Глава 36

Он выехал прежде, чем понедельничный поток машин перегородив все дороги. К семи утра переехал границу Висконсина. Через некоторое время съехал с разделенного на полосы шоссе и выключил фары. Снег лежал на обочине сугробами и заплатами; пригород выглядел, как фотография на календаре – солнышко на заснеженных полях, иногда вдали мелькнет ферма или холмик. Мир был свеж и чист.

Магазин еще не открылся, и Пол оставался в машине, пока беспокойство не выгнало его на улицу; затем прошелся по городку туда и обратно, чувствуя, как холод дерет уши и залезает под пальто. За квартал от магазина он увидел, как Трюэтт, припав к стене, наклоняется и поднимает железную штору. Хозяин открыл два или три замка, и отключил, по всей видимости, сигнализацию и, наконец, зашел внутрь. Через минуты Пол входил в неприбранный магазин.

– Утро доброе.

– Доброе. Мистер Нойзер, если не ошибаюсь?

– У вас прекрасная память.

– Это моя гордость, – ответил Трюэтт, Его влажные глаза уставились на Пола и, отведя взгляд, он пошел по залу, включая везде свет. – Чем могу?

За ночь Пол напридумывал с полдюжины разных историй, но потом все оставил: наконец, остановился на простейшем варианте и обкатывал его до тех пор, пока не запомнил дословно.

– Я говорил со своим зятем о вашем магазине. И упомянул “люгер”, что видел в вашей коллекции. Тот, сорок пятого калибра. Так вот он очень заинтересовался, он после войны служил в оккупационных войсках а Германии и, несколько помешан на оружии. В общем у него скоро день рождения, и мне захотелось узнать, продается ли ваш пистолет... Что-то не вижу его на витрине...

– Этот я несколько недель назад продал. Кстати сказать, вскоре после вашего прихода. – Трюэтт все еще держал под мышкой свернутую газету: прохромав за прилавок, он положил ее на витрину и после этого нагнулся вниз, чтобы включить верхние лампы “дневного света”.

Милуокская газета. Пола немного отпустило. Если Трюэтт не выписывает чикагских газет, то вполне возможно, он не знаком с результатами баллистической экспертизы: столь мелкие детали, Пол был в этом уверен, вряд ли печатались в милуокской прессе и показывались по местному телевидению.

– Печально. – Пол старался не выдать себя интонацией. – Такой превосходный подарок для Джерри...

– Мне тоже страшно жаль, мистер Нойзер. А, может быть, я смогу вам присмотреть что-нибудь другое? Есть, например, замечательный “вальтер” времен второй мировой и практически в идеальном состоянии, тридцать восьмого калибра...

– Боюсь, нет, мистер Трюэтт. Джерри так загорелся, услыхав о “люгере” сорок пятого калибра. Послушайте, а может быть человек, который его у вас купил, продаст его мне? Как вы считаете, есть ли подобная возможность?

– Ну-у...

Пол открыл бумажник и сосчитал купюры.

– Разумеется, вам полагаются определенные комиссионные. – Он положил на стекло пятьдесят долларов. – У нас случайно не отыщется адрес этого человека, купившего пистолет?

– В общем-то отыщется. Я ведь, как-никак должен записывать для Федерального Бюро Регистрации...

Глава 36

Это была совсем маленькая станция, хозяин ковырялся в промасленных внутренностях поднятого домкратом кадиллака. Пол встал на подъезде и подождал, пока его не заметил механик.

Тот опустил масленку и взглянул на пришельца.

– Чем могу, мистер?

– Ищу человека по имени Орсон Пайн. Живет отсюда в паре кварталов. Вот и решил, что вы можете его знать.

– Может и могу.

Пол резко перегнул бумажник, показывая карточку в пластиковом окошке.

– Ведомственное.

Механик поставил масленку на землю, выражение его лица изменилось.

– Что случилось?

– Обычная проверка. Пайн живет в коричнево-белом доме в середине третьего отсюда квартала, так?

– Точно.

– Машину здесь чинит-заправляет?

– Да, он мой клиент уже долгое время.

– Женат?

– Это что проверка его кредитоспособности?

– Боюсь, что не смогу ответить вам на этот вопрос.

– Ну, когда-то был женат. Его половина померла несколько лет назад – рак легкого, по-моему. Есть ребенок, насколько я помню, но он уже взрослый и живет отдельно.

– Значит, Пайн живет один.

