Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Река Вабаш - Здесь царствует любовь

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Гарлок Дороти / Здесь царствует любовь - Чтение (стр. 10)
Автор: Гарлок Дороти
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Река Вабаш

 

 


Не снимая рук с ее плеч, Слейтер опустился на спину. Из груди его вырвался радостный, умиротворенный вздох.

— Ты устал за день, — произнесла она, заботливо глядя ему в лицо.

В мягком колеблющемся свете луны кожа девушки казалась серебристо-бархатной, что делало ее еще прекраснее. Она будто излучала некое сияние, которое Слейтер не смог бы описать словами. Но он чувствовал, как под его воздействием все вокруг становится другим.

— Прекрасная моя Саммер! — прошептал он почти с благоговением. — В это невозможно поверить, но это так: ты становишься все красивее, и красивее. Не сказочная ли ты принцесса, любовь моя?

— Да. Она самая, — улыбнулась девушка. — И могу превратиться в зеленую лягушку, если ты меня не поцелуешь.

— О, не делай этого! — прошептал Слейтер, и в его хрипловатом шепоте угадывался настоящий страх.

Осторожно положив Саммер на спину, он прижал ее к одеялу своим телом, и губы их соединились. Это был горячий поцелуй, полный нежной страсти и любви, из тех, что способны заставить женщину забыть обо всем на свете. Каждое движение его губ возбуждало Саммер все больше и больше. Она закрыла глаза, отдаваясь во власть даримому им блаженству. Будто во сне она почувствовала, как губы его коснулись ее уха, обжигая жарким дыханием и прерывистыми, чуть хрипловатыми словами любви. В этом сладком сне было совершенно естественно, что оказавшиеся на ее груди пальцы Слейтера расстегнули пуговицы мешавшего платья. Ладони накрыли мягкие выпуклости, нежно лаская, погладили их, и к соскам что есть силы прижалась его обнаженная грудь. Сердца их бились теперь совсем рядом.

Не решаясь открыть глаза, Саммер вслепую нашла ртом его искалеченную щеку и стала ласкать ее губами, стараясь поцеловать каждое углубление и каждый выступ. Руки Слейтера продолжали гладить ее тело, с нежной жадностью исследуя его скрытые под платьем изгибы. Саммер почувствовала, как его пальцы расстегивают дальше пуговицы и крючки ее одежды. Она затрепетала, но не могла заставить себя остановить Слейтера, как Слейтер не мог остановиться.

Губы его медленно, то и дело замирая в поцелуе, двигались от рта к мочкам ушей девушки, касались глаз и вновь обжигали губы. Слейтер и сам весь трепетал. Он соскользнул вниз и стал целовать ее грудь, ласкать языком соски. Из груди девушки вырвался едва слышный звук, похожий на приглушенный стон и сдерживаемую мольбу. Она хотела продолжения! Ей хотелось лежать так и чувствовать эти ласковые мужские руки на своем теле! Она и представить раньше не могла, что ей может быть так приятно, что прикосновения могут так тревожить, возбуждать и приносить такие чудесные наслаждения.

— Я люблю тебя и очень тебя хочу! Но я понимаю, что это должно произойти… после свадьбы… Прикажи мне остановиться, любимая!

Слейтер произнес эти слова прерывисто, борясь сам с собой. Губы его целовали шею Саммер и постепенно спускались к груди. Одна рука приподняла спину девушки, другая ласкала ягодицы и бедра. Он уже не мог в одиночку справиться со страстным желанием прикоснуться к каждой частичке ее тела, разжечь ее, слиться с ней в одно целое.

— Или скажи, что ты хочешь того же, что и я, — продолжил он после некоторого перерыва. — Пожалуйста… Пожалуйста, скажи, что ты тоже хочешь!

Глядя на Слейтера полным любви взглядом, Саммер прижала ладони к его щекам и необычайно мягко, будто разговаривала с ребенком, произнесла:

— Да, мой любимый. Я хочу, чтобы это произошло. Несколько слов, которые скоро произнесет священник, не могут сделать меня более близкой тебе, чем сейчас.

