Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Дело об удачливом проигравшему

ModernLib.Net / Исторические приключения / Гарднер Эрл Стенли / Дело об удачливом проигравшему - Чтение (стр. 6)
Автор: Гарднер Эрл Стенли
Жанр: Исторические приключения

 

 


      – Из вашей комнаты?
      – Да. Понимаете, все выглядело бы по-другому, если бы она на самом деле была моей тетей. Но она не родственница по крови и... я не могу описать то, что имею в виду.
      – Вы никогда не пытались за ней ухаживать?
      – Боже, нет! Я всегда относился к ней, только как к тете, но она вбегает и выбегает и иногда я вижу ее... Однажды вечером, когда дяди Гатри не было дома, а ей показалось, что она услышала какой-то шум, она зашла ко мне в комнату и поинтересовалась, не уловил ли и я чего. Ярко светила полная луна, а на ней была прозрачная, тоненькая ночная рубашка... и она казалась напуганной.
      – Что вы сделали?
      – Я сказал, что она просто понервничала, посоветовал возвращаться в постель и запирать дверь в спальню. Я обратил ее внимание на то, что, даже если кто-то и находится внизу, он не сможет ее потревожить, если она закроет дверь спальни на засов, а все имущество в доме застраховано.
      – Ваш дядя когда-нибудь ревновал?
      – Ко мне?
      – Да.
      – Господи, конечно, нет.
      – Он счастлив?
      – Я его никогда не спрашивал. Он со мной не делится. Он очень увлечен своим хобби.
      – А ваш дядя _к_о_г_д_а_-_н_и_б_у_д_ь_ ревновал Дорлу к кому-нибудь?
      – Если и так, то я не в курсе. Он об этом не распространяется.
      – Он просил вас когда-нибудь проследить за Дорлой? Каким-либо образом?
      – Нет. Он никогда не пошел бы на подобное.
      – Предположим, он начал бы ее ревновать или решил, что она его обманывает, изменяет ему?
      – Ну, это меняет дело.
      – У вас есть магнитофон и специальный очень чувствительный микрофон, который устанавливается на стену. Зачем они вам и кто посоветовал их приобрести?
      Тед Балфур, казалось, не понимает, о чем идет речь.
      – Откуда вы их взяли? Рассказывайте.
      – Я их ниоткуда не брал, мистер Мейсон. У меня их просто нет.
      – Не притворяйтесь идиотом, – раздраженно сказал Мейсон. – Они у вас есть. Они лежали у вас в шкафу. Я их забрал. А теперь выкладывайте, как они там оказались?
      – Наверное, кто-то их туда подложил. Они не мои.
      – Вы знаете, что я ваш адвокат?
      – Да.
      – И что я пытаюсь вам помочь?
      – Да.
      – Независимо от того, что вы натворили, вы должны рассказать мне, что произошло, а я, со своей стороны, сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Я прослежу, чтобы все обошлось наименьшей кровью в любом случае. Вы понимаете это?
      – Да.
      – Но вы не должны мне лгать!
      – Да.
      – Хорошо. Вы мне наврали?
      – Нет.
      – Вы сказали правду?
      – Да.
      – Давайте вернемся к вечеру девятнадцатого. Что произошло?
      – Моя дядя отправился в Мексику. Дорла собиралась проехать с ним до Пасадены. Дядя Гатри передумал и в последнюю минуту решил взять Дорлу с собой в Мексику. Он очень своеобразен. Он не может сидеть на месте. Он неугомонный. У него беспокойный ум. Вдруг какая-то идея целиком овладевает им, потом она внезапно становится ему не интересна. Он покупает машину, восторгается ею, потом что-то происходит и он заменяет ее на новую модель, обычно другой марки.
      – А к женщинам он точно так же относится?
      – Наверное. Но тетя Марта умерла, и, в общем-то, здесь нельзя сказать, что он менял одну на другую. Да, Дорла, конечно, полная противоположность тете Марте. Дорла ему сразу же понравилась, как только он ее увидел.
      – Не сомневаюсь, – сухо прокомментировал Мейсон.
