После уточнения всех координат "Мир" взял курс на Терру. До планеты оставалось совсем немного и Терру уже можно было хорошо рассмотреть даже невооруженным глазом. Все это время Главный Компьютер сканировал ее поверхность при помощи бикронных локаторов и Шестун уже знал, что почти вся поверхность Терры покрыта мощным слоем водяного океана. На планете было всего несколько десятков островов и на одном из самых больших просматривались какие-то упорядоченные геометрические фигуры, что вполне могло говорить в пользу существования разумной жизни на планете. Во всяком случае именно сюда командир решил отправить первые разведывательные капсулы. Атмосфера и в самом деле была реже земной, но ее гораздо большая высота с лихвой это компенсировала и у поверхности давление должно было лишь незначительно превышать земное - не более, чем при сильных антициклонах. Почти везде был плотный слой облаков, состоящих из водяного пара.
      - Полет проходит нормально. Все системы работают в нормальном режиме. Выход на элипсоидную орбиту завершен, - голосом Косовского, чуть отдающим нотками металла, доложил Главный Компьютер.
      Шестун включил обычную связь и объявил свой приказ:
      - Двенадцатичасовой отдых. О дальнейших действиях каждое подразделение будет предупреждено отдельно.
      Теперь можно было отдохнуть. Шестун расслабился, преобразовал кресло в кровать и закрыл глаза...
      Андрей плыл по морю. Волны приятно приподнимали тело вверх и тут же роняли вниз. Вода была соленой, но совсем не горькой. Внизу плыл обязательный робот-спасатель. Солнце стояло почти в зените. "Надо возвращаться", - решил Шестун и повернул назад. Но позади берега не было, не было его и впереди. Андрей принялся вертеть головой в поисках земли по сторонам, но ее нигде не было видно. "Вот растяпа - заплыл так далеко! Хорошо, что робот со мной - чуть что, вытащит", - подумал Шестун. Андрей, не знал направления наверняка, просто плыл назад наугад. Робот все так же плавно и мерно скользил прямо под ним. "Ну все - хватит!" - решил Андрей и, прекратив всякое движение и выпустив из легких воздух, принялся опускаться вниз. К удивлению Шестуна робот не только не подхватил его, но, наоборот, продолжал мерно двигаться вперед, оставив человека на произвол судьбы. Что-то было не так. Шестун вновь рванулся вверх и, достигнув поверхности, решил успокоиться и осмыслить план действий. Вокруг было море. Робот исчез. Что-то было не так, но что именно - Андрей никак не мог сообразить. Усилием воли, причинившим ему боль, Шестун сконцентрировался и оказался в своем кресле в ЦПУ.
      Это не было сном. "Тогда что со мной только что было? Галлюцинации? Но я здоров - во всяком случае об этом говорят все медицинские пробы. Странно", - подумал Шестун и, растерев пальцами виски, закрыл глаза. Когда он вновь их открыл, Андрею показалось, что он сидит напротив большого зеркала. Прямо перед ним сидело его отражение. Да и весь ЦПУ, словно разделенный пополам огромным зеркалом, отражался до мельчайшей детали. Но это все же не было отражением, потому что, к изумлению Шестуна, его собственное отражение поднялось со своего стула и с недоразумением уставилось на Андрея. Шестун продолжал сидеть на месте. Его отражение опустилось назад в кресло, все неожиданно погрузилось во тьму и через мгновение Андрей увидел привычный ЦПУ.
      "Черт знает, что такое! - подумал Шестун и, считая, что это была все же галлюцинация, включил внутренние видеокамеры. На экране не было ничего особенного - Андрей сидел в кресле и с удивлением смотрел прямо перед собой, хотя там ничего не было. "Так и есть - галлюцинация!" - решил Шестун, и, приняв решение пока об этом никому не говорить, на всякий случай записал информацию о происшедшем в личную матрицу Главного Компьютера, которая могла быть прочитана кем-либо из посторонних только после гибели командира.