Он склонился к ней и медленно, будто боясь спугнуть, дотронулся губами до ее губ. Язык слизнул сладкий нектар с их поверхности, а затем, приоткрыв их, проник вглубь. Еще одно долгое мгновение Слейтер, все еще не решаясь, неподвижно лежал, прикрыв ее тело своим, чуть раздвинув ей ноги и сильнее обняв рукой.

— Я должен предупредить, любовь моя… — прошептал он, щекоча губами ее щеку. — Это… может быть не совсем то, что ты ожидаешь… Может быть…

— Больно? Я знаю, знаю…

Руки Саммер нетерпеливым движением сняли с него рубашку, погладили жесткие кудрявые волосы на груди и скользнули вниз, гладя мускулистый живот. И вдруг он резко отстранился. Девушка вздрогнула и чуть было не запротестовала вслух. Но прежде чем она успела сделать это, Слейтер, уже обнаженный, был опять рядом, помог снять платье и прижался к ней, согревая теплом своего тела.

Она обняла его, будто боясь лишиться этой близости. Тело трепетало, ища еще более полного слияния. Слейтер непрерывно целовал ее, и с каждым поцелуем страстное желание разгоралось в ней все сильнее и сильнее. Голова его чуть склонилась, и горячие поцелуи обожгли налившуюся грудь. Руки волшебными пассами ласкали нежную кожу между бедрами и внизу живота. Вот пальцы прикоснулись к самому интимному ее месту и слегка углубились внутрь. Из груди Саммер вырвался приглушенный стон.

Он шептал что-то мягко и убедительно, хотя смысла слов она почти не понимала. А еще через мгновение Саммер вообще забыла обо всем. Ноги сами собой раздвинулись шире, приглашая его пальцы продолжить приносящие такое невыразимое удовольствие движения. Переполнявшее ее возбуждение заставляло все тело изгибаться навстречу этим движениям в поисках чего-то, чего она пока не знала.

— У нас еще будет тысяча ночей. Но сегодня мы впервые любим друг друга, дорогая, — прерывисто дыша, вымолвил Слейтер. — Мне хочется, чтобы и ты получила такое же удовольствие, как и я. Важно, чтобы ты сохранила о нашей первой ночи самые лучшие воспоминания.

— О да! Я знаю… Пожалуйста, — прошептала она.

Слейтер по-прежнему прижимал ее грудью к одеялу, его колени раздвинули бедра девушки. На какую-то секунду Саммер ощутила страх. Пальцы ее заскользили по его спине, судорожно сжимая и вновь отпуская вьтуклые мышцы. Еще мгновение — Слейтер чуть приподнялся, и девушка ощутила, как нечто большое, твердое и продолговатое вошло внутрь ее тела. Глядя ей в глаза и прерывисто дыша, он ненадолго замер, и вдруг резко продвинул часть своего тела глубже. Саммер вздрогнула не то от боли, не то от удивления. Губы приоткрылись, но он мгновенно запечатал их поцелуем, так и не дав вырваться зародившемуся уже в горле стону.

— Бесценная моя… Любимая… — шептал он нежные, успокаивающие слова.

Слейтер снова замер, но тела их уже окончательно слились в одно целое. Осознание случившегося теплой волной омыло сердце. Она обхватила любимого руками, прижимая к груди. Бедра сами сделали движение навстречу. В голове пульсировала лишь одна Мысль — этот момент никогда больше не повторится, отныне она стала уже другой.

Очень осторожно и медленно, стараясь не изгибать тела, он шевельнулся и посмотрел ей в глаза. Они светились счастьем и любовью. Он шевельнулся чуть резче и быстрее. В глазах любимой не было боли. Едва сдерживая радостный крик, Слейтер горячо поцеловал ее в губы. Тела их изогнулись, ища друг друга во встречном движении. Саммер ощутила внутри нечто похожее на удар молнии. Казалось, какая-то волшебная сила подхватила их обоих, унося на край света и еще дальше, куда-то, где были лишь они вдвоем, слившиеся в одно целое.

— Я люблю тебя, — пролепетала она, трепеща всем телом.

