Эрвуд нахмурился.
      - Значит, вы считаете, что мистер Борден провожал его к входной двери через свою студию?
      - Совсем не обязательно, ваша честь.
      - Тогда почему труп оказался в фотостудии?
      - Его туда перетащили, ваша честь. Судья повернулся к Мейсону:
      - А вы что думаете на этот счет?
      - Я полагаю, - любезно ответил Мейсон, - что когда Меридит Борден проводил Джорджа Анслея, то захлопнул за ним входную дверь. Именно этот приглушенный звук и слышен на пленке. Борден был жив после ухода Анслея, это доказывается тем, что немедленно после его ухода магнитофон был выключен, о чем свидетельствует характерный звук, записанный на пленке.
      - Вы оспариваете это, мистер окружной прокурор? - спросил судья.
      - Совершенно очевидно, что магнитофон был выключен вскоре после того, как прозвучал выстрел, - ответил Бюргер, - но выключил его Джордж Анслей.
      Эрвуд взглянул на Мейсона. Тот улыбнулся и покачал головой:
      - Джордж Анслей не знал ни о существовании магнитофона, ни о том, что беседа записывается. Здесь уже показывали, что микрофон был спрятан, а магнитофон находился в другой комнате. Для того чтобы выключить его, нужно было знать, что он включен и где находится. Этого Анслей не знал. С разрешения суда, есть еще одно убедительное доказательство невиновности моего подзащитного. Суд, наверное, уже обратил внимание на то, что на следующий день после убийства инспектора, контролирующие строительство, были более чем любезны с Анслеем. А это может означать только одно: Меридит Борден уже связался с ними. Так как мы теперь слышали полную запись беседы покойного с Джорджем Анслеем, то знаем, что в течение беседы у Меридита Бордена не было времени пойти к телефону, позвонить инспекторам и сказать примерно следующее: "Все в порядке. Анслей у меня и согласен. Можно прекращать давление". Но, поскольку Меридит Борден мертв и оправдаться уже не сможет, я выражусь мягче. Он не имел возможности пойти к телефону и сказать инспекторам: "Джордж Анслей только что приходил ко мне и пригласил работать у него в качестве консультанта по производственным вопросам. У меня такое впечатление, что, проверяя его работу, вы придираетесь больше, чем того требует контракт, что свидетельствует либо о личной неприязни к Анслею с вашей стороны, либо о попытке получить от него взятку. Предупреждаю: если ситуация немедленно не изменится, я сделаю так, что ваша политика по отношению к Анслею получит широкую огласку".
      На какой-то миг сердитое выражение на лице Эрвуда сменилось подобием улыбки.
      - Должен признать, что это чрезвычайно тактичное изложение чисто гипотетической беседы, мистер Мейсон, - сказал он.
      - Я ведь говорил, исходя из того факта, что Борден мертв и не может защитить себя, - ответил Мейсон.
      Эрвуд взглянул на прокурора:
      - Я считаю, мистер обвинитель, что если вы внимательно обдумаете все доказательства по делу, то поймете, что обвиняли не того, кого нужно, и что самая большая любезность, которую суд в состоянии оказать вам в данный момент, - это предоставить возможность забрать ваш иск против мистера Анслея. Вы просите передать дело Джорджа Анслея в высшую инстанцию суда, но, если бы даже такое решение было вынесено, это поставило бы вас в дальнейшем в щекотливое положение: либо вам придется отказаться от обвинения против Джорджа Анслея, либо, если дело дойдет до суда присяжных, они все равно вынесут оправдательный приговор. Конечно, суд понимает, что на предварительном слушании обвинение не обязано выставлять все имеющиеся доказательства, так как его главная задача на этом заседании - доказать, что совершено преступление и есть серьезные основания верить, что его совершил обвиняемый. Однако у обвинения есть и другая задача, а именно: руководить своим отделом так, чтобы действовать только в интересах справедливости, чтобы невиновные не были осуждены, но главное - чтобы виновные понесли заслуженное наказание. Рассмотрев все представленные доказательства по этому делу, суд пришел к выводу, что обвиняемый привлекается к ответственности за преступление, которого он не совершил, не мог совершить. Суд не обязан советовать окружному прокурору, как руководить своим отделом в данном случае. Но суд может и должен указать обвинению, что необходимо еще раз расследовать это преступление и искать действительного преступника. Что касается настоящего заседания, то оно принимает решение о закрытии дела Джорджа Анслея. Обвиняемый освобождается из-под стражи. Суд закрывает заседание.