– Так точно, сэр. Очень тихий, спокойный человек.

– Счета оплачивает регулярно, без задержек?

– Он очень аккуратен, можете мне поверить, сэр. И машину, знаете, держит в хорошем состоянии. А иногда по одному этому факту можно составить впечатление о человеке, не правда ли, сэр?

– Совершенно верно. Какая у него марка автомобиля?

– “Амбассадор” выпуска семьдесят второго года. Такой пузырек цвета заварного крема.

– И вы проводите техосмотры?

– Иногда он отводит ее в “Америкен Моторз”. Знаете, эти здоровые техобслужки, в которые необходимо являться через каждые двадцать четыре тысячи миль пробега? Но ежедневную, так сказать, пыльную работенку проделываю я. Он очень внимательно относится к замене масла и всякого такого. Хорошо бы побольше моих клиентов...

– Может быть, вы случайно знаете, где работает мистер Пайн?

– Конечно, а вы? Он учительствует в университете, преподает тамошним студентам биологию или химию...

– В какое обычно время он приезжает домой?

– А вот этого, мистер, я вам не могу сказать, – не слежу ни за кем. Иногда он по дороге домой заворачивает ко мне. Я вижу, как он возвращается, но это бывает в разное время. Знаете ведь, как это у них, у учителей. Но ежели хотите с ним потолковать, к ужину он наверняка будет.

– Большое вам спасибо за помощь. Надеюсь, вы не станете болтать о нашем разговоре на всех углах? Нам бы не хотелось преждевременно тревожить его. То есть, если все проверки пройдут нормально, не будет нужды беспокоить самого мистера Пайна.

– Конечно, сэр, буду нем, как могила.

– Еще раз – благодарю. – Пол отправился к своей машине.

Глава 37

В библиотеке Пол разыскал по каталогу имя Орсона Пайна. Ему было сорок семь и работал он ассистентом профессора на кафедре физических наук. Пайн окончил Оклахомский университет со степенью бакалавра и Калифорнийский Технический Институт со степенью магистра, а кроме того, имел ученую степень по философии, полученную в 1968-м году в Северо-Западном университете. Он входил в группу из пяти авторов создателей начального учебника для поступающих в высшее учебное заведение. С 1947 по 1953 год он служил в Военно-Морском флоте. Причем, как оказалось, четыре года из шести пришлось прямехонько на войну в Корее. Больше ничего о Пайне в каталоге не значилось. Пол просмотрел несколько справочников “Кто есть кто”, но никаких дополнительных сведений не обнаружил.

Он вернулся на Рэба-плэйс и остановил машину возле тротуара за несколько домов до пайновского. Пол до конца не был еще уверен в том, что отыскал нужного ему человека. Уж слишком легко он на него вышел. Пока день потихоньку катился к вечеру, он обдумывал различные стороны этого дела и пришел к выводу, что этот след может завести в тупик. “Люгер” сорок пятого калибра Трюэтта не был единственным в этом мире. К тому же слишком невероятным казалось совпадение, чтобы оба линчевателя вооружились в одном и том же магазине. Лавка Трюэтта была одной из сотен подобных в этом штате, ко всему прочему его реклама не появлялась в чикагских газетах.

Но все-таки сорок пятый “люгер”, если и не единственный в своем роде, был все же крайне редок, и Пол вспомнил слова Трюэтта, сказанные во время его первого посещения магазина: “Насколько я знаю, подобная модель есть еще в Лос-Анджелесе” или что то в этом духе. Даже если он и преувеличивал его редкость, все же Орсон Пайн мог быть тем самым человеком...

Факторы “за-и-против” продолжали крутиться в его мозгу, но в глубине сознания Пол все-таки знал, что они не имеют решающего значения: все равно Пайн был единственной ниточкой, которая у него была. Если окажется, что помощник профессора не второй линчеватель, других вариантов у него не оставалось. И Полу придется отказаться от своего плана. Он обладал информацией, неизвестной полиции, Трюэтт и “люгер”, но это было его единственным преимуществом. Поэтому вряд ли имело смысл волноваться об остальном.

Было хорошо за пять, когда наконец на улице появился “амбассадор”. Машина остановилась на дороге, не заезжая под навес, и Пол заподозрил, что Пайн в скором времени собирается куда-то выехать. Полу хорошо было видно, как распахнулась дверца машины, от туда вылез мужчина и стал подниматься по ступеням крыльца. Высокий, с характерной сутулостью ученого, темные волосы зачесаны с выпуклого лба назад, узкое лицо сатира в на греческих амфорах, Навряд ли в нем можно было заподозрить чудовище.

