- Вы - мистер Мейсон, а это, видимо, миссис Мейсон,- сердечным тоном произнес Ван Ньюис.
      Пожимая протянутую руку, Мейсон внимательно посмотрел на него.
      - Мисс Стрит, - поправил он хозяина номера.
      - О, пардон. Входите же, пожалуйста. Заранее прошу извинить за состояние комнаты. Я не ожидал гостей, поэтому у меня беспорядок. Мисс Стрит, садитесь вот сюда, это на редкость удобное кресло. Я только уберу с него газеты и журналы.
      Голос был приятный, хорошо поставленный и весьма выразительный. Но черные глаза мистера Ван Ньюиса выражали беспокойство. Видимо, именно это он и старался скрыть голосом. Каждое произнесенное им слово было полно доброжелательности.
      Он принялся наводить порядок в помещении, передвигаясь с кошачьей грацией и легкостью.
      С ноткой иронии Мейсон осведомился:
      - Вы проявляете такое гостеприимство ко всем своим посетителям? А если мы продаем книги или собираем пожертвования на благотворительные цели?
      Ван Ньюис добродушно улыбнулся: - Ну и что, если это и так, мистер Мейсон? Вы пришли повидаться со мной, не считаясь ни со временем, ни с усталостью. Не сомневаюсь, что это вызвано важной причиной. Естественно, я обязан отнестись к вам с особым вниманием. Я сам тружусь в сфере торговли и не устаю повторять, что любой человек имеет право на уважительное к себе отношение.
      - Что ж, весьма похвально, иного не скажешь. Так вы не догадываетесь, кто я такой? - спросил адвокат.
      - Нет.
      - Я адвокат.
      - Мейсон... Мейсон... Не Перри ли Мейсон?
      - Совершенно верно.
      - Разумеется, я слышал о вас, мистер Мейсон. Дафна рассказывала мне о вашем визите.
      - Дафна? - приподнял брови Мейсон.
      - Миссис Милфилд.
      - Ах да! Именно из-за нее я и нанес вам этот визит.
      - В самом деле?
      - Вы ее хорошо знаете?
      - Да.
      - А также ее мужа?
      - Да, конечно.
      - Тогда скажите, почему она раздумала лететь в Сан-Франциско в пятницу?
      Выражение глаз и лица Ван Ньюиса не изменилось, но голос все же его подвел.
      - Я крайне сожалею об этом, - пробормотал он смущенно. - Я не представлял, что кому-то об этом известно.
      - Могу ли я попросить у вас объяснения?
      - Боюсь, что это абсолютно никак не связано со всем остальным, чем интересуетесь вы, мистер Мейсон.
      - Иными словами, вы хотите сказать, что это не мое дело?
      - Нет-нет, ничего подобного! Пожалуйста, не истолкуйте мое замечание неправильно, мистер Мейсон... Я... я просто считаю, что не имею права знакомить вас с попутными деталями, как я бы их назвал.
      - Почему?
      - Прежде всего потому, что задет персональный элемент. Именно я ездил в аэропорт и заставил Дафну вернуться. Ну и потом, это косвенно затрагивает моего друга, я совершенно не уверен, разрешил бы он Мне говорить об этом, если бы остался в живых. Ну, а так... теперь уж он не может дать мне такого разрешения!
      - Вы имеете в виду Фреда Милфилда?
      - Да.
      - Так это связано с ним?
      - Ну, это домашняя проблема.
      - Послушайте, Ван Ньюис. Я не собираюсь ходить вокруг да около. Полиция расследует убийство. Они не оставят ни одного камешка неперевернутым. Я расследую то же самое убийство и могу точно сказать, что сделаю то же самое.
      - Могу я поинтересоваться, откуда вам известно о том, что происходило в аэропорту? - хмуро спросил Ван Ньюис.
      - Я же вам сказал: я расследую убийство Милфилда и придерживаюсь мнения, что скрываемая поездка может быть с этим связана.
      - Никакой связи не существует!
      - Я предпочитаю сам судить об этом.
      - Вы мне так и не сказали, откуда у вас такие сведения?
