— И все-таки, капитан Отважный, что предвещают нам знамения? — взволнованно спросил Цирон, бородатый пират-дориец. Его волосатая рука крепко сжимала одну из опор высокой мачты галеры. Покрытое шрамами лицо выражало тревогу, а глаза беспокойно всматривались в переливающуюся голубизну моря между далекими зелеными мысами.
      — Мы поплывем к островам? — добавил он.
      Тесей, высокий ахеец, стоял под реявшим штандартом, украшенным головой волка. Кроме простой набедренной повязки из краденого египетского полотна, ничто не обременяло его загорелое тело. Прохладный морской ветер трепал длинные рыжие волосы. Широко расставленные ноги напряглись, удерживая владельца в относительном равновесии на узкой качающейся палубе. Прищурив глаза, Тесей вслед за Цироном глядел на расстилающееся перед ними водное пространство.
      Между далекими островками суши можно было различить две черные точки, пляшущие на сверкающей поверхности моря. Тесей долго присматривался к ним, потом поднял глаза к начинающим застилать небо облакам и прикинул возможные изменения направления ветра.
      Наконец капитан глубоко вздохнул и расправил плечи, небрежным жестом откинув назад рыжую гриву. Его уверенный голос зазвенел, перекрывая монотонный напев галерных рабов и мелодичный скрип оснастки в такт порывам ветра:
      — Ветер на нашей стороне, Задира, а их всего двое. Пока не потопим эти военные галеры, о торговцах можем забыть. Ты сам говорил, что бронзовый таран утроил наши силы, когда мы в последний раз атаковали египетский корабль.
      Дориец, в алом шелковом плаще, когда-то принадлежавшем критскому морскому офицеру, усомнился:
      — Да, капитан Отважный, но то был египетский корабль…
      Тесей вынул из ножен на кожаной портупее длинный прямой меч и посмотрел на полированное голубоватое лезвие:
      — Люди жаждут новой схватки, а Падающая Звезда жаждет крови. Я читаю свои знамения в зеркале Падающей Звезды, и они всегда прекрасны!
      Натянутая улыбка появилась на худом лице Цирона.
      Капитан нагнулся над палубой и крикнул куда-то вниз, в сторону ямы с галерными рабами:
      — Эй, пошевеливайтесь! Мы должны отрезать их до того, как они достигнут мыса!
      — Хорошо, капитан Отважный! — прозвучал ответ.
      Длинный микенский хлыст свистнул в воздухе, затем послышался щелчок. Сорок четыре раба согнулись над двадцатью двумя веслами, по одиннадцать с каждой стороны. Темп их бесконечного напева ускорился, и галера рванулась вперед.
      — Привет капитану! — кричали пираты, столпившиеся на палубе. — Неужели мы снова будем драться?
      Тесей сложил руки рупором и крикнул в ответ:
      — Жребий брошен! Мы добудем у северных берегов сокровища: золото, янтарь и меха, а может, даже светловолосых северных рабов!
      Послышались возгласы одобрения. Капитан отдал приказ:
      — Готовьтесь к атаке!
      Все пришло в движение. Стрелки натягивали тетиву луков и пробовали стрелы, пращники расправляли ремни. Другие пираты надевали кожаные шлемы и готовили к схватке щиты, также обтянутые бычьей кожей. Одноглазый кок из Тиринфа подогревал на огне чан с серой.
      Только Цирон неуверенно качал темноволосой головой, покрытой многочисленными шрамами, и нервно теребил края украшенной бисером накидки. Он подошел к Тесею и хриплым шепотом попытался образумить молодого капитана:
      — Разве вы не видите, что паруса галер черного цвета, капитан Отважный?
      — Я это вижу, Задира.
      — Но ведь это знак военных галер королевского флота Миноса, который находится под охраной магии Дедала и всех чернокнижников Крита. Они же испепелят своими жуткими заклинаниями наши тела вместе с душами! — продолжал взволнованно шептать Задира.
      Не в силах сдерживать эмоций, пират схватил Тесея за загорелое запястье, его волосатая рука заметно дрожала.