Сказочное, непередаваемое наслаждение волна за волной накатывалось на них, захватывая целиком. Они были существами, способными, соединившись, принести друг другу высшее счастье. Каждый из них с готовностью отдавал другому все, что мог, получая не меньше, а может, и больше в ответ. Саммер лишь догадывалась, что такая любовь, как у них, дана не всем. Слейтер знал это наверняка. Он был человеком, всей душой стремящимся к мирной жизни и простому человеческому теплу. И сейчас он обрел все это. Все, чего он так страстно желал, заключалось в этой маленькой женщине. Он чувствовал это, сливаясь с ней, и хотел отдать ей всего себя без остатка, вновь и вновь прижимаясь к ее груди.

Наконец вырвавшийся из его губ легкий стон возвестил об окончании акта любви. Они лежали рядом, не разжимая объятий. Сил у Саммер осталось ровно на то, чтобы отвечать на его поцелуи. Тело вдруг стало слабым и безжизненным, зато душа ликовала. Хотелось поделиться своим счастьем и с любимым.

— Это было просто чудесно! Ты… ты великолепен!

Слейтер, чувствуя, как по телу разливается приятная усталость, бережным движением поправил выбившиеся на лоб пряди волос Саммер. Сердце его ликовало. Он и в самых смелых мечтах не рассчитывал, что судьба пошлет ему такую женщину. И никогда еще он не чувствовал себя столь радостно и умиротворенно. Склонив голову, он с нежностью и благоговением поцеловал ее, затем откинулся на спину и взял в руку свою рубашку. Но не надел ее, а протер мягкой тканью грудь, живот и бедра Саммер, а затем аккуратно смахнул капельки пота с ее лица. Так поступить мог только по-настоящему любящий мужчина, и Саммер безошибочным женским чутьем угадала это.

Слейтер присел, и они пристально стали смотреть друг на друга, не в силах отвести глаз. Саммер впервые видела его мускулистое, чуть худощавое тело обнаженным, чувствуя, что и он наслаждается созерцанием ее наготы. Но и тени смущения, а тем более раздражения у нее не возникло.

— Я люблю тебя! — произнесла она мягким, слегка дрогнувшим голосом.

— И я люблю тебя! — ответил он. — Я так благодарен судьбе за посланное мне счастье.

Он быстро натянул на себя одежду и помог одеться Саммер.

— Если бы ты жила в моем доме, я бы не выпускал тебя из своих объятий все ночи напролет, — сказал Слейтер тихо немного шутливым тоном. — Но я понимаю причины, по которым ты не хочешь переезжать сейчас, — добавил он уже серьезно.

Утомленная, Саммер сидела неподвижно, предоставив Слейтеру позаботиться о своей ленточке для волос. Он нашел ее на одеяле и надел ей на шею, оставив волосы распущенными. Они снова посмотрели друг другу в глаза. То, что произошло между ними, было чудом. Продолжение обещало быть не менее прекрасным. Они уже не были чужими людьми, а стали близкими и родными, как муж и жена. Ее мягкость теперь добавилась к его непреклонности, а ей передалась часть его твердости. Совершилось обыкновенное и вечно новое чудо, наполнявшее обоих восторгом. Они были счастливы тем, что просто сидят рядом на мягком одеяле, а ночь дарит им уединение, отгораживая от остального мира.

— Я чувствую, что стала какой-то другой, новой, — прошептала Саммер. — То, что творится в моей душе, похоже на музыку.

— Поцелуй меня еще раз.

Их губы нашли друг друга в темноте и слились в поцелуе. Вышедшая из-за закрывавшей ее тучки луна пролила на них свой загадочный серебряный свет. Где-то далеко койот протяжным воем пожаловался небу на свое одиночество, сова пробормотала что-то в ответ, вспугнув зашумевшую в листве белку, и вновь все смолкло.

Они сидели неподвижно несколько минут, пока еще один почти неслышный далекий звук заставил Слейтера встрепенуться. Он настороженно прислушался. И хотя звук не повторился, он потянулся к своим мокасинам, и в руках его блеснул маленький револьвер. Обняв Саммер, он вновь стал вслушиваться в тишину, затем одним ловким движением поднялся вместе с ней на ноги.

