Эрл Стэнли Гарднер (под псевдонимом А.А.Фейр)
      Холостяки умирают одиноким
      (Дональд Лэм и Берта Кул)
      Перевод с английского Т. Гаврюк
      Глава 1
      Выйдя из лифта, я пересек коридор и распахнул дверь, украшенную табличкой "Кул и Лэм - частные расследования". За исключением девушки за письменным столом, в приемной никого не было. Я кивнул ей и пошел к двери, на которой значилось просто "Дональд Лэм". Ну и совпадение! Как раз в этот момент Элси Бранд, моя персональная секретарша, пала на колени, вылавливая унесенную сквозняком газетную вырезку, а кондиционер все старался да старался, швырял бумажку из стороны в сторону, а под конец загнал в угол под стол, и вот Элси уже подбиралась к ней на четвереньках.
      - Дональд!- воскликнула она и попыталась одновременно стать на ноги и натянуть подол юбки на колени.
      - Позволь мне!
      Я поднял вырезку и протянул Элси.
      - Спасибо.
      Она потянула к себе клок газеты, как вдруг мое внимание привлек кричащий заголовок, и я отдернул руку.
      Речь шла о женщине, ограбленной и изнасилованной в собственной квартире. Подобные инциденты произошли за последние три месяца трижды. На сей раз женщину задушили ее же шелковым чулком.
      - Опять что-то в том же роде?
      - Еще две вырезки схожего содержания... Дональд, зачем ты заставляешь меня этим заниматься?
      - Заниматься чем?
      - Альбомами с газетными вырезками о нераскрытых преступлениях.
      - Таким образом я оберегаю тебя от соблазнов. Разве ты не знаешь, что дьявол ищет незанятые руки, чтоб занять их своими делишками?
      - Лучше подыщи приличное занятие для своих рук,- сказала она.- Кстати, Берта Кул, твой неуемный партнер, с нетерпением ожидает Дональда Лэма.
      - В каком настроении?
      - В наипрекраснейшем. Такого не наблюдалось много месяцев. Она буквально сияет.
      - Небось получила от кого-нибудь гонорар в пять долларов.
      Я зашел в свой кабинет, просмотрел почту, вернулся к письменному столу, над которым склонилась Элси, расклеивая свои вырезки. Глянул поверх ее плеча. Она инстинктивно прикрыла рукой вырез платья.
      - Ложная тревога,- успокоил я ее.- Вовсе и не смотрю. Вернее, смотрю на вырезки.
      - Ты меня нервируешь своими заходами с тыла и взглядами сверху.
      - А ты меня нервируешь все время. Что за странная идея, например, возиться с вырезкой о Томе-соглядатае в мотеле? Я не ошибаюсь, Том-соглядатай - так, кажется, называют сексуальных маньяков, подглядывающих в окна за голыми женщинами? Тебе велено обращать внимание на серьезные дела, способные заинтересовать полицию.
      - Понятно. Но я не могла пренебречь заметкой. У нее развивающийся сюжет. Второй случай с Томом-соглядатаем за последние три дня. Оба - в одном мотеле.
      Есть такой на побережье: "Плавай и загорай".
      Я пробежал глазами вырезку. Агнес Дейтон из Санта-Аны остановилась в мотеле на ночь. Выйдя из душа, она узрела физиономию, припечатавшуюся к окну.
      Пережитый испуг лишил ее способности снабдить полицию точным описанием злоумышленника. Зато у полиции была приличная информация из другого источника. Аналогичное приключение выпало на долю Элен Кортис Харт, сотрудницы салона красоты из Феникса.
      Предположительно, она столкнулась с тем же Томом-соглядатаем тремя днями раньше.
      - Зауряднейшая история, но, пожалуй, сохрани вырезку,- сказал я Элси и вышел в холл.
      Указав большим пальцем на Бертину дверь, вопросительно поднял брови. Секретарша покачала головой, показывая, что у Берты никого. Я открыл дверь и вошел.
      Берта Кул - паровой каток весом в сто шестьдесят фунтов. Ей давно уже под пятьдесят, а может, больше шестидесяти. У нее сверкающие глазки, острый язычок, она любит и умеет богохульствовать и весьма воинственна.
      - Дональд,- произнесла она, едва я закрыл за собою дверь,- что за дурацкая выдумка с этими вырезками из газет? Элси сидит и только кромсает периодику...
      - Зато при деле, когда нет ничего другого.
      - Но клей и альбомы стоят денег!- рявкнула Берта.- Почему бы не хранить вырезки в старых конвертах? Куда дешевле... И вообще, на кой черт нужны эти вырезки?!
      - Для обходных маневров.
      - То есть?
      - Когда полиция идет по какому-нибудь следу за нами по пятам, можно подбросить им отвлекающую версию и снизить напряженность.
      - Тьфу! Ну, этот фокус пару раз у тебя получился и теперь стал навязчивой идеей. Во-первых, полиция не так легко клюнет на ту же удочку, они-то твои замашки уже знают. А во-вторых, мы не собираемся в дальнейшем работать на паях с полицией.
      - Откуда вам сие известно?
      - Известно, и все тут. Мы будем развивать наш бизнес на здоровой, прочной, безопасной основе. Именно такому бизнесу посвящала я себя, но в мою жизнь нахально вперся ты, а с тобою вместе появились балансирование на краю пропасти, рисковые ситуации, поединки с полицией и вообще привычка обращать мелкие, рутинные события во всемирно-исторические драмы. В те времена я могла спать по ночам,- продолжала Берта элегически.- У меня не было проблем с давлением или язвой.
      - Зато были проблемы в банке.
      - Все равно,- возразила она,- я намерена вернуть наш бизнес на старые рельсы. Мне не нужны среди клиентов бродяжки.
      - Как понимать - бродяжки среди клиентов?
      - Да ты все прекрасно понимаешь: эти длинноногие загадочные женщины, которые порхают вокруг тебя, как ночные бабочки вокруг фонаря на веранде. Ткни пальцем в любую - бродяжка! Вляпалась в жуткую историю и кинулась по твою душу со сладкими речами и невинной физиономией... Ко мне не идут, я ведь за милю чую, что они такое. То ли дело ты: сразу клюешь на их липовую чистоту, на их грезы да слезы.
      - Ладно... Что толку спорить в такую рань! Зачем вы хотели видеть меня?
      Лицо Берты расплылось в улыбке:
      - Дональд, мы добились своего!
      - Чего?
      - К нам потянулись клиенты, о которых я всегда мечтала: крупные, основательные, солидные бизнесмены; и проблемы у них солидные, не чета твоей публике.
      - А если поподробней?
      - Его имя - Монтроуз Л. Карсон. Президент Карсоновского фонда, и не придирайся, пожалуйста, к имени.
      - Как тут не придраться! С таким именем впору держать букмекерскую контору.
      - Не говори глупости. Он сама респектабельность.
      - Чем он занимается?
      - Надзирает за недвижимостью.
      - Инженер-смотритель?
      - Надзирает не в этом смысле. Он подыскивает потенциальные деловые точки, подсчитывает, сколько машин проезжает мимо за день, сколько людей проходит.
      Изучает соседние объекты, работающие рядом магазины и офисы. А потом решает, какой бизнес будет процветать на данном перекрестке и какую прибыль можно здесь выжать из недвижимости. Сделав свои прикидки, он направляется к владельцу земельного участка и заключает долгосрочное соглашение, причем берет на себя обязательство построить здание, права на которое перейдут к землевладельцу после оговоренного срока.
      - Я внимательно слушаю.
      - Ну вот, затем он находит заинтересованное в таком доходе лицо и берет в субподрядчики. Выплаты по займу достаточно велики, ежемесячные взносы за здание формируются за счет ренты. Так что все довольны.
      - При условии, что бизнес приносит прибыль.
      - Приносит, приносит. Именно так мистер Карсон зашибает большие деньги. Именно отсюда его успех. Он так ловко подбирает деловые точки, что субподрядчик обязательно извлекает из своего нового магазина хорошую прибыль.
      - Итак, как я понял, этот Монтроуз Л. Карсон весьма предприимчив... Кстати, как расшифровывается буква "Л"?
      - Ливайнинг. Ли-вай-нинг. А предприимчивости ему и впрямь не занимать. Как раз таких людей мы должны держаться. Сума да тюрьма - такого нам больше не надо.
      - При чем тут тюрьма да сума?
      - А вокруг чего вертелось твое последнее расследование?
      - Тьфу! Это все идеи сержанта Фрэнка Селлерса, а вы на них купились!
      - Как бы там ни было, мы созданы для того, чтобы вести дела на масштабном, индустриальном уровне. Кстати, у Карсона есть одна мощная штука в пяти милях от Палм-Спрингс, на дороге в Индио.
      - Ладно. Чего же хочет Монтроуз Л. Карсон?
      - Его операции требуют секретности.
      - Ну и что?
      - Она нарушается.
      - Каким образом?
      - Он не знает. И хочет, чтоб разузнали мы.
      - Но что там происходит?
      - У него есть конкурент, некто Герберт Джейсон Даулинг, руководитель одноименной компании.
      - Продолжайте.
      - В последнее время Карсон затратил уйму времени и денег на разведку, прицениваясь к возможностям потенциального арендатора, и вдруг цифры каким-то образом очутились в распоряжении Даулинга, и тот в результате уложил Карсона на обе лопатки. Даулинг просто предложил чуть больше, чем намеревался предложить Карсон, и заполучил аренду, да и вообще увел из-под Карсонова носа все дело.
      - Вполне вероятно, что Даулинг располагает более совершенными методами оценки, чем Карсон.
      - В том-то и фокус, что не располагает,- возразила Берта.- Чтобы произвести такую оценку, необходимо разрешение полиции, потому что по мостовой прокладывают тонкий шланг, который посредством пневматики фиксирует на счетчике каждый проезжающий автомобиль. А наблюдатели подсчитывают пешеходов. Если две компании одновременно изучают перекресток, они могут напороться друг на друга. Мы с мистером Карсоном тщательно взвесили все обстоятельства: он утверждает, что Даулинг несомненно пользуется его материалами. Нас он просит найти дырку, через которую утекает информация.
      - Итак?- спросил я.
      Берта просияла, воздев руки в экспансивном жесте, которому проаккомпанировало сверкание бриллиантов.
      - Все уже продумано.
      - А именно?- уточнил я, отлично понимая, что Берта черновой работой заниматься не будет и оперативника для этой цели на стороне не наймет.
      Тебе отводится роль лакмусовой бумаги. У тебя есть участок на перекрестке улиц Айви и Деодарс.
      - Угу. Мне его поднесли в дар. Как лимон. Или как белого слона,- подхватил я.- В счет гонорара, если помните. Вы его в таком виде не приняли, и я отдал вам вашу долю деньгами...
      - Знаю, знаю,- нетерпеливо проговорила Берта.- Суть в том, что Карсон состряпает разрешение на обследование и обсчет этого участка. Цифры там будут сильно преувеличены: и по машинам, и по пешеходам.
      Перекресток наметят под бензозаправку... Учти, в конторе Карсона только четверо из работников могут снабжать информацией Даулинга. Под строжайшим секретом Карсон расскажет каждому из этих людей о твоем участке. Одному - что он сдается за двести пятьдесят долларов в месяц, другому - что за триста пятьдесят, третьему -за четыреста пятьдесят, четвертому -за пятьсот пятьдесят. Если подозрения Карсона верны, Даулинг подошлет к тебе кого-нибудь. По предложенной сумме мы сможем определить, кто работает на Даулинга.
      - Вы хотите сказать, ко мне придут сюда, в детективное агентство?
      - Не говори глупости! Ты не будешь иметь ни малейшего отношения к детективному агентству. Просто молодой человек, заработавший достаточно денег, чтоб дальше не работать; а участок у тебя - один из многих.
      Ты поселишься в холостяцкой квартире, где якобы живешь безмятежной, праздной жизнью: посещаешь разные спортивные матчи и бега, вращаешься в обществе красивых женщин и абсолютно равнодушен к деньгам, их тебе хватает.
      - А как с квартирой?
      - О ней позаботились,- сказала Берта, достав из стола ключ.- Холостяцкое гнездышко в жилом доме, который принадлежит Карсону. Въедешь под своим именем, а вот застать тебя будет нелегко.
      - Чем я там стану заниматься?
      - Чем положено заниматься на досуге джентльмену. Я уже сказала... Черт побери, от такой перспективы можно сойти с ума: я батрачу в конторе, а ты прохлаждаешься за чужой счет на футбольных матчах, конских скачках, в коктейль-барах и первоклассных ресторанах.
      - Один?
      - По большей части да. Таким образом сократятся расходы.
      - Даулингу это покажется подозрительным, он не станет иметь дело со мной. Лучше пусть кто-нибудь ко мне присоединится.
      - Намотай себе на ус,- сказала Берта,- не вздумай раздувать счета на этой операции. Карсон и так делает все возможное. За день твоей работы мы получим пятьдесят долларов плюс гонорар за идею.
      - Прекрасная идея,- заметил я,- особенно если сработает.
      - Еще как сработает,- пообещала Берта.
      - И долго ждать птенцов из этих яиц?
      - В течение недели. Карсон намерен оплатить недельные расходы.
      - Расходы немалые. Судите сами: матчи, скачки, выезды с дамами в...
      - Пошел ты к черту!- заорала Берта.- Подумаешь, миллионер выискался. Да ты просто мелкий деляга, кому позарез нужны эти деньги - от двухсот пятидесяти до пятисот пятидесяти. Не мечтай о своей любимой роли: очарованный принц в толпе бродячих красоток, которые...
      - А ведь придется платить и женщинам,- встрял я.
      - Что?!- завопила Берта.- Платить женщине за то, что ее угощают обедом? О чем, черт побери, ты толкуешь?
      - При сделке платят...
      - Возьми эту свою секретаршу с телячьими глазами.
      Она их с тебя не сводит. Эти ее облегающие свитера! И эти блузки с низким вырезом! О Боже! Иди-ка ты отсюда подальше. И не раздувай счета. Нам предложили крупное дело. Такими нам и следует заниматься. Давай бери с собою Элси. Скажи, что она на работе, и пусть заказывает блюда подешевле да ограничится парой рюмок за вечер!
      - Когда начинать?- спросил я.
      - Чем скорей, тем лучше. Игру с утечкой информации Карсон начнет сегодня.
      - А он уверен, что наблюдатели с перекрестков не имеют отношения к утечке?
      - Они не знают всех данных. Только четверо сотрудников имеют доступ к оценочным материалам и знают об их назначении.
      - Ладно, я поговорю с Элси. Выясню, согласна ли она принимать ухаживания на таких условиях.
      - Она клюнет с такой готовностью, что выпрыгнет из своего платья. О Господи, хотела бы я видеть, как это случится... Думаю, теперь ни к какой другой работе ее не приохотишь. И прежде чем дело завершится, она вопьется в тебя когтями и потащит к алтарю... Если она добьется своего, единственным свадебным подарком, какого ты от меня дождешься, будет открытка с...
      Ладно, убирайся прочь и приступай к работе.
      Глава 2
      Просмотрев меню, Элси Бранд вздохнула:
      - Придется, наверное, заказать бифштекс за три двадцать пять.
      - А почему не филе-миньон за пять?- возразил я.
      - Берта упадет в обморок.
      - Ты должна есть досыта.
      - Берта, возможно, другого мнения.
      - Ты должна поддерживать свою сопротивляемость на уровне.
      - Сопротивляемость чему?
      - Кто знает заранее? Может быть, болезнетворным микробам.
      - Разве ты болезнетворный микроб, Дональд?
      - Какое там! Я вирус: Большая устойчивость против антибиотиков.
      Надо мною нависла официантка, и я распорядился:
      - Два филе-миньона. Один "Манхэттен", один сухой мартини, коктейли с креветками и салат под соусом.
      Она ушла.
      Элси взглянула на меня и покачала головой.
      - Не волнуйся,- сказал я.- Берта все примет как должное. В расходной ведомости будет указано: обед - два гамбургера по доллару и двадцать пять центов, остальное включу в счета за такси.
      - Берта потребует квитанции и объяснения, почему ты брал такси, если агентство располагает собственной машиной.
      - А я отвечу: из опасения, что номер засекут, заметил слежку.
      - Дональд, ты на самом деле всегда так поступаешь?
      - Как - так?
      - Проделываешь все эти трюки, о которых говоришь?
      Никогда не понять, шутишь ты или говоришь правду.
      - Добрый знак!
      - Можешь объяснить, каким делом мы занимаемся в данный момент?
      - Нет. Оно сугубо конфиденциальное. Твоя задача - играть роль моей девушки.
      - И давно по этому сюжету мы знакомы?
      - Достаточно.
      - Достаточно для чего?
      - Для того, чтоб ты называлась моей любовью.
      - Платонической, страстной, с видами на будущее?
      - Неужели перед путешествием ты обязательно изучаешь карту?
      - Я хочу знать, где расставлены светофоры.
      Появилась официантка с напитками.
      - Ну так выпьем же за сопротивляемость. Ибо никаких светофоров нет.
      Она подняла было стакан, потом, поколебавшись, произнесла:
      - За виды на будущее, каким бы оно ни оказалось.
      За обедом мы просидели долго. Я сказал, что она должна сопровождать меня до моей холостяцкой квартиры: такова воля Берты.
      - И что же дальше?- поинтересовалась Элси.
      - Дальше я интересуюсь почтой, переминаюсь с ноги на ногу около лифта, настаиваю, чтоб ты поднялась ко мне, а ты просишь, чтоб я проводил тебя домой.
      - Зачем эта сцена?
      - Она докажет всему вестибюлю, что я нормальный.
      - В смысле - влюблен?
      - Я облек эту мысль в дипломатическую форму.
      - А что, если я не стану проситься домой, позволю уговорить себя посмотреть гравюры?
      - Там нет никаких гравюр. И вообще, мало ли что может произойти. Она явно продолжала тешиться своими коварными замыслами.- Более того,- продолжал я,Берта заранее предусмотрела такую ситуацию.
      Мне не следует тебя провожать. Ей кажется, в вестибюле могут быть соглядатаи. А потому я должен сохранить хладнокровие, заказать такси и отправить тебя восвояси.
      - И ты меня не проводишь?
      - Нет.
      - Не очень-то вежливо.
      - Вежливости Берта от меня не требует. Одну только деловую активность.
      - Ты пляшешь под ее дудочку?
      - Слегка подыгрываю.
      В машине Элси о чем-то размышляла.
      И вот- вестибюль. Я подошел к стойке, спросил почту, затем разыграл сцену у лифта. Элси уже приготовилась подняться со мной. В глазах ее вспыхнули озорные огоньки, и она, кажется, в упор не видела длинноногую блондинку, которая бросала на нас ледяные оценивающие взгляды.
      - Ладно, пойдем,- сказал я Элси.- Не ломайся.
      Просто хочется угостить тебя.
      Клерк демонстративно занимался чем-то, вроде нас совсем не слушает, а уши оттопырились аж на целый фут.
      - Ну,- колебалась Элси,- конечно, надо бы домой, но Дональд...
      - Посмотри на блондинку,- шепнул я.
      - Уже посмотрела,- понизила голос и Элси,- поэтому и хочу подняться с тобой.
      Я демонстративно вздохнул и громко заявил:
      - Что ж, если ты настаиваешь, придется взять такси.
      - Ты не хочешь проводить меня?
      - Нет. У меня срочные дела.
      Элси была готова пуститься во все тяжкие. И я, взяв под локоток, повел ее к двери, усадил в машину, зарядил шофера адресом и денежками, поцеловал Элси в щечку и возвратился в вестибюль.
      Блондинка явно дожидалась меня, г Мистер Лэм?
      Я отвесил вежливый поклон.
      - Так-таки не приняла угощение?
      Глаза провоцируют, но на устах - вполне приличествующая обстановке улыбка.
      - Нет,- отвечаю.
      - Что ж, а я приму. У меня есть тема для дискуссии, более уместной наверху, нежели здесь. Виски найдется?
      Я кивнул.
      - И содовая?
      Снова кивок.
      Мы вдвоем направились к лифту. Клерк кинул нам вдогонку любопытный взгляд и тотчас вернулся к своим делам. Мы вышли из лифта, я устремился с ключом к своей двери. Блондинка вдруг сказала:
      - Больно длинные у него уши.
      - У кого? .
      - У клерка.
      - Просто любопытен.
      - И как любопытен! Стоило спросить вас, он меня сразу смерил с головы до ног.
      - Он в любом случае сделал бы то же.
      Она засмеялась, пересекла комнату и присела на край кушетки. А я прошел на кухню, приготовил ей виски с содовой, для себя джин с тоником и вернулся к ней.
      Блондинка закинула ногу на ногу, демонстрируя их длину и высокое качество чулок.
      - Полагаю,- промурлыкала она,- я раздразнила ваше любопытство?
      - А я раздразнил ваше?
      - По-моему, именно так люди знакомятся, чтоб потом завоевывать позиции.
      - Хотелось бы знать, какую позицию завоевываете вы?
      Она снова засмеялась и заметила:
      - Как раз об этом я хотела спросить вас.
      - Но я вас опередил.
      - Ол-райт. Я к вам с деловым предложением.
      - А точнее?
      - Вам принадлежит участок на углу Айви и Деодарс?
      - У вас какие-то виды на сей счет?
      - Да, есть кое-какие. А вы никакие планы не вынашиваете?
      - По поводу участка?
      - По поводу участка.
      - Вынашивать-то вынашиваю, но расспросов не выношу.
      - Может, вынесете на обсуждение?
      - Не люблю ничего выносить, особенно сор из избы.
      - Не сдадите ли вы участок в аренду?
      - Честно говоря, не знаю,- гласил мой ответ.- Хотелось бы кое-что построить, но...
      - влетит в копеечку.
      - А не связаны ли вы со специалистами по недвижимости?
      - В некотором роде связана. Я налаживаю связи между людьми.
      - С кем вы намерены связать меня?
      - Скажу прямо сейчас, нужные бумаги при мне.
      - Готов выслушать,- мгновенно откликнулся я.
      - Четыреста шестьдесят пять долларов в месяц за долгосрочную аренду участка под строительство здания.
      Оно перейдет к вам по истечении договора.
      - Четыреста шестьдесят пять?- повторил я.- Какое совпадение! Мне предложили... Словом, буквально на днях я получил другое предложение...
      - Знаю,- сообщила блондинка,- четыреста пятьдесят. У нас на пятнадцать долларов в месяц больше.
      Это сто восемьдесят долларов в год. На сто восемьдесят долларов можно приобрести много замечательных вещей.
      - Каких, к примеру?
      - Допустим, цветы,- предположила она.- Цветы для молодой особы, уехавшей на такси. И такси тоже можно оплатить из этих денег, разумеется, если она каждый вечер будет возвращаться домой.
      - А если не каждый?
      - Тогда сто восемьдесят долларов найдут себе другое применение.
      - Придется обдумать,- сказал я.
      - Долго?
      - Пока не созреет решение.
      - У моих знакомых есть и другие участки на горизонте. Они хотели бы знать...
      - Как скоро?
      - Завтра.
      - Согласитесь, все слишком скоропалительно.
      Она согласилась:
      - Еще бы. Потому-то я здесь. Вы обдумываете перспективу поставить на перекрестке бензоколонку. Да, да, моим людям нужен перекресток. Не сам по себе. Им важнее другое - максимум кранов под их бензин.
      Конкуренция сильна, значит, противников надо блокировать.
      - И вас наняли изловить меня здесь, в ночной тиши?
      - Меня попросили наладить с вами контакт. Я обратилась к клерку. Оказалось, вас нет дома. Договорилась: когда вернетесь, мне на вас укажут. С вами была дама, естественно, я держалась в сторонке. Если бы ваша настойчивость увенчалась успехом, пришлось бы мне дожидаться утра. Пусть вас не шокирует моя грубая откровенность, даже цинизм - я именно такая и другой не хочу выглядеть.- Она сменила позу, по-новому скрестив ноги, и улыбаясь добавила:- И не стоит заблуждаться, Дональд. Я не святая дева и не уличная девка. Я занимаюсь бизнесом и нахожусь здесь тоже ради бизнеса.
      - А я даже имени вашего не знаю.
      - Бернис Клинтон. Занимаюсь свободным бизнесом, ни от кого не завишу и намерена сберечь свою независимость... Теперь о перекрестке. У вас готовы взять его в аренду, но предложение в силе до двенадцати часов завтрашнего дня. Думаю, вам удастся выбить еще сорок восемь часов для обсуждения деталей. По-моему, первое предложение тоже ограничивает вас завтрашним полуднем. Верно?
      - Откуда вам известно?
      - Я сотрудничаю с конкурирующими организациями, и мы стараемся, конечно, следить за деятельностью наших соперников. Финансовая сторона происходящего мне неизвестна. Я ничего не знаю о компании, которая связалась с вами первой. Но знаю, что она конкурент нашей. Мы не хотим, чтоб та компания захватила ваш участок. Не в наших интересах, чтоб они продали хоть на галлон больше бензина, чем мы... Итак, я выложила карты на стол.
      - Итак, вы предлагаете...
      - Четыреста шестьдесят пять долларов.
      - А если четыреста семьдесят пять?
      Она покачала головой, изучая мою мимику, потом торопливо бросила:
      - Не думаю. Могу узнать и сообщить вам, но вообще-то вряд ли. Мне даны полномочия завершить сделку на четырехстах шестидесяти пяти долларах прямо сейчас.
      - Чтоб оформить аренду, нам потребуются адвокаты.
      - Конечно,- согласилась она.- Но пока достаточно вашего письменного согласия-, а с формальностями можно покончить завтра поутру.
      - По-моему, понадобится море бензина, чтоб арендатор осилил ренту, воздвиг здание и...
      - Предоставьте нам эти заботы, Она допила свою порцию, встала, разгладила юбку и, вызывающе улыбаясь, сказала:
      - Ну так что, сейчас - баиньки, а уж потом опять сюда - оформлять сделку?
      - Никак не могу расстаться с этой идеей, ну, знаете...
      - Какой идеей?- подхватилась она, а глаза тревожные...
      - Четыреста семьдесят пять.
      - Ах, это!
      - Это!- откликнулся я как эхо.
      - При наличии твердой цены четыреста шестьдесят пять я выясню, каковы мои возможности.
      - Не готов к твердым ценам. Предпочитаю подождать.
      - Нам не хотелось бы, чтоб вы выложили наше предложение конкурирующей фирме и натравили нас друг на друга. Мы не любим работать в таком режиме.
      Я призываю вас решиться немедля.
      - По принципу - либо соглашаемся, либо разбегаемся?
      - Зачем же так резко?
      - В любом случае сейчас я не приму решения. Не можем мы обсудить вопрос завтра утром, часов в десять?
      Она улыбнулась и отрицательно покачала головой:
      - Договоримся так. Я позвоню вам, Дональд... Когда вы просыпаетесь?
      - Около половины восьмого.
      - Чем будете заняты до восьми?
      - Бритьем и завтраком.
      - И телефонными переговорами?
      - Не исключено.
      - Мне это не по вкусу, заявила она,- вернее, нашим людям. Так что ограничу свое предложение четырьмястами шестьюдесятью пятью.
      - И в десять позвоните, чтобы узнать ответ.
      - Я позвоню где-нибудь между полуднем и вечером.
      Тогда вы и сообщите мне об итогах. А теперь - спокойной ночи.
      Глава 3
      Едва я открыл дверь, Элси подняла голову:
      - Блондинка дождалась тебя?
      - Куда ей деваться, дождалась.
      - По поводу гравюр?
      - Нету, нету у меня гравюр, говорил же.
      - Но проверить не дал.
      - Сама сказала, что не будешь подниматься ко мне.
      - Да ты же меня носом ткнул, как кутенка в лужу.
      - Был поглощен мыслями о блондинке.
      - На сей счет даже и не сомневалась.
      - Какая на сегодня криминальная ситуация?- спросил я, поспешно меняя тему разговора.
      - Сейчас занимаюсь делом женщины, которая ошибочно идентифицировала насильника-садиста. Ужас!
      - Ты о происшествии?
      - Нет, об идентификации. Жертва без колебаний опознала одного мужчину. И он получил бы что полагается по закону. Да вот посчастливилось, полиция при расследовании другого преступления поймала настоящего злоумышленника. Он во всем признался. Посмотри-ка на фотографии. Между этими людьми нет ни малейшего сходства.
      - Бывает! Когда-нибудь законники проснутся, протрут глаза и увидят, что лучшие аргументы - вещественные улики, а худшие - свидетельские показания, особенно полученные таким образом.
      - Каким?
      - Жертва еще лежала на больничной койке, когда полиция показала ей фотографию подозреваемого мужчины. Они рассказали ей, как он утверждал, что у него есть алиби, как оно не прошло проверку и как они уверены, что пойман тот самый человек. И она согласилась.
      Через пару часов они втолкнули мужика к ней в палату.
      Женщина закричала, закрыла лицо руками, разрыдалась:
      "Это он! Это он!"
      А как им следовало поступить? спросила Элси.
      - Показать одновременно подозреваемого и нескольких мужчин. Иначе идентификация гроша ломаного не стоит. Да и тогда надо удостовериться, что они не жульничают.
      - Кто?
      - Полиция.
      - Сплошная рутина,- заявила Элси.- Ведь тебя не интересуют...
      - Меня интересует все, что относится, так сказать, к серийному криминалу. Одиночные преступления не интересны. Иное дело - повторяющиеся. Преимущественно те, чьего автора полиция не смогла установить.
      - А если устанавливает?
      - Тогда возьми свой альбом и сделай пометку на полях, что преступник пойман и предстал перед судом. Если он удостоился приговора, этот факт тоже зафиксируй.
      - Так можно всю контору забить вашими гроссбухами.
      - И надеюсь, они пригодятся,- парировал я ее выпад.- Если полиции что-нибудь втемяшится в голову, она как в шорах.
      - И как ты привьешь ей широту мышления?
      - Никак, в том-то и дело. Единственная приемлемая тактика - пустить свой паровоз по их рельсам и дождаться столкновения.
      Элси вдруг изрекла:
      - Какие-то у тебя, Дональд, завихрения.
      - Замолчи,- сказал я.- Ты сейчас похожа на Берту Кул.
      - Изжарь меня как устрицу,- произнесла Элси голосом Берты.
      Улыбнувшись ей, я прошествовал в свой кабинет...
      А через десять минут я предстал перед Бертой с отчетом.
      - Мне предложили четыреста шестьдесят пять,- начал я.
      Глаза Берты сверкнули:
      - Дело сделано. Прореха найдена.
      - Кто же это?
      Берта заглянула в карточку, испещренную именами и цифрами.
      - Айрин Аддис, сравнительно недавнее приобретение фирмы, персональный секретарь Карсона и младшего партнера Дункана Е. Арлингтона.
      - Как мы поступим?
      - Я позвоню мистеру Карсону и расскажу, благодаря кому утекает информация.
      - И получите компенсацию за... за сколько дней?
      - За два.
      - Слишком легко и просто...
      - Что легко?
      - Разгадать такую загадку.
      - Все загадки легки, ежели задействовать сообразительную голову.
      - Кто еще знал о сделке?
      - Никто. Подозревали четверых.
      - Не нравится мне это дело,- заявил я.
      - Почему?
      - Чересчур легкое.
      - Ты повторяешься.
      - Значит, вы собираетесь обрушить кару на Айрин Аддис?
      - Я собираюсь изложить факты клиенту.
      - С экономической точки зрения вы просто выбросите эту Аддис на свалку. Ее уволят за разглашение секретных сведений, и никто больше не примет ее на службу. Всякий, кто поинтересуется мнением Карсона...
      - Не строй из себя покровителя страдальцев. Она сама виновата.
      - Ладно,- сдался я.- Как быть с квартирой?
      - Можешь пользоваться в течение месяца. Если пожелаешь, даже для своего флирта, лишь бы не мешало работе. Квартира оговорена в соглашении с Карсоном.
      Дом принадлежит ему, хотя юридически собственностью заправляет подставная компания. Квартирная плата внесена за тридцать дней.
      - А как с ролью пресыщенного аристократа на отдыхе?
      Лицо Берты перекосилось.
      - Если ты собираешься и дальше выводить в свет свою лупоглазую секретаршу за счет агентства, отвечу коротко: для таких расходов счет закрыт. С этой самой минуты!
      - Так было приятно, когда он существовал. Кое-какие агентства растянули бы эту привилегию на больший срок.
      - На какой еще срок?
      - Пока не убедились бы, что их информация достоверна.
      - Что ж, я убеждена!- рявкнула Берта.- Так что закрывай свой счет именно сегодняшним числом, чтоб я могла сразу представить его мистеру Карсону. Мы еще посмотрим, какую сумму ты накрутил прошлой ночью со своими бредовыми фантазиями о расходах.
      - Я предупреждал Элси насчет шампанского,- промолвил я обидчиво.
      - О чем, о чем? О шампанском?!- прошипела Берта.
      Я вышел, захлопнув за собою дверь.
      Глава 4
      Элси Бранд встретила меня с ножницами в одной руке и изрезанной газетой в другой. Прямо меч и щит!
      - Как там Берта, оставила нас в деле?
      - Сегодня ужинаешь за собственный счет. Берта вне себя.
      Элси состроила гримаску:
      - Мог бы быть с ней понежнее.
      - Берта на нежности не вдохновляет. Нет ли новостей о Томе-соглядатае?
      - Никаких. Многого ты от него ждешь! Не может ведь он каждую ночь выходить на работу!
      - На его месте я бы выходил.
      - О, ты, пожалуй, смог бы. Если судить по тому, как ты заглядываешь мне за вырез.
      - Вырез есть вырез... Ну-ка, зачитай мне его словесный портрет в первом репортаже.
      Она полистала альбом.
      - Вот как его описывает Элен Корлис Харт, первая жертва нападения.
      - Которая работает в салоне красоты в Фениксе?
      - Точно.
      - Читай!
      Элси погрузилась в газетную вырезку:
      - "Немолодой мужчина лет сорока восьми, кажется, хорошо одетый, с крупными чертами лица, густыми бровями". Думаю, для тебя здесь не так уж много материала, Дональд.
      Я ухмыльнулся:
      - А за тобой вчера никто не увязался? Никто тебя не преследовал?
      - Ни души не заметила. Хотя все время смотрела через заднее стекло. Дональд, боюсь, хороший оперативник из меня не получится. Когда мы работаем по делу, у меня мурашки по спине бегают.
      - В других случаях обходишься без мурашек.
