Глава 1

С самого утра я занялся неотложной работой. Надо было составить отчет по запутанному и сложному делу, на расследование которого у меня ушла вся неделя. Наш клиент поручил мне добыть доказательства того, что он имеет право на получение страховки в связи с дорожным происшествием. Я закончил расследование к обусловленному сроку, но на составление отчета почти не оставалось времени.

Стенографистку вызывать было уже поздно, и я решил диктовать отчет прямо на машинку своей секретарше Элси Бранд. Она всегда работает быстро и ловко.

Однако даже классная машинистка будет испытывать большое напряжение, если ей придется писать под диктовку длинный отчет, да еще при закладке в пять экземпляров.

Только около трех часов дня Элси вытащила наконец из машинки последнюю страницу. Я со вздохом облегчения откинулся на спинку кресла.

— Дело закрыто, — сказала Элси, собирая страницы. — Страховая компания села в лужу. Когда они узнают, какую информацию тебе удалось раздобыть, они будут смеяться до слез. Прямо помрут со смеху…

Клиент должен был прийти в пять часов и получить отчет у Берты Кул. Берта — мой старший компаньон по агентству «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования» в Лос-Анджелесе, штат Калифорния. Мы с ней были совладельцами агентства на равных правах, но при этом у нас существовало четкое разграничение обязанностей. Я занимался оперативной работой, расследованиями, сыском. Берта Кул постоянно находилась в офисе, принимала посетителей, договаривалась с ними, устанавливала гонорар. Тяжелая и крепкая, как мешок с цементом, она производила на посетителей сильное впечатление.

— До прихода клиента Берта успеет познакомиться с отчетом, — сказал я Элси. — И обдумать, сколько с него содрать. А мы с тобой пойдем пока выпить кофе.

— После такой работы могу выпить даже две чашки, — согласилась Элси.

Я взял у нее один экземпляр отчета и направился к Берте Кул. Она, как всегда, прочно сидела на своем скрипучем стуле за письменным столом, испещренным рубцами и царапинами — следами боевых сражений с клиентами.

— Закончил? — спросила Кул с удовлетворением.

— Закончил.

Берта протянула руку за отчетом. Бриллианты на ее кольцах вспыхнули холодным огнем.

— Чертовски длинный текст, чтобы прочитать его до пяти часов, — проворчала она, взвешивая объемистую рукопись на ладони.

— Зато дело полностью закрыто, — успокоил я ее.

— В нашу пользу?

— В пользу нашего клиента.

Берта привычным движением взяла со стола очки, водрузила их на нос и углубилась в чтение.

— Садись, — любезно предложила она.

— Нет, спасибо. Я сматываюсь ненадолго. Мы с Элси собрались выпить кофе.

Берта Кул подняла глаза от бумаги.

— Вы с Элси? — фыркнула она.

— Ага. С Элси, — ответил я. И вышел из кабинета.

Элси ждала меня. В глазах ее светилось любопытство.

— Все в порядке? — спросила она с сомнением в голосе.

— Все в порядке.

— Она ничего не сказала?

Я молча улыбнулся.

— Нецензурно? — поинтересовалась Элси.

— На этот раз цензурно.

— И на том слава Богу, — вздохнула она с облегчением.

— Берта поглощена делом, — объяснил я. — Она начала читать отчет. Ты готова? Пошли…

Мы спустились в кафе, которое располагалось на первом этаже того же здания, что и наше агентство. Когда к нам подошла официантка, я продиктовал ей заказ:

— Большой кофейник. Поджаренные хлебцы. Две порции сыра камамбер.

— Дональд! — запротестовала Элси. — Моя фигура!

— Фигура замечательная, — успокоил я ее.

Официантка ушла и почти сразу вернулась с кофейником.

— Я решила, что вы можете пока выпить кофе, — сказала она. — Хлебцы уже поджариваются. А сыр я сейчас принесу.

— Отлично, — поддержал я ее инициативу.

