Он большей частью состоял из голых балок, там были резервуары и толстые трубы - и ни одного защитного покрытия, которыми обычно гордятся космопорты. В порту находились три корабля, два грузовых судна и "Счастливчик Логорн". Межорбитальное судно возвратилось за четыре часа до того. Если лейтенанты Организации собирались привести штат в повиновение, теперь это уже должно быть сделано.
      Росио открыл канал ближнего действия.
      - Дибанк?
      - Рад тебя видеть.
      - Взаимно. Рад, что тебя не выкинули из твоего нового тела.
      - Лучше бы сказать - куда больше людей сочувствуют моему делу, чем Организации.
      - Что случилось с лейтенантами?
      - Жалуются. Непосредственно самому Капоне, прямо из потусторонья.
      - Рискованно, добром он бунта не примет. Ты можешь найти несколько прибывающих судов, чтобы решить дело.
      - Нам сдается, у него теперь хватит проблем с антиматерией. В любом случае, единственное, что ему остается сделать с этим астероидом, - это применить к нам атомное оружие. Если похоже на то, мы вывернемся из этой вселенной и постараемся спастись бегством. Мы этого делать не хотим.
      - Отлично вас понимаю. И я тоже не хочу, чтобы вы это делали.
      - Вполне справедливо, что у нас с тобой своих проблем хватает. Как мы можем помочь друг другу?
      - Если удастся освободиться от Организации, нам потребуется независимый источник питательной жидкости. В отплату за то, что ты починишь наш завод, мы готовы переправить все ваше население на какую-нибудь планету.
      - Новая Калифорния нас не примет.
      - Мы можем воспользоваться такой планетой, которую уже профильтровала Организация. У меня и у моих друзей уже есть космические ракеты, чтобы выполнить перевозку. Но это должно произойти скоро. Поскольку нет станции антиматерии, новых чисток не будет, а те, которые уже засеяны, не останутся долго в этой вселенной.
      - Мы можем начать ремонт завода прямо сейчас. Но если вы все его покинете, как вы собираетесь приводить его в действие?
      - Уцелевшие части должны быть доведены до такого состояния, чтобы завод функционировал в течение декады. И вам придется приспособить ваши механизмы для операции дальнего действия.
      - Ты не слишком-то много просишь.
      - Надеюсь, что это равнозначная торговля.
      - О'кей, карты на стол. Мои люди здесь говорят, что основные части не проблема, наши индустриальные станции могут с ними справиться. Но мы не в состоянии произвести то оборудование, в котором нуждается завод. Ты можешь его нам достать?
      - Передай список. Я поспрашиваю.
      ***
      Джед и Бет слушали этот обмен репликами в отдельной каюте, куда перешли. Они массу времени проводили в великолепно обставленном отделении вдвоем. В постели. У них было не так-то много занятий с тех пор, как Джед выполнил поручение по пополнению продуктовых запасов. И, несмотря на уверения Росио в том, что его замыслы успешно воплощаются, они не могли избавиться от ощущения надвигающейся катастрофы. Подобные условия полностью подавляли их сдерживающие центры.
      Они лежали вдвоем на верхней койке в состоянии расслабленности после окончания полового акта, поглаживая друг друга в уютном наслаждении. Солнечный свет, проникающий сквозь щели в дереве, прикрывавшем иллюминатор, бросали на них теплые полосы, помогая высушить влажную кожу.
      - Эй, Росио, ты и в самом деле считаешь, что сможешь заставить эту штуку сдвинуться? - спросила Бет.
      Зеркало над комодом отразило лицо Росио.
      - Я думаю - да. Мы оба хотим чего-то друг от друга. Это обычное основание для торговли.
      - Как много требуется космоястребов?
      - Достаточное количество.
      - Ах так? Да если вы всей командой там высадитесь, Кира уж постарается вас искалечить. Для начала вам придется защищать Альмаден. Для этого понадобятся боевые осы.
