Моралист (= Специалист по этике, Инженер по этике)

      У Язона не было сил сопротивляться. Он все же попытался встать на ноги, но пальцы его беспомощно заскребли о холодный грунт, и он повалился лицом в песок. Только невероятным усилием воли Язон сумел раздвинуть надвигающуюся тьму.
      Послышался тяжелый топот. Язон перевернулся на спину и увидел склонившееся над ним существо, омерзительнее которого трудно было себе представить.
      ГЛАВА IV
      Чудовище стояло и смотрело на Язона сверху вниз. Время шло, а он все еще оставался жив.
      - К'е vi stas el? - вдруг прокаркало существо, и Язон понял, что перед ним человек.
      Он никогда раньше не слышал этого языка, но что-то в нем показалось ему знакомым. Язон хотел ответить, но из его горла вырвался хрип, мало напоминающий человеческую речь.
      В темноте показалось множество огней, и послышался шум тяжелых шагов, приближавшихся к ним. Теперь Язон мог получше разглядеть стоящего над ним человека. Он понял, почему ошибся, приняв его за чудовище.
      Руки и ноги аборигена были обернуты кусками крашеной кожи, грудь и все остальное тело также покрывали разукрашенные кроваво-красным узором шкуры. На голове возвышалась раковина какого-то моллюска, служившая ему не то маской, не то шлемом. В раковине были проделаны отверстия для глаз, а края ее украшали огромные, в палец толщиной, клыки. Единственное, что выдавало в нем человека - спутанная, грязная борода, выбивающаяся из-под маски. Другие детали туалета Язон не успел рассмотреть - тяжелая дубина обрушилась на него...
      На какую-то минуту Язон потерял сознание, а когда открыл глаза, то увидел, что факел воткнут в землю, а человек с дубиной уже снимает с него второй ботинок. Язон пошевелился, но помешать грабителю ничем не смог. Он был не в состоянии заставить слушаться свое тело. Чувство времени оставило его: секунды шли медленно, а события разворачивались с пугающей быстротой.
      Башмаки были сняты, и человек приступил к одежде Язона, однако магнитная застежка оказалась ему незнакомой, и острые когти впились в тело Язона. Человек зарычал, пытаясь справиться с застежкой, и тут случайно нажал на кнопку, отстегивающую аптечку. Эта сверкающая диковина явно пришлась ему по вкусу, но когда одна из иголок, проткнув шкуру, впилась в руку, он закричал от боли, бросил аптечку на песок и в гневе растоптал ее.
      Горечь утраты столь необходимой вещи придала Язону сил, он попытался дотянуться до аптечки, но потерял сознание.
      Язон очнулся от страшной боли в голове. Он был укрыт грязными, отвратительно пахнущими шкурами, которые, правда, хоть немного согревали.
      Он отбросил вонючую шкуру, прикрывавшую его лицо, и посмотрел на звезды - далекие точки, сверкающие в холодной ночи. Прохладный воздух немного оживил Язона, и он жадно глотал его, обжигая легкие.
      Он сообразил, что слабость - следствие травмы головы, полученной при аварии. "Очевидно, легкое сотрясение", - решил он, нащупав, большую шишку на черепе.
      Порыв холодного ветра обжег Язону лицо, и он вновь натянул на голову мерзкую шкуру.
      Он лежал и думал о том, что произошло с Майком Сэймоном после того, как его голова встретилась с дубинкой аборигена-головореза. Печальный и неожиданный конец для человека, выжившего после крушения. Нельзя сказать, что Язон очень уж жалел этого недоношенного фанатика, но он все-таки был обязан ему жизнью. И Язон поклялся отомстить за Майка, как только будет в состоянии это сделать. Жизнь за жизнь! И тут же подивился своей кровожадности. Очевидно, долгое пребывание на Пирре приглушило его природное отвращение к убийству. Но вместе с тем он заключил, что приобретенные там навыки еще сослужат ему добрую службу на этой планете.
      Сквозь дыру в шкуре Язон увидел, как сереет небо, и ему захотелось посмотреть на рассвет.
      Майк Сэймон лежал рядом, также прикрытый шкурами, его волосы были спутаны и перепачканы кровью, но он дышал.
      - Оказывается его труднее отправить на тот свет, чем я думал, пробормотал Язон, с трудом приподнимаясь на локте и осматривая мир, в который его привел Раймон Лалл.
      Перед ним лежала угрюмая равнина, покрытая человеческими телами, как поле битвы. Люди во сне вздрагивали, ворочались, и это было единственным признаком жизни на всем пустынном пространстве. Где-то невдалеке слышался шум прибоя, но гряда высоких дюн загораживала море.
