Дж. Кеннан еще в 1954 г. пришел к заключению, что "советская проблема" не может быть решена чисто военными средствами, и призвал к поиску более гибких форм и методов для достижения целей Соединенных Штатов на международной арене. В конечном счете именно эти формы и методы борьбы против Советского Союза и других стран Варшавского Договора, наряду с сопутствующими внутренними факторами в этих странах, привели к крушению социалистической системы. Некоторые специалисты полагают даже, что мир вступает в период войн нового поколения, направленных не столько на непосредственное уничтожение противника, сколько на подрыв его военной мощи изнутри. В современных условиях непрямые действия могут выражаться прежде всего в политических усилиях по предотвращению войн и военных конфликтов. Поскольку крупномасштабная война скорее всего может возникнуть в результате постепенного втягивания государств в военные конфликты и их разрастания, упреждающие политические и военные акции по их предупреждению и локализации могут иметь решающее значение для предотвращения войны. На этом этапе, кроме политических мер, важное значение могут иметь широко применяемые в последнее время экономические санкции: морская, воздушная и наземная блокада путей сообщения, демонстрация силы, выделение миротворческих сил для разъединения сторон и другие способы действий. В случае, если все эти меры не приносят положительного результата, и военные действия становятся неизбежными, наиболее важно обеспечение внезапности действий путем тщательной маскировки основного способа своих действий и проведение дезинформации противника. Активным военным действиям сухопутных войск могут предшествовать массированные удары авиации и военно-морских сил с целью нанести огневое поражение и сломить волю противника к сопротивлениию. После или в процессе нанесения огневых ударов противнику может быть предъявлен ультиматум о сдаче или предложены определенные компромиссные условия разрешения конфликта. Основные группировки сухопутных войск, которые обычно несут наибольшие потери, целесообразно вводить в завещанные Клаузевицем кровопролитные сражения только после того, как основные огневые средства и важнейшие объекты противника будут надежно подавлены или уничтожены. В ОБЛ�КЕ вооруженной борьбы будущего возникают некоторые другие новые аспекты. Что же может измениться, какие наиболее важные преобразования могут произойти в будущем в способах подготовки и ведения вооруженной борьбы? Если попытаться охарактеризовать их в самом сжатом и обобщенном виде, то ожидаемые новые явления можно свести к следующему: Во-первых, наиболее существенные изменения будут касаться не только и не столько внешних показателей вооруженной борьбы, о чем прежде всего принято говорить, хотя и в них немало меняется. Главные изменения, делающие вооруженную борьбу будущего непохожей на предыдущие, вытекают из ее внутреннего содержания, где будут спрессованы действия различных видов вооруженных сил и родов войск, выполняющих огромное количество сложнейших, взаимосвязанных стратегических и оперативно-тактических задач. Причем действия стратегических средств, наземные, воздушные и морские бои и сражения будут оказывать влияние на общий ход военных действий не только по вертикали (от стратегии к тактике и наоборот), как в прошлом, но и по многим другим направлениям. Основные задачи по разгрому противника будут решаться не в ходе столкновения передовых частей, а путем огневого поражения издалека. В результате все бои и сражения приобретут рассредоточенный, объемный характер, охватывая все сферы военных действий по фронту, глубине и высоте. Резко возрастет интенсивность мощи огневого воздействия на всех участников войны, вызывая небывалые, возможно, уже предельные нервно-психологические нагрузки. Новизна вооруженной борьбы будущего будет вытекать также из внутренней насыщенности, напряженности и динамичности боевых действий и общего накала боевого противоборства сторон. Во-вторых, возрастает влияние оружия, особенно ядерного, на определение политических и стратегических целей. Повышается роль обычного стратегического оружия как решающего средства ведения войны, обеспечивающего непосредственное достижение стратегических результатов. В-третьих, увеличивается пространственный размах вооруженной борьбы. Оружие будущего и возросшие боевые возможности вооруженных сил позволяют наносить мощные удары на всю глубину расположения воюющих государств и их военных объектов, осуществляя не только последовательное, как прежде, но и одновременное поражение его важнейших группировок. Если во вторую мировую войну США и некоторые воевавшие страны Британского содружества (например, �ндия) или во время войны в районе Персидского залива базы многонациональных сил в Европе и на территории США, на островах в �ндийском океане оставались вне воздействия противника, то в будущей войне с технически оснащенным сильным противником все базы и объекты в самых отдаленных районах будут подвергаться ракетным и авиационным ударам. � практически понятия "фронт" и "тыл" будут носить довольно условный характер. В-четвертых, необходимость согласования усилий всех видов вооруженных сил и родов войск требует совместного их применения в системе единых стратегических операций. Участие в вооруженной борьбе большого количества разнообразного оружия и техники делает сражение будущего исключительно сложным, создавая новые условия их применения и взаимодействия. Быстрое развитие передовых технологий увеличит военно-технический разрыв между ведущими государствами и другими странами. Поэтому