      - Силы небесные, ты и правда так думаешь?
      Бет уставилась на него.
      - В других звездных системах нет подходящих населенных астероидов, продолжал Росио. - Это наш единственный шанс обеспечить независимое будущее для себя, несмотря на близость Организации. Мы как следует убедимся в том, что сможем защищать это будущее, не беспокойтесь.
      Джед сел на постели, предварительно убедившись, что одеяло прикрывает его чресла, и приблизился к зеркалу (Бет никогда не понимала такой застенчивости).
      - Ну, так куда же мы теперь?
      - Еще не знаю. В конце концов, вы можете мне и не понадобиться.
      - Так ты не вернешь нас Капоне? - спросила Бет, надеясь, что голос у нее не дрожит.
      - Это было бы трудно. Как я объясню ваше присутствие на борту?
      - Значит, ты просто предоставишь Дибанку заботиться о нас, да?
      - Слушайте, не все же мы такие, как Кира. Я-то надеялся, что теперь вы это поняли. У меня нет желания увидеть, как дети становятся одержимыми.
      - И где ты собираешься нас высадить? - спросила Бет.
      - Понятия не имею. Хотя я убежден, что эденисты будут счастливы вырвать вас из моих дурных когтей. Можно разработать подробности, когда мы определим наше местоположение. И должен сказать, я разочарован в вашем отношении - это после того, от чего я вас спас.
      - Извини, Росио, - сейчас же произнес Джед.
      - Да, я не хотела никого обидеть, это точно, - почти саркастически сказала Бет.
      Изображение исчезло, они поглядели друг на друга.
      - Не надо было тебе так его раздражать, - протестующе сказал Джед. Бог мой, детка, мы ведь полностью зависим от него. Воздух, вода, тепло, даже кровяное давление. Хватит тебе его задирать!
      - Я же только спросила.
      - Ну так не спрашивай!
      - Есть, сэр. Забыла на минутку, что за все отвечаешь ты.
      - Не надо, - с раскаянием вымолвил Джед. Протянул руку и нежно похлопал ее по щеке. - Вовсе я не говорил, что за все отвечаю, просто беспокоился.
      Бет отлично знала, что когда он смотрит на ее тело так, как сейчас, на самом деле он видел перед собой баснословную фигуру Киры. Ее это больше не волновало - по причинам, которые она слишком детально не обдумывала. Больше всего похоже, что нужда берет верх над достоинством.
      - Я знаю. Я тоже. Хорошую работенку мы нашли, нечто такое, о чем все время не нужно думать, а?
      - Вот это верно, - он покорно улыбнулся.
      - Теперь я лучше пойду. Детям нужно поужинать.
      Навар завопила и показала на них пальцем, когда они вошли в камбуз:
      - Вы опять!
      Джед попытался шлепнуть ее по руке, но она отстранилась, смеясь. Ему не в чем было ее упрекнуть: они с Бет и не делали тайны из того, чем занимались.
      - Теперь-то мы можем поесть? - задумчиво спросила Гари. - Я все приготовила.
      Бет по-быстрому проверила эти приготовления. Девочки и Вебстер приготовили шесть подносов для микроволновой печи, перемешали содержимое пакетиков с едой. Картофельные котлеты вместе с размятым крутым яйцом и кубиками морковки.
      - Хорошо приготовлено. - Она включила контрольную панель печи, спросила:
      - А где Джеральд?
      - Лелеет свое безумие в главном салоне. А что ему еще делать?
      Бет окинула девочку сердитым взглядом. Навар не уступала.
      - Он именно это делает, - настойчиво повторила она.
      - Вытащишь еду и разделишь, - велела Бет Джеду. - Пойду посмотрю, в чем проблема.
      Джеральд стоял перед большим смотровым окном салона, прижав к нему ладони, как будто собирался выдавить стекло из рамы.
      - Эй, Джеральд, дружок. Ужин готов.