      Вскоре на вершине холма появился вооруженный человек. Он проделывал какие-то непонятные движения, нарушая тишину странным металлическим звоном.
      Майк застонал и открыл глаза.
      - С добрым утром, - приветствовал его Язон. - Как самочувствие? У вас два самых удивительных синяка, какие мне только приходилось видеть.
      - Где я?
      - Какой оригинальный вопрос. Сразу видно, что вы насмотрелись космических опер по телевизору. Я не знаю, где мы, но могу напомнить, как мы сюда попали.
      - ...Мы плыли к берегу, потом из мрака возникло нечто злое, как демон из ада. Мы боролись...
      - И он пробил вам голову. Один-единственный удар, и бой был кончен. Мне, надо сказать, повезло больше. Я успел разглядеть вашего демона. Это человек. Но потрясающий наряд, в который он облачен, делает его похожим на исчадие ада. По-моему, он - глава этой команды оборванцев. Могу еще добавить, что он украл мои башмаки, и я при первой возможности убью его за это.
      - Не думайте о таких низменных вещах. Не опускайтесь так низко, серьезно заметил Майк. - Не стоит убивать человека из-за каких-то ботинок. Вы сами олицетворение зла, Язон. И... мои ботинки!.. моя одежда!.. - Майк отбросил шкуры и сделал сногсшибательное открытие. - Велнад! - закричал он. - Асмодей! Аваддон! Вельзевул!
      - Отлично! - восхитился Язон. - Вы прекрасно изучили демонологию. Скажите, Майк, вы решили только перечислить имена или собираетесь позвать их на помощь?
      - Молчите, богохульник! Я не позволю, чтобы меня грабили! - он встал, и ветер, отхлестав Майка по обнаженной груди, быстро окрасил его кожу в сиреневый цвет. - Я заставлю его вернуть мои вещи! Я ухожу искать это злое создание.
      Майк повернулся, собираясь осуществить свои намерения, но Язон схватил его за лодыжку и повалил на холодную землю.
      - Мы в расчете, - сказал Язон, набрасывая шкуры на его костлявое тело. - Вы спасли мою жизнь, теперь я спас вашу. Вы безоружны и ранены, а тот парень на холме - ходячий склад оружия. Он убьет вас так же легко, как сейчас ковыряется в зубах. Так что успокойтесь и постарайтесь не делать глупостей. Из любого положения всегда можно найти выход. И я берусь его отыскать. Оставайтесь здесь, а я хочу пройтись и осмотреться.
      Стон был ответом Язону. Майк потерял сознание.
      Язон встал, завернулся в шкуры, порывшись в песке, отыскал подходящий камень и, вооружившись таким образом, побрел между спящими.
      Когда он вернулся, Майк уже пришел в себя. Солнце стояло высоко над горизонтом. Очнувшиеся ото сна аборигены представляли собой шаркающую, чешущуюся толпу человек в тридцать: мужчины, женщины, дети... Все они были одеты в одинаковые, изодранные шкуры. Большинство из них сидело на земле, тупо глядя перед собой и совершенно не интересуясь двумя незнакомцами.
      Язон протянул Майку грязную кожаную чашку и присел на корточки рядом с ним.
      - Выпейте. Это вода. Единственное, что мне удалось отыскать. Еды нет вообще, - он все еще держал в руке камень и, рассказывая, тер его о песок. Конец камня был обагрен кровью, и на него налипло несколько тонких человеческих волосков. - Я тщательно осмотрел местность вокруг лагеря, везде одно и то же. И кругом эти типы. Какие-то люди несли сшитые из шкур бурдюки и чашки. Я поговорил с ними. Обед будет позже.
      - Кто они? - спросил Майк, сделав несколько глотков. - Что нам делать?
      Язон внимательно посмотрел на него. Рана кровоточила. Промывать ее водой сомнительной чистоты не имело смысла.
      - Я уверен в одном, - сказал он. - Эти люди - рабы. Я не знаю, почему они здесь, что делают и куда идут, но их статус предельно ясен. Наш, кстати, тоже.
      - Рабы?! - переспросил Майк, и слово это ранило его сильнее, нежели дубинка дикаря. - Это отвратительно! Рабов надо освободить!