      Судья Эрвуд встал и вышел из зала.
      Среди зрителей началось бурное оживление. Газетные репортеры ринулись к ближайшим телефонам. Мейсон повернулся, чтобы пожать руку Джорджу Ане-лею. Гамильтон Бюргер, вокруг которого вспыхивали блицы фотоаппаратов, бросая мрачные взгляды на группу вокруг Мейсона и сердито расталкивая публику, вышел из зала суда и зашагал по коридору.
      Глава 13
      Было уже половина десятого, когда Мейсон открыл ключом дверь своего кабинета, приветливо улыбнулся Делле Стрит и сказал:
      - А репортеры не очень любезно обошлись с нашим другом Гамильтоном Бюргером.
      - Если бы он хотел сохранить с ними добрые отношения, - рассмеялась Делла, - ему надо было прямо в зале суда и потолковать хоть с некоторыми из них. А то, что он отпихнул их и скрылся, пользы ему не принесло.
      - Да, я читал газеты. Ну ладно. Есть что-нибудь новенькое?
      - У вас новый клиент, - сказала Делла Стрит.
      - По какому делу?
      - Убийство.
      - Действительно? Кто же убит на этот раз?
      - Меридит Борден. Мейсон поднял брови.
      - Звонила Дон Меннинг из тюрьмы. Ей разрешили позвонить адвокату, и она хочет, чтобы ее защитником были вы.
      Мейсон взял шляпу.
      - Вы едете?
      - Конечно еду.
      - Шеф, вы же не можете взять ее дело после...
      - После чего?
      - После того как вчера в суде вы фактически обвинили ее в убийстве.
      - Разве я обвинил ее в убийстве?
      - Во всяком случае, косвенно. И судья Эрвуд тоже...
      - Все время, пока слушалось дело, - ответил Мейсон, - я думал, в каком же идиотском положении окажется Гамильтон Бюргер, если он решит обвинить в преступлении Дон Меннинг.
      - Что вы хотите этим сказать? Все факты указывают на нее. Совершенно ясно, как она поступила. Ее выбросило из машины, но пистолет остался у нее. Когда она пришла в себя на территории Бордена, то отправилась к нему в дом. Отрицать этот факт она не может, его подтверждает фотопленка, которая находилась в аппарате. Значит, Дон Меннинг вынуждена будет признать, что перед убийством Бордена была с ним в студии, то есть раньше дала ложные показания... О, шеф, не влезайте вы в ее дело!
      - Почему?
      - Ну, предположим, Гамильтон Бюргер сможет организовать все так, что предварительное слушание дела пойдет под председательством судьи Эрвуда. Вы хорошо знаете Эрвуда - его характер, его представления о справедливости, и знаете его отношение к защитникам, выступающим в суде. На этот раз он вас сотрет в порошок.
      - Сомневаюсь, - возразил Мейсон. - А Дон Меннинг очень красивая женщина...
      - Шеф, - продолжала настаивать Делла Стрит, - можно я предскажу вам, что произойдет? Как только станет известно, что вы приходили в тюрьму повидать Дон Меннинг, Бюргер разобьется в лепешку, но сделает так, чтобы предварительное слушание дела вел судья Эрвуд. Держу пари: десять шансов против одного.
      Мейсон некоторое время обдумывал сказанное.
