Перри Мейсон (№37) - Дело разведенной кокетки

— Ничего, — ответил Мейсон. — Я говорю вам все это вполне откровенно. Я ищу свидетеля столкновения.

— Что ж, я почти уверена в том, что не видела никакого столкновения и почти уверена в том, что где бы я не находилась третьего после обеда, это не было перекрестком Хикман Авеню и… как называется эта улица?

— Вельсимильо Драйв.

— Я знаю, где находится Хикман Авеню, но понятия не имею, где Вельсимильо Драйв, мистер Мейсон.

— У вас есть машина?

— Да. Снаружи она выглядит очень хорошо, но двигатель слабый и не в лучшем состоянии.

— Какого цвета ваша машина?

— Светлокоричневая.

— Это меня интересует прежде всего, но я хотел бы знать, что вы делали позавчера.

— Как получилось, что вы пришли ко мне, мистер Мейсон?

Мейсон улыбнулся:

— Я не могу назвать источник моей информации, но у меня были причины считать, что вы являетесь той особой, которую я ищу. Вы соответствуете описанию, которое я получил.

— Можете вы мне сказать, каким образом вы получили это описание? Кто вам его дал?

— Нет.

— Я думаю, мистер Мейсон, что вы верите в судьбу?

— Иногда, — ответил Мейсон, глядя на нее выжидающе.

— Так складывается, мистер Мейсон, что мне требуется совет. Совет юриста, — сказала Люсиль.

Мейсон тотчас же стал подозрительным.

— Я не могу принять никакого нового дела. Сейчас у меня очень много работы, огромная стопка важных писем, уже несколько дней требующих ответа, и…

— Но, ведь вы приняли дело, связанное со столкновением, которое произошло позавчера.

— Это совсем другое. Это было срочное дело и, буду откровенным, оно взывало ко мне. Я не смог отказаться.

— Мистер Мейсон, прошу меня выслушать. Я уверена в том, что мое дело также взывает к вам, — сказала Люсиль с легкой насмешкой в голосе.

— Предупреждаю, что я не смогу его принять.

— Все равно, я вам расскажу. Я была замужем два раза. Мое первое супружество было просто трагичным. Когда я выходила замуж во второй раз, я была… ну, была осторожнее.

— И во второй раз все было хорошо? — спросил Мейсон.

— Вовсе нет. Мой второй муж был богатым. Поэтому я вышла за него. Я решила уже никогда не выходить больше замуж, но когда я встретила его и узнала, что у него есть деньги… Ну, что же, я стала его женой…

— И вы развелись?

— Да, но теперь я получаю алименты.

— И сколько?

— Двести долларов в неделю.

Мейсон свистнул.

— Вы думаете, что это слишком много? — вызывающе спросила она. — Вы знаете, сколько он зарабатывает?!

— Супружество продолжалось недолго, насколько я понимаю.

— Пять лет. И именно в это время он сделал состояние.

— Это, конечно, все меняет, — признал Мейсон.

— А теперь он хочет подать в Суд, с просьбой уменьшить алименты.

— Его нельзя за это винить.

— Я думала, что вы с ним поговорите и…

Мейсон энергично покачал головой.

— Нет, это было бы неэтично. У вашего мужа наверняка уже есть какой-то адвокат, который представляет его интересы и…

— Нет, у него нет адвоката, мистер Мейсон.

— Вы хотите сказать, что он сам подал в Суд?

— Нет… Я объясню вам. Его адвокат подал заявление в Суд об уменьшении алиментов шесть месяцев назад, но Суд отклонил его просьбу. Судья дал понять, что считает имущественное положение моего мужа лучше моего, и что мой муж получил больше выгоды от раздела имущества. Видите ли, я работала вместе с мужем в его предприятии и заработала для него много денег. Мой муж разозлился на адвоката и клянется, что на этот раз он сам подаст в Суд.

— Но, вероятно, дело кончится тем, что он найдет какого-нибудь адвоката, который будет его представлять, — сказал Мейсон.