      ГЛАВА ШЕСТАЯ
      ЛАБИРИНТ
      (МЕНЯЮЩАЯСЯ РЕАЛЬНОСТЬ)
      Полная готовность к высадке. Командир лично возглавит экспедицию. Странные барханы вверху и загадочные туннели внизу. Разрушители обнаружили неизвестный объект. Кодовый замок открыт. Это вход в туннель. На всякий случай надеть скафандры. Внутрь - в подземелья Терры! Первая развилка. Экспедиция делится на две части. Не работает лоцманская карта. Что-то не так! Срочно на поверхность!
      Все было готово к высадке. Первый отряд должен был состоять из трех капсул, пяти боевых роботов и десяти членов экипажа. Шестун решил сам возглавить отряд, возложив ответственность за "Мир" на Солдатова. В первой капсуле командир решил лететь сам, взяв с собой на борт Дашу, Снегирева и двух роботов - М1 и М2. Во второй, под командованием Косовского, должны были вылететь М3, М4, М5 и инженер-связист. В третьей, под командой Мюррея, разместились врач Ребров и еще трое космонавтов. Первая разведка была очень важной, поэтому Шестун решил задействовать все лучшее, что было на "Мире" в его распоряжении. Тем более, что сканеры обнаружили под поверхностью Терры целую паутину подземных тоннелей, образующих сеть, напоминающую настоящий подземный город.
      "Мир" застыл на круговой орбите над Террой и по команде Шестуна капсулы отправились вниз. Сверху Терра очень сильно напоминала Землю, только была покрыта более густым слоем облаков.
      - Прямо, как дома, - заметил Снегирев.
      Роботы проследили за взглядом своего программиста, но, не выразив никаких эмоций, вновь уставились прямо перед собой.
      - Да, немного напоминает, - согласился Шестун и поинтересовался у М1: Ну как - похоже на Землю?
      - Планета земной группы, - кивнул М1.
      - Нравится?
      - Думаю, что условия сходны с земными, значит, будет легче работать, своеобразно ответил М1.
      - Легче, чем на Минске? - спросил командир.
      - Температурный режим значительно лучше, подтвердил М1 и замолчал.
      Роботы никогда, кроме крайней необходимости, когда нужно было предупредить друг друга или человека, или же согласовать совместные действия, не начинали разговор первыми. Вместе с тем, если их вынуждали отвечать, вполне сносно поддерживали беседу, хотя, впрочем, их реплики были чересчур "железными".
      - Внимание, идем на посадку! - скомандовал Шестун и начал снижение.
      Все три капсулы приземлились в заданном районе. На Терре был полдень, но Гефест едва пробивался сквозь покрывало облаков, хотя вполне можно было различить его диск. Вокруг раскинулось безбрежное песчаное море. Огромные барханы застыли в каком-то своеобразном танце и лишь вихри песка, поднимаемые сильным ветром, придавали унылому пейзажу некоторое разнообразие.
      - За бортом +30 С в тени. В атмосфере - 24% кислорода, остальное азот. Присутствует незначительная примесь углекислого газа и водяного пара. Скорость ветра 12 м/с. Характеристики чрезвычайно близки к земным, - доложил М1, изучив показания наружных зондов.
      - Проба на особо опасные патогенные микроорганизмы? - поинтересовался Шестун.
      - Проба отрицательная, - сообщил М1.
      - Думаю, в случае необходимости, можно обойтись без скафандров. Хотя защитную плескигласовую пленку натянем, - сообщил Шестун Даше.
      - Нам тоже? - спросил М1, ставший свидетелем их разговора.
      - Да. Я не хочу, чтобы пострадали ваши биооболочки, - кивнул Шестун.
      - Это могло бы осложнить выполнение задач, - согласился М1.
      Когда капсулы были переведены в режим наземного движения, Шестун отдал приказ колонне выступить, поведя свою машину в авангарде. Их целью был район, где радар запеленговал сеть подземных туннелей.
      Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась все та же пустыня. Нигде не было ни единого признака присутствия хоть какого-нибудь искусственного объекта.
      - Мы уже на подходе к району, но вокруг ничего нет - все тот же песок?! - удивленно заметил Снегирев.
      - Возможно, хода на поверхность вообще нет и нам придется его сделать, - предположила Даша.
      - Возможно, что так. Хотя это не главное - анализ паутины подземелий позволяет со значительной долей уверенности предположить, что они построены разумными существами. Поэтому мы можем столкнуться со сходной или иной формой жизни, - задумчиво сказал Шестун, внимательно разглядывая окружающие их барханы.
      Головная капсула взобралась на самую вершину огромного песчаного холма. Далеко внизу, позади, карабкалась машина Косовского, а капсула Мюррея только начинала спускаться с вершины предыдущего бархана.
      - Здесь не обязательно разумная форма жизни! - неожиданно возразил М2.
      - Что же тогда?! - удивился командир.
      - Сооружения роботов. Разумная жизнь могла создать разумные машины. Но в дальнейшем машины могли существовать и без породившей их жизни, - пояснил свою мысль М2.
      - Пожалуй, что так, - кивнул Шестун и внимательно посмотрел на робота.
      Командира несколько удивило поведение М2. Снегирев тоже озабоченно посмотрел на своего подопечного.
      - С вами все в порядке? - спросил программист у робота.
      - Да, - в один голос ответили М1 и М2.
      Немного помолчав, М1 неуверенно добавил:
      - Работа основного процессора несколько затруднена воздействием сильного электро-магнитного поля.
      - Я так и думал, - пояснил Снегирев командиру. - Возможно, здесь небольшие запасы руды или значительные металлические конструкции...
      Снегирев не договорил, потому что капсула со скрежетом проехала по чему-то металлическому и Шестун тут же остановил машину, приказав остановиться Косовскому и Мюррею.
      Позади был все тот же песок.
      - Сканер чувствует металл. Под песком что-то есть! - сообщила Рыбачук.
      - Плексигласовая пленка застыла? - спросил Шестун.
      - Да, командир, - кивнула Даша.
      - М1 и М2 - на выход через нижний люк! Провести непосредственную разведку и установить природу обнаруженного объекта.
      - Есть! - ответил М1 и роботы, захватив портативные бикронные излучатели, выбрались наружу.
      Словно братья-близнецы, разрушители осторожно направились к месту, где был слышен металлический скрежет, держа оружие наготове. Через смотровое стекло было хорошо видно, как ветер шевелит их светлые волосы.
      - Скоро вздохнем. Сделаем все пробы и пройдемся по Терре без скафандров, - заверил Шестун, по собственному опыту знающий, что нет ничего более важного и необходимого, чем возможность подышать настоящим воздухом, почувствовать всем телом потоки настоящего ветра.
      Когда космонавты годами были лишены всего этого, в них медленно накапливалась психологическая усталость и постепенно развивалась клаустрофобия. Шестун даже знал о двух смертельных случаях, когда лишенные естественной атмосферы космонавты в состоянии возбуждения раскрывали шлемы скафандров, заведомо зная, что они погибнут.
      Роботы продолжали осторожно разгребать руками песок в стороны, не пользуясь никакими приспособлениями. Наконец, под их ладонями блеснул участок металлической поверхности. Шестун внимательно наблюдал за действиями разрушителей, включив главный бикронный излучатель капсулы и приготовившись к любой неожиданности. Скоро стало очевидно, что роботы раскопали люк. Он прикрывал собой овальный вход.
      М2 отошел в сторону и на всякий случай подготовил свой излучатель, а М1 попытался открыть люк. Люк не открывался.
      - В чем дело? - по рации спросил Шестун.
      - Цифровой кодовый замок. Только здесь не цифры, а какие-то знаки, но, видимо, их комбинация дает возможность забраться внутрь, - пояснил М1.
