Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Река Вабаш (№3) - Река вечности

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Гарлок Дороти / Река вечности - Чтение (стр. 2)
Автор: Гарлок Дороти
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Река Вабаш

 

 


– Я принесу чашку с теплой уксусной водой, – сказала она, заметив, как сжались его пальцы. – Потом приготовлю настоящий ужин, пока ты будешь сидеть за столом и держать руки в воде. Боль должна пройти.

Они ели в тишине за тем самым столом, за которым обедали в детстве. Мерси смотрела на брата через стол и думала, что многого не замечала последние несколько лет. Интересно, рад ли Даниэль, что отделился от семьи и стал жить один?

Несколько лет он провел в Арканзасе с Рейном и Эми Толман, а вернулся вместе с Гэвином Маккартни и его женой Элеонорой. Гэвин купил у Фаруэя лесопилку, а Даниэль принял на себя большую часть забот по ведению дел на мельнице, когда Куил, под нажимом друзей, занялся делами штата.

Пару лет назад Даниэль купил старый дом Ласкомба в миле от дома Куила, перестроил его и стал там жить, а свои земли засеял пшеницей. Около мельницы была пристань, и мешки с мукой отправляли вниз по реке в разные города страны: Мемфис, Новый Орлеан... Даниэль нанял для работы на ферме три свободные негритянские семьи. У каждой из них был своей собственный домик и кусочек земли под огород, кроме того, он платил им жалование. Даниэль слыл честным, трудолюбивым и щедрым человеком, но давить на него было бесполезно. Он умел выслушать человека, но высказывал свое мнение только тогда, когда об этом просили.

Мерси припомнила, как однажды Либерти спросила Фарра, собирается ли Даниэль жениться. Тот улыбнулся и ответил, что с уверенностью можно сказать только одно – Даниэль сам решит это, когда придет время. Мерси никогда не слышала, чтобы Даниэль ухаживал за какой-либо женщиной, за исключением Белинды Мартин, вдовы, которая жила вместе со своими престарелыми родителями. Он танцевал с ней на вечеринке у Хамфери, а однажды Мерси видела, как он входил в магазин, держа ее маленького сына на плече. От мыслей о Даниэле и Белинде у Мерси сжалось сердце. Эта женщина, безусловно, не годилась ему в жены.

– Даниэль, ты когда-нибудь жалел о том, что мама и папа не переехали в Арканзас с тетей Эми и Рейном? – спросила она, чтобы отвлечься от своих мыслей.

– Нет. Думаю, что и папа теперь тоже рад. Мари Элизабет тогда очень болела, ее нельзя было перевозить, а Колби Кэрол не могла присмотреть за ней. Все наши планы о переезде сразу же разрушились. Как говорит Фарр, обстоятельства часто решают за нас. Сам он приехал сюда еще подростком вместе со стариком Джуси Деверелом. Они знали таких людей, как Текумзе и Захари Тейлор, и их пример вдохновил отца сделать что-нибудь полезное для нашего штата. Иллинойс – его родной штат, и ему хочется, чтобы он перестал быть рабовладельческим.

– А что, в Арканзасе хотят узаконить рабовладение?

– Все теряются в догадках. На юге штата расположены хлопковые плантации, а где хлопок – там и рабы. Думаю, пройдет некоторое время, прежде чем Арканзас примут в Союз. Запад дик и опасен, там горы и стремительные реки, хотя Рейну и Эми эта земля, кажется, понравилась. Да и мне, говоря по правде, тоже.

– Если тебе нравилось жить там, почему же ты вернулся? – тихо спросила Мерси.

– Наверное, из-за того, что тосковал по дому, – ответил он, не скрывая ласковой усмешки.

ГЛАВА 2

– Доброе утро, – поприветствовал на следующее утро Даниэль Старуху Халпен, когда они вместе с Мерси проходили мимо ее меблированных комнат по пути в школу. Тонкая, затянутая в черное фигура Старухи казалась очень хрупкой, но она уверяла всех, что здорова как бык. Когда Даниэль и Мерси показались на дороге, она вышла на крыльцо и принялась подметать ступеньки. Острые не по годам глаза Старухи сразу же отметили, что Даниэль нежно поддерживает Мерси под локоть.