      - Будет тебе,- заулыбалась Элси.- Отправляйся в свой кабинет и берись за почту, у тебя куча писем на столе.
      - Стоит ли отвечать на письма? Человек, получивший письмо в ответ на письмо, которое он отправил, отвечает на письмо, которое ты написал. Порочный круг. А он может довести Берту до обморока. Представляешь, как возрастут почтовые расходы!
      Я направился в свой кабинет и погрузился в чтение.
      Ничего экстраординарного там не обнаружилось, просто одно-два заурядных дела, с которыми надо было поскорей покончить. В общем, я попросил Элси вооружиться стенографическим блокнотом, и мы приступили к работе.
      Я уже дошел до середины второго письма, как вдруг дверь распахнулась и Берта Кул встала на пороге, косясь на коленки Элси с холодным неодобрением. Я испытующе воздел бровь.
      - Монтроуз Карсон,- провозгласила Берта.- Он сидит у меня и преисполнен желания поговорить с тобой. Я пыталась убедить, что наши услуги ему больше не нужны, но он настаивает на обратном.
      Я подмигнул Элси и сказал:
      - Может быть, мне удастся так подать ситуацию, что служебные расходы будут продлены на сегодняшний вечер и ты, Элси, удостоишься ужина в ресторане, но, прошу, не заказывай на этот раз импортного шампанского. Ограничь себя добрым домашним...
      - Импортное шампанское!- взвилась Берта.- Чем, черт побери, вы занимались прошлой ночью?.
      - Заманивали жертву в ловушку,- ответил я.
      - О Боже! Мне надо было нанять для работы женщину. Сколько денег я сэкономила бы! Из-за твоих трали-вали с секретаршей...
      Элси вмешалась:
      - Он шутит, миссис Кул. Я не пила вчера шампанского. Ни капли.
      Берта испепеляющим взглядом посмотрела на меня:
      - Ах ты, с твоим пресловутым чувством юмора!
      В один прекрасный день кто-нибудь так даст тебе по губам...
      - Уже!- откликнулся я.
      - Одного урока, видно, недостаточно. Пошли ко мне, побеседуешь с Карсоном. И заклинаю, помни, я взяла курс именно на такой бизнес. Твоя тяга к криминалу доведет меня до язвы.
      - К какому криминалу?
      - Который возникает, едва ты ввяжешься в дело. Ты притягиваешь к себе преступления, как магнит - железные опилки. Ты башковит, хотя и пройдоха, и только твои мозги спасают тебя от решетки.. Но когда-нибудь ты оступишься, и останется от тебя только пара цифр - персональный тюремный номер. Тогда у тебя не будет времени любоваться нейлоновыми нарядами.
      Берта кинула на Элси красноречивый взгляд, та устыдилась своих скрещенных ног и сжала коленки.
      Берта развернулась и выплыла прочь.
      - Мне кажется, я ей не нравлюсь,- вздохнула Элси.
      - Сотрудничество подразумевает высочайшее взаимное уважение.
      - Это в прошлом,- возразила Элси, не отводя глаз от двери, за которой исчезла Берта.
      - Впрочем, достаточно и усредненных величин,- продолжил я.- Сердечных чувств Берта к тебе не испытывает. Зато я уравновешиваю ситуацию своим непреходящим пылом, который...
      Элси пригрозила мне блокнотом - вот-вот бросит, и я последовал за Бертой через приемную в ее кабинет.
      Монтроузу Карсону было немного за пятьдесят. Слегка сутул, нос длинноват, подбородок выступает вперед, глаза пронзительные - более пронзительных я в жизни не встречал. У него привычка (или отработанный прием?) слегка наклонять голову, отчего глаза под кустистыми бровями сверкают еще ярче. Могу представить, как трепещут подчиненные под этим взором.
      - Мой партнер Дональд Лэм,- произнесла Берта.
      Карсон подал мне холодную костлявую руку - прямо как из холодильника. Пожатие, однако, оказалось крепким. Глаза буквально впились в мои.
      - Мистер Лэм, мне доставляет удовольствие...
      Рад познакомиться с вами, мистер Карсон,- встрял я и уселся.
      - Я сообщила мистеру Карсону, как обстоит дело,- заговорила Берта.- Но он чем-то неудовлетворен.
      - Просто не могу поверить, что Айрин Аддис способна предать меня.
      - Почему, собственно, если вы не возражаете против вопроса?- отреагировал я.
      - Она производит хорошее впечатление. Весьма милая девушка, спокойная, деловитая и вместе с тем живая... Короче, настоящая леди и... опять-таки очень человечная.
      - Сколько ей лет?- спросил я.
      - В ее метрику я не заглядывал.
      - Но видите ее каждый день. Наверное, имеете приблизительное представление.
      - Ну, лет двадцать шесть или двадцать семь.
      - Берта вам объяснила, почему возникла гипотеза, что ниточка ведет к Айрин Аддис?
      - Да. План операции был оговорен заранее. Всего четыре человека могли быть повинны в утечке информации, Айрин Аддис одна из них. Каждому подозреваемому я назвал свою величину месячной ренты, которую я будто бы предложил.
      - А что с документацией?- спросил я.- Не мог кто-нибудь из ваших клерков обнаружить, что в бумагах разные цифры?
      - Об этом я позаботился. Дункан Арлингтон, мой партнер и вице-президент, отвечающий за оперативную деятельность, запер бумаги в своем столе. Если бы кто-то пожелал ознакомиться с данными об уличном движении, он нашел бы в шкафу записку, что документы проверяет Арлингтон.
      - Значит, Арлингтон мог обо всем догадаться,- предположил я.
      - А он и так знал обо всем,- сказал Карсон.- Я и шагу бы не сделал без его участия. По правде говоря, мы вместе обсудили утечку информации, как только она произошла.
      - Почему Герберт Даулинг не займется собственными территориями? Не все же виться коршуном над вашими.
      - О, это длинная история,- сказал Карсон.
      - Даулинг возглавляет корпорацию, но отнюдь не распоряжается ею. У них отдавалось предпочтение принципу равного партнерства. Двое из них умерли, но дело уже было подчинено корпоративным интересам. Даулинг рвался к руководству организацией, но его чуть не сняли с должности. Поэтому он старается свести оперативные расходы к минимуму, сохранив при этом физиономию.
      Надвигается собрание акционеров, и Даулинг хочет добиться продления контракта на пять лет.
      - Сдается, вы не так уж мало о нем знаете.
      Карсон устремил на меня свой холодный взгляд из-под мохнатых бровей и изрек:
      - Я счел своим прямым долгом разузнать о нем как можно больше.
      - Ладно,- сказал я,- что потребуется от нас в дальнейшем?
      - Прежде всего я хотел бы достичь абсолютной определенности...
      - По какому поводу?
      - Каким образом информация поступает к Даулингу... Начну с того, что Айрин Аддис можно предъявить иск. У вас есть все основания забыть об остальных и сосредоточиться на ней. Изучите, пожалуйста, ее биографию, если понадобится, установите наблюдение.
      Узнайте, не встречается ли она с Даулингом или с его уполномоченными. Хотелось бы, однако, чтоб она не заметила ни соглядатаев, ни интереса к ней... Вам все понятно, мистер Лэм?
      Я кивнул.
      - Теперь перейдем к следующему вопросу. Как звали женщину, явившуюся к вам с предложением от Даулинга?
      - Она представилась как Бернис Клинтон,- ответил я.- Добавлю, она не говорила, что связана с Даулингом.
      - Еще чего не хватало... Но ее имя ни о чем мне не говорит. Сможете описать ее?
      - Голубые смеющиеся глаза и светлые волосы. На мой взгляд, приблизительно двадцать восемь лет. Длинные ноги и походка манекенщицы...
      - Мое любопытство не простирается до анатомии.
      Я просто хочу попытаться ее опознать,- перебил Карсон.
      - Чуть выше среднего роста,- продолжил я.- Впрочем, немного. Хорошая фигура, полные губы.
      Карсон сосредоточенно хмурился. В течение семи-восьми секунд он хранил молчание, потом покачал головой:
      - Я мысленно перебрал вереницу людей, имевших реальные или потенциальные контакты с Гербертом Даулингом. Эта юная дама не вписывается в картину, вернее, ее портрет.
      - Запомните,- предупредил я,- это вы считаете, что предложение исходило от Даулинга. Ничего подобного я не говорил. Бернис Клинтон упоминала только неких клиентов, от лица которых она выступает.
      - Это должен быть Даулинг,- заявил Карсон.
      - Ваши умозаключения могут не совпасть с нашими.
      За подобные выводы ответственность на себя берете вы, а не мы. По крайней мере до тех пор, пока не узнаем побольше о Бернис Клинтон.
      - Согласен. Разузнайте о ней побольше.
      - Это будет стоить денег,- намекнул я.
      - Разумеется,- сказал он раздраженно.- Миссис Кул в курсе вопроса. Вы не можете себе представить, насколько это для меня важно. Если утечка начинается с моей конторы, я должен все знать.
      - Допустим,- сказал я,- что Айрин Аддис невиновна и улики против нее подделаны?
      - Не представляю, каким образом. Другие объяснения немыслимы, хотя...
      - Если вы убеждены, что проштрафилась именно Айрин Аддис, нет нужды в дальнейшем расследовании.
      Он криво усмехнулся:
      - Вы загнали меня в угол, мистер Лэм... Что ж, действуйте. Продолжайте идти по следу. Переверните каждый камень! Мне нужен полный объем информации.
      Кто бы ни был замешан в этой истории, мне нужна правда.
      Он пожал руку мне, низко склонился над рукою Берты и произнес:
      - Ваш профессионализм впечатляет, миссис Кул.
      С тем и ушел.
      Берта просияла, но потом нахмурилась и повернулась ко мне:
      - Зачем понадобилось втягивать в эту историю Дугласа Арлингтона?
      - Я его не втягивал.
      - Черта с два! Всячески намекал, будто эту дамочку, Аддис, подводят под монастырь, когда у Арлингтона имеется вся информация.
      - Дался вам этот Арлингтон!
      - Больно он нам нужен. Нам нужна Айрин Аддис.
      Типичная двурушница, хитрюга и шпионка.
      - Вы разбрасываетесь пустыми обвинениями только потому, что придумали эту ловушку с обманными цифрами, и тут словно по вызову является Бернис Клинтон и называет цифру Айрин.
      - А что еще требуется?! По-моему, вполне достаточно, чтобы развеять любые сомнения. Кабы ты придумал такой план, горой бы стоял за его непогрешимость.
      - Планов подобного сорта стараюсь не придумывать.
      - Что правда, то правда!- согласилась Берта.- Ты действовал бы в открытую. Изучал бы Айрин Аддис, и, полагаю, у нее хватило бы ума демонстрировать тебе свои ножки не хуже Элси Бранд. А ты сидел бы, льстиво улыбаясь, и принимал любые сказки за чистую монету.
      - Стоит ли отказываться от достойного зрелища?
      - Убирайся к чертовой матери и разузнай побольше об Айрин Аддис. Такие нам даны указания. Ищи и обрящешь.
      - Стало быть, на мне пока маска плейбоя и квартира?
      - Специальных инструкций на сей счет не поступало, а квартирная плата внесена за месяц.
      - Но ведь Монтроуз Карсон велел мне задержаться на Бернис Клинтон.
      - Смотри, как бы не вышло передержки,- съязвила Берта.
      Я возвратился к себе, улыбнулся Элси и сообщил:
      - По-моему, на вечер ты вне игры. Мне поручено заняться длинноногой блондинкой, помнишь, в вестибюле. Какие такие пружинки приводят в движение эти, так сказать, часики?
      - Прислушиваясь к тиканью, имей в виду, в любой момент часы могут зазвенеть.
      - Звонок можно прервать.
      - Чтобы не просыпаться?
      - Чтоб соседей не беспокоить.
      - Она к тому моменту вконец выдохнется,- ядовито сказала Элси.
      - Я тоже,- парировал я.
      Глава 5
      Черновая работа занимает львиную долю сыщицкого времени. У меня ушло на нее три четверти дня.
      Я позвонил Карсону и попросил его просмотреть личное дело Айрин Аддис какие рекомендации она представила, устраиваясь к нему на службу.
      Оказывается, она прежде работала в четырех организациях. Связавшись поочередно с каждой, получил необходимые сведения. Всюду о ней отзывались прекрасно. Оставался, правда, один пробел. Три года тому назад на протяжении восемнадцати месяцев она нигде не числилась.
      Я обратился в службу социального страхования. Правда, некоторые из их материалов закрыты для посторонних, но важно лишь, чтоб они были.
      К трем тридцати пополудни я располагал интересующими меня данными. Эти восемнадцать месяцев Айрин Аддис работала у Герберта Джейсона Даулинга.
      Вот загадка, почему она скрыла свою работу у Даулинга? Может, ее уволили за какую-нибудь провинность?
      Видимо, служба кадров Карсона работала спустя рукава.
      К четырем я вернулся в свою контору.
      Элси Бранд сообщила:
      - Тебе телеграмма.
      Распечатав ее, я прочитал: "Д. оперирует таинственными чеками предъявителя размерах ста пятидесяти долларов концу каждого месяца интересно узнать что происходит этими чеками до окончательного рапорта К. Не будь размазней". Подпись стояла такая: "Друг твоего друга".
      Перечитав телеграмму раз, другой, я сунул ее в карман.
      - Как насчет встречи?- закинула удочку Элси.
      - Никаких встреч. Свой ужин оплатишь сама.
      Я отправился на телеграф и выяснил, что телеграмму отправили из их филиала в Голливуде.
      Убрав телеграмму в папку для незавершенных дел, я пообедал и устроился напротив телевизора. Разумеется, в моей новой квартире.
      В девять тридцать зазвонил телефон. Клерк сообщил:
      - Мисс Клинтон спрашивает, не будете ли вы так любезны уделить ей несколько минут по деловому вопросу.
      - Если она не возражает, попросите ее подняться ко мне.
      Я вышел к лифту, чтоб встретить даму.
      - Что со вчерашней милашкой?- спросила она вместо приветствия.
      - Ничего,- ответил я.
      Она засмеялась:
      - Я не в том смысле.
      - Каков вопрос, таков ответ.
      - Ну, я имела в виду, что не рассчитывала застать вас здесь.
      - Позвонили бы.
      - Мне ненамного труднее зайти.
      - Живете поблизости?
      - Нуждаюсь в физической нагрузке. Слежу за фигурой.
      - Это и у меня входит в привычку.
      - Что, физическая нагрузка?
      - Нет, следить за вашей фигурой.
      Она засмеялась.
      - Теперь, Дональд, шутки в сторону. Пригласи меня в квартиру, предложи виски, не очень крепкий.
      - А что-нибудь крепкое тебя интересует?
      - Не заставляй меня говорить то, чего я не должна говорить.
      - А делать, чего не должна?
      - Разве не все это делают?- спросила она и снова засмеялась.
      - Я делаю,- заверил я.
      - В темноте все кошки серые: Итак, Дональд, что слышно об участке?
      - А что о нем должно быть слышно?
      - С другими ты не сговорился?
      - Нет.
      - Сдашь его мне?
      - Вряд ли.
      - Что ж,- сказала она,- придется тебя убедить.
      - Каким способом?
      - Напоить, пригласить на танец.
      - Любишь танцевать?
      - С потенциальными покупателями.
      - Хорошо бы повысить цену.
      - Еще лучше - снизить запросы. Участок никак тебя не греет, пока пустует.
      Оглядев ее, я сказал:
      - Зато голова моя полна. Планами.
      Она рассмеялась и предложила:
      - Сходи-ка за виски. Ты, кажется, неплохо держишься на ногах. Потанцуем!
      - Хочу сосредоточиться.
      - Танец этому может поспособствовать.
      - И отвлечь меня от размышлений о ценах.
      - А зачем же, по-твоему, я искушаю тебя?
      Она встала с кушетки, подошла к книжному шкафу, повозилась минуту и нашла кнопку, включающую проигрыватель.
      - Так я и думала,- усмехнулась она.- Слишком большим казался мне этот книжный шкаф на фоне твоей личности.
      Порыскав среди пластинок, она выбрала одну. Изящной ножкой сдвинула ковер, сделала посреди комнаты пируэт, а когда зазвучала музыка, простерла ко мне руки. Мы танцевали, и была она как прозрачная паутина в июньский пылающий полдень. Когда отзвучал вальс, она сказала:
      - У тебя так замечательно получается, Дональд. Мне почему-то казалось, ты предпочитаешь быстрые танцы.
      А я люблю вальс.
      - И виски,- добавил я.- Сейчас принесу.
      - О, сейчас уже не к спеху. Там еще один вальс.
      Она напела мелодию, как бы суфлируя пластинке, и вот игла побежала по своей дорожке, мы вновь закружились в вальсе. Вдруг она остановилась, выключила проигрыватель и поцеловала меня. Этот страстный поцелуй метил прямо в мое сердце.
      - А теперь,- заявила она,- теперь я готова выпить виски.
      Я разлил напиток по бокалам, и мы принялись смаковать его. Она сидела, скрестив ноги, продолжая выстукивать носком ритм вальса.
      - Дональд, я тебе нравлюсь?
      - Угу!
      - Почему бы тебе не стать подобрее к моим клиентам и не сдать им участок? Сейчас, когда я тебя ублажила по всей форме...
      - Я ведь на что рассчитывал: больше буду жаться - больше от тебя получу.
      Она поджала губы:
      - Тут ты просчитался. Что причиталось, то и досталось.
      - Я не о блаженстве, а об оплате.
      - Тогда другое дело,- спохватилась она.
      - Насколько другое?
      - На какой цене ты настаиваешь?
      - На участок есть и другие охотники. Естественно, я хочу получить максимум.
      Она нахмурилась.
      - Эти другие, они еще не...- Она резко оборвала себя, как будто отрубила недосказанное и стерла из своей памяти произнесенное.
      - Откуда ты знаешь, что они еще не...
      - А разве уже?..
      - Ну, можно сказать, приманку куснули.
      - Подумаешь,- пренебрежительно сказала она.- Решай, что лучше - синица в руках или журавль в небе.
      - Ты синица в руках?- спросил я.
      Она с вызовом посмотрела мне в глаза:
      - А ты как думаешь?
      - Я думаю, что я слишком сильно поддаюсь твоему влиянию, слишком остро реагирую на твою близость, того и гляди поскользнусь. И упаду.
      - Теперь дела пошли на лад,- констатировала Бернис.- Мне уж начало казаться, что у тебя иммунитет против женских чар.
      - Я отчаянно борюсь с самим собой.
      - Еще бы... Итак, да?
      - Неопределенность, она придает ситуации пикантный привкус. Стоит мне ответить "да", и через пять минут ты исчезнешь навеки, только я тебя и видел. С другой стороны, если я останусь на прежних позициях, можно рассчитывать на продолжение твоей деловой активности.
      - Только до тех пор, пока мой наниматель не подыщет участок на другом углу, и тогда ищи ветра, больше ты меня не увидишь.
      - Никогда, никогда, никогда?
      - Никогда, никогда, никогда!- Бернис улыбнулась.
      - Мне надо позвонить.
      - Что тебе мешает?
      - Ты.
      - Почему?
      - Не хочу, чтоб ты слушала.
      - Что ж, удалюсь попудрить нос.
      - Лучше -я спущусь к телефонной кабине в холле.
      А ты устраивайся как дома, подлей себе виски.
      - Я обшарю твои вещи, Дональд.
      - Действуй!- благословил я ее.
      Я спустился в вестибюль, высмотрел такси на стоянке, подошел и дал водителю двадцатку.
      - За что?- растерянно спросил он.
      - Включи счетчик. Поставь машину поближе к дому. Подойди к столу дежурного клерка. Минут через пять - десять у выхода появится длинноногая блондинка. Я хочу знать, куда она поедет.
      - Дело чистое?- спросил таксист.
      - Абсолютно.
      - Что делать, если она заподозрит слежку?
      - Поворачивай обратно - и сюда. Не то она проездит всю ночь, пока счетчик не сломается.
      - По-моему, его вообще не стоит включать,- сказал он.
      - Решай по обстановке. У меня свои хлопоты, у тебя - свои.
      - Ладно, приятель, лишь бы ты мои хлопоты понимал. Кому доложить результат?
      - Меня зовут Дональд Лэм. Дозвонишься до дежурного и попросишь соединить со мной, причем старайся темнить, чтоб он не просек, что к чему. Когда девица вызовет лифт, я позвоню клерку и передам, мол, в услугах ожидающего в вестибюле таксиста более не нуждаюсь. Вернешься к машине и жди блондинку.
      - Допустим, она захочет нанять меня.
      - Думаю, у нее своя машина. А если тебя наймет, тем лучше, меньше забот.
      - Сказать ей, что поездка оплачена?
      - Разумеется, нет! Получи с нее по счетчику.
      - Что ж, годится.
      Он спрятал в карман мою двадцатку, а я вернулся в квартиру.
      Кстати, когда я шел через вестибюль, клерк не спускал с меня оценивающего взгляда.
      Бернис Клинтон встретила меня чрезвычайным сообщением:
      - Я выполнила свое обещание! Прошлась по твоим вещам. Ты здесь не так уж давно живешь, правда? Впечатление такое, будто ты еще сидишь на чемоданах.
      - Это плохо?
      - Для холостяка вполне естественно. А где другое твое гнездышко?
      - Думаешь, оно у меня имеется?
      Она рассмеялась:
      - Держу пари, у тебя две-три квартиры и в каждой по женщине.
      - При таких расходах я сдал бы свой участок первому встречному за любую цену да еще кувыркался бы от радости.
      - Есть в тебе нечто очень и очень странное. А что - никак не раскушу.
      - Да и я тебя никак не раскушу.
      Легкой походкой она приблизилась, обвила руками мою талию, тесно прижалась, глядя мне прямо в глаза, и спросила:
      - Ну так как, Дональд, да или нет?
      - Допустим, может быть.
      Настроение у нее тут же изменилось. Она опустила руки, сделала шаг назад, осмотрела меня с ног до головы и холодно поинтересовалась:
      - Когда будет готов ответ, Дональд?
      - Как только ты достигнешь своего максимума.
      - Я его достигла.
      - Включая премию?
      - Премии не предусмотрены условиями сделки. Премия - признак дружеского расположения.
      - Как бы нам подружиться?
      - Да так же, как ты заводишь дружбу с другими девушками. Скажи, где твоя вторая квартира?
      - Я не прячу женщин. И у меня нет женщин на содержании... Ты на это намекаешь?
      - А та прелестная крошка, что была с тобой вчера?
      - Я ее не прячу. И не содержу.
      - Скажу тебе о ней одну вещь, Дональд. Она влюблена в тебя.
      - Если б ты знала ее лучше,- сказал я, смеясь,- ты бы поняла, сколь абсурдны подобные предположения.
      - Я и так знаю ее достаточно хорошо,- заявила Бернис. Потом, резко отвернувшись, добавила:- Я ухожу.
      Позвоню завтра.
      - Куда?
      - Сюда. Разве у тебя есть другое пристанище?
      - Я могу выходить, заходить...
      - Если выйдешь, попроси клерка передать мне: да или нет.
      - Ты не изменишь условия?- спросил я.
      - Нет.
      - Я намерен дать согласие.
      - Сие ровно ничего не значит,- возразила она.- Намерения - всего лишь импульс. Импульсы приходят и уходят. Я позвоню завтра.
      - Может, скажешь, где я могу тебя найти?
      - Потом.
      - Когда завершим сделку?
      - Возможно,- проговорила она лукаво.- Я намерена так поступить. Импульс зреет.
      Я проводил Бернис до двери и позвонил клерку, чтоб предупредить таксиста, пока она спускается в лифте. Секунду-другую никто не брал трубку. Я ждал как на иголках. Наконец услышал: "Алло!"
      - Будьте любезны, передайте шоферу, который ждет меня: его услуги вряд ли понадобятся. Кстати, лифт внизу?
      - Нет пока. Но, кажется, спускается.
      - Благодарю. Так отпустите, пожалуйста, таксиста.
      Желательно, чтоб вас не слышали посторонние. И еще просьба: не называйте имен.
      - Будет сделано,- отрапортовал он и повесил трубку.
      Я приготовился ждать минут двадцать. Ровно через двадцать минут раздался телефонный звонок. Я схватил трубку.
      - Это твой таксист говорит. Упорхнула пташка, обвела вокруг пальца.
      - Не томи!
      - Из лифта она вышла, как раз когда я выходил из вестибюля. Спросила, свободен ли я. Я ответил, что сейчас свободен, приехал по вызову, но получилась какая-то ошибка. Видно, мне дали неточный адрес. Села она в машину с этаким гонором и велела везти ее к вокзалу "Юнион". Ну, сам знаешь, как на этих вокзалах! Привозите пассажиров на одну стоянку, делаете круг и забираете пассажиров с другой... Привез я ее, она расплатилась. И тут мне показалось, что меня водят за нос. Припарковался - и за ней.
      - И что же?
      - Напрямую прошла туда, где садятся в такси. Наняла машину и уехала. Я не успел даже заметить номер, а тем более добраться до своей.
      - От двадцатки сколько-нибудь осталось?
      - И немало.
      - Возьми себе. Ответь только на вопрос. Когда клерк говорил с тобой, она уже спустилась в вестибюль?
      - Нет. Я находился у самых дверей, когда она вышла из лифта.
      - Не заметил, говорила с клерком?
      - Нет. Выпорхнула за дверь, посмотрела по сторонам, увидела мою машину и села.
      - Ничего не понимаю,- признался я.
      - Я тоже,- поддержал он.- Но что случилось, то случилось.
      - Да уж,- вздохнул я,- ничего не поделаешь.
      - Вот разве что попробовать найти того таксиста,- предложил он,- того, что увез ее с вокзала. Она ведь красотка, шофер наверняка вспомнит: ни багажа, ни сумочки, а вышла из вокзала.
      - Пустая трата времени... Ну, установим, что она доехала до отеля где-нибудь в северной части города.
      А потом могла пересечь вестибюль, выйти через черный ход и поймать другое такси.
      - Видать, твоя подружка заметает следы,- заметил таксист.
      - Изо всех сил!- согласился я.- Так что сдача твоя, и спи спокойно.
      Глава 6
      Приняв за доказанный факт, что полученная мной телеграмма была отбита в западном отделении телеграфа, я поехал туда на служебной колымаге часам к одиннадцати на следующий день. Над телетайпом на заднем плане возвышался мужчина. За стойкой приветливо улыбалась молодая женщина.
      - Чем могу быть полезна?- обратилась она ко мне.
      Я показал ей телеграмму. Благосклонная улыбка мигом исчезла с ее лица и сменилась вдруг миной картежника, прячущего свои карты.
      - Ну и что?- спросила она.
      - Я получил эту телеграмму.
      - Вы Дональд Лэм?
      - Совершенно верно.
      - Фирма "Кул и Лэм"?
      - Да.
      - У вас есть какое-нибудь удостоверение?
      Я показал водительские права.
      - Что вас не устраивает в этой телеграмме?
      - Отправитель. Мне нужен его адрес.
      - Мы сохраняем адреса лиц, подписывающихся таким образом. На случай, чтобы вручить ответ, если он будет.
      - Дайте мне имя и адрес,- настаивал я.
      - Ничего вам это не даст.
      - Почему?
      - Подшив копию телеграммы, я проверила отправные сведения. Оказалось, что такого адреса нет. И имени в городских справочниках тоже нет.
      - До чего ж вы уклончивы и осторожны,- сказал я. .
      - Мы подчиняемся правилам, мистер Лэм.
      - А нельзя ли согласовать ваши правила с моими проблемами?
      Она призадумалась, кинула на меня быстрый взгляд, затем отвела глаза.
      - Неужто вы всегда живете по правилам?- упорствовал я.
      Она посмотрела через плечо на человека за телетайпом, снова перевела взгляд на меня.
      - Нет.
      - Уже лучше,- одобрил я.- Объясните, почему вы обратили внимание на имя и адрес? Что, телеграмма показалась вам подозрительной?
      - Сначала никаких подозрений не было. Простое любопытство.
      - По какому поводу?
      Она на минуту задумалась, вновь оглянулась назад.
      - Я уже видела молодую женщину, которая отправила телеграмму. Она меня не запомнила, хотя несколько раз мы обедали в одном и том же месте.
      - Где?
      - В кафетерии, в четырех кварталах отсюда, вниз по улице.
      - Знаете, как ее зовут?
      - Нет.
      - А описать можете?
      Опять она бросила взгляд через плечо и сказала:
      - Сомневаюсь, должна ли я вам об этом говорить, мистер Лэм. И потом... людям, наверное, покажется странным, что я так долго с вами беседую.
      - Люди здесь представлены в единственном числе.
      - Вполне достаточно,- ответила она.- Он ведь управляющий.
      - Когда вы обедаете?
      - В двенадцать тридцать.
      - Я подожду вас на улице. Пообедаем вместе в кафетерии. Быть может, там вы ее мне покажете. Или, по меньшей мере, опишете.- И, улыбаясь, я повернулся, собираясь уйти.
      - Может, вы все-таки дождетесь моего "да" или "нет"?
      - Если последует "да", ждать незачем. Если "нет", незачем слушать.Закрывая за собою дверь, я обернулся. Она улыбалась.
      - Ждите меня в полуквартале отсюда.
      У меня оставалось немного времени. Возвращаться в агентство не хотелось. Я прошел до кафетерия, внимательно изучил обстановку и проследовал в телефонную кабину: зачем бегать, если решить служебную проблему можно не сходя с места? Потом я вернулся за машиной, припарковал ее неподалеку от телеграфа и стал ждать.
      Она вышла ровно в двенадцать тридцать.
      Я выпрыгнул из машины и распахнул дверцу.
      Она уселась, натянула юбку на колени и глянула на меня: скоро, мол, поедем? Я хлопнул дверцей, обогнул машину, уселся на водительское место и сказал:
      - Вам мое имя известно, а мне ваше - нет.
      - Мэй,- откликнулась она.
      - Просто Мэй?
      - Друзья зовут меня Мэйби - Может Быть.
      Я вопросительно поднял бровь.
      - "Быть" - буква "Б" - инициал моего второго имени: Бернардина.
      - А фамилия?
      - Неужели вам недостаточно?- спросила она, критически меня оглядывая.
      - Почему вы так осторожничали, когда я задавал вам вопросы? Управляющий что-нибудь имеет против вас?
      Она рассмеялась:
      - Так уж сложилось. Как в басне - капуста и коза.
      - А точнее?
      - Он женат, трое детей, а влюбился в меня.
      - Пристает?
      - Да нет. Если б приставал, я знала бы, как себя держать. Мы достигли бы взаимопонимания, небеса очистились бы от туч, и дела пошли бы на лад. Но прямого разговора не получается.
      - Так что же происходит?
      - Абсолютно ничего.
      - Не понимаю.
      - Я даже не знаю, понимает он, что влюбился, или нет. Подсознательно он отдает себе в этом отчет, а сознание отказывается смириться с фактами. И вот, вместо того чтоб признаться прямо, и будь что будет, он не мычит, не телится. Но стоит ему заметить, что я проявляю самую элементарную вежливость к какому-нибудь молодому человеку приятной наружности, он тотчас раздражается и начинает чудить. Боже, вы бы диву дались, какую проповедь он закатил из-за вас.
      - И как же вы оправдались?
      - Да так же, как всегда. Придумала историю, которая его устраивает, хотя с каждым разом делать это все невыносимей.
      - Что ж вы ему сказали?
      - Сказала, что вы ждете телеграмму. Ее должны были прислать, но ничего нет, вот вы и расспрашиваете, как обрабатывают поступающую корреспонденцию, если конкретный адрес не указан, и прочее в том же духе.
      Я насмешливо посмотрел на нее.
      - Я одареннейшая, изощреннейшая лгунья,- призналась она невозмутимо.- Так что не смотрите так укоризненно, Дональд Лэм. Бывает лучше солгать, чем сказать правду. В таких делах я эксперт... Недалеко от кафетерия есть автостоянка. Можете оставить машину там. Вам дадут квитанцию... Ну вот, поворачивайте направо!
      Въехав на стоянку, я сказал:
      - Понимаете, Мэйби, есть вполне реальный шанс, что наша молодая дама узнает меня, едва увидит. Естественно, мне не хотелось бы, чтоб меня заметили. Найдется там укромное местечко? Я заходил туда. По-моему, в бельэтаже стоят подходящие столики, они не так на виду, как нижние.
      - Верно,- подтвердила она.- Там встречаются серьезные люди для приватных бесед.
      - Что и требуется,- заключил я.
      - Что и требуется!- согласилась она.- Можно подняться прямо на бельэтаж и, кстати, взять еду в верхнем буфете. Выбор у них поскуднее, чем внизу, но в основном блюда те же.
      Мы вошли в кафетерий, поднялись наверх и устремились с подносами за едой, как вдруг девушка обернулась ко мне с вопросом:
      - Будете со мной откровенны, Дональд?
      - Конечно.
      - За мой обед расплачиваетесь вы?
      - Разве вы здесь не по моему приглашению?
      - Я имею в виду, это служебные расходы?
      - Да, служебные.
      - Тогда приготовьтесь к удару,- объявила она.- Я претендую на двойную порцию ростбифа. Утром я пью черный кофе и все. Так что к полудню голодна, как волчица. Но моими аппетитами командует кошелек. Если вы и впрямь на служебном довольствии, я сегодня наемся до отвала.
      - До отвала так до отвала. .
      Она повела себя соответственно.
      Сели мы за один из столиков, подальше от света, но с прекрасным обзором Мэйби поглощала еду с молодым здоровым рвением, демонстрируя превосходный аппетит и глубокое удовлетворение.
      - Вам мало платят? Вы не позволяете себе есть, сколько захочется?
      - Теперь, Дональд, вы суете свой нос в мои личные секреты,- заметила она, улыбаясь.- Но я отвечу. Мне платят достаточно, но для денег всегда находится применение, и не одно. Так что бюджет приходится тщательно планировать.
      - Нравится вам эта работа?
      - Очень! Я люблю разглядывать людей и угадывать, что они напишут в своих телеграммах. И у меня есть возможность проверить свои наблюдения.
      - В цель попадаете?
      - Еще как попадаю. Я хорошо угадываю характеры. Вот пример. Там, внизу, у кассы стоит женщина с подносом. Так вот, скорее всего, она замужем и обременена заботами. Мужчина, третий в очереди, украдкой следит за ней. Мне сдается, они потихоньку встречаются. Понаблюдайте! Они как бы случайно окажутся за одним столом, и, между прочим, это будет стол на двоих.