      - Я не обязан вам этого говорить.
      - Извините, я не могу согласиться.
      - Черт побери, я изо всех сил стараюсь договориться с вами обо всем по-хорошему, а вы вынуждаете меня прибегнуть к более жестким методам. Поймите, если вы не предоставите мне удовлетворительного объяснения, мне придется отправиться в полицию и поручить им допросить вас.
      - Почему?
      - Потому что я представляю тех людей, которые заинтересованы в том, чтобы загадка гибели Фреда Милфилда была разрешена.
      - Я сам в этом заинтересован. Если бы это хоть в какой-то мере касалось убийства, я бы сразу все выложил.
      - В любом случае прошу вас ответить, а я уж решу, существует ли связь или нет.
      Ван Ньюис посмотрел на Деллу Стрит, скрестил ноги, тут же их снова выпрямил, достал из кармана серебряный портсигар и спросил девушку:
      - Курите?
      - Спасибо, - ответила она, беря сигарету. Мейсон тоже потянулся к портсигару.
      Все трое закурили.
      Уловка с сигаретами, - заметил Мейсон, - дала вам необходимое время, чтобы собраться с мыслями, не так ли?
      - Время-то она мне дала, - проворчал Ван Ньюис, - но не подсказала, как следует поступить...
      - Ну что же, подумайте еще! - предложил Мейсон, откидываясь на спинку стула.
      - Ол-райт, - махнул рукой Ван Ньюис. - Скажите, вам что-нибудь известно о Дафне?
      - Абсолютно ничего.
      - Она со странностями... очень эмоционально неуравновешенная особа.
      - А точнее?
      - У нее случаются - как бы это выразиться? - эмоциональные капризы, что ли?
      - Уж не хотите ли вы сообщить мне в деликатной форме, что она весьма ветреная особа?
      - Нет-нет, ничего подобного! Знаете, я бы, пожалуй, окрестил ее "эмоциональной цыганкой".
      - Я не уверен, что понимаю, что такое "эмоциональная цыганка".
      - Ну, она подвержена сокрушительным взрывам чувств. К счастью, такие приступы у нее быстро проходят. Они краткие, но с ними бывает трудно справиться.
      - Иными словами, она в кого-то влюбляется?
      - Да... на короткое время.
      - И последний приступ был недавно?
      - Да.
      - Роман с вами?
      - Со мной? - Ван Ньюис рассмеялся.
      - Нет. Я слишком хорошо ее знаю, а она меня. Я всего лишь плечо, на котором она рыдает, и ничем иным не хочу быть. Нет, ее объектом стал какой-то парень из Сан-Франциско. Она оставила Фреду записку, какие принято в подобных обстоятельствах писать мужьям, и уже "овеем было собралась удрать в Сан-Франциско к своему возлюбленному, потом получить от Фреда развод или решать дело как-то иначе, как его больше устраивало. Это же Дафна! Уж коли она споткнулась, то жди всяких глупостей. На полдороге она ни за что не остановится.
      - Вы говорите о ней так, как будто это для нее привычное дело.
      - Нет, тут дело не в привычке, мне трудно это объяснить, мистер Мейсон.
      - Заметно.
      - Дафна относится к тем женщинам, которые должны быть постоянно в кого-то безумно влюблены.
      - У нее же есть муж.
      - Ну, ну, мистер Мейсон! Вы реалист или же ничего не понимаете в женщинах! Брак - это деловая связь, так сказать, повседневное состояние. Дафне все это давно прискучило. Она должна быть влюбленной, причем до беспамятства, а быть влюбленной в собственного мужа триста шестьдесят пять дней в году очень трудно.
      - Да вы ее защищаете, как я погляжу?
      - Я просто хочу объяснить вам положение вещей.
      - Ол-райт, верю вам на слово. Она - "эмоциональная цыганка". И по зову крови она отправилась в Сан-Франциско. Что вы предприняли?
      - Остановил ее.
      - Почему?
      - Потому что знал, что она будет гораздо больше страдать, если уедет, чем если останется.
      - Вы перехватили ее в аэропорту и убедили вернуться?