      Тед Балфур продолжал говорить виноватым голосом:
      – Наверное, после смерти тети Марты все рассчитывали, что дядя Гатри женится на Флоренс Ингл. Она очень хорошая женщина и они давно дружат. Но тут появилась Дорла и... и все получилось так, как есть.
      – Вы не зовете ее «тетя Дорла»?
      – Нет.
      – Почему?
      – Она против. Она заявила, что, в таком случае, она становится... она использовала очень странное выражение.
      – Какое?
      – Она теряет сексапильность.
      – Итак, в последний момент или из-за того, что в поезде что-то произошло, ваш дядя решил не отправлять ее назад и не позволять ей оставаться вдвоем с вами в доме.
      – О, причина не в этом! Он просто захотел взять ее в Мексику.
      – Но она не захватила с собой никаких вещей?
      – Нет. Она купила себе все новое в Эль-Пасо.
      – Вы ездили на вокзал провожать вашего дядю и Дорлу?
      – Да.
      – Кто еще ездил, кроме вас?
      – Три или четыре близких друга.
      – А Марилин Кейт, секретарша Аддисона Балфура?
      – Она появилась в последнюю минуту с каким-то сообщением от дяди Аддисона. Фактически, она приехала не для того, чтобы проводить дядю Гатри, а чтобы передать ему это сообщение.
      – Что еще произошло?
      – Перед их отъездом в честь дяди Гатри была организована вечеринка.
      – Где?
      – В доме Флоренс Ингл.
      – Она интересуется археологией?
      – Думаю, да. Она интересуется тем, чем интересуется мой дядя.
      – Она была знакома с дядей Гатри еще до того, как он женился на Дорле?
      – О, да.
      – И близкие друзья вашего дяди считали, что он, скорее всего, на ней женится?
      – Да, я слышал именно такую версию.
      – А как Флоренс относится к Дорле?
      – Нормально, как мне кажется. Она всегда с ней очень мила.
      – Тед, посмотрите мне в глаза. Прямо в глаза. А теперь ответьте на мой вопрос: как Флоренс относится к Дорле?
      Тед глубоко вздохнул.
      – Ненавидит ее смертной ненавистью.
      – Вот так-то оно лучше. Итак, Флоренс Ингл организовала ту вечеринку?
      – Да.
      – И гости провожали вашего дядю и Дорлу на поезд, то есть некоторые из гостей?
      – Да.
      – Для этой цели вы ушли с вечеринки?
      – Да.
      – Где они садились на поезд?
      – На вокзале «Аркадия».
      – А вы затем вернулись на вечеринку?
      – Да.
      – Дорла должна была сойти с поезда в Пасадене на вокзале «Алхамбра»?
      – Да.
      – А как она планировала добираться обратно?
      – На такси. Она собиралась возвращаться в дом... в свой дом, я имею в виду.
      – А вы опять поехали на вечеринку в дом Флоренс Ингл?
      – Да.
      – Марилин Кейт тоже направилась на вечеринку?
      – Да. Миссис Ингл пригласила ее и она согласилась.
      – Вы с ней разговаривали?
      – С миссис Ингл?
      – Нет, с Марилин Кейт.
      – Немного... совсем немного. Она очень милая девушка и неглупая.
      – Это все происходило после ужина?
      – Да.
      – А когда вы вернулись в дом Флоренс Ингл?
      – Примерно в... Точно не знаю. Наверное, где-то в половине девятого или в девять.
      – И как долго вы там оставались?
      – Я помню, что мы немного потанцевали, поговорили. В общем, все закончилось довольно быстро.
      – Сколько там было человек?
      – Не так много. Примерно восемнадцать или двадцать.
      – Вы были не на своей спортивной машине?
      – Нет, на большой.
      – Почему?
      – Потому что я отвозил дядю Гатри на вокзал и в машине находился его багаж.
      – Ясно. Что произошло после того, как вы вернулись на вечеринку?
      – Я выпил два или три стаканчика. А потом, где-то около десяти я взял еще виски с содовой и практически сразу же после этого я понял, что со мной что-то не так.
      – В каком смысле?
      – У меня в глазах стало двоиться и... меня начало тошнить.