      - Коли так, почему они не поднялись наверх?- спросил я.
      - Не знаю... Может, чтобы картина не выглядела излишне интимной... Ага, вот она идет с подносом.
      Смотрите, смотрите. Сейчас она остановится у столика на двоих, причем второй стул останется свободным.
      - До сих пор вы были правы, и неудивительно,- заметил я.- Любая одинокая самостоятельная женщина поступила бы точно так же и...
      - А теперь глядите на мужчину, он как раз приближается к контролеру...
      Мужчина получил чек и бесцельно прошелся по залу, высматривая себе место. Он миновал стол, за которым устроилась женщина, как бы не заметив свободный стул, потом обратил на него внимание, развернулся, вежливо поклонился и с деланным безразличием спросил, не занято ли место.
      Замкнутая, неприступная, вежливая в пределах необходимости, она, по-видимому, ответила, что место свободно. Он поблагодарил и принялся разгружать поднос.
      - Убедились?- ликовала Мэйби.
      - Что ж,- ответил я,- одно из двух. Либо вы ясновидящая, либо разыгрываете спектакль, который я пока не могу разгадать. Я повидал кое-что на своем веку. Следить за людьми - моя профессия. Но я ни за что не заподозрил бы, что у этих двоих свидание.
      - Такие штуки я проделываю регулярно - и вполне запросто, Дональд,сказала она.
      - Черта с два!- возразил я.- А ну-ка, спускайтесь с небес на землю и выкладывайте начистоту. Я не простачок, на мякине не проведешь.
      Казалось, она вот-вот заплачет.
      - Неужели, Дональд, вы мне не верите?!
      - Разумеется, нет! Это все трюк!
      Она сидела, уставившись в свою тарелку.
      - Вы мне так понравились... Я думала, у нас... А теперь...
      Я ждал продолжения. Она посмотрела на меня с выражением праведного негодования на лице:
      - А теперь не знаю... не знаю даже, нужно ли вам помогать.
      Она вернулась к еде с обиженной физиономией. А я отложил вилку и наблюдал за нею. Вдруг она сказала:
      - Дональд, перестаньте.
      - Перестать - что?
      - Перестаньте на меня так смотреть.
      - А вы бросьте свои фокусы,- ответил я.
      Я перевел взгляд на столик, где сидела та парочка.
      По поводу брачной подоплеки она, пожалуй, была права. Мужчине где-то между сорока пятью - пятьюдесятью, лысеть он пока не начал. На лице его лежала печать затаенной печали, печали человека, потратившего долгие годы в поисках достойного объекта, которого на поверку в природе и не существует. Казалось, он даже сутулится от усталости. И все же он был еще строен, явно сберег талию, равно как и волосы, а костюм носил изысканный. Этот тип вполне мог оказаться толстосумом, и притом влиятельным.
      С моего места трудней было рассмотреть женщину.
      Изредка я видел ее профиль, но преимущественно затылок. По первому впечатлению, насколько я мог судить, ее тактическим оружием была стрельба глазами. Она отводила их в сторону, потом быстро взглядывала снизу вверх на собеседника, улыбалась и потупляла очи. Ей могло быть и двадцать шесть, и тридцать один.
      Глядя на женщину, я жалел, что так мало уделил ей внимания, когда Мэйби ткнула пальцем в ее сторону.
      В памяти осталось смутное впечатление от стройной фигуры, легкой и стремительной походки.
      И вдруг я заметил Бернис Клинтон. Она сидела в одиночестве за угловым столиком и тоже пялилась на нашу парочку. Взгляды, которые она вонзала в спину женщины, были как кинжалы. Они проникали под одежду и придирчиво инвентаризировали мельчайшие подробности. Я не уловил момент, когда Бернис вошла, и предположил, что она оказалась в кафетерии прежде нас. Я посмотрел на Мэйби:
      - Ладно, сестрица, пора исповедаться.
      - О чем вы, Дональд?
      - Черт возьми, да вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Эту парочку вы встречали раньше.
      Она опустила глаза.
      - А теперь скажите, кто они?
      - Я... я не знаю, Дональд. Да, признаюсь, я видела их раньше. Мне так хотелось произвести на вас впечатление.
      - Это она и отправила мне телеграмму?
      - Нет, та женщина была привлекательнее, в ней было больше... Дональд, вот она!
      Мэйби смотрела на Бернис Клинтон.
      - Вы говорите о той, что сидит в одиночестве и...
      - Да, да, это она! Она наблюдает за парочкой...
      - Выходит, сеанс ясновидения - запланированный аттракцион?
      - Да. Но как бы то ни было, у меня отличная память на лица. Мне достаточно увидеть человека один раз, и уже никогда не забуду. Время от времени я встречаю на улице людей, которые недели или месяцы назад заходили к нам отправить телеграмму. Этих двоих я видела не раз и не два. И каждый раз они проделывают свой фокус. Позволяют посторонним втереться между ними в очередь. Потом женщина выбирает столик, а мужчина проходит мимо, как будто они незнакомы. Потом он садится за столик, заговаривает с ней и...
      - А что же дальше, за стенами кафетерия? Они выходят вместе?
      - Нет. Первой выходит женщина. Через некоторое время уходит мужчина. Но они продолжают прикидываться посторонними, которые случайно завязали мимолетный разговор.
      - Ее манера строить глазки во время разговора не выглядит ни случайной, ни мимолетной,- заметил я.
      - Согласна... Вероятно, это одна из причин, почему я обратила на них внимание. Я заметила, как она строит ему глазки, а потом встала как ни в чем не бывало и ушла, оставив мужчину за столиком. Я удивилась. А через неделю-другую я опять их увидела, пару дней назад - опять, вот уж четвертый раз они мне здесь попадаются.
      Несколько секунд я изучал Мэйби, потом сказал:
      - Теперь о том, как вы задумали произвести на меня впечатление...
      - Ну, Дональд... Зачем, по-вашему, я согласилась пообедать вместе?
      - Затем, что была голодна.
      - Нет, потому, что я видела вас раньше и вы произвели на меня впечатление.
      - Когда это вы меня встречали?
      - В "Шашлыках у Мастерса" на Седьмой улице. Вы обедали с весьма внушительной женщиной, она пыталась командовать и все время выходила из себя. Она слишком стара, чтоб быть вашей... Дональд, что вы в ней нашли?!
      - Вы имели счастье лицезреть Берту Кул, моего делового сподвижника.
      - Ах, вот оно что!
      - Именно так!
      - Она вас любит!
      - Что вы! Ненавидит.
      - Она вас не ненавидит, Дональд. Вы ей импонируете, она вас уважает, и в глубине души даже побаивается.
      - Быть может,- согласился я равнодушно.
      Мэйби придирчиво разглядывала меня.
      - Раз я вам помогла, не поможете ли и вы мне?
      - Чем?
      - Подыскать новую работу.
      - Что плохого в нынешней?
      - Управляющий.
      - Почему просто не попросить о переводе?
      - Боюсь.
      - Чего?
      - Ну, это причинит ему ужасную боль... Ну, не знаю.
      Боюсь, он будет препятствовать моему переходу. Он...
      Я его боюсь.
      - Он на самом деле влюблен в вас?
      - Влюблен. На какой-то безумный пуританский лад.
      - Хорошо,- сказал я.- Буду иметь вас в виду. Но назад в контору не повезу. Меня ждут кое-какие делишки.
      - Пройдусь пешком. Разъезжая с вами так близко от работы, я сильно рискую. Если бы он увидал нас вместе...
      Ну, это обидело бы его. А мне не хотелось бы его обижать.
      - Послушайте, Мэйби,- сказал я.- Исключим раз и навсегда сценические эффекты. Неужто всю двою жизнь вы будете подстраивать под возможные обиды управляющего?
      - Нет. Как раз по этой причине я и хочу куда-нибудь перейти.
      - Назовите свою фамилию.
      - Хайнс.
      - И объясните, почему вы так жеманничали, когда я задавал вопросы?
      - Хотела заинтриговать вас, Дональд. Хотела познакомиться... Волновалась из-за той дамы, с которой вас видела. Не была уверена, что стоит...
      - А сейчас уверена?
      - Вы нравитесь мне, Дональд. Едва вы заговорили, голова у меня пошла кругом. Небось и сами заметили.
      А управляющий - так уж точно. Не зря ведь разъярился.- Она посмотрела на часы:- Мне надо вернуться на работу минута в минуту.
      - Времени еще вполне достаточно, чтоб ответить на кое-какие вопросы. Я так и не уяснил себе, честную ли вы ведете игру.
      - Честную, Дональд. Клянусь, честную. О чем вы хотите спросить?
      - Вопросы простые. Не захочется отвечать - не надо.
      Но если будете - только правду.
      - Буду говорить правду, Дональд. Клянусь.
      Глядя ей прямо в глаза, я внезапно спросил:
      - Ваш управляющий, о котором столько разговоров, он приставал к вам?
      Ресницы ее дрогнули, глаза ушли в сторону, потом опять поглядели прямо в мои.
      - Да.
      - Вплоть до нижних этажей?
      - Да.
      - Потому его и боитесь?
      - Да.
      - Совсем другой разговор,- заключил я.
      - О, Дональд, зачем надо принуждать меня к таким признаниям? Так нечестно. Вам не следовало выуживать... Если его жена узнает...
      - Раз мы договорились стать друзьями, вы должны соблюдать правила игры.
      - Дональд, я... Что-то в вас есть такое... Вы меня пугаете.
      - Прекрасно!
      - Что тут прекрасного?
      - Будете говорить правду.
      - Я была абсолютно правдива. Боже мой, вы подкрались прямо как змея...
      Дама, соседствовавшая с приметным господином, завершила трапезу, поднялась, не удостоив его взглядом, и направилась к кассе.
      - А сейчас, Мэйби, я вас покину,- сказал я, отодвигая свой стул, погладил ее по плечу и скатился по лестнице вниз.
      Касса находилась вне поля зрения Бернис. До этого рубежа я добежал, когда интересующая меня дама брала сдачу.
      Оплатив свой чек, я очутился на улице как раз вовремя, чтобы заметить, что она повернула налево и пересекла мостовую.
      Я следовал за нею в тридцати - сорока футах, не заботясь, знает она об этом или нет.
      Походка у нее была что надо. С плавным покачиванием и без суетливого вихляния. Словно улица была не улицей, а плавательным бассейном, и она ритмично рассекала телом воду.
      Вскоре нас обогнала машина. Это был "олдсмобил", а за рулем - мужчина, сидевший рядом с дамой в кафетерии.
      Он не подал виду, что видит ее, и она не посмотрела ему вслед. В моем сознании автоматически отпечатался номер: ИВИ-114.
      Дама прошла еще два квартала до автобусной остановки. Мы сели в автобус вместе. И так же вместе вышли в Верхнем городе, близ какого-то офиса.
      На данном этапе игра в кошки-мышки не имела смысла. Она могла меня запомнить. И все-таки, когда она вошла в лифт, я тоже вошел.
      Она оглядела меня, я ответил тем же. Она сказала лифтеру: "Седьмой", а когда я точно эхо повторил:
      "Седьмой", скромно отвела глаза, как и подобает женщине, которую незнакомый мужчина в лифте окидывает хищным взглядом.
      На седьмом этаже она вышла и устремилась вдоль бесконечного коридора. Я за ней. Она не могла не слышать моих шагов за спиной, не могла не понимать, что я ее преследую. Но даже не обернулась.
      На двухстворчатой двери значилось: "Герберт Джейсон Даулинг". А чуть ниже - "Компания Даулинга" с перечислением ее функций и услуг.
      Туда и вошла дама.
      Я тоже. Она улыбнулась секретарше, прошла за низкий барьер, перегораживающий комнату. Я принялся разглядывать табличку со справками. Секретарша приветствовала меня.
      - Мистер Даулинг у себя?- спросил я.
      - Пока нет,- ответила она.- Может быть, вы назовете свое имя?
      Моя подшефная вознамерилась было покинуть приемную, уже взялась за ручку двери и вдруг притормозила. Видимо, рассчитывала услышать мое имя. Я заговорил погромче:
      - Дональд Лэм.
      Моя подшефная нажала на ручку и распахнула дверь.
      Либо мое имя ни о чем ей не говорило, либо она была превосходной актрисой. Обратив лицо к секретарше, краешком глаза я продолжал наблюдать за дамой.
      - По какому вопросу?- спросила секретарша.
      - По сугубо личному,- ответил я.- По секретному, конфиденциальному. Зайду еще раз.
      Я доехал на автобусе до стоянки, где оставил машину. Вспомнил, что не поставил в кафетерии штамп на квитанцию за парковку, и представил себе, как Берта из-за этого не сомкнет ночью глаз, уплатил тридцать пять центов за машину, сел в нее и поехал на свою новую квартиру.
      Клерк встретил меня сообщением:
      - Вам звонила молодая женщина, спрашивала, передали вы что-нибудь мисс Б.К.
      - Откуда вы знаете, что молодая?- полюбопытствовал я.
      - По голосу,- ответил он, слегка покраснев.- Обещала позвонить в пять.
      - Когда позвонит, скажите, что ответ ей оставлен.
      - Слушаю, мистер Лэм,- сказал он, занеся ручку над блокнотом.- Какой ответ?
      - Передайте, что я готов заключить сделку, но еще не знаю с кем.
      Делать в этом доме мне больше было нечего. А потому я ушел, оставив клерка в полном недоумении: ручка над блокнотом, разинутый рот, широко открытые глаза.
      Глава 7
      Я погнал машину в сторону конторы Даулинга. Нашел стоянку в полуквартале.
      - Я собираюсь открыть поблизости офис. Найдется ли в этом районе стационарный гараж?
      - Мы могли бы дать пристанище вашей машине, но сейчас большой наплыв транзитников, поэтому гараж обойдется недешево,- ответил служитель.
      - А где вы держите транспорт постоянных клиентов?
      - Вон там, возле стены, есть отличное местечко.
      Выезд в любую сторону. Оставьте машину, мы ее сами припаркуем.
      Прогуливаясь с задумчивым видом, я делал вид, что изучаю стоянку. "Олдсмобил" под номером ИВИ-114 стоял в пятом боксе.
      - В этой секции, по-моему, свободных мест нет.
      - Ладно,- сказал я служителю.- Если удастся открыть офис, я к вам приду.
      Я проследовал за ним к выходу. Он выдал мне квитанцию и припарковал машину. Через десять минут я вернулся.
      - Забыл одну вещь,- сказал я, показывая ему квитанцию.
      Он хотел что-то возразить, когда я двинулся вперед, но через секунду заулыбался:
      - О да, вы договаривались о долгосрочной стоянке.
      - Совершенно верно,- ответил я.
      Он сверился со своими бумажками и сказал:
      - Вы в третьем ряду, ближе к концу. Найдете?
      - Разумеется.
      Я прошел к своей машине и достал жучка, лучшую из этих новеньких игрушек для электронной слежки. У меня всегда есть с собой что-нибудь этакое.
      Приладил новые батарейки, чтоб хватило надолго, и на обратном пути задержался у стационарных блоков.
      Улучив минуту, когда служитель занялся очередным клиентом, я прикрепил жучка к заднему бамперу, прямо под номером ИВИ-114, и покинул стоянку.
      Служитель помахал мне вслед рукой.
      В числе наипротивнейших занятий детектива есть и такое: болтаться по улице, стараясь, чтоб никто не заметил, как ты глаз не спускаешь с некоей двери.
      Первые пятнадцать.- двадцать минут еще можно с интересом созерцать витрины, потом - прохожих. Однако через какое-то время наступает пресыщение, которое еще больше усугубляет тяготы нашей малоприятной службы. Тебе хочется присесть. Мышцы ног и спины начинают отниматься. Ты обнаруживаешь вдруг, что пятки сбиты и болят, а городские мостовые чересчур тверды.
      Я прождал добрых два часа, прежде чем мой потенциальный подследственный вышел из здания. Вышел он один. У стоянки я немного отстал.
      Служитель и на этот раз узнал меня:
      - Ну как дела с вашим офисом?
      - Пока не принял решения. У меня несколько предложений. Одно - здесь, другое - у черта на рогах, там парковка на улице.
      - Уличные стоянки - сплошное беспокойство.
      Я попытался побыстрее всучить ему деньги.
      - Как раз сейчас я очень спешу. Где машина - я знаю. Разрешите мне вывести ее самому?
      - Сейчас попрошу кого-нибудь из ребят. У нас только постоянные клиенты забирают машины сами.
      - Тогда, пожалуйста, быстрее.
      - Ладно, вы ведь скоро станете постоянным. Обосновывайтесь в этом здании. Вряд ли вам сгодятся задворки. Бизнесом надо заниматься там, где есть бизнес, а не там, где бизнесом даже не пахнет.
      Одарив его улыбкой и парой долларов, я поспешил к машине, прыгнул внутрь, завел мотор и выехал на улицу как раз в тот момент, когда преследуемая машина свернула налево.
      Пытаясь повторить маневр, я малость замешкался, а когда повернул - пташка уже упорхнула.
      Тогда я включил электронику. И тотчас поступил сигнал,- громкий и внятный.
      Я поднапрягся и кварталов через десять догнал "олдсмобил". Теперь я держался в полуквартале от объекта, позволяя другим машинам заполнять эту дистанцию и благодарно прислушиваясь к устойчивому "би-и-п".
      Через пятнадцать минут езды по запруженной транспортом улице он свернул налево. Его теперь не было видно, но электроника выдавала ровные долгие "бип", когда он находился впереди, короткие - если забирал влево, прерывистые - когда оказывался справа. Если "олдсмобил" отставал, сигнал превращался в сплошное жужжание.
      Я ушел влево слишком поспешно, и сигнал показал, что "клиент" по-прежнему впереди, но правее. Потом через какое-то время раздалось жужжание. По-видимому, припарковался. Пришлось описать большой круг, пока не отыскал его машину у тротуара, поблизости от многоквартирного дома.
      Я проехал еще полквартала, выбрал местечко поудобней, остановился и принялся ждать.
      Мой "клиент" пробыл в доме часа два. Затем поехал в сторону побережья.
      К этому времени уже совсем стемнело. На оживленных улицах я ехал за ним вплотную, а когда машин было мало, приходилось отставать, и значительно, чтобы не выдать себя. Я бы успел не один раз потерять его, если б не электроника... Постоянный громкий и отчетливый сигнал вдруг опять сменился жужжанием. Обогнув квартал, я обнаружил машину на стоянке возле первоклассного ресторана.
      Я остался сидеть в своей машине и наблюдал за входом. Мало-помалу мною овладевал голод. Я сидел и смотрел, а мои ноздри трепетно ласкали запахи поджаренных бифштексов и черного кофе. Танталовы муки!
      Мужчина появился через час. Выехав на побережье, мы повернули направо и через полмили подкатили к мотелю "Плавай и загорай".
      Отделан он был предельно современно и выставлял напоказ бесчисленное множество электрических огней и ухищрений. И меня осенило - именно здесь сосредоточилась деятельность Тома-соглядатая.
      Я выждал, пока мой партнер покинет домик администратора с ключом от коттеджа в руках, а уж тогда зашел туда сам. Бланк, который минуту назад заполнил мой подопечный, еще лежал на стойке, так что нетрудно было узнать, что в номере 12 поселился Оскар Л. Палмер с супругой, проживающий в Сан-Франциско. Он указал номер своей машины, поменяв местами последние две цифры,- уловка старая, но верная. В девяноста девяти случаях из ста служащий мотеля не станет сверять запись с номером на машине, а если и станет, скорее всего, не обратит внимания на путаницу в цифрах, но если даже обратит, это можно запросто объяснить как непроизвольную ошибку.
      Я быстро придумал себе псевдоним: Роберт С. Ричарде, что же касается служебной колымаги, то в ее псевдониме буквы соответствовали действительности, равно как первая и последняя цифры, зато промежуточные были выдуманы.
      Писать в бланке я мог что угодно. Пост администратора занимала дама, которой все было до лампочки.
      Правила регистрации она вроде бы и соблюдала, но конечно же не собиралась раздражать клиентов, проверяя номера машин.
      - Надо понимать, вы один, мистер Ричарде?
      - Совершенно верно.
      - Ваша жена не собирается приехать позднее?
      - Вряд ли.
      - Если есть вероятность, что она вдруг появится, лучше сразу напишите "с женой". Формальность, разумеется, но приходится ее соблюдать.
      - А какая, собственно, разница?
      - Для вас никакой,- согласилась она с улыбкой,- вы заплатите десять долларов в любом случае... Лед можете взять из контейнера в дальнем конце мотеля или возле конторы. Функционируют три автомата с прохладительными напитками. Если к вам кто-нибудь присоединится, держитесь в рамках приличий. У нас репутация тихого, приятного гнездышка.
      - Спасибо,- сказал я.
      Я еще раз искоса взглянул на карточку предыдущего клиента, получил ключ от номера 13 и отправился по довольно протяженному маршруту парковать свой автомобиль.
      Сооружение выглядело в меру солидным, не чета многим другим мотелям, чьи коттеджи напоминают скорее коробку из-под торта, нежели дома для жилья, потому что под штукатуркой скрываются такие тонкие перегородки, что слышно каждое движение соседей.
      С помощью небольшого усилителя, приставленного к нужной стенке, я слышал, как расхаживает по номеру моя дичь, потом он дважды закашлялся, сработал слив в туалете, полилась вода из крана.
      Очевидно, компаньонша присоединится к нему позже, ей известно, куда ехать.
      Я испытывал жесточайший голод. Желудок буквально взывал о немедленной помощи. Одно дело обходиться без пищи, когда ты поглощен работой. Но когда пребываешь в полной зависимости от другого и твердо знаешь, что нет никакой возможности перекусить, пока он не уляжется спать, голод превращается в настоящую пытку.
      В четверти мили от мотеля я еще по дороге сюда заметил забегаловку под открытым небом. Батарейки жучка, прилепленного к машине Даулинга, еще свежие и выдавали достаточно сильный сигнал. А меня прямо-таки тошнило от голода.
      Я сел в машину, добрался до придорожной закусочной, заказал пару гамбургеров со всем, что к ним положено, чашку кофе и скоростное обслуживание.
      Народу здесь собралось не слишком много - поздний час как-никак. Девушка, обслуживавшая меня, была облачена в наитеснейшие изо всех виденных мною брюки и свитер, которые демонстрировали все, что у нее имелось, а имелось много чего.
      И ей хотелось общаться.
      - Ты на самом деле спешишь, красавчик?
      - Спешу, моя прелесть.
      - Вечер еще только начинается.
      - Может не остаться женщин.
      Она надула губки:
      - Я работаю до одиннадцати. А потом начинается мой вечер.
      - Что ж, в десять пятьдесят пять я буду здесь.
      - Ага, будешь!- возразила она.- Все вы так говорите. Послушай-ка, что это жужжит у тебя в машине?
      - Автоматический сигнал, гори он ясным пламенем.
      Я забыл вырубить зажигание.
      Пришлось отключить свою хитрую электронику.
      Официантка отправилась за гамбургерами, а я снова включил технику для любознательных. Услышал ровный, успокаивающий сигнал, но тут на горизонте показались мои гамбургеры, и я вновь выключил устройство.
      Девушке явно хотелось повертеться вокруг меня и почесать языком. .
      - Тебе не кажется эгоистичным ужинать одному, пока подружка не приехала?
      - Нисколечко,- отвечал я.
      - Даже одолжение ей оказываю. Она сидит на диете - ананас да салат с деревенским сыром. Закажи я при ней что-нибудь другое, сочтет себя оскорбленной и униженной.
      - Диета - это ужасно!- подхватила девушка.- Сколько же в ней лишнего веса?
      - Ни грамма,- заверил я.- Просто она следит за фигурой.
      Официантка посмотрела на меня с вызовом.
      - За хорошей фигурой надо хорошо следить.- И удалилась, вызывающе качая бедрами.
      Я опять с некоторой опаской включил электронику: вдруг сигнал пропал? Но нет, он звучал по-прежнему ясно и громко.
      Счет я оплатил цент в цент плюс доллар чаевых.
      - Послушай, красавец, ты это всерьез, что придешь в десять пятьдесят пять?
      - Вполне серьезно.
      - Понимаешь, нам не рекомендуется назначать свидания посетителям, но...
      - Но ведь речь идет не о сегодняшнем вечере. В десять пятьдесят пять на следующей неделе...
      Глаза ее гневно сверкнули, но спустя мгновение она рассмеялась:
      - Ах, ловкач! За это я с тобой рассчитаюсь.
      Она приняла от меня деньги и вдруг просияла:
      - Спасибо за чаевые, красавчик.
      - Благодарю за обслуживание, моя прелесть.
      - С тобой не соскучишься. Как тебя зовут?
      - Дональд.
      - А меня Дебби. Значит, увидимся через неделю в десять пятьдесят пять. Не забудь!
      - Ни за что!- откликнулся я и тотчас отчалил.
      На самом въезде в мотель я едва не столкнулся со встречным автомобилем. Свет моих фар на ничтожное мгновение выхватил из темноты женское лицо. Чтоб наши машины разъехались мирно, мне пришлось налечь на тормоза. Женщина покидала мотель так поспешно, что шины при соприкосновении с мостовой буквально взвыли.
      Мне удалось увидеть только лицо в ослепительном свете, как при вспышке молнии. Это длилось каких-то полсекунды, но черты лица четко запечатлелись в моем сознании. Лицо женщины, перенесшей сильный эмоциональный шок.
      Не было никаких оснований связывать эту женщину с мужчиной, которого я преследовал, но маска застывшего ужаса на ее лице и манера вести машину разбудили во мне азарт и подвигли на риск.
      Я подал свой автомобиль назад, крутанул руль и помчался за ней. У нее был "шевроле"-двухлетка. Пришлось жать изо всех сил. Она проскочила один светофор, но второй остановил ее. Это дало мне возможность приблизиться вплотную и запомнить номер: РТД-671.
      Пора было кончать игру - на дальнейшие вольности я не решился. Опять развернулся и поехал к мотелю.
      Оставил машину у номера 13, достал ключ, вошел внутрь, запер дверь, вынул из чемоданчика подслушивающее устройство, приставил микрофон к стене и стал дожидаться хоть какого-то звука из соседнего номера.
      Абсолютная тишина.
      Перевел рычажок на максимальный режим.
      По-прежнему ни звука.
      Я перешел к противоположной стене, общей с номером 14. Устройство заработало на славу. Парочка в номере 14 шепталась в постели. До меня доносилось каждое слово и даже дыхание в паузах между шепотом.
      Я вернулся к стене номера 12.
      Ни звука, ни вздоха.
      Машина моего подшефного стояла перед коттеджем.
      На считанные минуты позволил желудку командовать моей головой, и вот осталось только рвать на ней волосы и посыпать ее пеплом. Я оставил под контролем автомобиль - что ж, он на месте. Не было человека.
      Осталась, впрочем, еще одна возможность.
      Я взял кувшин, будто бы отправился за льдом, и по дороге выяснил, что здание можно обойти с тыла, если воспользоваться тесным проходом.
      Мотель представлял собой идеальный объект для Тома-соглядатая. Во всех номерах комнаты были прямоугольными, но ванная и туалет, расположенные сзади, придавали помещению форму кочерги или латинской L.
      Тесный пятачок за ванной служил столовой, там стояли столик и табуретки. А еще в этом закутке было окно, и шторы можно было опустить не иначе как перегнувшись через стол.
      Поскольку окна выходили в черную пустоту, за которой ничего не было, шторами никто не пользовался.
      В этом я убедился, пока крался к номеру 12.
      На нужном мне окне штора оказалась приспущена, но не до конца. Между ее краем и подоконником осталась щель, как раз для ищущего взгляда.
      Мне удалось разглядеть на полу ногу в трикотажном носке, и больше ничего. Я поспешно огляделся. Попасться в роли Тома-соглядатая на территории того же мотеля было бы в высшей степени конфузно. На меня повесят все накопившиеся жалобы, все обвинения, все иски. Однако меня занимала эта нога. И я вновь пристроился к окну.
      Нога пребывала на прежнем месте и, добавлю, в прежнем положении. Но на сей раз я заметил еще кое-что. А именно - тоненькую красную струйку на полу.
      Она удлинялась прямо на глазах.
      И тогда я обнаружил еще одну деталь. В оконном стекле было пулевое отверстие, штора осталась целой. Значит, кто-то выстрелил через окно и только потом опустил штору изнутри.
      Я двинулся обратно, но по пути пришлось миновать номер 14.
      Как раз в этот момент женщина в номере 14 вышла из душа - ожившая куколка с фигурой, которая воодушевила бы любого художника.
      Я автоматически присел. Но отвести взгляд от этого зрелища было невозможно так же, как заставить стрелку компаса не смотреть на север.
      Луч света ударил в глаза. Почувствовав, видимо, мой взгляд, она подняла голову, но не стала кричать или стыдливо драпироваться, прикрывая наготу. Просто направилась с холодной деловитостью туда, где, по стандартам мотеля, находился телефон.
      В спортивном ритме я добежал до своего номера, схватил дипломат с микрофоном, захлопнул дверь, прыгнул в свою машину, включил мотор и сделал крутой разворот.
      Я проехал пол квартала, когда полицейские с сиреной пронеслись мимо меня к мотелю. Так близко они оказались.
      И только тут до моего сознания дошло жужжание, постепенно слабевшее и угасающее. И только теперь я отчетливо представил, в какой угодил переплет.
      Полиция обязательно обыщет "олдсмобил" и обнаружит на заднем бампере моего жучка.
      Глава 8
      Оккупировав телефон, я занялся автомобильными номерами. "Олдсмобил" ИВИ-114 принадлежал Герберту Даулингу. Небольшой сюрприз для меня. "Шевроле" РТД-671 принадлежит Айрин Аддис, проживающей по адресу: квартира 643, Дин-Драйв, 3064. В нашем деле с фактами спорить нельзя. Я и не пытался. Набор цифр на Дин-Драйв означал респектабельный многоквартирный дом. Дверь была незаперта. Дежурный в вестибюле не обнаружился. Я добрался до квартиры 643 и нажал на перламутровую кнопку, от чего внутри раздался громкий трезвон. После повторной трели дверь распахнулась.
      Молодая дама с ледяным выражением лица - та самая, из встречного автомобиля - сказала:
      - Добрый вечер... По-видимому, вы ошиблись дверью.
      Я покачал головой:
      - Нет, я попал, куда шел. Мне надо поговорить с вами.
      Ледяная маска на лице - конечно, тоже факт, и все же она была хорошенькая: безукоризненно правильные черты, внимательные синие глаза, каштановые волосы, изящные линии на более низких уровнях могли быть и повыразительнее, но и так она не казалась плоской и не смахивала на спортивный шест. Стопроцентная женщина.
      - Мне очень жаль, но я вас не знаю,- сказала она.
      - Вы чуть не перевернули мою машину у мотеля "Плавай и загорай". Вы оттуда выбирались, и весьма поспешно, а я ехал навстречу.
      - Никогда в жизни не"ездила в этот мотель!- выкрикнула она.
      - Вы считаете необходимым обсуждать сей вопрос на пороге? Может, лучше внутри?
      - Ни внутри, ни снаружи... О, вы, наверное, водитель, с которым...
      Она оборвала себя на полуслове, с горечью осознав, что слово не воробей. Ее замешательство рассмешило меня.
      - Входите,- пригласила она, распахнув дверь.
      Я вошел в квартиру.
      - У нас не так много времени. Расскажите о ваших отношениях с Даулингом,потребовал я.
      - Как вы смеете?!
      - Поберегите дыхание,- перебил я ее.- У вас нет времени разыгрывать спектакль.
      - Кто... вы такой?
      - Возможно, я смогу вам помочь. Но мне нужны факты, и побыстрее.
      - На каком основании я должна вам их давать?
      - Почему бы и нет? Полиция будет здесь с минуты на минуту. Так что вам не помешает небольшая репетиция. Под моим руководством.
      - А кто вы такой?!
      - Можете звать меня Дональдом. Я детектив.
      - Значит... вы сотрудничаете с полицией?
      - Нет, я частный сыщик.
      - Мне нечего вам сказать.
      - Что ж, полиция пойдет мне на любые уступки ради информации, которую я могу предоставить.
      Я направился к телефону.
      Она внимательно наблюдала за мной и вдруг воскликнула:
      - Не надо, Дональд. Пожалуйста, не надо. Я расскажу... Я не вынесу полицейского допроса и газетной шумихи... Я скорее покончу с собой.
      - Я дам вам соломинку, за которую стоит ухватиться. Только, Айрин, при условии полной откровенности. Не пытайтесь утаить хоть какую-нибудь мелочь, это обернется самой большой ошибкой в вашей жизни.
      - Я и сама хочу с кем-нибудь поделиться...
      - Прежде всего о Даулинге,- напомнил я.
      - Так его звали Даулинг? Я не знала.
      - Перестаньте лгать!
      - Я не лгу... Ведь я не представляла...
      Я взял телефонную трубку, набрал цифру 9. Оттуда, где стояла женщина, могло показаться, что я вызываю коммутатор. Я произнес в трубку:
      - Дежурная? Будьте любезны, соедините с полицейским управлением. Говорит Дональд Лэм, детектив.
      У меня сообщение об убийстве и свидетельнице, которая...
      В панике она вихрем налетела на меня, вырвала из рук трубку, нажала на рычаг.
      - Нет,- вопила она,- нет, нет, вы не смеете...- И разрыдалась.
      - Господи, я же предупреждал, что от театральных упражнений не- будет никакой пользы, пустая трата драгоценного времени.
      - Что вы хотите из меня вытянуть?
      - Сколько времени вы провели в мотеле, что вам известно о смерти Даулинга, давно ли вы с ним связаны?..
      - Никак я с ним не связана...
      - Понятно, понятно. Опять увертки. Вы как страус. Думаете, стоит закрыть глаза, и всей истории как не бывало. Речь идет об убийстве. От него нельзя отмахнуться просто потому, что вам так захотелось. Я готов отрепетировать с вами ответы для полиции. Поспешите воспользоваться столь редкой возможностью!
      - Я готова ответить на ваши вопросы.
      - В таком случае потрудитесь говорить правду. Иначе к полуночи наверняка окажетесь в тюремной камере и вкусите весь набор сенсационной славы: газетные репортеры будут дотошно фиксировать каждое ваше слово, фотографы будут умолять вас выглядеть чуть посексуальней. Дело назревает громкое. Представьте себе заголовки: МИЛЛИОНЕР УБИТ В ЛЮБОВНОМ ГНЕЗДЫШКЕ ОТВЕРГНУТОЙ ЛЮБОВНИЦЕЙ.