      — Капитан, давайте развернемся и поплывем к островам, пока они не наслали на нас ураган, который разобьет галеру вдребезги. Мы подождем египетские галеры — их охраняют старые сонные боги Нила, или какого-нибудь торговца с востока, который верит в пыльных идолов мертвого Вавилона. Может, мы встретим другого торговца, надеющегося на защиту ничтожных богов Трои, — упрашивал Цирон своего бесстрашного капитана. — Нельзя бросать вызов божествам и чернокнижникам Крита — ваши нападки и так уже наверняка разозлили их, а ведь их магия самая сильная в мире! Один египетский священник (еще до того, как я выпотрошил его внутренности) рассказывал, что все волшебство на свете пришло с этого проклятого острова! Так я отдам приказ повернуть? Тесей спокойно ответил:
      — Нет, пока еще я ваш избранный капитан, Задира. И я присоединился к вам год назад именно потому, что пираты — единственные, кто бросает вызов магии и флоту Крита. Даже великий фараон поклоняется Миносу и посылает ему в дар серебро, черных рабов и обезьян.
      Цирон с невольным уважением взглянул на высокого, чисто выбритого ахейца.
      — Я знаю, что вы совершили множество подвигов, капитан Отважный, о вас ходят легенды. Я слышал, как вы голыми руками убивали диких зверей, как побеждали преступников и варваров дальних стран. Но поможет ли этот опыт сейчас? Так ли велика ваша сила, чтобы сражаться с чернокнижниками и навлекать на себя гнев богов? — спросил он.
      Рыжеволосый Тесей медленно кивнул, и лицо его при этом выражало высшую степень уверенности:
      — Да, я должен. Я всю жизнь боролся с врагами людей. А величайший враг — это не таящийся в лесу дикий зверь, не преступник, не варварские племена. Он не прячется в глуши, а обитает в сердце величайшего из городов!
      Сильные пальцы капитана наполовину извлекли меч из ножен.
      — Величайший враг — это магия, Задира. Это волшебство Крита, порабощающее мир. Даже незаметные племена пустыни съеживаются в страхе перед могуществом обоюдоострого топора Миноса. Все народы посылают ему в жертву юношей и девушек для жестоких игрищ Кносса. Даже моя родная Аттика подвластна Миносу: мой отец, живя в Афинах, должен становиться на колени перед критским вестником и посылать дары, — Тесей побледнел, его голос слегка прерывался от гнева. — Волшебство Кносса — черный змей, обвившийся вокруг людских душ. А магия Миноса усиливается от нашего страха, — горько произнес он.
      Меч стремительно вырвался из ножен.
      — Минос и Сатана должны исчезнуть с лица земли!
      Цирон безнадежно вцепился в загорелую руку, сжимавшую рукоятку меча..
      — Тише, капитан! Это же богохульство! Сатана слышит все и карает! Вы неправильно поняли нас, капитан Отважный. Да, мы действительно пираты, а пираты всегда были против законов Миноса. Но до вашего прихода мы грабили лишь египетские галеры — галеры соперников Крита, поэтому капитаны Миноса смотрели на нас сквозь пальцы, — взволнованно прошептал пират и перевел дыхание.
      — Но теперь я ваш избранный капитан.
      — И очень хороший капитан! Вы создали отличный таран, уже потопивший с дюжину кораблей. Только забудьте свои безумные мечты в одиночку сражаться с магией Крита!
      Тесей непримиримо встряхнул головой:
      — Я изобрел таран для того, чтобы разрушить могущество Миноса. Хотя одного тарана мало. Говорят, что Кносский дворец не имеет защитной стены. Но один убитый мною критский маг хвастался, что владения Миноса охраняют три силы. Для начала — критский флот. Они называют его «деревянной стеной». Затем, как говорил критянин, есть еще медный великан Талос — это вторая стена.
      Цирон вздрогнул:
      — Я слышал кое-что о Талосе. Он вдвое выше любого человека и так быстр, что может за один день обежать весь Крит. Он запросто убивает соперников голыми руками и поджаривает на раскаленном металле собственного тела. Я ни за что на свете не высажусь на этот проклятый остров! — бормотал перепуганный пират.