– И вам доброе утро. Как твои дела, девочка? Скучаешь по матери, верно?

– Да, мэм.

– Ты, наверное, тоже скоро уедешь?

– Как только закончатся занятия в школе. – Мерси тихо позвала Дэнни и пробормотала. – Ну вот и начинаются наши неприятности. Еще до полудня все в городе узнают, что ты провожал меня до школы, а ночь провел в доме.

– Тебя это беспокоит?

– Да, немного. Я не хочу, чтобы это каким-либо образом отразилось на маме и папе.

– Наша учительница – падшая женщина! Она провела ночь вместе с мужчиной! – весело продекламировал Даниэль.

– Даниэль! Будь серьезным, пожалуйста. – Мерси с беспокойством посмотрела на мужчину, стоявшего перед ней. – Не все люди в городе поддерживают отца. Те, кто голосовал против него, например Глен Книбе, очень быстро сочиняет о нас какую-нибудь грязную историю.

– Но, Мерси, мы же не можем жить в постоянном страхе, думая о том, что скажут или подумают люди. И отец первый скажет, что мы должны поступать так, как считаем правильным.

– Да, папа бы сказал именно так, а мама согласилась с ним. Она же хотела, чтобы ты пожил со мной. Как считаешь, Бакстеры ушли?

– Думаю, нет. У меня остались их ружья. Братья не уйдут безоружными. Но не беспокойся об этом, как только я провожу тебя до школы, сразу же найду и и выпровожу отсюда.

Мерси высвободила локоть и крепко взяла своего спутника под руку. Она почувствовала тугие мышцы под одеждой, и на мгновенье прижалась щекой к его предплечью.

– Я так спокойно спала, зная, что ты был внизу прошлой ночью. Спасибо, что не оставил меня одну. – Даниэль накрыл своей рукой руку Мерси и слегка похлопал.

– С каких это пор вы стали такой вежливой, мисс Куил? Ты же знаешь, что между нами можно обойтись без официальных заверений благодарности.

Они подошли к школе. У ее дверей стояли несколько учеников.

– Здравствуйте, мистер Фелпс. – Девушку, заговорившую с Даниэлем, звали Мари Книбе, и она была хорошенькой наглой четырнадцатилетней особой, весьма довольной собой. У нее были черные волосы, гладкая белая кожа и оттененные длинными ресницами большие голубые глаза, которыми она без стеснения стреляла направо и налево. Платье выгодно подчеркивало ее тонкую талию и красиво очерченную грудь.

– Привет, Мари.

Набравшись смелости, она бочком подошла поближе к Даниэлю, который ждал Мерси, чтобы открыть дверь.

– Я собираюсь сегодня на мельницу, хочу дождаться па. Ты будешь там? – она кокетливо отбросила кудри со лба и улыбнулась своей самой, по ее мнению, сногсшибательной улыбкой.

– Нет, меня не будет.

– Как жаль, терпеть не могу ждать в одиночестве, – Мари облизнула свои красные губки и недовольно выпятила нижнюю губу.

– Одиночество тебе не грозит. На мельнице будут Джордж и Терли Блейн. Может быть, Терли даже смастерит свистульку из камыша или еще какую-нибудь безделушку, чтобы помочь тебе убить время.

– Свистульку?

– А ты хотела бы куклу? Он сделал одну для малышки Келси. Она шьет ей одежду и играет с ней, когда приходит на мельницу ждать папу.

– Мне не нужна ни кукла, ни свистулька. И я вовсе не собираюсь сидеть и ждать ни с негром, ни с этим старым дураком Терли Блейном, – Мари резко повернулась и вбежала в здание школы с красным от гнева лицом, вызывающе выпрямив спину.

Мерси и в голову не приходило жалеть Мари, но в то же время она не могла спокойно относиться к такого рода выпадам. Мари могла вести себя прилично, но когда сердилась, то начинала говорить так, как говорят ее родители. Мерси отвернулась, чтобы стоящие на крыльце школьницы не могли увидеть улыбку, удержать которую было свыше ее сил. Она услышала, как захихикала одна из них. У Мари было немного подруг среди школьниц из-за постоянных заигрываний с мужчинами. Да, день будет не из приятных. Девчонка будет недовольна всем и вся и воспользуется любой возможностью, чтобы взбудоражить класс.

