ЭПИЛОГ

Разглядывая дымящиеся руины сквозь затемненные стекла бронированного мерседеса, Илья Аркадьевич не заметил возникшего рядом с машиной милиционера. Тот постучал костяшками пальцев в стекло, и Гавриил лениво приоткрыл дверцу. Постовой представился и попросил документы, но лишь только заглянул в них — испуганно козырнул, извинился и зашагал прочь.

— Зачем вы меня сюда привезли? — тихо спросил прецептора Розалихин.

— Магистр полагает, что соучастие — основа солидарности.

— Так это вы сделали?

— Еще Ленин призывал делиться с ближними.

— По-моему Христос, а Ильич хотел поделиться с бедными.

— Ну, вот видите! Нам очень и очень недоставало той уникальной информации, которой обладал теперь уже покойный подопечный… Ах, черт! Только посмотрите на это!

Илья Аркадьевич глянул в окно, туда, куда указывал Гавриил. Прямо по развалинам, перепрыгивая с плиты на плиту, пробирался человек в выцветшем плаще. В руке он сжимал увесистую палку, скорее даже посох.

— Что вас так удивляет? Может, он что-то ищет? — не понял Розалихин.

— Оцепление меня не пропустило — Гейгер мол трещит. А он преспокойно себе ходит там.

В самом деле. Военные не обращали на погорельца ни малейшего внимания. Выстроившись довольно плотной цепью, они удерживали понаехавших журналистов, искателей дешевых сенсаций и прочих представителей желтой московской прессы.

Человек, на которого прецептор обратил внимание, спокойно спустился с руин к оцеплению, отряхнул пыль, осевшую на полах плаща, а затем, как ни в чем ни бывало протиснулся меж военными и растворился в толпе.

— Они его будто и не видели? — в свою очередь изумился Илья Аркадьевич. — Я бы даже сказал, что если он не «шишка» какого-нибудь секретного агентства, то, конечно, не чужд гипнотизма.

Минуло еще полчаса. Затрезвонил мобильный телефон, и Гавриил поднял трубку.

— Да, Петр Иванович… Конечно… Со мной… Есть, оперативную группу!

Затем он нервно смял подвернувшуюся под руку газету и бросил водителю:

— Едем на Самотеку. Адрес ты знаешь.

— Что-то не так? — спросил прецептора Илья.

— Второй тоже оказался несговорчивым. Но он куда проще, чем первый. К тому же у этого Всеслава есть то, что нам нужно.

— Насколько я могу судить, наш прежний подопечный разработал какую-то редкую психотехнику, и мог добиться от людей всего, чего хотел. Но, как правило, такие разработки умирают вместе с их создателем, если он не потрудился воспитать учеников.

— Совет посчитал его методику опасной для Братства. И мы вовсе не собирались влезать в хитросплетения Игоревых умозаключений. Но сейчас Магистр решил все-таки достать записи подопечного, чтобы наши аналитики поработали над ними. Двинулись! Ребят я вызову на ходу.

— Кажется, милиция приехала! Быстро они! — удивился Всеслав.

— Вилами на воде писано! Какая это милиция!? Это новый Орден, смотрители чужих идей! Запирайся! — приказал ему Инегельд, не вызывающим возражений голосом, и втолкнул обратно в квартиру. — А я с ними обсужу ряд спорных вопросов, — добавил он затем.

Щелкнув замком, Всеслав не поверил своим глазам — в руках он сжимал Игорев посох. Инегельд был безоружным. Выругавшись, Всеслав попытался выйти наружу, но не тут то было. Дверь не поддавалась, словно заговоренная. Тогда он прильнул к глазку и замер в ожидании чего-то страшного.

— Я, кажется, тебя где-то видел! — протянул Гавриил, хотя и не сомневался в последнем.

Этим он выигрывал несколько мгновений на размышление, потому как совсем не ожидал встретить на лестнице незнакомца с развалин, столь возмутительным образом пропущенного оцеплением.