      - Правильно.
      - И она поехала назад в Лос-Анджелес вместе с вами? Что вы тут сделали?
      - Поговорил с ней. Объяснил ей, какую непростительную глупость она собирается совершить.
      - Как она поступила?
      - Ну, сначала расплакалась, но в конце концов согласилась со мной и даже назвала настоящим другом.
      - Когда все это было?
      - Сразу после того, как я уехал из аэропорта.
      - Вы отвезли ее домой?
      - Да.
      - Сколько времени на это ушло?
      - Минут двадцать - тридцать.
      - Как долго вы находились у нее дома?
      - С полчаса. Возможно, три четверти часа.
      - Каким образом вы узнали, что отыщете ее в аэропорту?
      - Помогла чистая случайность.
      - "Чистые случайности" - это мое самое любимое блюдо! Обожаю всякие странности, аномалии, случайности... - заявил совершенно серьезно Мейсон.
      - У нас с Фредом имелись совершенно определенные обязанности. Мы как бы поделили работу.
      - Вы хотите сказать, что работали вместе с Милфилдом в этой так называемой Скиннер-Хиллзской овцеводческой или каракулевой компании?
      - В известном смысле, да. Только мое участие было скорее косвенным.
      - Как прикажете это понимать?
      - Ну, я работал - мои интересы не совпадали с интересами... Ол-райт, остановимся на этом. Некоторые деловые подробности я не могу обсуждать.
      - Вы имеете в виду, что вы работали по нефтяной программе и...
      - Прошу вас, мистер Мейсон, не вкладывайте мне слова в рот, не подсказывайте, что мне говорить. Единственное, что я могу сообщить, это то, что я был связан с Фредом. Он попросил меня сходить к нему домой и забрать портфель с бумагами. Объяснил, где его найти, на случай, если Дафны не будет дома.
      - В котором это было часу? - спросил Мейсон.
      - Примерно в полдень или чуть позже.
      - Почему Милфилд сам не захватил бумаги с собой?
      - За ленчем он договорился о какой-то важной встрече.
      - Вы должны были с ним встретиться после ленча?
      - Нет, примерно в четыре часа.
      - Вы знали, куда он намеревался отправиться потом? И что сделать с бумагами?
      - Эти бумаги он хотел показать мистеру Бербенку. Мистер Бербенк ожидал его на борту яхты.
      - Но разве Бербенк, когда находился на яхте, не запрещал беспокоить его с деловыми вопросами?
      - Как правило, да. Но это был особый случай. Мистер Бербенк сам пожелал увидеть Фреда, фактически приказал ему явиться на яхту.
      - Вы уверены?
      - Да.
      - А если выяснится, что Роджера Бербенка в пятницу на яхте не было, что он не собирался там быть?
      Ван Ньюис улыбнулся и покачал головой. И улыбка и жест были доверительными.
      - Уверен, вы выясните, что в действительности так не было, мистер Мейсон.
      Мейсон хотел что-то сказать, но передумал. В течение нескольких минут он обдумывал ответ Ван Ньюиса, затем сказал:
      Ол-райт, вы отправились за бумагами. Что было дальше?
      - Понимаете, к подушке на тахте была приколота записка...
      - Вы прочли записку и оставили ее на месте?
      - Нет, конечно. Я побоялся, что Фред может заскочить домой на минуту. Он очень расстроится. Я же сказал, что Дафна - "эмоциональная цыганка". Поэтому я сорвал записку и сунул себе в карман.
      - Записка предназначалась Фреду?
      - Да.
      - Записка сохранилась?
      - Да. Но, мистер Мейсон, ваш допрос далеко отошел от сути дела. Вам это не кажется?
      - Нет.
      - Записка, мистер Мейсон, сугубо...
      - Эта записка, - прервал его Мейсон, - является вещественным доказательством. Во всяком случае, в той части дела, которую расследую я. Если вы хотя бы отчасти заинтересованы в том, чтобы избежать широкой огласки, вы поймете, что самым разумным для вас будет ознакомить меня с той информацией, которая меня интересует.