      - Пари не принимается, Делла. Скорее всего, ты совершенно права. Именно это он и сделает. Во всяком случае, если бы я был на его месте, то поступил бы именно так. Однако... Если я понадоблюсь кому-нибудь в течение следующего часа, скажи, что я беседую с Дон Меннинг. Думаю, мы все же возьмем это дело.
      Глава 14
      Мейсон сидел в кабинете для посещений и сквозь толстое стекло внимательно смотрел на Дон Меннинг. Стеклянный щит отделял их друг от друга, но два микрофона, установленные по обе стороны, давали возможность переговариваться.
      Дон Меннинг окинула адвоката взглядом серо-голубых глаз и холодно сказала:
      - Вы довольно глубоко утопили меня.
      - Я? - удивился Мейсон.
      - Конечно. Защищая клиента, вы, естественно, делали для него все возможное. Вы защищали Джорджа Анслея и, разумеется, смогли вытащить его, бросив на съедение волкам меня. Сейчас вопрос стоит так: насколько сильно я влипла благодаря вам и моему бывшему мужу?
      - Вы просили меня прийти сюда только для того, чтобы обругать? спросил Мейсон.
      - Нет. Я прошу вас быть моим адвокатом... - Ну и?..
      - Но у меня нет столько денег, чтобы оплатить ваш гонорар. Однако я думаю, что вы должны как-то компенсировать мне...
      - Гонорар еще не самое главное, - оборвал ее Мейсон. - Самое главное для меня - знать, сказали ли вы правду, когда разговаривали со мной.
      - Я сказала правду. Во всяком случае, в основном.
      - Вы знали, что Франк не добивался развода?
      - Мне только теперь стало это известно.
      - Вы знали, что Лоретта была его возлюбленной?
      - Да, знала, но не была с ней знакома. И когда я ее увидела, то не знала, что это она.
      - Вы позировали для Меридита Бордена?
      - Конечно, я уже говорила вам об этом. Однако я никогда не позировала ему обнаженной и не знаю, откуда взялись эти фотографии. Я не заходила в дом той ночью. Мне не нравился Меридит Борден. Он... ну, я уже говорила вам, что он хотел использовать меня как приманку для шантажа или для добычи компрометирующих сведений на некоторых официальных лиц. Такими делами я не занимаюсь, поэтому и порвала с ним.
      - У вас была ссора?
      - Была жуткая ссора. Я дала ему прямо по физиономии.
      - Может окружной прокурор доказать это?
      - Конечно может. Меридит Борден пытался... Ну, в общем, был скандал.
      - В присутствии других?
      - Да.
      - Вы грозили убить его?
      - Я сказала, что пристрелю его как собаку... Ох, наверное, я влипла в жуткую историю!
      - И вы действительно убили его?
      - Нет. Я сказала вам правду. Как только я поняла, где нахожусь, тут же ушла оттуда.
      - Когда он фотографировал вас в обнаженном виде?
      - Этого не было.
      - Но фотографии, сделанные с пластинок, одна из которых находилась в фотокамере, говорят, что было, а они лгать не могут.
      - Не знаю, откуда взялись эти пластинки, мистер Мейсон, но твердо знаю, что я не была у Бордена в тот вечер.
      - А вообще вы позируете в обнаженном виде?
      - Только тем фотографам, которых хорошо знаю и которые делают художественные фотографии обнаженной натуры. Я не один раз позировала для календарей, и цветных, и черно-белых.
      - У вас есть пистолет?
      - Никогда не было.
      - И вы никогда не носили с собой пистолет?
      - Конечно нет.
      - Разве у вас ни разу не возникало ситуаций, когда вам нужно было как-то защищаться?
      - Что вы хотите этим сказать?
      - Вы бываете с фотографами в уединенных местах, снимаетесь в еле прикрывающем вас купальном костюме и...
      - И даже нечего пытаться спрятать 38-калиберный пистолет в складках бикини, мистер Мейсон, - прервала Дон Меннинг. - Конечно, натурщица должна уметь заботиться о своей безопасности. У всех нас разные методы, но никто не носит с собой пистолет.