      - Она вон там?
      - Где, дружок?
      - На астероиде.
      Бет встала у него за спиной и посмотрела ему через плечо. В центре иллюминатора был виден Альмаден. Темное скопление скал, медленно вращающихся на фоне звезд.
      - Нет, дружочек, сожалею. Это Альмаден, не Монтерей. Мэри там нет.
      - А я думал, это тот, где она, - Монтерей.
      Бет пристально рассмотрела его руки. Суставы слегка расцарапаны из-за того, что он обо что-то колотил ими. К счастью, они не кровоточили. Она нежно положила руку на его предплечье. И почувствовала под своими пальцами напряженные и дрожащие мускулы. На лбу у Джеральда выступили капельки пота.
      - Пойдем, дружочек, - позвала она спокойно. - Впихнем в тебя немножко еды. Станет получше.
      - Ты не понимаешь! - В его голосе звучали слезы. - Мне надо к ней вернуться. Я не могу даже припомнить, когда видел ее в последний раз. В голове теперь одна темень. Все болит.
      - Знаю, дружок.
      - Знаешь? - выкрикнул Джеральд. - Да что ты знаешь? Она мое дитя, моя маленькая красавица Мэри. А она все время заставляет ее проделывать всякие штуки. - Он неистово задрожал всем телом, ресницы затрепетали. В какую-то минуту Бет испугалась, что он вот-вот упадет. Она усилила свой захват, и он закачался.
      - Джеральд, боже мой...
      Внезапно его глаза раскрылись, он неистово забегал по комнате.
      - Где мы?
      - Это "Миндори", - спокойно объяснила Бет. - Мы на борту и пытаемся найти способ, как вернуться на Монтерей.
      - Ага, - он поспешно кивнул. - Да, это так. Мы должны туда попасть. Она там, ты же знаешь. Мэри там. Я должен ее найти. Я могу ее освободить. Лорен мне это говорила - до того, как ушла. Я могу помочь ей убежать и спастись.
      - Вот и хорошо.
      - Я хочу поговорить с капитаном. Объяснить. Нам нужно туда лететь прямо сейчас. Он это сделает, он поймет. Она - мое дитя.
      Бет стояла совершенно спокойно, когда он резко повернулся и выбежал из помещения салона. В отчаянии она испустила глубокий вздох.
      - О, черт возьми.
      Джед и трое ребятишек сидели вокруг маленького столика в камбузе, зачерпывая ложками коричневатое пюре со своих подносов. Все они окинули Бет понимающим взглядом, когда она вошла. Она качнула головой в сторону Джеда и отступила обратно в коридор. Он вышел вслед за ней.
      - Его нужно показать доктору или кому-то в этом роде, - сказала она, понизив голос.
      - А я тебе это говорил в тот день, когда мы его впервые увидели, куколка. У мужика явно крыша поехала.
      - Нет, тут дело не в этом, не в его голове. У него кожа так и горит, вроде лихорадки, - или, может, какой-то вирус.
      - О господи, Бет. - Джед прислонился лбом к прохладной металлической поверхности стены. - Подумай-ка, ладно? Какого дьявола мы можем сделать? Мы находимся на этом чертовом черноястребе, за пятьдесят триллионов световых лет от любого, кто может с нами связаться. Мы ничего не можем сделать. Я действительно беспокоюсь, не заразился ли он какой-нибудь инопланетной болезнью. Но теперь меня больше всего волнует, как бы он не заразил ею нас.
      Бет просто ненавидела его за то, что он прав. Тяжко было сознавать свое бессилие, не говоря уже о зависимости от Росио.
      - Пошли. - Бросив последний взгляд на ребятишек и убедившись, что они едят, она потащила Джеда в салон. - Росио.
      Его полупрозрачное лицо материализовалось на экране.
      - Что опять?
      - У нас настоящая проблема с Джеральдом. Вроде бы он болен чем-то. Это нехорошо.