— Ну-ка, осторожно и без резких телодвижений… — к Инегельду шагнул рослый «бейтаровец», из числа сопровождавших прецептора.

Затем Всеслав услышал грязную ругань, но разобрал он всего лишь такие слова:

— Какого рожна! Я же приказал отключить свет на лестнице!

Потом был сдавленный крик, и еще один. Заплясала длинная тень. Больше через глазок ничего разглядеть было нельзя. Дверь под напором Всеслава подалась и рухнула вперед, рассыпавшись в труху. Поднявшись, он с омерзением стал отряхиваться от личинок и паутины, что налипла на одежде. Но вдруг, мимолетом бросив взгляд в сторону, он не узнал подъезда.

Искореженные, проржавевшие перила. Серый потолок. Ступени в трещинах. Все дышало такой ветхостью, что Всеслав было подумал: «А не свихнулся ли я?» Седые, изъеденные червями трупы в рваной истлевшей одежде, что валялись у ног невозмутимого Инегельда, почти утвердили его в этой мысли, но скальд вывел человека из оцепенения:

— Дай-ка сюда мой посох, смертный!

Всеслав послушно протянул ему волшебный орех и только тут обратил внимание, что в левой руке Инегельд держит тень. Узкую тень, острую тень, призрачную тень колдовского меча.

— Так ведь это, простите… — начал он.

— Не надо ни у кого просить прощения за собственные еретические мысли, потому как может быть они единственно правильные. Идем! Нам еще многое предстоит сегодня успеть.

— Где Игорь? Они его убили? — осмелился спросить Всеслав.

Инегельд пристально глянул на человека и произнес гулко:

— Магия чрезвычайно опасна земным владыкам не потому, что сама по себе особо сильна. Их страшит иное. Сила мага, сила волхва — она личная. Её невозможно отобрать иным путем, только вместе с жизнью.

Это, впрочем, делает любого настоящего язычника свободным и независимым, которого никакой телевизор не заставит покупать, никакие коврижки не заставят голосовать так, как угодно всяким подонкам. Язычник, маг одним своим существование сводит на нет огромные усилия по оболваниванию масс… Поэтому с нами постараются неизбежно расправиться… Но каждый сам отвечает за свой выбор. Ты идешь со мной?

… Следующий шаг, который Всеслав сделал вслед за своим водчим, привел их на большую поляну, запорошенную белым холодным снегом. Среди молодых тоненьких березок костерило пламя. На бревнах подле огня он заметил высоких стройных юношей, в таких же, как и сам Инегельд, длинных серых плащах. Здесь же, протянув хрупкие пальцы к костру, сидели прекрасные незнакомки. Невдалеке, ломая тонкий ледок, плескался студеный ручей.

Завидев пришельцев, одна из девушек встала, передав подруге меч, и оставшись без оружия, сделала несколько шагов им навстречу:

— Народ Лесов и Холмов приветствует Тебя и Твоего спутника, о Инегельд! Присядь у нашего огня! Отведай этого чудного эля! Скажи, что принес ты нам?

— Здравствуй, Вольный Народ! Я принес Тебе песню! — молвил скальд в ответ.

Игорь не чувствовал боли. Ее не было. И ничего больше не было, кроме отвратительного воя сирен, но вот и его заглушил странный звук, похожий на ветер. Он-то и увлек Игоря за собой внутрь сужающегося тоннеля, более похожего на гигантскую воронку. И звезды водили хоровод, и кружились в вихре магического танца. Игорь летело с чудовищной скоростью навстречу яркому и чистому белому свету.