В этот момент в кафе вошел мужчина и остановился возле двери. Он начал оглядывать зал. Казалось, он скорее кого-то высматривает, чем ищет подходящее местечко, чтобы перекусить. Его глаза наткнулись на наш столик. Остановились на мгновение. Потом быстро вильнули в сторону. После этого он уверенно направился в угол, откуда мог хорошо нас видеть.

— Не оглядывайся, — сказал я Элси. — Я думаю, что за нами увязался «хвост».

— Боже мой! Откуда он взялся?! — воскликнула Элси.

— Не знаю.

— Ты имеешь в виду мужчину, который только что вошел?

— Его.

— Что же ему здесь надо?

— Ну, он будет делать вид, что зашел сюда перекусить. Закажет, небось, кофе и пончики. Но на самом деле он пришел сюда, потому что здесь находимся мы с тобой.

— Может быть, он был в агентстве? Разыскивал там тебя. И Берта Кул направила его сюда, в кафе, — предположила Элси.

— Весьма сомнительная гипотеза, — не согласился я с ней. — Он имеет вид человека, у которого водятся денежки. Такого человека Берта никогда бы не выпустила из своих когтей. Она сказала бы ему: «Садитесь, пожалуйста. Через две минуты я раздобуду для вас мистера Лэма». И тут же послала бы кого-нибудь за нами с приказом поторопиться.

Официантка принесла наш сыр и горячие поджаренные хлебцы. На столе подозрительного мужчины появились кофе и облитые шоколадом пончики.

— Как неприятно, когда за тобой следят, — сказала Элси. — Чувствуешь себя как рыба в аквариуме, на которую смотрят дети.

Неожиданно мужчина резко отодвинул стул.

Я сказал:

— Он встает.

— Думаешь, подойдет к нам? — с испугом спросила Элси.

— Пожалуй что так. Он принял какое-то решение.

Мужчина встал и пошел прямо к нашему столу.

— Дональд Лэм? — спросил он.

Я кивнул.

— Я сразу узнал вас.

— Вот как? А я думал мы незнакомы, — сказал я.

— Вы правы. Меня зовут Николас Баффин.

Я не встал и не протянул ему руку. Просто кивнул и сказал:

— Здравствуйте, мистер Баффин.

Он внимательно посмотрел на Элси. Она ничего не сказала. Я тоже.

— Я хочу поговорить с вами о важном деле, мистер Лэм, — наконец произнес он.

— Через десять минут я буду в агентстве. Мы можем поговорить там.

— Я хотел бы сначала немного лучше узнать вас…

Хотел бы поговорить с вами неофициально… Могу я принести сюда свой кофе и несколько минут посидеть с вами? Это деловой разговор.

Я колебался. Потом взглянул на Элси, вздохнул и сказал:

— Ладно. Но сейчас рабочий день. Разговор со мной будет стоить вам денег.

— Я готов оплатить ваше время. Хорошо оплатить.

Тогда я решил быть повежливее.

— Это Элси Бранд — моя секретарша, — сказал я. — Несите свой кофе.

Он заторопился к своему столу и вернулся с чашкой и недоеденным пончиком. Я показал, куда ему сесть.

— Ваше агентство эффективно ведет частные расследования, — начал он. — Судя по всему, клиенты удовлетворены вашей работой.

— Почему вас это интересует? — спросил я.

Он нервно засмеялся и сказал:

— У меня очень деликатное дело…

Я спросил:

— Неприятности из-за женщины?

— Да. Женщина завешана в этом деле.

— Какие же именно неприятности?

— Разве в таких делах бывает много разных вариантов?

— Немного, — согласился я. — Шантаж, алименты, установление отцовства, разбитые сердца или просто всплывшая на поверхность сексуальная связь.

Он пробормотал:

— Полагаю, последнее. По крайней мере, так выглядит дело с точки зрения женщины.

— У вас другая точка зрения?

— Да.

— Какая?

— Шантаж.

— Эта женщина шантажирует вас? Или принимает участие в шантаже?