      - Он здесь по вашему настоянию. И что вы от меня хотите? Что я должен делать?
      - Не уверена. Есть у тебя камера ноль-тау? Мы могли бы его изолировать, пока не уедем отсюда. Потом эденистские врачи смогут хорошо его лечить.
      - Нет. У меня нет больше камер ноль-тау. Одержимые, вполне понятно, из-за этих устройств нервничают, первые же из них, которые поднялись на борт, сломали камеры.
      - Вот черт! Что же делать?
      - Придется вам за ним ухаживать - сколько сможете.
      - Жуткое дело, - пробормотал Джед.
      По экрану начал скользить Альмаден.
      - Эй, куда это мы теперь? - спросил Джед.
      Астероид исчез за нижним краем, оставив только звезды, которые поворачивали тонкие дуги по черноте, пока черноястреб не приобрел ускорение в резком повороте.
      - Назад, к моему патрулю, - пояснил Росио, - и надеюсь, что никто не заметил моего отсутствия. Дибанк получил список электронных компонентов, которые нам нужны, чтобы снова заставить функционировать завод питательных веществ. Их все можно достать в Монтерее.
      - Что ж, рад это слышать, друг, - машинально сказал Джед. Холодная догадка пронеслась у него в мозгу. - Погоди-ка минутку. Как же ты собираешься заставить Организацию отдать их?
      Прозрачный образ Росио подмигнул, затем исчез.
      - О боже! Только не это снова!
      ***
      В мирное время зоны помощи кораблям Авона находились вокруг планеты и ее пояса астероидов, имеющихся на орбите, на оптимальном расстоянии от станций и портов, которые они обслуживали. Единственным исключением был Трафальгар, который, по необходимости, всегда бдительно следил за всеми подозрительными прибытиями. Вслед за тем, как официально разражалась война или, как предпочитали выражаться дипломаты Королевства, кризисная ситуация, все такие зоны автоматически передвигались на более далекое расстояние от их портов. Каждый справочник Конфедерации содержал альтернативные координаты, и ответственность в знании любого официального заявления лежала на капитанах.
      Вспомогательная зона ДР-45-И была расположена за триста тысяч километров от Трафальгара и предназначалась для использования гражданскими кораблями, летавшими по правительственной санкции. Снабженные сенсорными датчиками спутники, которые проверяли эти полеты и наблюдали за ними, оказывались не менее действенны, чем те, которые прикрывали зоны, предназначенные для различных типов военных кораблей.
      В конце концов, невозможно было заранее определить, какие типы судов смогут применять противники. Так что, когда искажающие гравитационные сканеры начали получать знакомый почерк корабля, желающего получить помощь, на линию в течение миллисекунд доставлялись дополнительные сенсорные батареи. На быстро увеличивающемся искажении пространства-времени сосредоточивались пять вооруженных платформ СО. Трафальгарское управление СО посылало также четырех свободных патрульных космоястребов по направлению к этому кораблю, и еще десять получали срочный аварийный статус.
      Радиус черной дыры распространился на тридцать восемь метров и исчез, обнаружив корпус космического корабля. Визуально-спектральные сенсоры показали также контролерам СО обычный шар, укутанный слоем однообразной плазмы с нулевой температурой. Все полностью в норме, кроме единственного отсутствующего металлического листа на обшивке корпуса. И еще корабль производил впечатление своей излишней близостью к центру зоны; капитану пришлось проявить максимум осторожности, чтобы скоординировать свой последний прыжок. Такой маневр указывал на то, что кто-то хочет угодить.
      Вибрационный радар вызвал приемоответчик корабля. Трафальгару потребовалось меньше миллисекунды, чтобы определить ответный код "Крестьянской мести", направляемой капитаном Андре Дюшампом.
      Следуя стандартному ответному коду, "Крестьянская месть" быстро передала свой официальный утвержденный полетный код, выработанный правительством Этентии.