      - О'кей, Дон, - сказал Мейсон. - Я буду вашим адвокатом.
      Глава 15
      Судья Эрвуд взглянул со своего возвышения на переполненный зал суда и недовольно произнес:
      - Слушается дело "Народ против Дон Ферни, известной также под именем Дон Меннинг". Предварительное слушание.
      - Мы готовы, ваша честь, - сказал Гамильтон Бюргер.
      - Правильно ли понимает суд, - спросил Эрвуд, - что обвиняемую представляет мистер Мейсон?
      - Совершенно верно, ваша честь, - подтвердил адвокат.
      - Мистер Мейсон, - судья был явно удивлен, - в прошлый раз, когда слушалось дело АН елея, вы представили доказательства, которые позволили заподозрить обвиняемую.
      - Теперь моими доказательствами воспользуется окружной прокурор, улыбнулся Мейсон, - а я воспользуюсь правом перекрестного допроса свидетелей.
      Судья, помолчав некоторое время, приказал:
      - Начинайте, мистер окружной прокурор.
      Все предварительные действия Гамильтон Бюргер перепоручил своему помощнику, Сэму Дру, который еще раз представил материалы, показывающие местоположение владения Бордена, позу тела убитого и так далее. Сообщил он также о проведении пробного выстрела из пистолета, найденного в машине Анслея, и результатах экспертизы. Теперь фотографии Дон Меннинг, сделанные в студии Бордена с фотопластинок, фигурировали в деле как основной пункт обвинения.
      - Вызывается свидетель Гарвей Деннисон, - объявил Гамильтон Бюргер.
      Гарвей Деннисон, один из владельцев магазина оружия, вышел вперед, принес присягу и снова рассказал историю пропавшего пистолета.
      - Перекрестный допрос? - спросил Мейсона судья Эрвуд.
      - Да, ваша честь.
      Мейсон поднялся и внимательно посмотрел на свидетеля.
      - Мистер Деннисон, насколько я понимаю, перед тем, как сообщить нам эти сведения, вы просмотрели свои записи, на которых и будут основываться ваши показания?
      - Да, сэр.
      - Обвиняемая работала у вас в тот период, когда была обнаружена пропажа пистолета?
      - Да, сэр.
      - Вы можете назвать дату пропажи пистолета?
      - Нет, сэр.
      - Как я понял, из ваших записей следует, что пистолет был заказан и получен от оптового торговца в определенный день. Позже, возможно через несколько месяцев, вы провели инвентаризацию и обнаружили, что пистолета нет.
      - Правильно.
      - Сколько служащих работало у вас в тот период?
      - Вы имеете в виду продавцов?
      - Нет, всех.
      - Считая бухгалтеров, кладовщиков, продавцов, у нас было, я думаю, около двенадцати человек.
      - Вместе с владельцами?
      - Нет, сэр.
      - А сколько было владельцев?
      - Трое.
      - Так что пистолет могли взять в общей сложности пятнадцать человек?
      - Ну... да, сэр, я думаю так.
      - И со времени получения пистолета до момента, когда при инвентаризации вы обнаружили, что он пропал, случились две кражи, не так ли?
      - Да, сэр.
      - И что украли?
      - Мы возражаем на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и не подлежит перекрестному допросу, - резко заявил Бюргер.
      - Я должен просить вас сузить вопрос, мистер Мейсон, - сказал судья.
      - Хорошо. Я снимаю его и спрашиваю мистера Деннисона: во время обеих краж действительно были взяты спортивные товары?
      - То же самое возражение, - заявил Бюргер.
      - Отклоняется, - сказал судья.
      - Да, сэр, - подтвердил Деннисон, - насколько мы смогли выяснить, во время обеих краж были взяты рыболовные и охотничьи принадлежности.
      - Что вы подразумеваете под охотничьими и рыболовными принадлежностями?
      - Патроны, винтовки, дробовые ружья, удочки, катушки.
      - Были взяты исключительно спортивные принадлежности?
      - И деньги.
      - Оба раза?