      Капитан усмехнулся:
      — Пока сами критяне не привезут тебя туда на корм своему Сатане! Есть еще одно препятствие — третья стена. Таран, возможно, разрушит первую, но останутся еще две.
      Цирон плотнее запахнул на себе плащ и ответил:
      — Все стены Крита надо бы оставить в покое!
      — Посмотрим, — заключил Тесей, всматриваясь в приближающиеся черные точки. — Пойди-ка лучше поищи свои шпоры, Задира. Критяне готовятся к встрече с нами!
      Капитан прошел на корму, на ходу раздавая приказы и посмеиваясь над встревоженными стрелками. Абордажная команда быстро закрепляла у пояса кошки, пращники уже ждали на корме, а одноглазый кок Воркос кашлял над своими горшками с кипящей серой. Острое беспокойство щекотало нервы всем на корабле, как прохладный ветерок вызывает мурашки на коже.
      Тесей обратился к команде:
      — Смелее, ребята! Неужели ворчание старика способно напугать вас до полусмерти?! Настоящая магия горячей крови и превосходной бронзы сильнее всего волшебства Миноса. Наш таран мигом потопит галеру адмирала Фиастро! — призывал капитан, обнажив меч и рассекая острием воздух. — А Падающая Звезда сильнее чар Сатаны. Этот меч отлит из металла, пришедшего прямо с небес. Вы сами видели, какие чудеса творит его лезвие. Если вы боитесь чародеев, то уже проиграли. Если нет — их силы не смогут повредить вам! Так что же, пойдете вы за мной? — он ждал, стараясь не выдавать своего беспокойства.
      — Да, капитан! Мы последуем за тобой! — раздался дружный крик полусотни матросов.
      Но капитан расслышал в их голосах сомнение и суеверный страх. Тесей хорошо понимал, что его пираты, самые большие наглецы двенадцати побережий, испытывают благоговейный ужас перед магией Крита. Да, они последуют за ним, но не до самого конца.
      Ахейцу внезапно показалось, что он стоит один против всех богов Крита. Даже в его собственном сердце оставалась толика страха, ведь он повидал много магов и отлично знал, что они обладают известным могуществом.
      Капитан почувствовал облегчение, когда корабли наконец вышли на боевое расстояние. Напевая традиционную в таких случаях песню, моряки проворно опустили квадратный красный парус. Послышался резкий свист, а затем всплески: первые стрелы с критских галер упали возле самого борта. Надсмотрщик выругался, и его черный хлыст со свистом опустился на спины гребцов. Тесей отдавал короткие приказы Готу, высокому светловолосому рулевому. Пиратская галера легко двинулась навстречу критянам.
      Критские офицеры последовали общепринятой тактике. Они на четверть корпуса подпустили к себе пиратов, а в последний момент их рабы убрали весла с незащищенной стороны галеры. Смысл маневра заключался в том, чтобы на короткое мгновение корабли столкнулись бортами — неубранные весла неприятеля разлетались вдребезги и ранили гребцов острыми обломками, после чего можно было переходить к абордажу.
      Тесей среагировал мгновенно, отдав отрывистый приказ надсмотрщику и великану-нормандцу, стоявшему у рулевого весла.
      Пираты ускользнули от столкновения с критянами и стремительно изменили направление движения.
      Без весел обе критские галеры оказались совершенно беспомощны и столкнулись друг с другом. Их рабы, вскрикивая от обрушившихся на них ударов хлыста, пытались выровнять суда, но пираты уже подошли к одной галере вплотную. Бронзовый таран легко вошел в обшивку судна ниже ватерлинии.
      Критские стрелки выпустили град стрел, зажужжали выпущенные из пращ камни, кипящая сера издавала отвратительный запах. Несколько вражеских моряков выбросили вперед абордажные крюки и пригнулись в ожидании столкновения, держа наготове сети и трезубцы.
      Но крыша из поднятых щитов спасла пиратов от опасности, топоры легко перерубили веревки кошек, а сильные рабы оттолкнулись от вражеской галеры.