      – Что вы сделали?
      – Мне захотелось выйти на свежий воздух. Я отправился на улицу и какое-то время сидел в машине, а потом... у меня провал памяти. Я пришел в себя уже в движущейся машине. Я никому не говорил об этом, но за рулем была Марилин Кейт.
      – Вы с ней разговаривали?
      – Я спросил ее, что случилось, а она велела мне помолчать – тогда все пройдет и мне скоро станет лучше.
      – А потом?
      – Я чувствовал страшную слабость. Я положил голову ей на плечо и опять отключился.
      – Дальше?
      – В следующий раз я очнулся в своей постели. Было четыре тридцать пять утра.
      – Вы посмотрели на часы?
      – Да.
      – Вы лежали в одежде или раздетым.
      – Не в уличной одежде.
      – В пижаме?
      – Да.
      – Вы помните, как раздевались?
      – Нет.
      – Вы снова выходили из дома после того, как вас привезла Марилин Кейт?
      – Если бы я знал, мистер Мейсон! Я никому ничего не говорил об этом, но я просто не помню. Наверное, выходил.
      – Почему вы утверждаете, что, наверное, выходили?
      – Потому что у меня был ключ от машины.
      – Что вы имеете в виду?
      – Он лежал у меня в кармане брюк.
      – Вы там его обычно держите?
      – Я там обычно держу ключи от своей машины. Когда я ставлю машину, я вынимаю ключи и кладу в карман брюк. Я не думаю, что Марилин Кейт положила бы его туда же.
      – Вы не оставляете ключи в машинах, когда загоняете их в гараж?
      – Нет. У каждого члена семьи есть собственный ключ к каждой из них.
      – Как хорошо вы знаете Марилин Кейт?
      – Несколько раз видел ее в конторе у дяди Аддисона. Это все.
      – Вы когда-нибудь ходили вместе с ней куда-нибудь?
      – Нет.
      – Она вам нравится?
      – Теперь да. Я раньше не обращал на нее особого внимания. Она работает секретарем дяди Аддисона. Она всегда мне улыбается и предлагает прямо заходить, когда я приезжаю навестить дядю Аддисона. Я никогда не думал о ней, как о женщине. А тут на вечеринке я с ней разговорился и внезапно осознал, что она красива. Позднее, когда мне стало плохо... я не могу описать, мистер Мейсон. Что-то произошло. Я просто валился на нее, наверное, я ей очень мешал и вообще в те минуты, скорее всего, со мной было не очень приятно, но она оказалась милой, заботливой и внимательной.
      – Она уложила вас в постель?
      – Отвела в мою комнату.
      – Вы внезапно поняли, что она вам нравится?
      – Да.
      – Давайте вернемся к Флоренс Ингл. Она была замужем, когда ваш дядя с не познакомился?
      – Да.
      – Что случилось с ее мужем?
      – Он погиб.
      – Где?
      – Разбился на самолете.
      – Обычном пассажирском?
      – Нет, частном. Он занимался разведкой и изысканиями.
      – Таким образом, миссис Ингл овдовела. Через какое время после этого умерла ваша тетя Марта?
      – Примерно через полгода.
      – И тогда возобновилась дружба Флоренс Ингл с вашим дядей Гатри?
      – Да.
      – Затем на горизонте появилась Дорла и увела вашего дядю из-под носа миссис Ингл?
      – Наверное. Но по данному вопросу мне не хотелось бы давать каких-либо комментариев.
      – Как вы считаете, что мне еще следует знать, связанное с этим делом? – спросил Мейсон.
      – Есть одна вещь.
      – Какая?
      – Спидометр большой машины.
      – И что со спидометром?
      – На нем набежало слишком много миль.
      – Когда?
      – К следующему утру.
      – Почему вы обратили на это внимание?
      – Потому что я посмотрел на количество миль, когда вез дядю на вокзал. Я собирался отогнать машину на станцию техобслуживания. Машина проехала ровно десять тысяч миль, как показывал спидометр. Это заметил мой дядя по пути на вокзал и велел мне поставить ее на техосмотр. После десяти тысяч не должно было набежать больше двадцати или двадцати пяти миль.