“Собственно, как и во мне”.

На улицу опустилась полная темнота. Свет зажегся в задней части дома – кухня? Окна, выходившие на улицу, оставались совершенно черными. Пол надел резиновые перчатки и вскрыл коробку грошовой флуоресцентной красной изоленты. Оторвав два куска длиной с руку, он выбрался из машины.

Через квартал отсюда остановилась машина, и Полу пришлось переждать, пока водитель не вылез и не зашел в дом. Затем он перешел на другую сторону улицы и аккуратно приклеил ленту на задний бампер машины Пайна. Потом выпрямился и пошел обратно к своему автомобилю. Вечером с такой приметой за Рай-ном будет намного легче следить издали; может быть, владелец даже не заметит ее, а если и заметит, то вреда от этого Полу никакого.

В семь часов из дома Пайна вышел мужчина и принялся спускаться по ступеням. Поначалу Пол в замешательстве смотрел на белесую шевелюру рыжеватую или блондинистую – и длинные светлые усы. Затем понял, что Пайн нацепил парик и накладные усы. Это его слегка позабавило. Пайн задом выехал на дорогу и выпрямившись, покатил в сторону Пола. Стоило лишь “амбассадору” свернуть в сторону за заправкой, как Пол быстро развернулся на сто восемьдесят градусов и поехал следом.

Благодаря красной ленте за машиной было легко наблюдать. Пол держался позади примерно на квартал и позволял чужим автомобилям пристраиваться между ними. Неужели действительно все будет вот так просто?

Направо показался торговый центр, и Пайн моментально свернул на парковку, находящуюся рядом. Проезжая мимо, Пол замедлил скорость и въехал во второй въезд на стоянку. Повертевшись среди автомобильных рядов, он увидел, что большинство магазинов еще открыто и рядом припаркованы сотни автомобилей.

Пайн втиснулся в щель на дальнем конце стоянки. Пол доехал до конца ряда, объехал припаркованные машины и медленно покатился по следующему проходу; сквозь окна автомобилей он наблюдал за Пайном. Высокий мужчина вылез из “амбассадора” и запер дверцу. Может быть, он планирует преступление где-нибудь на автостоянке?

Но тут Пайн залез в карман и вытащил из него какую-то штуковину. Чересчур мелкую, чтобы ее можно было разглядеть, но уж точно не пистолет. Он прошелся вокруг машин и огляделся. Пол развернулся и поехал прямо на него, к свободному месту. Пайн остановился возле старой потрепанной машины и вставил в замок ее ключ.

“Он меняет машины. Великолепно, – подумал Пол. – Мне самому следовало об этом подумать”.

Автомобилю было, наверное, ничуть не меньше десяти лет, – подобную штуковину вы можете купить за сотню долларов, и никто никогда вам не задаст ни одного вопроса. Липовое имя, липовый адрес. Проследить такую – невозможно.

Пайн выводил развалину задом со стоянки. Проезжая мимо, Пол постарался рассмотреть ее получше. Кузов был испещрен пятнами и ржавчиной, рессоры сильно просели. Четырехдверная “импала”, когда-то голубая, а сейчас бледно-серая с висконсинским номером. Пол рассмотрел широкие звенья цепей на колесах:

Пайн предусматривал решительно все. Вполне возможно, машина находилась в намного лучшем техническом состоянии, чем об этом можно было судить по внешнему виду: Пайн был физиком и питал слабость ко всяческой механике, – он, видимо, любил все исправно работало, потому что таким образом он обретал уверенность в собственных силах. Уж наверняка он не ставил эту старую развалину на техосмотр в заправку возле своего дома.

Да, это был умный человек. Иначе его бы уже давным-давно повязали.

Но тогда почему же он воспользовался своим собственным именем покупая “люгер”? И потому в конце концов именно “люгер”, коли он настолько редкий, что проследить за ним не составляет никакого труда?

На этот вопрос Пол не мог отыскать ответ: тут догадки не помогали. Может быть, Пайн, покупая пистолет, вовсе не хотел заниматься самосудом, может, это пришло ему на ум после? “Если” и “может быть” было предостаточно, но ни одно предложение не имело значение; единственное, что имело значение – является ли Пайн вторым линчевателем?