      Бронзовый таран вырвался из обшивки судна, и тонны воды хлынули в корпус критянам. Галера медленно накренилась, волна перевалила через борт корабля, и он пошел ко дну вместе с прикованными к уключинам пронзительно кричащими рабами. Обвешанные тяжелым оружием моряки отчаянно пытались удержаться на поверхности пенящихся волн.
      В это время вторая критская галера вновь спустила весла в воду, а Тесей отдал приказ рабам выбрать весла.
      Корпуса кораблей столкнулись, кошки были мгновенно выброшены и канаты туго натянуты. Послышались звуки раскручиваемых пращ, и множество камней обрушилось на поднятые вновь щиты. Горшки с серой, просмоленные снасти и запах пота создавали ужасающее зловоние.
      — На абордаж! Шестьдесят монет серебром тому, кто первый ступит на критскую галеру! — крикнул Тесей.
      — Да, капитан Отважный!
      Темнобородый дориец Цирон прыгнул на борт вражеской галеры. Сжимая меч и щит, он издал победный клич, но внезапно голос его оборвался. Пират словно окаменел.
      На возвышении за капитанским мостиком критян неожиданно появился смуглый минойский жрец, закутанный в длинную черную мантию. Его монотонный голос, читающий заклинание, лился над шумом битвы.
      Сначала жрец поднял над головой серебряный сосуд в виде головы быка и вылил в море что-то шипящее и красное. Заклинания следовали на тайном языке магов. Затем колдун перешел на обычный критский язык, который Тесей когда-то выучил у торговцев, приезжавших в Афины.
      — О великий Минос! Перед твоими глазами прошли двадцать поколений, ты — божество всего сущего! О великая Кибела, мать Земли, Миноса и Человечества, чье жилище похоже на рай! О великий Сатана, чье имя не произносится, кто способен обмануть быка, человека и самого бога! О великие божества Кносса, уничтожьте этих червей, досаждающих вашим верным рабам! — монотонно напевал жрец. — Сверкающий меч Миноса, порази неприятеля!
      Черный священник опять высоко поднял сосуд, из которого все еще капала красная жидкость. Внезапно из рогов на голове серебряного быка вырвалось голубое пламя, раздались раскаты грома. И Цирон вновь оказался на палубе пиратской галеры вместе со щитом и мечом, выпавшими из его безвольных рук.

      Сражение прекратилось: все ожидали кульминационного момента заклинания жреца. Странный раскат грома заставил пиратов затаить дыхание, и Тесей услышал триумфальный возглас критян. Среди пиратов раздались стоны боли и ужаса, они дрогнули и начали отступать. Ахеец глубоко вдохнул и поднял над головой сверкающий меч:
      — Следуйте за мной! Следуйте за Падающей Звездой и остановите трусливую магию Миноса!
      Он отбросил в сторону свой тяжелый восьмиугольный щит, слишком громоздкий для быстрых действий. Его загорелое тело согнулось, приготовившись к прыжку, и распрямилось как пружина. Вражеская стрела со свистом пролетела рядом с лицом, камень из пращи попал в руку. Удар второго камня удалось отклонить мечом, и Тесей перепрыгнул на критскую галеру. Но невидимая сила заставила его ноги оттолкнуться от палубы и вернула на пиратский корабль.
      Тогда капитан взобрался на кучу брошенных испуганными моряками щитов и с этого возвышения прыгнул на крышу кабины, где стоял жрец. Обнаженный меч вознесся над головой минойского священника, и отважный ахеец воскликнул:
      — Ну, где же теперь магия Миноса?!
      Восторг в мутных глазах жреца сменился страхом. Затем в них вспыхнуло коварство, и тонкие пальцы священника неуловимым движением нажали на глаза из драгоценных камней в голове серебряного быка. Столь же быстро сверкнул меч ахейца. Тесей услышал скрежет, увидел голубую вспышку и даже успел почувствовать острый аромат. Но сосуд вместе с капающей красной жидкостью уже выскользнул из слабеющих рук умирающего и упал в море. Туда же последовала отрубленная одним ударом голова жреца.