      – Но набежало значительно больше?
      – Да.
      – Насколько больше?
      – На двадцать пять миль больше, чем должно было оказаться.
      – Вы обсуждали это с кем-нибудь?
      – Нет.
      – Вы говорили это Хоуланду?
      – Нет.
      – Вы рассказывали Хоуланду что-либо из того, что мы с вами сейчас обсуждали?
      – Нет. Хоуланд заявил мне, что ему не требуется, чтобы я вообще что-нибудь говорил, пока он меня сам не спросит. Он любит вести дело, пытаясь найти изъяны в версии, представляемой окружным прокурором. А если доходит до полного раскрытия карт, где приходится отправлять обвиняемого в место дачи свидетельских показаний, он задает какие-то вопросы, но все равно не хочет знать ответы, пока не возникнет крайняя необходимость.
      – Так что вы ему ничего не сообщили?
      – Нет. Я просто сказал, что никого не сбивал машиной и все.
      – Но, поскольку у вас в кармане брюк остался ключ, и потому, что на спидометре набежали лишние мили, вы считаете, что машина еще раз покидала гараж?
      – Да, потому что ключ оказался в кармане _б_р_ю_к_.
      – А откуда вы знаете, что Марилин Кейт отвезла вас прямо домой? Откуда вам знать, не отвозила ли она вас куда-то еще, чтобы подождать, пока вы не протрезвеете, а потом отчаялась и решила все-таки доставить вас домой?
      – Конечно, я этого не знаю.
      – Хорошо. Я получил от вас ту информацию, что хотел. Теперь никому не говорите ни слова.
      – Что дальше, мистер Мейсон? Судья меня отпустит?
      – Не думаю.
      – Мистер Мейсон, как вы считаете, я... я _м_о_г_ убить того человека? Я мог кого-то убить?
      – Не представляю, – ответил адвокат. – Кто-то достал из шкафчика, стоявшего у вас в спальне, пистолет, застрелил человека, заменил патроны и вернул оружие на место.
      – Я не могу понять... – начал Тед Балфур. – Я... я _н_а_д_е_ю_с_ь_, что больше не выходил из дома.
      – Если вы это и сделали, то навряд ли взяли бы с собой пистолет, заметил Мейсон.
      Молодой человек молчал.
      – Так, значит, могли взять? – резким тоном спросил Мейсон.
      – Не знаю.
      – У вас было с собой оружие в тот вечер?
      – Да, именно тот пистолет лежал в «бардачке».
      – Черт побери! – воскликнул адвокат.
      Балфур кивнул.
      – А теперь объясните мне, почему он там лежал?
      – Я боялся.
      – Чего?
      – Я играл... в карты. Я слишком глубоко завяз. Я набрал долгов. Мне угрожали. Они собирались прислать человека за деньгами. Вы понимаете, что это означает, мистер Мейсон, когда они присылают человека за деньгами. В первый раз тебя просто бьют. Потом... ну, в общем, все равно надо платить.
      Мейсон с раздражением и гневом смотрел на молодого человека.
      – Почему, черт возьми, вы мне раньше об этом не сказали?
      – Мне было стыдно.
      – Вы признались полицейским, что у вас в машине находился пистолет двадцать второго калибра?
      Балфур покачал головой.
      – А о карточном долге?
      – Нет.
      – А говорили что-нибудь о лишних милях на спидометре или о том, что ключ от машины нашли у себя в кармане брюк?
      – Нет.
      – Когда вы достали пистолет из «бардачка» и положили обратно в шкафчик в спальне?
      – Не знаю. Хотел бы знать. Это еще один повод считать, что я брал машину после того, как Марилин Кейт привезла меня домой. На следующее утро пистолет лежал на своем обычном месте в шкафчике. Марилин, определенно, не стала бы доставать его из «бардачка». Даже, если бы она это сделала, она все равно не знала, где он хранится. Он оказался именно на том месте, где всегда.
      Мейсон нахмурился.
      – Да, вы очень глубоко завязли, – заметил адвокат.
      – Я понимаю.