— Не думаю. Вильям Эллисон Бартон очень решительный и сообразительный человек. Правду говоря, я бы больше боялась в Суде его, чем кого-либо другого, какого-нибудь адвоката. За исключением вас, мистер Мейсон.

— Я не занимаюсь такими делами.

— Мистер Мейсон, прошу выслушать меня до конца.

— Хорошо, — сказал Мейсон, усаживаясь в кресле поудобнее.

— Я намереваюсь снова выйти замуж и наверняка знаю, что это хороший выбор. Мой будущий муж человек старше и мудрее. Он очень обходителен. Кроме того, мои чувства по отношению к нему совершенно другие, чем были в отношении первых двух.

— Таким образом дело об алиментах будет решено. В тот момент, когда вы выйдете замуж, бывший муж перестанет вам платить.

— Прошу меня понять, мистер Мейсон. Я не хочу сжигать за собой мосты. Я имею право на эти деньги. Если бы вы дали понять Вильяму Бартону, что потребуете повышения алиментов, если он снова потянет меня в Суд, то это остановило бы его.

— Вы все равно теряете право на алименты и уже через пару месяцев.

Люсиль ответила ему с горечью:

— Я не намереваюсь ничего дарить ему. Я пойду к нему с предложением закончить все дело за двадцать пять тысяч долларов. Он должен будет прыгать от радости.

— Вы, наверное, хотите, чтобы я организовал это для вас? — сказал Мейсон холодным голосом.

Она стала играть ложечкой, передвигая ее по краю чашки.

— Я прав? — спросил Мейсон.

— Вы, наверное, думаете, что я ужасно расчетливая и коварная, а я только предусмотрительная. Я умею заботиться о своих интересах.

— Все говорит об этом.

— Мистер Мейсон, прошу посмотреть на это с практической точки зрения. Я была бы глупой, если бы отказалась от двухсот долларов в неделю ради какого-то мужчины, все равно какого.

— Особенно, если бы вы были уверены в том, что будете продолжать получать алименты, — подвел итог Мейсон.

— Мистер Холистер хочет решить дело таким образом, чтобы наше супружество не потянуло за собой никаких финансовых жертв с моей стороны. Вы считаете, что я аферистка?

— Я считаю, что вы не слишком влюблены.

— Опасаюсь, что я представила себя в невыгодном свете. Правду говоря, это была идея Росса Холистера. Я сказала ему, что не намереваюсь выходить замуж, потому что не хочу рисковать еще раз. Тогда он стал у меня выспрашивать, почему. Нужно его знать, чтобы понять, что это за человек. Он понимает других и дружелюбен, но очень любопытен. Он может угадать мысли, о существовании которых вы даже не отдаете себе отчета.

— Следовательно, он узнал, что вы не желаете отказываться от двухсот долларов в неделю ради нового мужа. Так?

— Да. И скажу вам, что он решил сделать. Когда я выйду за него замуж, я стану законной владелицей недвижимости, которую он переписал на меня. Он также застраховал мою жизнь на сумму двадцать тысяч и обещал давать мне семьсот пятьдесят долларов в месяц на личные нужды и платья, независимо от расходов на ведение дома. Кроме того, в качестве свадебного подарка я должна получить великолепную спортивную машину.

— Ну, так чего вы еще хотите? — сухо спросил Мейсон.

— Я хочу, чтобы он меня любил и уважал, — взорвалась она. — Все уже приготовлено, он подписал документы и оплатил страховку… А если теперь мой бывший муж подаст в Суд просьбу об уменьшении алиментов, Росс Холистер не скажет ни слова, но до конца жизни будет думать, что я знала об этом до того, как решила выйти за него замуж, и что сделала это по расчету, чтобы спасти свое материальное положение. Постарайтесь посмотреть на это с моей точки зрения, мистер Мейсон.

— Следовательно, вы думаете, что если ваш бывший муж подаст в Суд на уменьшение алиментов, то мистер Холистер будет убежден в том, что вы имели основания опасаться проиграть дело и нашли способ застраховаться от этого…

— Именно это я и имею в виду, — перебила она.