Внезапно тоннель схлопнулся, сжался, и огоньки на стенках воронки понеслись в другую сторону. Манящий свет впереди померк, казалось, будто Создатель отвернулся от своего сына. Но так только казалось. Ибо чудесный полет Игоря внезапно прервался и пред ним распахнулся Тонкий мир, удивительно напоминающий зеленые гущи Перекрестка. Но что-то здесь было не так, и знакомо и незнакомо. Мягкая трава стелилась роскошным ковром. Вековые деревья подпирали Пространство. И как в лесу, веселый птичий щебет подсказывает, что в густых кронах кипит и бурлит жизнь, так полное беззвучие, заполонившее собой открывшийся мир, говорило о незримом присутствии Всеотца.

Уже издали он приметил высокую белую скалу на берегу бескрайнего Млечного Океана. К ней небрежно прислонился спящий гигант. Копна черных волос рассыпалась по его широким плечам. Жилистое пепельное нагое тело Бога излучало такую невиданную мощь, что Игорь замер, оробев.

Тут его опередили три пульсирующих и переливающихся всеми цветами радуги кокона, не было лишь красного цвета. Они проскользили мимо Игоря, одарив его вдруг ярко желтым ореолом. И он внезапно узрел внутри них величественных и спокойных старцев, ищущих встречи со своим истинным Владыкой.

Старцы приблизились к скале и застыли у ее подножия по привычке приняв позу Вирасана.

— О, Шамбху! О, наш грозный Махешвара! — сказал первый, разорвав Молчание.

— О, справедливый Вишванатха! Покорные слуги терпеливо ждут твоего суда! — добавил второй.

Гигант приоткрыл веки.

— Все вижу и слышу, дети мои. Суд будет праведным. Всего ли достигли вы, как того хотели, как о том мечтали.

— Все, Махадева!

— Не жалеете ли о скорой смерти.

— Мы славно пожили, но срок истек! А наши убийцы? Что ж, они сами обрекли себя. Мы не помышляем о мести! — ответил за всех третий старец.

— Добро… — молвил Бог.

И тут же чуть повыше его бездонных глаз вспыхнул новый ослепительный источник, но как бы ни был он ярок, теперь Игорь не испугался. Это был вовсе не тот яростный великий огонь — шакти, что когда-то превратил неразумного Каму в Ананга, то был лучезарный божественный свет, который и заманил Игоря в тоннель. Лучи Третьего Ока сорвали с брахманов ненужные им коконы, которые сгорели в один миг, обнажив более не стесненные никакими оболочками души. Души, которым дарована совершенная и непрерывная память.

— Они сами выберут время и место для возвращения в наш бренный мир, — понял Игорь.

Глыба белой скалы сдвинулась с места, а за ней зияла пустота. Млечные воды бескрайнего моря подхватили нетленное нечто и устремились в эту пустоту, придавая ей форму, порождая в ней смысл.

— Старый знакомый! — прогремел Велес. — Ну, что же ты застыл? Не хочется за ними?

— Да это никак Алатырь-камень? — опомнился Игорь. — Нет, не хотелось бы, Великий.

— А надо бы. Ох, надо. Тогда б и от безделья да и от дури бы не мучился! Ну, да тебе и на сей раз повезло. Не даром ты одну реку переплыл дважды, — заметил древний бог, оглаживая густую седую бороду.

Впрочем, не все метаморфозы приключились с ним мгновенно. Над мохнатыми бровями все еще багровела плева, скрывшая Глаз Шивы.

— Ну, идем, что ли в хату? Клинок, я смотрю, ты дома оставил! Жаль, если попортили. Надо бы за ним послать кого-то. Этим мечом я некогда укоротил Свентовита на одну голову. Лежал он себе, и Ваньку валял, ничего не делал. Творение, мол, окончено. А я его…! Ну, чтобы жизнь малиной не казалась… Ах, да! Старость — не радость. Чуть не забыл. Отец твой, Святобор, привет передавал!

— Что с ним? Он жив?

— А ты сам-то жив? — усмехнулся Водчий.

И парень, безропотно подчинившись Власу, двинулся следом за ним таким же широким, не приминающим мураву шагом, туда, где на пригорке возвышался чудесный терем на курьих лапах.