Пол знал, как заставить Пайна прекратить свои налеты, но пока он на сто процентов не удовлетворится, что Пайн действительно тот, кто ему нужен, он не мог выйти к нему и встать лицом к лицу. Напади па невинного и отдача замучит: невиновным сразу же сдаст тебя в полицию. Лишь второму линчевателю позволено будет проникнуть в тайну Пола.

Он поехал на юг Чикаго, вслед за “импалой”.

Глава 38

И еще одну причину засек Пол, почему Пайн выбрал для своих патрулировании старую побитую машину: она без труда вписывалась в пейзаж, где он любил ездить. Никому бы и в голову не пришло принимать ее за маскированную служебную машину.

Пол восхищался, наблюдая за работой Пайна, словно он лично натаскал этого человека. Дважды Пайн пытался заинтересовать своей персоной грабителей, выходя из ночных ломбардов в Саут-Сайде. Когда уловка не возымела успеха, он припарковал автомобиль в проулке, зашел в кабак, и минут через пятнадцать вышел из него, пошатываясь и скользя по льду явно “под газом”, и принялся бродить в проулках, отыскивая автомобиль. Никто за ним не шел. Добравшись до машины и заведя мотор Пайн, видимо, протрезвел.

Пол двигался за ним, отставая на квартал.

В переулках гетто Пайн двигался совсем медленно, пытаясь засечь тени. Полу пришлось рискнуть, развернуться и обогнуть квартал, остановиться и ждать, пока Пайн не проедет мимо; иначе он вполне мог засечь едущую за ним машину. Но тот, видимо, был занят собственной охотой и не обращал ни малейшего внимания на слежку.

Пол нагнулся и засунул руку под сиденье машины. Он вытащил оба пистолета, положил “сентенниал” в правый карман пальто, а автоматический пистолет в левый. Сегодня ночью он должен будет от них избавиться. Набор инструментов для чистки оружия он тоже прихватил с собой. Он уже придумал, куда это все выкинет по дороге домой.

“Импала” сделала правый разворот и свернула в темный грязный проулок. Пол свернул направо на квартал раньше и теперь быстро проехал по параллельной улице до угла и взглянул налево, ожидая, пока развалюха покажется в квартале дальше.

Долго, слишком долго, машина не показывалась. Пол свернул налево и проехал до угла.

“Импала” стояла в середине квартала, свет в салоне был погашен. В темноте было трудновато что-либо конкретно разглядеть, но боковым зрением Пол увидел, что дверца машины медленно приоткрылась. Внутренний свет не зажегся: значит, отсоединен контакт. Вылезла едва заметная тень, Пол углядел во тьме слегка отсвечивающий белесый парик Пайна. И резкий силуэт пистолета в его руке.

Голова Пайна была запрокинута назад: он наблюдал за верхним этажом четырехэтажного кирпичного здания. Пол выключил и зажигание и фары и позволил автомобилю медленно катиться по инерции к перекрестку. Когда он остановился, Пол поставил его на ручной тормоз, выбрался на свежий воздух и отошел обратно к углу.

Пайн, спиной к Полу, стоял на тротуаре и смотрел на здание, находящееся напротив. Пол начал медленно, не торопясь идти вперед.

Он увидел все, что хотел увидеть – пистолет в руке Пайна. Этого было вполне достаточно.

Пайн услышал его шаги. Быстро и ловко рука с пистолетом нырнула в карман, а вторая выскочила с сигаретой. Затем, чтобы прикрыть зажигалку от ветра, он ссутулился и немного развернулся, что дало ему время взглянуть на Пола.

Высокий мужчина увидел, что это не коп, и Пол заметил, как расслабились его плечи. Потом взглянул на здание, которое рассматривал Пайн. В одном окне двигался лучик света: вполне возможно, что фонарик. Пайн остро наблюдал за прохожим.

А с того места, где находился Пайн, пожарная лестница была видна лучше всего.

Пол остановился в десяти фугах от мужчины и мягко проговорил:

– Пусть уж он сегодня ускользнет, а, что вы на это скажете?

Высокий уставился на Пола.

– Вас зовут Орсон Пайн, – сказал Пол. – А в правом кармане пальто у вас лежит “люгер” сорок пятого калибра.

– Кто ты, черт побери, такой?

– Если этот “люгер” еще хоть раз побывает в “деле”, я отдам вас полиции без зазрения совести. Все что мне нужно будет сказать, – это ваше имя. Остальное они раскопают сами. Пора остановиться, мистер Пайн. Никому это не принесло ни малейшей пользы, не сработало, потому что основывалось на неверных предпосылках. Вы на можете просто...