      - Я не была его любовницей, и он меня не отвергал...
      - Как же, как же... Вы приехали к нему, чтобы обсудить перспективы принадлежащих вам угольных копей.
      - Повторяю, я не была его любовницей. Я приехала к нему... ну с деловым предложением.
      - Разумеется,- поддержал я в том же духе.- Вам принадлежат два пакета акций компании Даулинга, и он хотел заручиться вашей поддержкой на перевыборах.
      Вы знали, что на ближайшем собрании акционеров произойдет схватка за право контролировать всю деятельность компании. В этой связи он предложил вам приехать в мотель под именем миссис Оскар Л. Палмер. Таким образом, вы могли провести ночь в деловых беседах, не опасаясь, что вам помешают.
      - Негодяй! Подлый, коварный тип...
      - Продолжайте,- попросил я, пока она переводила дыхание,- и помните, мы репетируем беседу с полицией. Такого рода ответы открывают перед вами одну-единственную дорогу - в тюремную камеру. Впрочем, если тяга к сцене у вас столь сильна...
      - Откуда вы знаете, что у нас была назначена встреча в мотеле?
      - Потому что вы сообщали Даулингу конфиденциальную информацию карсоновской фирмы. Он наживался на ней и...
      - Абсурд!
      - Почему абсурд? Когда начнут проверять бумаги Даулинга, установят, как именно развивались события.
      В его кабинете обязательно найдут сведения о расходах Карсона, текущих и будущих, без труда выяснят, что это в высшей степени секретная информация. Такую информацию мог поставлять только сотрудник Карсона, человек, посвященный во все внутренние дела фирмы... Затем полиция установит, что вы играли роль миссис Палмер, причем Даулинг зарегистрировался в мотеле под именем Оскара Л. Палмера... Тогда они заинтересуются вашим прошлым, узнают, когда вы впервые встретились с Гербертом Даулингом и...
      - Нет!- воскликнула она.- Нет, нет и нет!
      - Я причинил вам боль?
      - О! Неужели они пойдут на это?!
      - На что?
      - Ну, начнут копаться в моем прошлом, выяснять, как я познакомилась с Даулингом?
      - Бесспорно,- подтвердил я.
      - Понимаете, мистер Лэм...
      - Лучше зовите меня Дональдом. В ближайшие полчаса, прежде чем сюда заявится полиция, нам предстоит весьма тесное общение, если, конечно, нам подарят столько времени.
      - Дональд так Дональд... Так вот, я не была любовницей Даулинга. То есть была, но очень давно. На этот раз я не ехала к нему как жена или любовница.
      Я демонстративно зевнул.
      - Мистер Даулинг,- продолжила она с достоинством,- отец моего ребенка.
      Я оборвал свой затяжной зевок прямо посередине и переспросил:
      - Что-о-о?
      - Именно так. У меня трехлетний мальчик, которого я доверила хорошим людям.
      - И Даулинг его отец?
      - Да.
      - Он признавал этот факт?
      - Не знаю, какой смысл вы вкладываете в слово "признавал". Он никогда не отрицал этого факта, даже не пытался. По меньшей мере, при мне.
      - Кто оплачивает расходы на ребенка?
      - Даулинг. Он следит, чтобы деньги на мой счет поступали первого числа каждого месяца.
      - Это очень важно!- сказал я.- Как деньги переводились на ваш счет?
      - В виде вкладов.
      - Ежу понятно. А вот кто подписывал чеки?
      - На чеках стояли разные подписи. Но они были подтверждены как положено, и все такое. Поскольку лица, вносившие суммы, не претендовали на получение денег с моего счета, банк принимал чеки беспрепятственно. Возможно, там испытывали по сему поводу любопытство, но никак это не показывали.
      - И вы брали эти деньги на содержание мальчика?
      - Да.
      - От своего имени?
      - Конечно,- подтвердила она.- Я сказала сыну, что его отец погиб в автомобильной катастрофе. Мне пришлось сочинить целую историю.
      - Боже мой! Вы оставили столько следов, что на вас выйдет первый попавшийся любитель без малейшей квалификации следователя.
      - Откуда мне было знать, что элементарные вещи станут следами!
      - Ладно, перейдем к сути.
      - Кое-что придется объяснить.
      - Не стоит тратить время,- потребовал я,- давайте только факты. Объяснения подождут.
      Без объяснений картина получится очень уж мрачная.
      - Ваш ребенок родился вне брака, и вы не хотите, чтоб вокруг этого обстоятельства велись досужие пересуды. Верно?
      - Совершенно верно,- вспыхнула она.- Многим ли на этой земле удается праведная жизнь? Многие ли подчиняются правилам, придуманным моралистами?
      Эти правила перестают работать при первом же соприкосновении с действительностью.
      - Ближе к делу,- остановил я ее.
      - Я работала у мистера Даулинга. Его тянуло ко мне.
      А меня к нему. Я очень ему сочувствовала.
      - По какому поводу?
      - У его жены было больное сердце. Ей противопоказаны эмоциональные переживания, даже самые легкие. Называть ее женой - сильное преувеличение.
      И женщиной тоже. Просто пациентка. Калека. Даулингу приходилось возиться с ней, как с ребенком. Ей нельзя было возражать, ее нельзя было волновать, нельзя было жить нормальной человеческой жизнью, как живут муж с женой.
      - И этот пробел он восполнил с вашей помощью?
      - Не надо так, Дональд. На самом деле это было прекрасно... Пока не кончилось.
      - Почему кончилось?
      - Из-за моей беременности.
      - Какую она сыграла роль?
      - Он испугался, что жена узнает о нашей связи, и это ее убьет. Ее жизнь висела на волоске, и он проявлял столько заботливости, столько преданности, столько благородства. Он готов был пожертвовать всем, чтобы спасти ее.
      - И пожертвовал вами.
      - Если вам угодно, можете выбрать такую формулировку. Но я не допустила бы ничего другого. Он не мог развестись. Это прикончило бы ее. Он это понимал, и я тоже.
      - Что же произошло?
      - Я ушла.
      - Он предоставил вам необходимые средства?
      - Предоставил, и я исчезла примерно на год. Когда я вернулась... Что ж, я была далеко, а он, такой несчастный и одинокий...
      - И ваше место заняла другая?
      - У него появились новые интересы.
      - Его жена умерла?
      - Умерла за две недели до моего возвращения.
      - Что дальше?
      - Я не стала умолять, не стала ныть, не пыталась прибрать его к рукам угрозами. Подыскала новую работу и видела его совсем редко, только когда что-нибудь осложняло жизнь Герберта.
      - Вы назвали сына Гербертом?
      - Так пожелал отец.
      - Как насчет сходства?
      - Мальчик - точная копия своего отца, и с каждым днем все больше.
      - Даулинг видел его когда-нибудь?
      - В том-то и дело. Сын считает мистера Даулинга своим дядей. Тот приезжал пару раз, а сходство настолько поразительное... Согласитесь, мистер Даулинг всегда на виду, и если бы разгорелся скандал... Это могло бы погубить ребенка.
      - Полагаю, Даулинг обещал жениться на вас, если жена умрет?
      - В то время он так и собирался поступить.
      - А потом передумал?
      - Передумал.
      - И в последнее время о женитьбе даже не заикался?
      - Совсем наоборот,- возразила она.- Несколько раз предлагал выйти за него замуж, но я отказывалась.
      - Почему же?
      - Считала, что им руководит чувство долга, а не любовь.
      - У вас есть сын. В таких случаях больше заботятся о ребенке.
      - Знаю. Дальше так не могло продолжаться... В частности об этом я и хотела с ним поговорить.
      - И согласились на эту встречу?
      - Да.
      - Он собирался возобновить роман?
      - Разумеется, нет. Между нами теперь нет ничего такого.
      - Но он зарегистрировался в мотеле якобы с супругой.
      - Понятное дело. Разве можно заявиться в мотель такого класса для встречи с женщиной и не соблюсти хотя бы видимость приличий. Тем более теперь, когда недовольные акционеры намерены отобрать у мистера Даулинга контроль над корпорацией.
      - Тогда почему вы не встретились где-нибудь в городе и не приехали в мотель вместе?
      - Он так и хотел, но мне пришлось задержаться.
      Я позвонила в ресторан, где он ждал, и сказала, пусть едет в мотель, а я приеду позже.
      - Вы приехали, и что же?
      - Он был мертв.
      - Вы уверены?
      - Уверена. О, Дональд, это было ужасно!
      - Говорите же!
      - Благодарю свою счастливую звезду, что не зашла в контору, как собиралась: я, мол, миссис Палмер, не зарегистрировался ли здесь мой муж, мы решили здесь встретиться...
      - Так, к администратору вы не обратились.
      - Нет. Увидела машину мистера Даулинга возле номера 12, поставила свою рядом и открыла дверь.
      - Без стука?
      - Разумеется. Ведь я приехала в качестве жены. Значит, должна была распахнуть дверь и войти как хозяйка.
      - Дверь была не заперта?
      - Нет, как мы и договаривались.
      - Итак, вы вошли в номер. Что дальше?
      - Он лежал на полу. Его застрелили.
      - Откуда вы знаете?
      - Там была... О, Дональд, я больше не могу...- Она разрыдалась.
      - Поберегите слезы, сестрица,- сказал я.- Уж такие-то вещи я должен выяснить.
      Там была... там была лужа крови и... и пулевое отверстие в заднем окне. Я подбежала, нагнулась над ним, коснулась руки и тотчас поняла: он мертв. Да и лицо у него было как у покойника - ошибиться невозможно.
      - Свет в номере горел?
      - Да.
      - Ничего -больше не заметили? Что-нибудь, что указывало бы на предыдущих визитеров?
      - Ничего не заметила. Я испытала страшный шок, острейшее чувство потери... Как только я дотронулась до него, меня охватила паника. Я подумала о ребенке.
      Разве я имею право втягивать его в скандальную историю?! Я хочу, чтобы он рос хорошим, послушным мальчиком, чтобы у него были друзья и его принимали в приличных домах. Одно дело, когда парень потерял отца из-за автомобильной катастрофы... А если вдруг обнаружится, что он внебрачное дитя, что отца его убили...
      О, эта отметина останется на всю жизнь. Друзья отвернутся. Он станет жертвой одиночества, насмешек, презрения. О, дети умеют быть жестокими.
      Вернемся пока к мотелю. Как вы поступили дальше?
      - Я не могла оставить его как есть. Я опустила штору. Чтобы все, кому не лень, не пялили на него глаза.
      Я задумчиво разглядывал ее.
      - И чтобы никто не увидел, как вы обыскиваете труп.
      - Я не обыскивала труп.
      - И можете это доказать?
      - Нет... Разве что дать честное слово.
      - Что дальше?
      - Я... я убежала в диком смятении. Развернула автомобиль и помчалась к воротам.
      - Вас кто-нибудь видел?
      - Когда я покидала мотель, навстречу выехала какая-то машина. На мгновение свет ее фар ослепил меня.
      Наверное, это были вы.
      - Да,- подтвердил я.
      - А вас чем привлек мотель?
      - Я следил за Даулингом.
      - О,- произнесла она слабеющим голосом,- значит, вас кто-то нанял следить за Даулингом?
      - Не совсем так. Меня подрядили проделать кое-какие операции, и я счел необходимым установить слежку за Даулингом.
      - И как долго вы за ним следили?
      - Один вечер - нынешний.
      - Тогда вам должно быть понятно, что он чрезвычайно... Ну, что он несчастен. Он зависит от женщины, которая буквально держит его на крючке. Он связался с ней, пока не было меня, и сейчас... сейчас он на крючке.
      - Откуда у нее такая власть над ним?
      - О, она демон. Соблазнительный, беспощадный, злобный. У нее сохранились копии гостиничных квитанций и его письма, магнитофонные записи - сделанные тайком, разумеется... Несколько раз он брал ее в Мексику, иногда они пересекали границу нелегально.
      - Шантаж,- заключил я.
      - Утонченнейшая его разновидность. Видите ли, он находится... находился в таком положении, что просто не мог поставить под удар свою репутацию в глазах компании. Известно ли вам, что его втянули в борьбу за контроль над компанией? Конкуренты все время пытаются подорвать доверие к нему акционеров и перехватить власть.
      - А в чем заключаются интересы конкурентов и кто они, эти конкуренты?
      - Он очень старательно избегал разговоров на эту тему, но мне кажется...
      - Ну-ка, ну-ка!- подстегнул я ее.
      - Я иногда спрашиваю себя, не Карсон ли это?
      - Карсон способен на такое?
      - Бизнес есть бизнес,- сказала она.
      - Но вы не уверены, что это Карсон?
      - Нет.
      - Видимо, вы не раз встречались с Даулингом и обсуждали некоторые его личные проблемы в подробностях.
      - Он любил откровенничать со мной. Не сомневаюсь, необходимость расстаться со мной была трагедией его жизни. Он сказал однажды, что после моего отъезда неделями не мог смотреть на женщин, ну а потом... Он же настоящий мужчина... и, конечно, неизбежное случилось. Эта женщина оказалась весьма сообразительной.
      Он был так одинок. Она мигом оценила ситуацию и запустила в него свои когти... О таком человеке трудно рассказывать. Он постоянно испытывал эмоциональное беспокойство. Мы всегда были очень близки друг другу, и многие его беды происходили из-за того, что он попытался найти этой близости замену.
      - Что ж,- подытожил я,- он обрел эмоциональный покой. Эта женщина не дала ему уйти от ее когтей.
      Она кивнула.
      - Кто она?
      - Уместны ли здесь имена? Я не вправе злоупотреблять его доверием.
      - Не будьте ребенком,- возразил я,- человека ведь нет в живых.
      Моя сентенция буквально сразила ее наповал. Рассказывая о Даулинге, она так была поглощена излагаемыми фактами и их отношениями, что, казалось, забыла о самом непреложном факте: его больше нет в живых.
      У нее перехватило дыхание, на глазах выступили слезы.
      - Успокойтесь,- попросил я,- для слез нет времени... Кто эта женщина, которая запустила в Даулинга когти?
      - Ее зовут Бернис Клинтон.
      Я с минуту дегустировал информацию.
      - Не знаете, где она живет?
      - Нет. Он никогда об этом не говорил, но я знаю, он ее содержал. Он снимал для нее квартиру. А запросы и вкусы у нее отчаянные.
      - Потом он перестал оплачивать квартиру?
      - Продолжает и поныне, хотя страстно мечтает освободиться.
      - Почему?
      - А почему всякий мужчина сперва лезет в ярмо, а потом во сне видит, как бы ярмо сбросить? Даулинг видел в ней мое отражение, и она это заблуждение всячески поддерживала, совсем вскружила ему голову.
      Правда, потом...
      - Почему он не женился на ней в пылу увлечения, когда овдовел?
      - Потому что начал узнавать ее истинный характер.
      - И захотел возобновить прежние отношения с вами?
      - Он тянулся ко мне,- согласилась она.- Но я не могла вернуться на его условиях. Я уважала его как отца моего ребенка, а узнав, что он спутался с этой женщиной... Не знаю, как объяснить, Дональд, что-то во мне умерло. Я видела в нем только друга. Я сочувствовала ему, понимала, пожалуй, больше, чем любая другая женщина в его жизни. Он мне нравился. Но вновь запылать страстью... Нет, на такие чувства меня теперь не хватит.
      Ведь один раз я уже прошла этот круг до конца... Если бы он захотел жениться на мне, как только я вернулась, я пошла бы под венец в ту же минуту. Увы, он опять был несвободен. История начиналась сначала. Я не хотела опять свиданий украдкой, постоянной лжи, тайной связи, а потом... быть может, новой беременности...
      Трудно объяснить, как я воспринимала его теперь, не менее трудно - как воспринимал меня он.
      - Был он агрессивен, пытался вновь завязать близкие отношения?
      - А как же, конечно.
      - Не вполне понимаю, ваше "конечно".
      - Он очень чувственный мужчина, и какой! Я ему нравилась, у нас интимные воспоминания, и было бы противоестественно, если бы он повел себя иначе.
      - Но вы не уступили.
      - Нет. Дружба, сочувствие, понимание - пожалуйста, но... тайными утехами я сыта по горло. Я не могла идти на такой риск - произвести на свет еще одного ребенка с отметкой безотцовщины.
      - Иными словами, вы предложили ему освободиться от Бернис и повести вас к алтарю?
      - В общих чертах что-то в этом роде.
      - Лучшего кандидата на лавры убийцы не придумаешь...
      - Полагаете, они предъявят...
      - Предъявят. Вне всяких сомнений.
      Я помолчал, взвешивая сложившиеся обстоятельства и приглядываясь к ней.
      Какое-то время она под моим взглядом сохраняла внешнюю бесстрастность.Потом вдруг сказала:
      - Хватит, Дональд. Случалось, мужчины меня мысленно раздевали. И вот новости: вы меня мысленно препарируете. Хватит.
      - Люблю изучать, какие колесики вертят стрелки на циферблате. Я пытаюсь сложить головоломку: ваш сын - это ваш сын?
      - Никакой головоломки тут нет. Он мой сын. Теперь я живу для него.
      - Точно так я себе и представляю ситуацию. Иначе у вас завязался бы другой роман, как только закончился с Даулингом. Вы стали матерью, поглощены своим материнством.
      - Собственно, почему мы должны это обсуждать в данный момент?
      - Потому что сейчас я дам вам совет, и вы ему последуете.
      - Какой же?
      - Вы угодили в тупик. Пойти в полицию и рассказать все как есть - значит увязнуть в этой истории по уши и заполнить своей особой первые полосы всех газет, поставить сына под прожектора всеобщего любопытства.
      В глазах ее отразился панический страх.
      - Нет, Дональд, нет,- взмолилась она.
      - Но если вы не обратитесь в полицию,- продолжал я,- сыграете им на руку. Они дознаются, кто должен был поселиться в мотеле "Плавай и загорай" под именем миссис Оскар Л. Палмер.
      Она кивнула.
      - Если вы скроетесь, это -расценят как бегство, а бегство - почти доказательство вины.
      - Дональд, зачем вы сводите меня с ума?!
      - Хочу убедить вас в полезности моих советов.
      - Ну так, может, дадите такой, который сработает?
      Да, вы тщательно проанализировали ситуацию и доказали, что я в тупике. И мне лучше пребывать в параличе, пока луч полицейского фонарика не выхватит меня из тьмы на публичное обозрение. Тогда... тогда судьба моего сына непоправимо испорчена.
      - Не обманывайте себя, Айрин,- сказал я.- Рано или поздно имя вашего сына всплывет. Существенно, однако, всплывет ли оно как имя незаконнорожденного сына подозреваемой в убийстве особы... Рекомендую вам следующую линию поведения. Да, вы были в мотеле. Да, вы должны были встретиться с Даулингом. Вас волновали проблемы, связанные с благополучием вашего сына. Даулинг оказался мертв; предположительно убит. Вы бросились искать телефонную будку, чтоб вызвать полицию. Но полиция появилась раньше, чем вы успели позвонить. И вы подумали, что им уже известно об убийстве.
      - Откуда мне могло быть известно, что им известно?
      - Полицейская машина проехала к мотелю мимо вас.
      - Но я не видела...
      - Полицейская машина проехала к мотелю мимо вас,- повторил я твердо.
      Некоторое время она колебалась. Потом сдалась:
      - Да, Дональд.
      - В сложившихся обстоятельствах ваш сын подвергается опасности. Где он?
      - Я никогда и никому не называла этот адрес.
      - Прекрасно,- похвалил я.- Стойте покрепче на своих рубежах, и завтра любой желающий сможет узнать адрес вашего сына, если не поскупится заплатить за утреннюю газету.
      - Он в "Доме Осгуда". Вернее, сейчас владелица дома миссис Осгуд. Она наследовала его после смерти мужа.
      - Где это?
      - В горах. Одиннадцать миль от Баннинга.
      - Где поблизости может поселиться приезжий?
      - В каком-нибудь мотеле в Баннинге. Ближе ничего нет.
      - Под каким именем записан там ваш сын?
      - Герберт Аддис.
      - Он живет под вашим именем?!
      - Да.
      - Ага, вы обезумели от страха за жизнь сына! Отправляйтесь в Баннинг прямо сейчас. Убит его отец. Вам кажется, что злоумышленник метит теперь в сына.
      - Зачем?- поразилась она.
      - Черт побери! Не спорьте со мной! Вы ведь не знаете, по какой причине убит Даулинг. Не исключена возможность, что убийца в приступе ревности охотится теперь и за вашим сыном. Как раз в этот самый час преступник может спешить в Баннинг...
      - Дональд, прекратите! Слышите? Немедленно прекратите!..
      - Делайте, что я говорю! Вы взвинчены. Вы на грани истерики. Вы тревожитесь за своего сына. Естественно, вы едете к нему. Немедленно садитесь в машину и отправляйтесь. Зарегистрируйтесь в мотеле под собственным именем. Укажите номер машины, уж позаботьтесь об этом. Словом, вы хотите быть как можно ближе к своему ребенку. Полиция, узнав о вас все подробности, лихо вас найдет. Впрочем, вряд ли в ближайшие двадцать четыре часа, разве кто-нибудь им донесет. Да и тогда они не сразу кинутся в погоню...
      И это совсем не побег. Это естественное стремление матери - быть рядом с сыном, защитить от опасности... Если придется давать объяснения в суде, что ж, в жюри есть женщины. Даже если полиция будет утверждать, что вы ударились в бега, женщины украдкой утрут слезу и поймут вас.
      Подумав, Айрин Аддис сказала:
      - Я вас слушала и вдруг поняла: надо ехать. Неважно, по какой причине... Возможно, вы правы и ему угрожает опасность...
      Я последовал к двери и, взявшись за ручку, произнес:
      - Не забудьте, именно я предупредил вас, что мальчику угрожает опасность.
      Она быстрыми шагами пересекла комнату, положила свою руку на мою, уже готовую распахнуть дверь, придвинулась ко мне:
      - Зачем вы это сказали, Дональд?
      - Чтоб не забыли: именно я вас предупредил.
      - Зачем мне помнить об этом?
      - В случае необходимости у вас будет объяснение, почему вы поспешили к сыну.
      Она долго вникала в смысл моих слов и вдруг оказалась совсем близко, глядя мне прямо в глаза:
      - Я не могу выразить свои чувства, Дональд, в нашем языке таких слов нет.
      Затем она отступила назад, а я распахнул дверь и вышел.
      Глава 9
      Ночным самолетом я вылетел в Сан-Франциско.
      В отеле оформился под своим именем, попросил разбудить меня в семь тридцать и лег спать. Утром я побрился, позавтракал и к девяти часам был в местном отделении Компании электронного сыскного оборудования.
      Контора только что открылась. Я приобрел электронный комплект для слежки: одна часть - для машины преследователя, вторая, маленькое радиопередающее устройство,- для преследуемой машины.
      Я взял такси и отправился в оклендский аэропорт.
      Когда мы проезжали Бей Бридж, выбросил через окошко приемное устройство в залив, а себе оставил передатчик - приставку для бампера.
      В оклендском аэропорту я ее малость обшарпал, испачкал, упрятал в свой кейс. И вылетел в Лос-Анджелес.
      Там я направился на стоянку, получил нашу с Бертой служебную машину, уложил свое сан-францискское приобретение рядом с принимающим устройством, оставшимся у меня после погони за Даулингом, и отправился в агентство.
      Ровно в час Элси отложила ножницы в Одну сторону, газеты в другую и подняла голову. В дверях стоял я.
      - Дональд!- воскликнула она.
      - Собственной персоной,- подтвердил я.
      - Дональд, ты ничего не сообщал! Мы не знали, где ты... Неужели ты...
      - Я работал по делу.
      - Берта искала тебя целое утро. Она на грани нервного срыва, чуть не орет. У нее в кабинете ваш клиент.
      - Карсон?
      Элси кивнула и добавила:
      - Она просила доложить, как только ты появишься.
      - Ол-райт, я появился. Свяжи меня с ней... Или нет, я сам доложу о своем прибытии.
      - Лучше все-таки позвонить ей и предупредить, что ты здесь.
      - Что ж, действуй.
      Элси подняла трубку, соединилась с Бертой и, выждав несколько мгновений, сказала:
      - Мистер Лэм сию секунду вошел. Я предупредила, что его ждут.
      Она отвела руку с трубкой на пару футов в сторону, чтобы уберечь свои барабанные перепонки от Бертиных громов и молний, затем добавила:
      - Он уже идет, миссис Кул.- И повесила трубку.
      - Не огорчайся, малышка,- сказал я, погладив ее по плечу, и направился в кабинет Берты.
      Берта Кул сидела за столом в скрипучем вертящемся кресле. Губы негодующе поджаты, взгляд тверже алмаза.
      Монтроуз Л.Карсон сидел в кресле для клиентов, и лишь знаменательный факт его присутствия удерживал Берту от взрыва.
      - Где ты, черт побери...- начала она, но сдержалась и после глубокого вдоха продолжила уже спокойнее:- Я искала тебя все утро, Дональд.
      - Работал по делу,- объявил я небрежно.- Как поживаете, мистер Карсон?
      Карсон поклонился в ответ. Берта, видимо изумленная моими независимыми манерами, спросила:
      - Боже мой, неужели ты не слышал, Дональд?
      - О чем?
      - О Даулинге.
      - А что с ним?
      - Его убили!
      - Как?!
      - Именно так! И вот еще что, тебя ищет сержант Фрэнк Селлерс. Он трижды звонил. Требует, чтоб его известили, едва ты появишься, в ту же минуту.
      - Что ж,- откликнулся я.- В нашем распоряжении есть примерно десять секунд.
      Берта зловеще зыркнула на меня, схватилась за телефон и сказала телефонистке:
      - Соедините меня с сержантом Селлерсом.
      Берта еще не успела положить трубку, как сержант Селлерс собственной персоной возник на пороге.
      - Кажется, я просил вас...
      Берта, отодвигая телефон, громыхнула:
      - Я и звоню вам, черт побери! Как раз в этот момент!
      - Как раз такие вещи,- сообщил Селлерс,- я называю совпадениями поразительными совпадениями.
      - Зажарьте меня как устрицу!- заявила Берта.- Я не вру, зарубите себе на носу. Сходите и узнайте на коммутаторе, по какому номеру я звонила. Я вам не вру, Фрэнк Селлерс. Мне это ни к чему.
      Селлерс сдвинул форменную фуражку на затылок, перекинул наполовину изжеванную сигару из одного угла рта в другой.
      - Мне надо с вами поговорить,- потребовал он.
      - У нас клиент,- отрезала Берта.
      - Ваш клиент может подождать в приемной,- настаивал Селлерс.- Полиция ждать не может.
      - Я налогоплательщик,- встрял Карсон.
      Селлерс задумчиво взглянул на него:
      - Назовите свое имя.
      Монтроуз Ливайнинг Карсон,- представился Карсон воинственным тоном.Вручить вам визитную карточку?
      Селлерс подошел к нему, протянул свою громадную лапу, взял карточку, посмотрел на нее и сунул в карман.
      - Глубоко убежден,- сказал я,- что мистера Карсона не затруднит просьба переместиться в приемную, пока...
      - Бред!- оборвала меня Берта.- Он клиент! Фрэнк Селлерс, если у вас есть что сказать, говорите прямо и убирайтесь.
      Селлерс снова переместил сигару, задумчиво посмотрел на меня, потом снова на Берту:
      - Хорошо, скажу прямо. Прошлой ночью погиб Герберт Джейсон Даулинг. Его убили. Пристрелили из пистолета двадцать второго калибра. Это вам говорит о чем-нибудь, господа?
      Карсон открыл было рот, но я опередил:
      - Мы читаем газеты, Селлерс.
      - Об этом еще нет в газетах, по крайней мере, пока.
      Я продолжал с непоколебимой уверенностью:
      - Зато есть радио.
      - Ты имел в виду не то.
      - Как раз то.
      - Ладно,- согласился Селлерс,- послушайте, что я скажу. За Даулингом следил один частный сыщик.
      Именно в ночь убийства. Нам бы хотелось поговорить с этим сыщиком.
      Я перевел взгляд на Берту:
      - Даулинг... Даулинг...- повторял я, как бы пытаясь припомнить, кто это.
      Карсон опять открыл рот, и опять я помешал ему:
      - Откуда вы знаете, сержант, что за Даулингом следил частный сыщик?
      - Ладно, и это скажу. Кто-то установил на его автомобиле приставку от электронного устройства для слежки. Компания, продающая их в нашем городе, дала мне справку о покупателях за последнее время. В городе продано с дюжину комплектов. Один попал к вам. Мои люди проверяют других покупателей. А у тебя, коротышка, я лично возьму интервью.
      - За что такая честь?
      - Я всерьез подозреваю тебя. Ты всегда ловчишь, честно не играешь... Но сейчас мы не будем спорить.
      Я хочу знать, где находится ваша электроника, причем обе половинки. Понятно, коротышка? Обе половинки!
      - В машине,- ответил я, не раздумывая.
      - А где машина?
      - Внизу, на стоянке.
      - Ладно,- сказал Селлерс.- Мы пройдем на стоянку и проверим. У полиции много дел, у вас тоже.
      Давайте спустимся к машине вместе. Вы мне покажете обе половинки той штуки, которую вы приобрели четыре месяца назад. Окажутся на месте - я займусь своими делами, а вы своими.
      - Надеюсь, вы извините меня,- обратился я к Берте.
      Берта попыталась что-то сказать, но я не дал:
      - Больше вам ничего не нужно, сержант? Просто посмотреть на устройство?
      - Это все, что мне нужно,- подтвердил Селлерс, а потом добавил, спохватившись:- Пока все.
      - Пошли,- предложил я и обернулся к Карсону:- Простите меня, мистер Карсон.
      Он откашлялся, словно намеревался выступить с заявлением.
      Я повернулся к нему спиной и проскользнул мимо Селлерса к двери.
      - Эй,- окликнул Селлерс.- Как ты себя ведешь?!
      - Как я себя веду?
      - Ты должен быть вежливым и пропустить меня вперед. Не воображай, будто тебе удастся пробраться туда и схимичить...
      - Как я могу схимичить?
      - Кабы я знал!- посетовал Селлерс.- За тобой глаз да глаз нужен.- И он прошествовал из кабинета прочь, лягнув на прощанье дверь.
      Мы спустились вниз на лифте, прошли на стоянку.
      Я открыл дверцу автомобиля и сообщил:
      - Мы держим эту штуку в специальном отсеке под сиденьем.- Я вытащил оттуда ветошь, развернул сверток и продемонстрировал обе части устройства.
      - Ладно, коротышка,- крякнул Селлерс.- Клади свои тряпки обратно. Я должен был проверить. Вот и все.
      - Кто такой Даулинг?- спросил я.
      - Один толстосум. У него в мотеле было назначено свидание с дамочкой,поделился Селлерс.- А к его машине присосался жучок. Хотел бы я выяснить, кто подсадил на бампер это насекомое.
      - Сумеете?
      - Еще бы не суметь!- сказал Селлерс.- В городе их продали не так уж много. За несколько часов мы проверим каждый экземпляр и найдем владельца неполного комплекта.
      - Значит, вы не намерены взять у меня показания о Даулинге?
      Он рассмеялся и извлек изо рта мокрую сигару.
      - Нет, коротышка, я не буду тебя допрашивать на сей раз.- Ты любишь прикидываться дурачком, задавать вопросы. Но на вопросы дают ответы. Получая ответы, ты разживаешься информацией. Получив информацию, ты сумеешь зачислить ее в свой актив. Ты извлекаешь выгоду из любого факта, угодившего тебе в руки. Если бы я тебе рассказал все, что знаю, это чертовски много. Так что возвращайся-ка в свою контору, будь пай-мальчиком и не суй свой нос куда не следует. А не то папа тебя отшлепает, а шлепки причиняют нешуточную боль.
      Селлерс развернулся и зашагал прочь, а я поднялся в контору. Карсон произнес, укоризненно глядя на меня:
      - Я дважды пытался объяснить офицеру, почему вы интересовались Даулингом.
      Я воззрился на Карсона в полном недоумении:
      - На чем основаны ваши умозаключения?
      - Но разве вы Даулингом не интересовались?
      - Послушайте, Карсон, не будем валить в одну кучу совершенно разные вещи. Вы подрядили нас найти канал, по которому из вашей конторы уходит информация. Вы считаете, что получает информацию Даулинг.
      Но нам слежку за ним не поручали. Или мы ошиблись?
      - Ну...- заколебался он.
      - Если бы перед нами стояла задача вести расследование против Даулинга, финансовая сторона нашего контракта выглядела бы совсем иначе.
      - По-моему, полицию мы все-таки должны были поставить в известность,пробормотал Карсон.
      - Черт побери, Дональд,- вмешалась Берта,- ты обязан был предоставить Фрэнку Селлерсу все факты.
      - Какие именно все?- спросил я простодушно.
      - Сам знаешь!
      - Разумеется, знаю. А поэтому позвольте теперь сказать кое-что вам. Вы оба жаждете предоставить информацию Селлерсу. А ведь на эту информацию у Селлерса нет никаких прав. Он не может требовать, чтоб ему раскрыли имя клиента, если нет доказательств, что эта личность имеет отношение к расследуемому делу... Возьмем ваш случай, Карсон. Вы глава корпорации, и у вас есть определенные обязательства перед акционерами. Как только вы сообщили бы Селлерсу, что наняли нас следить за Даулингом, он тотчас же дал бы вашему заявлению абсолютно ложное толкование. Более того, он довел бы свои гипотезы до сведения прессы. А как вам понравилось бы, если бы ваши акционеры прочли в газетах, что вы подрядили частное детективное агентство вести слежку за конкурентом и что конкурент вскоре был убит?
      - О Господи!- воскликнул Карсон, и самодовольство на его лице в одно мгновение сменилось страхом.
      - Теперь вам ясно,- заключил я,- какие последствия могла бы иметь излишняя болтливость в присутствии Селлерса?
      - Я не имею привычки болтать!- в негодовании проговорила Берта.
      Карсон некоторое время пребывал в задумчивости, потом поднялся со своего кресла, пересек комнату, заключил мою руку в свою костлявую лапищу и потряс ее, как будто покачал рычаг - вверх-вниз.
      - Лэм, я вечный ваш должник,- заявил он.