      - Справишься?
      - Я пытаюсь, командир.
      М1 возился возле люка. Прошло уже больше часа, наконец, разрушитель доложил:
      - Замок открыт.
      - Мы бы не открыли этот замок и за месяц! Все-таки прогресс - великое дело! - с улыбкой сказал Шестун Даше и приказал роботу: - Открывайте люк.
      М1 и М2 взялись обеими руками за металлические ручки и медленно открыли люк. М2 осторожно заглянул внутрь и сообщил:
      - Там освещенный туннель.
      - Займите позицию возле входа! Косовский и Мюррей, подгоните свои капсулы! - приказал Шестун.
      Когда Косовский и Мюррей поставили свои машины рядом с головной капсулой, Шестун устроил небольшое совещание при помощи видеотелефонов. В туннель решили спускаться группой под командой самого командира, в состав которой вошли Косовский, Мюррей, инженер-связист, врач Ребров, два космонавта и три робота. Для охраны капсулы решили оставить Снегирева, Дашу, двух космонавтов и двух роботов. Но Рыбачук тут же запротестовала:
      - Я могу понадобиться вам в туннеле.
      - Я не хочу рисковать. Это не женское дело, - нахмурился командир.
      - Пойми, Андрей - там вы можете столкнуться с неизвестными излучениями и полями. Только я могу работать с переносным зондом. Кроме того, мы с боевыми роботами. Да и вообще служба на "разведчике" - не женское дело.
      - Хорошо, пойдешь с нами! - после некоторого колебания согласился Шестун.
      В путь решили отправиться без скафандров - микроплексигласовая пленка успела застыть и надежно закрывала тела, но на всякий случай все были снабжены кислородными масками. Последние пробы атмосферы еще раз подтвердили её соответствие для легких.
      Шестун подошел к входу в туннель и заглянул внутрь. Длинный коридор уходил вниз и плавно поворачивал вправо. Андрей хотел отдать приказ начать движение, но, еще раз взглянув в туннель, достигающий в высоту два человеческих роста, поймал себя на мысли, что его что-то беспокоит. Это не было волнением или страхом неуверенного в себе и неопытного человека перед неизвестностью. За многие годы службы в разведке у Шестуна развилась интуиция, которая, порой, помогала лучше, чем все логические умозаключения. Шестун чувствовал какую-то смутную опасность.
      - Какой фон излучения? - спросил Шестун у Даши.
      - 0,8 бикрона на кубический метр у входа. Довольно странно! Это в десять раз превышает естественный фон Терры! - удивленно ответила Рыбачук.
      - До сих пор повышенный бикронный фон присутствовал только там, где существовала высокоразвитая цивилизация. И у меня пока нет оснований думать, что здесь будет по-другому, - медленно произнес Шестун и пристально посмотрел на Косовского.
      Игорь понял командира с полуслова и кивнул:
      - Мне тоже не нравится этот туннель
      - Всем вернуться к капсулам и одеть скафандры. Кислородные маски разместить во внутренних ранцах. Всем, кроме роботов! - распорядился Андрей, поняв, что Косовский чувствует то же, что и он сам.
      После того, как все члены экспедиции повторно облачились в скафандры, Шестун подал сигнал к выступлению. Первыми в туннель, держа наготове излучатели, спустились друг за другом разрушители М1 и М2. Вслед за ними с равными интервалами гуськом шли Ребров, Косовский, Мюррей, Шестун, Рыбачук, инженер-связист и еще два космонавта. Замыкал шествие разрушитель М3. У людей также были излучатели, но пока они стояли на предохранителях.