      - Да.
      - Больше вопросов нет, - сказал Мейсон.
      - У меня есть вопросы. - Бюргер повернулся к свидетелю. - Если бы этот пистолет был взят во время одной из краж, вы сразу же обнаружили бы его отсутствие, не так ли?
      - Возражаю на основании того, что вопрос спорный, наводящий и ответ на него может относиться к умозаключению свидетеля, - произнес Мейсон.
      - Возражение принято.
      - Хорошо, - продолжал Бюргер. - Вы проводили инвентаризацию после каждой кражи?
      - Да, сэр.
      - А раз так, то вы обнаружили отсутствие пистолета непосредственно после одной из этих краж?
      - Нет, сэр.
      - Это все, - сказал Гамильтон Бюргер. Мейсон улыбнулся:
      - А было ли установлено во время этих инвентаризаций, что пистолет лежит на месте?
      - Нет, сэр, не было. Как я уже говорил, в записях по поводу этого пистолета что-то упущено. Я сам не могу понять точно, что произошло, но одно знаю твердо: пистолет не был продан через продавца.
      - У меня все.
      - Когда вы обнаружили его пропажу, обвиняемая работала у вас? спросил Бюргер.
      - Да.
      - Больше вопросов нет.
      - Мистер Деннисон может быть свободным, - сказал Бюргер. - Я вызываю Франка Ферни и должен заявить суду, что в какой-то степени мистер Ферни дает показания вопреки своему желанию. Насколько я понимаю, он всеми силами старается выгородить обвиняемую...
      Мейсон встал.
      - И возможно, мне придется задавать наводящие вопросы, - продолжал Бюргер, - для того, чтобы услышать правду. Я думаю, этот свидетель...
      - Одну минуту, - вмешался Эрвуд. - Мистер Мейсон, вы хотели заявить возражение?
      - Да, ваша честь. По-моему, окружной прокурор должен задавать наводящие вопросы, лишь если выяснится, что свидетель настроен враждебно. В настоящий момент я не нахожу, что у обвинения есть основания произносить подобную вступительную речь, которая, очевидно, имеет цель возбудить симпатии к свидетелю.
      - Суд думает, что защитник прав, мистер Бюргер. Не задавайте наводящих вопросов.
      - Хорошо. Вас зовут Франк Ферни? - Бюргер повернулся к свидетелю.
      - Да, сэр.
      - Вы работали у Меридита Бордена к моменту его смерти?
      - Да.
      - Теперь вспомните вечер, когда был убит Меридит Борден, то есть вечер восьмого числа. Находились ли вы тогда в доме Меридита Бордена?
      - Да, сэр.
      - Примерно в какое время?
      - Одну минуту, - поднялся Мейсон. - С разрешения суда, именно здесь я хочу заявить возражение и просить, чтобы свидетелю дали указание не отвечать ни на какие вопросы, касающиеся того, что произошло вечером восьмого числа.
      - На каком основании? - удивился Эрвуд.
      - На том основании, что свидетель и обвиняемая связаны супружескими узами, и следовательно, мужа без согласия жены не могут спрашивать ни о чем, что было бы в ее интересах или наоборот.
      - Минутку, - попросил Бюргер. - Сейчас все выяснится. Вы женаты на обвиняемой, мистер Ферни?
      - Нет, сэр.
      Ядовитая улыбка Бюргера была адресована Перри Мейсону.
      - Ваша честь, могу я задать свидетелю вопрос по этому поводу? спросил Мейсон.
      - Только по этому поводу, - разрешил судья.
      - Вы были женаты на обвиняемой?
      - Да, сэр.
      - Когда?
      - Примерно три года назад.
      - Потом вы разъехались и какое-то время жили врозь?
      - Да, сэр.
      - Как долго?
      - Около восемнадцати месяцев.
      - А теперь вы развелись с обвиняемой?
      - Да, сэр.
      - Когда был оформлен развод?
      - Вчера.
      - Где?
      - В Рино, штат Невада.