      - Теперь,- сказал я,- поскольку Даулинга нет в живых, у вас отпала необходимость перекрывать утечку информации. А посему, ежели кому-то придет в голову спросить, нанимали ли вы фирму Кул и Лэма, можете без зазрения совести ответить "нет" и, чуть подумав, добавить, что в прошлом мы выполняли кое-какие поручения, возможно, будем выполнять и в будущем, но в настоящее время никоим образом не представляем ваши интересы.
      Берта Кул сердито произнесла:
      - Ты чего же добиваешься? Чтоб от наших услуг отказались?
      Карсон, повернувшись к ней, успокоил:
      - От ваших услуг никто не отказывается, миссис Кул. Если можно так выразиться, ваша работа самоисчерпана. Как раз на данное обстоятельство я и намеревался вам указать, чем, главным образом, и был вызван мой нынешний визит.
      - Но теперь появилось нечто другое!- заявила Берта.- Не надейтесь, что от Фрэнка Селлерса вам удастся многое скрыть. Вот, например, он уже знает, что пропала часть электронного устройства.
      - Разве она пропала?- спросил я.
      - Черт побери!- заорала Берта.- Спустись с небес на землю. Прекрати свое баловство. Что он тебе сказал?!
      - Велел вернуться б контору и не совать нос в чужие дела. Сказал, что не будет больше расспрашивать меня о Даулинге и не хочет, чтоб я его расспрашивал.- Сказал, что каждый раз я выуживаю из него информацию и получаю от него больше, чем даю сам, и пусть я качусь ко всем чертям!
      Берта в изумлении разинула рот:
      - Ты хочешь сказать, комплект цел?
      - Будь иначе, неужели я бы остался здесь, а не сидел в полицейском управлении?
      - Изжарьте меня как устрицу!- только и произнесла Берта.
      Карсон мысленно прокрутил все происходящее.
      - Не сомневаюсь, миссис Кул, что мистер Лэм совершенно прав,- сказал он рассудительно.
      - Вы плохо знаете Фрэнка Селлерса,- мрачно возразила Берта.
      Карсон, сплетя пальцы обеих рук, уставил на Берту твердый взгляд из-под кустистых бровей:
      - А Фрэнк Селлерс не знает меня.
      Я потянулся, зевнул и направился к двери, бросив на прощанье:
      - Вы уж извините, пожалуйста, у меня есть горящие дела.
      - Послушай-ка,- окликнула Берта,- я хочу звонить Фрэнку, Селлерсу и сказать ему по секрету, что... что... .
      - Валяйте,- согласился я, наблюдая за тем, как выражение холодного гнева неуклонно завладевает лицом Карсона.
      - Я ему скажу,- продолжала Берта,- что у нас был клиент, интересовавшийся некоторыми затеями Даулинга.
      - Я предложил бы вам не делать ничего подобного,- сказал Карсон.
      - Мы не можем работать, если полиция настроена против нас,- взмолилась Берта.- Если мы не будем беречь свою репутацию, того и гляди потеряем лицензию. Фрэнк Селлерс расследует дело об убийстве. Он знает, что некое детективное агентство интересовалось Даулингом...
      - Откуда он это знает?- оборвал ее Карсон.
      - Жучок на бампере...
      - Пусть ищет агентство, у которого осталась вторая половина комплекта,отрезал Карсон.
      - Совершенно справедливо,- кивнул я.
      Берта поджала губы:
      - Подавитесь вы оба!
      - Прошу прощения, миссис Кул,- заявил Карсон.- Я не привык сотрудничать с дамами, прибегающими к таким выражениям.
      Но Берта уже озверела:
      - Вы явились к нам за информацией. Мы ее вам обеспечили. Так оставьте в покое меня и мои выражения и не учите, как я должна делать свое дело. Я позвоню, обязательно позвоню Фрэнку Селлерсу и обрисую всю картину.
      - Тем самым вы разгласите профессиональную тайну,- сказал Карсон.
      - Речь идет об убийстве... Селлерс может круто себя повести,- твердила Берта.
      Карсон буквально просверлил ее ледяными булавками своих глаз:
      - Если вы сообщите полиции хоть что-нибудь, я подам на вас в суд за нарушение профессиональной этики.
      Он торжественно поклонился и покинул контору с наигранным величием банковского лидера, покидающего собрание корпорации.
      - Сукин сын!- сказала Берта.
      - Я ?
      - Он!- И после минутного раздумья добавила:- Ты тоже. Ты подсказал Карсону, как выкрутиться из затруднительного положения. Не знаю, каким образом ты запудрил мозги Фрэнку Селлерсу, какую электронику ты ему демонстрировал, но готова побиться об заклад, что на заднице Даулинговой машины сидел наш жучок. А теперь убирайся отсюда к чертовой матери.
      Покинув ее кабинет, я прошел на свою половину и сообщил Элси Бранд:
      - Элси, тебе придется прикрыть меня. Запомни: мне позвонили по важному вопросу; обольстительный голос, голос молодой дамы заявил, что располагает ценной информацией по делу, которое мы расследуем, и что я найду ее там же, где видел прошлым вечером.
      - Этот номер не пройдет,- покачала головой Элси.
      - Почему?
      - Они справятся у дежурной на коммутаторе, был ли звонок...
      - Дежурная на коммутаторе не может ничего знать,- сказал я.- Женщина просто попросила соединить ее с моим кабинетом. Ты ответила, она объяснила, по какому поводу звонит, и я взял трубку.
      Элси покачала головой:
      - Но ведь этот звонок не зафиксирован.
      - Будет, будет зафиксирован,- заверил я.- Ты спустишься в холл, позвонишь через коммутатор и спросишь меня. Дежурная запомнит, что меня вызывали, но не запомнит, что тебя не оказалось на месте, особенно если ты прошмыгнешь в боковую дверь.
      - Она узнает мой голос.
      - А ты его изменишь и говорить будешь очень быстро. Брось заниматься ерундой и берись за дело, мелочи предоставь мне.
      Еще с минуту Элси колебалась, потом выскользнула через боковую дверь. Вскоре зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал голос Элси:
      - Мистер Лэм, у меня есть для вас свежая информация, нам надо поскорей увидеться, желательно там же, где и вчера.
      - Насколько свежа информация?
      - Самые последние сведения.
      - Прекрасно!- похвалил я.- Надеюсь, тебе довелось услышать анекдоты из последних?
      - Дональд, перестань. Дежурная на коммутаторе может в любой момент подключиться.
      - Тогда мы уволим ее за подслушивание.
      - Никаких хороших анекдотов в нашей конторе я не слышала.
      - Ладно, мы говорили достаточно долго. Можешь повесить трубку и вернуться в контору. Запомни: если кто-нибудь будет меня искать, я помчался за свежими фактами.
      - Ты опять нарываешься на неприятности?
      - Да нет же, черт возьми. Наоборот, я выбираюсь из неприятностей.- Повесил трубку, схватил шляпу и опрометью кинулся из конторы.
      Глава 10
      Я нисколько не сомневался, что в ближайшие несколько часов стану самой горячей точкой в нашем городе. Полиция начнет искать меня - вероятно, по высшему разряду.
      Изменив голос, насколько было под силу, я позвонил в контору и спросил мистера Лэма. Дежурная на коммутаторе ответила:
      - Соединяю вас с его секретарем.
      Через мгновение я услышал голос Элси.
      - Привет, Элси,- сказал я своим обычным голосом.
      - Дональд!- От волнения она задохнулась.- Берта готова тебя растерзать. Сюда приходил Фрэнк Селлерс, по-моему, назревают большие неприятности.
      - А назреют еще большие... Послушай-ка, Элси, помнишь вырезку о Томе-соглядатае, которую ты вклеила в свой кондуит пару дней назад?
      - Я не успеваю за всем уследить, Дональд,- ответила она.- Мне...
      - Да не оправдывайся. Возьми свой гроссбух и посмотри, как звали женщину. И, пожалуйста, чтоб никто не знал. Если появится Берта или, не дай Бог, Фрэнк Селлерс, мигом клади трубку и делай вид, что расклеиваешь вырезки.
      - Ладно, подожди минутку, я сейчас.
      Секунд через пятнадцать она снова была у телефона:
      - Вот оно, Дональд! Женщину зовут Агнес Дейтон, двадцать шесть лет, живет в доме "Коринфиан Армс", Санта-Ана, в мотеле зарегистрировалась на одну ночь.
      - С нее и начнем,- заключил я.
      - Прошу тебя, будь осторожен.
      - Теперь поздновато для осторожности. Я вот-вот утону, уже погрузился по самые уши. Единственное, что остается делать,- постараться всплыть.
      Я взял напрокат машину, доехал до Санта-Аны и нашел дом "Коринфиан Армс". В списке жильцов стояло имя Агнес Дейтон, квартира 367.
      Я позвонил в дверь, она мгновенно открылась. Хорошо поставленный голос произнес: "Да?" и вдруг осекся. На меня изумленными глазами смотрела Бернис Клинтон.
      - Дональд! Как ты нашел меня?!
      - А что?- спросил я.- Разве не здесь тебя надо искать?
      - Как сказать... Это не постоянная моя...- Она, смешавшись, замолчала.
      - Догадываюсь,- сказал я.- Это укрытие.
      - Что... чего ты хочешь?
      - В данный момент войти и просто поговорить с тобой.
      Она поколебалась, потом открыла дверь пошире:
      - Ладно, входи.
      На всем лежала печать элитарности. Хорошо-обставленная гостиная, вращающаяся дверь в кухню, еще одна дверь, видимо в спальню, изолированный балкон, а между ним и гостиной - витраж.
      - Я все размышлял над твоим предложением насчет аренды,- начал я.
      Она предложила мне кресло, отвернулась, потом снова повернулась лицом ко мне. Прикусила губу. Глаза выдавали беспокойство на грани паники.
      - Дональд, ты, наверное, выследил меня? Хотя готова держать пари: ты не мог этого сделать. Я приняла все необходимые предосторожности.
      - А зачем?
      - Я... Ладно, говори, чего ты хочешь?
      - Да просто поставить тебя в известность, что принимаю твои условия.
      Прошу прощения, Дональд, я виновата перед тобой.
      - В чем дело?
      - Предложение аннулировано. Мой патрон...
      - Но ведь сделки с недвижимостью - твой бизнес?
      - Не совсем...
      - Чем же ты занимаешься на самом деле?
      - Дональд, пожалуйста... Пожалуйста, прекрати эту пытку, скажи, чего ты добиваешься...
      Я изобразил на лице полнейшее недоумение:
      - Чего добиваюсь? Конечно же обсуждения условий аренды.
      Нахмурившись, она проанализировала мое заявление, после чего заговорила:
      - Послушай, Дональд, я искренне сожалею, что так получилось, что я завлекла тебя в эту историю Один тип совсем заморочил мне голову. Он сулил мне фантастические барыши за аренду твоего участка, а теперь я пришла к выводу, что все это липа. Мне чертовски жаль, что я пудрила тебе мозги. Я... Дональд, я готова на все, чтоб искупить свою ошибку. Я ужасно виновата перед тобой.
      Говорила она торопливо, как человек, стремящийся скрыть правду за потоком слов.
      - Не бери в голову, Бернис,- утешил я ее.- Кстати, зачем тебе понадобился псевдоним?
      - Потому что... О, Дональд, ты совсем сбил меня с толку... Хорошо, я расскажу все начистоту. Меня подослали к тебе, чтобы заполучить участок в аренду. Называть свое настоящее имя и настоящий адрес мне не хотелось. Меня на самом деле зовут Бернис. А человек, который претендовал на твою землю... Ну, неважно, он теперь отстранился...
      - Теперь аренды не будет ни за какую цену?
      - Мне очень жаль, Дональд, но теперь я не могу ничего предложить,вздохнула она.- Будь пай-мальчиком и забудь обо всем. Договорились?
      Она подошла ко мне вплотную, задумчиво разглядывая меня, как будто что-то взвешивала.
      - Дональд, пожалуйста, будь умницей, забудь об этой истории... А теперь собирайся... Я должна уехать.
      Я окинул взглядом ее нарядную пижаму и вопросительно поднял бровь.
      - Я сейчас переоденусь... У меня назначено... Я еду в косметический салон.
      - Неужели тебе больше совсем не нужен участок?
      - Как ты не поймешь, Дональд. Человек, от имени которого я выступала, он вышел из игры. Его не устроит никакая цена. Он получил нечто иное.
      - Значит, ты действовала по поручению какого-то мужчины?
      - Не от себя же. У меня нет таких денег.
      Я обвел рукою апартаменты:
      - Трудно поверить, что ты прозябаешь в нужде.
      Она хотела что-то ответить, но сдержалась.
      - Прошу тебя, Дональд,- она подала мне руку, заставила встать на ноги, на миг заглянула мне в глаза, потом вдруг бросилась в мои объятия:- Дональд, ты такой милый, ты ведь понимаешь?
      - Полагаю, да...
      - Дональд, ты чудо, ты моя радость. Потом я объясню, как высоко ценю тебя, но сейчас ты должен уйти.
      Она увлекала меня к двери. Вот она открыла дверь.
      - Наверное, мы еще увидимся когда-нибудь, Дональд... По делу, которое... не заставит меня идти на попятный.
      - По поводу участка на перекрестке?
      - По любому поводу,- вежливо согласилась она, выпроваживая между тем меня в коридор. И вдруг быстро захлопнула дверь. Щелкнул замок.
      Я постоял, прислушиваясь. Из-за двери донеслись неясные звуки: быстрые шаги, жужжание телефонного диска.
      Я продолжал стоять: может быть, удастся расслышать, что она скажет. По-видимому, ей не ответили, потому что она положила трубку и набрала номер еще раз. Кажется, опять без ответа. Спустившись на лифте вниз, я сел в автомобиль и поехал в город.
      Глава 11
      Колли Норфолк держал театральное агентство и оказывал любые услуги любому желающему. Допустим, вам нужен сценический талант для интимной вечеринки.
      Колли готов обеспечить вас этим товаром. Или, паче чаяния, у вас возникла потребность открыть нелегальный ночной кабак и нужны девочки для стриптиза.
      Колли и тут вам поможет. Разумеется, на его товар трудно было бы поставить марку высшего сорта, зато и на высшие ставки он не претендовал.
      Я знал Колли довольно давно, и ровно столько же он знал меня. Правда, знакомство было, что называется, шапочным. Я застал его в конторе, этакой пещере. Стол украшали четыре телефона, причем, я знал точно, три из них были чистой бутафорией. Работал лишь один, хотя, нажимая ногой на разные кнопки, можно было вызвать трезвон и у других.
      На стенах висели фотографии с автографами сплошь соблазнительные малютки с выдающимися бюстами. Попадалась полуобнаженная и совсем обнаженная натура.
      - Что у тебя на сей раз, Дональд?- спросил Колли.
      - Ищу голодную стриптизершу.
      - Они все голодные.
      - Мне нужна такая, которая пойдет работать.
      - Объясни поточнее.
      - Такая, которая не скоро рассыплется от старости.
      Чтобы молодость сочеталась с хорошей фигуркой и моральными достоинствами, и карьеру только начинала, а не заканчивала.
      - На кой она тебе нужна?
      - Хочу сделать ей рекламу.
      - И что получить взамен?
      - Кой-какие услуги.
      Прозвенел один из бутафорских телефонов.
      - Минуточку,- сказал мне Колли и снял трубку:
      - Алло... Да, это Колли... Итак, вы намерены согласиться... Пятьсот долларов в неделю?.. К черту!.. Я же сказал, меньше чем на семьсот пятьдесят не соглашусь... Эта крошка не из пятисотдолларовых, и я не пошлю ее туда...Он резко повернулся:- Совсем забыл, ты ищешь то же добро...- Швырнул трубку на рычаг, ухмыльнулся и спросил:- Хочешь переговорить с ней?
      - Хочу.
      Колли как колоду карт перетасовал свою картотеку.
      - У меня есть на примете одна особа. Тертая и к тому же достаточно молодая.
      - Сколько ей?
      - Двадцать два.
      - Сколько, сколько?
      - Ладно, может, двадцать шесть,- хмыкнул он,- но вполне сойдет за двадцатидвухлетнюю.
      - Что у нее за плечами?
      - Смотря как понимать "за плечами"... Ну, она выступала преимущественно со стриптизом в маленьких заведениях. Там она много о себе возомнила.
      - А на деле стоит чего-нибудь?
      - Думаю, да. Никогда не видел ее в работе, но сложена подходяще.
      - Как ее зовут?
      - Даффидилл Лоусон.
      - Брось заправлять!
      - Других имен не знаю. Запиши адрес и переговори с ней. Имей в виду, если у вас что сладится, мне причитается доля.
      - Получишь десять процентов от договорной суммы, при условии, что контракт будет оформлен через тебя.
      - Она связана со мной деловыми узами, но беда в том, что хочет их порвать. С каждым днем становится все беспокойней. Настаивает, чтоб я ее куда-нибудь пристроил. Требует, чтоб я что-нибудь предпринял. Звонит мне по нескольку раз на дню. По-моему, она и впрямь изголодалась.
      - Давай адрес.
      Он протянул мне листок.
      - Запомни,- сказал он,- это я вошел с тобой в контакт, мне принадлежит инициатива и вся затея. Это вовсе не твой замысел.
      - Разве я выгляжу тупицей? Неужто я тебя продам после всего, что ты для меня сделал?
      - Конечно, мне следует знать, как ты хорош,- сказал он.
      - Да ведь здешние леса кишмя кишат проходимцами. Ладно, удачи тебе! Пусть она позвонит мне, если в чем-нибудь засомневается.
      Пользоваться машиной агентства я так и не решился. В розыскном бюллетене уже могло появиться ее описание. Вполне возможен и такой малоприятный поворот: Фрэнк Селлерс, напрягши свои мыслительные способности, додумался аж до Сан-Франциско и созвонился с Компанией сыскного электронного оборудования. Тогда он уже возобновил охоту, причем с оружием наикрупнейшего калибра.
      По адресу, указанному Колли, я поехал на такси. Дом был обветшалый, и бравая вывеска "АПАРТАМЕНТЫ" на фасаде не могла изменить тот факт, что в действительности здесь размещались второразрядные меблирашки.
      Поднявшись наверх пешком, я постучал в квартиру Даффидилл Лоусон. Женский голос спросил:
      - Кто там?
      - От Колли Норфолка,- ответил я.- Хотел бы потолковать.
      Дверь приоткрылась. Темные внимательные глаза придирчиво рассмотрели меня, затем дверь распахнулась настежь.
      - Как тебя зовут?- спросила она.
      - Дональд.
      - А дальше?
      - Дальше ничего.
      - Не слишком дипломатичное начало.
      - Когда ты малость повзрослеешь, то поймешь, что имеет значение не начало, а конец. Хорошо отрепетированное начало - не велика редкость.
      В комнате стоял всего один стул. Его она предложила мне, а сама, скрестив ноги, пристроилась на уголке кровати с тощим матрасом.
      - Что тебе нужно?
      Колли дал мне понять, что ты нуждаешься в рекламе.
      - Ага, он наконец проснулся!- воскликнула она.
      - Да он и не спал, просто работенка дьявольски трудная.
      - Рассказывайте своей бабушке... Но ближе к делу.
      - Дело стоящее, но и потрудиться надо будет на славу.
      - Над чем именно?
      - Ты сегодня читала газеты?- ответил я вопросом на вопрос.
      - Не говори глупости. Газеты стоят денег. А я еще пока не завтракала. И если мой агент не придумает чего-нибудь, я вообще останусь без крошки хлеба.
      - Ну вот, он придумал меня.
      - Предположим, а что толку?
      - Начнем с того, что я - это пища. Здесь доставляют еду на дом?
      - Откуда мне знать?- пожала она плечами.- На углу работает бутербродная.
      - А нет ли поблизости ресторана с отдельными кабинами?
      - Красиво звучит. Видать, и задумка у тебя красивая!
      - Ничего!
      - Ох, парень! Чашка кофе и пара толстых гамбургеров пришлись бы в самый раз!
      - А как насчет толстого бифштекса с зажаренной по-французски картошкой?
      - Шутишь!
      - Чтоб я провалился!
      Она мигом вскочила, извлекла из шкафа нейлоновые чулки, присела на кровать, натянула их на ноги-, поддернула юбку, расправила чулки, еще раз одобрительно посмотрела на ноги и изрекла:
      - У меня осталось не так уж много чулок. Я их берегу. Ножки - вот на что я рассчитываю в будущем.
      - Ножки - блеск!
      - Правда хороши?
      - Великолепны.
      - Присмотрись получше.
      Юбка взвилась колоколом.
      Я присмотрелся.
      - Что скажешь?
      - По-моему, высший класс. Они выведут тебя в люди.
      - Многие так говорят, но... Я голодна и сижу на мели.
      - Но в большом городе, и уже грядет утоление голода,- уточнил я.
      Мы вышли на улицу, миновали бутербродную, источавшую восхитительные запахи, и обнаружили ресторан.
      Она получила обещанный бифштекс с жареной на французский лад картошкой и кофе. Склонить к десерту я ее не смог.
      - Я должна следить за фигурой,- пояснила она.
      - Я тоже.
      - Ты еще ее не видел.
      - Но догадываюсь, судя по уже виденному.
      - Остальное ничуть не хуже. Есть на чем строить будущее, была б только возможность показаться людям.
      - Давай вернемся к тебе домой и обсудим детали,- предложил я.
      Она допила свой кофе, вздохнула с глубоким удовлетворением, и мы вернулись к ней.
      Что мне предстоит сделать?- спросила она.
      - Выступить в стриптизе,- ответил я.
      - Превосходно. Это мое амплуа,- заявила она и, напевая, принялась прохаживаться по комнате: бедра вызывающе покачиваются, рука теребит застежку на юбке, глаза зовут Бог весть к чему.
      - Но стриптиз специфический,- уточнил я.
      - А конкретнее?- она продолжала демонстрировать танец бедер.
      - Если бы ты читала газеты, то знала бы, что в мотеле "Плавай и загорай" на побережье завелся Том-соглядатай.
      - Мерзавец! Боже мой, ну зачем мужчинам нужно подглядывать в щелочку, ведь никакой пользы. Неужели они думают, что девушка, раздеваясь у себя в спальне, обрадуется любому незнакомцу за окном и воскликнет: "О, как хорошо, что ты пришел! Сделай одолжение, зайди".
      - Мужчинам нравится обнаженная натура,- сказал я.- На том вы и зарабатываете.
      - Да уж, великий заработок!- съязвила она.
      - Теперь твоя карьера пойдет на лад.
      - Шутишь?! Что же я должна делать?
      - Приблизительно следующее. Из мотеля "Плавай и загорай" одна за другой поступают жалобы на Тома-соглядатая. Полиция не обращала на них должного внимания. А прошлой ночью там произошло убийство.
      - Убийство?!
      Я кивнул.
      - На фиг!
      - В каком смысле?
      - В смысле нечего мне там делать. Забирай свою идею обратно. Спасибо за бифштекс с картошкой. Ты отличный парень. Общаться с тобой - одно удовольствие. Когда появится очередная идея, приезжай. Можешь и без идеи; лишь бы с деньгами на еду.
      - Ребята, у которых водятся деньги, по-моему, всегда при идеях,- сказал я.
      - У ребят могут быть идеи, но не быть денег,- ухмыльнувшись, возразила она.
      - Успокойся и выслушай меня,- попросил я.- Это убийство для полиции последняя капля, чаша терпения переполнилась.
      - Моя тоже.
      - Полиция начнет искать Тома-соглядатая.
      - Вполне естественно.
      - И не будет знать, где искать.
      - Что же, я должна показать, где он?
      - Верно, показать, где он.
      - Очень мило. А мне откуда знать?
      - Ты будешь приманкой.
      Она хотела было возразить и вдруг осеклась:
      - Приманкой?
      - Будешь раздеваться у окна,- уточнил я.
      Некоторое время она обдумывала услышанное, потом лицо медленно озарилось улыбкой.
      - Продолжай, Дональд. Что дальше?
      - Все. Нынче в полдень ты поселишься в мотеле.
      Забудешь опустить штору на заднем окне. Кстати, это важнейшая деталь, из-за нее все неприятности в мотеле. Итак, оказавшись в номере, ты приступишь к стриптизу. Без малейшей спешки. Снимаешь одну вещичку, потом отвлекаешься, возишься с прической или еще с чем-нибудь, потом продолжаешь раздеваться.
      - А когда разденусь догола, полиция арестует меня за оскорбление нравственности?
      - О чем ты говоришь!- запротестовал я.- Ты просто забыла задернуть занавеску. Полиции до этого нет никакого дела.
      - Предположим, ничего не произойдет. Не могу же я раздеваться всю ночь. И как продолжать раздеваться, если ты уже раздета?
      - После того как ты снимешь все, что захочешь,- начал я,- можешь...
      - Не захотела, а решилась,- прервала она.
      - Согласен на любые формулировки. Значит, после того как ты сняла все, что посмела,- продолжал я,- отправляйся в душ. Потом оденься, выйди и начинай снова, вещь за вещью. И так по кругу, пока не явится покупатель.
      - Как мы узнаем, что он появился?
      - В полуквартале расположен отель, где я собираюсь снять комнату. Ее окна обращены как раз на тыльную сторону мотеля "Плавай и загорай". Я буду наблюдать за твоим номером в бинокль. Если появится соглядатай, я зажгу у себя в комнате красную лампу. Время от времени подходи к окну и поглядывай в мою сторону. Увидишь красный свет, знай - появился наш клиент.
      - И что тогда?
      - Тогда звони в полицию и скажи, что прибыл Том-соглядатай.
      - А он разволнуется и сбежит.
      - Ну, есть- же разница между обычной женщиной и профессионалкой из стриптиза. Обнаружив мужчину, любительница визжит и хватается за шмотки. Ты этого не сделаешь. Твои движения останутся неторопливыми.
      Ты потихоньку отступишь, разжигая соглядатая еще больше. Телефон из окна не виден. Он будет отираться поблизости. А ты вызовешь полицию, и его заберут.
      - И что потом?
      - Потом они постучатся к тебе и скажут: "О, леди, вам не следовало раздеваться при поднятых шторах".
      - А что им скажу я?
      - А ты скажешь, мол, решила помочь полиции поймать убийцу. Скажешь, что твой приятель Колли Норфолк решил таким образом устроить тебе рекламу. Он подумал, что если ты своими чарами задержишь убийцу до приезда полиции, то окажешь неоспоримую услугу страждущему обществу, а себе сделаешь шикарное паблисити. Колли позвонит в газеты и сообщит: "Профессиональная исполнительница стриптиза застукала Тома-соглядатая".
      Она подумала немного и расцвела улыбкой.
      - Нравится мой план?
      - Я в восхищении. Может, порепетируем?- предложила она.
      - Не стоит. Ты отлично справишься с этим делом.
      - Полюбуешься моей техникой.
      - Полюбуюсь ночью, в бинокль. И вот тебе двадцать долларов на расходы.
      Я положил двадцать долларов на хлипкий туалетный столик и направился к двери.
      Она послала мне вдогонку воздушный поцелуй.
      Я спустился вниз, взял такси и поехал на побережье, в отель. Диспозицию он занимал превосходную, зато цены перекрывали обычные на двести процентов.
      Я произвел рекогносцировку. Свободных комнат было навалом. Клерк предложил мне комнату с видом на океан. Я сказал, что такой не осилю и предпочту жилье на противоположной стороне. Осмотрел несколько комнат и выбрал наконец ту, вид из которой меня целиком устаивал.
      Я позвонил в меблирашки и предупредил Даффидилл Лоусон, чтоб она приготовилась к поездке.
      Я вернулся в город на взятой напрокат машине, подхватил будущую королеву стриптиза и доставил в мотель "Плавай и загорай". На мне были огромные очки с темными стеклами.
      - Нам больше всего подходит девятый номер,- сообщил я Даффидилл,- но для виду осмотри несколько комнат, будь попридирчивей.
      С заданием Даффидилл справилась отлично. Она отвергла три комнаты, и администратору уже наскучило ходить за ней по номерам и тратить время впустую, когда она остановилась на 9.
      Номер 12 был заперт, шторы опущены. Видимо, полиция закончила осмотр и умыла руки, оставив зловещие кровавые пятна на совести владельцев; так или иначе, администратор эту комнату не предлагал.
      - В регистрационной книге распишется ваш муж?- спросил он.
      - Секретарская работа в семье лежит на моих плечах,- ответила с улыбочкой Даффидилл.- Зато он оплачивает счета.
      Она протянула ко мне руку, прищелкнув пальцами.
      Я вложил в руку ассигнацию. Мы взяли ключ, я отволок в номер чемоданы. Набитые преимущественно старыми телефонными справочниками, они выглядели внушительно.
      Даффидилл прошла к заднему окну, выглянула и заключила:
      - Неудивительно, что у них тут завелся Том-соглядатай.
      Я кивнул.
      - Что будем делать дальше?- спросила она и тотчас начала расхаживать по комнате, напевая и покачивая бедрами, рука медленно поползла к застежке на юбке.
      - Ты не против перекусить еще разок?
      - Желудок - за, но фигура - против.
      - Нам надо пообщаться, чтоб администратор ничего не заподозрил.
      - В каком смысле "пообщаться"?
      - Ну, провести здесь какое-то время вместе, вдвоем.
      - Ладно,- согласилась она.- После драки кулаками не машут. Приставать будешь?
      - И не собирался.
      - Как это?
      - Мне надо хорошенько подумать.
      - Мой желудок аж мурлычет от удовольствия. Подремлю-ка я, раз у меня настоящая сиеста. Не возражаешь?
      - Не возражаю.
      Она сверкнула молнией, освободилась от одежд с мастерством профессиональной соблазнительницы, движениями, как бы ласкающими каждую линию тела.
      - Многообещающее начало, но пока не искушай меня без нужды.
      - Пока ты еще ничего и не видел,- заявила она.- Подожди до ночи.
      Она повесила платье на вешалку, сбросила туфли, медленно совлекла с ног чулки, подошла к кровати и прилегла.
      - Укрой меня, Дональд.
      Я накрыл ее одеялом. Через несколько минут она уже крепко спала безмятежным сном ребенка. Черты лица смягчились, и она сразу помолодела лет на пять. Что касается изгибов и прочего рельефа, то они все же наличествовали в должном количестве и в надлежащих местах.
      Чуть погодя я сбросил с себя пальто и ботинки, попытался устроиться в кресле. Неудобно. К черту! Я пристроился на кровати с другой стороны.
      И тут же уснул, слишком много мотался в этот день, и усталость взяла свое.
      Когда проснулся, уже совсем стемнело. Опершись на локоть, она разглядывала меня в мигающем свете уличной рекламы, и я заметил улыбку.
      - Знаешь, Дональд, слишком ты хорош, чтоб тебе доверять.
      И она поцеловала меня. Потом немного отстранилась, прошлась пальцами по моей шевелюре.
      - Только бы все получилось!- вздохнула она.- Как я хочу, чтобы все получилось.
      - Все получится,- успокоил я ее.
      И она снова меня поцеловала.
      Глава 12
      Через некоторое время я покинул мотель, перебрался в свою гостиничную комнату, установил кресло поудобней, выключил свет, положил фонарик с красным стеклом на стол справа от себя и направил бинокль на освещенное окно номера 9.
      Прошло минут пятнадцать, прежде чем Даффидилл Лоусон в соответствии с инструкциями принялась за работу.
      Девушка была великолепна.
      Она разоблачалась неторопливо, затрачивая на каждую деталь туалета минут по пятнадцать. Она стояла перед зеркалом, созерцая себя с видом чувственного удовольствия, как бы сознавая, что совершенство плоти - единственная причина и цель ее прихода в этот мир.
      Вслед за верхней одеждой она принялась за чулки: поставила ногу на кресло, старательно, аккуратным валиком скатала один чулок, затем - второй, прошлась по комнате. Картина, способная загипнотизировать хоть кого!
      Кто-кто, а я-то знал ведь деловую подоплеку зрелища и его сугубо профессиональный механизм, знал, что она позирует, но глаза все равно так и льнули к биноклю. Она вдруг подошла к окну и послала воздушный поцелуй. Ага, она ощущает мое незримое присутствие и поцелуй предназначен мне. Я рассвирепел. Профессиональное действо дало трещину. Я собрался было позвонить ей, чтобы напомнить: ее задача - поставить капкан, а не флиртовать. Стало очевидно, что ей вот-вот предстоит пойти по второму кругу, первый акт близился к концу.
      И тут-то я увидел его: силуэт мелькнул на фоне окна и - никого. Вот опять темное пятно на светящемся фоне.
      Я дождался, пока Даффидилл обратит лицо к окну, и подал знак красным фонариком.
      Продолжая двигаться легко и непринужденно, она исчезла из кадра - ровно на столько, сколько нужно, чтоб позвонить в полицию. И вот она вновь вертится перед зеркалом.
      Бог знает, как ей удавалось поддерживать острую напряженность спектакля. Я со своим биноклем чуть не забыл о Томе-соглядатае, таким захватывающим было представление.
      Мужчина у окна весь обратился в зрение. Он буквально окаменел неподвижный силуэт на светлом фоне окна.
      Даффидилл Лоусон по-прежнему стояла у зеркала, проводя полную инвентаризацию своих красот.
      Внезапно картину дополнили новые детали. В освещенном прямоугольнике вырисовались еще два мужских силуэта. Том-соглядатай, вспугнутый шорохом за спиной, развернулся, вскрикнул и кинулся прочь.
      Даффидилл Лоусон подошла к окну, послала еще один воздушный поцелуй в сторону моего наблюдательного пункта и опустила штору.
      Итак, я поставил капкан и он сработал, кто-то попался. Кто - об этом можно узнать из завтрашних газет, если только до той поры мне удастся избежать ареста.
      Я сидел в темноте, перебирая накопившиеся факты.
      Бернис Клинтон под псевдонимом Агнес Дейтон и ее квартира в "Коринфиан Армс" в Санта-Ане, таинственный Том-соглядатай на задворках мотеля, убийство Герберта Даулинга, Айрин Аддис со своим малолетним отпрыском в детском доме близ Баннинга... Не следует ли отыскать ее, узнать, все ли в порядке?
      И вдруг раздался стук в дверь.
      Я замер. Видимо, ненадежное мне попалось укрытие.
      Но тянуть резину было бесполезно.
      Я прошел к двери и гостеприимно распахнул ее в предчувствии, что тотчас меня схватит за грудки Фрэнк Селлерс, вытащит в холл, шмякнет спиной о стену и спросит, с кем, черт побери, я осмелился шутить.
      На пороге стояла улыбающаяся Даффидилл Лоусон.
      - Ну как у меня получилось?- спросила она.