      Оба кода объединили, чтобы обозначить две записи о неотложной помощи. Дежурный офицер разведки флота трафальгарского командного центра СО немедленно взял ситуацию под контроль.
      Другой сигнал тревоги, потише, раздался в коммуникационной сети безопасности астероида, и о нем разведка флота ничего не знала. Телевидение, радио и голографические окна в Деревенском клубе прервали излюбленные передачи-воспоминания о прошедшем, чтобы предупредить наблюдателей об этом последнем этапе развития событий.
      Трэйси уселась перед экраном. В большой комнате отдыха наступила тишина. Цветное объемное изображение проходило по громадному телевизору "Сони", показывая, как различные виды оружия заперты в фюзеляже космического корабля. Она дополнила этот скудный источник сведений более вразумительным отчетом Корпуса, так как там собирали информацию непосредственно с Трафальгара и вокруг него.
      - Кораблю не дадут подойти к нам слишком близко, - сказала Саска с надеждой в голосе. - Именно теперь они совсем с ума сходят, спасибо всем святым.
      - Надеюсь, ты права, - пробормотала Трэйси. Поспешная проверка, соотнесенная с Корпусом, показала, что Джей все еще в Конгрессиях с Хейл. Именно теперь там лучшее для нее место; Трэйси совершенно не хотелось, чтобы девочка разделяла с ними сомнения и тревоги. - Один только дьявол знает, как Прайору удалось удрать с Этентии.
      - Наверное, одержимых с Этентии напугало одно только имя Капоне, сказал Галик. - Пробираться в штаб-квартиру Конфедерации - совсем другое дело.
      Дежурный офицер разведки флота, похоже, разделяла это мнение. Она немедленно объявила положение С-4, запрещая подозрительно враждебному кораблю двигаться дальше и прося патруль космоястребов подтвердить запрет. Предостережение передали на "Крестьянскую месть", четко разъяснив, какие меры будут приняты в случае неподчинения приказам командира СО. Затем им запретили использовать какие бы то ни было энергетические системы, даже локаторы, чтобы определить позицию, не расширять тепловые панели, не выпускать сенсоров на стрелах и не приводить в действие никаких других люков на фюзеляже. Не разрешалось также выпускать струи испаряющейся жидкости без предварительного разрешения Росио.
      Когда недовольный капитан Дюшамп подтвердил свое согласие, четыре патрульных космоястреба поспешили к кораблю при ускорении в хороших 5 g.
      Кингсли Прайор передал свой персональный код дежурной разведки флота, заявив, что он офицер службы флота Конфедерации.
      - Мне удалось скрыться из Новой Калифорнии и попасть сюда, - сообщил он ей. - У меня хранится масса тактической информации, касающейся флота Организации, я получил ее незадолго до вылета. Эти материалы следует как можно скорее предоставить адмиралу Лалвани.
      - Мы уже в курсе о вашей причастности к Капоне, - ответила дежурная. Рапорт нашего агента разведки Эрика Такрара о его пребывании в составе экипажа "Крестьянской мести" достаточно подробен.
      - Так Эрик здесь? Это хорошо: мы думали - его схватили.
      - Он предъявил против вас обвинение в дезертирстве и коллаборационизме.
      - Что ж, если даже мне придется предстать перед воинским судом ради того, чтобы доказать свою невиновность, это не повлияет на факт, что я привез целую кучу полезной информации. Адмирал захочет, чтобы меня как следует выслушали.
      - Это будет сделано. Патрульные космоястребы проводят вас в док, как только мы подтвердим статус вашего корабля.
      - Уверяю вас, на борту нет одержимых. И этот корабль не представляет никакой военной угрозы. Я удивлен, что мы вообще ухитрились добраться сюда, если учесть то состояние, в каком находятся наши системы. Капитан Дюшамп не самый крупный специалист.
      - Нам и это известно.