      — Вперед! Следуйте за Падающей Звездой! — вновь крикнул Тесей.
      Он спрыгнул на палубу под удивленные возгласы критских матросов, мечом отбил летящую стрелу и сразил лучника. Схватив его щит с головой быка и укрываясь им, Тесей обезглавил еще одного стрелка.
      — Ну же! Ведь жрец Сатаны отправился к своему хозяину! — гремел его голос.
      Под руководством одноглазого кока четверо пиратов швырнули на палубу галеры чан с кипящей серой. Голубое пламя разлилось под ногами матросов, критяне замешкались, кто не успел отскочить вовремя — корчились в агонии. Пираты, вдохновленные удачей своего капитана, бросились на абордаж.
      Галеру захватили почти моментально, но неутомимые языки пламени вскоре отвоевали судно. Пираты поспешили вернуться на свой корабль, подальше от удушающих клубов едкого дыма, прихватывая по дороге вражеское оружие и прочее добро.
      Тесей приказал повторить маневр с тараном, и лишь когда стихли последние вопли прикованных рабов, пираты смени курс и поплыли на поиски торговых судов.
      Теперь, когда битва закончилась, капитан почувствовал, насколько близко от него прошла в этот раз смерть. Рука кровоточила от удара камня, на ребрах тоже обнаружились длинные красные отметины от критского оружия.
      Меч дрогнул в его руках, когда ахеец подумал о странном громе, поразившем Цирона. Он с беспокойством вспомнил слухи что Минос повелевает молнией. Собственный страх Тесел перед магией Кносса еще не был до конца преодолен.
      — Бедный Задира! Возможно, ты был прав и человеку не под силу победить богов, — прошептал он.
      Капитан упал на колени возле тела бородатого дорийца. Еле заметная струйка дыма поднималась от тлеющих капель бисера на алом плаще Цирона.
      Расстроенный ахеец пробормотал:
      — Да, чернокнижники обладают могуществом, но ты будешь отомщен, Задира. Я продолжу борьбу до тех пор, пока не погибну — или пока боги Крита не будут повержены!
      — Остановись, капитан Отважный! — Цирон вдруг сделал глубокий вздох и открыл глаза. Он с трудом сел на палубе и безнадежно протянул дрожащие пальцы к руке капитана. Тесей пристально всматривался в его глаза — они были мутными и полными неподдельного ужаса.
      — Забудь свои сумасшедшие планы, капитан! Я почувствовал на себе действие магии Миноса и теперь знаю наверняка, что могущество Сатаны — страшная сила! — умолял срывающийся голос Цирона.
      Тесей ответил со всей серьезностью:
      — Я знаю, что это так, и именно поэтому собираюсь лишить Сатану его могущества. А ты здоровяк! Я уже решил, что ты умер.
      Он склонился к пирату и помог ему подняться на ноги.
      — Было бы лучше, если б я умер, — прошептал Цирон.
      Торговое судно оказалось довольно большим, тяжело нагруженным и имело лишь семь пар весел. Слегка ускорив темп, пиратская галера без труда догнала его.
      На судне оказалась группа знатных граждан, они сдались, когда Тесей пообещал оставить их живыми и невредимыми.
      — Вы снискали себе необычную славу, капитан Отважный! В этих морях еще не было пирата, который захватывал корабль при помощи одного только честного слова! — изумился Цирон.
      — Моя ненависть обращена не на людей, а на чернокнижников и злых богов. Мы высадим капитана и пассажиров на ближайшем острове, оставив им запас пищи и пресной воды, — ответил Тесей.
      — Вот уж странный пират, что ни говори! — проворчал Цирон.
      Судя по желтому флагу, корабль принадлежал гильдии купцов Омара Хитита, чей род процветал под покровительством Миноса. Капитан с орлиным профилем и болезненным цветом лица оказался племянником самого Омара. Тесею показалось, что он смирился с положением пленника как-то настораживающе безразлично.