— Что это? — спросила она шепотом.

— Олень спустился к реке, — спокойно сказал он, протягивая ей руку.

Саммер вложила свою ладонь в его, они вышли из тени своего любимого дерева и направились через двор к дому.

— Трэвис Маклин приезжал к нам сегодня, — поспешила выпалить она то, что не решалась сообщить весь вечер.

Они вошли на крыльцо. Слейтер не торопясь молча положил одеяло на скамейку. Девушка почувствовала себя неловко. В том, что он слышал ее последние слова, сомнений не было. Но и в том, что он не проронил в ответ ни звука, тоже.

— Слейтер, — снова окликнула она его, стараясь заглянуть в глаза. — Ты слышал, что я тебе сказала?

— Слышал.

Горечь, прозвучавшая в ответе, отозвалась болью в сердце Саммер.

— Почему ты мне не сказала об этом раньше? Что ему здесь понадобилось? — спросил Слейтер.

Казалось, что гнев, не умещаясь в нем, рвется наружу, заполняя ночную тьму и обжигая Саммер. Она невольно попятилась, но рука его лишь крепче сжала ее запястье.

— Он сказал, что охотится в горах. Эллен просила его передать мне приглашение на бал, если он окажется поблизости от нашего дома, — сказала она, с опаской глядя на Слейтера.

Она почти физически ощутила, как в нем все сильнее и сильнее разгораются злость и раздражение.

— Он охотился? На кого, интересно? Не на несчастных ли индейцев, чтобы обратить их в рабов или замучить пытками?

Если поначалу Саммер была лишь удивлена реакцией Слейтера, то теперь это обвинение, да еще произнесенное столь раздраженным тоном, вывело ее из себя.

— Он не сообщил мне, на кого охотится. Зато вел себя как джентльмен, и я, естественно, предложила ему сесть с нами за стол. А как, по-твоему, мне следовало поступить?

— Ты не знаешь, на что способны Трэвис Маклин и эта красивая притворщица Эллен!

Бесцеремонность, с которой Слейтер проигнорировал ее мнение, задела уже природную гордость Саммер.

— Возможно, — произнесла она с холодным спокойствием. — Но у меня нет никаких оснований считать их своими недругами. Эллен была так добра, что сразу же навестила меня, как только смогла. Она была подругой моей мамы и хочет дружить со мной тоже. Ты совершенно не прав, полагая, что они как-то связаны с убийством твоего отца. Эллен во время наших разговоров и о Сэме, и о тебе говорила только хорошее…

— Ах вот оно что! — резко, будто ударом хлыста, прервал ее Слейтер. — Ты думаешь, что она была подругой Нэнни? Да она презирала и ненавидела Нэнни, так же как ненавидела и презирала мою мать, меня, любого, кто, по ее мнению, стоял между ней и моим отцом. А когда Эллен окончательно поняла, что не добьется своего, она решила убить его и меня! В результате она получила бы хоть частицу отца — созданное им ранчо!

— Ты не можешь знать этого, Слейтер! — Из-за усиливающегося раздражения девушка не столько задумывалась над его словами, сколько искала аргументы для их опровержения. — Ты просто дал волю своим подозрениям и слишком строго судишь обо всем. Если у тебя имеются серьезные доказательства, то почему ты не прибегнешь к помощи закона?!

— Закона? Здесь нет власти закона, маленькая моя глупышка. Армия пытается делать кое-что. Но солдат мало, и разбросаны они по стране редко, как пятна на хвосте сойки. Думаешь, наше ранчо не привлекает внимание разного рода преступников и вставших на путь грабежей индейцев? Да здесь только потому и безопасно, что мои люди постоянно настороже. Каждый год я теряю одного, а то и двух отличных парней, чтобы хоть на моих землях поддержать порядок и этот самый закон.

Слова Слейтера произвели впечатление на Саммер, но ущемленное самолюбие все равно подталкивало к поиску новых доказательств собственной правоты.

— Как бы там ни было, у тебя нет доказательств того, что Эллен хотела тебя убить, чтобы завладеть ранчо. Она даже не могла знать, что получит эти земли в случае твоей смерти.