– Входите! – Мерси распахнула двери. – Арабелла, напиши на доске стихи утренней молитвы из Библии. – После того, как девочки зашли в класс, она улыбнулась Даниэлю. – Будь уверен, Мари сегодня ничего не выучит. Она будет злой, как медведь с болячкой на хвосте.

– Отшлепать бы ее как следует. Глену Книбе нужно присматривать за дочерью получше, а то он и оглянуться не успеет, как она принесет в подоле, – сказал Даниэль, улыбнувшись по-мальчишески задорно, и его лицо вдруг стало очень красивым. Мерси рассмеялась.

– Никогда бы не подумала, что мужчины говорят о таких вещах! – сердце Даниэля смягчилось от звука ее смеха, так похожего на песню жаворонка! Мерси была очень красивой женщиной. Ему не раз приходилось слышать, что говорят о красоте мисс Куил мужчины, слоняющиеся по мельнице. Но все отзывались о ней уважительно. Им было хорошо известно, что Даниэль покровительствует своей приемной сестре.

– Не только Старуха Халпен любит посплетничать. Мужчины тоже любят почесать язык.

– И даже ты? – Мерси снова рассмеялась.

– Нет, но люблю слушать. Ты же не думаешь, что я затыкаю уши, чтобы не слышать всех интересных разговоров на мельнице, правда? Здесь твой обед, – Даниэль сунул ей в руки маленький обернутый материей сверток, который он нес в руках. – Пошли кого-нибудь за водой, если захочешь пить. Я буду здесь к концу занятий.

– Надеюсь, что Бакстеры больше не отважатся явиться сюда. Не знаю, смогу ли я выдержать позор, если они будут шататься здесь и рассказывать каждому встречному, что мы... родственники.

– Ты опозоришься только если сама позволишь это» – быстро и резко проговорил он. – И нечего стыдиться! Выше голову! Тебя растопчут, если ты упадешь, но если будешь уверенно стоять на ногах и смотреть людям в глаза, все будет в порядке.

– Все верно, Денни. Я все понимаю и не боюсь, пока ты рядом. – Пришли еще несколько учеников и Мерси попросила одного из мальчиков разжечь огонь в камине. Остановившись у двери и пропуская других мальчишек, входивших в класс, она беспокойно произнесла вслух: – Бакстеры не отважатся прийти в школу, правда?

– Нет, если первым найду их. Успокойся.

– Ты вернешься?

– Я вернусь до окончания уроков.

Мерси долго смотрела вслед уходящему Даниэлю. Ее охватило желание броситься за ним, схватить его за руку, как тогда, когда она была маленькой босоногой девочкой. Это было счастливое время, проведенное вместе с Даниэлем, мамой, папой, Эми, Рейном, дедушкой Джуси и, конечно же, с Колби Кэролом и Вилой. Семья сейчас уехала. Они с Даниэлем единственные, кто остался в доме Куила. Даже дедушка Элия и бабушка Мод ушли: они умерли в прошлом году, отравившись зараженным мясом.

Мерси слышала суматоху в классе. Кто-то перевернул скамью, визжала какая-то девочка, и все это тонуло в буре возбужденных голосов. Если за детьми не присматривать, они принимались буйствовать. Пора было навести порядок, и она вошла в класс, благодаря Бога за то, что у нее есть такая работа, которая может отвлечь ее от дурных мыслей.

* * *

Поздним утром ученики по очереди читали вслух. Мерси стояла за спиной одного из учеников, который не мог правильно прочитать слово, когда вдруг распахнулась дверь и в классе воцарилась тишина.

Она медленно повернулась, почти уверенная в том, что сейчас увидит. Мерси прижала руку к горлу, краска медленно сходила с ее лица, делая его мертвенно белым. Ленни и Берни Бакстер протиснулись в дверь и остановились в конце комнаты.