— Пора учиться, Ингвар! Пора серьезно учиться! — произнес Велес гулко, а потом, уже у крыльца, вдруг крикнул. Крикнул, да так громко, что спящий на крыше усатый Баюн, вскочил и выгнулся горбом, испуганный хозяйским голосом, точно накануне воровал сметану. — Эй, мать! Глянь, кого привел! Принимай-ка нового ученика!

03.10.1996

[1] СЛАВЯНО-ГОРИЦКАЯ БОРЬБА — в тексте неоднократно встречаются стили и приемы славянских единоборств, как реконструированные и описанные Селидором — Александром Беловым (Свиля, Радогора, Троянов огонь, Соколик), так и введенные авторами

[2] РЮГЕН — остров в Балтийском море, ныне владение Германии, некогда принадлежал данам, до 1168 года был населен славянским племенем — ругии, руги. От них и название острова.

[3] МСТИВОЙ — князь бодричей, принял христианство и выдал дочь за Гарольда Синезубого Гормсена, однако, это не помешало данам нападать на земли ободеритов.

[4] ГОРМ СТАРЫЙ — первый из королей данов (? — 950), основатель династии Гормсенов, отец Гарольда Синезубого, ГАРОЛЬД СИНЕЗУБЫЙ — король данов (936— 986), активно вводил христианство на подвластных ему землях, что привело к восстанию рутенских язычников в 983 году и восстановлению старых обычаев

[5] ГЕНРИХ I НЕМЕЦКИЙ — германский король (919-936) из Саксонской династии, разбил лужичан и сжег в 929 году г.Торнов. Лужицкие сорбы — народ в совр. Германии, до сих пор говорят по-славянски.

[6] ЛОТАРЬ — император Священной Римской империи, при котором был уничтожен Ретринский Храм Сварожича-Радегаста.

[7] КАББАЛА — древнеиудейская магическая система, предполагающая в том числе заключение договора с демоном или иным духом, чтобы заставить его работать на себя. Адепты каббалы, впрочем, преследовались как в ортодоксальном иудаизме, так и в христианстве.

[8] КАБАЛА — договор, закрепляющий отношения данника и взымателя

[9] ШИВА, РУДРА — один из трех верховных Богов в индуистской мифологии, высшее Божество, ответственное во Вселенной за разрушение. В более позднее время — и бог-творец. Бог дикой природы, магии, мудрости, искусства. Разговор с Шивой порою происходит благодаря шаманскому танцу. Шиваизм на сегодняшний день крупнейшее языческое течение, насчитывающее сотни миллионов Его приверженцев

[10] ИРИЙ, ВЫРИЙ — Верхний мир, часть сварги, владение светлых Богов древних славян, иногда его ошибочно называют «славянским раем». Однако, он гораздо ближе по смыслу к скандинавской Вальхалле или даже всему Асгарду. В ирий попадают героически сражавшиеся воины, там находится чертог Громовика.

[11] АСГАРД — небесный город скандинавских Богов «асов», мир светлых Богов, Верхний мир, вероятно имел и земные прототипы.

[12] ВАЛЬХАЛЛА — в скандинавской мифологии место в Асгарде, где живут павшие герои — эйнхерии из дружины Одина. Палаты Одина, где эйнхерии весело проводят время.

[13] Просвещенный читатель возразит авторам, что славяне не носили полуторных мечей, но никто не запретит волшебным мечам быть такими, как удобно их Хозяину.

[14] Здесь «локоть» — старинная мера длины, порядка 40 см.