      - Прекрасно. Вам еще надо бы знать, чей атомный снаряд мощностью в три килотонны пробил обшивку корпуса. У меня установлен код контрольного таймера, он равен семи часам от момента взрыва.
      - Да, это обычный метод Капоне обеспечить сочувствие. Мы подтвердим его местоположение при помощи зонда дальнего действия с одного из космоястребов.
      - Великолепно. Что требуется от меня?
      - Абсолютно ничего. Обшивка корпуса будет снята еще прежде, чем вы доберетесь в док. Дюшамп должен открыть нам бортовой компьютер и убрать все ограничения к поднятию на борт. Дальнейшие инструкции вам будут даны, как только мы управимся с анализами.
      На мостике Кингсли убрал страхующие его ремни, привязывавшие его к противоперегрузочной койке, и послал кипящему негодованием капитану выразительный взгляд.
      - Делай, как она требует. Сейчас же.
      - Да уж разумеется, - огрызнулся Дюшамп.
      Тысячу раз на протяжении этого полета он принимал решение просто отказаться выполнять приказы, чтобы не заходить дальше. Прибытие на Трафальгар означало бы для него покончить со своей жизнью. Флот англичан теперь слишком много о нем знает благодаря Такрару. Они заберут у него корабль и, возможно, его свободу, сколько бы денег он ни переплатил этим гнусным адвокатишкам.
      Это был тот порт, где ему нечего ждать поблажек, если он там окажется. Но всякий раз, когда он начинал понимать, что необходимо сделать выбор, один отвратительный мелкий вид трусости препятствовал ему по-настоящему превращать мысли в дела. Отказ означал верную смерть от атомной бомбы, а Андре Дюшамп не мог более поворачиваться лицом к этой судьбе так самонадеянно, как это уже случилось с ним однажды. Он смотрел одержимым прямо в глаза и одерживал над ними победу (а ведь флот Конфедерации ни разу так и не поблагодарил его за это, о нет!), и, больше, чем многие и многие, он понимал, насколько они реальны. И с этим приходило холодное знание того, что ожидает его душу. Любая судьба, как бы унизительна она ни была, внезапно стала более привлекательной, чем смерть.
      Андре поместил в компьютер ряд инструкций, возложив контроль на командный центр СО. Теперь эта процедура была обеспечена хорошо. Активизировались все внутренние датчики, подтверждая количество членов экипажа на борту, обеспечивая их идентификацию. Затем у них потребовали передать файлы и физиологические данные командованию СО, чтобы на первой стадии убедиться, что среди них нет одержимых. На второй стадии нужно было выдержать тщательный осмотр датчиками, как только они окажутся в доке.
      Как только командование СО определило пять человек, находившихся на борту, как неодержимых, по всем процессорам корабля провели диагностические процедуры. На "Крестьянской мести" эта процедура не прошла настолько гладко, как это было бы с кораблем, точнее соблюдающим требования безопасности. Несколько необходимых по закону систем упорно не включались. Тем не менее командование СО подтвердило, что в тех процессорах, которые работают, нет никаких серьезных повреждений. И это, в сочетании с анализами (неполными в допустимой степени) отношений с окружающей средой, позволяло им рассчитывать на девяносто пять процентов вероятности, что на корабле не провозят контрабандой каких-либо одержимых.
      Андре Дюшампу разрешили развернуть свинцовые термопанели, открыв тепловые трубы. Вспомогательные двигатели вспыхнули, стабилизируясь. Флайер с одного из космоястребов выскользнул в ангар и сманеврировал над обшивкой корпуса корабля. Высунулись рычаги, готовые отъединить эту секцию.
      Трэйси наблюдала на большом телевизионном экране "Сони" то, что показывала ей камера: как ключ начал откручивать край панели.
      - Просто не верится! - воскликнула она. - Они воображают, будто это безопасно!
      - Будь благоразумней, - посоветовал Арни. - Этих предосторожностей достаточно, чтобы засечь любых одержимых, которые могли тайком пробраться на борт.
