесь совершенно идентичную формулу я нашел в рецепте какой-то потешной жидкости!!! Вчера меня очень заинтересовала рецептура зеркальной краски, из которой сшиты все карнавальные костюмы. Я даже раздобыл документы, относящиеся к ее созданию. Но чем больше изучал их, тем больший ужас меня охватывал. В состав включено слишком много опасных ингредиентов и никаких нейтрализаторов. Изобретатель отказался со мной беседовать…
      Карина с нежным восхищением смотрела на Криса. Подумать только, пропустить карнавал из-за решения какой-то научной проблемы! Ее спутник настоящий ученый!
      — А мне так жалко, что я не попала на праздник, — со вздохом сказала девушка. — Представляете, мне даже Приготовили костюм стрекозы.
      Крис ничего не ответил. Какая-то новая мысль пришла ему в голову, и он принялся перебирать листочки один за другим, сопоставляя старые и новые записи. На переносицу легла глубокая морщина. Он закачал головой, словно отгоняя какое-то наваждение. Затем посмотрел на Карину:
      — Вы говорите, у вас есть костюм? Покажите мне его!
      К замку Крис почти бежал.

      На стуле карнавального наряда не было. Только на полу лежала какая-то скукоженная черная тряпка. Ничего не понимая, Карина потянулась к ней, но Крис опередил девушку. На руках врача были перчатки. Он разложил костюм на столе. Потом достал из саквояжа пузырек и капнул белой жидкостью. Ткань зашипела, как будто в ней гасили уксус.
      — Как ворликийцы могли это допустить! — простонал Кристофер. — Как они могли допустить такое…
      Он обернулся к Карине. Никогда прежде не видела она такой муки в лице спутника:
      — Карина, вы ведь не надевали этот костюм?
      — Нет, — честно призналась Карина. — Я ночью только взяла его, но…
      — Руки!
      Карина не поняла.
      Крис сам схватил ее руки и перевернул ладонями кверху. На подушечках пальцев виднелись красные пятна.
      — Боже мой! — прошептала Карина. — Что это?
      — Не знаю, — Крис не выпускал ладоней девушки. — Болит?
      И тут же Карина ощутила легкие раздражающие покалывания.
      — Крис, щиплет, — простонала она, скорее от ужаса, чем от боли.
      Эсверец действовал решительно. Карина даже не поняла, что в ту минуту была на пороге гибели. Зеркальная краска оказалась чудовищным ядом! Крис обработал раздраженные участки кожи какой-то мазью, а потом заставил девушку отхлебнуть чистейшего спирта из фляжки.
      — Пойдемте, — сказал эсверец, подождав, пока спутница откашляется. — В замке случилась беда…
      Они вышли в коридор. На этот раз окружающая тишина показалась им зловещей. Крис наугад толкнул первую дверь, и путешественники оказались в комнате, очень похожей на ту, что занимала Карина. На кровати, укрывшись одеялом, неподвижно лежал человек. Крис подошел к нему и сдернул одеяло.
      Чудовищная картина предстала пред их глазами…
      Обледеневший, скрюченный болью, в луже вонючей слизи лежал мертвый человек. Крис закрыл ему глаза, Прочитал молитву. И бросился вон. Карина понеслась следом. Крис ворвался в соседнюю спальню. Там было то же самое. И в следующей, и в соседней комнатах повторилась та же картина. Умершие страшной смертью мужчины и женщины, дети и подростки лежали поперек и вдоль своих кроватей, и везде лежали костюмы насекомых…
      Кцрина и Кристофер метались с этажа на этаж, тщетно пытаясь найти кого-то в живых…

      — Стойте! — крикнула Карина, когда они уже были на шестом этаже. — Слышите?
      Откуда-то раздавался детский плач. Первый раз в жизни девушка почувствовала облегчение при этих звуках. Карина и Кристофер поспешили вперед. И скоро остановились перед маленькой дверью. Из медной скважины торчал большой ключ. Крис повернул его. Тут же стало тихо. В скупо освещенной комнате на низкой скамеечке сидел ребенок. Увидев незнакомцев, он испугался и обрадовался одновременно:
      — А где моя мама?
      — А кто твоя мама?
      — Кухарка.