военное искусство должно быть рассчитано не только на вооруженную борьбу примерно равных в техническом отношении противников, но и на разный уровень их технического оснащения. В-пятых, из трех важнейших элементов боя и сражения -- огонь, удар и маневр -резко повышается значение огневого поражения, которое должно более надежно подготавливать удар, увеличивать силу удара, не вынуждая войска, как в прошлом, ценой больших потерь одолевать противника. Причем вторые эшелоны, резервы будут поражаться, как правило, еще до их подхода к полю сражения. Решающие сражения будут происходить не только на земле, на море, но и в воздухе, и в целом операции и боевые действия будут носить воздушно-наземный характер, когда огневые и электронные удары наземными и авиационными средствами по всей глубине расположения противника будут сочетаться с многократной высадкой и проникновением в глубину обороны противника аэромобильных частей, осуществляющих удары не только с фронта, флангов, но и с разных направлений в тылу противника. В целом операции и боевые действия будут развиваться стремительно, без наличия сплошных фронтов, или лишь при временной их стабилизации, носить высокоманевренный характер. Большие изменения будут происходить в характере начального периода войны, в способах подготовки и ведения наступательных и оборонительных операций, ведении встречных сражений, в способах осуществления огневого поражения, совершения маневра и в новом подходе к созданию необходимых плотностей сил и средств, сосредоточению основных усилий на решающих направлениях. Быстрые и резкие изменения обстановки, внедрение автоматизированных систем управления усложняют и в корне преобразуют деятельность командующих, командиров и штабов по управлению войсками и силами флотов. Намечается тенденция к дальнейшему увеличению потерь в личном составе и боевой технике. Наряду с изложенным, в литературе, посвященной характеру будущих войн, немало и явно надуманных, легковесных, нежизненных суждений. Так, объявляются бессмысленными разрабатываемые генеральными штабами планы обороны не только в ядерной, но и в обычной войне. Единственно разумный подход теперь, оказывается, состоит в том, чтобы признать невозможность победы в любой будущей войне. При этом самый большой недостаток разрабатываемых генштабами планов и сценариев войны видится в том, что они не предусматривают поражения своего государства. Военное искусство в будущем должно придерживаться "ненаступательной обороны", отказаться от всяких наступательных действий и попыток оккупации неприятельской территории. Не делается даже попытка как-то ответить на вопрос: как можно без наступления, оставаясь в обороне, освободить захваченную агрессором территорию своей страны, восстановить ее суверенитет? Подобные суждения, независимо от желания их авторов, это не что иное как идеология поощрения потенциальных агрессоров и капитуляции перед ними, лишающая миролюбивые государства потенциала сдерживания, предотвращения войны, не имеющая ничего общего с интересами обеспечения ни национальной, ни глобальной безопасности. Но в реальной действительности войны шли и идут, одерживаются победы и случаются поражения, как это было в районе Персидского залива в 1991 г. или происходит в наши дни на Кавказе, Балканах, Таджикистане. � в этих условиях думать, что стоит одной из сторон отказаться от войны и ее не будет, утверждать, что отказ от победы в войне -- самый верный путь к безопасному миру -- это значит полностью оторваться от реальной жизни и жить в мире грез и фантазий. ГОВОРЯ об элементах преемственности в развитии военного искусства следует подчеркнуть, что, конечно, в общей постановке нет "вечных" и неизменных принципов, но есть принципы военного искусства (например, внезапности действий, массирования сил на решающих направлениях и др.), которые в своей сущности живут уже несколько тысячелетий и, видимо, будут жить еще долго. Но по мере развития военного искусства эти общеизвестные принципы будут наполняться новым содержанием и новым смыслом, будут меняться формы и способы их реализации при подготовке и ведении военных действий. Так, в известной книге "Военная стратегия" под редакцией В. Соколовского, против некоторых выводов, сделанных в ней, возражал и Г.К. Жуков, говорилось, что целый ряд известных принципов, норм и правил, которые прежде считались руководящими для военной стратегии, подвергаются ныне коренному пересмотру или вовсе утрачивают свое значение. К ним авторы относили принципы сосредоточения сил и средств на решающем направлении, экономии сил, частной победы. Они полагали, что во многом утратили свое значение стратегическое развертывание, стратегическое наступление, стратегическая оборона, стратегический маневр и другие основополагающие понятия теории стратегии. Но все же основные принципы не теряют своего значения. Например, существующий с давних времен принцип сосредоточения сил и средств на решающем направлении в новых условиях должен осуществляться не методом стягивания большого количества войск на избранное направление, а, главным образом, путем массирования средств поражения. Жуков еще в 1957 г. говорил, что, если даже придется сосредоточивать крупные группировки войск, то лишь на короткое время и путем стремительного выдвижения с разных направлений. Это относится также к стратегическому маневру силами и средствами в ходе войны. Появление новых средств поражения не только не отменяет, но еще больше повышает значение стратегических резервов и необходимость маневра ими во время войны. Однако при этом вопросы рассредоточения войск и