Глава 13

В понедельник Френк Дюриэа возвращается домой только к ужину. В холле его встречает жена. Она поднимает к небу свои прекрасные черные глаза, как бы призывая Господа в свидетели.

— Наконец-то ты вернулся! Я уже опасалась, что ты оставил меня на попечение бродяги.

— Кого?.. Бро… Ах, да! Если он согласен купить тебя, чтобы ты предсказывала по руке судьбу, то я готов поговорить с ним о цене.

— Какое вероломство! А я вожусь на кухне и готовлю для тебя ужин!

— А где сейчас Грэмпс?

— В своем фургоне. Он чем-то там занят. Ты знаешь, о чем я думаю? Если ты очень устал и у тебя нет настроения говорить с ним об убийствах и расследованиях, то достаточно его немного напоить. Литр виски и бутылка коктейля определенно свалят его с ног, после чего мы оба сможем спокойно отправиться в кино. Я купила спирт и записала расход в рубрику «медикаменты».

— Превосходно. Остается позвать Грэмпса и заставить его принять «лекарство». Если он выживет, то придется взять его с собой в кино. Принеси, пожалуйста, бутылки.

Вооружившись штопором, Дюриэа открывает бутылку коктейля. В этот момент слышится пронзительный голос Грэмпса, входящего в салон:

— Мой инстинкт меня никогда не обманывает. Если где-то открывается бутылка, мой внутренний голос сразу приказывает мне поспешить… За шестьдесят восемь лет он еще ни разу не обманул меня.

Дюриэа наливает коктейль в шейкер со льдом, перемешивает его и наполняет три стакана.

— За внутренний голос Грэмпса Виггинса! — говорит он, поднимая свой стакан.

Грэмпс выпивает стакан одним залпом, после чего набивает и раскуривает свою старую трубку. В одно мгновение комната наполняется едким дымом. Грэмпс подмигивает прокурору и говорит:

— Сынок, я размышлял над этими убийствами…

— Еще коктейль, Грэмпс? — поспешно спрашивает Милдред.

— Не откажусь.

Дюриэа снова наполняет его стакан, и Грэмпс одним залпом опустошает его.

— Итак, эти убийства, сынок… Милдред снова прерывает его:

— Грэмпс, будь так любезен, помоги мне накрыть на стол.

— О'кей, Мил, с удовольствием. И ты посмотришь, какими острыми будут ножи, после того как я их наточу. Кстати, о ножах, Френк. Я начал об этих убийствах на яхте…

Милдред смотрит на мужа и говорит:

— Я сдаюсь. Я сделала все, что было в моих силах.

Дюриэа смеется:

— Давайте, Грэмпс. Скажите, что вы думаете об этих убийствах.

— Я провел небольшое расследование. Я побеседовал с некоторыми людьми, и мне многое стало понятно.

— Вполне допускаю это, — говорит Дюриэа, отпивая глоток из своего стакана.

— Садитесь к столу! — приглашает Милдред.

— Охотно, — произносит Грэмпс, — но, может быть, сначала…

И он красноречивым жестом поднимает пустой стакан.

— У Грэмпса пустой стакан, — обращается Милдред к мужу. — Ты плохо справляешься со своими обязанностями хозяина дома.

Дюриэа снова наполняет стаканы.

— Я не отвечаю за себя после такого количества алкоголя, — говорит Милдред.

— Что? — удивляется Грэмпс. — Но это всего лишь тонизирующее средство. Можно выпить его целую бочку, с таким же эффектом, как воду. Это ведь сухой мартини, не так ли?

И Грэмпс снова залпом выпивает стакан, после чего ставит его на стол и говорит:

— Сынок, в отношении этих двух убийств… Здесь возникает только одна проблема…

— Вы хотите, чтобы рагу окончательно сгорело? — спрашивает Милдред. — На этот раз я настаиваю на ужине!

— О'кей, Мил! Подожди, я только налью себе еще один стакан и тотчас же присоединюсь к вам.

Осушив четвертый стакан мартини, Грэмпс садится за стол.

— Итак, сегодня я погулял немного по окрестностям, в том числе по пляжу. Мне было интересно поговорить с людьми и особенно с теми, у кого маленькие дети и кто проводит много времени у воды…

Грэмпс снова наполняет свой стакан.