      Беглого осмотра хватило, чтобы понять, костюма из зеркальной ткани нигде нет.
      — Сколько ты сидишь в этой комнате?
      — Меня еще вчера днем заперли. _?
      — Мы… там… с ребятами… случайно испортили пирог. Вернее, это Теодор меня толкнул. Мама ничего не видела и наказала меня… Я из-за этого весь карнавал пропустил… Скажите, там было здорово?
      Путешественники не нашлись, что ответить.
      — Оставайтесь здесь, я закончу осмотр! — коротко распорядился Крис.
      Карина стала расспрашивать мальчика об обитателях дворца, с которыми так и не успела познакомиться… Ее вопросы сыпались один за другим — девушка боялась, что ребенок сам захочет узнать что-нибудь.
      — Самый главный человек — наш король Фердинандо Ворликийский, — рассказывал маленький Марио. — Он начал править задолго до моего рождения…
      «А закончил сегодня утром», — Карина с тоской вспомнила королевскую опочивальню и приконченного невыносимой болью бронзового человечка, который так радостно тряс ей руку накануне.
      — …У него трое сыновей и дочка Белла. Классная девчонка, совсем не задается. Мы часто вместе играем…
      «Играли»,-чуть не плача, подумала Карина, вспомнив, чтоони увидели в кроватке под кружевным балдахином. Различить там можно было только кукол…
      — …В этом году многие не смогли приехать, к сожалению…
      «К счастью!»
      — …Но я сам видел графа Больдоро, графа Коро, графиню Атиано…
      Карине стало плохо от этого перечисления. То, что они видели в комнатах, мало походило на людей, но у всех были свои имена.
      В коридоре послышались голоса. Распахнулась дверь. Женщина с распухшими губами и мокрыми глазами бросилась к мальчику и разрыдалась, прижав его к груди. За сегодняшнее утро она уже потеряла мужа и двоих дочерей.
      Снаружи стояло человек тридцать. Все они остались живы благодаря тому, что не попали на карнавал. В основном, это были слуги. Все смотрели на Кристофера Ива, как на главного.
      — Примите мои глубокие соболезнования, — начал эсверец. — Мужайтесь! Король Фердинандо погиб. Отошли в мир иной его сыновья, принцы Тибальдо, Хуан, Андреас, принцесса Изабелла.
      Женщины судорожно всхлипнули. Лица мужчин посуровели.
      — Теперь, согласно полученным мною сведениям, права на ворликийский престол переходят к двоюродному брату погибшего короля Диего Нолису. Именно он будет решать участь Рудольфо Дилано.
      — Отдайте этого негодяя нам! — крикнула женщина с растрепанными волосами.
      Ее все поддержали.
      — Матильда права! — произнес мужчина с руками -Мясника. — Никто кроме нас не может решать судьбу отого преступника. А свой приговор мы уже вынесли: человек, изобретший зеркальную краску, должен умереть!!! Отдайте нам ключ от камеры, в которой вы заперли Рудольфо!
      Мужчина протянул Кристоферу широкую грубую ладонь.
      — Нет! — рука эсверца мягко легла на эфес. — Я отдам его только Диего. Время для суда еще не пришло. Не будем чернить день скорби убийством. Если вы действительно хотите сделать что-то для погибших, а не для себя, то давайте позаботимся о том, чтобы останки ваших близких получили достойное упокоение.
      Крис говорил спокойно и уверенно. И, похоже, только это могло подействовать. И вот уже мужчины приступили к рытью двести двадцати одной могилы и сколачиванию такого же числа гробов. Женщины пропитывали многие метры льняного полотнища специальным раствором, который готовили по рецепту Кристофера. Карина, эсверец и еще несколько добровольцев, приняв все меры предосторожности, переносили обезображенные тела в гробы.
      Карина не знала никого из погибших, но слезы непрерывно текли по ее лицу.

      Похороны затянулись до глубокой ночи. Последние гробы были спущены при свете факелов. И тогда Крис обратился к измученным ворликийцам:
      — Сегодня вы отдали последнюю дань своим близким. Мы все скорбим. Эти жизни оборвались трагично и неожиданно. Но смерти нет, есть только боль. А боли они уже не чувствуют. Каждый уже предстал перед очами нашего Бога. И теперь значение имеет только то, как была прожита жизнь, сколько добра и света открыто миру.