сил флота, мероприятия по защите их от оружия массового поражения противника не могут решаться прежними способами и должны осуществляться с учетом новых требований. �сход войны в будущем в значительно большей мере, чем прежде, будет зависеть от количества и эффективности усилий, приложенных в самом начале войны, однако стратегический принцип экономии сил в целом сохраняется, поскольку трудно рассчитывать на скоротечность войны между крупными государствами с их огромными потенциальными возможностями. Поэтому необходимо быть готовым также к сравнительно длительной, упорной и ожесточенной вооруженной борьбе. Одной из самых главных и трудных задач являются предвидение возможного характера действий агрессора в самом начале войны и разработка соответствующих способов наращивания боевой готовности и стратегического развертывания вооруженных сил. В книге "Военная стратегия" по этому поводу сказано: "Существовавшее вплоть до второй мировой войны представление о стратегическом развертывании Вооруженных Сил как о комплексе последовательно и планомерно осуществляемых мероприятий по прикрытию, отмобилизованию, сосредоточению и развертыванию вооруженных сил на театре военных действий, которые проводятся в угрожаемый период или с началом войны, сейчас явно устарело. В современных условиях большинство этих мероприятий может осуществляться заблаговременно, а в угрожаемый период только завершаться". (Подобные взгляды в последнее время реанимируются.) Такая рекомендация, в принципе, не вызывает возражений. Когда есть возможность, конечно, к этому надо стремиться. Но, будучи правильной теоретически, в практическом плане эта рекомендация не учитывает всей сложности решения задачи, напоминая требование одного начальника пожарной команды, чтобы его команда прибывала на пожар на один час раньше его начала. Во-первых, при таком подходе не учитывается, что агрессивные государства делают обычно основную ставку в войне на внезапность нападения без предварительного развертывания всех необходимых для этого сил и средств. Во-вторых, заблаговременное стратегическое развертывание вооруженных сил до начала войны, несмотря на всю его выгодность в чисто военном отношении, не всегда бывает можно осуществить по политическим соображениям. Мобилизация, не говоря уже о всем комплексе мероприятий по стратегическому развертыванию, всегда считалась равносильной состоянию войны, и поворот от нее назад, к мирному положению, очень трудно осуществим. Учитывая все это, система стратегического развертывания не может ориентироваться однозначно только на один из наиболее выгодных вариантов, а должна быть более гибкой и обеспечивать организованное развертывание войск (сил) в любых условиях развязывания войны агрессорами. С учетом изложенного, стратегическое построение вооруженных сил должно обеспечивать быстрое их реагирование на любые военные конфликты и другие агрессивные акции. Оно, как правило, будет включать войска прикрытия (передового базирования), мобильные силы и резервы. При этой системе нет надобности заранее приковывать крупные силы к важнейшим стратегическим направлениям, поскольку основные силы будут находиться в некоторой глубине, в готовности быстро выдвинуться на угрожаемые направления. Надо полагать, что в будущем еще больше повысится роль начального периода войны, который может явиться основным и решающим, во многом предопределяющим исход всей войны. В отличие от прошлого, война не обязательно может начинаться с вторжения сухопутных группировок, больше того, она может начаться еще до того, как сухопутные войска будут полностью сосредоточены и развернуты на ТВД. Война может начаться с проведения довольно длительной воздушной операции или даже кампании (состоящей из целого ряда воздушных операций), в которой военно-воздушные и военно-морские силы будут вначале наносить массированные бомбовые, ракетные и радиоэлектронные удары прежде всего по авиации, ракетным войскам и военно-морским силам противника, его системе ПВО, пунктам управления, промышленным и другим важнейшим объектам, а в последующем и по основным группировкам сухопутных войск. Авиация и военно-морские силы могут выполнять эти задачи с удаленных районов базирования, а также без предварительного полного сосредоточения на ТВД. Самолеты и корабли ВМС будут доходить лишь до рубежей пуска крылатых ракет. Последние могут автоматически находить и поражать цели на любой глубине территории противника. В результате вся воюющая сторона может превратиться в сплошное поле сражения. Все это будет создавать условия для достижения большей внезапности действий. Под прикрытием массированных ударов авиации и военно-морских сил будет осуществляться переброска и сосредоточение общевойсковых (сухопутных) объединений и соединений, наступление которых может начаться лишь после сокрушительного подавления противника, с тем чтобы лишить его возможности к организованному сопротивлению. Такой способ действий диктуется еще и тем, что очень дорогостоящую регулярную профессиональную армию -- весьма чувствительную к большим потерям -- будут всемерно беречь, стремясь, как правило, создавать благоприятные условия для ее применения. Некоторые военные эксперты, занимающиеся прогнозированием перспектив развития способов вооруженной борьбы, высказывают предположения, что в будущем в ряде случаев применение сухопутных войск, захват и оккупация территории противника и не потребуются. В тех случаях, когда в результате проведения мощных воздушных операций противник будет действительно основательно надломлен и капитулирует, такой вариант исключать нельзя.