      Глава 13
      - Что ж, ловушка сработала,- рассуждала Даффидилл,- но скажи, Дональд, теперь будет у меня реклама?
      - Будет,- заверил я.- А пока лучше расскажи, что там происходило.
      - Что происходило?- воскликнула она огорченно.- Разве ты не наблюдал за мной в бинокль, бес тебе в ребро?! Это один из лучших моих стриптизов.
      - Стриптиз я видел, но что было потом?
      Она приникла ко мне, правой рукой обвив мою шею, левой теребя шевелюру. Лицо сияло триумфом победительницы ярче, чем от страсти. Именно такими глазами и должна смотреть заштатная актриса, дождавшаяся появления своего имени на первой полосе.
      - О, Дональд!- вымолвила она в упоении и поцеловала меня.
      Тот еще был поцелуй.
      - Дональд!- повторяла она, пока я возился с дверью.- Ты гений, ты...
      - Рекламная сторона дела - это Колли Норфолк.
      - Чушь,- возразила она.- У Колли не хватило бы извилин, мне-то не пудри мозги. Я знаю, кто все придумал. А теперь скажи, Дональд, как я смотрелась?
      Она пересекла темную комнату и застыла у окна, глядя на строения мотеля. Потом схватила бинокль и направила его на свою освещенную комнату.
      - Держу пари, ты видел все,- сказала она и рассмеялась. Этот горловой смех звучал очень маняще.- Как я смотрелась, Дональд?
      - Ты была восхитительна.
      - Профессиональная работа, Дональд. Любая женщина может сбросить с себя одежду - так или иначе.
      Но раздеться, доведя публику до белого каления, это, скажу тебе, чего-то да стоит.
      - Ты сработала блестяще.
      - Проняло?
      - Еще как!
      - Держу пари, тебе с этим биноклем казалось, только протяни руку - и дотронешься до меня.
      - Одна беда - оконное стекло здесь и оконное стекло там, в мотеле.
      Она снова рассмеялась:
      - Но сейчас-то нет никакого стекла.
      - Если рассчитываешь на утренние газеты,- сказал я,- побыстрей рассказывай, что там произошло. Тогда я позвоню Колли, а он настропалит репортеров. Полицейские задавали тебе вопросы?
      - Очень немного. Им так хотелось заполучить этого Тома-соглядатая, что ни на что другое они не обращали внимания. Он им взаправду был нужен.
      - Кем же он оказался?
      - Странная такая личность по имени Росситер Бэнкс.
      - Второе имя у него есть?
      - Дадли. У него были при себе водительские права.
      Полиция взялась за него основательно. Они приволокли его ко мне на опознание, после того как я оделась.
      - И ты опознала его?
      - Конечно.
      - Ты успела разглядеть его лицо?
      - Успела, а что тут удивительного?- рассмеялась она.- Он за это же время успел разглядеть гораздо больше. Он так таращил глаза! И потерял всякую осторожность, вылез на самый свет. Челюсть у него отвалилась аж на целый фут. За какую-то минуту он загипнотизировался до полного обалдения.
      - Бэнкс...- повторил я.- Ты что-нибудь о нем узнала?
      - Я о нем проведала все. Прежде чем увести, полицейские его допросили, и он выложил им свою историю... насчет тебя, Дональд.
      - Насчет меня? Я же сказал, именно Колли...
      - Не о том речь. Он крутился под окнами мотеля из-за тебя.
      - Ого?- удивился я.
      - Ага! Он управляющий местным телеграфом. Не такая уж большая контора, но стратегически важная, потому что расположена в районе, где живет полицейский чин по имени Селлерс.
      Я внезапно сел. Как сигнал опасности, по позвоночнику потянуло холодком. Тепло от ее поцелуя вмиг испарилось, словно в жилы влили ледяную воду, а бешено колотившийся пульс пришел вдруг в норму.
      - Что дальше?- потребовал я продолжения.
      - Кажется, этот Селлерс дал телеграмму в Сан-Франциско, в какую-то компанию по электронике, переслав твой портрет и сообщив имя. Он хотел узнать, не приобретал ли ты за последние сорок восемь часов подслушивающее устройство для автомобилей. И получил ответ - приобрел.
      - И что сказал по этому поводу Бэнкс?
      - Ну, Бэнкс сказал, что ты затеваешь интрижку с одной телеграфисткой из его подчиненных, и ему показалось, ты назначил ей свидание в мотеле "Плавай и загорай". Дело в том, что Селлерс отправил куда-то еще телеграмму, а в ней сказано: некто Роберт С. Ричарде оформился в мотеле на ночь, когда случилось убийство, а по описанию он смахивает на тебя... Кажется, Ричарде явился в мотель один, без жены или женщины, способной сойти за жену, администраторша этому удивилась и в точности запомнила странного постояльца.
      В результате, когда полицейские поинтересовались, не произошло ли в ночь убийства чего необычного, она припомнила, что ты был без жены. Селлерс знал, что в мотеле останавливался ты.
      - Продолжай,- попросил я.
      - Ну, Бэнкс видел эти телеграммы и вообразил, будто ты собираешься провести в мотеле ночь с его сотрудницей. Ее имя... подожди минутку, Дональд... честное слово, я вечно забываю имена.,.
      - Хайнс,- подсказал я.
      - Вот-вот, Хайнс,- подтвердила она,- а зовут Мэй.
      Короче, он отправился в мотель поразнюхать и сразу же напоролся на мой стриптиз в окне - он, правда, не догадался, что это стриптиз. Ему показалось, просто хорошенькая женщина раздевается перед сном, а больше он ни о чем сообщить не может. Такова его версия.
      - И полиция купилась на эту легенду?
      - Честно говоря, не знаю. Они вытянули из него показания и быстро увезли.
      - Тебе они не задавали вопросов?
      - Нет. Посоветовали опустить штору и похвалили, что у меня хватило нервов продолжить раздевание после звонка в полицию. Здорово, говорят, получилось, как, мол, пришло мне такое в голову, ну а я в ответ, что не было другого способа удержать его до приезда полиции.
      - А Селлерс там был?
      - Был ли он там!- воскликнула она.- Еще как был! Он, кстати, звонил кому-то... Твоей партнерше... похоже на название сигарет... Кул. Точно! К-у-л.
      - Совершенно верно. Так что же?
      - Селлерс позвонил ей и закатил настоящую сцену ревности. Сказал, что ради нее выгораживал тебя тысячу раз, пока позволяла совесть. А теперь все кончено. Ты сыщик, Дональд?
      - Сразу почуяла, что все не просто так,- заявила она.- Но ты меня накормил, обогрел и поднял мой моральный облик на небывалую высоту. Я совсем доходила, когда ты появился на сцене. Честно, Дональд, я даже о снотворных таблетках уже подумывала, только их у меня не оказалось. Вот до чего дошло. А сейчас я в норме, аж мурлычу.
      Она начала напевать, рука опять потянулась к молнии, бедра задвигались в такт мелодии.
      - Посмотри на меня,- молвила она.- Как только начинается номер, я делаюсь сама не своя. Под этот мотивчик я выступала.
      Я снял телефонную трубку и назвал дежурной на коммутаторе номер Колли Норфолка.
      Реклама - это слово для ушей будущей королевы стриптиза звучало как пение сирены. Оставив в покое свою одежду, она целиком обратилась в слух.
      Когда Колли снял трубку, я сообщил:
      - Ну, Колли, твоя идея сработала.
      - Черт возьми, о чем ты?
      - Не прикидывайся кретином. Я говорю об идее отправить королеву стриптиза в мотель, чтоб поймать Тома-соглядатая, которого полиция ищет в связи с убийством.
      - Ого!- воскликнул Колли.- Неужто капкан сработал?
      - Сработал.
      - Где этот тип сейчас?
      - Предположительно в полицейском управлении, но они, наверное, будут некоторое время молчать об этом.
      - А девушка где?
      - При мне.
      - А где ты?
      Я назвал ему отель и номер комнаты.
      Побыстрей собери репортеров и сразу мотай сюда,- продолжал я.
      - Не будь ребенком, Лэм. Даже если я засыплю их снимками исполнительницы на кульминационном этапе стриптиза, наверняка никто из них не ринется на побережье ради...
      - Пора тебе самому подрасти, Колли,- возразил я.- Речь идет об убийстве! Сексуальный маньяк - ключевая фигура в горяченьком деле. Полиция будет держать его в тени, пока не выпотрошит до самого дна. Так что для газет ты станешь благодетелем, источником сенсационного материала о кровавом криминале. Представь заголовки крупным шрифтом поперек первой полосы:
      ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНИЦА СТРИПТИЗА РАЗДЕВАЕТСЯ У ОКНА, А ПОЛИЦИЯ В ЭТО ВРЕМЯ ЛОВИТ МАНЬЯКА, ПОДОЗРЕВАЕМОГО В...
      - Боже, я как-то не подумал об этом...
      - Подумай, пока не поздно,- посоветовал я.
      - Повтори, пожалуйста, где вы находитесь.
      Я повторил.
      - Боже, какие возможности! Она взлетит на высочайшую орбиту! Этот рекламный трюк лучший за всю мою карьеру...
      - Им понадобятся снимки из мотеля,- продолжал растолковывать я.Фотографии места, где стоял человек, и фотографии зрелища, которое он увидел за окном.
      Пригодится и хорошо отработанная версия, мол, исполнительницу стриптиза оставляет равнодушной любопытство зрителей, она занята своим делом, но прекрасно понимает, что чувствует обычная женщина, когда похотливый взгляд чужого мужчины вторгается в ее уединение... Отважная маленькая женщина решается заманить преступника, ставшего...
      - Черт побери!- завопил Колли.- Перестань думать за меня.
      - Спасибо, что предупредил,- парировал я.
      - Не ломай комедию! Такая сенсация подворачивается раз в жизни. Я уже вижу, как ее подать. На фото - стриптиз перед камином, бра, трусики, секс и головокружительная уголовщина. Бросай трубку, я начинаю обзванивать газеты!
      Я послушался и обернулся к Даффидилл:
      - Все идет на лад. Скоро соберется целое общество.
      - Как скоро?
      - Пока он их обзвонит, пока убедит, что это не какая-нибудь афера, а настоящая сенсация, пройдет, наверное... ну час, может, полтора, и уж тогда они явятся.
      Она принялась за свой напевчик, а рука потянулась к молнии.
      - Так вот,- продолжал я,- они должны застать тебя здесь одну. Я уеду.
      - Дональд!- взмолилась она.
      - Смываюсь без промедлений.
      - Наверное, тебя не очень заинтересовало то, что ты увидел.
      - Почему же, заинтересовало. Просто я занят.
      - Я так тебе благодарна, Дональд... Ты мне понравился в первую же минуту. Смотри-ка, меня потянуло на сантименты. Небось от еды да и от волнения. Я...
      Послушай, я горю адским пламенем.
      - А я-то думал, исполнительницы стриптиза вырабатывают в себе полное безразличие к зрительному залу.
      Она захихикала:
      - Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я забыла о зрительном зале? Все время, пока крутилась перед окном, я думала о тебе. Я боялась разочаровать тебя и...
      - Спасибо,- перебил я.
      - За что?
      - За бинокль. Я чуть было не забыл его. Надо прихватить эту штуку с собой. Теперь вот что, мой ангел.
      Учти, нашу затею от начала до конца придумал Колли Норфолк. Кто бы ни расспрашивал тебя о Дональде Лэме, отвечай: встречала такого, но замысел все равно принадлежит Колли Норфолку. Пойми правильно. Он профессионал, знает, за какие ниточки кого дергать.
      Ему под силу отоварить векселя, которые ты заработаешь на этой сенсации. Зачем ранить его нежную душу?
      Выкажи ему свою благодарность.
      - Я же не дурочка. Он поймет, что я ему благодарна. Ведь и на самом деле... Когда у меня в руке бутерброд, я разгляжу, с какой стороны масло. Это если говорить о бизнесе... Но к тебе я отношусь...
      Ты проявишь свою благодарность лучше всего, если не будешь упоминать моего имени. Позже, когда вопросы начнет задавать полиция, тогда другое дело. Тебе придется представить им полный отчет.
      Но постарайся и из этого извлечь дополнительную рекламу.
      - Как, по-твоему, они будут фотографировать, как я раздеваюсь?
      - Фотографировать они будут. И уж от тебя зависит, какие сюжеты предложить. Спешка будет страшная, редакторы ведь вмиг смекнут, что им того и гляди вставят фитиль, а материал - гвоздевой, и обязательно придержат на первой полосе место для иллюстраций.
      - Я просто места себе не нахожу.
      - Прекрасно,- откликнулся я,- постарайся сберечь свой пыл. Предстоящий спектакль только выиграет от этого. Словом, жди репортеров.
      Она отошла к окну, взор ее вновь устремился к мотелю. Вновь зазвучал знакомый мотивчик. Бедра заиграли в искусительном ритме профессионального стриптиза. Почти механически она потянулась к молнии на спине, и без того приспущенной, дернула ее книзу.
      Я взял бинокль, беззвучно выскользнул за дверь, тихо ее притворил и поспешил вниз.
      Глава 14
      Около полуночи все на том же арендованном автомобиле я добрался до Баннинга.
      Привлекать внимание полиции совсем не хотелось, но других способов добиться желаемого у меня не было. Рискуя вызвать подозрения, я въехал на территорию первого же попавшегося мотеля и совершил полный круг, разглядывая машины, а главное - их номера. Ту же операцию повторил у следующего мотеля. Лишь в третьем я набрел на свою золотую жилу. "Шевроле" под номером РТД-671 был припаркован перед домиком под номером 10.
      В мотеле оставалось одно свободное место, мне удалось заполучить его. Администратор зажег электрическое табло, извещавшее, что вакансий больше нет, и лег спать, а я отправился к десятому номеру и негромко постучался.
      Мне снова повезло. Видимо, Айрин еще бодрствовала. Я услышал скрип кровати, шаги босых ног, а потом голос, полный тревоги.
      - Это Дональд,- сказал я.
      Дверь приоткрылась.
      - Дональд,- произнесла Айрин, колеблясь,- я не одета...
      - Халат у вас есть?
      - Нет у меня халата...
      - Накиньте одеяло,- посоветовал я шепотом.- Мне надо срочно переговорить с вами.
      - Минуточку...
      Через мгновение она вернулась, кутаясь в одеяло.
      - Не включайте свет,- предупредил я все так же шепотом. Потом вошел в дом и плотно притворил за собою дверь.
      - Здесь очень тонкие стены, соседи узнают, что у меня... что я принимала посетителя...
      - Ну и прекрасно. Люди наверняка диву даются, с чего это вы сюда одна заявились. Стоит ли обманывать их ожидания? Вы видели газеты?
      - Да.
      - Завтра появится кое-что новенькое. Вы узнаете, что полиция ищет меня.
      - Вас?
      - Совершенно верно. Говорите потише.
      - Почему вас ищут?
      - У меня был выбор. Либо явиться в полицию и рассказать о вас, либо исчезнуть, и пускай они достают меня в поте лица своего.
      - Как они разнюхали про вас?
      - Прочтете в газетах, нет времени говорить об этом.
      Из газет я узнал, что у Даулинга не осталось близких родственников.
      - Да, я читала.
      - Подробнее можете раскрыть эту тему?
      - Он мне тоже говорил, что очень одинок, что у него нет никакой прямой родни.
      - Мало ли!- возразил я.- Бывают еще всякие двоюродные братья, племянники и прочие.
      - Куда вы клоните, Дональд? Будить человека среди ночи и затевать беседу Бог весть о чем...
      Она сидела на краю кровати, и свет, льющийся с улицы через окно, придавал еще больше резкости чертам ее обеспокоенного лица.
      - Вы все-таки должны отдать себе отчет в следующем,- заявил я.- Ваш сын сын и Герберта Даулинга. Пусть незаконный, но в любом случае единокровный. Ближайший его родственник.
      У нее перехватило дыхание.
      - Дональд, вы хотите сказать... это что-то значит?
      - Это может значить весьма много - в зависимости от аргументации... Это может много значить для вас, для вашего сына и чрезвычайно много для дальней родни, которая зубами и ногтями ухватится за поручни уходящего поезда.
      - Вы хотите сказать, они втянут меня в эту историю и сына тоже?
      - Черт побери,- вскричал я,- когда вы наконец повзрослеете?! Они втянут вас в эту историю и разорвут в клочья. Они постараются сфабриковать против вас непотопляемое дело об убийстве. Они припишут вам шантаж и объявят, что вы преследовали Даулинга под предлогом, будто он отец вашего ребенка. Короче говоря, Айрин, игра превращается в драку.
      - Есть ли выход? Что мне делать?
      - Выходов тьма,- сказал я.
      - Вы согласны помочь, Дональд?
      - Я уже помогаю, идя на риск. Пока не угодил в лапы полиции, смогу влиять на события. Вот когда они меня схватят, я уже ничего сделать не смогу... А теперь мне нужна ваша помощь.
      - Какая?
      - Вы не выпускали Даулинга из виду, знали, чем он занят. Встречаясь с вами, он наверняка откровенничал... Вы понимали его, и он это понимал. Вы вникали в его проблемы, сопереживали. Вероятно, вы были по-прежнему влюблены в него, хотя и не хотели воскрешать прежние отношения. Став матерью, вы чувствовали ответственность за сына, хотели дать ему достойное воспитание... Стало быть, вы знаете о Даулинге многое из того, чего другие, быть может, не знают.
      Время от времени он встречался с женщиной, которая служит, предположительно, в его конторе. Мне надо знать, кто она.
      - Опишите ее, пожалуйста.
      - Лет двадцати шести, во всяком случае, не больше тридцати одного. У нее большие темные глаза, длинные ресницы, необычная походка, очень соблазнительная, но без вульгарного вихляния...
      - Дорис Джил мен,- прервала она меня.
      - Допустим. Кто она?
      - Я знала, что Герберт... что он ею интересуется, но не может порвать с Бернис Клинтон. У нее крепкая хватка... Я никак не могу заставить себя говорить о нем в прошедшем времени. Дональд, вы должны понять...
      - Не беспокойтесь,- уговаривал я Айрин.- Я все понимаю. Но сейчас у нас совершенно нет времени на сантименты. Мне нужны факты, и чем быстрее, тем лучше. Расскажите о Дорис Джилмен.
      - Она женщина-загадка. Мне трудно говорить о ней или о ее окружении, она умеет держать язык за зубами... Знаю, что Герберт по-дружески ею интересовался, по-моему, она была его советчицей. Но чтобы там возник какой-нибудь интим... этого я утверждать не могла бы.
      - Я тоже не утверждаю, может, интима и не было...
      Но вот вопрос, где найти эту женщину?
      - Не знаю. Кажется, я слышала, будто она... Нет, простите, Дональд, вряд ли я смогу вам помочь.
      - Допустим,- согласился я.- Тогда другой вопрос. У Бернис Клинтон есть квартира в Санта-Ане, живет там под именем Агнес Дейтон. Квартира шикарная. И я полагаю, без денег Даулинга не обошлось.
      - В Санта-Ане? Да нет же,- возразила она.
      - Даулинг снимал для нее квартиру в Лос-Анджелесе...
      - По какому адресу?
      - Улицы я не знаю. А дом - "Реджина Армс".
      - Ладно, тогда еще один вопрос. Бернис Клинтон оформилась в мотеле "Плавай и загорай" под тем же псевдонимом Агнес Дейтон. Вопрос в следующем: с какой целью она зарегистрировалась в мотеле "Плавай и загорай"?
      - Не знаю,- Покачала головой Айрин.
      - Вы встречались с Даулингом там?
      - Да.
      - И не раз?
      - Дело в том, что именно там было место наших встреч.
      - Значит, если ему хотелось повидать Бернис, он мог...
      - О Боже, ни в коем случае,- возразила она.- Зачем ему нужно было встречаться с нею там? Он содержал для нее квартиру в Лос-Анджелесе. А потом, с точки зрения Герберта, этот роман клонился к закату.
      Он с каждым днем все лучше понимал, чего она стоит, эта расчетливая золотоискательница... Не думаю, чтобы он ее хоть немного любил. Просто она его околдовала. Поверьте, эта девица пускает в ход все, чтобы заполучить то, чего хочет. Ей это неплохо удается. Герберт был одинокий, растерянный, а тут является она, начинает крутиться у него перед носом и вешаться на шею. Только проделывала она все так хитро, что Герберту казалось, будто он сам кинулся на нее. Все та же старая история.
      Я окинул ее испытующим взглядом.
      - Не смотрите на меня так, Дональд,- попросила она.- У нас все было не так. Я... я любила его, и он меня любил. Наши вечера в мотеле "Плавай и загорай", они... Он относился к ним совсем не так, как к встречам с другими девушками, которые были просто... ну, вы понимаете.
      - Ладно, Айрин,- сказал я.- Мне просто хотелось предупредить вас. История получит огласку. Сожалею, но здесь ничего уж не поделаешь.
      - Что мне говорить, если меня станут допрашивать?
      - Ничегошеньки, пока не обзаведетесь адвокатом.
      Приличный адвокат вам посоветует держать язык за зубами, пока я не откопаю новые факты. Ну, я пошел.
      - Дональд, вам... угрожает опасность?
      - Нет, если я не окажу сопротивления при аресте.
      А я не так глуп. Но они хорошо надо мной поработают, если, конечно, поймают.
      - Вас будут бить, вы это имеете в виду?
      - Фрэнк Селлерс,- пояснил я,- имеет обыкновение грубить, когда выходит из себя. И я подозреваю, что с ним это уже случилось.
      - Бедный мальчик,- сказала она,- вы идете на это ради меня...
      Одеяло упало на пол. Ее руки обвили меня, глаза встретились с моими.
      - Поймите меня правильно, Дональд. Просто мне кажется, что вы понимаете меня... что мы понимаем друг друга. Спасибо за поддержку.- Она поцеловала меня и отворила дверь.
      Я полуобнял ее, чтобы успокоить.
      - Не трепыхайтесь. Попробуйте уснуть,- сказал я ей.- Выше нос!
      Я доехал до Палм-Спрингс, нашел телефонную кабину и позвонил по междугороднему Берте Кул.
      - Алло, алло... Что за черт! Кто говорит? Кому неймется посреди ночи?
      - Дональду.
      - Ты!- завопила Берта, моментально приведенная гневом в состояние бодрствования.- Ах ты, мелкий ублюдок! Ты добился своего, тебе пришел конец. Фрэнк Селлерс позаботится, чтобы тебя лишили лицензии детектива на всю оставшуюся жизнь. Да ты...
      - Заткнитесь и выслушайте,- оборвал я Берту.
      - Заткнуться и слушать! Ах ты, недоносок! Ах ты, четырехосный двурушник! Знаешь, что тебя ждет?
      - Что меня ждет?- спросил я.
      - Тебя осудят за убийство первой степени,- заявила Берта.- Ты стал задирать нос, разозлил Селлерса, и что бы я ни пыталась предпринять, никакой пользы это не принесет. Селлерс обвиняет тебя в убийстве.
      - Очень приятно,- сказал я.- Он обнаружил орудие убийства?
      - Не знаю, что он там нашел,- ответствовала Берта,- но знаю, что этого хватит на газовую камеру. Сообщу тебе еще кое-что. Эта Агнес Дейтон, за которой подглядывали в мотеле, опознала тебя на фотографии - будто ты и есть тот самый мужчина в окне.
      - Черта с два она меня опознала!- воскликнул я, не в силах скрыть удивления.
      - Именно так,- подтвердила Берта.- Фрэнк Селлерс показал ей твое фото, и она мигом тебя опознала.
      А потом там еще была Марсия Элвуд, женщина, вышедшая из душа, по-видимому, через пару минут после убийства. Она в точности описала тебя, а когда предъявили твою фотографию, заявила Селлерсу, что это ты и есть. Спета твоя песенка. Но вот что не дает мне покоя! Какого черта ты застрелил этого мужика? Не представляю, что ты против него имел. Я сказала Фрэнку Селлерсу, что, насколько мне известно, ты никогда с ним не встречался, но следил за ним.
      На секунду я призадумался над этой информацией.
      - Ты слушаешь?- окликнула Берта.
      - Я здесь.
      - Где, черт побери, здесь?
      - В Палм-Спрингс.
      - Что ты там делаешь?
      - Выясняю, кто убил Роберта Даулинга.
      - Селлерс уже выяснил,- съязвила она.- Ты герой его сюжета.
      - Он не сможет долго держать меня в этой роли.
      Агнес Дейтон описала мне человека, который заглядывал в окно, совсем иначе.
      - Словесный портрет ничего не стоит против персональной идентификации,возразила Берта.- Она с абсолютной уверенностью опознала твою фотографию.
      И Марсия Элвуд тоже стоит на своем.
      - Хороши методы у полиции,- сказал я.- Они вручают фотографию свидетелю, а потом исподволь внушают ему мысль, что на снимке запечатлен преступник.
      Когда свидетелю показывают этого человека в группе других...
      - Стоп, приехали!- прервала меня Берта.- Твое ла-ла-ла на эту тему я слышала тысячу раз.
      - Но прием срабатывает!- возразил я.- Сила внушения...
      - Ах, сила внушения, так тебя разэдак!- возопила Берта.- Гори ты синим пламенем - сам на себя накликал! И прими мой совет. Позвони прямо сейчас Фрэнку Селлерсу и попроси у него прощения. Признайся, что зря скрыл от него правду и пытался обставить в деле об убийстве. Скажи, что ты невиновен, чист и готов сдаться... Тогда, может быть, я смогу повлиять, чтоб он не настаивал на убийстве первой степени, а переквалифицировал на вторую... Господи, Дональд, неужели тебе не хватает голых женщин в обычном порядке, без шатаний по задворкам...
      - По некоторым пунктам, Берта, вы сильно отстали от событий,констатировал я.- Они уже поймали Тома-соглядатая. Это некто Росситер Д.Бэнкс, управляющий телеграфом. Его поймали нынче вечером.
      Берта погрузилась в раздумья и потом заявила:
      - Селлерс пока не звонил, в последнее время перестал мне доверять. Дональд, ты ужасно скользкая личность. По-моему, ты устроил этому человеку какую-то западню. Словом, берись за телефон и доложи Фрэнку Селлерсу, что сдаешься лично в его руки.
      - Я подумаю. А пока я не считаю целесообразным тратить деньги агентства на дальнейшие телефонные переговоры...
      - Деньги агентства!- вскричала Берта.- Ах ты, недоносок, какое отношение имеет эта история к агентству?
      Какое отношение к агентству имеют твои личные проблемы? Сам увяз, сам и выбирайся. Не воображай, будто я намерена платить за твои телефонные разговоры. Не воображай, будто агентство... Черти б тебя драли!..
      Я тихо положил трубку на рычаг и вышел из телефонной кабины.
      Компания "Бонанза Эрлайнз" предлагала ранний рейс на Феникс.
      Одна из заметок о Томе-соглядатае сообщила имя первой жертвы сексуального маньяка в мотеле "Плавай и загорай" - некая Элен Кортис Харт из Феникса, якобы владелица салона красоты. Она дала полиции якобы великолепное описание преступника: человек в годах, длинноносый, бровастый, самодовольный - по виду мало подходящая личность на роль изнемогающего созерцателя...
      Я понимал, что через час-другой Фрэнк Селлерс покажет ей мое фото и внушит, что я - и есть он. Селлерс сообщит ей, что и Агнес Дейтон, мол, меня опознала, и Марсия Элвуд тоже видела меня, и он сам, де, уверен, ее преследователь именно я. Он попросит ее изучить мою фотографию как можно внимательнее. Напомнит, что она, в конце концов, была напугана, взволнована и видела мужчину мельком... Вечный старый трюк: подготовка свидетелей к опознанию... У меня оставалась одна-единственная надежда - предстать перед Элен Харт прежде, чем Селлерс доберется до нее с фотографиями.
      Я заглянул в телефонный справочник. Там значилось два номера: служебный и домашний.
      Я позвонил.
      Прошли минуты, и я услышал голос, довольно-таки сонный.
      - Миссис Харт?- спросил я.- Или мисс, не знаю, как правильнее. Я детектив, сейчас нахожусь в Палм-Спрингс. И вот... Но как обращаться к вам - миссис Харт?
      - Имя, под которым я работаю,- мисс Элен Кортис Харт. Но чего вам, собственно, надо? Зачем вы звоните среди ночи?
      - Очень важное дело. Неделю назад в мотеле вы столкнулись с сексуальным маньяком. О происшествии вы сообщили в полицию. Кажется, мне под силу поймать этого негодяя, если вы согласитесь дополнить свое описание.
      - Не могу я рассказать вам больше, чем рассказала в полиции,- возразила она.- А кроме того, Боже мой, неужели мой сон, нарушенный посреди...
      - Это очень важно, мисс Харт,- настаивал я.- Мне очень неприятно вас беспокоить, но, может, вы согласитесь позавтракать со мной?
      - Откуда, вы сказали, звоните?
      - Из Палм-Спрингс. Я вылечу тотчас, и если вы согласитесь со мной позавтракать...
      - Мой салон красоты требует постоянного внимания. Семь девушек в штате... Я не могу тратить время впустую.
      - Именно об этом я и подумал, предлагая вместе позавтракать,- пояснил я.Итак, в восемь?
      - Господи, что вы! Семь тридцать.
      - Буду минута в минуту.
      - Вы из полиции?
      - Я частный сыщик. Но работаю по этому делу.
      - По-видимому, на самом деле работаете... Мне бы впору разозлиться из-за звонка, но вы так серьезны и вроде бы искренни...
      - Я вправду искренен и серьезен. Значит, до семи тридцати.
      - Ровно в семь тридцать. Ждать я не буду. Позавтракаем у меня, если, конечно, вас устроит кофе с тостами.
      - Приеду,- заверил я и попрощался.
      Конечно, было бы неплохо иметь при себе магнитофон, чтоб записать ее показания о Томе-соглядатае. Но прежде всего надо опередить Фрэнка Селлерса. Если она без малейших сомнений будет завтракать со мною, ей совсем не с руки опознавать меня как преступника на фотографии.
      Разумеется, Селлерс не нуждался позарез в этой идентификации. Зато мне позарез требовалось доказать, что описания злоумышленника в корне не совпадают.
      Одного я никак не мог постичь. Почему Бернис Клинтон, с этой своей квартирой в Санта-Ане и с подозрительным псевдонимом, решилась вдруг опознать мой портрет, умолчав при этом, что знает меня под моим собственным именем Дональд Лэм. Видимо, увязла по уши и готова на самый отчаянный риск.
      Мне захотелось навестить филиал Монтроуза Карсона в Палм-Спрингс. И хотя полпервого ночи - не самое лучшее время для ознакомления с чужим недвижимым имуществом, я решился на экскурсию.
      В лучах скептически поглядывающей сверху луны владения фирмы "Солнце, воздух и вода" выглядели безрадостно. Полотняная обшивка на справочном бюро уныло обвисла. Треугольные флажки, размечающие участки, вместо того чтобы весело реять под бризом, жалко и безжизненно застыли в безветренном ночном воздухе.
      Лунный серп насмешливо скалился сверху вниз. Далекий блеск звезд подчеркивал их потусторонность. Серебрились пески, лишь кое-где запятнанные черными тенями, и все вокруг тонуло в задумчивом молчании пустыни.
      А там, за полосой песков, громоздились друг на друга склоны Сан-Джасинто, вздымаясь на двухмильную высоту,- гранитная громадина, исполосованная снежными языками и окаймленная рослыми елями.
      Огни города раскинулись далеко к западу и северу от меня. Время от времени с шоссе долетали шорох шин или визг тормозов.
      Я крадучись двинулся по карсоновским владениям.
      По-видимому, сам владелец на дела не жаловался. Первый ряд участков был щедро украшен красными табличками: "Продано". Дальше извещения о продаже стали встречаться пореже. Но, учитывая, что возраст предприятия едва достиг тридцати дней, оспаривать успехи фирмы было невозможно.
      Я нагнулся и поднял брошюру, наверное оброненную потенциальным покупателем.
      Даже при свете сегодняшней ущербной луны издание впечатляло: классная полиграфия, плотная глянцевая бумага, дюжины страниц, заполненных статистикой и фотографиями.
      Я сунул брошюру в карман пальто, прошелся еще немного, потом вернулся к своей, то бишь арендованной, машине и покатил в аэропорт.
      И тут я сообразил, что регулярный утренний рейс не очень-то мне подходит: не исключено, что Фрэнк Селлерс посадит на него своих людей.
      Поинтересовался чартерным рейсом. Пожалуйста - служащий аэропорта начал ради меня крутить телефонный диск.
      Пилот, которого я буквально вытащил из постели, сохранял тем не менее присутствие духа и доброе настроение. Он назвал мне цену, согласившись на оплату только "туда", без "обратно", и обещал приехать через тридцать минут.
      Я устроился в зале ожидания и раскрыл брошюру.
      Она изобиловала фотографиями главной улицы Палм-Спрингс. Снимки изысканных магазинов, рассчитанных на богатых туристов. Тенистые рощи Индио. Статистические таблицы температур - зимних и летних. Количество солнечных дней в году. А в самом конце - портрет основателя всей затеи, великодушная физиономия Монтроуза Ливайнинга Карсона с глазами, требующими от зрителя повиновения и послушания.
      Фотография таинственным образом придавала всему предприятию ореол стабильности и респектабельности.
      Я совсем уж было затолкал брошюру в мусорный ящик, но вдруг, движимый смутным импульсом, достал из кармана ножик, раскрыл его и тщательно вырезал портрет Монтроуза Карсона.
      В голове у меня забрезжил план, способный превратить все мои прежние насмешки над Фрэнком Селлерсом в невинные шутки.
      Он подтасовывает карты в игре против меня. Отлично. Я покажу ему, как надо подтасовывать карты.
      Появился мой летчик, вывел свой самолет из ангара, подготовил к путешествию. По счастью, у него в самолете отыскался блокнот.
      В пути я без устали набрасывал портреты Монтроуза Ливайнинга Карсона в разных вариантах. К прибытию в Феникс я научился моментально воспроизводить на бумаге облик этого индивидуума, и очень похоже.
      Я расплатился с пилотом, зашел в туалет, порвал все свои этюды, а также фотографию Карсона в клочья и спустил всю макулатуру в унитаз.
      Такси довезло меня прямо до жилища Элен Кортис Харт.
      Я посмотрел на часы. Как раз вовремя. Ценой за частный аэроплан я выиграл ровно тридцать минут у обычного рейса. Представив себе, как отнесется к этой цене Берта, я испытал легкую эйфорию.