При свете дня они казались еще страшнее. Их лица и руки были перепачканы грязью и сажей, а ветхие рубашки покрыты пятнами крови.

– Уходите! – в страхе выкрикнула она.

– Мы пришли поговорить с тобой, Эстер.

Нос Ленни распух, а губы были разбиты, отчего его лицо казалось перекошенным.

– Вы не имеете права входить сюда. Уходите! – выдавила из себя Мерси.

– Мы никуда не уйдем. Если ты хочешь говорить с нами при детях, пусть так и будет.

– Нет! Я поговорю с вами... позже.

– Тот здоровый парень, который оставался с тобой на ночь, не разрешит нам сделать это.

Глупая улыбка, которая была вчера ночью на лице Берни, исчезла. Теперь на нем отражалась только ненависть.

До Мерси медленно доходил смысл слов Берни. Наконец она поняла, что четырнадцать пар ушей слышали тоже, и сегодня вечером их повторят на восьми разных фермах и в городских семьях. Завтра от ее репутации не останется и следа.

– Сейчас я должна заниматься со своими учениками. Пожалуйста, уходите. Ее бросало то в жар, то в холод, ноги подкашивало.

– Я поговорю с вами сегодня вечером..., после занятий в школе.

– У нас нет времени болтаться здесь... Ма хочет, чтобы ты приехала в Мад Крик. – Ленни уставился на нее тяжелым немигающим взглядом.

– Мне очень жаль вашу маму...

– Ты не могла забыть Ма, Эстер! – выкрикнул Берни. Его глаза сверкали от гнева.

– Почему вы называете ее Эстер? – голос, спрашивавший об этом, принадлежал Мари Книбе.

– Замолчи Мари. Это не твое дело.

– Это может стать делом моего папы, если Вы называете себя Мерси, а Ваше настоящее имя – Эстер. В ее голосе слышалось нескрываемое удовольствие.

– Закрой свой рот, Мари, – резко сказала Арабелла. – Или я помогу тебе сделать это.

– Только попробуй!

Дети принялись возбужденно переговариваться друг с другом. Мерси чуть было не закричала.

– Выйдите, – сказала она Ленни и Берни, стараясь говорить как можно спокойнее, – я поговорю с вами в коридоре.

Она кое-как оторвала ноги от пола и махнула рукой, показывая им, чтобы они вышли за комнаты и сама двинулась вслед за ними, захлопнув за собой дверь. В классе сразу же раздались возбужденные голоса детей, обсуждающих случившееся. Лицо Мерси горело, а коленки дрожали от унижения. Девушка прижалась спиной к двери. Берни и Ленни стали напротив, будто боясь, что она убежит. «Выше голову», – говорил Дэнни. Мерси подняла подбородок и взглянула сначала на Берни, а затем прямо в глаза Ленни.

– Вы не имели права являться в школу и говорить со мной о личных делах перед моими учениками. Порядочные люди так не поступают.

– Порядочные! Дьявол! Ты слышишь, Ленни?

– Я слышу. Ты живешь другой жизнью и считаешь, что слишком хороша для Бакстеров? – презрительно усмехнулся старший из братьев.

– Это она так думает, – хмуро проговорил Берни. – Девчонка ни в какую не хочет быть Бакстер, но она одна из нас, как пить дать.

– Хорошо. Может быть, я ваша... сестра. Если то, что вы сказали о... знаке Бакстера – коричневом пятне – правда.

Мерси чуть не задохнулась от этих слов, но старалась говорить ровно, чтобы они не заметили, чего ей стоило их произнести.

– Я не врун! – рот Берни скривился от презрения. – Если бы это было так, я не назвал бы тебя Эстер. Хотя такую бездушную суку, которая не помнит о своей родне, не грех и обмануть.

– Именно это я и пытаюсь вам объяснить! – страстно проговорила Мерси. – Мои первые воспоминания связаны с Куилами. Когда я выросла, они рассказали мне, что я не их родная дочь и о том, как я попала к ним. Я люблю их, они моя семья. Я не чувствую к вам никаких... родственных чувств. Неужели вы не понимаете?