— Когда будет свадьба? — спросил Мейсон. — Вы не могли бы немного ускорить ее?

— Это не так просто, — ответила она. — Видите ли, Росс Холистер был женат, и есть кое-какие формальные препятствия в проведении развода…

— Понимаю, — сказал Мейсон.

— Мистер Мейсон, поговорите с Вильямом Бартоном, хорошо? Но, вы должны быть очень осторожны. Я не хочу, чтобы он догадался о том, кто будет моим новым мужем.

— Ваш бывший муж знает мистера Холистера?

— Ну, конечно. Они оба члены Атлетического Клуба, несмотря на то, что мистер Холистер живет в Санта дель Барра. Они даже играют вместе в покер. Вильям наверное умер бы, правда умер бы, если бы узнал, за кого я собираюсь замуж. Вам нужно будет проявить много такта, разговаривая с ним. Он может быть болезненно ревнив по отношению ко мне. Я думаю, что именно поэтому наше супружество было таким неудачным. При разговорах он всегда начинал говорить о моем первом муже, допытывался, что я о нем думаю и…

— Ваш первый муж жив? — спросил Мейсон.

Она снова стала играть ложечкой в чашке.

— Да.

— Вы видели его в последнее время?

— Мистер Мейсон, почему вы об этом спрашиваете?

— Просто хочу знать.

— Но, я не понимаю, почему вы…

Вдруг Мейсон откинул голову назад и рассмеялся.

— Вы очень хитрая молодая женщина, Люсиль. Вы должны получить медаль за хитрость. Но ваше дело меня не интересует, хотя, должен признать, столь необычный подход интригует.

— Что вы подразумеваете под словами «необычный подход»?

— Вы увидели объявление в газетах, — объяснил Мейсон, — и очевидно догадались, что я веду дело Финчли. Вы подумали, что если бы удалось заманить меня сюда и поставить в очень неловкое положение, то вы могли бы…

Она резко отодвинула кресло и посмотрела на Мейсона пылающими гневом глазами.

— Мистер Мейсон, я не заслужила такого отношения к себе! Я даже не знаю, о каком объявлении вы говорите! И могу вас заверить, что я не пробовала втягивать вас в то, что вы назвали «неловким положением»! Что вы себе вообразили обо мне?

— А кто вы на самом деле? — спросил Мейсон.

— Женщина, которая испытала много разочарований в любви. И я не хочу, чтобы мне уменьшили алименты. Я знаю, что вы можете смертельно напугать моего бывшего мужа. Если он только узнает, что я знакома с вами и что вы мной интересуетесь… то это означало бы, что мое дело…

Мейсон отодвинул кресло, встал и поклонился.

— Мне очень жаль, но я не верю вам и не могу больше тратить время. Вы все здорово спланировали, но я на это не клюну. Вот если бы вы поймали меня здесь, в квартире, между двумя и пятью часами, то я вынужден был бы принять ваше дело. Спасибо за кофе.

Мейсон взял шляпу и пошел к двери.

— А делать вид, что вы не можете вспомнить, где были позавчера, немного наивно. Попытайтесь поймать на эту приманку другого адвоката, мисс Бартон.

С этими словами Мейсон закрыл за собой дверь, не интересуясь дальнейшими переживаниями разгневанной женщины.

4

— Как прошел твой визит? — спросила Делла Стрит.

— Это очень милая девушка со светлыми волосами и смеющимися голубыми глазами, — усмехнулся Мейсон. — Губы у нее как малина и белые зубки.

— О, Боже мой, — вздохнула Делла. — Влюбился.

— Сколько ей лет, Перри? — спросил Пол Дрейк.

— Думаю, что между двадцатью пятью и тридцатью.

Делла Стрит принесла словарь и положила его на столе перед Мейсоном.

— Благодарю, Делла, — улыбнулся адвокат. — Итак, поищем другие прилагательные, подходящие к ней, — говорил Мейсон, переворачивая страницы. — Итак, Пол, она чистая, честная, высокоморальная, достойная уважения…

— На что она живет? — перебил Мейсона Дрейк.