      В разрезе туннель представлял собой чуть вытянутый кверху овал и в диаметре, как оказалось, не превышал трех метров, хотя снаружи показался более широким. Его стены были сделаны из какого-то прочного пластика. На равном расстоянии, метрах в трех одна от другой, на потолке были укреплены ярко излучающие плиты из неизвестного материала, хорошо освещающие туннель. Через некоторое время ход стал несколько забирать влево и Шестун уже не видел не только выхода на поверхность, но и идущих впереди разрушителей. Еще через несколько минут М1 доложил командиру по рации:
      - Здесь развилка. Один ход идет влево, а второй - вправо. Второй значительно шире нашего. А тот, что идет влево - такой же. Жду Ваших указаний.
      - М1 - занять позицию у левого входа! М2 - у правого. Остальные двигаться за М2, когда он войдет в правый ход! - скомандовал Шестун: - Все время держим связь по рации.
      Поравнявшись с М1, стерегущим ход влево, Шестун приказал всем остановиться. Ему не хотелось делить группу на части. Но оставлять открывшийся дополнительный ход неисследованным тоже не входило в его планы. Впрочем, всегда была возможность связаться через бикронные маяки и вновь соединить группу.
      Немного поразмышляв, Шестун отправил налево вместе с М1 двух шедших в арьергарде космонавтов и инженера-связиста, назначив его страшим группы.
      Через некоторое время все повторилось вновь, лишь с тем отличием, что на этот раз доложил уже М2:
      - Снова развилка, командир. Налево такой же ход, как и у нас, а направо - гораздо шире.
      - Похоже, мы движемся к центру, - заметил Косовский. - Можешь послать меня влево. Дай пару человек.
      - Думаю, что не стоит бесконечно дробить группу: возможно, что здесь целый лабиринт ходов. - возразил Шестун и посмотрел на свой микролокатор, закрепленный на стекле шлема прямо перед его глазами.
      Соседняя групп шла рядом параллельным курсом.
      - Продолжать движение в прежнем режиме! Возле развилки - не задерживаться! - приказал командир.
      Развилки попадались все чаще и вскоре стало ясно, что группа углубляется в целую паутину подземных туннелей. Одни проходы были свободными, другие же - закрыты прочными люками с цифровыми кодами на замках. Потратив немало времени на откупорку одного из таких люков и, убедившись, что там точно такой же ход, Андрей решил двигаться вперед, стараясь идти по самым большим, открытым туннелям. Командиру было уже совершенно ясно, что он зря разделил экспедицию - в этом лабиринте лучше было держаться всем вместе. Вторая группа ушла недалеко, но было хорошо заметно, что она понемногу удалятся, постепенно забирая в сторону.
      - Как у вас дела? - спросил Шестун у старшего группы.
      - Все по-прежнему, командир. Изредка попадаются люки, но мы их игнорируем, - доложил космонавт.
      Нужно было соединить поисковую группу с основной экспедицией. Люди, конечно, могли заблудиться, но разрушители имели внутреннюю лоцманскую плату и могли вернуться назад даже в полной темноте. Но возвращать группу назад, до места их расставания у первой развилки не имело смысла - это было бы слишком долго, во всяком случае Шестун надеялся, что туннели могут сойтись еще раз. Командир приказал старшему группы открывать все люки, ведущие в направлении движения основной экспедиции и вновь приказал своим двигаться вперед.
      - Командир, у меня проблема! - доложил идущий впереди М2.
      - Слушаю?
      - Не работает лоцманская карта.
      - И у меня! - вмешался в разговор М3.
      - Этого еще не хватало! - насторожился Шестун. - Всем остановиться!
      Это было чрезвычайным событием. Разрушители обладали тройной степенью надежности и основные платы должны были работать даже в условиях, приближенных по своим параметрам к ближайшим окрестностям эпицентра ядерного взрыва. Они могли были быть повреждены лишь путем непосредственной деформации молеонового позвоночника робота. Командир запросил М1. У него также не работала лоцманская плата. Шестун уже хотел узнать результаты анализа излучения, но его опередила Даша, сама догадавшаяся провести замеры:
      - Мощность бикронного излучения - 20 бикрон на кубический метр. Основные платы разрушителей продолжают фиксировать наш путь. Но центральный процессор роботов сможет считать с них информацию только тогда, когда мы выйдем в зону с излучением менее 19 бикрон на кубический метр, - пояснила Даша.