— Нет.

— Вы уверены?

— Уверен.

— Продолжайте, — сказал я.

— Я хочу знать, как следует поступать с шантажистом, — сказал он.

— Вы устраиваете ему ловушку. Записываете его требования на магнитофон. Он пугается, и вы освобождаетесь от него. Можно также обратиться в полицию. Все там рассказать. Тогда ловушку устраивает полиция.

— Другого пути нет?

— Конечно есть.

— Какой?

— Убить.

— Кого?

— Шантажиста.

— Нет. Это не выход. Есть другой путь.

— Какой же?

— Заплатить.

Я покачал головой:

— Это все равно что пытаться искупаться в реке, уходя от воды.

— В данном случае, — сказал он, — это, к сожалению, единственный выход.

— Заплатить?

— Да.

Я снова покачал головой:

— Такой метод не сработает.

Он допил кофе, отодвинул чашку и спросил:

— Вы знаете сержанта полиции Фрэнка Селлерса?

— Очень хорошо знаю.

— Полагаю, он знаком и с Бертой Кул?

— Они всегда находят общий язык.

— А вы?

— Я иногда сотрудничаю с ним. Раза два или три я помог ему добиться успеха. А в общем, после каждого случая мы расставались как друзья. Но каждый раз в процессе работы он относился ко мне с некоторым подозрением… Сержант считает, что я себе на уме.

— Он считает, что у вас хитрый ум?

— Слишком хитрый.

Баффин кивнул:

— Мне об этом рассказывали.

— Отлично, — сказал я ему. — Вы задали множество занятных вопросов. Хотите спросить что-нибудь еще?

— Да.

— Тогда выкладывайте пятьдесят долларов.

Он засмеялся:

— Я слышал, у вас в агентстве оплату устанавливает Берта Кул.

— Берта взяла бы с вас пятьдесят долларов прежде, чем вы принесли сюда свой кофе.

Он достал из кармана кожаный бумажник и вытащил пятьдесят долларов.

Я взял их.

— Элси даст вам расписку, когда мы вернемся в агентство.

Он сказал:

— Я владелец ресторана «Баффинс Грилл».

— Слышал о таком. По слухам, шикарное заведение.

— Самого высшего класса. Я плачу моему шеф-повару большие деньги. Он имеет двух помощников, которые зарабатывают у меня больше, чем шеф в другом ресторане.

Я промолчал. Тогда он добавил:

— Нельзя ли устроить так… Ну, чтобы вы, Берта Кул и сержант Селлерс поужинали в моем ресторане завтра вечером? Конечно, бесплатно. За счет фирмы.

Я отрицательно покачал головой.

— Почему? — спросил он.

— Сержант Селлерс захочет узнать, с какой целью его пригласили. В противном случае заставить его прийти — все равно что взвалить гранитную скалу на слабые плечи.

— Будет шампанское, мясо, деликатесы…

— Это все может соблазнить Берту. Но не Селлерса.

Он захочет знать подоплеку.

— Но ведь можно устроить так, чтобы он никогда не узнал этого?

— А зачем он вам нужен на самом деле?

— Только чтобы создать определенную атмосферу за ужином.

— Я хочу знать о ваших намерениях больше.

— Вы знаете о них все. Может быть, сержанта пригласит Берта Кул? Он подумает, что она дает званый ужин.

Я усмехнулся:

— Если бы Селлерс услышал, что Берта Кул решила раскошелиться на званый ужин и кого-то пригласить задарма, он бы немедленно вызвал психиатра.

— Тогда пригласите его вы.

— Это может сработать. Но вы должны сказать прямо, чего вы хотите. Только говорите потише, потому что за соседний столик только что сели люди.

Он наклонился ко мне и сказал:

— Я это чувствую. Я заметил, что глаза вашей секретарши за кем-то следили. Тогда я понял, что кто-то сел за соседний столик.

— Вы выбрали чертовски неподходящее место для делового разговора, — сказал я.