      Ван Ньюис еще с минуту поколебался, вопросительно посмотрел на Деллу Стрит.
      Та уверенно кивнула и произнесла:
      - Так будет лучше, вы сами в этом скоро убедитесь.
      - Хорошо, - сдался Ван Ньюис. - Возможно, в самом деле разумнее будет ознакомить вас со всеми фактами, мистер Мейсон.
      Он раскрыл портфель, вытащил листок бумаги и протянул его Мейсону.
      Мейсон заметил, что листок и в самом деле был приколот к какой-то ткани, об этом говорили и двойные проколы в углу, и помятая его верхняя половина.
      Записка была написана чернилами аккуратным почерком:
      "Дорогой Фред!
      Я знаю, ты посчитаешь меня гадкой, в особенности из-за того, что уже было в прошлом. Но я ничего не могу с собой поделать. Как я говорила тебе десятки раз, я не в силах бороться с велением сердца. Я могу только контролировать свои эмоции, но мне не совладать с тем, что порождает эмоции и без чего я просто не могла бы существовать.
      В течение долгого времени я боролась с этим и сомневалась в необходимости того шага, который все же предпринимаю. Думаю, ты и сам распознал симптомы моего душевного состояния, но боялся поставить окончательный диагноз. Точно так же, как сначала боялась я. Короче, Фред, я люблю Дуга, и этим сказано все! Дело вовсе не в том, что ты сделал или чего не сделал. И теперь уже ни один из нас не в состоянии ничего изменить. Ты всегда поразительно хорошо относился ко мне, я буду и впредь уважать тебя и восхищаться тобой.
      Признаюсь, я чувствовала себя одинокой последние четыре-пять недель, когда каждая минута твоего времени, днем и ночью, была целиком отдана твоему бизнесу. Но я понимаю, что это крайне важно, ты уже много добился и в будущем получишь кучу денег. Прими мои поздравления. Едва ли нужно добавлять, Фред, что я не хочу от тебя ни цента. Можешь подавать на развод и оформлять все необходимые документы. Твой адвокат все тебе скажет. Я надеюсь, что мы всегда останемся друзьями.
      Прощай, дорогой!
      Твоя Дафна".
      - Приятная записка, - сказал Мейсон.
      - Она писала совершенно искренне, от начала и до конца! - уверил Ван Ньюис.
      - Должно быть... Кто такой Дуг?
      - Человек, с которым она собиралась встретиться в Сан-Франциско.
      - Какая поразительная осведомленность... Как его полностью зовут?
      Ван Ньюис улыбнулся и покачал головой:
      - Честное слово, мистер Мейсон, все имеет предел. И вы это прекрасно понимаете.
      - Предел чего?
      - Предел того, насколько глубоко я могу втягивать других людей в эту историю.
      - Ерунда! Мы не в игрушки играем, а занимаемся расследованием убийства. Так кто же такой этот Дуг?
      - Боюсь, что я не имею права сообщать вам это. Теперь Ван Ньюис говорил формально и с достоинством. Мейсон резко вскочил на ноги и отодвинул стул.
      - Прекрасно, Ньюис, благодарю за то, что вы мне сообщили.
      - Могу ли я быть уверенным, что вы сохраните все это в тайне?
      - Нет, разумеется.
      - Но, как я понял, у вас были именно такие намерения.
      - Значит, вы неправильно меня поняли.
      - Я подумал, что в противном случае вы передадите информацию полиции?
      - Абсолютно верно.
      - Так вы не собираетесь этого делать?
      - Почему? Я как раз намерен им ее передать. Единственное, что могло бы помешать мне это сделать, это уверенность в том, что по весьма веским причинам от этого следует пока воздержаться.
      - Уверяю вас, что данная нелепая история не имеет никакого отношения к смерти Фреда. Это - дело рук кого-то еще.
      - Вы говорите, этот человек, Дуг, в Сан-Франциско?
      - Да.
      - Он ей когда-нибудь писал?
      Ван Ньюис не смотрел в глаза адвокату. Мейсон присвистнул:
      - Не будьте так наивны. Полиция сейчас же выяснит. Они предложат ей отчитаться за всю пятницу буквально по минутам. И если она солжет, то окажется в весьма затруднительном положении.