      - Давайте без громких слов. И, пожалуйста, как бы вам ни было противно, постарайтесь быть реалистом. Здесь только два раба нуждаются в освобождении: вы и я. Остальные, по моему глубокому убеждению, вполне приспособились к существующему порядку, и я не вижу причин для перемен. Я не собираюсь затевать освободительную кампанию до тех пор, пока сам не выберусь из этой заварухи, да и потом тоже. Эта планета долгое время как-то обходилась без меня, и, думается, не перестанет вращаться и после того, как я ее покину.
      - Трус! - вскричал Майк. - Боритесь за Истину, и Истина освободит Вас!
      - Опять? - разозлился Язон. - Единственная святыня для меня - это Я! Не поэтично, зато - правда. Ситуация тяжелая, но не безнадежная, а посему слушайте и запоминайте. Хозяин, его зовут Чака, ушел на охоту, и мне удалось получить кое-какие сведения. С самого начала мне показалось, что я узнаю язык, на котором говорят здешние обитатели. Это искаженная форма эсперанто. Он употребляется на многих планетах. Так вот, язык, образ жизни этих людей все свидетельствует о том, что у них нет контактов с остальной частью галактики. Хотя очень хочется надеяться на обратное. И если где-нибудь на этой планете все же есть торговая база, мы непременно ее отыщем. Конечно, поводов для беспокойства предостаточно, но, по крайней мере, объясниться с ними мы в состоянии. Их язык утратил некоторые звуки, приобрел гортанное звучание, но при желании понять можно.
      - Я не говорю на эсперанто.
      - В таком случае вам его придется выучить. Это не так уж и сложно. А теперь хватит возражать. Слушайте дальше. Туземцы - рабы от рождения, и это все, что они знают о себе. Наша главная проблема - Чака. И для того, чтобы справиться с ним, мы должны выяснить очень многое. Он - хозяин, воин, отец и божество этой толпы. Похоже, он отлично знает свое дело. Так что постарайтесь быть хорошим рабом... пока.
      - Рабом? Я? - Майк выпрямился и попытался встать.
      Язон толкнул его.
      - Да, да, рабом. И я тоже. Это - единственная возможность уцелеть. Делайте то же, что и все, повинуйтесь приказам, и у вас будет неплохой шанс остаться в живых.
      Ответ Майка был заглушен криками, означавшими, что вернулся Чака. Рабы вскочили, собрали свои узлы и выстроились в шеренгу. Язон помог Майку встать, обмотал вокруг него шкуры и, придерживая за талию, повел занимать место в шеренге. Когда построение было закончено, Чака пнул ногой ближайшего раба, и все двинулись вперед. Люди шли медленно, низко опустив головы. Язон ничего не понимал, но, пока их с Майком не трогали, это мало его беспокоило. Все силы уходили на то, чтобы поддерживать раненого Майка.
      Вдруг один из рабов издал гортанный звук, и вся цепь остановилась. Язон был слишком далеко от раба, чтобы понять причину всеобщего возбуждения, он только видел, как туземец опустился на колени и принялся копать песок концом палки. Через несколько секунд раб выкопал нечто круглое, размером с кулак, поднял его над головой и преподнес Чаке. Хозяин принял сей дар и... съел, потом как следует пнул раба, и движение возобновилось.
      Еще дважды были найдены загадочные плоды, и их тоже съел Чака. Лишь когда его желудок наполнился, он подозвал к себе раба, у которого за спиной висела корзина. Теперь этот раб все время шел перед Чакой, а Чака внимательно следил, чтобы все найденные плоды попадали в корзину.
      Язон гадал, что бы это могло быть, а бурчание в животе напоминало, что недурно бы подкрепиться. Вдруг шедший рядом с ним раб вскрикнул и показал на землю. Шеренга остановилась, и Язон с интересом стал наблюдать, как тот принялся копать палкой песок, обнажая маленький стебель. Постепенно открылся сморщенный клубень, абориген вытащил его и оборвал зеленые листья. Язону он показался таким же съедобным, как булыжник. Но, очевидно, дикарь был противоположного мнения. Он необдуманно понюхал корень, и у него потекли слюни. Чака рассердился, и раб получил такой смачный пинок, что с криком отлетел на место.
      Вскоре последовал приказ остановиться, и толпа оборванцев окружила Чаку. Чака, поочередно подзывал рабов, выдавал каждому по одному или несколько корней. Вероятно, соразмерно заслугам.
      - К'е nam h'vas vi? - он ткнул дубинкой Язона.
      - Mia namo estas Iason, mia amiko estas Mikah.
      Язон ответил на правильном эсперанто, и Чака, кажется, его понял, так как что-то пробурчал и стал рыться в корзине.