— Это не деловой разговор… Всего лишь предварительная беседа. Но очень важная.

— Что в ней важного?

— Меня же шантажируют!

Я кивнул:

— Вы это уже говорили.

— Шантажист требует десять тысяч…

— Это первый укус?

— Он уверяет, что единственный…

— Они все так говорят, — сказал я.

— Все равно мне придется заплатить. На это есть причины.

Я с сомнением покачал головой.

— В данном случае это единственный способ защитить женщину. Я обязан это сделать, — настаивал Баффин.

— Когда вы собираетесь отдать деньги?

— Сегодня вечером.

Я сказал:

— Не глупите. Если сегодня вечером вы заплатите десять тысяч, то в ближайшие шесть месяцев заплатите еще двадцать. Вы будете платить, пока не разоритесь. И каждый раз у шантажистов будет новый повод содрать с вас деньги. Они этой наукой владеют. Каждый раз они будут уверять вас, что играют с вами честно. На самом деле вы станете для них источником постоянной наживы. Повод всегда найдется. То шантажист скажет вам, что ему необходимы деньги, потому что шантажируют его самого.

Потом он сообщает, что заболел. Обрадует вас тем, что собирается уехать в Южную Америку, или придумает, что ему подвернулся счастливый случай открыть свое дело.

И каждый раз он будет уверять, что берет деньги в долг, с гарантией отдачи. Он даже даст вам расписку.

Баффин слушал меня рассеянно. Он о чем-то размышлял. Я спросил после короткой паузы:

— Все еще собираетесь платить?

— Собираюсь. Один раз. Я вынужден это сделать.

— А я вам зачем?

— Затем, что я хочу, чтобы деньги отдали вы.

— Чем же это лучше? Десять тысяч есть десять тысяч. А шантажист есть шантажист!

— Я вам сейчас объясню. Вы передаете деньги шантажисту. Затем завтра вечером вы, миссис Кул и сержант Фрэнк Селлерс ужинаете в моем ресторане. Люди увидят вас. Увидит вас и журналист Колин Эллис. Он упомянет в своей газете, что Кул и Лэм устроили званый ужин в ресторане Баффина — ужин вчетвером. С шампанским.

Все были веселы. У всех было хорошее настроение. Складывалось впечатление, что они празднуют успешное окончание какого-то дела.

— Вчетвером? — спросил я.

Он кивнул на Элси.

— Вы рассчитываете на то, что, прочитав об этом в газете, шантажист испугается и не осмелится еще раз шантажировать вас? — спросил я. — Но это очень неверный и чересчур сложный план. Он потребует больших хлопот.

— Поэтому я и хочу нанять вас, мистер Лэм. Мне известна ваша репутация.

— Вы хотите, чтобы сегодня вечером я встретился с шантажистом?

— Сейчас мы пойдем к вам в агентство, и там вы получите все инструкции.

Я отрицательно покачал головой.

— Что-нибудь не так? — с беспокойством спросил Баффин.

— Не так, — сказал я. — Сделаем по-другому. Мы с Элси сейчас возвратимся в агентство. Вы придете туда позже. Сразу пойдете к Берте Кул. Расскажете ей свою историю. Она установит гонорар.

— А что я должен сказать ей о пятидесяти долларах, которые я уже заплатил вам?

— Ничего, — сказал я и бросил пятидесятидолларовую бумажку ему через стол. — Сейчас поймете. Полсотни — это проверка. Я хотел знать, не из тех ли вы людей, которые норовят получить профессиональные советы задаром. Такие часто встречаются. Из-за них врачи не любят ходить в гости, потому что их просят поставить кому-нибудь диагноз. На званом обеде к адвокату подсаживается какой-нибудь тип и говорит:

«Что вы скажете как юрист о забавной истории, которая случилась с моим другом?»

— Я не из тех, кто таким образом делает свои дела!

— Я не был в этом уверен.

— И взяли с меня полсотни, чтобы убедиться, что я не из таких?

— Правильно.

— А что сказала бы миссис Кул, если бы она узнала, что вы вернули клиенту полсотни?

— С ней случился бы родимчик!

— Тогда я могу не рассказывать ей об этом, — великодушно предложил Баффин.

— Можете, — ответил я и посмотрел на часы. — А теперь мы с Элси идем к себе в офис. Приходите к Берте Кул минут через десять.

— Я не хочу рассказывать ей всех подробностей.

— Всех подробностей не знаю и я. Вы темните.

— На это есть свои причины. Мне приходится темнить.

Темнить с Бертой потруднее, чем темнить со мной. Правда, хрустящие наличные делают ее более покладистой.

— Дружелюбной и отзывчивой?

— Мягкой как кошка, — уверил я его.

— Сколько же надо наличных?

— Больше, чем вы рассчитываете.

— Это не так страшно по сравнению с десятью тысячами долларов.

— Скажите это Берте.

После минутного колебания он взял свою чашку, блюдце из-под пончика и вернулся за свой столик. Он сидел там, потягивая остывший кофе. Через минуту я сказал Элси:

— Пойдем. Берта следит за временем. Она засекла, когда мы ушли, и считает своей обязанностью знать, когда мы возвратимся.

— Ты собираешься скрыть от Берты разговор с этим Баффином? — спросила Элси.

— Глупости. Мы с Бертой — компаньоны. Для нас любое дело — это улица с двусторонним движением.

Мы вернулись в агентство. Почти в тот же момент, когда я вошел в свой кабинет, зазвонил телефон. В трубке зазвучал язвительный голос Берты:

— Ты, должно быть, выпил дюжину чашек кофе!

Я ответил:

— Там был деловой разговор.

— С Элси? — саркастически спросила Берта.

— С человеком по имени Баффин. Он придет к вам через пять минут. Не говорите ему, что я предупредил вас. Он — владелец ресторана «Баффинс Грилл». У него водятся денежки. Он влип в историю. Мы ему нужны.

— Увяз глубоко? — деловито спросила она.

— Это по вашей части, Берта! Расколоть его и выпотрошить!

Глава 2

В мой кабинет зашла Элси, остановилась на пороге и сказала со значением:

— Берта просит тебя зайти к ней.

Я подмигнул Элси и через все агентство направился к двери, на которой висела табличка: «Берта Кул».

У нее в кабинете сидел Баффин. Он выглядел так, будто его выстирали, но не успели накрахмалить.

— Познакомьтесь, — сказала Берта. — Это Николас Баффин. Владелец «Баффинс Грилл». Дональд Лэм, мой компаньон!

Я поклонился Баффину.

Берта достала из ящика стола десять полсотенных бумажек и сказала:

— Это гонорар, который мистер Баффин уплатил нашему агентству за работу. Мы должны выполнить эту работу сегодня вечером.

— Какого рода работа? — спросил я Баффина.

— Выплатить деньги шантажисту, — ответил он.

— Сомнительное дело, — сказал я.

— В данном случае оно должно выгореть, — сказала Берта. Она повернулась к Баффину и добавила: — Дональд сделает эту работу. Он башковитый сукин сын!

Идите с Дональдом и разработайте план действий. Завтра утром Дональд расскажет мне, как прошла операция.

— Если все кончится благополучно, я хотел бы пригласить вас отпраздновать успех завтра вечером в моем ресторане! — воскликнул Баффин. — С шампанским!

Берта стрельнула в меня глазами. Он этого не заметил и продолжал соблазнять ее:

— Я сервирую стол на четыре персоны.

— На четыре персоны? — повторила Берта.

Баффин любезно объяснил:

— Дональд Лэм может прийти с кем он хочет. И как мне помнится, вы, миссис Кул, примерно полгода назад посетили мой ресторан с одним офицером полиции.

Не правда ли?

— С офицером полиции? — насторожилась Берта.

— Кажется, это был сержант Фрэнк Селлерс?

— А, с Фрэнком! Мы тогда расследовали одно дело, к которому Селлерс проявлял интерес. Поэтому он пригласил меня поужинать.

— Теперь вы можете, в свою очередь, пригласить его, — посоветовал ей Баффин.

Судя по всему, идея Берте понравилась.

— Селлерс пару раз сильно помог нам в делах, — объяснила она Баффину. И тут же добавила: — Пожалуй, не стоит говорить ему, что мы работаем на владельца ресторана и он угощает нас этим ужином.

— Ну конечно, — уверил ее Баффин. — Я и не собирался объяснять ему это.

Берта посмотрела на меня:

— Дональд, нагони сегодня на шантажиста страх Божий!

— Шантажисты изворотливы, — напомнил я ей. — Недаром они шантажисты.

— Но они и трусливы. Они не вступают в драку. Они действуют исподтишка. Подложат вам клопов в спальню и убегут. Суют нос в чужие дела, но при этом трясутся от страха. Сразу начинают хныкать, если кто-нибудь прижмет их как следует.

Баффин критически оглядел меня.

— Вы не производите впечатление тяжеловеса, Лэм, — сказал он. — Вряд ли при виде вас шантажист затрясется от страха.

— Его сила в мозгах, — сказала Берта, прежде чем я успел открыть рот. — Вы увидите, как затрясется и захнычет ваш шантажист в свое время.

После этой тирады я повел Баффина в свой кабинет.

— Пятьсот монет! — присвистнул Баффин, садясь в кресло. — Скромностью желаний ваша компаньонка не отличается!

— А я этого и не утверждал!

— Как я уже говорил вам, — сказал Баффин, — я делаю все это не для себя. Я хочу защитить доброе имя женщины.

— Какое именно доброе имя вы защищаете?

— Ее фамилию вам знать не обязательно. Зовут ее Конни. Если не возражаете, мы встретимся сегодня в семь часов вечера и с ней.

— А когда мы встречаемся с шантажистом?

— В восемь!

— Зачем нам встречаться с девушкой?

— Она даст вам деньги! Для шантажиста. У меня сейчас с деньгами туговато. К тому же дело, в конце концов, касается прежде всего ее.

Глава 3

Баффин подъехал к агентству ровно в семь на дорогой спортивной машине. Он остановился у обочины и открыл дверцу. Я прыгнул на сиденье рядом с ним и пристегнул ремень.

— Вы понимаете, что я действую только ради этой женщины? — спросил в который уже раз Баффин.

— Вы мне это уже говорили.

— Только для нее! — упрямо вдалбливал он эту мысль в мою голову.

— Вы женаты? — спросил я.

— Какое это имеет значение?

— При шантаже — огромное.

— Да, — сказал он отрывисто. — Я женат!

Минуты две мы ехали молча.

— Моя жена, — неожиданно сказал Баффин, — превратилась в холодную корыстную хищницу, домашнюю золотоискательницу.

— Вы опасаетесь, что она может пойти на развод?

— В любую минуту! — воскликнул он. — При первом удобном случае!

— Вы полагаете, что она может ухватиться и за данный случай?

Он отрицательно покачал головой.

— Почему вы в этом так уверены?

— У меня есть основания для уверенности. Моя жена уже несколько месяцев меня в чем-то подозревает. Поэтому она покинула нашу спальню и запирается от меня на ночь в комнате, где теперь спит. Мы почти не видимся и днем. Когда же случайно встречаемся, она становится холодной как лед. Мне известно и то, что она наняла частных детективов, чтобы выследить меня.

— Вы уверены, что она все еще не имеет против вас никаких улик?

Баффин осклабился:

— Скажу вам по секрету, Лэм, что я чертовски умен в семейных делах!

— Вот как?

— Я догадался, что у меня появился «хвост»! По номеру машины я и выяснил, какому детективному агентству она принадлежит. Там я сумел узнать, что моя жена наняла двух сыщиков следить за мной по восемь часов в день. После этого я мог в любой момент от них отделаться. А главное, у меня оставалось достаточно времени, чтобы делать свои дела тогда, когда за мной вообще не следили. Для этого у меня оставалось шестнадцать часов в сутки. Слава Богу, моя жена слишком скупа, чтобы оплачивать круглосуточную слежку.

— Вы не боитесь, что шантажист может продать вас вашей жене?

— Он не продаст меня никому! Мы сейчас заплатим ему и навсегда покончим с этим делом.

— Хорошо иметь дело с оптимистом! — сказал я. — Это облегчает задачу шантажиста. Вы легко отдаете ему десять тысяч!

— Не я. Конни.

— Надеетесь на то, что шантажист не узнает о том, что вы женаты?

— Думаю, это ему и в голову не приходит! Его цель — укусить Конни, — уверенно сказал Баффин.

— А потом он захочет укусить вас.

— Поэтому-то вы мне и нужны! Чтобы он больше не кусался.

— Я не могу сделать невозможное.

— Это не невозможно! Вы же специалист в таких делах. А я — нет. Вы нагоните на этого парня страх Божий. Вы напугаете его, вложите ему в карман десять тысяч, получите от него компрометирующие материалы и после этого дадите ему под зад коленом.

— Какие компрометирующие материалы?

— Фотографии.

— Интимного характера?

— На снимке видно, как мы с Конни выходим из мотеля. И регистрационная карточка — Николас Баффин с женой останавливались в мотеле на ночь.

— В таких случаях обычно регистрируются как мистер и миссис Джон Смит, — сказал я.

— Я знаю. Все так поступают. Но на этот раз это была не только развлекательная, но и деловая поездка. Мне должны были звонить в мотель по делу. Кроме того, я был уверен, что за мной никто не следит.

— Когда же вы узнали о слежке?

— Все эти подробности вам знать не обязательно, — раздраженно сказал Баффин. — Вы просто должны сегодня сделать то, что я вам поручил. И сделать это хорошо!

— Ладно. Попробую. Сейчас мы едем к Конни?

— Правильно.

— И Конни собирается вручить мне деньги?

— Да.

— Почему же Конни не может просто дать вам эти десять тысяч? И вы отдали бы их шантажисту! Или передали их мне…

— Она хочет, чтобы я при этом играл определенную роль.

— Какую?

— Я должен участвовать в переговорах с шантажистом. И помочь вам нагнать на него страх.

— Не нравится мне все это! — сказал я. — Я хотел бы действовать самостоятельно.

— Вы получили пятьсот монет за один вечер.

Делайте свое дело, а я буду делать свое! — отрезал Баффин.

Мы повернули на Гранд-авеню и остановились перед отелем «Монарх».

Баффин повернулся ко мне и сказал:

— Вы можете узнать Конни. Если узнаете, не показывайте вида.

— Разве мы раньше с ней встречались?

— Может, и так. Вы могли где-нибудь видеть ее.

— На экране? — спросил я. — По телевизору?

— Где-нибудь, — ответил он, паркуя машину. — Пошли.

— Вы уверены в том, что хотите, чтобы я поднялся с вами?

— Абсолютно уверен. Конни даст вам деньги. Вы отдадите их шантажисту.

Баффин посмотрел на свои часы. В течение последних десяти минут он смотрел на часы несколько раз.

В отеле мы на лифте поднялись на четвертый этаж.

Баффин шел впереди. Остановился возле какого-то номера и постучал в дверь. Почти немедленно ее нам открыла одна из самых красивых женщин, каких я когда-либо видел на экране или в жизни.

— Хэлло! — сказал Баффин.

— Хэлло! — сказала она.

Баффин представил меня:

— Это частный детектив.

— Входите, — пригласила женщина.

Это был дорогой и безликий гостиничный номер.

— Ее зовут Конни, — представил мне женщину Баффин.

— Здравствуйте! — сказал я.

— Может быть, вы сядете, — пригласила она. — Хотите что-нибудь выпить?

— Не думаю, что нам стоит сейчас пить, — раздраженно сказал Баффин и снова взглянул на свои часы.

— Детектив знает, что он должен делать? — спросила Конни.

— Да, — сказал Баффин.

— Нет, — сказал я.

Конни перевела взгляд с одного на другого.

Я объяснил ей:

— Мне сказали, что я должен вручить какому-то человеку десять тысяч долларов. Что я должен получить взамен?

— Скажи ему сама, Конни! — попросил Баффин.

— Вы должны получить у него фотографии, снятые возле «Рэстебит-мотеля» неделю назад, шестого числа, приблизительно в девять тридцать утра. На фотографии изображены я и Николас Баффин. Он помогает мне сесть в машину. Наши лица видны очень хорошо. Кроме того, отчетливо виден номер нашей машины. Вдобавок у шантажиста имеется регистрационная карточка — Николас Баффин с женой зарегистрированы в мотеле Рэстебит пятого числа около десяти тридцати вечера.

— Речь идет об оригинале карточки или о ее фотокопии?

— У него есть сама карточка.

— Каким образом шантажист ее достал?

— Бог его знает.

— Как он сделал снимки?

— Очень просто, — сказала Конни. — Он ждал нас утром в своей машине на стоянке у мотеля. Когда Николас выносил наш багаж, этот человек начал прогревать мотор. Николас положил чемоданы в багажник и подошел ко мне, чтобы помочь мне сесть в машину. Тут шантажист подъехал к нам ближе. Получилось, что мы как бы загораживали ему путь, мешали проехать. Я показала ему рукой, чтобы он отъехал назад. Николас повернулся и закричал на него: «Что ты так торопишься, приятель?!»

Или что-то вроде этого. Нам показалось, что этот человек был как бы под хмельком: сидит в машине и ухмыляется. Фотоаппарата мы не видели. Наверное, он был спрятан где-нибудь в автомобиле.

— Вы видели фотографии?

— Ода.

— А как насчет регистрационной карточки?

— Мы видели фотокопию.

— Фотокопии стоят гривенник дюжина. Этот человек мог сделать тысячи таких копий. Он может сделать сто негативов. Мы потребуем, чтобы он вернул отпечатки, негативы и саму регистрационную карточку. Заплатим за них. Уничтожим. Но, возможно, шантажист уже сделал фотокопии с фотокопий и передал их кому-нибудь. Тогда появится новый шантажист с новыми требованиями.

— Поэтому вы нам и нужны, — вмешался Баффин.

— Чего вы от меня ждете?

— Вы должны предотвратить такой поворот событий. Не допустить, чтобы это случилось.

— Вы многого хотите.

— Мы и платим много, — отрезал Баффин.

— Значит, это было шестого утром? — спросил я у Конни.

— Да.

— Всего неделю назад, — сказал я. — Сегодня понедельник, тринадцатое.

— Правильно.

— А регистрация в мотеле состоялась пятого?

— Да.

Баффин взглянул на часы.

— Я думаю, Конни, Дональд все понял.

— Ах, ваше имя Дональд? — спросила Конни.

Я кивнул.

— Хорошее имя. Подходит для честного и знающего свое дело профессионала.

Она оглядела меня с головы до ног. Баффин нетерпеливо ерзал на стуле. Она встала, подошла к двери, которая, очевидно, вела в спальню, и сказала:

— Я оставлю вас на минуту.

Конни отсутствовала меньше тридцати секунд. Она вернулась с пачкой денег, которые тут же передала мне.

Я сосчитал их. В пачке оказалось сто сотенных бумажек.

— Хотите расписку? — спросил я.

Она рассмеялась. Ее смех прозвучал искренне. Во всей этой истории искренность показалась мне неожиданной.

— О Господи, конечно нет! — сказала она. — Я хочу выпутаться из этой неприятной истории. Остальное меня не интересует.

— Десять тысяч — большой кусок.

— Знаю, — сказала она. — Но эти деньги не имеют для меня большого значения. Их мне дали на студии, чтобы замять историю с шантажом.