      Торговый корабль вез ценный груз. Судно было полно золотом, оловом с шахт на далеких северных реках, янтарем и мехами. В трюме, за невысоким ограждением, стояли три огромных диких быка с долин Фессалии. В соседнем отсеке находилось двенадцать сильных юношей и столько же грациозных девушек, закованных в кандалы, — все светловолосые дети северных племен.
      Кроме девушек-рабынь, на корабле, в каюте капитана, оказалась еще одна женщина. Никто из пиратов раньше таких не видел: кожа была золотистой, раскосые миндалевидные глаза мерцали темным пламенем.
      Она возлежала на софе, спокойно ожидая своей участи. Когда один из пиратов стал надевать рабские цепи на ее тонкие запястья, девушка встала во весь свой довольно высокий рост и с презрением посмотрела на матросов.
      — Она же царица! Никогда раньше не видел ничего подобного! — прошептал Цирон.
      Он стоял в группе алчных пиратов, уставившихся на пленницу в неподдельном восхищении. Ее блестящие черные волосы были тщательно уложены, золотистая шея и руки в отблесках бриллиантов приобретали слегка зеленоватый оттенок. Все округлости ее прекрасного тела едва прикрывала накидка из настоящего малинового шелка.
      Закрепив последнюю заклепку наручников, кок небрежно толкнул девушку вперед. Она упала, и палубные доски больно оцарапали ее обнаженные колени. Но пленница не издала ни малейшего возгласа и, несмотря на кандалы, грациозно поднялась на ноги. Ее большие горящие глаза медленно остановились на одноглазом Воркосе.
      — Сегодня вы победители! Но я, Тай Лэнг, принцесса далекого Китая, ясновидящая и сейчас вижу карающую десницу Миноса. Тучи сгущаются над вашими головами, — заговорила она по-критски, но с неуловимым акцентом.
      Ее сверкающий взгляд охватил всю судовую команду, плечи безразлично передернулись, а предупреждающий шелковый голос продолжал:
      — Еще до захода солнца величайший из вас станет пленником могущественного Крита.
      Одноглазый тиринфец попятился в сторону, бормоча, что она, должно быть, колдунья, и надо сжечь ее заживо. Но Цирон поспешно возразил, что нельзя столь беспечно распоряжаться такой редкой красавицей. Дележ добычи продолжился.
      Раздел происходил по старинному пиратскому способу. Все матросы получили белые ракушки согласно собственному статусу и воинской доблести, а затем золотые слитки, рабы и остальное пошли с аукциона за эти ракушки.
      Женщина с золотистой кожей стоила очень дорого. Гот, светловолосый рулевой, предложил нескольким приятелям купить ее в складчину. Цирон обещал за нее все свои ракушки, тяжелый золотой пояс и отличный серебряный браслет. Только добавив к этому великолепную пурпурную накидку, он получил девушку.
      Пока на захваченном корабле проходили торги, Тесей взял на борт своей галеры капитана и пассажиров и благополучно доставил на сушу, как обещал. Он все еще размышлял над странным спокойствием капитана, чьи глаза-бусинки выражали явное безразличие при взгляде на разоряемый корабль. Правда, в них проглядывало ожидание чего-то неизбежного, когда племянник Омара поворачивал голову на юго-запад.
      Юго-запад — это путь до Кносса.
      Когда ахеец вернулся на борт захваченного корабля, то застал Цирона одиноко стоящим на палубе и тревожно смотрящим в том же направлении. Бородатый пират повернулся лицом к капитану и начал:
      — Капитан Отважный! Нам пора отправляться. Я говорил с желтокожей девушкой, которую купил с аукциона: она смеялась надо мной и обещала, что уже сегодняшняя ночь освободит ее. Она заявила, что магия Миноса будет ей спасением, — голос пирата звучал хрипло и иногда в волнении прерывался. — Волшебники Кносса, как сказала девчонка, видели все, что сегодня случилось. Минос отправит сюда свой флот, а власть Сатаны поможет ему попутным ветром. Возможно, на нас нашлют небывалый шторм, — Цирон вглядывался в морскую даль на юго-западе, содрогаясь от страха.