      Карина смотрела на Криса и не узнавала его. С каждым произносимым словом черты его приобретали абсолютную завершенность. Он становился прекрасным как Бог, о котором говорил. Сила его воздействия на людей была поистине безгранична.
      — Когда-нибудь придется и нам ответить за все, что мы сделали, сказали или подумали, — продолжал он. — Так не будем отягощать наши души ненавистью, жестокостью и непониманием. Трагедия, причину которой вы видите в работе конкретного ученого, была предопределена всем ходом ворликийской истории! Роковые составляющие зеркальной краски были изобретены задолго до Дилано!
      Голос Кристофера гремел:
      — Рудольфо стал проводником Судьбы, которая с первых дней Раскола вела к катастрофе. Ибо разобщенность королевств и связанная с этим разорванность знаний — губительна! И мы здесь для того, чтобы содействовать делу объединения!!!
      Ворликийцы слушали эсверца, затаив дыхание. А потом их вопросы посыпались один за другим. Разошлись спать уже в третьем часу ночи. Карина очень хотела покинуть дворец и провести ночь в дороге. Заметный контраст с днем приезда! Однако Крис сказал, что они дождутся Диего Нолиса, к которому уже отправлены гонцы.

      Карина ворочалась в кровати и никак не могла уснуть. Вдруг в коридоре послышались голоса. Девушка на цыпочках подбежала к двери. Чей-то голос сердито ворчал: «Быстрее, а то все пропустим. Я хочу видеть, как будет мучиться это чудовище…» «Успеем, — отвечал другой. — Зеркальная краска так быстро не действует…». Карина похолодела. Сказанное могло означать только одно — ворликийцы не простили своего ученого.
      Девушка приотворила дверь и выглянула. Отблески свечей мелькнули в конце коридора и исчезли, времени на раздумья не было. Карина побежала следом. Она еле поспевала за стремительно перемещавшимися фигурами. А те все поворачивали и поворачивали в лабиринте переходов.
      Когда двое скрылись за дверью, Карина в нерешительности замерла. Потом осторожно подошла и прислушалась. Голоса раздавались на значительном отдалении. Девушка взялась за ручку и оказалась в галерее, которая поверху окружала большой зал. Она подкралась к перилам и посмотрела в зал.
      Внизу сидели ворликийцы. Перед ними был еще один человек, связанный и окровавленный. Мужчины, выломавшие дверь в темницу Рудольфо Дилано, дали волю своему гневу.
      Слово взял человек по имени Валентине Девушка помнила его глухие рыдания под неумолкаемый стук молотков. На карнавале погибла его совсем юная невеста, которую звали красивым именем Марика. Сейчас в голосе мужчины звучала сталь.
      — Мы собрались здесь, чтобы казнить человека, виновного в смерти наших близких. Мы не судьи, но мы приговорили его. Мы не палачи, но осуществим приговор. Я нашел в лаборатории Дилано целый контейнер зеркальной краски. Теперь каждый из нас сможет нанести смертельный мазок на его кожу. А потом мы будем сидеть и смотреть, как краска, проникая, разъедает его внутренности, и они едкой жидкостью вытекают изо рта, ушей, носа.
      Карина вжалась в пол.
      — А что мы скажем посланникам Битвы? — спросил кто-то с виноватой хрипотцой в голосе.
      — Мы не отчетны перед ними! — отрезал Валентине — Чужеземцам не понять нашей боли! Если бы девчонка этого Криса погибла, он бы говорил иначе. Горе развязывает нам руки. Кто еще хочет сказать?
      Люди молчали. И это была страшная тишина.
      — Никто? Значит, начнем!
      Болезненная судорога прошла по телу девушки.
      — Не надо-о-о! — простонала она.
      Ворликийцы подняли головы. Карина медленно встала. Странное оцепенение охватило ее. Вспомнились слова Криса о том, что после смерти будет важно только то, что человек сказал или сделал. Смерть казалась близкой. Сделать она ничего не могла. Онемевшие губы с трудом выговорили:
      — Не надо, пожалуйста!