      - Кроме Квинна Декстера, - проворчала Саска.
      - Давайте не усложнять. Факт, что флот начинает становиться крайне благоразумным.
      - Чепуха! - огрызнулась Трэйси. - Офицер разведки флота преступно некомпетентна. Она должна знать, что Капоне имеет какую-то принудительную власть над Прайором, и все-таки она этого не принимает во внимание. Они ведь дадут этому проклятому кораблю сесть, как только отвинтят панель обшивки.
      - Мы их остановить не можем, - напомнила Саска. - Ты же знаешь правила.
      - Капоне и его влияние ослабевают, - заметила Трэйси. - Какую бы иллюзорную победу он ни одержал, он не может вернуть себе то, что утратил, особенно теперь. Говорю вам, мы не можем позволить ему этот жест. Нужно полностью принять во внимание всю динамику психологической ситуации. Конфедерация должна выжить; и не только это: она должна быть единым организмом, который приведет этот кризис к успешному разрешению. А флот воплощение Конфедерации, особенно теперь. Ему нельзя наносить ущерб. Не до такой степени, на какую способна миссия Прайора.
      - Ты так же бесцеремонна и упряма, как Капоне, - заметил Галик. Только твои мысли и твои мнения должны преобладать.
      - Мы все очень хорошо знаем, что должно преобладать, - возразила Трэйси. - Должен существовать действенный и разнообразный правительственный механизм, чтобы проводить ту политику, какая понадобится в будущем, и руководить переходным периодом. При всех ее недостатках Конфедерацию можно заставить как следует выполнять свою работу. Потому что, если она не справится, весь род человеческий развалится социально, политически, экономически, религиозно и идеологически. Мы будем отброшены назад, туда, где были в эпоху до начала космических полетов. Понадобятся столетия, чтобы оправиться, чтобы вернуться туда, где мы находимся сегодня. А ведь к тому времени мы должны будем присоединиться к трансцендентно активному населению вселенной.
      - Мы?
      - Да, мы. Мы, немногие привилегированные. Только то, что мы были здесь произведены благодаря генной инженерии, не означает, что мы не люди и не гуманоиды. Две тысячи лет, проведенные среди нашего собственного народа, не делают этот мир чужим.
      - Ну вот, теперь ты впадаешь в мелодраматизм!
      - Называй как хочешь. Но я-то знаю, кто я!
      ***
      Внутренние датчики на "Крестьянской мести" показали, что Кингсли Прайор один в своей маленькой каюте. Он находился в том самом состоянии расслабленности, которую Андре и трое членов его экипажа наблюдали в течение всего запутанного полета. Он завис в нескольких сантиметрах от пола, ноги сложены в позе лотоса, а глазам представлялось видение какого-то персонального ада. Даже дежурный офицер разведки флота могла видеть по каналу связи с кораблем, что он страдает.
      После того как дистанционный осмотр был закончен, а секция обшивки была снята, Андре Дюшампу дали нужный вектор, чтобы корабль мог попасть к Трафальгару при одной десятой g. Командиры СО следили, насколько бортовой компьютер соответствует инструкциям экипажа и как пробуждают к жизни камеру с атомным горючим. Инструкции по безопасности выполнялись с точностью до последнего бита.
      Кингсли преодолел последние несколько сантиметров по направлению к полу и тяжело всхлипнул, показывая, чего это ему стоило. Во время полета дилемма усилилась почти до физической боли, каждая мысль касалась его миссии и жгла изнутри. Не существовало просто никакого пути, чтобы выбраться из этой ловушки, в которую поймали его Капоне и его шлюха. Смерть окружала его, делая более уступчивым, чем можно было достигнуть при любом наложении ареста на его имущество. Смерть и любовь. Кингсли не мог допустить, чтобы маленький Вебстер и Кларисса исчезли в потусторонье. Особенно теперь. И не мог допустить, чтобы они стали одержимыми. А единственный путь к тому, чтобы с ними этого не произошло, тоже нельзя было себе позволить.