— Нет, она знала. Земли Маклинов всегда переходят по наследству кровным родственникам, а Трэвис, к сожалению, носит наше родовое имя. Он унаследовал его от дяди Скотта, хотя один Бог знает, как столь порядочный человек мог стать отцом такого извращенца.

Слейтер приподнял кончиками пальцами ее подбородок и пристально посмотрел ей в лицо, будто пытаясь гипнотическим воздействием сломить стремление к сопротивлению, читавшееся в ее глазах.

Гнев Саммер и вправду почти мгновенно испарился. Хотелось поплакать, но мешала гордость.

— Пожалуйста, Слейтер, постарайся понять.

— Понять? Что? Это ты должна решить наконец, чему верить — моим словам или тому, что говорит тебе Эллен. Я люблю тебя больше жизни, Саммер, и надеюсь… начал надеяться, что и ты любишь меня. А ведь основа любви — преданность и доверие.

— Как ты можешь сомневаться в том, что я люблю тебя? Неужели ты думаешь, что я бы… я бы могла?..

В голосе Саммер чувствовались обида и страшная усталость. Губы ее задрожали, глаза наполнились слезами. Несколько долгих секунд они молча смотрели друг на друга. И вдруг Саммер застенчиво и нерешительно обвила руками его шею и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в напряженные, неподатливые губы. Чуть не лишившийся дыхания, Слейтер сжал ее в объятиях, которые, казалось, не смогла бы разжать сейчас никакая сила. Теплые и влажные губы девушки с готовностью ответили на его поцелуй.

Но если Саммер ожидала, что после этого увидит лицо Маклина не таким хмурым, ее ждало разочарование. Он все так же молчал, пристально глядя ей в глаза. Она почувствовала, что не может больше сдерживать слез, которые вот-вот брызнут из ее глаз. Расплакаться сейчас перед ним — только этого еще и не хватало! Девушка попыталась вырваться из его объятий и спрятать лицо, но он лишь сильнее прижал ее к своей груди.

— Не надо плакать. Постарайся лучше внимательно выслушать меня, — сказал он каким-то незнакомым, лишенным всяких эмоций голосом. — Я знаю, что Трэвис сладкоречив и может быть обаятельным, если захочет. Но это лишь маска, и она не должна обмануть тебя. Когда представляется возможность, он ведет себя будто бешеный пес. Я знаю это точно, Саммер. — Слейтер еще сильнее сжал ее плечи. — Женщины для него не более чем инструмент для удовлетворения желаний. И я не хочу, чтобы он ошивался возле тебя. Если он прикоснется хотя бы к волоску на твоей голове, я убью его. Я застрелю его не задумываясь, как взбесившегося пса. Возможно, зная, чем занималась в Гамильтоне Сэди, он рассчитывает найти доступную игрушку в ее лице. Но коль скоро эта женщина оказалась на моей земле, она тоже находится под моей защитой. Мне удалось донести до тебя свои мысли, Саммер? Ты поняла?

— Да, я все поняла. Только… Он вел себя так мило сегодня. И не только со мной и Сэди, но и с детьми.

— Если он еще раз появится здесь, вам следует немедленно подать нам сигнал выстрелом из ружья. — Слейтер погладил Саммер по голове, и она опустила мокрое от слез лицо ему на плечо. — Сейчас не беспокойся. Я переночую у вас в сарае, хотя, честно говоря, с брльшим удовольствием провел бы эту ночь с тобой. — Он нежно поцеловал девушку. — А в дальнейшем мы, пожалуй, построим здесь еще один барак для сезонных рабочих, и Сэди не придется здесь жить одной после того, как ты переедешь ко мне. Ну а теперь иди и не забудь запереть двери на засов.

Войдя в дом, девушка задвинула засов и подошла к окну. Едва различимый в темноте, Слейтер отвязал своего коня и направился за дом. Она поспешила к другому окну. Отсюда было видно, как он напоил коня, снял с него седло и отвел в загон. Быстро вернувшись с винтовкой в руках, он обошел дом, останавливаясь и внимательно прислушиваясь к ночным звукам через каждые несколько шагов. Подойдя к сараю, он застыл еще на пару минут и, видимо; не найдя ничего подозрительного, скрылся за дверью.