      Язон чувствовал, что из-под маски его изучают внимательные глаза.
      - Откуда вы пришли? Это ваш корабль загорелся и затонул там? - дубинка вновь коснулась груди Язона.
      - Да. Это был наш корабль. Мы прилетели издалека.
      - С другой стороны океана? - спросил он. Очевидно, это было самое отдаленное место, какое мог вообразить себе рабовладелец.
      - Да. - У Язона не было настроения читать лекцию по астрономии. - Когда нам дадут поесть? - спросил он.
      - Ты был богатым человеком у себя в стране. У тебя был корабль и башмаки. Здесь ты раб. Мой раб. Вы оба мои рабы.
      - Я твой раб. Я твой раб. Но даже рабам необходимо время от времени что-нибудь есть.
      Чака отыскал в корзине корень, разломил его пополам и бросил на землю перед Язоном.
      - Работай лучше - получишь больше.
      Язон подобрал обе половинки и, как мог, счистил с них грязь. Одну он протянул Майку, а от другой осторожно откусил кусочек. Песок скрипел на зубах, а вкус корня напоминал вкус парафина. Язон пересилил отвращение и проглотил эту мерзость. Пока не подвернется что-нибудь получше, придется довольствоваться этим, чтобы не помереть с голоду.
      - Вы говорили о нашем дальнейшем существовании? - спросил его Майк, перемалывая свою порцию.
      - Обменялись ложью. Он считает, что мы его рабы. А я согласен с этим. Но это временно, - добавил Язон, видя как дернулся Майк и как покраснело от гнева его лицо. - Мы на чужой планете, вы ранены, у нас нет ни воды, ни пищи. И нет иного способа выжить. А поэтому надо следовать за этим уродом и делать все, что он говорит. Если ему нравится называть нас рабами, пускай.
      - Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!
      - Перестаньте нести чепуху. Лучше жить в цепях, чем подохнуть с голоду. Кончайте болтать и ешьте. Мы ничего не сможем сделать, пока вы не поправитесь.
      Всю оставшуюся часть дня рабы продолжали заниматься поиском корней креноджей, как их здесь называли. Даже Язон, несмотря на то, что в основном был занят Майком, отыскал два корня.
      Они остановились только с наступлением сумерек. Чака опять произвел раздачу корней, но на этот раз Язон удостоился вдвое большей порции поощрение за выдающиеся заслуги в собирании креноджей.
      Следующее утро началось по заведенному порядку. Только на сей раз поиски пищи шли параллельно невидимому берегу океана. Вдруг один из рабов, забравшийся на вершину дюны, закричал, замахал руками и скатился с холма. Чака подбежал к нему, что-то спросил и быстро стал отвязывать кожаную сумку, свисавшую с плеча. Язон увидел, как он достал из нее довольно эффектный самострел и взвел курок нажатием специальной рукоятки. Это сложное оружие казалось не совсем уместным в руках человека, поднявшегося на одну ступеньку от каменного века. Язону захотелось получше рассмотреть этот механизм.
      Чака достал из другой сумки стрелу и зарядил самострел. Рабы молча сидели на песке и наблюдали за хозяином. Чака пошел вдоль дюны, потом осторожно поднялся на ее вершину, лег на живот, пополз и скрылся из вида. Через несколько минут раздался крик, люди вскочили на ноги и помчались смотреть, что случилось. Язон бросил Майка и был в первых рядах.
      Рабы остановились на почтительном расстоянии от хозяина и принялись выкрикивать хвалу замечательному охотнику Чаке. Огромная, покрытая шерстью амфибия лежала у кромки прибоя. Из ее шеи торчала стрела, и тонкая струйка крови сочилась из раны.
      - Мясо! Мясо! - скандировала толпа.
      - Чака убил росмаро! Чака - великий охотник!
      - Да здравствует Чака - великий добытчик еды! - присоединился Язон. - А когда мы будем есть?
      Чака не обращал на рабов никакого внимания. Отдышавшись, он зарядил самострел, подошел к убитому животному и ножом вырезал из его тела стрелу.
      - Собирайте дрова, - приказал он. - А ты, Описвени, - Чака ткнул дубиной одного раба, - возьми нож.
      Шаркая ногами, Чака забрался на дюну и направил самострел на раба, приступившего к свежеванию туши. И пока Описвени не разделался с росмаро, Чака все время держал его на прицеле.
      - Однако наш рабовладелец не так прост, - пробормотал Язон, присоединяясь к остальным для поиска дров.