      - Не может быть! - прошептал Шестун.
      Все были поражены не меньше командира. До сих пор представители Цивилизации еще ни разу не встречали в Космосе ничего и никого, что или кто могло бы управлять бикронным излучением кроме них самих. Это излучение нельзя было получить в природе - его мог создать только разум. Положение становилось слишком серьезным. Взвесив все обстоятельства, Шестун приказал остановиться.
      - Как у вас дела? - запросил командир вспомогательную экспедицию.
      - Мне кажется, мы постепенно продвигаемся к вам навстречу.
      - Вы помните дорогу?
      - В общем-то - да.
      - Приказываю возвращаться назад! Мы тоже идем назад! Постоянно следить за маяками и выходить на связь. Полная боевая готовность для разрушителей! скомандовал Шестун и, включив только волну Косовского, пояснил своему помощнику: - Здесь что-то не так. Выходим на поверхность. Придется наверху поставить пару исследовательских станций и поизучать все несколько дней. Похоже, в недрах Терры гораздо больше тайн, чем мы могли предположить.
      - Согласен, командир! - поддержал Косовский.
      - В чем дело, Андрей? - спросила встревоженная Даша, настроившись на волну командира.
      Она уже и сама давно поняла, что что-то не так.
      - Мы возвращаемся. Бикронное поле - нештатная ситуация. Дальше вниз не пойдем - это большой риск! - пояснил Шестун.
      ГЛАВА СЕДЬМАЯ
      ЗАПАДНЯ
      (СРАЖЕНИЕ РОБОТОВ)
      Заблудились? Мираж или действительность - туннель меняет структуру. Только наверх! Вторая группа почти рядом. Аппаратный зал чужой цивилизации. Ангар летающих тарелок? Тревога! Всем укрыться под тарелками! Шестирукие. Попытка контакта. Сражение. Нужно отходить! Отступление.
      Назад двигались в обратном порядке. Возглавлял шествие М3. Шестун придержал Дашу рукой и пошел перед ней.
      Через несколько минут ходьбы М3 остановился и доложил:
      Я не знаю, куда идти. Здесь развилка сразу на четыре хода. Мы ее не проходили. Лоцманская плата не работает.
      "Этого еще не хватало", - подумал Шестун и, приказав всем остановиться, пошел вперед к М3, чтобы убедиться во всем собственным глазами.
      Туннель и в самом деле делился на четыре абсолютно одинаковых хода. Два из них уходили в стороны, один вверх, а последний - вниз. Это были точно такие же широкие туннели, как и тот, в котором находилась экспедиция. Тот же голубоватый пластик стен, те же, находящиеся на равном расстоянии друг от друга, светящиеся плиты, разве что пол в туннелях, которые вели вверх и вниз, был гораздо шире и там уже можно было двигаться сразу нескольким людям рядом, а не гуськом друг за другом, как это приходилось делать до сих пор. Туннели и сами отверстия можно было даже потрогать и ощутить их реальность собственными перчатками, но Шестун был готов поклясться чем угодно в том, что всего полчаса назад этой развилки не было. В смятении был и Косовский, подошедший к развилке вслед за Шестуном.
      - Как думаешь, командир, что это такое? - взволнованно спросил старший вахтенный офицер.
      - Не знаю, Игорь. Но знаю точно, что это не мираж, а реальность. Лабиринт меняется. Я не знаю, как, но он изменился! И дело даже не в том, что не работают лоцманские платы у разрушителей. Даже если они заработают, мы будем знать только направление, а не путь - лабиринт стал другим и, возможно, изменится еще не раз! - не без волнения поделился своими мыслями Шестун.
      - Что будем делать?
      - Только наверх! Нам надо любым способом постараться выбраться наружу. Похоже, здесь, на Терре, будет не легче, чем на Минске.