Пожалуй, никогда еще до этой ночи Саммер не доводилось испытывать такого физического и эмоционального напряжения одновременно. Одно превращение, произошедшее прямо на глазах со Слейтером, было серьезным испытанием. Человек, которого она так страстно полюбила и который был с ней так мягок, нежен и внимателен, в одно мгновение сделался вдруг холодным, нетерпимым и вспыльчивым. И все-таки душа девушки была умиротворена. От неприятного разговора память все равно возвращала к тем минутам, когда она была полностью погружена в волшебный океан любви и наслаждений. Такого всепобеждающего чувства, такого полного удовлетворения ей не приходилось еще испытывать никогда. Даже сейчас, лежа в полной темноте в своей постели, при воспоминаниях о волшебстве этой ночи она ощутила приятную ломоту в теле. Слегка нахмурившись, Саммер дотронулась до низа живота и вдруг подумала о том, что в ней и сейчас находится семя Слейтера. Может ли она забеременеть? Вполне вероятно! И наверное, правильнее было бы сейчас испытывать раскаяние за совершенный грех. Но вместо этого на душе стало совсем легко и радостно, особенно когда воображение нарисовало маленького смугловатого мальчика с черными волосами, серьезным лицом и темно-синими глазами.

Глава 10

Саммер не удивило то, что Слейтер уехал рано утром, даже на секунду не задержавшись у дома. Девушка почти не сомневалась, что именно так он и поступит. И все-таки это ее огорчило. Сэди не могла не заметить настроения подруги и, естественно, захотела выяснить причину. К тому же она измучилась от любопытства, ломая голову над тем, почему это вдруг хозяин ранчо Кип решил провести ночь в их сарае.

— Джек сказал, что они последние несколько дней выкашивали траву между кустарниками, — начала она издалека. — Это тяжелая работа. Слейтер, как сказал Джек, трудился не меньше других. Коль скоро он после этого решил спать вне дома, то, видно, на то была какая-то серьезная причина, — добавила она вроде бы без особого интереса.

— Была. Он очень рассердился, когда узнал, что к нам приезжал Трэвис.

— Рассердился?

— Пожалуй, это слишком мягкое слово. Он был буквально взбешен. Он сказал, что если Трэвис снова приедет, мы должны дать им знать об этом выстрелом из ружья. — Саммер на секунду смолкла, стараясь справиться с дрожью в голосе. — О Сэди, Слейтер убьет его! Трэвис, как он сказал, очень плохо ведет себя с женщинами. Слейтер считает, что он не может приезжать к нам без какой-то задней мысли. А я, честно говоря, не могу поверить, что Трэвис способен причинить нам какой-то вред. Но Слейтер нисколько не сомневается в его дурных намерениях. До того уверен, что даже собирается ночевать у нас в сарае, пока не построит здесь новый барак для своих работников.

— И пусть бы он убил Трэвиса! — воскликнула женщина, лицо и голос которой выдавали душевное волнение.

— Сэди! Как ты можешь говорить такое! Неужели он?..

— Он очень плохой человек, Саммер. Просто отвратительный! Позволь Слейтеру убить этого подонка! Его даже человеком назвать трудно!

— Ты боишься его! Что он сказал тебе, когда вы были одни во дворе? Ты же вся дрожишь. Теперь я понимаю, что болезнь тут ни при чем.

Сэди с трудом сдержала желание рассказать подруге правду. Но если она расскажет об угрозах Трэвиса, тот наверняка убьет и ее, и Мэри. Всю прошедшую ночь она почти не спала, пытаясь решить, что ей следует делать дальше. Эх, если бы Слейтер убил Трэвиса… Тогда бы все разрешилось само собой.

— С какой стати я должна его бояться? Просто я думаю, что таких, как Трэвис, не грех застрелить. А причина моего плохого настроения, пожалуй, в том, что я скучаю по городу, — сказала Сэди, нарочито небрежно вскидывая голову, хотя щеки ее порозовели. — Я никогда раньше не уезжала из Гамильтона. Кто бы мог подумать, что мне будет его не хватать? — добавила она, задрав свой курносый нос, отчего лицо приняло дерзкое, нагловатое выражение.