      Глава 15
      Элен Кортис Харт ошеломила меня изысканным нарядом. Ни один мужчина не смог бы определить ее возраст. Женщина, возможно, сделала бы это, но промахнулась.
      Уравновешенная, умудренная жизнью дама излучала очарование. Ее привлекательность была привлекательностью зрелой женщины, а не каким-нибудь там подростковым очарованием.
      Элен Харт напоминала зрелый плод, неторопливо набирающий соки на своем дереве, и еще много воды утечет, пока он начнет перезревать.
      Она окинула меня оценивающим взглядом, улыбнулась и протянула руку.
      - Я - Лэм.
      - Приветствую вас, мистер Лэм,- сказала она.- Вы совсем не такой, какого я представляла.
      - А кого вы себе представили?
      - Огромного мужчину с толстой шеей, широкоплечего и наглого, который тут же начнет приставать на том лишь основании: "А что, собственно, вы можете возразить?", и отпустит пару посредственных шуток о приятном зрелище, доставшемся Тому-соглядатаю.
      - Значит, я обманул ваши ожидания?
      - К счастью, да.
      - Что ж, вы думаете, я даже не примерился?
      Ну, допустим, примерились. Но ухаживать вы умеете и без этой нахальной гримасы: "А что, собственно, вы можете возразить?" Ваши пасы наверняка более тонкие и интригующие, а потому - вполне простительные, если не приемлемые. Какой кофе вы предпочитаете? Черный? Со сливками и сахаром?
      - Со сливками и сахаром, пожалуйста.
      - Не понимаю, как удается людям потворствовать всем своим желаниям и сохранять талию,- вздохнула она.- Посмотрите на меня.- Она вдруг расхохоталась:- Ну, не так пристально! Как вас зовут знакомые?
      - Дональдом.
      - Ол-райт, Дональд. Времени у нас не так уж много. Давайте перейдем прямо к делу.
      Она провела меня на кухоньку, мы сели за стол друг против друга.
      - Вот тостер, а вот хлеб. Масла нет ни капли, яиц тоже. Сухой тост пожалуйста. Готовить для вас я не собираюсь.
      - Достаточно кофе,- сказал я и сразу перешел к вопросам.- Насколько хорошо вы разглядели лицо мужчины за окном?
      - Чертовски хорошо. Оно буквально отпечаталось у меня в памяти.
      - Сможете узнать, если снова встретите?
      - Конечно.
      - Вы помните, как описали его полиции?
      - Да. И потом, повторяю, я хорошо помню, как он выглядел.
      - Что ж, у меня задатки художника. Давайте начнем с волос.
      - Но на нем была шляпа.
      - Тогда глаза. Он был в очках?
      - Без очков.
      - А цвет глаз?
      - Светлые, но всего заметнее были у него брови.
      Мне трудно объяснить, что в них особенного, но на них нельзя не обратить внимание.
      - Нос?
      - Длинный, прямой.
      - Попробую сделать набросок. Я ознакомился в полиции с вашими показаниями. Любопытно, удастся ли изобразить лицо.
      Я нарисовал слегка деформированную версию Монтроуза Карсона.
      - Слишком широко расставлены глаза,- сказала она.
      Я сделал еще один рисунок.
      - Слишком изогнутые брови. У того человека они прямые. И что-то не так со ртом. У вас уголки рта загнуты вверх, а у моего знакомца прямая линия рта.
      - Как насчет скул?
      - Высокие... Вот-вот, вы верно ухватили... Дональд, у вас получается! Почти вылитый он! Прекрасный набросок. С карандашом в руках вы гений, Дональд.
      - Я всего лишь следовал вашим указаниям,- заметил я скромно.
      - Здорово! Так здорово, что я начинаю бояться.
      - Чего бояться?
      - Ну, вы взяли с моих слов какие-то штрихи и соединили их в завершенном портрете, и он так похож, что я готова его опознать. И все-таки... Чем больше я на него смотрю, тем больше подозреваю себя в самовнушении. Я узнаю одну черту, узнаю другую, потом вижу их во взаимодействии... Словом, получается, что я сама себя гипнотизирую.
      - Если вы правильно охарактеризовали каждую черту в отдельности и на рисунке они воспроизведены точно, беспокоиться не о чем.
      - Понимаю, и тем не менее.
      Я перебил ее:
      - Вы уверены в точности своего описания? Не может ли оказаться... Ну, например, что там был я?
      Она расхохоталась:
      - Не прикидывайтесь индюком, Дональд! Я думаю, если у вас возникнет желание посмотреть на раздевающуюся женщину, вам не придется для этого торчать под окном.
      - Не выглядел тот мужчина больным или несчастным?
      - Вроде нет. Трудно объяснить, Дональд. Мои ощущения сможет понять только женщина.
      - Увы, я не женщина.
      - Ничуть не сомневаюсь... Видите ли, когда вы уверены в своем уединении и вдруг видите мужское лицо, глазеющее из темноты...
      - Вы закричали?
      - Закричала, попыталась прикрыться чем-нибудь, а потом кинулась к телефону звонить в полицию.
      - А мужчина что?
      - Я видела, как он побежал, но через несколько шагов его поглотила темнота.
      - Что вы делали потом?
      - Прежде всего опустила штору... Знаете, Дональд, номера в мотеле спланированы весьма своеобразно. Это окно в задней стене расположено там, где его и не ждешь. Выходишь из ванной, и вдруг оказывается, что ты прямо перед окном, о котором даже не подозревала.
      - Как, по-вашему, долго тот мужчина там околачивался?
      - Понятия не имею. Я ни на что не обращала внимания. Долго была за рулем и прямо-таки мечтала о горячем душе и об ужине.
      - Какого он роста, если, например, сравнить со мной?
      - Ну, судя потому, что видно было в окне, он старше вас и крупнее, то есть выше и шире в плечах. Он...
      Задребезжал звонок.
      Она нахмурилась:
      - Кого принесло в такой час?- Посмотрев на часики, она заметила:- Пора открывать салон. Минуточку, Дональд...
      Я замер на своем месте, прислушиваясь к звукам в коридоре. Она открыла дверь, и раздался голос Фрэнка Селлерса:
      - Извините, мадам. Не хотелось тревожить вас с утра, но... Я - Фрэнк Селлерс из полиции Лос-Анджелеса, а это сержант Рэнсом из местной полиции. Нам надо с вами поговорить.
      - В данный момент я ужасно занята,- запротестовала она.
      - Достаточно нескольких минут,- сказал Селлерс и вошел, Другой голос, наверное сержанта Рэнсома, произнес:
      - Я знаю, как вы заняты, мисс Харт, но мы расследуем серьезное преступление.
      - Боже, что я могу об этом знать? Неужели опять история с Томом-соглядатаем?..
      - Совершенно верно,- откликнулся Фрэнк Селлерс.- Думаю, мы установили его личность. Его опознали другие пострадавшие. Если и вы это подтвердите, мы сможем закрыть дело. Этот парень весьма скользкий тип, жуткий проходимец... Вот его портрет...
      На минуту воцарилась тишина, нарушаемая какими-то шорохами.
      - О Боже!- вскричала Элен Харт.
      - Да ведь это не Том-соглядатай! Это сыщик...
      - Который?- холодно переспросил Рэнсом, едва она прикусила язык.
      - Он... он в кухне,- пролепетала Элен Харт.
      Они буквально ворвались в кухню. Селлерс перегнулся через стол, сгреб пятерней ворот моей рубашки, поднял меня с табурета и зарычал:
      - Ах ты, коротышка, сукин сын, надеялся замести следы!
      - Не трогайте его,- закричала Элен Харт.
      - Он оказал сопротивление при аресте,- заявил Селлерс и нанес мне такой удар в нижнюю челюсть, что я стукнулся головой о стену. Комната завертелась каруселью, и меня засосало черное небытие.
      Когда сознание вернулось, на руках у меня были наручники: Элен Харт в ярости выдавала по тысяче слов в минуту:
      - Не понимаю, чего вы добиваетесь. Мне приходилось слышать о грубости полицейских, теперь я убедилась на собственном опыте. Вы ударили беззащитного человека... Единственное, чего он хотел,- найти настоящего Тома-соглядатая. По моему описанию он нарисовал абсолютно точный портрет, и я его идентифицировала.
      - Где ж он?- спросил Рэнсом.
      - Вот несколько набросков,- она продемонстрировала рисунки,- а вот окончательный портрет.
      - Тьфу,- фыркнул сержант Селлерс.- Этот парень пускал вам пыль в глаза. Он и есть Том-соглядатай. Его уличили. И мотивы у него есть. Он замешан в убийстве.
      - Ни в чем он не замешан,- заявила Элен Харт.- Я буду протестовать...
      - Послушайте, мисс Харт,- сказал Рэнсом успокаивающе,- вы недооцениваете опасность нашей работы.
      Этот человек собирался напасть на Селлерса.
      - Собирался напасть на Селлерса! Ну вы даете!- бушевала она.
      - Да как он напал бы на этого громилу?
      Ударь он офицера кулаком, руку бы сломал. И не выдумывайте ничего, я сама все видела. Я плачу налоги и имею право осуждать неправых.
      - Ладно,- уступил сержант Рэнсом,- сожалею, что так вышло. Селлерс малость поторопился. Он не спал целую ночь из-за этого дела.
      - Да уж, задал мне Лэм работенку,- сказал Селлерс.- Он припрятывал улики, он темнил, выворачивал факты наизнанку. И не надо, леди, рассказывать, будто он невинный агнец. Разве он и вам не пудрил мозги, подсовывая свои идейки? Он смазливый парень и знает, как подойти к даме.
      - Он ни к кому не подходил,- отрезала Элен Харт.- Что мне самой нужно было, то я и получила. И от своих слов не откажусь.
      Рэнсом заметил, как дрогнули мои ресницы, и сдержанно сообщил:
      - Нашего полку прибыло, сержант.
      Селлерс посмотрел на меня. На мгновение в его глазах отразился слепой, бессмысленный гнев. Он явно хотел снова ударить. Рэнсом прочел его мысли и опередил напарника:
      - Не будем мешать мисс Харт заниматься своими делами. Заберем этого субъекта в управление и продолжим там.
      - Мой адвокат проследит за этой историей,- предупредила Элен Харт.- Я считаю своей прямой обязанностью проверить, что означает ваше "дальнейшее разбирательство", может быть - заурядный мордобой.
      Троньте его хоть пальцем, и у нас в Фениксе начнется такая разборка - пух и перья полетят.
      - У вас нет причин для беспокойства,- заверил Рэнсом.
      Селлерс потянул меня за наручники:
      - Пошли, коротышка. Тебя ждут дальние странствия.
      Пока Селлерс выталкивал меня из квартиры, Элен Харт взялась за телефон.
      - Держитесь, Дональд,- напутствовала она.- Я звоню своему адвокату, а он чертовски хороший адвокат.
      Глава 16
      Комната в полицейском управлении оказалась самой типичной. Обшарпанная дубовая мебель, линолеум, весь испещренный пятнами, каждое - след от небрежно брошенной сигареты. Стулья с прямыми спинками, жесткие, неудобные, но зато солидные. Мебель сделана была во времена, когда от вещей ждали долгой службы, и они оправдали ожидания.
      Понятия о стиле и комфорте в этой комнате обессмысливались. Ее оборудовали, руководствуясь соображениями практичности и целесообразности, и она годами отбывала свою трудовую повинность, не меняясь.
      Фрэнк Селлерс каблуком захлопнул дверь. Замок щелкнул. Селлерс обернулся ко мне:
      - Теперь, двуличный сукин сын, мы разберемся во всем до конца, и разберемся чертовски скоро.
      Рэнсом проявил куда меньше служебного рвения и больше осторожности.
      - Смотри, Фрэнк,- предостерег он,- Элен Харт - настоящий динамит. Я знаю ее адвоката. Это сущий ад на колесах.
      Селлерс, нахмурившись, перевел взгляд на Рэнсома.
      - Пока ее адвокат сюда заявится,- сказал он,- этот тип расколется надвое.
      Тогда и я подал голос:
      - Никого ты не расколешь, Фрэнк, сколько ни коли. Ты в Аризоне. Это не твоя вотчина. Здесь ты и пальцем не можешь меня тронуть. И арестовывать не имеешь права. Ты избил меня, и я добьюсь, что тебя за это посадят. У меня есть свидетели... Более того, ты не сможешь даже увезти меня из Аризоны без разрешения властей. А я потребую судебного разбирательства.
      - Понял, что я имел в виду?- спросил Фрэнка Рэнсом.
      Селлерс вразвалку подошел ко мне.
      - Два вершка от горшка, а туда же! Я покажу тебе, есть у меня власть или...
      Раздался стук в дверь. Сержант Рэнсом приоткрыл ее.
      Мужской голос объявил:
      - Вас просят к телефону, сержант. По-моему, дело важное.
      - А кто спрашивает?
      - Мокси Мелон.
      - Передай - я перезвоню,- попросил сержант Рэнсом.- Я занят.
      - О'кей, сержант.
      Дверь закрылась.
      Рэнсом мотнул головой и сказал Селлерсу:
      - Так я и полагал. Мокси Мелон - тот самый адвокат. Кроме всего прочего, он в дружбе с губернатором.
      - При чем здесь губернатор?!- возмущенно спросил Селлерс.
      - Ты слышал, что сказал Лэм?- поинтересовался Рэнсом.- Ты находишься в Аризоне. Тебе придется добиваться решения о высылке.
      Лицо Селлерса потемнело.
      - Когда я разберусь с этим типом, его самого потянет обратно в Лос-Анджелес, и еще как потянет!
      - Разбираться - разбирайся. Только не в этом штате, не в этом городе, не здесь и без меня,- заявил Рэнсом.- Я тут живу, а ты нет.
      - Подожди-ка,- сказал Селлерс.- От разговоров при этом типе делу один вред.
      - Что ж, давай выйдем,- согласился Рэнсом,- только текст останется прежним.
      - Снимите с меня наручники,- потребовал я.- У меня уже запястья болят.
      - Не страшно,- ответил Селлерс, открывая дверь, и вышел.
      Рэнсом совсем не злобно взглянул на меня и сказал:
      - Мы ненадолго.- И тоже вышел.
      Ждать пришлось с полчаса. Селлерс и Рэнсом вернулись в обществе незнакомого мужчины. Он был невысок, коренаст, обладал внешностью компетентного человека, а также немалым весом, с которым, однако, легко управлялся.
      - Привет, Лэм,- сказал он.- Я - Мокси Мелон, адвокат. Ваша приятельница Элен Кортис Харт наняла меня защищать вас. Вас задержали на основании лос-анджелесского ордера. Вас обвиняют в убийстве. Держитесь. Ничего не говорите, даже который час. Секретарь губернатора по уголовным делам назначил неофициальное слушание на завтра, на десять утра... Речь идет об убийстве, поэтому я не смогу пока освободить вас под залог. Вам придется посидеть до завтрашнего утра в камере. Не бойтесь. Неважно, что они говорят. Они ничегошеньки не сделают... Губернатор не намерен выдавать вас, если обвинение голословно.
      - У нас такое обвинение,- заявил Селлерс,- вы просто диву дадитесь.
      - Полный вперед,- ответил Мелон.- Только не распускайте руки и не прикасайтесь к парню.
      - Кто об этом говорит?- воинственно отреагировал Селлерс.
      - Я говорю,- принял вызов Мелон.- Если здесь у вас есть состоятельные друзья, обратитесь к ним, потому что через тридцать минут на вас будет выписан ордер по обвинению в физическом насилии. Вам придется внести залог-, чтобы остаться на свободе. Когда я окончательно уясню себе характер нанесенных Л эму травм, мы предъявим вам гражданский иск на десять тысяч долларов. Ударьте его еще разок, и заплатите двадцать тысяч плюс пятьдесят тысяч за нанесенный ущерб.
      Лицо Селлерса побагровело.
      - Ах вы... Да я...
      - Успокойся, держи себя в руках,- вмешался Рэнсом.
      - Давайте, давайте,- подзадоривал Мелон.
      - Успокойся, сержант,- повторил Рэнсом.- Этот парень был в колледже чемпионом по боксу.
      Две-три секунды Селлерс и Мелон в упор смотрели друг на друга. Потом Селлерс небрежно бросил:
      - Приезжайте в Лос-Анджелес, когда будет настроение.
      - Я там бывал,- ответил Мелон,- и город мне не по душе. Кстати, у вас что, уже в привычку вошло избивать заключенных?
      - Нет, у нас не вошло в привычку избивать заключенных,- возразил Селлерс.И у нас есть спортивный зал.
      Мелон усмехнулся:
      - Здесь тоже неплохой спортивный зал. Может, спустимся?
      - Потише, Селлерс,- предостерег Рэнсом.
      Селлерс с высокомерным видом покинул комнату.
      Рэнсом последовал за ним. А я обратился к Мелону:
      - Добудьте рекламную брошюру фирмы "Солнце, воздух и вода" в Палм-Спрингс...
      Дверь отворилась и заглянул Рэнсом:
      - Пожалуйста, сюда, мистер Мелон.
      Они вышли. Через десять минут Рэнсом снова вернулся. Он снял с меня наручники и сказал:
      - Пойдем со мной, Лэм.
      Меня отвели в тюрьму и зарегистрировали. Я просидел в камере всю вторую половину дня, ночью урывками спал, а в семь утра тюремщик одолжил мне бритву. В девять тридцать меня усадили в машину. В десять я уже находился в большой комнате с высоким потолком - нечто вроде зала для судебных слушаний.
      Через несколько минут в комнату торопливо вошел мужчина лет тридцати с кейсом в руках. Он забрался в кресло за высоким столом. Дверь отворилась, и друг за другом вошли сержант Селлерс, Бернис Клинтон, Мокси Мелон и последней - Элен Харт. Взглянув на меня, она ободряюще улыбнулась.
      - Итак, начинаем,- объявил мужчина за столом.
      Он повернулся ко мне и представился:
      - Я - Харви С. Филмор, секретарь губернатора по кассационным делам и вопросам перемещения. Мне сообщили, что обвинение против вас ложно. Обычно мы не рассматриваем свидетельские показания, но на сей раз отступим от правил. Предупреждаю, слушание неофициальное. Вам слово, сержант Селлерс.
      Селлерс поднялся:
      - На побережье, в мотеле "Плавай и загорай" был убит Герберт Джейсон Даулинг. По ряду признаков преступление совершил субъект, подглядывавший за женщинами в окна. Судя по всему, Даулинг поймал его с поличным, а тот попытался скрыться.
      Как насчет доказательств?- поинтересовался Филмор.
      - Имеются,- ответил Селлерс.- У меня есть свидетельница, которая опознала Дональда Лэма и подтвердила, что он бродил по территории мотеля и заглядывал в окна. На машине Даулинга, стоявшей у мотеля, было установлено электронное подслушивающее устройство.
      Следы привели нас к Лэму. Он купил в Сан-Франциско еще одно устройство, чтобы заменить ту часть, которая осталась на машине Даулинга. Кроме того, у нас есть свидетельница в Калифорнии. Она не смогла приехать сюда, но дала письменные показания под присягой. Она заметила Дональда Лэма, когда он пялился на нее в окно того же самого мотеля, по-видимому, через несколько минут после убийства Даулинга. Она опознала фотографию... Даулинга убили из автоматического пистолета двадцать второго калибра. Мы нашли этот пистолет в квартире Лэма. Добавлю, он имеет лицензию частного детектива, работает в агентстве "Кул и Лэм"...
      Интересует вас что-нибудь еще?
      - Не стоит так петушиться, сержант,- заметил Филмор.- Фактов вполне достаточно для постановления о высылке.
      Мокси Мелон встал и заявил:
      -, Я представляю обвиняемого, господин секретарь.
      У меня есть вопросы к свидетелю.
      - Сперва закончим с сержантом Селлерсом,- сказал Филмор.- Согласны ли вы, сержант, подтвердить свои показания под присягой?
      Фрэнк Селлерс поднял правую руку и произнес клятву.
      - Я готов повторить свои показания,- объявил он.
      - У вас есть вопросы?- обратился ко мне Филмор.
      - Спросите его, где именно обнаружили револьвер,- попросил я.
      - Мы нашли его за проигрывателем на книжной полке, за фальшивыми переплетами.
      - Револьвер послужил орудием убийства?- спросил я.
      - Да,- подтвердил Селлерс.
      - Вы находитесь под присягой, сержант,- напомнил Филмор.
      - Знаю. Пистолет исследовали эксперты по баллистике. Это орудие убийства.
      - Полагаю, вопрос исчерпан,- обратился Филмор к Мелону.
      - Мне хотелось бы пригласить свидетеля,- заявил Мелон.
      - Поскольку найдено орудие убийства, нам в общем-то не нужны ее показания,- засомневался Филмор.
      - Предположим, она уже дала показания. У меня к ней несколько вопросов,настаивал я.
      Мелон спросил меня вполголоса:
      - Справитесь, Лэм?
      - Справлюсь.
      - Итак,- громко произнес Мелон,- мы принимаем за факт, что свидетельница дала показания Селлерсу. Ей остается принести присягу и подтвердить сказанное. Мой клиент хочет задать несколько вопросов.
      - Вы или ваш клиент?- уточнил Филмор.
      - Мой клиент.
      - Обычно адвокат выступает от имени обвиняемого,- засомневался Филмор.
      - Слушание ведь неофициальное, а дело для меня новое,- пояснил Мелон.
      - Согласен,- сказал Филмор.- Постараемся разобраться до конца. Где Бернис Клинтон?
      Бернис Клинтон встала, подняла правую руку и принесла присягу.
      - Вы слышали, как пересказал ваши показания сержант Селлерс?
      - Слышала.
      - Можно считать это вашим официальным свидетельством?
      - Да, это мое официальное свидетельство.
      - Пройдите вперед. Обвиняемый задаст вам несколько вопросов.- Филмор с симпатией оглядел аккуратную фигурку Бернис Клинтон.
      Она прошла к свидетельскому месту и села.
      - Вы опознали меня как мужчину, заглядывавшего в окно, когда вы раздевались?
      - Да,- твердо произнесла она.
      - Вы встречали меня после этого?
      - Я видела вас в Лос-Анджелесе, а потом в Санта-Ане, у себя дома, в "Коринфиан Армс".
      - Под каким именем вы снимаете там квартиру?
      - Минуту!- сказал Фрэнк Селлерс.- Его надо остановить. Сейчас он вываляет ее в грязи. Цель слушания - установить, есть ли у штата Аризона основания выслать его. Он может продолжить свою пачкотню в суде.
      - Думаю, замечание справедливое,- обратился ко мне Филмор.- Задавайте вопросы по существу показаний свидетельницы.
      - Вы вели со мною переговоры об аренде участка?
      - Вела.
      - И с этой целью несколько раз встречались со мной?
      - Встречалась.
      - Это было после приключения в мотеле "Плавай и загорай" и до моего визита в Санта-Ану?
      - Да.
      - Но тогда вы не опознали меня как Тома-соглядатая?
      - Нет. Я хотела арендовать у вас участок и просто не воспринимала в другой связи. Мне казалось, что когда-то вас видела раньше, но где - вспомнить не могла. Вы для меня не ассоциировались с происшествием в мотеле.
      - И ассоциация не возникала, пока сержант Селлерс не сообщил вам, что я и есть Том-соглядатай?
      - Он спросил меня об этом.
      - И вы ответили утвердительно?
      - В тот момент я вспомнила, где видела вас раньше.
      - Чьи интересы вы представляли, когда добивались аренды?
      - Герберта Джейсона Даулинга.
      - Вряд ли имеет смысл вникать во все подробности,- вмешался Филмор.Губернатор, я думаю, сочтет высылку Лэма допустимой.
      - Свидетель с нашей стороны требует слова,- заявил Мелон.
      - Кто именно?
      - Элен Кортис Харт, жительница нашего города. Она - тоже одна из потерпевших от сексуального маньяка.
      - Это не имеет значения,- возразил Филмор.- Соглядатаев могло быть с полдюжины.
      - Я делал наброски мужчины, которого мисс Харт заметила возле окна,сообщил я,- рисунки по ее описаниям. Один здорово удался. Она сказала, что сходство) передано прекрасно. Хотелось бы выяснить, что с рисунками.
      - Они у меня,- сказала Элен Харт.
      - Могу я получить их?
      - Что они дадут?- спросил Филмор.- Если вас там заметила Бернис Клинтон, то в рамках нашего слушания ничего более не требуется.
      Я настаивал:
      - Если секретарь разрешит, я хотел бы задать еще пару вопросов Бернис Клинтон.
      - Мы не можем посвятить вашей проблеме целое утро. Моя единственная задача - определить, есть ли у губернатора основания согласиться на вашу высылку.
      Полученных сведений вполне достаточно.
      - Хорошо вас понимаю,- настаивал я,- и потому прошу разрешить всего два вопроса.
      - Что ж, задавайте,- уступил секретарь.
      - Мисс Клинтон, вести переговоры об аренде вы явились ко мне в квартиру. Вы прошли к книжным полкам и отодвинули декоративное панно из переплетов, чтобы включить проигрыватель. Откуда вы узнали о нем?
      - О Боже!- воскликнула она.
      - Да я "видела тысячу проигрывателей, спрятанных за бутафорскими библиотеками.
      - Отвечайте на вопрос: откуда вы знали об этом?
      Вы бывали в той квартире раньше? Помните: вы давали присягу, и ответ можно проверить.
      Она заколебалась, потом произнесла:
      - Я бывала в этой квартире.
      - Жили в ней?
      - Да.
      - До того, как я туда въехал?
      - Ну и что? Я выехала, вы вселились...
      Я обратился к Элен Харт:
      - Дайте последний рисунок, о котором вы сказали, что это точный портрет ночного бродяги.
      Она передала мне рисунок. Я задал еще один вопрос:
      - На рисунке изображен мужчина, заглядывавший к вам в окно, верно?
      - Да, этот человек подглядывал в мое окно, когда я вышла из душа,категорично ответила она.
      Я показал портрет Бернис Клинтон:
      - Узнаете этого человека, да или нет?
      Она посмотрела на рисунок, потом на меня, перевела взгляд на Элен Харт, сделала глубокий вдох и наконец сказала:
      -. В этом лице есть что-то знакомое... Но я не могу опознать человека по рисунку.
      Я обратился к Мокси Мелону:
      - Удалось вам достать рекламную брошюру?
      - Да,- ответил он и вручил ее мне.
      Я раскрыл буклет и предъявил Бернис Клинтон портрет Монтроуза Ливайнинга Карсона.
      - Знаете этого человека?
      Она глянула на фотографию и, поколебавшись немного, призналась:
      - Знаю.
      - Не он ли оплачивает квартиру в Санта-Ане, которую вы занимаете под именем Агнес Дейтон?
      - Ну, пожалуйста!- взмолился Филмор.- Мы ведь договорились не заниматься вопросами личной морали.
      - Это вопрос отнюдь не личной морали. Взгляните на фотографию и на рисованный портрет, опознанный мисс Харт. Бернис Клинтон работала вовсе не на Герберта Джейсона Даулинга. Всю аферу подстроил Монтроуз Л. Карсон, чтобы внушить мне, будто я имею дело с Даулингом... И позвольте напомнить ей, что речь идет об убийстве. Она лжесвидетельствовала здесь, а в Калифорнии ее ждет газовая камера за соучастие, если не изменит свои показания прямо сейчас.
      Бернис Клинтон тут же откликнулась:
      - Что ж, я не собираюсь служить козлом отпущения.
      Никакого маньяка вообще не было.
      - Полагаю, вам следует объясниться,- потребовал Филмор.
      - Я все расскажу,- сказала Бернис.- Мистер Карсон велел мне отправиться в мотель "Плавай и загорай".
      В условленное время я должна была позвонить в полицию и пожаловаться на маньяка, заглядывающего в окна.
      - Значит, на самом деле вы не видели Тома-соглядатая?- спросил я.
      - Нет. Я сбросила верхнюю одежду, накинула халат и позвонила в полицию. Когда она приехала, я рассказала им о бродяге, но описала его неопределенно. Это мистер Карсон посоветовал мне дать общее описание, чтобы позднее его можно было приспособить к обстоятельствам и тому, кого понадобится обвинить.
      - Какой же смысл в этой затее?- спросил я.
      - Мистер Карсон хотел заполучить контроль над корпорацией Даулинга. У него были сведения, что Даулинг тайком встречается с молодой женщиной по имени Айрин Аддис в мотеле "Плавай и загорай"... Мистер Карсон хотел проверить эту информацию, прежде чем начать действовать... Ему стало известно, в какую именно ночь состоится свидание. Он отправился в мотель. Когда он заглянул в окно номера, где якобы жил Даулинг, его увидела Элен Харт. Мистер Карсон испугался, что она даст полиции его портрет и возникнут неприятности. Потому он и отправил меня в мотель, чтоб я известила полицию об очередной выходке маньяка. У самого Карсона на это время имелось железное алиби.
      Воцарилось молчание. Публика осмысливала новую информацию.
      - Но Карсон принял Айрин Аддис к себе на работу,- сказал я.
      - Разумеется. Чтоб иметь предлог обратиться к частным детективам и установить за ней слежку, а потом предать гласности тайный роман Даулинга. Вот зачем он нанял вас, но где вам, недотепам, понять что к чему.
      И я послала вам телеграмму. Намекнула...
      - Откуда вам все известно?- спросил Филмор.
      - Карсон рассказал.
      - А почему именно вам?
      Она глянула прямо ему в глаза:
      - Потому что я была любовницей Даулинга, а Карсон пытался меня против него настроить и использовать, наговаривая на Герберта всяческие небылицы. Теперь-то я знаю, что Герберт поступал со мной по справедливости.
      Я уже порвала с этим крючкотвором, Монтроузом Карсоном. Не желаю больше иметь дело с такой публикой. Теперь я стану леди. Герберт Даулинг обещал обо мне позаботиться, а он был человеком слова.
      - Как же получилось, что вы опознали маньяка в Дональде Лэме?
      - Я действовала по указаниям мистера Карсона. Сейчас мне ясно, что он просто меня использовал и врал.
      Филмор откинулся в кресле и посмотрел на Селлерса.
      Селлерс же совершенно обалдел, пытаясь на ходу приспособиться к новому повороту сюжета.
      - Значит, мистер Карсон сам предложил вам вступить со мной в переговоры об аренде земельного участка? И никаких заданий по этому поводу от Герберта Даулинга вы не получали?
      Она заколебалась, но все же заговорила:
      - По этому поводу нет. Я готова отдать что угодно, лишь бы искупить свою вину перед благородным, очень достойным джентльменом.
      - Вы были любовницей Даулинга?- спросил Филмор.
      - Сколько можно повторять? Я была его любовницей.
      - А кем вы приходились Карсону?
      - Разве что инструментом, слепым, послушным инструментом. Он играл на моей ревности. Он внушал мне, что у Даулинга есть другая женщина.
      - И Карсон платил за квартиру в Санта-Ане?- уточнил я.
      - Карсон платил за квартиру в Санта-Ане,- вспыхнула она.- Ему нужно было место, где мы могли бы встречаться без свидетелей. Квартира предназначалась для деловых, а не любовных встреч... Теперь я понимаю, какой слепой, доверчивой и наивной дурой я была.
      - Говорил вам Карсон хоть что-нибудь об убийстве Даулинга?- спросил я.
      - Конечно нет. Иногда он мне давал поручения, я их выполняла, и все!
      Филмор обернулся к Селлерсу:
      - Что вы намерены делать сейчас?
      Селлерс посмотрел на меня:
      - Думаю, Лэм должен еще кое-что объяснить.
      Я покачал головой:
      - Я отказываюсь от права на убежище. Я возвращаюсь в Калифорнию с капитаном Селлерсом.
      - Вы делаете - что?- переспросил Филмор, не веря собственным ушам.
      - Отказываюсь от права на убежище,- повторил я,- возвращаюсь в Калифорнию с капитаном Селлерсом, в качестве арестанта. Добровольно. Селлерс - человек справедливый. Он терпеть не может жуликов. Он ненавидит предателей. Временами он не любит меня. Но он честный партнер.
      Филмор нахмурился.
      Мокси Мел он хотел было заговорить, но осекся - Элен Харт дернула его за полу пиджака и усадила на место.
      - Слушание завершено,- объявил Филмор.- Если Лэм отклоняет просьбу об убежище, мне нечего больше делать. Объявляется перерыв.- И Филмор покинул зал.
      Мокси Мел он подошел ко мне:
      - Лэм, вы понимаете, что делаете?
      - Понимаю.
      - Ну, умник,- сказал Селлерс,- спасибо за рекламу. Кто знает, может, ты прав и знаешь ответ на все вопросы, валяй выкладывай. Я тоже хочу знать ответ. И я не хочу, чтоб меня использовали. Сечешь, Лэм? Я не хочу, чтоб мной прикрывались.
      - Никто тебя не использует,- заверил я.- Что будем делать теперь?
      - Хватаем билеты на первый попавшийся рейс, пока в твоей лисьей голове не созрела очередная увертка.
      - Через полчаса есть самолет на Лос-Анджелес через Палм-Спрингс. Я вас подброшу,- предложил сержант Рэнсом.
      К нам подошла Элен Харт.
      - Дональд,- сказала она,- наверное, вы все продумали, но... если вам что-нибудь понадобится, мы с мистером Мелоном готовы помочь.
      - Спасибо,- поблагодарил я.- Вряд ли возникнет такая необходимость. Селлерс честен, хотя временами малость упрям.
      - Временами я прямо-таки чертовски упрям,- поправил Селлерс.
      - А по мне вы просто скотина!- вспыхнула Элен.- Какое право вы имели бить мальчика кулаком по лицу?!
      - Успокойтесь, леди,- попросил ее Селлерс.- Я вспыльчив, потерял тогда голову. Пошли, Лэм.
      Я протянул руку Элен Харт:
      - Спасибо вам.
      Она взяла ее в свои ладони:
      - Сообщите, как пойдут дела, Дональд.
      - Обязательно. И спасибо за помощь.
      - Если мы хотим успеть на самолет, пора пошевеливаться,- сказал Рэнсом.
      - Мы пошевеливаемся,- ответил Селлерс.- Пошли, Лэм.
      Глава 17
      Не успели мы застегнуть привязные ремни, как Селлерс предупредил:
      - Учти, Лэм, я на веру твои теории не принимаю.
      - Ну и не надо.
      Самолет медленно вырулил на взлетную полосу. Взревели моторы.
      - Так что же произошло согласно твоей теории?- не утерпел Селлерс.
      - Зачем навязывать то, что не хотят принимать?
      Пилот рванул машину вперед, она понеслась по бетонной полосе, потом круто взмыла в небо. Табло, призывавшее застегнуть ремни, погасло.
      - Стоит ли быть таким чувствительным,- примирительно сказал Селлерс.Конечно, зря я тебе врезал.
      Виноват.
      - Заметано,- откликнулся я.- Вы виноваты. Везите меня в Лос-Анджелес. Самолет встретят репортеры. Можете сообщить, что поймали убийцу. Элен Харт опознает в Карсоне Тома-соглядатая, Бернис Клинтон признается в лжесвидетельстве, и кое-кому придется покраснеть. Думаю, не мне.
      Самолет набирал высоту, Селлерс размышлял.
      - Ну, рассказывай,- проговорил он наконец.
      - Нет вдохновения.
      - Послушай, Лэм, я же извинился.
      - А боль еще не прошла.
      - Черт побери, чего же ты хочешь?- вспыхнул он.- Чтобы я расцеловал твой подбородок, погладил маменькиного сынка по головке?
      - Нет,- ответил я.- Единственная приемлемая сатисфакция - это увидеть, как репортеры выволокут тебя на ковер. Там будут фотографы, прожектора и магниевые вспышки. Ты выступишь с заявлением. А когда закончишь, сделаю заявление я.
      - Черта с два! Ты ничего не скажешь.
      - Тем лучше. Газетчики учуют, что от них скрывают сенсацию. Им это придется по душе. Кое-кто напишет, что сержанта Селлерса привлекли к ответственности в Фениксе за грубость и выпустили из-под стражи под залог в двадцать тысяч долларов, а сейчас он мешает заключенному выступить с заявлением... Словом, поступай, как тебе заблагорассудится.
      Я поудобней устроился в кресле, зевнул и закрыл глаза.
      - Ах, сукин сын,- возмутился Селлерс,- еще спящим прикидываешься... Да я тебе...
      - Дотронься хоть пальцем, и Мокси Мелон отберет твои нашивки.
      - Послушай, Дональд, так мы ни к чему не придем.
      - До Лос-Анджелеса долетим, и ладно. Больше мне ничего, не надо. Я найму адвоката и буду вести переговоры только через него. Пока суд да дело, агентство "Кул и Лэм" раскроет убийство. А ты в это время будешь объясняться перед репортерами и утратишь авторитет.- И я опять закрыл глаза.
      - Я не обязан везти тебя в Лос-Анджелес,- заявил Селлерс.
      - Я отказался от права на убежище и нахожусь под арестом,- напомнил я.
      - Ты, кажется, оставил арендованную машину в Палм-Спрингс?поинтересовался Селлерс.
      - Конечно, потом попрошу Берту забрать ее.
      Я подавил наигранный зевок, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Я прямо-таки кожей чувствовал, как ворочаются мысли в голове Селлерса. Один раз я приоткрыл веки и глянул исподтишка на Селлерса. Тот хмурился, безмолвно шевеля губами.
      Вскоре объявили, что самолет приближается к Палм-Спрингс. Селлерс неделикатно ткнул меня локтем в бок:
      - Довольно дрыхнуть, просыпайся.
      - В чем дело?- вскинулся я, как бы выныривая из дремоты.
      - Тебе не придется распускать свой павлиний хвост перед лос-анджелесскими репортерами. Мы выходим в Палм-Спрингс.
      - Что толку?- спросил я.- Когда в Лос-Анджелесе тебя репортеры не обнаружат, они моментально выяснят, где ты исчез. Тут-то и начнется настоящая охота.
      - Пускай охотятся,- решительно сказал Селлерс.- Пошли.
      И мы покинули самолет.
      С моей помощью Селлерс отыскал на стоянке автомобиль, ключи - под резиновым ковриком, проверил зажигание.
      - Куда теперь?- поинтересовался я.
      - В управление, но по моему маршруту.
      - Эта колымага обходится мне в десять центов за милю.
      - Экая беда,- зацокал языком Селлерс.- Ты не желаешь сотрудничать со мной, я - взаимно.
      - Послушай,- запротестовал я,- у меня есть определенные права. Я требую доставить меня в ближайший магистрат.
      - На это ухо я глух. Я тебя не слышу.
      - Пусть будет по-твоему. У Мокси Мелона найдутся ушные капли.
      - А что скажешь, если я тебя отпущу на все четыре стороны?
      - Не имеешь права. Ты представляешь власть и находишься при исполнении. Ты меня охраняешь.
      - Могу устроить тебе побег.
      - А я не хочу бежать.
      - Ладно, чего же ты в конце концов хочешь?
      - Хочу, чтоб меня освободили официально. Хочу, чтоб восстановили мое доброе имя. Вместе с Бертой Кул мы закончим это дело об убийстве, причем на сей раз никому из полиции не позволим присвоить наши лавры.
      Селлерс стиснул зубы, заиграв желваками. Он выудил из кармана сигару и, не зажигая, принялся ее жевать.
      Мы поехали через горный перевал. Селлерс, видимо, решил, что на этом маршруте не столь велика опасность угодить в лапы репортерам.
      - Вам ничего не придется заканчивать,- сказал он,- все уже разгадано. Я знаю, кто убил Даулинга.
      - Знаешь?- переспросил я.- Хотелось бы услышать, как ты это докажешь?
      - Бернис Клинтон расколется.
      - Бернис сообщница,- возразил я.- Вы не сможете осудить Карсона по ее неподтвержденному свидетельству.
      - Есть еще пистолет.
      - Да, конечно,- согласился я.- Сперва он служил уликой против меня. Теперь станет уликой против Карсона. А есть у тебя уверенность, что оружие не подбросила Бернис Клинтон?
      Эта гипотеза буквально ошарашила Селлерса.
      - Черт побери!- только и сказал он.
      - Я ничего не утверждаю. Но дело расследуем мы - Берта и я.
      - Вы не сможете добыть улик сверх того, что имеет полиция.
      - Совершенно справедливо,- подтвердил я.- Но полиция будет искать не там, где надо. А я буду искать там, где надо. И приду туда первым.
      - Послушай, Лэм, выручи меня! Ты прекрасно знаешь, вам раскрытие убийства не принесет ни шиша. Вам за это не заплатят. Ты всего-навсего частный сыщик.
      Более того, Берта не согласится действовать с тобой на пару. Она поможет мне.
      - Не поможет, когда узнает, что ты съездил мне по зубам.
      - Забудь об этом!
      - Не могу. Мне все еще больно.
      - А могло быть намного больнее. И вот что я тебе скажу. Никакого убийства ты не раскроешь! Если не заговоришь по-хорошему, я просто буду гонять этот драндулет по десять центов за милю, пока это чертово дело не разрешится само собой. К тому времени дорожные расходы вырастут до таких размеров, что Берта начнет рвать на себе волосы.
      - Отлично. Я возмещу эти расходы, когда Мокси Мелон выпотрошит вас в Фениксе.
      - С меня взятки гладки,- сообщил Селлерс.- Я всего-навсего полицейский, кроме жалования -ничего не имею.
      - У тебя есть автомобиль, его стоимости хватит.
      - Черт возьми!- подпрыгнул Селлерс.- Перестань мелочиться. Забудем личные обиды.
      - Ты со своим кулаком не мелочился.
      - Ладно, ладно, будет. А теперь выкладывай!
      - Если я наведу тебя на след, воспользуешься им?
      - Какой след?
      - Мы остановимся у первого же телефона. Попросим Берту Кул встретить нас в Санта-Ане. Затем отправимся в "Коринфиан Армс" и обыщем квартиру, которую Бернис Клинтон снимала под именем Агнес Дейтон. И если существуют обвинительные материалы, письма или еще что-нибудь в этом роде, скорее всего, они находятся именно там.
      - Там ничего не будет,- уверенно заявил Селлерс.
      - Тот действуй по-своему, если хочешь остаться в дураках.
      Через милю нам попалась заправочная станция. Мили Селлерсу хватило на раздумья. Он резко свернул и показал служителю свой жетон.
      - Нужен телефон. По государственному делу.
      Через десять минут Селлерс вернулся в машину.
      - Берта нас встретит,- сообщил он.- Но у нас нет ордера на обыск.
      - Того, что Бернис Клинтон рассказала в Фениксе, достаточно. Если мы не будем терять время впустую, может, успеем.
      - Времени навалом,- заверил Селлерс.
      - С такой малышкой? Не зарекайся!
      Селлерс отпустил тормоза.
      - Я клюнул,- поделился он.- Сколько раз клялся не клевать на твои приманки, и опять. Что ж, путешествие продолжается.
      Глава 18
      Берта Кул дожидалась нас у дома "Коринфиан Армс" в Санта-Ане.
      Когда мы подъехали, она покинула свою машину и царственной походкой направилась к нам. Не глядя на Селлерса, она набросилась на меня с вопросами:
      - Черт возьми, чем ты занимаешься? Где тебя носит?..
      - Помолчите, Берта,- вступился Селлерс.- Он еще может оказаться на коне.
      - Что?!- вскричала Берта.
      - Не стану повторяться. Дело посложней, чем казалось вначале,- сказал Селлерс.
      - Вы ж говорили, что он попался,- удивилась Берта.
      - Я так считал, пока не знал некоторые факты.
      Берта зловеще взглянула на меня и демонстративно повернулась к Селлерсу:
      - А здесь-то чем мы будем заниматься?
      - Заглянем в одну квартиру.
      Берта прошипела в мою сторону:
      - Ох уж эти твои неортодоксальные методы. Я принимаюсь за простенькое дело об утечке коммерческой информации - начни и закрой!- так нет же, ты обязательно вляпаешься в убийство!
      Она проследовала за Селлерсом к подъезду. Я замыкал шествие.
      Селлерс нашел администратора и объяснил, что хочет осмотреть квартиру Агнес Дейтон.
      Администратор позвонил юристу, после переговоров развел руками: ничего, мол, не поделаешь, нужен ордер.
      От Селлерса буквально пар валил. Он дозвонился до местного полицейского начальства. То связалось с городским прокурором и прокурором округа. Пока длилось согласование, к дому подкатило такси, и на тротуар из него выпрыгнула Бернис Клинтон.
      Оглядев сборище, она спросила:
      - В чем, собственно, дело?
      - Мы хотим заглянуть к вам,- ответил Селлерс.
      - Ордер у вас есть?
      - Вот и я о том же,- заметил администратор.
      - Спасибо,- бросила Бернис администратору, проскочила мимо нас к лифту и уехала.
      Селлерс сдерживался с трудом. Он развернулся и вышел на улицу. У машины остановился и посмотрел на меня с укоризной - или угрозой.
      - Ну вот, втравил меня в историю. Теперь все здешние газеты начнут перемывать мне кости.
      - Почему ты не принимаешься за обыск?
      - Чертовски глупая ситуация, когда представитель закона не может обыскать квартиру,- вмешалась Берта.
      - Запросто может,- возразил я.
      - Разумеется, могу,- сказал Селлерс,- если только захочу подставить свою шею.
      Я обратился к Берте, полностью игнорируя Селлерса:
      - Эта особа в Фениксе позволила себе лжесвидетельствовать. Наверное, ее выпустили под залог. Залог внес, видимо, тот, кому выгодно было вывести ее из опасной зоны. Она солгала и призналась во лжи, когда слушалось дело об убийстве. Она призналась, что была соучастницей преступления. Селлерсу остается только арестовать ее по подозрению в убийстве. Чтобы арестовать, ему надо попасть в квартиру. А попав туда, естественно, он квартиру осмотрит, верно?
      Селлерс воодушевился:
      - Клянусь, я и вправду могу это сделать, арестовать ее как подозреваемую в убийстве.
      - Освободив для начала меня. Нельзя держать под стражей сразу двух подозреваемых.
      Селлерс снова погрузился в задумчивость.
      - А еще,- продолжал я внушать, обращаясь к Берте,- будь Селлерс ловкачом, он сделал бы вид, что признал свое поражение, объехал вокруг квартала и выбрал местечко, откуда удобно наблюдать за квартирой...
      Теперь вот еще что. Бернис Клинтон влипла в историю в Фениксе. Она выкарабкалась из нее. Это стоило денег.
      Она добралась до Санта-Аны на самолете. Это тоже стоит денег. Через пятнадцать - двадцать минут она выйдет на улицу и направится вон к тому почтовому ящику отправить письмо. Заодно осмотрится, чист ли горизонт.
      Если ей покажется, что чист, через пять минут к подъезду подкатит такси. Наша красотка выпорхнет на всех парусах из квартиры и отправится туда, где засел Монтроуз Л.Карсон.
      - При чем тут Карсон?- спросила Берта.
      - Кроме него ее некому субсидировать.
      Берта растерянно заморгала глазами:
      - Поджарьте меня как устрицу!
      Я зевнул:
      - Впрочем, Селлерс осторожничает. Не хочет рисковать. Наверное, увезет меня в Лос-Анджелес. А уж там-то я вдосталь наговорюсь с репортерами. Уж они повеселятся! Узнают к тому времени о слушании в Фениксе, а я добавлю подробности о квартире в Санта-Ане.
      Селлерс забрался в мой (то есть арендованный) автомобиль и сказал:
      - Сели б лучше и вы в машину, Берта.
      - Куда мы едем?
      - В Лос-Анджелес.
      - Тогда я пересяду в свою машину.
      - Оставьте ее здесь,- сказал Селлерс.
      Берта забралась на заднее сиденье.
      Селлерс обогнул пару кварталов, вернулся и припарковал машину в стороне, откуда легко было наблюдать за почтовым ящиком.
      Не прошло и пяти минут, как Бернис вышла из дома, демонстративно помахивая конвертом, его мы видели аж за полтора квартала.
      Она опустила конверт в ящик, украдкой осмотрелась и вернулась в дом. Селлерс стрелой вылетел из автомобиля, едва она скрылась из виду. Он ворвался в аптеку, бросился к телефону-автомату и закрутил диск. Берта Кул принялась за свое:
      - Ну и кутерьму ты затеял! Агентству из этого кошмара никогда не выбраться. Ты лишишься лицензии и мою поставишь под угрозу. Выступил против Фрэнка Селлерса...
      - Заткнитесь!- потребовал я.
      - Как ты смеешь мне приказывать,- возопила Берта,- Затыкать меня... Ах ты... ты...
      Бертино заикание разрешилось поистине апоплексической паузой. К "Коринфиан Армс" подъехало такси. Бернис Клинтон, по-видимому, подкарауливала машину за дверью, потому что выскочила наружу с чемоданом в одной руке и кейсом в другой, едва такси остановилось. Шофер закинул багаж в машину,- помог пассажирке усесться и захлопнул дверцу. Потом сел за руль и запустил двигатель.
      Бернис несколько раз оглянулась, видно опасаясь преследования.
      - Что за черт!- опомнилась Берта.- Этот олух звонит невесть сколько, а она сматывает удочки!- Берта принялась размахивать руками, пытаясь привлечь внимание Селлерса. А тот все стоял спиной к нам. Наконец повернулся и посмотрел в нашу сторону.
      Берта отчаянно зажестикулировала, тыча пальцем в конец улицы.
      Возможно, Селлерс этого не заметил. Он снова взялся за телефон.
      Через некоторое время вразвалку вышел на улицу, лениво влез в автомобиль. Берта прямо-таки зашлась:
      - О великий Боже! Каким же размазней вы оказались! Дональд ведь точнехонько предсказал, что произойдет, а вы висите на телефоне и облегчаете ей побег.
      Неужто не видели моих сигналов?
      - Еще как видел,- сказал Селлерс.
      - Что ж,- заключила Берта,- если вам это доставит радость, птичка из клетки упорхнула.
      - Если вам это доставит радость,- сообщил Селлерс,- птичка полетела прямо в клетку.
      - О чем вы?- спросила Берта.
      - Объясню позже.
      Лицо Берты побагровело.
      - Не расстраивайтесь, Берта,- успокоил я своего партнера.- Селлерс просто позвонил в местную полицию, а они в диспетчерскую таксопарка. Дело в том, что здешние такси оборудованы радио, и как только клиентка назовет адрес, шофер сообщит, куда она держит путь.
      - Зажарьте меня как устрицу!- только и сказала Берта.
      Селлерс бросил на меня взгляд:
      - Ишь, умник!
      Я зевнул.
      Селлерс выудил свежую сигару и принялся жевать.
      Через некоторое время вылез из машины, снова прошел к телефону, быстро вернулся и завел мотор.
      - Далеко?- спросил я.
      - Угадай, раз такой умный,- ответил Селлерс.
      - Попытаюсь. В ближайший аэропорт, где можно нанять частный самолет.
      - Ну, ответ сам собой напрашивался.
      - Так куда же?
      - Узнаешь,- пообещал Селлерс.
      Я откинулся на спинку сиденья, а Селлерс взял направление на Ньюпорт.
      - Он свихнулся?- поинтересовалась у меня Берта.
      - Не совсем. Карсон ждет ее в Ньюпорте на частной яхте. Они объявят, что плывут в Каталину, а сами смоются в Энсеньяду - маленькая веселая компания, слишком заурядная, чтоб вызвать интерес. А там они поженятся, и тогда по закону ни один из них не сможет давать показания против другого. Бернис сумела-таки его г захомутать.
      - Пора мне забрать свою машину,- сказала Берта.- Меня оштрафуют за превышение лимита времени.
      - Вы останетесь с нами,- возразил Селлерс.
      - К вашему сведению,- утешил я Берту,- эту машину я тоже взял напрокат, Селлерс просто захватил ее.
      Нам она обходится в десять центов за милю.
      Берта подскочила с такой яростью, что чуть не повредила пружины заднего сиденья.
      - Что?!- завопила она.
      - Десять центов за милю,- повторил я.
      - Ах вы... По какому чертову праву вы конфисковали машину Дональда? Да кто вы такой?- орала Берта на Селлерса.
      Селлерс, поглощенный дорожными знаками, перебросил сигару из одного угла рта в другой - и ноль внимания.
      Берта продолжала бушевать с полмили, а потом погрузилась в молчание, горькое, гнетущее, с зубовным скрежетом и душевным надрывом.
      А Селлерс вел машину вроде бы без всякой спешки.
      Мы потихоньку добрались до Ньюпорта, а там и до шикарного яхт-клуба. Селлерс блеснул своим жетоном, помахал документами, и машину пропустили на стоянку.
      Его ожидал офицер полиции.
      - Сюда,- только и сказал он.
      - Следуйте за мной и помалкивайте,- приказал Селлерс нам с Бертой.
      Мы прошли к частному причалу, где качалась большая океанская двухвинтовая яхта. Сходни охранял один офицер полиции.
      Он пропустил нас без разговоров. Мы спустились в каюту.
      Монтроуз Л. Карсон, Бернис Клинтон и несколько полицейских сидели вокруг стола.
      На лице Карсона застыла маска ярости.
      - Не сомневаюсь, это ваших рук дело,- сказал он, увидев меня.
      Я поклонился.
      Селлерс выступил вперед:
      - Отвечаю за все я, Карсон.
      - Я отберу у вас лицензию,- пообещал мне Карсон.- Вы меня предали.
      - Заткнитесь,- оборвал его Селлерс.- Вы поручили этим людям заняться утечкой информации из вашей конторы. А утечки никакой не было. Была мистификация. Вы хотели, чтоб каштаны из огня таскали за вас другие. Правда, вы не предлагали им раскрыть убийство или совершить его.
      - Откуда мне знать, что они делали,- сказал Карсон.- От Лэма можно ждать чего угодно.
      Селлерс обратился к офицеру:
      - Вы обыскали его?
      Офицер кивнул:
      - Обыскал, но ничего не нашел.
      - А как насчет девки?
      - Я не девка,- заявила Бернис Клинтон.- И меня не обыскивали. И не будут обыскивать. Я не дамся. Попробуйте только дотронуться до моего багажа. Я приличная женщина. Я не позволю сборищу мужиков щупать меня, прикрывая дармовое удовольствие служебным долгом. Я требую...
      Селлерс ткнул пальцем в Берту.
      - Уполномочьте ее,- посоветовал он офицеру.
      Офицер ухмыльнулся и спросил:
      - Как ее зовут?
      - Берта Кул.
      - Берта Кул,- произнес офицер,- именем закона я уполномочиваю вас оказать помощь полиции. Я обязываю вас обыскать арестованную.
      Бернис Клинтон побледнела, вскочила на ноги и крикнула:
      - Вы не смеете!
      - Где бы нам уединиться?- безмятежно спросила Берта.
      Рядом свободная каюта,- офицер кивнул на дверь.
      - Пошли, дорогуша,- обратилась Берта к Бернис.
      - Катись к чертовой матери,- процедила та.
      Берта обхватила ее за талию и вынесла за дверь, словно мешок.
      Карсона вывели на пирс.
      Селлерс сел и с облегчением расплылся в улыбке. Офицер усмехнулся в ответ. Селлерс ткнул в меня пальцем и пригласил:
      - Присаживайся, Поллитровочка!
      За дверью послышались шум, топот, потом пронзительная ругань. Яхта вздрогнула, будто ударилась о причал.
      Через десять минут вернулась Берта с Бернис Клинтон на буксире.
      У Бернис был такой вид, точно ее пропустили через мясорубку: всклокоченные волосы, рваная юбка, в блузке - дыра.
      - Я обыскала ее,- сообщила Берта.
      - Нашли что-нибудь?
      Берта швырнула на стол бумажку.
      - Под лифчиком,- кратко доложила она.
      Полицейские сгрудились вокруг стола. У меня не было возможности последовать их примеру. Но вскоре Селлерс подвел итог:
      - Теперь все ясно. Известен мотив - завещание Герберта Джейсона Даулинга. Он все отдал Бернис Клинтон.
      - Когда оно было подписано?- спросил я.
      - Два года назад,- ответил Селлерс.
      - В этом случае оно не стоит даже той бумаги, на которой написано. У Даулинга остались сын и жена по гражданскому браку. Они зарегистрировались в штате, где гражданский брак признается юридически полноценным. У нее от Даулинга родился ребенок.
      Следовательно, он не может оставить наследство кому бы то ни было, не оформив это специальным документом.
      - Дешевка! Шпингалет!- закричала Бернис Клинтон.- Думаешь, ты умнее всех? Взгляни на завещание, его подготовил хороший адвокат, такой знает все ходы и выходы. Там указано: пусть хоть кто объявит себя наследником, хоть супруга, хоть любой другой родственник - им причитается один доллар.
      - Но уж вы-то тем более не можете претендовать на наследство,- возразил я.- Вам предъявят обвинение в убийстве. Убийца не наследует имущество убитого.
      - Это завещание как раз то, что нам нужно,- сказал Селлерс.- Плюс попытка к бегству.
      - Вам не удастся состряпать дело!- выкрикнула Бернис Клинтон.- Я по горло сыта вами, дешевки с жестянками, сукины дети!..
      Берта взмахнула рукой и ухватила Бернис за рваную блузку:
      - Заткнись. Не смей поносить моих собратьев.
      Уж кем-кем, а Бертой Бернис точно была сыта. И потому сразу умолкла. Полицейские заулыбались.
      Селлерс подошел ко мне.
      - Ты свободен, как ветер в поле,- объявил он.- Ты - свободный гражданин, ни у кого нет к тебе никаких претензий. Отправляйся на все четыре стороны.
      - Вы не можете меня отпустить. Вам дано указание держать меня под арестом.
      - А по междугороднему телефону я получил указание освободить тебя, если мы накроем эту парочку. О чем, черт возьми, ты думаешь, я разговаривал по телефону второй раз, когда уже разузнал про такси?- Селлерс ухмыльнулся.- Нам нужна хорошая помощница, чтоб управиться с арестованной. Иначе эта девка объявит, что по дороге в тюрьму мы напали на нее с грязными намерениями. Берта ведь уже получила официальный статус.
      - И жалование получу?- обрадовалась Берта.
      - Получите, если предъявите счет округу,- ответил Селлерс.
      - Не беспокойтесь, предъявлю,- пообещала та.
      Бернис Клинтон хотела было что-то сказать, но, кинув взгляд на Берту, осознала тщетность своих усилий.
      - Нам еще предстоит обыскать яхты,- сказал Селлерс.- А вы пока осмотрите, пожалуйста, багаж арестованной, миссис Кул.- Он обернулся ко мне и указал большим пальцем на дверь:- А ты, Поллитровочка, проваливай.
      Я так и сделал.
      Глава 19
      Офис Герберта Джейсона Даулинга был закрыт по причине его смерти. Дорис Джилмен, женщину, которая обедала вместе с ним в кафетерии, я застал дома.
      - Это вы меня преследовали,- заявила она, едва я представился.
      - Совершенно верно. Я шел за вами от самого кафетерия, где вы украдкой встретились с Даулингом.
      Наши взгляды скрестились. Несколько мгновений она молча изучала меня, потом спросила:
      - Что, собственно, вам угодно?
      - Хочу знать, почему ваша встреча была обставлена такими предосторожностями?
      - Из-за Бернис Клинтон.
      - Вы знали, что в кафетерии она наблюдала за вами?
      - Как?!- воскликнула Дорис Джилмен.- Она была там?- Я кивнул.- Тогда все становится понятным.
      - Что именно?
      - Убийство. Бернис... она опасна.
      - Тогда она еще не выпустили когтей,- заметил я.- Но вот вопрос, зачем вы проводили время с Даулингом - ради брака, денег или...
      - Я не проводила с ним время,- возразила Дорис.- Ситуация была совершенно иной.
      - Я уже устал слушать такие заявления.
      - Как женщина я интересовала Даулинга ничуть не больше, чем мешок картошки.
      - По-моему, дело обстояло несколько иначе. Вы строили ему глазки и...
      - Естественно, строила глазки. Он хотел того, чего я никак не могла дать. Вот я и уклонялась от его натиска всеми возможными способами.
      - Чего же он домогался, любви?
      - Глупости! Стоило ему поманить пальцем, я бы тотчас ему поднесла себя на серебряном подносе. Он хотел вернуть Айрин Аддис.
      - Ого-го!
      - И пришел ко мне за помощью, чтоб я помогла.
      - А помочь вы не могли.
      - Да, не могла и всячески старалась отвлечь его и развлечь.
      - А с Айрин разговаривали?
      - Нет, не разговаривала. Ее настроение не было для меня тайной. Я тянула время: авось он успокоится или она передумает. Кто ведает, что произошло бы дальше, если бы... Он ужасно боялся Бернис... Она пригрозила, что скорей убьет его, чем отпустит.
      - У нее не было на него никаких законных прав. Что мешало Даулингу послать ее подальше?
      - О, она мастерица качать права, даже не имея их. В пору его влюбленности она натаскала кучу перьев для гнездышка.
      - Письма?- поинтересовался я.
      - Письма, магнитофонные записи, фотографии... Она многое запасла.
      - Чего ж она добивалась?
      - Законного брака.
      - Может, согласилась бы на имущественное соглашение?
      - Сперва, пожалуй, да. Под конец - нет. Он откладывал решение слишком долго.- Когда от Бернис легко было откупиться, он тянул. А потом ее запросы фантастически возросли. Ей захотелось стать миссис Даулинг. Она возжаждала общественного положения, признания - просто помешалась.
      - Она намазывала масло на хлеб с двух сторон,- прокомментировал я.Точней, на два ломтя одновременно.
      - О чем вы?
      - Монтроуз Л. Карсон хотел взорвать компанию Даулинга изнутри. И был близок к успеху. Не хватало небольшого смачного скандальчика для завершения операции, и Карсон готовился организовать таковой.
      - Карсон!- вскричала она.- Так вот почему он взял Айрин к себе на работу!
      - Конечно. Он подстроил для нее ловушку. Вся затея была ловушкой. Бернис сменила лошадей и стала стричь на этом купоны. Не знаю, обещал Карсон на ней жениться или нет, но кое-какие обязательства наверняка на себя принял. Он обеспечил ей классную квартиру в Санта-Ане. На имя Агнес Дейтон.
      Дорис изумленно смотрела на меня широко открытыми глазами.
      - А кроме того,- продолжал я,- Бернис Клинтон заполучила завещание, подписанное Даулингом...
      - Ах, это! Оно ровно ничего не значит.
      - Откуда вы знаете?- спросил я.
      -, Потому что Даулинг позже собственноручно написал новое завещание, по которому наследовать все должны Айрин Аддис и ее сын. Он говорил мне об этом. Он собирался отдать завещание Айрин, объяснив ситуацию.
      - Погодите-ка,- остановил я Дорис.- Он сказал вам, что намерен отдать завещание Айрин?
      - Да. И он спрашивал меня, не повлияет ли этот жест на ее отношение к нему. Мне стало ясно, что он всецело поглощен Айрин и другой женщины для него нет и не будет в целом мире.
      - Он собирался отдать завещание Айрин?
      - Да. Я ведь об этом и твержу.
      - Значит, он прихватил завещание в мотель "Плавай и загорай". Но ничего такого при осмотре трупа не обнаружили.
      - В кафетерии он открыл мне свои карты. Сказал, что вечером встречается с Айрин, правда, не сказал где.
      И спросил, как поступить с завещанием... А что, если преступник нашел завещание и уничтожил? Что теперь будет?
      - Все зависит от того, сумеем ли мы доказать, что завещание существовало, что Даулинг не изменил свое намерение и не уничтожил документ перед поездкой в мотель. Непростая задача... Теперь о сыне Айрин. Надо еще доказать, что Даулинг признавал его своим. Может, вы с ним переписывались и он затронул эту тему письменно?
      - У меня есть письмо о завещании.
      - Как это?
      - Понимаете, Даулинг сначала завещал все одной Айрин, а потом переиграл: половину ей, половину - сыну.
      - И где же первое завещание?
      Она наморщила лоб, вспоминая.
      - Кажется, оно у меня.
      - У вас?! Тогда ищите,- велел я.
      Она прошла к столу, открыла ящик, порылась в бумагах и наконец объявила:
      - Вот оно!
      Документ гласил:
      "Получив квалифицированную консультацию и уверившись, что завещание, целиком написанное от руки, с подписью и датой, является юридически правомочным, настоящим я выражаю мою последнюю волю, оставляя все что имею Айрин Аддис. Я сознательно не делаю специальных распоряжений касательно моего сына, Герберта Даулинга, ибо уверен, что его мать позаботится о нем. Я отменяю все свои завещания, составленные ранее. Я одинок. Лишившись Айрин, я искал женщину, способную ее заменить. Увы, тщетно. Теперь я знаю, что такой женщины нет. Во всем мире существует одна-единственная Айрин. Я думал обрести свободу в веселом холостяцком житье. Слишком поздно я осознал, что холостякам суждено одиночество.
      Герберт Джейсон Даулинг".
      Завещание было подписано, судя по дате, десять дней назад. Я сложил документ и положил в карман.
      - Вы подтвердите под присягой, что это рука Даулинга?
      - Конечно. Но завещание недействительно, раз есть еще и более позднее.
      - Бернис пронюхала о втором завещании и о том, что Даулинг хочет передать его Айрин. Она последовала за ним в мотель. Выстрелила в него через окно, забралась в номер и выкрала завещание. Считала, что завещание в ее пользу останется в силе, что потом заставит Карсона жениться на себе. Чем плохо? Независимое состояние на твое имя, независимое положение и общественный престиж,.. Я был уверен, мы сможем доказать, что убийца - Бернис и тем самым аннулируем завещание на ее имя. Но было мало надежд получить хоть какие-нибудь средства для Айрин и доказать, что ее ребенок от Даулинга. А теперь - нет проблем!
      - О, я так рада!
      - Неужели? Вы ведь тоже охотились за Даулингом,- удивился я.
      - Я признала свое поражение, когда мы в последний раз виделись в кафетерии. Тогда я поняла, что ничего от него не добьюсь. Никакой другой женщине не утолить голод, терзавший его. Получать физическое удовлетворение сколько угодно. А душой он принадлежал Айрин Аддис... Я открываю вам свои карты, Дональд Лэм. Вы вправе счесть меня коварной интриганкой. Не исключено, что такая я и есть. Как и все женщины, когда речь заходит о замужестве, благополучии, респектабельности.
      Я достал блокнот и принялся писать.
      - Что это вы пишете?- спросила она.
      - Расписку, что взял завещание.
      Вручив ей листок, я ушел.
      А у нас в офисе навстречу мне бросилась Элси Бранд:
      - Где ты был? Ходили жуткие слухи, будто над тобой нависла опасность...
      - Нависала.
      - И грозит по-прежнему!
      - Нет.
      - О, Дональд, я так рада!
      Она обвила меня обеими руками. Губы ее непроизвольно потянулись к моим.
      - О, Дональд, я так ужасно перепугалась! Берта была на грани помешательства.
      - Спасибо за заботу, малыш,- сказал я,- и за поцелуй.
      - Это тебе спасибо,- откликнулась она лукаво.- А можно поинтересоваться, что за дама подписывается инициалами М.Б.Х.?
      - Это, наверное, мисс Хайнс с телеграфа.
      - А как ее зовут?
      - Мэйби,- ответил я.- Может Быть.
      - Может Быть?
      - Может Быть.
      - Ну, судя по записке, она не колеблется, никаких "может быть".
      - А еще какие новости?
      - От танцовщицы Даффидилл Лоусон.
      - Что с ней?
      - Позвонила. И страстным голосом просила передать, что она тебе чрезвычайно признательна.
      - За что еще?
      За твой вклад в ее рекламу. Ее ангажировали на выступления в стриптизе в Лас-Вегасе, на две недели, по десять штук за каждую. Она утверждает, что ее сделал ты... Дональд, это правда?
      - Что правда?
      - Ты ее сделал?
      Я улыбнулся и спросил:
      - Как твои газетные вырезки, сестренка? Берта Кул вот-вот явится. Мне надо заблаговременно связаться с адвокатом и поторопить Айрин Аддис подготовить ходатайство о введении в силу последней воли Герберта Джейсона Даулинга. Состояние составит приблизительно два миллиона долларов к тому времени, как мы окончательно разоблачим интриги Карсона против Даулинга. Наш гонорар таким образом достигнет примерно сотни тысяч.
      Элси уставилась на меня широко открытыми в изумлении глазами.
      - Дональд,- воскликнула она,- ты просто чудо!- И опять обвила обеими руками.
      В этот момент Берта Кул открыла дверь. Одним взглядом оценив сцену, она произнесла:
      - Изжарьте меня как устрицу!- и дала задний ход, осторожно прикрыв за собою дверь.
      Пораженная Элси только и смогла вымолвить:
      - Ну, теперь изжарьте как устрицу меня!