      Подобно всем другим людям, находившимся в его положении в течение всей истории, Кингсли Прайор не делал ничего, когда события настигали его и шли к своему завершению; он только ждал и молился, чтобы вдруг из ниоткуда возник магический третий путь. Теперь, когда удары двигателя тащили космический корабль по направлению к Трафальгару, надежда совсем оставила его. Сила, которой он был наделен, чтобы причинять страдания, была нездоровой, но все же он мог ощущать Вебстера и Клариссу. Эти двое его уравновешивали, как и предвидел Капоне. И теперь Кингсли Прайор должен совершить этот невозможный выбор между глубоко сокровенным и абстрактным.
      Датчики в каюте были достаточно точны, чтобы наблюдать за тем, как губы Кингсли искривляются в горькую усмешку. Она выглядела так, как будто вот-вот у него вырвется крик. Дежурный офицер разведки флота покачала головой, видя, как он ведет себя. Выглядит так, как будто у него мозги вот-вот разорвутся на куски, подумала она. Хотя он и оставался довольно пассивным.
      Чего датчики все-таки ей не показали, было сгущение воздуха возле койки Кингсли, которое беззвучно приняло форму Ричарда Китона. Китон печально улыбнулся при виде пораженного горем офицера флота.
      - Кто вы? - спросил Кингсли хриплым голосом. - Каким образом вы прятались на борту?
      - Я не прятался, - отрицал Ричард Китон. - Я вовсе не одержатель, пытающийся воздействовать на вас. Я наблюдатель - только и всего. Пожалуйста, не спрашивайте, кто я и почему. Я не скажу вам этого. Зато я скажу, что Вебстер убежал от Капоне, он больше не на Монтерее.
      - Вебстер? - дернулся Кингсли. - Где он?
      - Он теперь в такой безопасности, в какой только можно находиться.
      - Откуда вам это известно?
      - Я не единственный наблюдаю за Конфедерацией.
      - Не понимаю. Зачем вы мне это говорите?
      - Вы в точности знаете почему, Кингсли. Потому что вы должны принять решение. Вы находитесь в уникальном положении, когда можно воздействовать на события человеческой жизни. Не часто какая-то личность бывает поставлена в подобное положение, хотя вы даже не цените полностью, какие перспективы это открывает перед вами. Так вот, я не могу принять решение вместо вас, насколько мне это понравится. Даже я не могу нарушить ограничения, в рамках которых действую. Но я могу, но крайней мере, подчинить их себе настолько, чтобы убедиться, что вы располагаете всеми фактами, прежде чем выработаете свое суждение. Вы должны выбрать, когда и где умрете и кто умрет вместе с вами.
      - Я не могу.
      - Знаю. Это нелегко. Вы просто нуждаетесь в том, чтобы сохранялось неизменное положение вещей на такой долгий срок, пока вы не окажетесь ни при чем. Я вас за это не осуждаю, но этого не произойдет. Вам придется выбрать.
      - Вы знаете, что сделал со мной Капоне? Что я несу?
      - Знаю.
      - Так что сделали бы на моем месте вы?
      - Я слишком много знаю, чтобы вам это сказать.
      - Значит, вы не сказали мне всего, что мне нужно. Ну, пожалуйста!
      - Вы стремитесь к абсолютному очищению. Но я и этого не в силах вам предоставить. Подумайте, я ведь сказал вам то, что, как я полагаю, вы должны знать. Ваш сын не пострадает непосредственно ни от какого действия, какое вы предпримете. Ни теперь, ни в ближайшее время.
      - Откуда я знаю, правду ли вы говорите? Кто вы?
      - Я говорю вам правду, потому что точно знаю, что вам сказать. Если бы я не был тем, кем являюсь, откуда бы я знал о вас и о Вебстере?
      - Так что я должен делать? Скажите мне!