Удивленно глядевшая на нее Саммер усилием воли подавила возникшую в душе обиду.

— Ты хочешь вернуться в Гамильтон? — озабоченно спросила она чуть дрогнувшим голосом, явно не веря тому, что только что услышала. — Ты же говорила, что тебе здесь очень нравится.

Сэди оказалось не под силу вынести устремленного на нее печального взгляда подруги, и она отвернулась.

— Мне здесь действительно нравится, и я не сказала, что хочу вернуться в город, — бросила она через плечо. — Просто возникает резонный вопрос о том, что я здесь буду делать, когда вы с Джоном Остином переедете к Слейтеру. Всякая нужда во мне отпадет. Я и сама не останусь, даже если Слейтер мне позволит. — Она вдруг густо покраснела, но тут же наигранно и как-то глумливо рассмеялась: — Мне необходимо найти себе мужчину, а здесь не слишком широкий выбор.

Опыт, приобретенный Сэди за последние годы, научил ее самому простому и верному способу преодоления трудностей: надо скрывать свои чувства, улыбаться, когда тебе больно, и притворяться, притворяться и притворяться. Его она и применяла сейчас. Но сердце протестовало против такого поведения с Саммер. Хотелось кричать, топать ногами, биться головой об стену. Но какой толк будет от всего этого? Конечно, никакого.

Возникла долгая, напряженная пауза. Щеки Саммер сделались почти такими же пунцовыми, как у подруги. Она пристально посмотрела в глаза Сэди, затем отвернулась.

— Вы с Мэри можете жить здесь столько, сколько захотите, даже если мы с Джоном Остином переедем. Все будут только рады этому, Сэди.

Саммер вновь посмотрела ей в лицо, и во взгляде этом читалось замешательство и беспокойство. Ее тревожило столь неожиданное изменение в поведении подруги. Она была такой веселой и жизнерадостной с тех пор, как они уехали из Гамильтона, и вдруг…

— О, да я и не собиралась пока никуда уезжать, Саммер, — произнесла Сэди с явным облегчением. — Просто мне хотелось узнать, какие у вас планы на будущее и нужна ли я буду, чтобы следить за хозяйством в этом доме. — Она нервно рассмеялась. — Кстати о работе. Не заняться ли нам изготовлением мыла? Золы у нас накопилось полно, а топленого жира я недавно обнаружила среди запасов целый кувшин.

Они вместе натаскали ведрами воды в большое корыто, в которое предварительно насыпали золу. Образовавшийся в результате раствор Сэди осторожно сцедила сквозь имеющееся в корыте маленькое отверстие в ведро. Убедившись в готовности раствора, она начала медленно вливать его в стоящий на огне котел, в котором Саммер растопила жир. Когда смесь превратилась в однородную массу, напоминающую круглую лепешку, они вылили ее в большой с широким горлом горшок и добавили немного соли, чтобы будущее мыло не ломалось. Полученное таким образом вещество имело острый и не совсем приятный запах, зато хорошо отстирывало. Одежда, выстиранная этим мылом в воде, а затем как следует прополощенная и высушенная на солнце, могла порадовать любую хозяйку.

Женщины работали молча, поглощенные каждая своими мыслями. Лишь время от времени Сэди ворчала на Мэри. Дочку она оставила в доме. Саммер это поначалу удивило, но затем она решила, что Сэди просто опасается подпускать ребенка к котлу с кипящим раствором. Оставшись одна, девочка нервничала и капризничала. В конце концов раздраженная Сэди насыпала ложку сахарного песка в тряпочку, туго стянула ее края и дала эту своеобразную сладость Мэри.

— Вообще-то мне не следовало бы делать этого, — пробормотала она. — Нельзя давать ей повод думать, будто ей положена сахарная соска всякий раз, когда она поднимает шум.