      – Ладно. Не говорите ни слова. Никому. Не отвечайте ни на какие вопросы, о чем бы вас не спрашивала полиция. Скорее всего, они не будут больше вас мучить. Но если, все-таки, станут, отсылайте их ко мне. Заявляйте, что я – ваш адвокат и велел вам молчать.
      – Значит, вы не считаете, что судья выпустит меня на свободу после обсуждения этого поднятого вами технического вопроса?
      Мейсон покачал головой.
      – Он борется между своим пониманием права и совестью. Он вас не выпустит.
      – Тогда почему вы поднимали этот вопрос?
      – Чтобы испугать представителей окружной прокуратуры, – объяснил Мейсон. – Теперь они знают, что в колеса вставлена палка и механизм в любой момент может застопориться. Наберитесь мужества, Тед. Вам предстоит тяжкое испытание.
      – Я выдержу, мистер Мейсон, – ответил Тед Балфур, – но мне хотелось бы знать, что произошло на самом деле. Я... я не верю... я просто не смог бы убить человека!
      – Молчите, – еще раз предупредил Мейсон. – Не отвечайте на вопросы газетных репортеров, полиции, кого бы то ни было, если меня нет рядом. Я скоро свяжусь с вами.
      Через полчаса судья Кадвелл вернулся в зал суда и продолжил заседание.
      – К моему удивлению, поднятый технический вопрос достаточно существенен, – заявил судья. – Однако, Суд шокирует, что обвиняемый пытается скрыться за баррикадой юридических технических аспектов. Несмотря на букву закона, нам следует принимать во внимание две вещи. Во-первых, я не могу полностью отмести возможность того, что вся ситуация была специально сфабрикована для того, чтобы при обвинении в предумышленном убийстве вся защита строилась на технических аспектах. Во-вторых, я считаю, что решение по этому вопросу должен выносить вышестоящий суд. Если я положительно решу вопрос в отношении Хабэас Корпус, то обвиняемый будет просто освобожден из-под стражи. Если я решу его отрицательно и постановлю оставить обвиняемого под стражей до начала судебного процесса, проблема может быть передана в вышестоящий суд на основании того, что нельзя дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Поскольку подобное заявление в вышестоящий суд, предположительно, будет подано во время судебного процесса, то это окажется один из вопросов, рассматриваемых на слушании. В настоящий момент Суд не намерен выносить решение о действенности подобного заявления о недопустимости дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Суд отказывает в предоставлении Хабэас Корпус. Обвиняемый остается под стражей.
      Когда Мейсон выходил из зала суда, его лицо ничего не выражало. В коридоре его ждал Пол Дрейк.
      – Тебе требовалась информация о магнитофоне, – начал детектив. – Я списал с аппаратуры номер партии, связался с производителем, получил телефон дистрибьютера и узнал магазин розничной торговли. В конце концов, я выяснил то, что нужно.
      – Итак, кто же покупатель? – спросил Мейсон.
      – Женщина по имени Флоренс Ингл, проживающая в районе Вилшир. Эта фамилия тебе что-нибудь говорит?
      – Многое. Где она сейчас?
      – Я так и думал, что ты спросишь. Для поиска ответа потребовалось много времени.
      – Так где она?
      – Села на самолет. Сделала вид, что направляется в Майами, потом в Атлантик-Сити, но на самом деле в Атлантик-Сити полетела совсем другая женщина. Однако она зарегистрировалась в гостинице, как Флоренс Ингл.
      – А описание ее у тебя есть?
      – Флоренс Ингл тридцать восемь лет, холеная внешность, худощава, хорошая фигура, богата, прекрасно играет в гольф, брюнетка, большие темные глаза, пять футов два дюйма ростом, весит сто семнадцать фунтов, очаровательна, исключительно любезна, предпочитает бриллианты, аристократична и одинока. Довольно трагичный персонаж. Женщина, представлявшаяся Флоренс Ингл, в общем и целом похожа на нее, но пополнее и не знает, как вести себя в местах, где бывает высший свет. Она молчалива, скрытна, застенчива и перестаралась, пытаясь изобразить богатую женщину. Через какое-то время она бесследно исчезла со сцены. Она оставила в гостинице много вещей, но счет полностью оплачен, поэтому гостиница поместила багаж в камеру хранения.