      - Значит, вы летали в Рино, получили там постановление суда о разводе и вернулись, чтобы выступить свидетелем?
      - Да, сэр.
      - Насколько мне известно, вы подали прошение о разводе уже давно. Дело было начато, но до конца вы его не довели?
      - Верно.
      - Вы были женаты на обвиняемой вечером восьмого числа, когда произошло убийство?
      - Да, сэр.
      - Это все, ваша честь, - сказал Мейсон.
      - Но вы не женаты на ней теперь? - спросил у Ферни Бюргер. - Теперь между вами нет супружеских отношений?
      - Нет.
      - С разрешения суда, - обратился прокурор к Эрвуду, - я готов оспаривать возражение адвоката. Разведенным супругам не запрещается давать любые показания о событиях, происходивших в период, когда они еще были женаты.
      - А разве, например, разведенная жена вправе показывать что-либо о своих не подлежащих оглашению связях с обвиняемым в тот период, когда они были женаты? - спросил Мейсон.
      - Кто же спрашивает о конфиденциальных связях? - закричал Гамильтон Бюргер. - Речь идет о фактах.
      - А разве вы не собираетесь спросить свидетеля о том, как он постучал в дверь студии и услышал голос своей жены, крикнувшей: "Убирайтесь!"?
      - Конечно собираюсь, - огрызнулся Бюргер.
      - Но это же и будет вопрос о не подлежащих оглашению связях между бывшими супругами. И свидетель не имеет права давать показания по этому поводу, что гарантируется параграфом 1 части 188 Гражданского процессуального кодекса, равно как и частью 1332 Уголовного кодекса.
      Глаза Гамильтона Бюргера полезли на лоб от изумления.
      - Но закон имеет в виду совсем другое, когда говорит о не подлежащих оглашению связях между мужем и женой. В данном случае обвиняемая не знала, что обращается к своему мужу.
      - А откуда вам это известно? - спросил Мейсон. Бюргер забрызгал слюной от ярости.
      - Ваша честь, если суд будет руководствоваться такими правилами, то обвиняемая уйдет от правосудия. Я говорю это не ради красного словца. Она совершила преступление, она убила человека! Человек, стоящий в данный момент на свидетельском месте, знает факты, которые убедят нас в том, что это именно так. Они уже больше не муж и жена, они жили раздельно более года, между ними не существует никаких предусмотренных законом супружеских отношений. Для возражения нет оснований, и само возражение должно быть снято.
      - Что бы жена ни сказала мужу, все конфиденциально, а следовательно, не подлежит оглашению, - парировал Мейсон. - Если обвиняемая находилась в той комнате и просила мужа уйти, значит, она обращалась к нему как к своему супругу. В то время она еще была его женой.
      - Чушь собачья! - взорвался Бюргер. - Дон Меннинг и представления не имела, кто стоит за дверью. Она услышала, как кто-то постучал в студию, и не хотела, чтобы открывали дверь, когда она стояла там голая.
      - Вовсе нет. Если свидетель смог узнать голос своей жены, то и она могла узнать голос мужа.
      - Но она не считала свои слова конфиденциальными.
      - Если вы собираетесь дать показания о том, что моя клиентка думала, мистер окружной прокурор, - сказал улыбаясь Мейсон, - вам надо выйти на свидетельское место и назваться специалистом по чтению чужих мыслей. Может, вам еще понадобится держать в руках хрустальный шар, когда вы будете давать показания?
      Судья безуспешно старался спрятать улыбку.
      - Джентльмены, - он поднял руку, - Давайте обойдемся без личных выпадов. Что же касается возражения, выдвинутого защитой, мистер окружной прокурор, суд принимает его в части, касающейся показаний о разговоре жены и мужа в то время, когда они были женаты, в особенности показаний, которые относятся к моменту, когда Дон Меннинг находилась в комнате, где позже был найден труп.