У Пайна была отменная реакция. Пол увидел, как поднимается правая рука и не стал обдумывать намерения профессора, а резко нырнул в сторону и укрылся за пайновской “импалой”, когда душераздирающий рев выстрела из “люгера” сорок пятого калибра раздробил крыло у него над головой.

Пол поскользнулся на ледяной корке, и стал заваливаться направо, ноги, как у зародыша в утробе матери, поднялись к груди, чтобы их не задело пулями, – он услышал приближающиеся шаги Пайна и отчаянно зашебуршил рукой в кармане пальто. Пол лежал на правом боку, значит, рука была левой, а следовательно, 25-й автоматический лег в ладонь, словно игрушка.

Вновь прогрохотал “люгер”, и пуля, взвизгнув, отрикошетила от асфальта, Пол услышал, как раскрошились кирпичи на противоположной стороне улицы.

Пол распластался по земле. Под машиной виднелись башмаки, они почему-то нерешительно топтались. Пол выстрелил.

С левой руки: мимо. Пуля, просвистев, зарылась в асфальт обочины.

Башмаки стали огибать автомобиль.

От ужаса в кровь Пола впрыснулась добавочная доза адреналина; его руки тряслись. Он перекатился на проезжую часть, и именно этот маневр застал Пайна врасплох, потому что тот считал, что Пол будет скрываться от него за машиной. Пол выкатился чуть ли не под ноги Пайну, и когда тот поспешно выстрелил, пуля унеслась в пространство, а Пол принялся стрелять с такой скоростью, с какой только мог нажимать курок: звуки яростно носились в узком каньоне переулка, оглушая, словно они находились в консервной банке.

Выстрелы остановили движение Пайна и отбросили его тело назад, видимо было, как пули вырывают из его тела куски; “люгер” выстрелил в последний раз – куда-то в небо – и, наконец, человек опрокинулся. По тому, как свалилось тело, стало ясно, что он мертв. Одна из маленьких безумных пулек вспорола ему горло.

– Боже Всемогущий.

Глава 39

Наверняка люди, живущие в близлежащих домах, все отлично слышали, нов здешних местах не было принято чуть что, бежать жаловаться в полицию. Пол взглянул наверх: движущийся огонек, привлекший внимание Пайна, исчез. Уж этот-то точно не станет сообщать о перестрелке.

Внезапно, в момент безумия и паники, на Пола что-то навалилось: он медленно встал на четвереньки и только потом выпрямился. В голове внутри будто кто-то молотком колошматил. И тут он принял решение – все могло отлично сработать: он понял как можно справиться со своими проблемами во всех подробностях.

Пол представил это четко, вытащил из кармана “сентенниал”. Он все еще был в резиновых перчатках. Встал на колени возле мертвеца. “Люгер” был зажат в правой, откинутой в сторону руке. Пол положил револьвер в левый карман пальто. Прошел обратно к своему автомобилю. Несколько раз его хорошенько качнуло, и прежде, чем он смог засунуть ключ в зажигание и повернуть его, руки попадали совершенно не в те места. Наконец, он взял себя в руки, напряг мышцы живота и, заставил тошнотворную слабость постепенно отступить. Только проехав несколько кварталов, Пол включил фары. Он слышал вой приближающихся полицейских машин, но уже не увидел их: пробирался к центру проулками и, лишь оказавшись на порядочном расстоянии от места преступления, выехал на магистраль.

Припарковав машину, он откинул голову на сиденье и принялся ждать, когда его отпустит, Ему вовсе не хотелось делать дыхательные упражнения и усилием брать себя в руки, Пол ждал, пока неприятные ощущения исчезнут сами собой.

Оставалось еще одно дело. Почувствовав себя достаточно окрепшим, он завел мотор и поехал на север, в центр Лупа. Было почти два часа ночи: город был темен и безмолвен. Доехав до места Дедборн-Авеню, он остановился по центру. Положив 25-й автоматический вместе с принадлежи остями для чистки в бумажный пакет, Пол вылез из машины. Резко остановившись, он даже не посмел оглядеться, чтобы не дай Бог как-нибудь себя не выдать, – но в ночи ничто не шевельнулось и, сделав несколько быстрых шагов к поручням, он кинул увесистый пакет в Чикаго-Ривер. Затем отправился домой.

Глава 40

“Чикаго, 7-е января.