      Время от времени встречались развилки на три-четыре хода и все они были открыты. Люки больше не попадались. Инженер-связист со своей группой шли где-то совсем рядом, но пока не удавалось соединиться. Постепенно пришлось сменить подъем на спуск - попадались только такие развилки, все ходы которых вели вниз. Наконец, за одним из поворотов, глазам космонавтов предстал огромный зал с полностью люминесцентным потолком.
      Он был выложен из такого же пластика, но по ферме представлял собой идеальный параллелограмм шириной около ста, длиной - двухсот и высотой около двадцати метров. Посередине зала, в его дальний конец вела дорожка из металла, отливающего странным, но очень красивым изумрудным оттенком. По обе стороны от дорожки располагались длинные ряды странных, непонятных приборов с большим количеством кнопок и светящихся огоньков. Каждый прибор был похож на небольшую летающую тарелку метра три с половиной в диаметре.
      - Что это - их космобаза? Ничего себе! - восхищенно заметил Косовский.
      - Это может быть чем угодно, - неопределенно откликнулся Шестун: Рассредоточиться по залу! Никому ничего не трогать! Всем специалистам провести контрольные замеры!
      Члены экспедиции разбрелись по залу. М3 и М2 заблокировали оба входа, находящихся друг напротив друга. В зал выходило несколько боковых люков и, хотя они были заперты, Шестун счел за лучшее приглядывать и за ними.
      Каждая тарелка в своей нижней трети также была снабжена люком, ведущим, видимо, внутрь. Но это, скорее всего, не были летательные аппараты - во всяком случае, было непонятно, как они могли стартовать. Если даже допустить, что в этом изменяющемся лабиринте мог открываться ход наверх, нельзя было понять, как тарелки стартуют - их корпуса представляли собой единое целое с протянувшимися к ним с середины зала изумрудными металлическими дорожками.
      - Мощность поля - менее 20 бикрон на кубический метр, - доложила Рыбачук.
      - Андрей, может, попробуем подключить к тарелке разрушителя?! Он может попытаться считать данные, - предложил Косовский.
      - Хорошо, - кивнул Шестун и подозвал к одной из тарелок, расположенных в глубине зала, М2, выставив вместо него у входа Реброва и Мюррея с бикронными излучателями наготове.
      М2 подошел к тарелке и положил на ее корпус руку, под которой тут же раздалось едва слышное жужжание - маленькое молеоново-алмазное сверло, несущее внутри себя тончайшие датчики считки электронной информации, начало вгрызаться в корпус тарелки. Корпус оказался сделанным из неизвестного сплава, отличающегося большой прочностью, но все же молеоново-алмазный наконечник преодолел его без особого труда. М2 закрыл глаза и неподвижно застыл в странной, вычурной позе возле тарелки. Через несколько минут он вышел из оцепенения и заговорил:
      - Неизвестный код доступа. Пытаюсь напрямую связать свой центральный процессор с блоком управления объекта. Незнакомая система паролей. Разрешите прямой контакт?
      Прямой контакт означал, что разрушитель попытается снять собственную защиту и виртуально слиться с электронным мозгом тарелки. Это было достаточно опасно - существовала вероятность частичной порчи вспомогательных программ разрушителя М2. Это могло произойти в том случае, если бы электронный центр тарелки обладал более мощным интеллектуальным ресурсом, нежели тройная мощь процессора разрушителя.
      - Нет. Попробуй преодолеть пароли, - возразил Шестун.
      - Считаю необходимым прямой контакт! - повторил разрушитель.
      - Нет. Взламывай пароли! - командир остался непреклонным.
      - Прошел первый пароль, - бесстрастно сообщил разрушитель и тут же пронзительно замигал потолок, превратившись в одну сплошную, переливающуюся всеми цветами радугу.
      - Объект передает информацию о попытке взлома. Остальные пароли заблокированы, - сообщил М2.