– Куилы – не твоя родня. Твоя семья, вернее то, что от нее осталось, живет в Кентукки на Мид Крик. Твой отец умер, придавленный деревом, а твоя мать сейчас при смерти и хочет напоследок увидеть свою пропавшую малышку.

– Но у нее, наверное, есть и другие дети, – Мерси пыталась унять дрожь в теле.

– Трое парней, кроме нас. Но ни одной девчонки, – процедил Берни сквозь сжатые зубы и сплюнул себе под ноги. – Гид – самый маленький.

– Мне очень жаль, но возвращайтесь к ней и скажите, что не нашли... Эстер. Я не могу.

– Я же сказал, что я не врун! – Берни схватил ее за запястье с такой злобой, что она чуть не закричала.

От его презрительного взгляда ее лицо залила краска, а побледневшие губы сжались еще плотнее.

– Что вы от меня хотите? – Мерси почти кричала. Девушка переводила взгляд с одного на другого в ожидании ответа, но Ленни и Берни смотрели мимо нее на дорогу. Послышался топот копыт скачущей лошади, и Мерси увидела Даниэля, мчащегося к школе. Лицо всадника было искажено от ярости. Она сразу же все поняла – Даниэль разъярен до такой степени, что может убить их!

Берни бросил руку Мерси, и братья бросились в разные стороны, готовые отразить атаку приближающегося к ним всадника.

Даниэлю было достаточно прочитать страх в глазах Мерси, чтобы без лишних разговоров соскочить с лошади и нанести сокрушительный удар Берни. В одно мгновение только что стоящий на своих двоих, он взлетел в воздух и с глухим звуком шлепнулся на землю. Ленни отскочил назад, мотая головой и протягивая вперед руки.

– Мы не хотели драться. Ты не имеешь права вмешиваться в семейный разговор! – Он двинулся к Берни, не отрывая глаз от лица Даниэля, протягивая брату руку, чтобы помочь ему подняться на ноги. – Ты не имеешь права! – настойчиво повторил он.

Мерси крепко вцепилась в руку Даниэля, даже не заметив, что дверь в классе открыта и ее ученики высыпали во двор.

– Убирайтесь отсюда и закройте дверь. Немедленно! – заорал на них Даниэль поверх головы Мерси. Его голос звучал резко и властно, желваки заиграли от гнева, а рот сжался. Дети повиновались его приказу и быстро вернулись в класс.

«А что, если и мне пойти с ними», – подумала Мерси. Потом она подняла голову и встретила пронзительный взгляд карих глаз Даниэля. Когда же его ладонь накрыла ее руку, она сразу ощутила покой и уверенность. Теперь они вместе стояли перед братьями Бакстер.

– Когда я отдавал вам ружья, то, кажется, советовал держаться от нее подальше, не так ли? Уезжайте назад в свой Кентукки и оставьте ее в покое. – Сильное тело Даниэля было напряжено как тетива, готовое к новому бою.

– Ты что, будешь делать то, что он скажет? – сердитые глаза Ленни уставились на Мерси. – Мы не уйдем, – он медленно покачал головой. – Мы не уйдем, пока ты не согласишься поехать с нами к Ма.

– Вы хотите, чтобы я вас прикончил на месте? – Даниэль выставил вперед тяжелый кулак.

– Ты не родственник Эстер, мистер. Ни одна женщина в Мид Крик не останется в доме ночью с мужчиной, если он ей не муж или кровный родственник. Тебя избили бы вожжами, если бы братья Уит и Ход узнали об этом. Мы же с Берни стараемся не думать об этом и ничего никому не расскажем, иначе на Бакстеров будут косо смотреть.

– Лучше катитесь отсюда к чертовой бабушке, а не то я вырву ваши ноги. – Ненависть, прозвучавшая в голосе Даниэля, заставила Мерси задрожать. Его челюсти свело, когда он пытался побороть свой гнев. Все его тело было напряжено, как стальная пружина, готовая в любую минуту распрямиться, его кулаки то сжимались, то разжимались, лицо исказилось от ярости. За все годы, что знала его Мерси, он ни разу не был таким разъяренным. Испугавшись, что Даниэль потеряет над собой контроль и убьет этих людей, девушка еще крепче вцепилась в него.

– Мы уходим, – глаза Ленни сверкали от гнева и обиды, когда он посмотрел на Мерси. – Ты недостойна быть Бакстер. Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из рода Бакстеров отказался придти к своей умирающей матери. Бог покарает тебя за твой грех.

Мерси стояла рядом с высоким, сильным Даниэлем, обеими руками ухватившись за него. Они смотрели вслед Бакстерам, пока те не скрылись в лесу. Когда Мерси подняла глаза на стоящего рядом брата, взгляд ее синих глаз выражал замешательство.

– Я не знаю, что мне делать, – прошептала она.

– С ними? Предоставь их мне!

– Нет. Может быть, я должна была... поехать к ней?

– Ты этого хочешь? – ласково спросил он.

– Я и сама не знаю, чего хочу.

– Я мог бы отвезти тебя в Вандалию. Тенеси сможет заменить тебя в школе.

– Нет! Я не могу. Они поедут за мной. Я знаю, что они поедут, а я... я совсем не хочу вмешивать сюда маму и папу.

– Сейчас ты не в состоянии что-либо решать. Давай поговорим обо всем вечером. Может, отпустишь детей?

– Нет. Рано или поздно, все равно придется встретиться с ними лицом к лицу. Завтра ничего не изменится.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Не нужно. Но сделай так, чтобы эти двое не вернулись, – Мерси бросила через плечо испуганный взгляд.

– Я позабочусь об этом. Ну что же, входи, – он пожал ее руку и открыл дверь.

* * *

Даниэль вскочил на коня и стал осматриваться по сторонам, пытаясь разглядеть Бакстеров. На дороге никого не было видно, но это не значило, что они не спрятались где-нибудь в лесу. Он поскакал по дороге, внимательно всматриваясь в лес. Впереди послышался собачий лай, вскоре к нему присоединился голос другой собаки. Даниэль пустил лошадь рысью и, миновав поворот, увидел впереди двух всадников. Бакстеры направлялись на юг. Собаки старика Гордона бежали вслед за ними и кусали за ноги мулов, на которых ехали братья.

Даниэль остановился. Один из всадников обернулся и посмотрел назад. «Хотят, чтобы я поверил, будто на самом деле уезжают», – подумал Даниэль. Ему очень хотелось, чтобы братья уехали, но это представлялось маловероятным. Глаза Ленни Бакстера выражали решимость. Можно было запугать или подкупить младшего, но только не Ленни.

Повернув лошадь, он поскакал к мельнице, стараясь решить, как им быть с этими двумя, которые называют себя родственниками Мерси. Их главной ошибкой было то, что ворвавшись в дом, грубо обращались с Мерси. Но хотя Даниэль был готов убить их за это, причин обращаться к правосудию было явно недостаточно. Кроме того, Мерси не хочет шумихи, которая, без сомнения, поднимется вокруг этого. Даниэль, наконец, решил, что все уладит сам, что бы ему не пришлось предпринять.

С северо-запада подул ветер, принесший с собой дождевые тучи. Даниэль поднял воротник и подумал, как Мерси будет себя вести под нажимом своих настоящих братьев. В последние годы они с Мерси не были так близки, как в детстве. Он провел пару лет в Арканзасе; она около года жила у Колби Кэролз в Кэролтауне. Занятые на мельнице, ферме, в школе, вместе они встречались лишь за воскресными обедами или по праздникам.

Ревностно оберегая все эти годы Мерси, как любой брат любимую сестру, Даниэль ни разу не прикоснулся к ней до прошлой ночи. Какой красивой и нежной женщиной она выросла! Девушка так взбудоражила все его чувства, прижавшись своей маленькой упругой грудью к его груди и обвив своими ласковыми руками шею, что он полночи не мог заснуть, думая об этом.

Даниэль стал размышлять о женщинах, которых обнимал и целовал. Например, Белинда Мартин. Эта красивая женщина могла лечь с ним в постель, стоило ему пожелать этого. Такие мысли не раз тревожили молодого мужчину. Временами ему так хотелось женщину, что, вскакивая с кровати, он ходил взад-вперед по комнате. Но спать с Белиндой означало жениться на ней. Ему же хотелось, чтобы женщина, которая станет его женой, была не просто утехой плотских желаний, а чем-то большим. Для постели годились и шлюхи.