      – А твои люди выяснили, где Флоренс Ингл находится в настоящее время? – поинтересовался Мейсон.
      – Да, Потребовалась масса усилий, Перри. Я хочу, чтобы ты понял...
      – Я понимаю, – перебил его Мейсон. – Так где же она?
      – В гостинице «Миссия» В Риверсайде, Калифорния. Она остановилась под именем Флоренс Ландис – это ее девичья фамилия. Представляется богатой вдовой с восточного побережья.
      – Вот это уже кое-что, – заметил Мейсон. – Мы выходим на след.

14

      Мейсон несколько минут стоял у киоска, торгующего сигаретами. Он закурил, прогулялся мимо столиков у бассейна, уже подошел ко входу в гостиницу, но, видимо, передумал, потянулся, зевнул, направился обратно к бассейну, опустился на одно из кресел и скрестил перед собою свои длинные ноги.
      Привлекательного вида брюнетка в купальнике, сидевшая в соседнем кресле, украдкой взглянула на него из-под черных очков. Ей представился суровый, словно высеченный из гранита, профиль адвоката. Несколько секунд она оценивающе изучала мужчину, затем отвернулась и стала наблюдать за купающимися в бассейне.
      – Где вы предпочитаете разговаривать, миссис Ингл, здесь или в вашем номере? – спокойно спросил Мейсон, даже не поворачивая головы.
      Она подпрыгнула на месте, словно ее внезапно кто-то ужалил или к креслу, на котором она сидела, подвели провода и включили ток. Она уже начала вставать, но в бессилии опустилась обратно.
      – Меня зовут Флоренс Ландис, – сказала она.
      – Вы зарегистрировались под этим именем. Это ваша девичья фамилия, а теперь вы пользуетесь фамилией Ингл. Предполагается, что в настоящий момент вы отдыхаете в Атлантик-Сити. Так где вы, все-таки, предпочитаете разговаривать – здесь или в вашем номере?
      – Мне не о чем с вами говорить.
      – А я думаю, что есть. Я – Перри Мейсон.
      – Что вам нужно?
      – Я представляю Теда Балфура. Я хочу выяснить, что вы знаете, причем в_с_е_, что вы знаете.
      – Я не знаю ничего, что могло бы помочь Теду.
      – Тогда почему вы пытаетесь скрыться и замести следы?
      – Потому что, мистер Мейсон, я могу только навредить вашему клиенту. Мне не хочется делать ничего, что принесет ему зло. Я пытаюсь уйти со сцены. Пожалуйста, _п_о_ж_а_л_у_й_с_т_а_, не настаивайте! Потому что в противном случае вы только пожалеете о том, что допрашивали меня!
      – Простите, но мне все равно необходимо выяснить, что вы знаете, возразил Мейсон.
      – Я предупредила вас, мистер Мейсон.
      – В данный момент вы разговариваете со мной. Вам совсем не обязательно говорить с представителями окружной прокуратуры.
      – А почему вы решили, что я что-то знаю?
      – Если свидетельница пытается скрыться, я хочу докопаться до причины, почему она убегает и от чего.
      – Хорошо, я объясню вам, в чем дело. Тед Балфур убил того человека, а затем попытался представить, что произошел несчастный случай.
      – Почему вы так решили?
      – Потому что Тед оказался в трудном положении. Каждый месяц Теду дается на расходы определенная сумма, он не может позволить себе выйти за ее рамки. Он начал играть, делать высокие ставки и его стало стремительно засасывать. Денег у него не было, но ему не боялись давать взаймы, потому что считали кредитоспособным, и... В общем, старая история. Карта не пошла и Тед попал в переплет. Если бы один из его дядей знал, чем он занимается, его лишили бы наследства. По крайней мере, сам Тед так считал. И Аддисон, и Гатри его здорово напугали. Однако, я лично думаю, что, хотя они им пытались нагнать страх на мальчика, они никогда не лишат его наследства.