      - Но, с разрешения суда, - запротестовал Бюргер, - это вырывает напрочь всю середину из нашей системы доказательств. Мы просто не сможем допрашивать следующих свидетелей, если не будем основываться на показаниях Ферни...
      - Минутку, - остановил Бюргера судья. - Разрешите мне пояснить, мистер окружной прокурор, что на данном заседании вам и не требуется доказывать неоспоримую вину обвиняемой. Тот факт, что убийство совершено, вы уже доказали. Теперь ваша задача доказать, что есть резонные основания считать обвиняемую виновной в убийстве. Вы уже доказали, что она имела возможность владеть орудием убийства. Осталось только доказать присутствие обвиняемой в доме убитого в момент совершения убийства. Вот и все, что от вас требуется.
      Гамильтон Бюргер обдумывал предложение.
      - Следует ли понимать это так, - спросил Мейсон, - что суд уже заранее не сомневается в своем решении?
      Эрвуд нахмурился.
      - Суд не мешает защите выставлять любые доказательства, какие она сочтет нужными, если вы это имеете в виду. И если доказательства покажут, что обвиняемая невиновна, она будет освобождена. Однако суд заявляет, что, если, изучив эти доказательства, суд тем не менее убедится в том, что обвиняемая имела возможность владеть орудием убийства и что в то время, когда оно произошло, она находилась именно в месте убийства, он сочтет это вполне достаточным для вывода о причастности обвиняемой к данному преступлению.
      - Отлично, - лицо Гамильтона Бюргера просветлело. - Мистер Ферни, мы просим вас покинуть свидетельское место и вызываем Лоретту Харпер.
      Лоретта Харпер рассказала, что в тот вечер, восьмого числа, к ней пришли гости, ее старые друзья Джесон и Миллисент Кенделлы и Франк Ферни. Около девяти часов она вышла из дому, чтобы купить сигарет. Когда она переходила улицу, к ней подъехал "кадиллак", за рулем которого сидела обвиняемая Дон Меннинг. Она сначала стала упрекать Лоретту в том, что та крутит голову ее мужу и в то же время не дает ему получить развод, а затем под угрозой пистолета заставила Лоретту сесть в машину. Они поехали к Меридиту Бордену. Обвиняемая вела машину одной рукой. На влажной дороге при повороте машина пошла юзом и перевернулась. Да, она признает, что после аварии оттащила бесчувственную Дон Меннинг в сторону по траве, а сама заняла ее место, чтобы поскорее отвлечь Анслея и уехать, так как не хотела, чтобы ее имя появлялось в газетах. По этой же причине она не правильно назвала Анслею свое имя и адрес, то есть сказала, что ее зовут Беатрис Корнелл, и попросила отвезти ее в "Анкордиа Апартментс". Там она взяла такси и вернулась домой. Тут она вдруг вспомнила, что ее жених, Франк Ферни, должен ехать на встречу с доктором Коллисон. Она разбудила его, и он уехал.
      - Можете допрашивать, - разрешил Гамильтон Бюргер Мейсону.
      - Вы занимаете квартиру в доходном доме Дормана? - начал тот.
      - Да.
      - Какой номер вашей квартиры? - Номер 409.
      - Вы хорошо помните, что во время автомобильной катастрофы обвиняемая держала в руке пистолет?
      - Да.
      - Вы видели этот пистолет после катастрофы?
      - Не видела.
      - Вы посмотрели на ее руки после катастрофы, чтобы узнать, держит ли она еще пистолет?
      - Нет, но не думаю, чтобы пистолет был у нее в руках. Скорее всего, он выпал и лежал где-нибудь в траве.
      - Больше вопросов нет, - сказал Мейсон. Некоторое время Гамильтон Бюргер размышлял, а потом изрек:
      - С разрешения суда, дело выиграли мы.
      - Ну, - ответил судья, - нельзя сказать, что это такое уж ясное дело, хотя, с другой стороны, суд понимает, что только формальность не дает вам возможности квалифицировать его как бесспорное, в частности то, что факты по этому делу уже второй раз рассматриваются судом. У защиты есть еще какие-либо доказательства, мистер Мейсон?