Даниэль вдруг понял, спешившись у мельницы, почему случайные поцелуи и новоорлеанские шлюхи не давали полного удовлетворения, оставляя в душе лишь горький осадок. Любить свою жену нужно так, как Фар Куил любил Либерти, когда эта любовь будет взаимной.

Даниэль никогда прежде не испытывал ничего похожего на те чувства, которые охватили его, когда ему посчастливилось держать стройное тело Мерси в своих объятиях, слышать, как билось ее сердце, ощущать теплое дыхание у своей шеи и вдыхать сладкий аромат ее тела. Тайная мысль, давно зревшая в сознании юноши, наконец окончательно оформилась: Мерси – его женщина, только его, созданная для любви и ласки, как и должно быть.

* * *

Это был самый ужасный день в жизни Мерси. Дети были так возбуждены увиденным, что не могли успокоиться и продолжить урок. Мари Кинбе наслаждалась происшедшим. Она смотрела на Мерси с самодовольной улыбкой и старалась придать многозначительное выражение своему лицу. Один раз она назвала ее мисс Эстер, но быстро исправилась. Мерси старалась не обращать на нее внимание, что удавалось ей с большим трудом. Она была уверена, что Мари считает минуты до окончания занятий, чтобы рассказать всем о том, что Даниэль провел ночь в доме Куил.

День, казалось, тянулся бесконечно. Небо затянули черные дождевые тучи и Мерси зажгла лампу. Она собрала вокруг себя младших детей, трех мальчиков и девочку, и стала показывать им карточки с буквами алфавита.

– Чарльз, что это за буква?

– Б – значит бородавочник? – мальчик рассмеялся и посмотрел через плечо на старших детей, чтобы увидеть их реакцию.

Мерси не обратила на него никакого внимания и подняла другую карточку. – Джейсон?

– П... пуу... – это то, что мой папа делает после ужина. – Мерси плотно закрыла глаза, но быстро открыла их, услышав громкое хшижанье.

– Хватит! – она протянула другую карточку.

– Агнесса?

– Б, или Беби, моя мама говорит, что он может появиться у девушки, если она не будет сжимать поплотней ноги.

Мерси невольно бросила взгляд на хорошенькое личико Агнессы. Девочка ехидно улыбнулась. В мертвой тишине дети выжидающе смотрели на учительницу, гадая как она себя поведет. Мерси быстро выхватила другую карточку.

– Роберт?

– «С» – с этой буквы начинается слово «случка»: случка лошадей, коров...

Раздался громкий смех. Мерси ударила рукой по столу.

– Тихо! – закричала она, теряя контроль над классом. Первый раз за три года она вышла из себя. – Станьте в угол, все четверо. Нет, не в один и тот же угол, Роберт. В этой комнате четыре угла, так что всем хватит.

К концу дня, когда подошло время окончания занятий, нервы у Мерси были на пределе и у нее уже разболелась голова. Но тем не менее, она заставила себя улыбаться, когда стояла у двери, а дети одевали накидки, так как шел мелкий дождь и дул холодный мартовский ветер.

– До свидания, мисс Куил.

– До свидания, Тимми. Надень шапку.

– До свидания, мисс Куил. До завтра.

– До свидания, Арабелла.

– А я сомневаюсь, что вы завтра увидите меня здесь, после того, что я расскажу Па, что произошло сегодня... или даже прошлой ночью, – сказала Мари с коварной многозначительной улыбкой. Мерси чуть не задохнулась, во рту у нее все пересохло. Слова Мари потрясли ее, по телу пробежала дрожь. Чтобы не показать зловредной девчонке, что она уже на пределе, Мерси старалась говорить спокойно.

– Если твой отец не пустит тебя в школу, Мари, то мне от этого плохо не будет. Жаль, что против неграмотности нет закона. Мерси сдерживалась из последних сил, с нетерпением ожидая, когда последний ученик выйдет из школы. Наконец, маленький мальчик протиснулся в дверь, и вошел Даниэль. С полей его шляпы и накидки стекала вода.