Чикагский линчеватель мертв. Он умер, как и жил, с пистолетом в руке.

Тело Орсона Пайна, сорока семи лет, живущего по 2806 Рэба-Плэйс, Эванстон, было обнаружено вчера ночью, напичканное пулями в проулке возле Лафайетт-Авеню в Южном Чикаго, после того как полицию упредили двумя телефонными звонками о том, что в районе слышались выстрелы.

В руке трупа был зажат “люгер” сорок пятого калибра, а в кармане лежал “сентенниал-смит-и-вессон” тридцать восьмого. По словам полиции, из “люгера” было произведено четыре выстрела. Из револьвера ни одного.

Как сообщил капитан Виктора Мастро, Пайн был убит несколькими выстрелами из малокалиберного автоматического пистолета.

Мастро заявил:

– Линчеватель, наконец, наткнулся на преступника, реакция которого оказалась быстрее, чем у него.

Полиция сейчас разыскивает человека, убившего Пайна, но даже если у них и есть ниточки, ведущие к нему, они об этом пока не говорят. Капитан Мастро сказал:

– Убитого обнаружили в очень темном проулке. Видимо, он зашел туда, привлекая за собой преступника. Грабитель оказался вооружен, судя по предварительной экспертизе, автоматическим пистолетом двадцать пятого калибра, заряженным пулями “дум-дум”, и произошла перестрелка. Судя по входным пулевым отверстиям, во время произведения выстрелов убийца лежал на земле, куда он мог кинуться, избегая прямого попадания из “люгера”, или же был ранен, хотя это мало вероятно, потому что калибр “люгера” не позволил бы ему в таком случае убежать. Кроме крови убитого, больше на поле боя ничьей крови не обнаружено.

Оба пистолета моментально отправили на баллистическую экспертизу. Капитан Мастро заявил:

– Нет ни малейшего сомнения в том, что именно это оружие использовалось линчевателем”.

Глава 41

Неделю спустя Пол вышел из конторы ровно в шесть и пустил “понтиак” по Озерному Проезду, сквозь мягкий снегопад, через полчаса, он уже стоял возле дома Хэрри Чизема.

Он два дня назад подъезжал сюда, но перед домом стояла машина Ирен, поэтому Пол, не останавливаясь, проехал мимо. Он мучился целую ночь, но знал, что зайти все равно придется, и поэтому лучше уж было сделать это и расправиться с неприятностями поскорее.

Автомобиля Ирен на сей раз видно не было. Пол позвонил и был немало удивлен, увидев, с каким радушием приветствует его старый профессор.

– Мне бы хотелось с вами поговорить.

– Конечно-конечно, Пол. Заходите.

– Вы один? Не хотелось бы...

– Совершенно. – Хэрри провел его в гостиную, и

Пол взглянул на древний телевизор. Еще не так давно он давно он ненавидел его за предательство.

– Хотите выпить? Может, стаканчик шерри?

– Лучше скотч, если есть.

– Как дела в “Чилдресс Ассошиэйтс”?

– Вертят-крутят, как хотят.

– Для вас это, наверное, не так уж и плохо работа и все такое...

– Да, таким образом можно не думать о жизни.

Хэрри смешал выпивку, и они вернулись в гостиную.

– Ну так?..

Пол произнес:

– Мне бы хотелось, чтобы вы кое о чем узнали.

– Мне и самому бы хотелось того же.

– Я пытаюсь с ним говорить. Но он даже не дал мне закончить. Вытащил свой проклятущий “люгер” и начал в меня палить. Мне просто в очередной раз дико повезло. Я вполне мог бы оказаться на его месте. Я не хотел стрелять в этого человека, Хэрри.

– Понимаю.

– Мне бы хотелось, чтобы мне поверили.

– Ас чего мне вам не верить?

– Когда я подбросил ему свой револьвер, это произошло как-то бездумно. Я вовсе не планировал подобных действий.

– Хорошо, Пол.

– Чего ж хорошего? Если бы он выслушал меня, я бы отговорил его. Сумел бы.

– Думаю, он был очень нетерпеливым человеком. У него сын – наркоман.

– Да запаниковал он, вот и все.

–Да.

– Хэрри, у меня такое ощущение, что вы мне не верите.

– А почему я должен вам не верить?

Пол взглянул в стакан.

– Я не могу просить вас не выдавать моей тайны и не заслуживаю доверия. Но мне нужно, чтобы вы мне поверили, это очень важно.