      Чака, по-видимому, постоянно опасался за свою жизнь и всегда держал оружие наготове. Если только Описвени попытается использовать нож для иных целей, он тут же получит стрелу в затылок.
      Когда набралось достаточно дров для костра, а росмаро была разрезана на куски, Чака извлек из сумки какое-то небольшое приспособление. Заинтригованный, Язон подошел как можно ближе. Ему сразу все стало ясно. Чака ударил камнем по куску железа, посыпались искры и подожгли трут.
      Откуда взялись огниво и самострел - очевидные свидетельства более высокой культуры? Это обстоятельство навело Язона на мысль, что на планете помимо кочевников - рабовладельцев существует и другое, более развитое общество.
      Позже, когда они грызли жареное мясо, он отвел Майка в сторону.
      - У нас есть надежда, - сказал Язон. - Эти невежественные дикари никогда бы сами не додумались до огнива и, тем более, до самострела. Наша задача - выяснить, откуда у них появились эти предметы. Я могу дать голову на отсечение, что на стреле стальной наконечник.
      - Что это значит? - удивился Майк.
      - Это значит, что на планете существует индустриальное общество, а следовательно, возможна и межзвездная связь.
      - В таком случае надо спросить Чаку, куда нам идти. Должно быть какое-то правительство. Мы свяжемся с ним, разъясним ситуацию и потребуем нашей отправки на Кассилию. Я обещаю не добиваться вашего ареста, пока мы не покинем эту планету.
      - Вы чертовски любезны, - сказал Язон. - Неужели вы по-прежнему жаждете моей смерти, Майк? В конце концов, мы - товарищи по несчастью, и я спас вашу жизнь.
      - Мне очень жаль, Язон динАльт. Я вижу, что еще не все доброе в вас погибло, но чувства не должны брать верх над долгом. Не забывайте, что вы совершили ряд тягчайших преступлений и обязаны понести за них наказание. Вам не хватает, Язон, нормального воспитания...
      Тут Чака сытно рыгнул из глубины своего шлема-раковины и крикнул:
      - Эй вы, свиньи! Хватит жрать! Вы станете слишком жирными. До сумерек много времени, мы еще сможем отыскать немало креноджей. Пошевеливайтесь!
      И шеренга рабов начала свое медленное продвижение по равнине.
      Они шли, собирали креноджи, один раз пополнили запасы питьевой воды из ключа. И снова шли, шли... То небольшое тепло, которое исходило от вечернего солнца, поглощалось громадой облаков, нависших над землей.
      Язон дрожал от холода. Вдруг он заметил приближающуюся к ним такую же группу собирателей креноджей и слегка толкнул локтем хромавшего рядом с ним Майка.
      - Смотрите, еще одна веселая компания. Интересно, входит ли наша встреча в программу?
      Но Майк, занятый собой, не обратил на это ни малейшего внимания. К удивлению Язона, не только Майк, но и остальные рабы никак не прореагировали на это событие. Обе линии медленно приближались друг к другу. Другая группа представляла собой точно таких же оборванцев, и они так же, склонив головы, тщательно осматривали землю перед собой.
      Возле одной из дюн была навалена груда камней. Подойдя к ней, рабы остановились, издали приветственный крик и опустились на землю. Очевидно, встреча произошла у некоего межевого знака, означавшего границу владений.
      Чака водрузил одну ногу на камень и застыл в ожидании. Второй предводитель, заняв позицию в добрых десяти шагах от Чаки, поднял над головой каменный молоток.
      - Ненавижу тебя, Чака! - проревел он.
      - Ненавижу тебя, Фасимба!
      Обмен проклятиями, казалось, был столь же обязательным, как па-де-де в балете. Оба потрясли оружием, выкрикнули в адрес друг друга несколько угроз, затем сели и принялись мирно беседовать.
      Фасимба был одет в такой же отвратительный, наводящий ужас наряд, как и Чака, за исключением некоторых деталей. Кроме раковины его голову украшал череп росмаро, дополненный несколькими рядами клыков и рогов, остальные различия касались исключительно окраски костюма. Оба они были, очевидно, равны по положению.
      - Я убил сегодня росмаро! Второй раз за десять дней! - сказал Чака.
      - Хорошая добыча. Росмаро - отлично! Где два раба, которых ты должен мне?
      - Я должен тебе двух рабов?
      - Ты должен мне двух рабов. Не притворяйся дураком. Я принес тебе железную стрелу от дзертаноджей. А второго раба ты должен мне за убитого.
      - У меня есть два раба. Вчера я захватил двух рабов из-за океана.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.