      – Насколько я понимаю, Тед обратился к вам? – сделал вывод Мейсон.
      – Да, он обратился ко мне.
      – Что он вам сказал?
      – Ему требовалось двадцать тысяч долларов. Если он их не получит, все будет очень плохо.
      – Почему он так решил?
      – Он получил письмо, которое показал мне.
      – Письмо от кого?
      – Он знал отправителя, но само письмо было не подписано.
      – Так кто же его написал?
      – Синдикат.
      – Продолжайте.
      – Там говорилось, что они не любят тех, кто не держит своих обещаний и не выполняет обязательств. Если он не расплатится с ними, они пришлют своего человека за деньгами.
      – Двадцать тысяч долларов – крупная сумма, – заметил Мейсон.
      – Он никогда не завяз бы так глубоко, если бы они сами не приложили к этому усилий. Они тащили его вниз и явно занимались шулерством.
      – А потом, когда они поймали его на крючок, они намеревались принять меры?
      – Все правильно.
      – Вы дали ему двадцать тысяч?
      – Нет. Теперь я об этом жалею. Я считала, что Теду пойдет на пользу этот урок. Я предполагала, что, если он возьмет у меня в долг, то вскорости опять начнет играть, чтобы расплатиться со мной. Теду пора повзрослеть. О, мистер Мейсон, вы не представляете, как я жалею о своем решении. Тед боялся. Он сообщил мне, что в «бардачке» его машины лежит пистолет двадцать второго калибра, и он намерен им воспользоваться. Он заявил, что не позволит себя заловить и избить, а потом не станет говорить полиции, что не представляет, чьих это рук дело. Он планировал раздобыть деньги, но через какое-то время. Его родители оставили траст-фонд в его пользу. Тед думал, что сможет объяснить ситуацию доверенному лицу, управляющему трастом, но это доверенное лицо в тот момент находилось в отпуске, поэтому требовалось немного подождать.
      – Так что же произошло?
      – Наверное, убитый – это человек, которого прислали за деньгами, предположила Флоренс Ингл. – Разве вы не понимаете? Тед застрелил его и попытался представить, что тот попал под колеса машины – просто несчастный случай на дороге.
      Мейсон с минуту задумчиво смотрел на нее, а потом заметил:
      – Вы практически сразу же мне все выложили.
      – Это правда.
      – Не сомневаюсь. Я просто сказал, что вы практически сразу же все выложили.
      – Мне пришлось это сделать. Вы поймали меня в капкан. Я не представляю, как разыскали меня здесь, но, раз вам это, все-таки, удалось, мне пришлось рассказать вам то, что я знаю, хотя мне и не хотелось этого делать.
      – Пока неплохо, – прокомментировал ее объяснения Мейсон. – А теперь скажите мне истинную причину, заставившую вас прилагать такие усилия, чтобы избежать вопросов.
      – Я открыла вам все, что знаю.
      – А про магнитофон?
      – Какой еще магнитофон?
      – Который вы купили вместе с подслушивающим устройством.
      – Я не понимаю, о чем вы говорите.
      – Не притворяйтесь, миссис Ингл, не притворяйтесь!
      – Мистер Мейсон, вы не имеете права так со мной разговаривать. Вы, наверное, думаете, что можете меня сломать? Ваши манеры оскорбительны. Я правдивая женщина и не привыкла, чтобы на меня оказывали давление или...
      Мейсон опустил руку во внутренний карман своего летнего делового костюма, достал сложенный листок бумаги и бросил ей на колени.
      – А это еще что такое? – спросила она.
      – Повестка о явке в суд на слушание дела по обвинению Теодора Балфура. Ваша копия. Вот взгляните на оригинал с подписью секретаря суда и печатью. Если вы не появитесь на слушании, против вас будет возбуждено дело за неуважение к Суду.
      Мейсон поднялся с кресла, в котором сидел.
      – Простите, но вы меня вынудили, миссис Ингл, винить вам нужно только себя. Всего хорошего.
      Не успел Мейсон сделать и двух шагов, как его остановил ее голос:
      – Подождите! Подождите, ради Бога! Мистер Мейсон!