Увидев его, Мерси не могла сдержать слезы. Она быстро отвернулась и пошла за своей шалью. Мерси понимала, что глупо с ее стороны плакать, но ничего не могла поделать с бегущими по щекам слезами.

Даниэль пошел следом за ней. Он обнял ее за плечи и повернул лицом к себе. Вытерев рукой слезы, он спросил:

– Так плохо, да? – его голос звучал заботливо.

– Я просто рассержена, вот и все.

– Все? – передразнил он ее. Его карие глаза смотрели на нее с такой нежностью и заботой, что она опять расплакалась.

– Я злюсь от того, что эти Бакстеры приехали сюда искать меня, да еще и завалились в школу. В течение часа все сказанное здесь узнает весь город. Мари Книбе прицепилась к словам Берни, что ты провел ночь со мной в одном доме. Она заявила также, что вряд ли завтра придет в школу, когда ее папаша узнает обо всем.

– Думаю, ты должна этому только радоваться. Она же доставляет тебе больше беспокойства, чем остальные старшие дети, вместе взятые.

– Да, это так, но я не обрадуюсь! Мари не умеет читать. Она же так никогда и не научится, если не будет ходить в школу.

– Но ты же не сможешь научить ее, если она не хочет. А что касается этой ночи, что я провел с тобой в доме, пусть думают, что хотят.

– Черт бы их побрал, этих стариков, которые любят совать свой нос в чужие дела.

– Не ругайся, дорогая. Я слышал, что мама все время так говорит тебе. Вытри глаза. Я хочу отвести тебя в лавку. Ты побудешь с Майком, пока я сделаю кое-какие дела, а потом я зайду за тобой.

– О, Даниэль! За последние два дня я наплакалась больше, чем за многие годы. Ты всегда советовал мне осушать слезы. Ты не любил, когда я плакала. Помнишь?

– Помню и до сих пор ненавижу, когда ты плачешь, – тихо сказал он ей. Даниэль достал из-под накидки кусок непромокаемой ткани и набросил ее на плечи Мерси.

– Я подумал, что у тебя нет с собой ничего для такой погоды, поэтому захватил эту ткань в лавке Майка. Накинь ее и пошли. Я думаю, что дождь зарядил на всю ночь.

– Даниэль! – Мерси взяла его за руку, когда тот направлялся к двери. То, что я узнала... Это открытие о моих родственниках... так потрясло меня. Я все еще думаю... об этом.

Даниэль видел, с каким трудом она сдерживается.

– Конечно, это было ударом для тебя. Он коснулся ее щеки, не отрывая от нее глаз. – О чем ты думаешь? Что смотришь на меня, как испуганный кролик?

– Ты стал относиться ко мне по-другому, когда узнал о моих родственниках? – в ее голосе звучало страдание.

– Я отношусь к тебе по-другому? Нет, черт возьми, конечно, нет! Почему? Разве ты чувствуешь себя иначе? Так это то, что тебя беспокоит?

– Я чувствую себя так, как будто не знаю, кто я теперь. Как будто я вообще никто.

– Мерси, Мерси... – Он нежно обнял ее. Она прижалась к нему, уткнувшись носом в его теплую шею. Он еще крепче обнял ее, и голос брата зазвучал прямо над ухом девушки.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя так. Конечно же, ты принадлежишь к нашей семье. Верь мне.

Мерси так хотелось сказать, как много для нее значат эти слова, но накопившиеся за день чувства вдруг выплеснулись наружу. Она заплакала так, словно ее сердце рвалось на части. Даниэль никогда не видел Мерси в таком состоянии. Брат крепко прижал ее, к себе и гладил по волосам, пока бедняжка не успокоилась. Затем, приподняв ее подбородок, заглянул в мокрые от слез глаза.

– Тебе легче? – спросил он с участием. Мерси глубоко вздохнула.

– Да, прости меня.

– Здесь не за что извиняться. Нужно было поплакать после всего произошедшего. Я погашу огонь в камине, и мы отправимся домой.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19