      Валентино направился к ней. Валентино больно взял ее за локоть. Валентино потащил ее вниз по лестнице. Валентино сказал:
      — Теперь эеверец поймет, чтозначит терять близких! Ненужных свидетелей убирали во все времена…
      Карина хотела сказать, что это несправедливо. Кристофер знает, что такое страдание. Но ощущение нереальности происходящего ложилось на ее голову тяжелым туманом. Карину привязали к стулу рядом с Рудольфо Дилано.
      — Кто умрет первым? — обратился Валентино к присутствующим.
      — Ты! — услышала она знакомый голос и проснулась. Вернее, нырнув в другую реальность, потеряла сознание.

      Очнулась она в комнате Кристофера и сразу начала плакать.
      — Ну, что ты, не надо, моя славная, моя храбрая девочка… — утешал ее спутник.
      — Я не храбрая. Это я, наоборот, от страха…
      Крис гладил ее по голове:
      — Если бы не ты, я бы пришел слишком поздно…
      Но Карина рыдала навзрыд и ничего не хотела слышать.
      Когда она немного успокоилась, то обнаружила, что в комнате находится еще кто-то. Опальный ворликийский ученый, устало прикрыв глаза, полулежал в кресле.
      — Сейчас мы уезжаем, — решительно сказал Кристофер. — Думаю, с претендентом на ворликийский трон мы не разминемся в дороге. Вы, Рудольфо, отправитесь с нами и останетесь в любом королевстве, в котором пожелаете…
      — Зачем? — еле слышно произнес Дилано.
      — Ваши земляки не могут простить вас, — серьезно пояснил Крис.
      — Зачем… вы не дали мне умереть? — договорил свой вопрос Рудольфо.
      Лицо Кристофера стало еще серьезнее:
      — Я не позволил вас убить, потому что считаю невиновным в случившейся трагедии. Я знаю все! Даже про Констанцу!!!
      Рудольфо ничего не сказал, но в нем было то явное нежелание жить, которое Карина теперь безошибочно определяла. Крис вышел, чтобы подготовить к отъезду лошадей. Когда шаги его кованых сапог замерли, Дилано с трудом поднялся. Карина с тревогой следила за его перемещениями. Ворликиец, шатаясь, добрался до окна и кулаком распахнул створки.
      — Я должен умереть, — просто сказал он.
      Карина уже была рядом и вцепилась в руку безумца.
      В-вы что? — она даже заикаться начала. — 3-за-чем?
      — Вы знаете, что такое счастье? — неожиданно спросил Рудольфо.
      — Я… нет… — на мгновение растерялась девушка.
      Дилано поднял указательный палец:
      — Счастье — это когда оказывается, что мучающая тебя ошибка никакая не ошибка, и ты поступил единственно правильным образом.
      С этими словами ученый высвободился от держащих его рук и перемахнул через подоконник.
      Карина не стала смотреть на улицу — комната Криса находилась слишком высоко над землей. Она опустилась на пол, обхватила колени и не вставала до тех пор, пока не пришел белый как полотно Кристофер Ив. Не сказав никому ни слова, путешественники покинули дворец.

      Никогда еще Карина не видела своего спутника таким расстроенным и подавленным.
      — Какими, вы говорите, были последние слова Дилано? — Крис не первый раз задавал девушке этот вопрос.
      — Рудольфо сказал, что счастье — это когда роковая ошибка оказывается единственно правильным выходом.
      Потом Кристофер надолго замолкал. Прервав его размышления, Карина, наконец, спросила:
      — Я до сих пор не совсем понимаю, что он имел в виду. Ужасно, когда по твоей ошибке изобретение приносит так много горя…
      Крис тяжело вздохнул:
      — Это была не его ошибка и не его изобретение…
      Карина непонимающе уставилась на спутника, и тот начал рассказывать:
      — Презентация достижений ворликийских ученых осуществляется на четырех сезонных карнавалах. Осенний карнавал не столь многолюден, на зимнем же собирается до трех тысяч человек. Зеркальная краска заслуживала представления в новогоднюю ночь. Почему же Дилано так поторопился? Один человек, по секрету, сообщил мне, что Рудольфо украл все формулы…
      Глаза Карины округлились.