      - Да, ваша честь.
      - Отлично, предъявляйте все, что у вас есть. - Тон Эрвуда ясно давал понять, что никакие доказательства не изменят его мнение.
      - Мой первый свидетель - Беатрис Корнелл, - начал Мейсон.
      Беатрис Корнелл заняла свидетельское место, принесла присягу, назвала свое имя, адрес и занятие.
      - Была ли обвиняемая Дон Меннинг зарегистрирована в списках натурщиц, которых вы направляли на работу с фотографами? - спросил ее Мейсон.
      - Была.
      - Восьмого числа ваши списки не изменились?
      - Нет.
      - Девятого числа этого месяца просил ли вас кто-нибудь прислать на работу Дон Меннинг?
      - Да.
      - Вы имели возможность в тот день видеть тело Дон Меннинг, в частности ее левое бедро?
      - Имела.
      - Можете ли вы описать состояние бедра?
      - Начиная сверху, от таза, и вниз до самого колена вся нога была исцарапана. Кое-где были просто сильные царапины с синяками и ссадинами, а в двух или трех местах кожа была содрана полностью.
      - Царапины были с кровоподтеками?
      - Да.
      - Кто-нибудь фотографировал ее утром девятого числа?
      - Да.
      - Посмотрите эти цветные фотографии. Что вы скажете о них?
      - Да, это снимки с Дон Меннинг, сделанные девятого числа. На них видно состояние ее левой ноги.
      - Можете спрашивать, - обратился Мейсон к Бюргеру.
      Окружной прокурор улыбнулся:
      - Другими словами, мисс Корнелл, ваши показания подтверждают показания свидетеля обвинения Лоретты Харпер о том, что накануне вечером обвиняемая попала в автомобильную катастрофу?
      - Да.
      - Спасибо, это все. - Бюргер улыбнулся и, повернувшись к Мейсону, с ироническим поклоном добавил:
      - И вам спасибо, мистер Мейсон.
      - Не за что, - ответил адвокат. - Мой следующий свидетель - Морли Эдмонд.
      Морли Эдмонд оказался крупным знатоком фотографии, членом нескольких фотографических обществ, непременным участником фотовыставок, обладателем бесчисленных призов, постоянным сотрудником различных фотожурналов.
      - Посмотрите эти фотографии обвиняемой, представленные здесь обвинением в качестве вещественных доказательств, - и Мейсон протянул Эдмонду те фотографии Дон Меннинг, на которых она была запечатлена обнаженной, - и скажите, знакомы ли вы с ними.
      - Знаком.
      - Вы видели их раньше?
      - Я их тщательно изучал.
      - Скажите, вы знакомы с системой фотокамеры, которая находилась в фотостудии Меридита Бордена?
      - Знаком.
      - Можно ли сделать эти снимки с помощью такой камеры?
      - Одну минуту, - запротестовал Бюргер. - Свидетель, не отвечайте на этот вопрос, так как я заявляю возражение. Помимо того, что ответ на этот вопрос будет являться умозаключением свидетеля, здесь уже сам факт говорит за себя. Конечно, эти фотографии сделаны с помощью именно той камеры, ведь одна фотопластинка находилась в ней.
      - Против чего вы возражаете? - спросил Эрвуд.
      - У вопроса нет должного обоснования, а пункт, по которому свидетелю предлагается дать показания, должен быть подтвержден экспертизой.
      Судья вопросительно взглянул на Мейсона. Адвокат улыбнулся:
      - Мы намерены доказать суду, что фотопластинка с изображением обвиняемой была в фотокамеру подложена, что она не могла быть снята этой камерой.
      - Но каким же образом вы сможете доказать это?
      - Сейчас узнаете.
      - Я разрешаю вопрос, - сказал Эрвуд, с любопытством наклонившись вперед. - Но учтите, что доводы эксперта должны быть очень убедительными, иначе возражение будет принято и показания вычеркнуты из протокола.