      - Полиция не найдет никаких писем! - воскликнул Ван Ньюис.
      - Вы хотите сказать, что они уничтожены?
      - Нет, я имею в виду, что полиция их не найдет! Мейсон неожиданно протянул руку и завладел портфелем, который Ван Ньюис оставил возле своего стула.
      - Надо понимать, что они здесь?
      - Мистер Мейсон, пожалуйста, это же не мой портфель! Мейсон повернулся к Делле Стрит:
      - Вызови сюда лейтенанта Трэгга!
      На мгновение воцарилась напряженная тишина. Делла поднялась с кресла и подошла к телефону. Ван Ньюис молчал, пока она не подняла трубку, после чего произнес:
      - Положите на место трубку, мисс Стрит. Письма в правом отделении портфеля, мистер Мейсон.
      Делла отошла от аппарата. Мейсон с невозмутимым видом раскрыл портфель, вынул письма и сунул всю пачку себе в карман.
      - Что вы собираетесь с ними сделать? - переполошился Ван Ньюис.
      - Изучить. И если ваше заверение о том, что они не имеют никакого отношения к убийству, соответствует истине, я верну вам их в целости и сохранности.
      - В противном же случае?
      - В противном случае они останутся у меня.
      Мейсон двинулся к выходу, но перед дверью задержался:
      - Значит, обнаружив эту записку, вы помчались в аэропорт?
      - Да.
      - Но вы же должны были встретиться с Милфилдом?
      - Я забрал нужные ему бумаги, как он просил, после чего поспешил в аэропорт.
      - Где вы его встретили?
      - Перед отелем. Он торопился в яхт-клуб. Я бы сказал, что он был сильно возбужден.
      - Из-за чего?
      - Какие-то деловые проблемы. Кто-то его оклеветал.
      - Бербенк?
      - Я так понял. Однако у меня было слишком много своих забот, чтобы выяснять подробности. Фред очень спешил. Мне не хотелось его задерживать, раз у него была назначена встреча с Бербенком. Бербенк и Милфилд договорились встретиться в шесть часов в клубе. Бербенк намеревался пригнать свою шлюпку с подвесным мотором на якорную стоянку ровно в пять.
      - Понятно. Так что вам пришлось у отеля прождать полчаса, прежде чем появился Милфилд?
      - Да, целых тридцать пять минут, чтобы быть точным, я торчал в ожидании у входной двери.
      - Что его задержало?
      - Не знаю. Я не спрашивал, но видел, что он страшно взволнован.
      - А миссис Милфилд все еще находилась в аэропорту, когда вы туда приехали?
      - К счастью, да. Ей не удалось достать билет, она стояла первой у кассы, где продают возвращенные билеты.
      - Так что вы привезли ее назад?
      - Да.
      - Показали ей найденную вами записку?
      - Да, конечно.
      Мейсон очень серьезно заявил:
      - Я буду хорошенько все это обдумывать. Ван Ньюис с достоинством произнес:
      - Очень сожалею, что вы не в состоянии смотреть на миссис Милфилд такими глазами, как я.
      - Именно поэтому я и хочу немного подумать. И о ней в том числе.
      - Вряд ли вы себя уже утруждали в этом плане! - не без язвительности заметил Ван Ньюис.
      - Возможно, только я не люблю смотреть на кого-либо чужими глазами, предпочитаю видеть человека собственными и подходить к нему со своими мерками... Спокойной ночи.
      Глава 9
      Пока они ждали лифт, Мейсон сказал Делле Стрит:
      - Сейчас я завезу тебя домой, и ты ляжешь спать. Она рассмеялась:
      - Не глупите!
      - Ты же без сил.
      - Если вы хотите сохранить в тайне содержание этих писем, придумайте что-то другое!
      - Не терпится проглотить все лакомые кусочки?
      - Все до единого! Шеф, должны же вы учитывать женское любопытство?
      - Я пытаюсь не забывать о женской усталости.