      — Наш друг капитан тоже очень пристально поглядывал в сторону Кносса, — ответил Тесей.
      — Тогда поднимем паруса и унесем ноги, пока целы? — с надеждой спросил Цирон.
      — Ты можешь бежать, если считаешь это мудрым решением. А я собираюсь навестить Кносс, — спокойно заявил Тесей.
      — Кносский дворец на Крите?!
      Глаза Цирона стали похожи на два блюдца, и он даже попятился от удивления:
      — Только не Кносс, капитан! Или вы спятили?
      — Может быть. Но я намерен попасть туда во что бы то ни стало, — произнес Тесей. Цирон взмолился:
      — Во имя всех богов, зачем? Желтая девчонка говорила, что Минос назначил хорошую награду за вашу голову. Вы самый опасный пират в здешних морях. Но зачем же самому лезть в пасть разъяренного льва?
      Тесей потер подбородок, чисто выбритый лезвием Падающей Звезды.
      — Я говорил с капитаном Омара Хитита. Его слова убедили меня в необходимости попасть в Кносский дворец. Подходит к концу девятилетний период царствования Миноса: через две луны он завершится. Рабы и быки, которых мы захватили, предназначались для праздничной церемонии, — медленно проговорил ахеец.
      — Но, капитан Отважный… — проговорил Цирон, задыхаясь.
      Тесей прервал его:
      — Ты, должно быть, знаешь правила минойских игр. Они проводятся каждые девять лет, сопровождая избрание нового правителя Крита. Если кто-нибудь выиграет в них, старый Минос обязан будет расстаться с жизнью и сойти в Лабиринт Сатаны.
      Ахеец прикоснулся к мечу, и легкая улыбка появилась на его гладко выбритом лице.
      — Победитель будет объявлен новым царем. Прекрасная Ариадна, дочь старого Миноса, и сосуд Кибелы будут принадлежать ему. В его власти окажется вся империя Крита, сокровища Кносса, флотилии судов и даже магия Миноса и могущество Сатаны, — сказал он.
      Цирон отступил на шаг назад, его бородатое лицо выражало благоговейный ужас. Удивленный пират пробормотал:
      — Но я думал, капитан Отважный, что вы мечтаете разрушить волшебство Кносса, а не завладеть им!
      Тесей серьезно кивнул:
      — Я и уничтожу его, когда завладею им.
      Цирон потряс ахейца за плечо, как бы пытаясь пробудить его от глубоко сна, и хрипло произнес:
      — Вы утратили последние крохи рассудка, капитан Отважный? Разве вы не знаете, что нынешний Минос победил на играх и занял критский трон тысячу лет назад? С тех пор ни одному человеку не удавалось повторить его подвиг.
      Голос пирата дрожал от страха.
      — Разве вы не знаете, что Минос — самый могущественный чернокнижник? Даже великий и ужасный Дедал служит ему, он бессмертен и своей магией уничтожит любого, кто вознамериться занять его место, победив на играх!
      Тесей спокойно ответил:
      — Я слышал обо всем, о чем ты говоришь. Но ведь я никогда не дрался на играх в Кноссе. К тому же капитан Хитита сказал мне, что Ариадна очень красива, — голубые глаза ахейца игриво блеснули.
      Дориец широко оскалил в улыбке безупречные зубы, но усмешка быстро сошла с его лица.
      — Капитан Отважный, вы не можете покинуть нас сейчас. Прошел всего лишь год с тех пор, как мы повстречались в северных водах, и вы просили принять вас в нашу команду. Но вы уже мой капитан, и я люблю вас как брата. Если вам придется пойти в Кносский дворец, тогда я… я пойду с вами! — искренне прошептал пират, отводя глаза в сторону.
      Тесей снова улыбнулся и взял дорийца за руку:
      — Нет, Задира, я пойду туда один. Но не расстраивайся! Когда придет время делить дворец Миноса, ты будешь там.
      Цирон сощурился и усмехнулся.
      — Я… буду там… — задыхался он от смеха.
