— Но только не сейчас, — вставил Бак.

— До свидания, Бонни. Если Джиллн будет доставлять слишком много хлопот, отправь его на ранчо. Не давай спуску Густаву. А ты, Густав, смотри не вздумай возвращаться в Висконсин, не заглянув к нам.

— Я еще не уверен, вернусь ли туда вообще, сестренка. Здешние девушки гораздо красивее, чем наши. — Он с лукавой улыбкой покосился на Бонни.

Увидев улыбку на лице кузена, Кристин прослезилась. До недавнего времени Густав был для нее единственным близким человеком.

— Страшно представить, Гус: если бы ты меня не поддержал, я, может быть, так и не решилась бы приехать в Монтану! Я так тебя люблю, так люблю… но мужа я люблю сильнее.

— Разумеется. — Густав лихо заломил шляпу. — Видно, придется мне привыкать играть вторую скрипку. — Он обратился к Баку: — Вам пора в путь, а не то она будет болтать то об одном, то о другом до завтрашнего дня, — Густав поперхнулся и откашлялся, Прочищая горло.

— Ты всегда желанный гость на ранчо, Гус. И вы все — тоже. — Бак тронул поводья, и кобыла медленно тронулась с места. — Эге-гей, Лошадка, повеселее, я везу домой молодую жену!

Коляска отъехала от церкви, прокатилась по улице и покинула пределы города. Ни Бак, ни Кристин не проронили ни слова, пока, миновав лес, не оказались на открытом пространстве. Перед ними , раскинулось широкое пастбище.

— Я теперь миссис Бак Леннинг! — с гордостью воскликнула Кристин. И, словно пробуя свое новое имя па вкус, повторила: — Миссис Бак Леннинг.

Бак остановил коляску. Потом отпустил поводья, чтобы кобыла могла пощипать траву, растущую по сторонам дороги. Он повернулся к жене И раскрыл объятия, в которые Кристин с готовностью бросилась. Бак обнимал ее нежно и бережно, словно она была самым хрупким созданием на свете. Кристин погладила его по щеке, и Бак заворчал от удовольствия.

— Я так тобой горжусь, Бак! Мне ужасно повезло, что у меня такой муж, я самая счастливая женщина на свете! Он закрыл глаза и тихо прошептал:

— Кристин… — Его губы коснулись ее губ. — Я навсегда твой.

Неведомое прежде чувство, зародившееся в душе Бака в тот миг, когда он впервые увидел Кристин, спящую в его кресле, росло и крепло с каждым днем, с каждой неделей, и теперь целиком овладело им. Она такая честная, добрая, великодушная… И такая храбрая. Когда Кристин выступала перед судьей, Бака прямо-таки распирало от гордости.

Всемилостивый Боже, помоги мне не разочаровать ее!

Его поцелуй был нежным и сладким. Кристин мгновенно откликнулась, приоткрыв губы навстречу его губам.

Сердце Бака с такой силой ухало в груди, что было трудно дышать; любовь владела им безраздельно. Он зарылся лицом в ее серебристые волосы, чувствуя, как в нем нарастает желание.

Какое же это неземное блаженство — быть с Баком, таять в его объятиях и знать, что она принадлежит ему, а он — ей, знать, что они навсегда вместе… Пальцы Кристин перебирали непокорные волосы любимого, потом ласкали его шею, скулы, подбородок. Когда Бак наконец оторвался от ее губ, Кристин тихонько застонала и прильнула к нему, словно желая слиться с мужем воедино.

— Пожалуй, нам нужно поторопиться. Если мы продолжим целоваться таким манером, боюсь, я не выдержу и утащу тебя в лес…

— Я не возражаю…

Руки Бака крепче сомкнулись вокруг ее гибкого стана. Он покрывал поцелуями ее щеки, глаза, потом снова припал к ее трепещущим устам.

— Кажется, я никогда не смогу вами насытиться, миссис Леннинг.

— Очень на это надеюсь, мистер Леннинг.

Кристин обхватила его лицо ладонями, кокетливо улыбнулась и вдруг рассмеялась низким грудным смехом.

— Поехали домой. — Она легонько провела кончиком пальца по его губам.

— В ближайшие несколько месяцев мне не нужны никакие гости!

— Боюсь, тебе ужасно надоест разговаривать только со мной.

— Это невозможно, миссис Леннинг. К тому же у нас есть занятие поинтереснее, чем разговоры!

Когда Кристин улыбалась ему, как сейчас, и в глазах ее светилась любовь, Баку казалось, что ему принадлежит весь мир. Любовь затопила его душу, словно разлившаяся река. Как так случилось, что эта женщина — и только одна она — сумела сделать его таким неправдоподобно счастливым?

Он еще раз поцеловал ее. Потом взял поводья и стегнул лошадь.

Домой.

Сидя вплотную к мужу — плечо рядом с его плечом, рука на его бедре, — Кристин любовалась голубым куполом безоблачного неба.

«Дядя Ярби… папа, спасибо тебе за все. Если бы не ты, я никогда бы не встретила этого мужчину. Надеюсь, ты соединился со своей любимой Анной на небесах и так же счастлив, как я с моим любимым».

Примечания