      - Я не чувствую никакой усталости. Обед был таким великолепным, что я могла бы сидеть и слушать Ван Ньюиса до самого утра, ни капельки не напрягаясь.
      - Поразительный голос, - согласился Мейсон. - Мне думается, такой голос свидетельствует о весьма незаурядной личности.
      - Этой женщине повезло! Иметь такого преданного друга! - не без зависти воскликнула Делла. - Человека, который хорошо понимает ее, сочувствует и пытается спасти.
      - Спасти от чего? - быстро спросил Мейсон.
      - От самой себя, конечно!
      - Дафна Милфилд определенно не хотела, чтобы ее спасали от нее самой.
      - Разумеется. Но ей все же сильно повезло, что у нее есть такой друг, на которого можно положиться без оглядки в трудную минуту... Шеф, когда вы собираетесь читать эти письма?
      Мейсон подмигнул:
      - Завтра утром.
      Они пересекли вестибюль отеля.
      - Спокойной ночи! - пожелал Мейсон клерку. Тот в ответ буркнул что-то неразборчивое.
      - Послушайте, шеф, где вы намерены их читать?
      - В офисе, конечно. - Когда?
      - Завтра утром, - повторил он.
      Делла рассмеялась:
      - Так я и поверила... Пойдемте, включим в машине свет на приборной доске.
      Они уселись рядышком в автомобиле. Писем было полдесятка, все написаны чернилами. На старых был обозначен обратный адрес: отель в Сан-Франциско, Дугласу Бурвеллу. На отправленных позже стояли лишь инициалы "Д.Б.". Письма охватывали период в шесть недель и говорили о прогрессирующей связи.
      - Ну, что скажешь? - спросил Мейсон Деллу, когда они дочитали последнее.
      - На меня он произвел впечатление славного парня! - уверенно произнесла она. - Похоже, что он совсем неопытен в амурных делах.
      - Почему ты так думаешь?
      - Судя по тому, как он ей пишет о своих чувствах... Ну, я не знаю. Он же влюблен в нее без памяти, вот и все. Наивный идеалист. Он никогда не будет с ней счастлив. Ван Ньюис был прав, это стало бы настоящей трагедией, но не для нее, а для него.
      - Давай послушаем, что он сам скажет по этому поводу.
      - Как это?
      - Позвоним ему домой... Ехать в Сан-Франциско для личной беседы нет времени, да это может оказаться бесцельным. А все же надо опередить полицию и послушать мистера Дугласа Бурвелла.
      Они позвонили ему по междугородной связи в одном из отелей. В столь поздний час их соединили почти сразу же, но в ответ на свой запрос Мейсон услышал, что мистер Дуглас Бурвелл уехал из города на несколько дней.
      - Вы не подскажете, где бы его можно было разыскать по телефону?
      - Если желаете, поговорите с клерком в отеле. Мы же можем сообщить только то, что его нет в городе.
      - Благодарю! - сказал Мейсон, потом прошептал: - Могу поспорить, он в Лос-Анджелесе! А ты как думаешь?
      Но тут в трубке раздался мужской голос:
      - Алло? Мейсон объяснил:
      - Я пытаюсь связаться с мистером Дугласом Бурвеллом. Дело крайне важное.
      - Вы ведь звоните из Лос-Анджелеса, не так ли?
      - Да.
      - Так он там, у вас.
      - Не могли бы вы мне подсказать, где его искать?
      - В отеле "Клеймор".
      - Это в двух кварталах отсюда, - сказала Делла и поспешно добавила, заметив, что Мейсон колеблется: - Если я сейчас поеду домой, мне все равно не уснуть.
      - Ты должна научиться держать себя в руках, не приходить в такое волнение из-за каждого дела! - сердито заметил адвокат.
      - Не будем спорить! Зачем напрасно тратить время? Поехали!
      Глава 10
      Дуглас Бурвелл оказался высоким малым лет тридцати с широкими скулами, большими темными глазами и довольно болезненной внешностью: под глазами у него были черные круги, вьющиеся волосы были всклокочены. Пепельница возле кресла переполнена выкуренными лишь до половины сигаретами. По его голосу можно было судить, до чего же он взволнован, а его манеры были полной противоположностью сердечному гостеприимству Харри Ван Ньюиса.