— Ты хотел бы знать? — спросил Мейсон.

— Ну, шеф, — настаивала Делла с нескрываемой иронией, — расскажи нам все.

Мейсон прошелся по комнате, потом сел на край стола, изображая глубокое смущение от их шуток.

— Он боится сказать, — заявил Дрейк.

— Кажется, он краснеет, — атаковала Делла.

— Если хотите знать, то это была ловушка, — сказал Мейсон.

— Она хотела тебя соблазнить? — спросил Дрейк.

— Не валяй дурака, Пол, — ответил Мейсон. — Эта девушка прочитала твое объявление в «Блэйд» и подумала, что за этим делом должен стоять адвокат.

— Дальше, — подгонял Дрейк. — Расскажи, что случилось, когда ты открыл дверь?

— Она была в ванне.

— Ага, понимаю, — буркнул Дрейк.

— Поэтому, — скромно продолжал Мейсон, — я закрыл дверь и подождал пять минут в коридоре, а потом позвонил. Она впустила меня. Воображаю, какую ты сделал бы мину, когда увидел ее квартиру. Смесь дорогой мебели, наверное доставшейся ей после развода от мужа, и страшная дешевка, которой, вероятно, была обставлена квартира до того, как она въехала в нее. Я видел там прелестный восточный коврик, который стоит, должно быть массу денег и прекрасный старый секретер в отличном состоянии. Вчера вечером она наверняка принимала у себя какого то мужчину, потому что в кухне я заметил два стакана и пустую бутылку из под виски, а в пепельнице было полно окурков. Эта Люсиль Бартон очень хитрая особа. Ее преувеличенное проявление дружеских чувств может показаться немного наивным, но в действительности она расчетливая, осторожная вымогательница. Была очень дружественной ко мне. Заманив меня к себе, оценила мои возможности перед запланированным ударом.

— Что она хотела выиграть? — спросил Дрейк.

— Адвоката, — ответил Мейсон. — Ей нужен адвокат для ведения дела об алиментах. Она использовала приманку, чтобы заманить меня в свою квартиру, а когда я туда пришел, делала все, чтобы полностью завладеть моим вниманием. Нужно было видеть ее взгляды, улыбки, мины и позы, когда она пробовала уговорить меня, чтобы я взялся внушить ее мужу, некоему Вильяму Бартону, не подавать в Суд заявления об уменьшении алиментов. Кажется, что этот ее бывший муж человек практичный, твердый и чертовски хитрый тип, которому уже надоело платить ей по двести долларов в неделю на содержание.

— Она говорила что-нибудь о гонораре? — спросила Делла.

— Ни слова, — ответил Мейсон с улыбкой.

— Ты уверен, что это она придумала трюк с письмом? — спросил Дрейк.

— Суди сам, — ответил Мейсон, доставая из кармана лист розовой бумаги. — Я стащил этот лист из ящика стола. Делла, можешь его сравнить с той бумагой, на которой написано письмо? Я так же отстучал на ее машинке пару строк и мы можем теперь проверить, напечатано ли письмо на ее машинке.

Делла Стрит быстро подошла к сейфу, достала оригинал письма и сравнила оба листа.

— Бумага та же самая, — сказала она.

— А пишущая машинка? — спросил Дрейк.

Они наклонились над столом, внимательно рассматривая буквы.

— Та же, — сделал вывод Мейсон. — Обратите внимание, что «м» выступает немного над линией, а «с» печатается немного пониже и имеет наклон вправо.

— Ну, дело ясное, — сказал Дрейк. — Черт бы все побрал, а я-то уже думал, что у нас есть какой-то след в деле Финчли. Эта награда в сто долларов должна была что-то дать.

— Подожди немного, — предложил Мейсон. — Не забудь, что Люсиль Бартон придумала эту авантюру еще до того, как на газете высохла краска.

— Так как утро ты провел романтично, то может теперь ты посвятишь немного внимания этим бумагам, — Делла показала на груду писем.

Мейсон со вздохом повернулся к Дрейку.

— Меня сажают за работу, Пол. Дай мне знать, если кто-нибудь ответит на объявление.