      Внезапно пират вздрогнул, смех оборвался. Его темные глаза в волнении расширились. Он уставился на Тесея, затем перевел взгляд на юго-запад.
      — Не шутите со мной, капитан Отважный. Отдайте приказ и мы с захваченным добром отправимся на поиски северных островов, — умолял он.
      Вытянутая рука Задиры дрожала.
      — Видите небо в направлении Кносса, капитан? Как близко линия горизонта? И как враждебно сгущаются тучи? Я почувствовал волшебство Кносса на себе и боюсь его! — хрипло бормотал пират.
      Голубые глаза Тесея сузились: он всматривался в морскую даль.
      — Да, странное небо сегодня! Но я не шучу. Задира, с этого момента ты становишься капитаном галеры — отдавай свои приказы и уводи людей и добычу на север. Я заберу лишь свои вещи, а сокровища в моей каюте оставляю тебе. Да еще возьму корабль торговца: надо же на чем-то доплыть до Кносса. Думаю, ветер будет попутным, — произнес ахеец и снова посмотрел на небо в северном направлении.
      — Капитан Отважный, не советую я вам… — пытался протестовать дориец.
      Тесей повернулся к нему и резким жестом указал на юго-запад, где на спокойной поверхности моря виднелась бесконечно длинная череда черных точек.
      — А вот и черные корабли Миноса спешат к нам при меняющемся ветре. Я поплыву им навстречу. Если ты, капитан Задира, надеешься ускользнуть от волшебства Кносса, то забирай поскорее свою желтокожую девчонку и отправляйся в плавание, — посоветовал ахеец.

      Тесей вернулся на пиратскую галеру за небольшой кожаной сумкой, в которой хранились его личные вещи. Когда же он перебрался на палубу торгового судна, то обнаружил, что пираты до сих пор не ушли оттуда. Группа нагруженных добром матросов столпилась у главной мачты, а Воркос, одноглазый кок, стоя на коленях, раздувал огонь, чтобы накалить на нем острие длинной бронзовой пики. Тесей пробился к центру круга. Цирон стоял возле маленького смуглого человечка, привязанного к мачте. Пленник пронзительно визжал от ужаса, пытаясь уклониться от второй раскаленной докрасна пики, которую дориец подносил к нему все ближе.
      — Ну-ка, покажи нам теперь свое колдовство! Против горячей бронзы! — приговаривал Цирон.
      Тесей удивленно уставился на плененного человечка. Он казался не выше гнома ростом, с широкими, как у лягушки, губами. Его морщинистое лицо было в высшей степени отталкивающим. Голова не носила никаких следов былой шевелюры, зато брови отличались необыкновенной густотой. От страха пленник почти позеленел, а глаза его в ужасе вылезали из орбит.
      — Откуда он взялся, капитан Задира? — поинтересовался Тесей.
      Цирон неопределенно пожал плечами. Ахеец вновь посмотрел на пленника, и только теперь заметил, что он был в лохмотьях из настоящего малинового шелка, а костлявые коричневые запястья и шея украшались бриллиантами и золотыми цепями.
      Тесей поймал занесенную в гневе руку дорийца.
      — Критский флот приближается, а с севера надвигается шторм. Если ты надеешься спастись, Задира, то самое время уносить ноги, — предупредил он.
      Цирон бросил раскаленную пику на палубу и постарался смирить свой гнев. Он беспокойно посмотрел на приближающиеся с юга черные точки и отдал приказ коку поторопиться с огнем.
      — Мы поплывем, капитан Отважный. Но сначала я своими руками выжгу глаза этому мелкому чародею, — ответил дориец, тяжело дыша.
      — Откуда взялся волшебник? И что случилось с твоей желтокожей женщиной? — спросил ахеец.
      Цирон нервно сглотнул и с ненавистью посмотрел на маленького человечка, скорченного от страха.
      — Не было никакой женщины — это все чары маленького чародея, чтоб ему пропасть! Он использовал магию, чтобы принять ее обличье и спасти свою жалкую шкуру! — в гневе вскричал бородатый дориец, от злости дав карлику увесистую затрещину.