— Ты знаешь, Мил, что Виггинсам необходим алкоголь для работы мозга, как бензин для автомобиля. Итак, сегодня на пляже я познакомился с очаровательной семьей по фамилии Таккер. Они живут в кемпинге уже почти неделю. Таккер работает на нефтяных скважинах, и, кажется, он очень дружит с виски, поэтому ему уже намекнули, чтобы он подыскивал себе новое место. Недавно он купил в кредит автомобиль, и теперь торговец пытается аннулировать сделку. Это вынудило Таккера остановиться в кемпинге под вымышленным именем. Но, в общем, он замечательный человек…

— Френк! — обращается Милдред к мужу. — Если Грэмпс говорит о ком-то, что он замечательный человек, можешь не сомневаться в том, что это означает… Он либо сидел в тюрьме, либо разыскивается полицией, либо спившийся человек, а возможно, и все вместе.

Виггинс бросает на Милдред строгий взгляд поверх своих очков в металлической оправе.

— Не будь ханжой, Мил! — говорит он. — Ты тоже Виггинс, и ты должна понимать, что если человек на плохом счету у полиции, то это еще ни о чем не говорит. Может быть, это даже делает ему честь…

При этих словах Грэмпс встает из-за стола:

— Я схожу за бутылкой бренди. Будем пить его с кофе. Это очень полезный напиток для желудка. С ним можно переваривать даже булыжники.

— А когда он у тебя кончается, Грэмпс, что ты делаешь? — спрашивает Милдред.

— У меня в фургоне всегда стоит полный ящик, — отвечает Грэмпс и убегает.

— Френк! Я в отчаянии, — говорит Милдред. — Это хуже, чем я могла предположить. И кроме всего прочего он просто влюблен в тебя, и тебе будет трудно от него отделаться.

Дюриэа улыбается и гладит жену по руке:

— Не расстраивайся, милая. Твой Грэмпс мне очень нравится.

— Однако не забывай, что его свидетели могут оказаться людьми с весьма сомнительной репутацией.

— Мне это может оказаться полезным, дорогая. Кроме того, я теперь лучше понимаю тебя и знаю, что ты многое унаследовала от своей матери Виггинс.

— Тебя не приводит это в содрогание, Френк? В этот момент возвращается Грэмпс с двумя бутылками в руке.

— Одна наполовину пустая, — заявляет он, — поэтому я решил сразу захватить полную.

Наполнив стаканы, Грэмпс залпом выпивает свой и продолжает:

— Итак, возвращаясь к Таккеру… Я записал на всякий случай его адрес. Его зовут Эверетт, а жену — Мартори. Их сын недавно погиб в автомобильной катастрофе…

Грэмпс наливает себе еще стакан и добавляет:

— Я говорю все это для того, чтобы перейти к Ните Молин. Когда она поднялась на яхту?

— По ее словам, за десять — пятнадцать минут до того, как Шейл выудил ее из воды.

— И никто не видел, как она поднималась на борт?

— Нет. Похоже, что Шейл был единственным человеком, кто мог бы ее заметить, но как раз в этот момент он был поглощен созерцанием ракушки. Он говорит, что это было за десять — пятнадцать минут до того, как Молин плюхнулась в воду.

— Это еще не доказательство.

— Почему?

— В течение какого времени Шейл находился на пляже?

— Минут сорок пять.

Грэмпс качает головой:

— Мой друг Таккер находился на пляже в течение получаса.

— И что он видел?

— Самое интересное то, что он ничего не видел. Если бы Молин взяла шлюпку у понтонного моста и гребла к яхте, то он бы непременно заметил ее.

— Он мог не обратить на это внимание, — говорит Дюриэа. — Такое часто бывает.

— Но только не с Таккером… Этот не пропустит ни одной красивой девушки… Он все это время разглядывал яхты и говорил своей жене, что вот ведь есть такие счастливчики, которые купаются в роскоши, в то время как он потерял работу…

Милдред перебивает его:

— Лучше бы он бросил пить, тогда бы тоже мог купаться в роскоши.

— Ну разумеется! — восклицает Грэмпс. — Ведь владельцы яхт абсолютно не пьют, как известно, и работают круглые сутки…

— Вы говорите, у вас есть адрес этого типа? — спрашивает Дюриэа.