Дрейк кивнул головой и покинул кабинет. Делла и Мейсон взялись за работу. В полдень им принесли бутерброды и кофе, а четверть второго Мейсон справился почти со всей корреспонденцией.

После предварительного стука, открылась дверь в приемную и в кабинет вошла Герти, держа в руке еще одно письмо.

— Это для вас, — сказала она. — Его принес посыльный. Я подумала, что вы наверное захотите прочитать его сразу же.

— Вот награда за доблесть, Делла, — простонал Мейсон. — Мы потеем над уменьшением этой необъятной горы писем, так прибывают новые…

Делла Стрит взяла нож для бумаг и разрезала конверта по краю.

— Обычный конверт, — сказала она, — но в нем есть что-то тяжелое.

— Наверное, второй ключ, — предположил Мейсон.

Делла перевернула конверт и на стол действительно выпал ключ. Он был красивый, длиной около трех дюймов. Бородка ключа была очень сложной, из квадратных канавок.

— Это похоже на ключ от какой-то мебели, — сказала Делла.

Мейсон усмехнулся и развернул письмо. Делла подошла к нему и, заглянув через плечо адвоката, тоже прочитала:

«Дорогой мистер Мейсон.

Извините, что секретер был закрыт и что я не мог предоставить вам утром ту информацию, которая вам необходима. Прилагаю ключ к секретеру. В верхнем ящике с правой стороны вы найдете маленький кожаный блокнот, а в нем, на предпоследней странице записан номер машины, которая столкнулась с машиной Финчли. Когда вы убедитесь в том, что это номер машины, которую вы ищите, я свяжусь с вами, чтобы получить сто долларов награды.

Остаюсь с уважением, Ваш Друг.»

Мейсон открыл ящик стола, достал увеличительное стекло и сказал:

— Проверим, написано ли это на той же самой машинке.

Делла Стрит еще раз посмотрела на строчки письма.

— Это та же самая машинка, шеф, — сказала она. — И та же самая бумага.

Мейсон кивнул головой. Делла Стрит нахмурила брови.

— Что все это значит, шеф? — спросила она.

— Черт возьми, Делла, откуда я знаю? — ответил Мейсон. — Мне кажется, что кто-то хочет сделать из меня дурака.

— Но, шеф, она достаточно хитра, чтобы понять, что во второй раз ты не дашь себя обмануть. И не на столько же она глупа, чтобы второй раз печатать письмо на машинке, которую ты у нее видел и на которой печатал.

— Да, конечно, — неуверенно сказал Мейсон. — Многие люди не отдают себе отчета в том, что машинописное письмо имеет свои индивидуальные черты, точно так же, как почерк. Также, как внешний вид машины указывает на производителя, так и шрифт может свидетельствовать о том, был или не был текст напечатан на какой-то машинке. Кстати, просто поразительно, как мало людей осведомлены об этом.

— Предположим, что так и есть, — ответила Делла. — Но ведь она должна знать, что ты видел эту розовую бумагу у нее дома и даже взял лист, когда печатал.

— Вот именно этого я не могу понять, — признался Мейсон.

Кто-то постучал в дверь, и снова появилась Герти.

— Пришла мисс Люсиль Бартон. Она говорит, что не займет у вас много времени и что вы, наверное, ее примете.

— Я должна заглянуть в словарь, шеф, — улыбнулась Делла. — Как там было? Милая, привлекательная, наивная, очаровательная…

Мейсон быстро бросил в ящик стола письмо и конверт, а красивый ключ положил в боковой карман жилетки, в котором уже лежал ключ от квартиры Люсиль Бартон.

— Пригласи ее, Герти, — сказал адвокат.

— С ней какой-то мужчина.

— Как его зовут?

— Мистер Артур Колсон.

— Впусти их, Герти, — попросил Мейсон.

Когда Герти закрыла за собой дверь, Мейсон быстро обернулся к Делле:

— Делла, если попрошу тебя, чтобы ты написала какое-нибудь письмо и дала мне подписать его до того, как они выйдут, задержи их под каким-нибудь предлогом. Присмотри, чтобы они не вышли слишком быстро.