      - Ну, в чем дело? - бросил он отрывисто.
      Мейсон, придирчиво осмотрев его и как бы оценив, сразу же приступил к делу, не тратя времени на предварительную беседу:
      - Я хочу задать вам несколько вопросов, мистер Бурвелл, о миссис Милфилд.
      Если бы адвокат без предупреждения нанес ему удар в солнечное сплетение, его реакция не могла бы быть более красноречивой. Он страшно смутился и растерялся:
      - Ох... Я...
      - О миссис Милфилд, - отчетливо повторил адвокат, указывая на кресло Делле Стрит: - Садись, пожалуйста.
      - Но я ничего не знаю о миссис Милфилд.
      - А Фреда Милфилда знаете? - спросил адвокат.
      - С ним я встречался. Да.
      - Бизнес?
      - Да.
      - Когда вы познакомились с его женой?
      - Я... Мне кажется, я встречался с ней только раз, мистер... Извините, как вас зовут?
      - Мейсон.
      - Я встречался с ней один-единственный раз, мистер Мейсон. А не могли бы вы объяснить причину своего визита? Мне совершенно не нравится, что вы ворвались в мою комнату и стали засыпать меня вопросами. Вы связаны с полицией?
      - Вы слышали, что ее муж убит?
      - Да.
      - Откуда вы об этом знаете?
      - Она мне сама сказала.
      - Значит, вы ее видели?
      Теперь его голос звучал настороженно:
      - Я позвонил к ним домой, чтобы договориться о встрече с мистером Милфилдом. Она мне рассказала, что случилось.
      - Вы звонили к ним домой только с этой целью?
      - Да.
      - Так что вы не питаете особо дружеских чувств к его супруге?
      - Мистер Мейсон, говорю вам, я видел всего один раз эту особу. Она показалась мне исключительно привлекательной женщиной, но при всем желании я не сумел бы вам ее описать. Знаете, как это бывает? Увидел и тут же забыл...
      Мейсон одобрительно закивал:
      - Вот и прекрасно. Это дает мне превосходное дело.
      - Что вы имеете в виду? - спросил в недоумении Бурвелл.
      - Вы можете возбудить судебное дело, а я охотно возьмусь вас представлять в этом процессе.
      - Так вы адвокат?
      - Да.
      - А я решил, что вы связаны с полицией.
      - Не непосредственно. Но полиция, естественно, пожелает, чтобы вы обратились в суд, а я смогу защищать ваши интересы.
      - Обратиться в суд? Что вы имеете в виду?
      - По обвинению в подделке.
      - Кого и в какой подделке я должен обвинить? Мейсон запустил руку в карман и вытащил связку из шести почтовых конвертов.
      - Лицо, - пояснил он, - которое подделало ваше имя на этих письмах. Лицо, которое писало эти очень интересные, несколько наивные, но пылкие любовные послания миссис Фред Милфилд и подписывало их вашим именем.
      Намерение сопротивляться покинуло мистера Бурвелла точно так же, как воздух выходит из проколотого резинового мяча.
      - Мои письма! - ахнул он.
      - Ваши письма?
      - Да...
      - Мне показалось, вы говорили, что едва знакомы с этой особой?
      - Мистер Мейсон, где вы взяли эти письма?
      - Разве это так важно? - спросил Мейсон.
      - Да.
      - Мне их дали, - ответил Мейсон. - Кто?
      - Это могла сделать полиция. Или же газетный репортер. Или клиент. Какая разница? Я не могу вам сказать, откуда они у меня. Но намерен сообщить, что собираюсь с ними сделать.
      -Что?
      - Передать полиции.
      - Мистер Мейсон, пожалуйста, не делайте этого!
      - Почему?
      - Они попадут в газеты.
      - Тут уж я ничего не могу поделать. Я не имею права скрывать улики от полиции.
      - Улики?
      - Да.
      - Какие улики?
      - Связанные с убийством Фреда Милфилда.