      Адвокат остановился и оглянулся через плечо.
      – Я... я расскажу вам всю правду. Вы не можете так со мной поступить! Не можете, мистер Мейсон! Не должны!
      – Что я не должен?
      – Вручать мне повестку о явке в Суд.
      – Почему?
      – Потому что, если я окажусь в месте дачи свидетельских показаний, я... это... это будет ужасно!
      – Не останавливайтесь. Выкладывайте все начистоту.
      Она смотрела на суровое лицо адвоката. Лицо самой миссис Ингл побелело. На нем ясно читался испуг.
      – Я не смею, – пролепетала она. – Я просто не смею никому говорить.
      – Почему?
      – Это... это вам не поможет, мистер Мейсон. Все... все окажется кошмарно!
      – Ладно. Вам вручена повестка. Будьте в Суде.
      – Но я не должна оказаться в свидетельской ложе! Если я расскажу о том, что просил меня сделать Тед Балфур, о том, что ему требовались деньги, о человеке, посланном за ними...
      – Никто вам не поверит, – перебил Мейсон. – Я вручил вам повестку. Вы пытаетесь скрыться со сцены. Эта повестка выкурит вас наружу. Единственная причина, по которой я ее подготовил – мне нужна правда. Если что-то заставляет вас принимать подобные меры предосторожности, я хочу выяснить, что это.
      Казалось, что Флоренс Ингл вот-вот потеряет сознание, затем она с трудом взяла себя в руки и сказала:
      – Пройдемте в бар, где мы сможем поговорить нормально, а я со стороны не буду выглядеть идиоткой.
      – Вы расскажете мне всю правду?
      Она кивнула.
      – Тогда пойдемте.
      Миссис Ингл и Мейсон отправились в бар.
      – Итак? – спросил адвокат, когда от них отошел официант.
      – Мистер Мейсон, я защищаю одного человека.
      – Я так и предполагал.
      – Человека, которого я люблю.
      – Гатри Балфура?
      Вначале она хотела это отрицать, потом кивнула со слезами на глазах.
      – Только, пожалуйста, хоть на этот раз говорите правду, – попросил адвокат.
      – Я не умею лгать, мистер Мейсон. Мне негде было набраться подобного опыта.
      – Я знаю, – с симпатией в голосе ответил Мейсон.
      Она сняла черные очки. Под глазами, полными отчаяния, были видны темные круги от усталости и бессонных ночей.
      – Продолжайте, – подбодрил ее Мейсон.
      – Дорла Балфур – коварная, злая женщина, которая имеет гипнотическое влияние на Гатри Балфура. Она совсем не в его вкусе. Он зря тратит на нее время, но иногда все-таки... в общем, мне временами кажется, что она его чем-то держит, это что-то страшное, от чего он не в состоянии убежать.
      – Почему у вас возникли подобные подозрения?
      – Она помыкает им, как хочет, веревки из него вьет.
      – Не останавливайтесь.
      – Я расскажу вам всю правду, мистер Мейсон, все до конца. Пожалуйста, слушайте и не перебивайте. Это, в общем-то, невероятная история, и я не очень горжусь своей ролью в ней, но... Это вам многое объяснит.
      – Я весь внимание.
      – Дорла Балфур была и остается шлюхой. Она пыталась взять у Гатри все, что только можно, и, поверьте мне, едва он уезжал по делам из города, как она, не теряя ни минуты, начинала жить в свое удовольствие.
      Мейсон кивнул.
      – Гатри, наконец, проснулся. Он хотел развестись с ней, но, естественно, не испытывал ни малейшего желания платить ей огромные алименты. Дорлу совершенно не волновало бы, разведена она с ним или нет, лишь бы отхватить кусок побольше. Она сразу обратилась бы к лучшим адвокатам в стране и доставила бы ему массу проблем – предприняла бы все шаги, которые только возможны с юридической точки зрения. Она добилась бы наложения ограничения на пользование и распоряжение имуществом. Она получила бы все необходимые запретительные судебные постановления. Она многократно таскала бы его по судам, чтобы доказать то одно, то другое, она... В общем, заварила бы кашу.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10