В горах даже последние дни лета пробирают холодом, напоминая о скором приходе суровой зимы. Огонь горел в обоих концах длинного чертога, бархатные шторы колыхались от проникающего в щели студеного ветра.
      – Ты отличный повар, – сказал Асмидир карлику, отодвинув пустую тарелку.
      Двое слуг зажигали висячие лампы на стенах, и зал наполнялся мягким светом.
      – Могу я теперь уйти? – спросил Баллистар. Стул для него поставили на деревянные чурбачки.
      – Разумеется, только зачем? На дворе смеркается, твой пони ночует в уютном стойле, для тебя приготовлена теплая комната с мягкой постелью. Утром кто-нибудь из слуг приготовит тебе завтрак и оседлает лошадку. Что скажешь?
      – Все это замечательно, – пробормотал карлик, – но я уж лучше пойду.
      – Я внушаю тебе страх?
      – Есть немного, – признался Баллистар.
      – Ты думаешь, что я колдун. Знаю-знаю, Сигурни мне говорила. Но я самый обыкновенный человек, хотя и владею парой секретов. В Кушире всех детей из богатых семей обучают творить огонь из воздуха, а некоторые даже создают из огня пляшущие фигуры. Только я не из них. Я принадлежу к благородному сословию и был воином. Теперь я горец, хотя кожа у меня потемней, чем у вас, и готов стать твоим другом. Друзьям я зла не делаю и всегда говорю только правду. Веришь ты мне?
      – Какая разница, верю я вам или нет? Все равно вы сделаете по-своему.
      – Для меня разница есть. В Кушире благородному мужу лгать неприлично. Это одна из причин, по которым низинники, как вы их называете, разбили войско нашего короля. Они-то лгут постоянно. Подписали договор, который и не думали выполнять, заключили мир, а потом вторглись к нам. Их шпионы сеяли трепет среди наших воинов. Страшен враг, не знающий чести.
      – Однако вы сражались на их стороне.
      – Да, и не устаю сожалеть об этом. Давай-ка сядем у огня и продолжим беседу. – Чернокожий великан опустился в обитое кожей кресло у очага. Слуга отодвинул от стола стул Баллистара. Когда карлик соскочил на пол и вскарабкался на другое кресло, хозяин сказал: – Ты переносишь свое увечье с большим мужеством, Баллистар, и это достойно уважения. О чем будем говорить?
      – О том, например, зачем вы служили нижнесторонним.
      – Без околичностей, значит? – улыбнулся Асмидир. – Хорошо. Дело в том, что куширский король обвинил нашу семью в измене. В то время, когда к нам вторгся враг, нас жестоко преследовали. Мою сестру и мою жену казнили, отца ослепили и бросили в темницу. Враг моего врага – мой друг, так у нас говорят. Я примкнул к нижнесторонним.
      – И теперь раскаялись в этом?
      – Да. Месть не приносит истинного удовлетворения, Баллистар. Мститель выпускает на свободу чудовище, пожирающее даже то, что ему дорого. Наши города опустошали, людей убивали и уводили в рабство. Богатую, просвещенную страну отбросили на двести лет в прошлое. Даже победа не остановила повального избиения. Нижнесторонние – варвары, ничего не смыслящие в делах государства. Кушир разбогател на торговле, но война обрубила все торговые связи. Прославленную библиотеку в столичном Кошантине сожгли. – Асмидир вздохнул и поворошил в огне кочергой.
      – Вы возненавидели их?
      – О да. Ненависть моя высока, как Хай-Друин, но двоих – барона Ранульфа и графа Джасти – я ненавижу более остальных. Их король всего лишь беспощадный дикарь. Настоящая власть сосредоточена в руках барона и графа.
      – Вряд ли разумно говорить все это мне, – заметил Баллистар.
      – Позволь мне судить самому, мой друг, – проговорил Асмидир с улыбкой. – Вот ты, скажем, веришь Сигурни?
      – В чем?
      – Веришь ты ее суждению, ее мужеству, ее благородству?
      – Сигурни умна и дураков рядом не терпит. При чем здесь она?
      – Она, Баллистар, тебе верит – а значит, верю и я. Без риска прожить нельзя, да и время торопит. По словам Сигурни, ты отменный рассказчик и немного историк. Расскажи мне о ваших кланах. Откуда они взялись, почему поселились здесь? Кто ваши герои, как зовут вашу знать?
      – Очень уж прытко вы скачете. Сначала разговор шел о мести, потом о доверии, а теперь вам историю подавай. Скажите сперва, для чего вам все это?