      - Вы с ума сошли!
      - Не думаю.
      - Какое отношение имеют эти письма к...
      - Послушайте, Бурвелл, ну для чего вы темните? Миссис Милфилд собралась ехать в Сан-Франциско, находилась уже в аэропорту. Она твердо решила сбежать вместе с вами. Ее задержал их общий друг.
      - Так ее остановил их друг? - воскликнул Бурвелл. Мейсон кивнул.
      - Нет. Все не так. Она просто передумала. Она сама сказала мне это по телефону. Она... - Он несколько секунд помолчал, а потом смущенно спросил: - Мистер Мейсон, а это не ловушка? Вы не пытаетесь меня подловить, нет?
      Мейсон указал на телефон:
      - Позвоните ей и спросите ее сами.
      Бурвелл шагнул к аппарату, но тут же передумал:
      - Нет, я... Нет, я не стану этого делать... Не сейчас.
      - Ол-райт, - сказал Мейсон, - в таком случае поговорите с ней в более подходящее для вас время... Итак, она было отправилась в Сан-Франциско. Друг ее мужа убедил этого не делать, и тогда вы сами прилетели сюда. А Фред Милфилд узнал про всю аферу. Он находился на яхте некоего Бербенка. Вы настолько молоды и настолько очарованы женой Милфилда, что решили отправиться туда и объясниться с ним. Вы там находились вдвоем, без свидетелей, он набросился на вас с кулаками. Вы ударили его и...
      - Хватит! - завопил Бурвелл. - У вас нет никаких оснований для подобных заявлений. Фред Милфилд для меня ровно ничего не значил, у меня не было причин встречаться с ним. Он был тяжелым человеком, настоящим тираном для своей жены. Черствый грубиян, не считавшийся с ее эмоциональными потребностями. Он не обращал на нее ни малейшего внимания, посвятив себя исключительно погоне за долларами. Он не достоин даже дотрагиваться до подола ее платья, он не...
      - Вижу, вы начитались старомодных романов! Почему бы вам не спуститься с заоблачных высот на грешную землю?
      У Бурвелла был несчастный вид.
      - Ладно, - пробормотал Мейсон, почувствовав жалость к бедняге, - вы приехали в Лос-Анджелес, связались с миссис Милфилд. Что она сказала?
      - Она сказала... Ну, сообщила о том, что ее муж убит. И что я не должен даже пытаться с ней встретиться, потому что полиции это покажется подозрительным.
      - Когда это было? В котором часу?
      - Вскоре после того, как я вышел из вагона.
      Мейсон посмотрел на Деллу Стрит и спросил довольно беспечно:
      - Вы приехали сюда экспрессом "Ларк", не так ли?
      - Совершенно верно.
      - Вы звонили ей с вокзала или уже из отеля?
      - Из отеля.
      - В котором часу?
      - Около десяти.
      - Понятно, - все так же беспечно продолжал Мейсон. - И она сказала вам, что ее муж убит?
      - Не тогда. Когда я звонил первый раз, ее не было дома.
      Мейсон сунул письма в карман.
      - Но позднее вы до нее все-таки дозвонились?
      - Да. Тогда она и сообщила мне о смерти мужа.
      - Сказала вам, что его убили?
      - Ну, не так прямо. Сказала, что произошел несчастный случай, он погиб и полиция проводит расследование.
      - Что она велела вам делать?
      - Держаться подальше от ее дома, не предпринимать никаких попыток встретиться с ней и на первом же поезде возвращаться в Сан-Франциско.
      - А вы этого не сделали?
      - Да, не сделал.
      - Так вы приехали экспрессом "Ларк"? спросил Мейсон.
      - Да.
      - Как я вас понял, вы позвонили миссис Милфилд сразу же, едва добрались до города.
      - Я пытался дозвониться до нее, да, но застал дома ее лишь после полудня.
      - Вскоре после полудня, да? - задумчиво спросил Мейсон. Приблизительно в час дня?
      - Нет-нет, в самом начале первого.
      Мейсон снова взглянул на Деллу Стрит и как бы между прочим осведомился: