— Но он должен быть где-то здесь, в городе! Мы должны прочесать все, ярус за ярусом… — не унимался я.
— Нет. — Дэвид сокрушенно покачал головой. — Вполне возможно, что его уже здесь нет. Понимаешь, Джим, он не такой, как мы с тобой. Он мог выбраться через аварийный шлюз и уйти в океан. Мы будем целый месяц обшаривать ярус за ярусом, а он будет плыть за тысячу километров отсюда.
— Ушел в океан? На глубине четыре с лишним километра? Но никакое живое существо не в состоянии сделать этого!
— Лучше распишись на бланке, Джим, — вздохнув, сказал Дэвид. — Нам надо побыстрее сдать его организаторам аукциона.
Я понял, что разговор на эту тему окончен.
Вскоре мы вернулись в кабинет капитана. Я отдал ему заполненный бланк заявки, где мы — с тяжелым сердцем! — подтвердили наше согласие со стартовой ценой — пятьдесят тысяч долларов. Пятьдесят тысяч! Хотя, естественно, новый корабль стоил во много раз дороже.
На Бермуды мы отправились все тем же подводным «челноком».
Мы молча сидели на своих местах и, вероятно, думали об одном и том же. Джо Тренчер ухитрился найти нас и в Саргассо! Теперь было ясно, что шум двигателя, который мы слышали в коттедже, был шумом подводного аппарата Тренчера или его сообщников. Они подслушали наш разговор и теперь прекрасно ориентировались во всех наших планах.
Досаднее всего было то, что мы уже не могли изменить эти планы. Нам просто нельзя было действовать по-другому.
Вот так, молча, мы провели целых полчаса. Пассажирский салон, в котором мы расположились, был почти пуст — в противоположном отсеке сидело несколько туристов. В динамиках раздавалась тихая приятная музыка. Деловые люди довольно редко курсировали между Бермудами и Саргассо, особенно в это время года.
Наконец я не выдержал и прервал молчание:
— Дэвид! Мне кажется, что с недомолвками пора кончать. Я хочу знать, с кем мы имеем дело. Кто такой Джо Тренчер? Какое отношение он имеет к твоему отцу и жемчужинам из впадины Тонга?
Дэвид бросил на меня беспокойный взгляд, а потом огляделся по сторонам. К счастью, нас никто не мог слышать.
— Хорошо, Джим, — тяжело вздохнув, сказал он. — Наверное, и вправду теперь нет смысла темнить. В свое время я дал слово отцу… Но он уже старый и больной человек, к тому же он очень далеко отсюда. Я буду поступать так, как считаю нужным.
— Я хочу, чтобы ты мне рассказал о Тренчере и морских ящерах — или как их еще называют?
Он утвердительно кивнул головой.
— Тренчер… Джо Тренчер. Когда-то он был правой рукой моего отца и пользовался его полным доверием. А теперь он — предводитель банды мятежников.
— А против кого они подняли мятеж? — Я уже начинал испытывать легкое раздражение: за каждым ответом Дэвида скрывались новые и новые загадки.
— Понятно — против моего отца! Я ведь уже рассказывал тебе про его подводную крепость. Про империю, которую он построил на деньги от продажи жемчуга. Теперь все это ускользает у него между пальцев. Помощники, которым он доверял, стали его врагами. Тренчер — только один из них.
Хотя я уже не в первый раз услышал от Дэвида слово «империя», все это попросту не укладывалось у меня в голове. Джейсон Крэкен едва ли заработал свое состояние законным путем — правда, с тех пор прошло уже столько времени…
— Все началось с морских ящеров, — продолжал Дэвид. — Они обитали во впадине Тонга, в пещерах той самой подводной горы, возле которой построил свою крепость отец. Они жили там уже несколько миллионов лет, Джим. Сотни миллионов лет! Ты же видел изображения таких чудовищ в музеях — они населяли нашу планету задолго до появления человека. Проходили миллионы лет, но в их жизни совершенно ничего не менялось. До тех пор, пока туда не пожаловал мой отец. Он понаблюдал за ними — и загорелся фантастической идеей. Он решил дрессировать их, как лошадей или собак, — чтобы они выполняли для него кое-какую работу. Представляешь себе, он задумал приручить тварей, которые жили в одно время с динозаврами!
Я недоверчиво покачал головой. В памяти вновь возникла огромная голова, нависшая над палубой учебного судна. Приручить это? Наверное, проще заставить гремучую змею приносить почту!
Но Дэвид продолжал свой рассказ:
— Конечно, одному ему это было не под силу. Но у него появились помощники — почти такие же удивительные, как сами ящеры. Джо Тренчер… и еще несколько сотен подобных ему существ. Не слишком много, но вполне достаточно. Без них отец не справился бы с ящерами. Люди Тренчера оказались бесценными помощниками.
— Если судить по Тренчеру, выглядят они довольно уродливо, — заметил я. — Эти молочные глаза, эта бледная кожа… Они так странно дышат! И вообще, они не очень похожи на людей.
— Это действительно не люди, — подтвердил Дэвид. — По крайней мере, на нынешней стадии развития. Когда-то они были людьми и жили на островах Полинезии, но на эти острова стало наступать море. Ты когда-нибудь слышал про подводные горы Тихого океана?
Я утвердительно кивнул. Нам рассказывали про цепи подводных гор, вершины которых были срезаны волнами — хотя сейчас эти горы находились на той глубине, где никаких волн не было.
— Когда-то там были большие острова, — объяснил Дэвид. — На одном из этих островов и жили предки Тренчера. Сейчас трудно утверждать наверняка, но, скорее всего, они были ныряльщиками. У них были те же имена, что и у современных полинезийцев, — значит, они не так уж давно покинули сушу. Отца Тренчера звали Тенча. Свое прозвище Тренчер взял в память об отце. «Тренчер» — это «человек из впадины», из впадины Тонга… Когда их остров поглотило море, они смогли выжить. Они вернулись в прошлое — невероятно далекое прошлое, когда все живые существа обитали только в воде.
— Ты имеешь в виду, что Джо Тренчер — это… — Я задумался, подыскивая подходящее слово. — Что-то вроде тритона?
— Отец называет таких, как он, амфибиями. Они — мутанты. Их легкие могут работать как жабры. В воде они чувствуют себя лучше, чем на суше.
Я покачал головой, вспомнив, как хрипел и задыхался Джо Тренчер, выйдя на берег. Теперь мне все стало ясно.
— Когда-то Тренчер был моим другом, — с сожалением сказал Дэвид. — Бывая у отца, я надевал акваланг, и мы вместе выходили в океан. Конечно, мы погружались не слишком глубоко — на триста метров, не больше. Я смотрел, как он приручает ящеров. На морском дне он показывал мне такое, чего не увидишь через иллюминатор… Но потом все переменилось. Отец проклинал себя. Он говорил, что из-за мутаций психика амфибий очень неустойчива и, войдя в контакт с внешним миром, они стали чересчур агрессивными. Теперь Тренчер ненавидит отца, да и других людей тоже. Это он похитил меня во время рекордного погружения. Он заранее готовился к этому. Вспомни все те странные события, которые происходили во время сдачи норматива, — пропавший эхолот и тому подобное. Все это проделки Тренчера. Тогда, на глубине четырехсот метров, я даже обрадовался, увидев его. Ведь я не знал, что происходит в подводных владениях моего отца. Честно говоря, я так и не понял, как все произошло, — наверное, Тренчер оглушил меня. Очнулся я в батискафе, который плыл к впадине Тонга. Тренчер взял меня в заложники и пригрозил убить. Так он решил воздействовать на отца. Но у моего отца твердый характер. Он привык считать себя властелином подводной империи и поэтому очень редко идет на уступки.
— И как же тебе удалось спастись? На лице Дэвида появилась улыбка.
— Маэва… — тихо сказал он. — Маэва — это моя подруга. Она тоже из племени амфибий, но она не поддерживает мятежников. Мы подружились с ней еще в детстве.
Вместе играли, вместе смотрели, как Джо Тренчер укрощает подводных ящеров. Когда мы подросли, мы стали всерьез изучать подводный мир. Мы обследовали пещеры в подводных горах. Это было не совсем безопасно — в пещерах откладывали яйца и вскармливали своих детенышей ящеры. Летом у них брачный сезон, и в это время мы воздерживались от экспедиций. Кстати, вот еще одна загадка ящеров: под водой нет времени года, но эти рептилии имеют что-то вроде генетического календаря… В общем, два месяца назад Маэва сумела проникнуть в батискаф. Она передала мне письмо от отца и иденитовый контейнер. С ее помощью мне удалось бежать в батискафе Тренчера. Естественно, за мной бросились в погоню… Я не знаю, заподозрил ли он Маэву. Надеюсь, что нет.
При этих словах Дэвид озабоченно вздохнул и снова продолжил:
— Оставшись без батискафа, Тренчер преследовал меня верхом на морском ящере. В открытом море ящер способен плыть с фантастической скоростью, поэтому они сумели догнать меня… — Он сделал паузу. — Остальное ты знаешь. Теперь они преследуют не только меня. И времени у нас совсем немного.
Да, времени у нас было немного, и бежало оно на удивление быстро.
Вернувшись на Бермуды, Дэвид снова затаился в маленькой квартире на втором этаже коттеджа. Боб, Роджер и я продолжали ходить на занятия в академии.
На следующий день нам было не до обдумывания планов. До выпускной недели осталось всего несколько дней, а впереди у нас был еще один экзамен. Когда ты втянут в такое приключение, сосредоточиться на теории Мэхэна и физике жидкого тела очень непросто. И все-таки мы должны были уткнуться в учебники.
Мы не смогли отдохнуть и после экзамена. Ведь началась подготовка к выпускному параду. Облачившись в парадную форму, мы принялись маршировать по плацу. Главными участниками этой церемонии были курсанты-выпускники, но и на нашем курсе каждый надеялся однажды принять присягу офицера-подводника. Может быть, поэтому мы старались изо всех сил.
Естественно, маршировать нам приходилось под горячим, ослепительно ярким солнцем. Долгожданные облака появились только к вечеру. Над морем стали сгущаться темные грозовые тучи. Они, погромыхивая, постепенно затянули все небо, и разразился ливень.
Мы все бросились врассыпную в поисках какого-нибудь укрытия.
Залезая под днище ремонтируемого вельбота, я увидел, что там уже прячется какой-то курсант. Он снял свою
:промокшую фуражку и, стряхнув с нее воду, добродушно улыбнулся. Я сразу узнал Илэдио Энджела.
— Джим! — радостно воскликнул он. — Джим Иден! Мы так давно не виделись!
Пожав ему руку, я понял, что разговор пойдет о Дэвиде Крэкене. Но я не знал, что сказать.
Илэдио был лучшим другом Дэвида, его соседом по комнате. В академии едва ли нашелся бы еще один человек, который так часто вспоминал Дэвида, как Лэдди Энджел. Но что я мог сказать ему?
— С того дня, как ты послал письмо Джейсону Крэкену, — продолжил Илэдио, — я каждый день вспоминаю про Дэвида. Никак не могу поверить, что он пропал. В глубине души я до сих пор надеюсь, что он не погиб, что ему как-то удалось спастись… Но — хватит об этом! — На его лице опять появилась улыбка. — Лучше расскажи, как у тебя дела. Мы иногда встречаемся в коридоре или во дворе, но у нас никогда не бывает времени поговорить. Так что можно сказать «спасибо» этому дождю!
— Конечно… Ты прав… — Я смущенно покашлял. — Я тоже очень рад поговорить с тобой. Только, знаешь… — Я вытянул руку и изобразил на своем лице радостное удивление. — Дождь-то, по-моему, уже кончился! Извини, сейчас я очень спешу, а вообще нам, конечно, надо почаще видеться!
Я выскочил из-под вельбота и бросился под непрекращающийся ливень.
Я заметил, каким взглядом проводил меня Илэдио, — в его глазах не было злобы, только горечь разочарования. Он явно не ожидал от меня такой черствости. Но что я мог поделать? Дэвид постоянно твердил, что его спасение должно остаться тайной, а я не мог разговаривать с его лучшим другом, не мог и словом обмолвиться о том, что он остался в живых.
Эта мысль еще долго не оставила бы меня в покое, но когда я, мокрый до нитки, пробегал по двору, меня громко окликнули:
— Иден! Курсант Иден, остановитесь!
Я замер на месте и взял под козырек.
Меня остановил старшекурсник, стоящий на посту возле главного корпуса академии. Он с неохотой поднял руку для ответного приветствия, и в рукав его непромокаемого плаща стала тотчас же затекать вода. Старшекурсник смерил меня хмурым взглядом.
— Вам приказано немедленно явиться в приемную начальника академии. Там вас уже ждут.
Интересно, кто бы это мог быть?
Если курсанта вызывали к начальнику академии, то думать «зачем?» разрешалось только на бегу. Впрочем, сейчас меня вряд ли можно было упрекнуть в медлительности. Мне не терпелось узнать, кому я понадобился. Если это был Дэвид или кто-то, связанный с Дэвидом, — значит, меня ожидали неприятные новости. Настолько неприятные, что из-за них пришлось нарушить всю нашу конспирацию.
Но мои мрачные предчувствия не оправдались.
Вбежав в приемную начальника академии, я, даже не оглядевшись по сторонам, отдал честь и вытянулся по стойке «смирно».
— Курсант Иден по вашему приказанию прибыл…
Только после этого я увидел, что в приемной никого нет, никого, кроме… С кресла поднялся человек, который, по идее, должен был находиться на другом конце света. Гидеон Парк!
Негр улыбнулся знакомой белозубой улыбкой.
— Джим! — сказал он своим мягким, певучим голосом. — Твой дядя сказал, что тебе срочно нужна помощь. Вот я и прибыл.
11
ВЫПУСКНАЯ НЕДЕЛЯ
Гидеон Парк! Высокий, темнокожий, добродушный — увидев его в приемной начальника академии, я почувствовал радостное облегчение. После тех переделок, в которых нам довелось побывать, я испытывал искреннее уважение к этому человеку.
Теперь у нас появлялся реальный шанс осуществить самые дерзкие планы.
Наш разговор продолжался всего несколько секунд. Я шепотом объяснил ему, как добраться до курортной виллы и где найти Дэвида Крэкена. Гидеон внимательно выслушал меня, подбадривающе подмигнул — и исчез. Я со спокойным сердцем вернулся в общежитие и стал ждать вечернего построения.
В этот вечер я уже не мог отлучаться с территории академии, но неиспользованное увольнение было у Боба. Сразу после ужина он отправился на встречу с Дэвидом и Гидеоном Парком. Он отсутствовал около четырех часов и вернулся буквально за несколько секунд до отбоя.
— Все в порядке! — прошептал он мне, разбирая свою койку. — Гидеон привез деньги!
— Сколько? — тоже шепотом спросил я (если бы наши разговоры услышал дежурный офицер, то не обошлось б без взыскания, а получать взыскание в самом конце учебного года было неприятно).
— Вполне достаточно. Девяносто семь тысяч долларов, Джим! Я никогда не видел такую сумму наличными!
— Девяносто семь тысяч… — задумчиво повторил я. — Мне кажется, дядя Иден отдал все до последнего цента.
При этой мысли я обеспокоенно поднял голову подушки.
— Боб! — снова прошептал я. — Мы непременно должны довести наше дело до конца. Насколько я знаю своего дядю, чтобы добыть такие деньги, — ему пришлось по уши влезть в долги. Он пошел на это только ради того, чтобы выполнить свое обязательство перед Джексоном Крэкеном. Если мы попадем впросак — не сможем помочь Крэкену и не вернем дяде деньги, у него будут крупные неприятности.
— Это понятно, Джим, — ответил со своей койки Боб. — Завтра Гидеон отправляется в Саргассо. Он внесет залог, и мы будем официально допущены к аукциону. В общем, подождать осталось совсем немного.
— Ты сказал Дэвиду, что я видел Лэдди Энджела?
— Я… я забыл про это, Джим, — после секундной паузы ответил Боб. — Понимаешь, ведь я был там всего несколько минут…
От неожиданности я даже сел в постели.
— Как несколько минут? Но ведь ты отсутствовал четыре часа!
— Мне пришлось кое-где задержаться, — извиняющимся голосом пробормотал Боб. — Я…
Совсем рядом в коридоре послышались шаги дежурного офицера, и нам пришлось прервать разговор. Но, засыпая, я не переставал ломать голову над тем, что заставило Боба Эскова так быстро покинуть виллу и провести несколько часов в неизвестном месте.
— Смир-рно!
Усиленный динамиками, голос начальника академии эхом раскатился по двору, и все курсанты вытянулись в струнку.
— Повзводно — шагом марш!
Духовой оркестр заиграл гимн академии. Курс за курсом мы проходили торжественным маршем по огромному двору академии.
Это был последний день выпускной недели. Мы шли мимо установленной посреди двора трибуны, сворачивали на посыпанный коралловой крошкой пандус и там расстраивали ряды.
Учебный год подошел к концу. Мы с Бобом стали старшекурсниками и имели в своем распоряжении целое лето.
Кроме того, сегодня был день начала аукциона, и нам предстояло наконец узнать, станем ли мы полноправными владельцами «Касатки».
Мы с Бобом поспешили в общежитие. С суровой дисциплиной было покончено. Холлы и коридоры заполнили обалдевшие от радости курсанты — смеющиеся, гомонящие, громко обсуждающие планы на лето. Даже дежурные офицеры, против обыкновения, снисходительно улыбались и пожимали руки тем самым «салагам», с которых еще утром снимали стружку.
Мы быстро переоделись в белую повседневную форму и направились к воротам. Часовые по-прежнему были суровы и подтянуты, но стоило нам по привычке щелкнуть каблуками и потянуться к нагрудному карману за пропуском, которого у нас не было, как нам ответили ироническими улыбками:
— Теперь вы предоставлены самим себе, ребята! Приятно вам провести время!
Мы с Бобом кивнули и бодро пошагали вперед. Но тут же нам пришлось остановиться.
— Боб Эсков! Джим!
Даже не обернувшись, я понял, кто нас окликнул.
Илэдио Энджел! С самым решительным видом он спешил за нами.
Увидев его серьезные глаза и крепко сжатые губы, мы с Бобом досадливо переглянулись. Все эти месяцы нам удавалось ускользать от него. Я лишь однажды столкнулся с ним носом к носу — во время ливня, под перевернутым вельботом — и был вынужден неуклюже ретироваться. Но сейчас, когда нам особенно сильно мешало его присутствие, он все-таки настиг нас!
Подбежав к нам, Илэдио с облегчением перевел дыхание.
— Джим! — решительно сказал он. — Подождите, я пойду с вами.
— С нами? Но, понимаешь, Лэдди…
— Нет, — он упрямо покачал головой. — Со мной не надо спорить. Я много думал, и я знаю, что прав… — Тут он укоризненно улыбнулся. — Я спросил себя: почему Джим Иден обошелся со мной так грубо? Я не мог сказать, что ты не из тех людей, которые обычно так поступают. Я долго искал ответ, а потом понял, что ты не хотел говорить со мной о чем-то конкретном…
И он с обезоруживающей искренностью посмотрел мне в глаза.
— После того как ты ушел, я еще долго сидел под этой лодкой. Дождь лил как из ведра — хотя ты сказал, что он кончился. И я понял, что ты что-то скрываешь. Что это может быть за тайна? Мне не надо было много думать. Я видел, как изменилось твое лицо, когда я назвал одно имя. Потом я заметил, что ты часто уходишь куда-то вечером. Уходишь в то место, где тебя ждет какой-то человек. Человек, который не хочет, чтобы его видели…
На его лице появилась торжествующая улыбка.
— Так что твоя тайна — больше не тайна: я знаю, кто этот человек! Поэтому, Джим, мы пойдем все вместе к моему другу, который не пропал в глубинах океана, а прячется где-то рядом. Мы пойдем к Дэвиду Крэкену!
Луч сканирующего устройства — розовато-коралловый при солнечном свете — остановился на моем лице.
— Вам разрешается войти, — проскрежетал голос электронного сторожа. Створки ворот широко распахнулись.
Мы пошли по сказочному саду, ориентируясь по мерцающим тройоновым лампочкам, которыми была ограничена дорожка. Электронный сторож снова был в порядке, и мы могли не бояться посторонних глаз и ушей (надо сказать, что Тренчер навредил нам сверх всякой меры).
Мы подошли к пересечению двух дорожек, и Лэдди машинально повернул в другую сторону, по направлению к фонтану, из которого тотчас же забили струи воды. В ту же самую секунду из потайного сканера протянулся тонкий розоватый луч, и механический голос угрожающе предостерег:
— Вернитесь обратно! Здесь проход запрещен! Вернитесь обратно!
Я схватил Лэдди Энджела за рукав и потянул назад, к дорожке, которой нам надо было придерживаться. Электронный сторож мог не ограничиться словесным предупреждением. Разумеется, он не стал бы стрелять в человека, который случайно сделал шаг в сторону. Но, увидев в этом движении посягательство на хозяйскую собственность, компьютер вполне мог подать сигнал тревоги в полицейское управление в Гэмильтоне. Естественно, появление полиции сильно прибавило бы нам хлопот.
— Занятно! — сказал шедший позади меня Эсков.
— Что занятно? — не понял я.
— Да вот… — Он на секунду задумался. — Роджер Фэрфэйн. Он говорит, что его отец — важная птица в компании «Трайдент Лайнз», но на этой вилле Роджеру позволяют ходить только по одной дорожке. Тебе это не кажется занятным? Подумай сам, почему какой-то менеджер не разрешает сыну одного из директоров компании пользоваться всей виллой?
— Да какое нам до этого дело! — пожав плечами, сказал я, а потом обратился к Энджелу: — Вот мы и пришли, Лэдди! Дэвид ждет нас на втором этаже, в квартире над бассейном.
Признаться, я немного волновался — я не знал, как прореагирует Дэвид на появление Энджела.
Мое беспокойство оказалось совершенно напрасным. После короткого удивленного восклицания Дэвид радостно улыбнулся.!
— Ну, Лэдди, ты просто сыщик! Хотя, если честно, я очень рад, что ты меня «вычислил». Ведь мы с тобой так давно не виделись!
Гидеон еще не вернулся из Саргассо-Сити, а без него нам было особенно нечем заняться. Поэтому мы вчетвером (а если учесть, что через полчаса к нам присоединился Фэрфэйн — то впятером) целых два часа занимались приятными воспоминаниями и разговорами о всяких пустяках. С помощью кухонных автоматов Дэвид приготовил обед. Наблюдая краем глаза за бейсбольным матчем по телевизору, мы сытно поели, а потом опять стали бездельничать. За последние пару лет это был самый спокойный день в моей жизни.
К сожалению, наш безмятежный отдых не мог продолжаться вечно.
Уже смеркалось, когда в саду послышался каркающий голос электронного сторожа. Подойдя к окну, я увидел, что внизу голубоватым пунктиром обозначилась дорожка для пропущенного сторожем визитера.
— Скорее всего, это Гидеон! — с воодушевлением воскликнул я. — Его пропустил сторож. И я думаю, что он идет с хорошими вестями!
Да, это был действительно Гидеон. Едва он показался в дверях, как мы, перебивая друг друга, засыпали его вопросами.
— Ну что, нас можно поздравить? Говори, Гидеон, не тяни! Как все происходило? Значит, теперь «Касатка» наша?
Но Гидеон почему-то молчал.
Замолчали и мы: стало ясно, что новости будут не совсем теми, на которые мы рассчитывали. Мы замерли, ожидая, что же все-таки скажет наш старший друг.
— Джим! — посмотрев на меня, наконец заговорил негр. — Ты, по-моему, сказал, что в Саргассо Джо Тренчер разглядывал вашу заявку на участие в аукционе?
— В общем, да. Он совал нос в наши бумаги, но, если я не ошибаюсь…
— К сожалению, ты ошибаешься, Джим. — Обычно спокойное и добродушное лицо Гидеона нахмурилось, а в его голосе зазвучало неприкрытое раздражение. — Вспомни как следует, что еще подозрительного произошло в тот день?
— Минутку, дай мне подумать, — вздохнул я. — Мы прошли в шлюз, где стояли списанные корабли — «Касатка» и еще один, совсем развалюха… «Дельфин»! Мы осмотрели «Касатку» и заполнили бланки. Потом, когда я звонил дяде, Тренчер стал рыться в наших бумагах. Мы бросились за ним, но он удрал. После этого мы заполнили последнюю форму и тем же подводным «челноком» вернулись обратно.
Гидеон печально покачал головой.
— А в чем дело? — не выдержал Дэвид. — Без этого корабля нам не обойтись! Пойми, на карту поставлена жизнь моего отца! Если кто-то перебивает нашу цену, значит, надо найти еще денег и повысить ее. У нас нет другого выхода!
— Да нет, вашу цену не перебили, — сказал Гидеон. — Но…
— В чем дело, Гидеон?
— Джо Тренчер все-таки сумел обхитрить вас, — вздохнув, сказал негр. — Он тоже принял участие в аукционе.
Это действительно была плохая новость. Мы переглянулись. Первым, срывающимся от волнения голосом, заговорил Дэвид:
— Значит, опять Тренчер! Он продал украденный у нас жемчуг и купил корабль — тот самый, который бы мог спасти жизнь моего отца! И у нас уже нет времени придумать что-то другое. Ведь сейчас…
Он не договорил. Я хотел спросить его, что он имел в виду, но меня опередил Роджер:
— Так в чем дело, Гидеон? Неужели Тренчер смог предложить более высокую цену?
Гидеон отрицательно покачал головой:
— Не совсем так… Тренчер действительно купил «Касатку», но за те же пятьдесят тысяч долларов.
— Но как же так?
— Дело в том, — опустив глаза, сказал Гидеон, — что Тренчер не просто разглядывал ваши бумаги. Он исправил то, что там было написано. Когда мне показали вашу заявку, я сразу понял, что в бланки внесены изменения. Но доказывать это было слишком поздно…
Гидеон посмотрел на нас грустно и укоризненно.
— Корабль, на который вы претендовали, назывался не «Касатка»… После того как Тренчер поработал с вашими бланками, вы вступили в торг и стали обладателями… «Дельфина»! Да, Джим, именно той ржавой развалюхи…
12
РЖАВЫЙ ВЕТЕРАН
На следующий день мы с Дэвидом отправились в Саргассо — получать свое приобретение.
«Касатка» по-прежнему стояла в доке. Конечно, она выглядела немного архаичной, но все же красивой и грозной — в точности как тот морской хищник, имя которого красовалось на ее бортах. Ее иденитовый корпус низко сидел в воде и отсвечивал едва заметным голубоватым сиянием.
Рядом с «Касаткой» «Дельфин» казался просто нагромождением ржавого металла.
Естественно, Тренчера мы не встретили. В какой-то момент у меня возникло строптивое желание остаться в доке и, дождавшись мошенника, затеять с ним драку возле захваченного нечестным путем корабля.
Но чего бы мы этим добились? Кроме того, у нас совершенно не было времени. Дэвид уже не раз говорил, что в запасе у нас есть всего несколько недель. В июле должно было произойти какое-то загадочное событие с весьма тревожными последствиями.
Сейчас было уже начало июня. Меньше чем за месяц нам предстояло отремонтировать и оснастить «Дельфин», запустить его машину и уйти в долгое плавание. Мы не могли воспользоваться Панамским каналом (там каждое судно проверялось комиссией подводного флота) и поэтому должны были плыть в обход обеих Америк, мимо мыса Горн. Таким образом, мы едва успевали прийти на помощь Джейсону Крэкену.
Нас ждала нелегкая работа…
Размеры «Дельфина» на нас впечатления не произвели. Окинув его взглядом, Дэвид криво улыбнулся.
— Ну что ж, поднимемся на борт.
Сказать по правде, «Дельфин» был славной боевой субмариной, — но это было тридцать лет назад.
Войдя в носовой отсек, мы наткнулись на сваленное в беспорядке водолазное снаряжение. По-видимому, последний экипаж «Дельфина» был так счастлив распрощаться со своим суденышком, что пренебрег всеми требованиями корабельного устава.
Мы перелезли через водолазные скафандры и пробрались в кают-компанию. На приваренных к переборке медных пластинах была выгравирована краткая боевая история корабля, упомянуты его важнейшие достижения и победы.
Несмотря на так и не покинувшее меня разочарование, я почувствовал гордость за этого ржавого ветерана.
Три года подряд «Дельфин» устанавливал рекорды скорости и глубины погружения для своего класса подлодок. Еще до моего рождения он прошел в составе эскадры адмирала Кейна подо льдами Северного Ледовитого океана и просканировал морское дно в районе Северного полюса. Потом он гонялся за подводным пиратом Дэви Джонсом и потопил его судно. Наконец, в последние годы, уже снятый с боевого дежурства, он использовался как учебное судно в нашей академии. Списали его два года назад — незадолго до того как мы стали курсантами. И вот теперь он попал в наши руки…
Переночевали мы в одной из лучших гостиниц Саргассо. Для постояльцев этого роскошного отеля была имитирована вся экзотика знаменитого Саргассова моря. Но нам было не до экзотики. Мы долго не засыпали, споря о том, сможет ли ветхая обшивка «Дельфина» выдержать колоссальное давление морских глубин во впадине Тонга…
Разбудил нас Фэрфэйн.
Щурясь спросонья, я посмотрел на часы. Было всего пять утра. Я недовольно нахмурился.
— Роджер! Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты на Бермудах…
— Я был там, — с раздражением ответил Фэрфэйн. — Но нам пришлось сорваться оттуда — всем вместе. Со мной прибыли Лэдди, Боб и Гидеон.
— А что, есть проблемы? — поинтересовался, поднявшись с постели, Дэвид.
— Проблем — выше головы! Нам опять подложил свинью Тренчер. Мало того что он исправил название судна в нашей заявке, он указал, что покупателем является некая «Компания по организации подводных спасательных работ». Кто-то решил проверить юридические адреса участников аукциона — и оказалось, что такой компании не существует. Гидеон выяснил, что приказ об аннулировании результатов аукциона будет подписан сегодня утром, в девять часов. В общем, если мы хотим пригнать «Дельфин» на помощь отцу Дэвида, нам надо запустить машину и до девяти выйти в море.
Сказать, что нам не хватало времени, — это значит ничего не сказать.
Мы с Дэвидом рассчитывали, что по крайней мере один день посвятим ремонту старого движка и помп «Дельфина» — хотя даже после этого выходить на нем в океан на трехкилометровой глубине было рискованно.
Сейчас нам предстояло сделать то же самое за пару часов.
— Слава Богу, что у нас столько помощников! — торопливо одеваясь, сказал Дэвид. — Хорошо, что подоспел Гидеон. И Лэдди. Чтобы привести в порядок это ржавое корыто, нужно как можно больше рабочих рук.
— Главное, чтобы все наши усилия не пропали даром! — проворчал я.
Вслед за Фэрфэйном мы выскочили в коридор, а потом на скоростном лифте спустились на самый нижний ярус подводного города — в док, где стояли «Касатка» и «Дельфин»…
— Ты посмотри — ее уже нет! — подойдя к доку, воскликнул Дэвид. — «Касатка» ушла!