— Не понимаю, — ответила Делла.

— Ты отвлекаешь внимание обкрадываемого, Делла. Я хочу пойти в ее квартиру и заглянуть в секретер. Задержи их здесь на какое время, чтобы я чувствовал себя спокойнее.

— Но, шеф, разве это не…

— Я ничего не могу с собой поделать, — перебил ее Мейсон. — Мое любопытство разбужено. Я должен узнать, что за игру со мной затеяли.

— А если она…

Дверь открылась и Герти объявила:

— Мисс Люсиль Бартон и мистер Артур Колсон.

Люсиль Бартон легким шагом вошла в кабинет. Ее облегающее платье, подчеркивало чувственность форм, но смеющиеся глаза, свежесть лица и естественная улыбка придавали ей выражение искренности.

— Мистер Мейсон, я никак не могла понять ваших слов сегодня утром. Вы считали, что я лгу, говоря, что не помню, где была позавчера днем, и вы утверждали, что я хотела поставить вас в «неудобное положение». Вы упомянули об объявлении в газетах, поэтому я просмотрела их все и нашла то, которое вы, наверное, имели в виду. Поэтому я решила придти и доказать вам, что вы ошибаетесь. Разрешите мне представить мистера Колсона.

Артур Колсон, стройный, слегка сутулящийся мужчина, протянул Мейсону тонкую мускулистую руку. Внимательный взгляд из-под бровей выдавал его озабоченность.

— Добрый день, мистер Мейсон, — сказал Колсон с деланной вежливостью в голосе. — Вы, наверное, так же удивлены моим приходом сюда, как и я сам, но Люсиль настаивала. Она умеет добиваться своего. Кажется, я должен быть свидетелем.

— Мисс Стрит, моя секретарша, — представил Мейсон Деллу.

Они обменялись поклонами.

— Прошу садиться, — пригласил Мейсон.

Делла Стрит села у своего стола, держа наготове карандаш и блокнот. Люсиль Бартон начала быстро говорить:

— Мистер Мейсон, я обязана объяснить все вам и себе. Я немного обманывала вас, когда говорила, что не в состоянии вспомнить того, что я делала в тот или другой день. Я была тогда с Артуром, но не знала, хочет ли он, чтобы было упомянуто его имя. Поэтому я хотела вначале встретиться с ним и спросить его, могу ли я это сделать… Видите ли, я работаю с Артуром. Имею полставки, занята ежедневно, с двух до пяти. Третьего числа у Артура был свободный день, и мы пошли на «Веселого Принца».

— Что это? Пьеса? — спросил Мейсон.

— Фильм. На самом деле отличный фильм, мистер Мейсон. Один из тех, которые долго помнятся.

Артур Колсон подтверждающе кивнул головой.

— Где показывали этот фильм? — спросил Мейсон.

— В «Альгамбре». Он идет там как второй фильм, но мы оба не успели посмотреть его там, когда показывали в первый раз. Артур очень занят, но я давно уже хотела посмотреть «Веселого принца» и уговорила его взять выходной. Я сказала ему: «Работа, работа и ничего кроме работы, так же нельзя…»

— После кино, — перебил Мейсон, — вы поехали в направлении Хикман Авеню и Вельсимильо Драйв?

Колсон отрицательно покачал головой.

— Нет, конечно, — засмеялась Люсиль. — «Альгамбра» находится на другом конце города, мистер Мейсон. Фильм кончился в пять, и потом мы пошли…

— Мы зашли выпить по коктейлю в бар рядом с кинотеатром, — досказал Колсон.

На его лице было выражение сонной рассеянности, как будто его ум, влюбленный в книжки, навечно остался между переплетом какого-то научного труда. Жизнь словно была для него серией неясных впечатлений, переживаемых полусознательно, на границе яви и сна.

Люсиль очевидно прочитала впечатление Мейсона от ее спутника и с искренним энтузиазмом пояснила:

— Артур — химик. Он работает сейчас над изобретением нового типа фотопленки, которая должна реагировать на инфракрасные лучи, чтобы…

Колсон внезапно оживился. Выражение рассеянной озабоченности исчезло с его лица. Он резко сказал:

— Не будем сейчас говорить об этом, Люсиль.

— О, я только хотела объяснить мистеру Мейсону, чем ты занимаешься, какие у тебя изобретения, и что нас объединяет. Я вложила некоторую сумму в идеи Артура и работаю на него ежедневно, с двух до пяти. Я печатаю на машинке и устраиваю разные дела. Нельзя сказать, чтобы я была хорошей машинисткой, но я справляюсь, а Артуру нужно иметь на своей работе доверенное лицо. Он такой легковерный! Его самое последнее изобретение, это…

— Мы его еще не продали, — предупредил Колсон. — Лучше помолчать до поры до времени.

Мейсон отозвался:

— Меня не интересуют ваши изобретения, мистер Колсон. Но я хотел бы знать, что случилось позавчера, во второй половине дня. Насколько я понял, вы пошли на коктейль в бар.

— Да.

— Долго вы там были?

— Может быть час, может, немного больше. Мы сидели, пили и говорили о фильме.

— Затем мы пошли на обед к Марфи, — добавила Люсиль.

— А потом? — спросил Мейсон.

— А потом мы пошли ко мне домой и продолжали разговаривать.

— До которого часа?

Они обменялись взглядами. Ни один из них не ответил на вопрос. Мейсон вопросительно поднял брови:

— Я жду, — сказал он.

Они ответили одновременно:

— До одиннадцати, — решительно произнесла Люсиль.

— До половины первого, — заявил Колсон.

Люсиль первая пришла в себя:

— Что я говорю? — поторопилась исправиться она. — Это на прошлой неделе ты вышел должно быть так рано… Действительно, было около половины первого… Видите ли, у Артура выходной день раз в неделю. В остальные дни он работает по строго определенному плану…

— Мне очень неприятно, что я вас так беспокою, но это действительно важное дело, — сказал Мейсон. — Не могли бы вы продиктовать моей секретарше что-нибудь вроде заявления, касающегося того, что вы мне только что рассказали, а потом подписать его?

— Но, мистер Мейсон, — запротестовала Люсиль, — какое это имеет значение, если нас там не было?

— Обычно эти вещи делают так, — перебил Мейсон. — Конечно, вы не обязаны ничего подписывать, и если у вас есть какие-нибудь возражения…

— У нас нет никаких возражений, — сказал Артур Колсон. — Мы с удовольствием сделаем все, что просите. Кроме того, мистер Мейсон, я ищу одну книгу, которая наверняка есть в вашей юридической библиотеке. Я мог бы почитать ее, ожидая пока ваша секретарша закончит оформлять бумаги.

— И что это за книга? — спросил Мейсон.

— «Об искусстве допроса» Уэллмана.

— У меня она действительно есть. Может быть вы подождете в моей библиотеке? А вы, мисс Бартон?

После некоторого колебания она согласилась:

— Если Артур хочет ждать, то и я тоже. Может быть вы дадите мне посмотреть пару журналов, которые лежат в вашей приемной на столе? Как долго придется подождать?

— Думаю, что около получаса. Вы будете диктовать около десяти минут. Потом мисс Делла Стрит должна будет все это перепечатать и дать подписать. На это еще двадцать минут. Прошу меня извинить, но у меня сейчас встреча, на которую я должен обязательно пойти. Мне было приятно познакомиться с вами, и я прошу прощения, если причинил вам беспокойство.

— Ничего, — сказал Колсон. — Я хотел бы кое-что найти в той книге. Прошу за меня не беспокоиться. Когда мы продиктуем свое заявление секретарше, мы можем подождать в…

— В библиотеке, — перебил Мейсон. — Делла, поторопись с этим, хорошо?

— Хорошо, — ответила она.

5

Мейсон остановил машину перед домом на Соут Гондола Авеню. В ближайшем табачном магазинчике он нашел телефон. Бросил десять центов и набрал номер своего офиса. Услышал голос Герти:

— Алло, адвокатская контора Мейсона.

— Это я, Герти, — сказал адвокат. — Войди в мой кабинет и скажи Делле, чтобы она подошла к телефону. Соедини ее так, чтобы никто не слышал разговора. Поняла?

— Минуточку, сейчас сделаю.

Через пару минут отозвалась Делла.

— Слушаю, — сказала она тихим голосом.

— Все в порядке? — спросил Мейсон.

— В порядке.

— Они очень нетерпеливы?

— Не очень. Сколько времени тебе еще нужно?

— Десять минут.

— Я могу задержать их на пятнадцать, считая с этой минуты.

— Хорошо, — ответил Мейсон. — Я хотел только убедиться в том, что ничего не произошло.

— Будь осторожен, — предупредила она его.

— Не могу. Жареные голуби сами в рот не летят.

Он повесил трубку, перешел на другую сторону улицы и вошел в дом, открыв дверь ключом, как и утром. На этот раз он не поехал на лифте, а поднялся по лестнице.

Когда он оказался перед дверью обозначенной номером «двести восемь», то нажал пару раз на звонок, чтобы убедиться в том, что в квартире никого нет. Потом открыл дверь ключом и вошел внутрь.

Пепельницы оказались опорожненными и вычищенными. Постель убрана. Посуда на кухне вымыта, а раковина даже блестела. Мейсон крикнул:

— Алло, есть кто-нибудь дома?

Его голос отразился эхом в пустой квартире. Адвокат достал из кармана второй ключ, вложил его в замок секретера, повернул и открыл дверцу. Внутри царил страшный беспорядок. Письма валялись на нижних полках, а верхние ящички были полны старых квитанций, банковских справок о состоянии счета, писем и заметок.

В верхнем ящичке с правой стороны лежали маленький кожаный блокнотик и револьвер. Мейсон перелистал блокнот. На предпоследней странице он нашел номер, который искал, записанный карандашом и явно поспешно. Остальные заметки были образцом порядка — фамилии, даты, номера телефонов и таинственные цифры относящиеся вероятно к денежным расчетам и записанные шифром, который Мейсон не хотел и не имел времени разбирать.

Он быстро переписал номер и, откладывая блокнот на место, бросил взгляд на револьвер. Вдруг его охватило желание получше рассмотреть его. Он осторожно достал револьвер из футляра, держа его через носовой платок, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Это был револьвер модели Смит и Вессон, тридцать восьмого калибра. На рукоятке виднелся номер: «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь». Мейсон записал цифры, положил револьвер на свое место, тихо закрыл секретер и положил ключ в карман.

Мейсон быстро сбежал по лестнице, перешел на другую сторону улицы, сел в машину и уехал. Проехав шесть перекрестков он остановился перед аптекой, вошел в телефонную будку и позвонил в свой офис.

— Алло, Герти, — сказал он, услышал, что трубку на том конце провода сняли. — Попроси Деллу к телефону. Не соединяй с ней, только попроси.

— Понимаю, — ответила Герти. — Минуточку.

Через пару секунд Мейсон услышал обеспокоенный голос Деллы Стрит.

— Слушаю, шеф.

— Удалось.

— Ты нашел?

— Да. А как дела у тебя?

— Осталось минут на пять.

— Отлично. Отделайся от них, когда закончишь.

— Хорошо.

— Не вступай ни в какие разговоры. Если они будут о чем-то спрашивать отвечай уклончиво.

— У тебя не было никаких неприятностей?

— Я в этом не уверен, Делла. Может быть придется пересмотреть свою свою точку. Возможно, она действительно хочет заработать сто долларов, но не желает, чтобы Колсон, или кто там с ней был, проведал об этом.

— Ты думаешь, что…

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Во всяком случае, у меня есть номер машины. Это может быть приманка, чтобы заманить меня в ловушку. Если это так, то ловушка более сложная, чем я думал. А если за этим ничего не скрывается, то она через день или два появится за своими ста долларами. Не беспокойся, Делла, все в порядке.