      - Всем укрыться под тарелками! Обязательно - вне прямой видимости с проходов и люков в стене! Приготовить излучатели! - быстро скомандовал Шестун и вместе с Дашей и Косовским проскользнул под ближайшую тарелку.
      Рядом залег М2. Мюррей и Ребров притаились где-то возле выхода, а М3 возле входа, через который космонавты попали в зал.
      - Я чувствую перемещение пяти объектов. Вес каждого примерно вдвое больше моего, - предупредил М2.
      - Кажется, скоро познакомимся с хозяевами! - сказал Шестун Косовскому и приказал включить в скафандрах режим ожидания.
      При этом режиме скафандры намертво застывали и ни один прибор не мог обнаружить движения. Движение же внутри оболочек гасилось специальным микрогравитонным полем. Разрушители же могли переходить в режим ожидания и без скафандров, прекрасно владея своим телом.
      Кто-то или что-то медленно продвигалось по проходу зала. Мюррей и Ребров остались, видимо, незамеченными. Наконец, и сам Шестун отчетливо услышал шаги, а
      через мгновение увидел медленно бредущих на двух изумрудно-металлических опорах, имеющих три сустава сгиба, роботов со странными трубками в руках. Самих рук у каждого из роботов было по шесть. Внешне роботы лишь отдаленно напоминали людей и были скорее похожи на первые автономные боевые машины Цивилизации, сопровождавшие разведчиков два столетия назад. Но с первого же взгляда было ясно, что это чужаки.
      Роботы подошли к тарелке, в которую пытался проникнуть М2. Один из них принялся изучать отверстие, проделанное разрушителем, а двое других, подняв трубки, встали рядом, быстро вращая вокруг оси своими изумрудно-металлическими головами. Как раз в этот момент начал медленно открываться люк в стене, расположенный напротив вскрывавшейся тарелки. Чужаки, словно по команде, повернули все три свои головы в сторону люка, из которого медленно выбрался... инженер-связист. "Не самое лучшее время для соединения", - подумал Шестун, но решил пока ничего не предпринимать, предупредив по рации группу об опасности.
      Связист, получивший запоздалое предупреждение, изумленно уставился на чужаков и растерянно застыл посреди прохода. Сразу за ним появился еще один космонавт, затем М1 и последний член группы.
      Чужаки осторожно двинулись в их сторону. Один остановился, а двое продолжали медленно двигаться в сторону людей. Остановившийся робот-чужак стоял так близко, что Шестун при желании мог дотянуться до его изумрудно-металлической ноги-опоры. Инженер-связист поднял руку и, включив внешний звук, послал в сторону чужаков несколько звуковых сигналов, которые разрабатывались специально на случай неожиданной встречи с искусственным интеллектом и означали отсутствие враждебных намерений. Робот-чужак вроде бы понял сигнал, поднял вверх одну из шести своих рук-захватов, подошел к инженеру вплотную и, неожиданно рубанул массивной рукой прямо по его скафандру. Шар обзора на шлеме выдержал, но оболочка затрещала и изумрудно-металлическая лапа проникла в тело. Инженер рухнул вниз. Робот, обхватив его всеми шестью лапами, прижал к полу. Второй чужак налетел на стоящего позади инженера-космонавта и тоже подмял его под себя. Третий тоже двинулся в сторону людей.
      - Атакуем! - скомандовал Шестун и они с Косовским дружно ударили в спину
      последнему чужаку из двух бикронных излучателей.
      Расплавленный металл брызнул в стороны и все вокруг окутали клубы густого дыма. Чужак лишился пяти своих рук и большей части туловища, но все еще стоял на ногах-опорах. М2 выстрелил последним и чужака окончательно разорвало на мелкие, дымящиеся обломки. Даша тоже хотела встать, но Шестун затолкал ее назад под тарелку.
      Тем временем М1 схватился врукопашную с роботом-чужаком, напавшим на инженера - стрелять он не решился, побоявшись нанести вред человеку.