— Есть. Он живет в кемпинге, но под чужим именем. Таккер — это его настоящее имя, под которым ты сможешь вызвать его как свидетеля.

— А что говорит его жена?

— То же самое, что и он.

— Пожалуй, я их вызову и побеседую с ними.

— Дай мне рассказать тебе еще об одной любопытной вещи. В субботу днем Таккер тоже сидел на пляже. Несмотря на страшную жару, народу было немного. «Джипси Квин» стояла на якоре в том же месте. Таккер сразу обратил внимание на эту яхту, так как она самая большая из всех. Так вот, он заметил на понтонном мосту женщину, машущую платком в сторону «Джипси Квин». Тогда с яхты была спущена на воду шлюпка, и молодой мужчина подплыл к мосту и забрал женщину. Таккер видел, как она поднималась на борт яхты. На ней были шотландская юбка и красный жакет. Позднее Таккер видел в газете снимки Ниты Молин, и он полагает, что это вполне могла быть она.

— В котором часу это было?

— Около трех.

— И как долго она оставалась на борту?

— Часов до четырех. Когда она сошла на берег, в ее руке были письма, которые она опустила в почтовый ящик. Таккер сам это видел.

Дюриэа на минуту задумывается:

— После ужина мне необходимо срочно вернуться в контору и еще раз опросить свидетелей. Грэмпс, вы не могли бы пригласить ко мне чету Таккер?

— Разумеется, сынок. Они придут, чтобы оказать мне услугу. Еще бренди?

— Не стоит, Грэмпс. Вам еще надо сходить за супругами Таккер.

— Но от этого напитка еще никому не было вреда! Главное — соблюдать меру, а я ее соблюдаю.

— Значит, мы не идем в кино? — спрашивает Милдред разочарованным тоном.

— А почему бы и нет? Мы пойдем на последний сеанс.

— Говорят, это потрясающий детектив, — замечает Грэмпс. — Я тоже иду с вами. Что же касается Ниты Молин, то я был бы не против с ней познакомиться. Я видел ее фото в газете… Она вполне тянет на миллион долларов!..

— Прошу тебя, Грэмпс, — улыбается Милдред, — последи за моим мужем, когда он будет брать у нее интервью.

— Хорошо. Буду смотреть в оба. А пока прикончим эту бутыль…

Глава 14

Лампа на столе Френка Дюриэа стоит таким образом, чтобы его лицо оставалось в тени, а весь свет падал на стул для посетителей.

Немного в стороне сидит секретарь-стенографист. Сидящий рядом с Дюриэа шериф Лассен спрашивает:

— Все готово? Начинаем?

Он поворачивается к полицейскому в штатском костюме, стоящему в дверях, и говорит:

— Начнем с мисс Молин.

Входит Нита. На ней элегантный костюм серого цвета. Она подходит к стулу, на который ей указывает прокурор. Ее волосы отливают на свету янтарным блеском.

Дюриэа улыбается ей и говорит:

— Садитесь, мисс Молин. Сегодня вы будете чувствовать себя гораздо комфортнее, чем в прошлый раз, когда на вас была мокрая одежда. Прошу вас точно отвечать на все мои вопросы.

Она кивает.

— Скажите, мисс Молин, как давно вы познакомились с мистером Стирном?

— Около года назад.

— А с Артуром Райтом?

— Примерно тогда же.

— В каких отношениях вы состояли со Стирном?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я прошу прощения за неделикатный вопрос, мисс Молин, но это совершенно необходимо для следствия… Итак, какие вас связывали отношения?

— По возрасту он годился мне в отцы, и между нами не было близких отношений. Дюриэа снисходительно улыбается.

— Я знаю, что Стирн был далеко не молодым человеком, но он был по-своему привлекательным и.., очень богатым. Он когда-нибудь делал вам предложение?

— Никогда.

— Насколько мне известно, вы можете стать наследницей всего его состояния…

— Да.

— Люди, подобные Стирну, не завещают своего имущества молодым женщинам без всяких на то оснований.

— Разумеется.

— Какие же это основания?

— Не понимаю, какое это имеет отношение к убийству.

— Позвольте мне самому решать.

— Сожалею, но вас это не касается.

— Тем не менее я настаиваю.

— Вы не имеете права копаться в моей частной жизни.

Дюриэа мягко говорит:

— Хорошо, поставим вопрос иначе. На какие средства вы живете? На деньги Стирна, не так ли? То есть вы находились на его содержании или он назначил вам ренту?

— Все это не имеет никакого отношения к убийству.

Дюриэа на секунду задумывается:

— Насколько мне известно, мисс Молин, полтора года назад вы работали в магазине моды, жили на очень скромное жалованье. Других источников дохода у вас не было.

Лицо Ниты заливается краской. Она хочет что-то ответить, но передумывает и молча устремляет на Дюриэа взгляд, полный сарказма.

Дюриэа продолжает:

— И вдруг неожиданно вы выкупаете этот магазин, платя владелице наличными. Вы расширяете дело, увеличиваете штат сотрудников и восемь месяцев спустя выгодно все продаете. С тех пор вы не работаете, а занимаетесь спекуляцией земельными участками. Все, до чего вы дотрагиваетесь, превращается в золото. Совершенно естественно предположить, мисс Молин, что коммерческий дар, позволивший вам осуществить такие удачные операции, получил свое развитие под руководством более опытного и более сведущего в делах человека, чем вы.

Нита хранит молчание, продолжая пристально смотреть на Дюриэа.

— Ваши отношения с Эддисоном Стирном восходят как раз к той эпохе, когда начинается ваше головокружительное восхождение к богатству и процветанию. Все указывает на достаточно близкий характер этих отношений, не так ли?

— Ваше вторжение в мою частную жизнь является дерзким превышением власти!

Дюриэа спокойным тоном продолжает:

— На моей должности становишься реалистом. Я вижу жизнь такой, как она есть. Я знаю не из теории, а из практики, что когда мужчина зрелого возраста интересуется молодой очаровательной женщиной, которая вскоре демонстрирует неоспоримые признаки материального благополучия, то их отношения далеки от платонических.

Нита секунду колеблется, затем встает со стула и говорит:

— Я не останусь здесь больше ни минуты. Полицейский в штатском делает шаг к двери.

— К сожалению, у вас нет выбора, мисс Молин, — произносит Дюриэа.

— Я знаю о своих правах, — отвечает она. Дюриэа терпеливо продолжает:

— Я объясню вам, мисс Молин, почему я вам все это говорю.

— Мне было бы на самом деле интересно это услышать.

— Сначала ответьте мне на один вопрос, мисс Молин, в котором часу вы поднялись в воскресенье на борт «Джипси Квин»?

— Я уже вам говорила, что это было за десять — пятнадцать минут до того, как я выскочила на палубу и упала в воду.

— В течение какого времени вы оставались на борту?

— Я успела только обнаружить трупы.

— Мне не удалось найти ни одного человека, который бы видел, как вы поднимались на яхту в воскресенье утром…

Лицо Ниты кривится в презрительной гримасе.

— Зато мне удалось найти свидетеля, — добавляет Дюриэа, — видевшего молодую женщину, поднимавшуюся на борт яхты в субботу днем…

Нита на секунду перестает дышать, затем произносит:

— Если у вас есть такой свидетель, то вы можете привести его.

— Где вы были в субботу днем?

— Не пытайтесь запугать меня. Если вы имеете право задавать мне любые вопросы, то я в свою очередь имею право не отвечать на них.

— Значит, вы не хотите отвечать? Нита пренебрежительно качает головой. Дюриэа поворачивается к полицейскому, стоящему у двери, и говорит:

— Картер, попросите мистера Шейла пройти в кабинет, а также мистера и миссис Таккер.

— Мистер Виггинс просил передать, что хотел бы быть принятым в одно время с Таккером. Дюриэа улыбается:

— Хорошо. Пусть он тоже войдет. Полицейский открывает дверь и приглашает:

— Шейл и Таккер, входите! Виггинс, вы тоже можете войти.

Нита Молин смотрит на входящих холодно, за исключением Шейла, которому она адресует сдержанную улыбку.

Дюриэа вопросительно смотрит на Таккера, высокого, угрюмого малого с сутулыми плечами, от которого ускользает смысл взгляда прокурора. Его жена начинает что-то нашептывать на ухо Грэмпсу Виггинсу. Грэмпс подталкивает Таккера локтем и в свою очередь начинает что-то нашептывать ему на ухо.