[15] ВОЛОСОЖАРЫ — Млечный Путь, ВОЛОСЫНИ — созвездие Плеяд

[16] РУГИ, ругии, ране, руяне — разные наименования русов острова Рюген. Княгиню Ольгу германские хроники называют «регина ругорум», то есть владетельница ругов. В «Жизнеописании св. Оттона Бамбергского» (12 век) сказано, что "руги еще имеют имя русинов и страна их называлась «Русиния». см. также: Трухачев Н.С. Попытка локализации прибалтийской руси на основании сообщений современников в западноевропейских и арабских источниках XXIII вв./ Древнейшие государства на территории СССР. М., 1984. Е. С. Галкина, А. Г. Кузьмин, Росский каганат и остров русов/ Славяне и русь. Проблемы и идеи, М.: Наука, Флинта, 1999, стр.456-481

[17] БОГУМИР — легендарный прародитель праславянских племен вместе со своим родом переживший Потоп. У скандинавов его звали Бергельмиром, у индусов — Ману, он же Йима Авесты, Яма — Ригвед, Яфет Библии.

[18] ДЕВКАЛИОН — «греческий Ной», сын Прометея, спасся во время всемирного Потопа вместе со своей женой Пиррой. По совету отца Девкалион заранее сделал гигантский ящик и девять дней провел в нем, пока воды не спали. «Ковчег» прибило к горе Парнас. Сойдя на очистившуюся Землю, кидая через плечо камни, Девкалион и Пирра народили мужчин и женщин нового поколения

[19] БЕРГЕЛЬМИР — в скандинавской мифологии великан, спасшийся со своей семьей в «ковчеге» во время Потопа. Положил начало новому роду инеистых великанов.

[20] МАКОЩ, МАКОШ — Великая Мать, богиня прядущая Судьбу, при православии культ Макоши выродился в почитание Параскевы Пятницы. Макошь, Доля и Недоля — три сестры, подобные греческим мойрам или эддическим норнам, они первичны, неумолимы, их нельзя обмануть. В поучениях против язычества отождествлена с богиней магии и дикой природы — Гекатой. В русских сказках образ Макоши слился с образом бабы-Яги

[21] ВЕЛЕС, ВОЛОС, ВЛЕС — «скотий бог», бог дикой природы, бог искусств (Mater Verborum, «Слово о Полку Игореве»), одно из его имен Мокос — муж Макоши (Яги), посмертный судья и проводник умерших, бог знания и волшебства, бог Нави.

[22] РЮРИК (ок 830-879) — западно-славянский князь варягов — рарогов, ругов и бодричей, призванный на княжение новгородскими словенами, русью и союзными с ними племенами

[23] ОДИН — верховный бог скандинавского пантеона, правитель Асгарда, владыка Вальхаллы, владелец мира мертвых, бог письменности и магического знания, предводитель Дикой Охоты. В «Младшей Эдде» и «Саге об Инглингах» рассказывается о сыне Одина, Ингви, прародителе династии Инглингов.

[24] ВАНДАЛ (ВЕНД) — легендарный прародитель венедов, сын Словена Старого, основателя Новгорода. После смерти отца, согласно Иоакимовской летописи, совершил несколько походов, покоряя племена от моря (Иллирия) и до моря (Ладога).

[25] ДАЖЬБОГ (Даждьбог, Тарх) — бог света у восточных славян, щедрый бог плодородия, сын Сварога согласно Ипатьевской летописи, по функциям близок к Аполлону Таргелию и Гераклу, а также скифскому Таргитаю, скандинавскому Ингве-Фрейру, западно-славянскому Радегасту, иранскому богу Света солнечному Митре, ведийскому Вишну. Славяне — даждьбожьи внуки согласно «Слову о Полку Игореве».

[26] ПРОВЕ — бог правосудия у вагров и ругов, в некотором смысле сходен с Перуном. Обычно ему поклонялись в священных рощах. Главный кумир Прове находился в Старгороде (Альденбурге) и был уничтожен самолично епископом Герольдом, затем был сожжен и лес Прове.

[27] Князь Игорь согласно своему современнику Льву Диакону (X в.) был убит германцами, возможно даже по напущению своевластной Ольги.