      — Истинным создателем зеркальной краски была его невеста Констанца! Однако только Рудольфо понял, какую опасность несет это изобретение. Любимая собака погибла от зеркальной попоны, сделанной руками возлюбленной. Но девушка отказалась видеть связь между двумя событиями. Тогда Дилано зарегистрировал изобретение на свое имя. Между молодыми людьми произошла ссора. Девушка уехала из дворца. Правда, вскорости вышла замуж, причем, как сейчас оказывается, более чем удачно. Ее мужем стал Диего Ноллис…
      — То есть теперь она станет королевой! — не преминула уточнить Карина. — Очень подозрительное совпадение!
      — Я вас не понимаю, — Крис испуганно вскинул глаза на свою спутницу. — Что?! Нет! Не может быть…
      Эсверец запустил руку в волосы:
      — А я понять не мог, почему девушка так легко отказалась от авторства и так быстро утешилась в объятиях другого! Бедный Рудольфе.
      — Но почему Дилано не объявил об опасности ряда соединений на ученом совете? — возмутилась Карина.
      — Ворликийцы не рассматривают смеси по критерию возможного вреда для организма! То, что Рудольфо оценил опасность зеркальной краски, говорит о нем как о человеке Нового времени.
      — Но зачем он пошел на убийство?! — не выдержала Карина.
      — А вы бы не решились убить двести человек, если бы знали, что в противном случае погибнет на несколько тысяч больше? — спросил Кристофер.
      — Нет!
      — А пошли бы вы на убийство других, если бы от этого зависела жизнь одного, но самого дорогого вам человека?
      Карина покачала головой.
      — А если бы вы знали, что люди все равно погибнут, и виновен будет человек, которого вы любите больше всего на свете?
      — Кристофер, я не смогла бы убить человека! — категорично ответила гугнеатка. — Но теперь мне понятно, что имел в виду Дилано. Несчастный… Его доверчивость и впечатлительность использовали! Самоубийство стало последней строкой чудовищного плана! Теперь никто не узнает, как все было на самом деле.
      — Да, у нас нет никаких доказательств, — печально согласился Кристофер. — Рудольфо мертв. Люди, по крупицам предоставившие ценную информацию, погибли. Все записи невесты Дилано сжег в ночь карнавала. Когда я к нему заходил, он бросал в камин стопку за стопкой. Я обратил внимание, что почерк везде женский. Думал, письма…
      Путешественники одновременно повернули головы вправо. Из леса ехала пышная процессия. Разодетые всадники скакали рядом с украшенной цветами и лентами каретой. Музыканты наигрывали марши. Так к месту правления ехал Диего Ноллис с молодой женой.

      Когда карета поравнялась с путешественниками, из нее выглянуло миловидное женское личико, а потом показалось раскрасневшееся лицо мужчины с рыжими усами.
      Лакеи спрыгнули с подножки кареты и открыли нарядную дверцу. На землю сошел мужчина в умопомрачительном салатном камзоле. Отвергнув помощь слуг, он с шуточками помог спуститься молодой женщине. Та звонко смеялась, слетая вниз в объятьях супруга. Карина с отвращением смотрела на эту пару. А то, что Крис сохранял в этот момент почтительное и даже какое-то ласковое выражение лица, просто бесило ее.
      — Позвольте представиться! — сказал мужчина, грассируя на букве «р». — Граф Диего Ноллис, двоюродный брат погибшего короля!
      На этих словах он трагично опустил голову и только после этого протянул руку Кристоферу. Карина рыла каблуком землю. К ней приблизилась женщина, которая хотела казаться милой, но на голове у нее был прочерчен пробор, как острие кинжала.
      — Констанца, — с наигранной простотой сказала она.
      Карина не собиралась отвечать. Но Крис очень строго посмотрел на нее, и девушка нехотя пробубнила:
      — Карина.
      — Вы только что из дворца?! — страдальчески заводя брови домиком, произнесла эта страшная женщина.
      Карина хмурилась и кусала губы, но сдерживала себя. Кристофер же, подыгрывая заговорщикам, сказал:
      — Все там омрачено трагедией. И только ваш скорый приезд вселяет в души людей радость. Тяжелая задача ложится на ваши плечи — преодоление чудовищной катастрофы.