Они уже закончили работу и умывались, когда Джон Остин вдруг крикнул, что кто-то едет к ним. Женщины одновременно посмотрели в сторону реки и тропинки, ведущей к ранчо Кип. Там никого не было. Они повернули головы на север, откуда приезжали путники, следовавшие из Гамильтона. Но и та тропинка была дуста. Оставалось только южное направление с холмами, покрытыми кустарником и деревьями. Гостей с той стороны не ждали. Однако на этот раз именно с юга появились два всадника, которые уже успели миновать загон и практически въехали во двор, прежде чем их успели заметить.

Перцым ехал чернобородый мужчина в напоминавшей мексиканское сомбреро шляпе. В кулаке он сжимал уздечку коричневого с белыми пятнами пони, на котором с трудом сидел апачи с длинными прямыми черными волосами. Лоб индейца был обмотан запачканным кровью бинтом, а руки связаны сзади веревкой. Еще одна веревка стягивала его шею. Несчастный наклонился вперед, свесив голову на грудь.

Ошеломленная неожиданным появлением незнакомцев, Саммер застыла на месте. Сэди бросилась к дому, но видя, что подруга не двигается, остановилась у двери, ведущей на кухню.

Лошадь бородатого незнакомца остановилась всего в нескольких футах от Саммер.

— Ну и денек. Жарковато, не правда ли? — произнес всадник, снимая шляпу и вытирая лоб рукавом рубашки.

Его беспокойно бегающие глаза внимательно осмотрели загон, сарай, все видимое пространство двора и остановились на девушке, бесцеремонно ее разглядывая.

— Буду обязан, если мне дадут попить чего-нибудь холодненького, — ухмыльнулся он, блеснув из-под черной бороды белыми зубами.

— Можете взять сами, — кивнула головой в сторону ведра Саммер.

Мужчина привязал уздечку пони и конец стягивающей шею индейца веревки к луке седла и спрыгнул с лошади. Оказавшись на земле, он посмотрел на Сэди, затем снова на Саммер и взял из ведра ковш. Пил он жадно и неаккуратно. Вода стекала по бороде и рубашке. Саммер подумала, что ковш надо будет как следует прочистить, прежде чем вновь им пользоваться.

— Мистер Маклин здесь? — спросил чернобородый, возвращаясь к лошади и в очередной раз внимательно оглядывая при этом двор.

— Нет, — покачала головой Саммер, которая почему-то была уверена, что нежданного гостя прислал к ним Трэвис.

— Ничего, возможно, встречу его на обратном пути. Думаю, он наведается сюда, чтобы посмотреть, что здесь творится, — опять ухмыльнулся чернобородый, стреляя глазами в сторону то одной, то другой женщины.

Двусмысленные слова и бесцеремонные взгляды незнакомца начали сердить Саммер.

— Этому человеку тоже нужно попить, — кивнула она в сторону индейца. — Вы же не можете уехать, не дав ему хотя бы воды! — добавила она довольно резко.

Чернобородый смачно сплюнул под ноги.

— Не нужно ему никакой воды. Апачи вполне могут несколько дней не пить и не есть.

Окончательно рассерженная, Саммер сделала шаг к ведру. Во взгляде пристально посмотревшего на нее при этом незнакомца мелькнула угроза. Но ее сейчас больше занимал индеец. Несчастному явно было очень плохо. Кожа его лица приобрела какой-то зеленоватый оттенок, щеки ввалились, туго стягивающая шею веревка мешала дышать, и он, будто выброшенная на берег рыба, раскрывал рот, с трудом втягивая воздух в легкие. Затуманенные глаза казались безжизненными.

Отвлек девушку неожиданно раздавшийся за спиной шум. Как оказалось, это Сэди загородила собой дверь, не давая выскочить на улицу отчаянно стремившемуся это сделать Джону Остину.

— Можно мне взглянуть на индейца, Саммер? — закричал он, пытаясь проскочить под руками Сэди, но та успела поймать его и на этот раз.

— Оставайся в доме, Джон Остин, — резко приказала Саммер, затем наполнила ковш и, гордо выпрямившись, подошла к индейцу.

Тот жадно потянулся к воде губами. Но чернобородый быстрым движением выбил ковш из рук девушки.

— Держись от этого апачи подальше. Ему не положено пить!


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19