      – Ты ясно мыслишь, и мне это нравится. Для начала я сам расскажу тебе кое-что. – Асмидир хлопнул в ладоши, и слуга принес два золотых кубка с красным вином. Асмидир пригубил из своего, поставил, откинулся на высокую спинку кресла. – Когда Кушир превратился в руины, я вернулся к себе во дворец. У дверей меня встретил старец в сшитом из перьев плаще, весь в морщинах, с редкими, как дымка, волосами и бородой. Слуги сказали, что он пришел час назад и уходить нипочем не хочет. Они пытались прогнать его силой, но, не сумев и близко к нему подойти, признали в нем чародея и отступились. Я спросил его, что ему нужно. Он встал. Двери дома распахнулись перед ним сами собой, и он прошел прямо в мой кабинет. Там он спросил меня, что я чувствую после того, как приложил руку к гибели своей родины. Я, придавленный стыдом, промолчал. Он велел мне сесть и стал говорить о стародавних делах так, точно видел все это своими глазами. Рассказывал, как зло разрастается и пожирает, подобно чуме, все вокруг. Силам зла всегда должно противостоять что-то, сказал он, но в наше время такого противостояния нет. Иноземцы со своими союзниками сметают все на своем пути. Те, что еще сопротивляются им, обречены, ибо у них нет достойных вождей, но у одного завоеванного народа такой вождь будет. Он сказал – и я поверил ему беззаветно, – что я найду его здесь, на севере. Потомок горной династии, сказал он, возродится из пепла и проложит дорогу к свету.
      Я приехал сюда с великими надеждами, Баллистар – но не нашел ни вождя, ни войска. Весной сюда нагрянут нижнесторонние с огнем и мечом и перебьют сотни, если не тысячи, мирных крестьян. – Асмидир подбросил в огонь полено. – Я не верю, что старец солгал мне, и не хочу думать, что он ошибся. Где-то в этих краях есть человек, рожденный стать королем, и я должен найти его еще до середины зимы.
      Баллистар выпил вина. Густое и крепкое, оно дурманило голову.
      – И ты думаешь, что мои рассказы будут тебе полезны?
      – Они могут дать мне ключ.
      – Не вижу, каким образом. Предание гласит, что наши предки прошли сквозь магические Врата, но я подозреваю, что наша история не сильно отличается от истории других кочевых народов. Мы, вероятно, нагрянули сюда из-за моря. Те, кому полюбились горы, отправили корабли назад, за своими семьями. Кланы много веков воевали между собой, но потом сюда пришли другие захватчики, аэниры, предки нынешних нижне-сторонних. В борьбе с ними кланы временно объединились.
      – Ну, а короли у вас как появились?
      – Первым настоящим королем был Сорейн, или Железнорукий. Могучий воин родом из Вингораса. Во главе с ним объединенные кланы разбили Тройной Союз. Даже нижнесторонние его уважали, потому что он освободил их землю. Однажды он исчез, но вернется, когда в нем будет нужда – так говорит легенда.
      – Сомневаюсь, – покачал головой Асмидир. – У каждого народа есть такой герой, но ни один еще не вернулся. А наследники у него были?
      – Только младенец, который тоже пропал – его, вернее всего, убили и зарыли в лесу.
      – Расскажи о других королях.
      – Был еще Гандарин Багровый, тоже великий воин. Он умер во цвете лет, и его сыновья передрались между собой из-за короны. Потом пришли нижнесторонние, и клановое войско в красных военных плащах полегло на Золотом поле. Тому уже много лет. Молодой король бежал за море, где был убит, других известных потомков Гандарина тоже предали мечу, носить красное запретили – даже шарф такого цвета нельзя намотать на шею.
      – И никого из рода Гандарина не осталось в живых?
      – Только Сигурни, насколько я знаю. Да и та бесплодна.
      Асмидир потер глаза, скрывая уныние.
      – Где-то он должен быть. И я ему нужен. Старец ясно дал мне это понять.
      – Он мог и ошибиться, – предположил Баллистар. – Даже Гвалч порой ошибается.
      – Гвалч?
      – Одаренный из нашего клана. Был воином, получил рану в голову и стал чем-то вроде пророка. Люди избегают его, потому что он всегда предсказывает дурное. Может, из-за этого он и пьет.
      – Скажи, где его можно найти, – приободрился Асмидир.
 
      Сигурни была недовольна собой. Четыре раза за утро она выпускала Эбби, и та все четыре раза промахивалась. Эбби, конечно, отяжелела немного – три дня перед тем шел дождь, и она не летала, – но так все равно не годится, ведь до турнира всего две недели. Сигурни злилась, потому что не знала, что делать, а Асмидира спрашивать не хотела. Может быть, птица больна? Нет, вряд ли – летает и снижается она красиво, как прежде, вот только добычу не может поймать. Нападала она всегда одинаково: выпущенными когтями толкала бегущего зайца, а потом вцеплялась в него. Сигурни подбегала, накрывала зайца рукой в перчатке, бросала кусочек мяса перед собой, и Эбби летела к лакомому куску, оставляя добычу Сигурни. Сегодня такого не случилось ни разу.