- Конечно, важно. Вопрос только, почему?
      - Нам, вероятно, придется избегать патрулей, чтобы рандеву не сорвалось. А это большой риск.
      - Так почему тогда все не рассказать?
      - На борту полно детей. Они, видимо, не хотят их пугать.
      - Может, и так.
      - Но ты это во внимание не принимаешь?
      - Не знаю. Мы ведь в лепешку разбились, чтобы отправиться в полет. Оставили семьи, друзей, все. Тогда у меня не было сомнений. А теперь... не знаю. Может, я немного боюсь. А ты?
      Бет искоса взглянула на него, сомневаясь, можно ли ему доверять. Он действительно создал себе идеальный Валиск и возлагал на него огромные надежды.
      - Джед, я знаю, Джеральд немного с приветом, но он мне кое-что сказал.
      - Немного с приветом?
      - Джед! Он сказал, что Киру на самом деле зовут Мэри и что она его дочь. И утверждает, что Валиск не отличается от других планет, захваченных одержимыми.
      - Чепуха! - рассердился он. - Все это полная чепуха. Послушай, Бет. Мы знаем, что Кира одержательница. Она этого и не скрывает. Но она захватила лишь тело девушки. Она сказала, что когда Валиск покинет вселенную, все это уже не будет иметь значения. Она тогда снова примет свой прежний облик.
      - Да, но, Джед... его дочь.
      - Это простое совпадение. Вот почему старая потаскуха такая сумасшедшая.
      Она нехотя кивнула.
      - Может быть. Но тогда кому будет плохо, если мы начнем думать о немыслимом?
      Он взял ее за руки, чуть повыше локтей.
      - У нас все будет хорошо, - сказал он внушительно. - Ты ведь много раз проверила высказывания Киры и знаешь, что она говорит нам правду. Это просто нервы, как перед первой брачной ночью.
      Она с любопытством взглянула на его руки. Обычно она тут же сбросила бы их с себя. Но полет - дело необычное.
      - Да, спасибо, приятель, - она смущенно ему улыбнулась.
      Джед затрепетал и медленно наклонился, придвигая к ней лицо. Губы ее приоткрылись. Он закрыл глаза и почувствовал, как она дотронулась пальцем до его подбородка.
      - Не здесь, - сказала Бет.
      Бет разрешила ему держать себя за руку, когда они пошли по центральному коридору модуля жизнеобеспечения. Теперь это почему-то казалось неважно. Вот на Коблате все бы обратили внимание. Зашептались бы: "Бет и Джед, Джед и Бет". Мальчишки бы смеялись и гикали, и поднимали вверх большой палец. "Молодец, парень. Сломил недотрогу. Ну и как она тебе, без платья? В постели-то ничего?" А девчонки собрались бы вокруг нее и стали расспрашивать, признался ли он ей в любви. "А много времени он с тобой проводит? Будете ли вы снимать квартиру?"
      Ее закружил бы отвратительный круговорот, со всех сторон послышались бы советы. Как она ненавидела все это на Коблате. Никакой цели в жизни. Вечное подстраивание под кого-то. Она знала нескольких девочек, ставших бабушками в двадцать восемь лет.
      Их слабость придавала ей силы надеяться на что-то большее, сопротивляться почти непереносимому давлению. Она была первой ученицей на своем курсе, чрезвычайно восприимчивой к дидактической памяти, которую в нее загружали. И с достоинством переносила насмешки и шепот за спиной. Но все это было трудно, трудно, трудно. Затем появилась Кира, предложившая выход из ситуации. Пообещала другую, добрую жизнь. И Бет поверила, потому что Кира была ее ровесницей, обладала большой властью. Сама распоряжалась своей судьбой. И потому, что... это было легко. Впервые в жизни.
      Они остановились возле каюты, которую она занимала вместе с Джеральдом, и Джед поцеловал ее, прежде чем она успела взяться за ручку. Поцелуй не слишком получился, он чуть не промахнулся мимо губ, а о языке, о котором ей довелось прочитать в низкопробной литературе, и речи не было. Она едва не рассмеялась, заметив встревоженное выражение его лица. У них могло бы все произойти еще три недели назад, если бы он того захотел. Она распахнула дверь, и они ввалились в комнату, не позаботившись включить свет. Джед снова поцеловал ее. В этот раз получилось лучше. Когда он закончил, она спросила:
      - Ты будешь о ней думать?
      - О ком? - удивился он.
      - Да ты знаешь. О ней, Кире. Будешь думать о ней здесь, со мной?
      - Нет! - голос его дрогнул, открывая правду. Быть может, видную ей одной. Но кому же и знать его, как не ей? Ведь они десять лет росли рядом.
      Изумительная красота Киры его поработила. Бет подозревала, что он, закрывая глаза в экстазе, видел сейчас не ее лицо, и, скользя пальцами по ее коже, представлял себе не ее тело. Несмотря на унижение, ей было, по сути, все равно. И на то у нее имелись свои причины. Она снова притянула к себе его голову. Вдруг зажегся свет. Бет в изумлении открыла рот и, повернувшись, посмотрела на койку, предполагая увидеть там Джеральда. Койка была пуста, одеяло смято.
      Послышался мелодичный звон, и маленькое зеркало над туалетным столиком, замерцав, отразило лицо мужчины. Пожилой, загорелый мужчина, с внешностью жителя Средиземноморья. Опущенные уголки рта придавали ему несчастный вид.
      - Извините, что помешал, - сказал он. - Дело в том, что я хочу сказать вам нечто важное.
      Джед быстро снял руки с Бет. Она постаралась не показать своего раздражения. Ведь она сама приняла решение. Отчего он чувствует за собой вину?
      - Кто вы такой? - спросила она.
      - Росио Кондра. Я - душа, одержавшая этот черноястреб.
      - О Господи! - пробормотала она. Джед покраснел еще гуще.
      - Я слушал ваш разговор в ванной и подумал, что мы можем помочь друг другу.
      Бет слабо улыбнулась.
      - Если вы обладаете такими способностями, то как мы можем вам помочь? Вы и без нас справитесь.
      - Согласен, энергистическая сила дает мне возможность влиять на окружающую среду. И все же кое-чего я сделать не могу. Например, для того, чтобы услышать вашу беседу, пришлось воспользоваться биотехническим процессором. В каждой секции камеры жизнеобеспечения имеется по одному такому процессору.
      - Если вы слышали все, о чем мы говорили, то уже знаете о Джеральде и Мэри, - сказала Бет.
      - Разумеется. Поэтому я и решил сделать вам предложение. Вы уже знаете, что все вовсе не так, как это кажется.
      Джед всмотрелся в зеркало.
      - Какое предложение?
      - До конца я его не обдумал. Если все пойдет хорошо, я попрошу вас кое-что для меня сделать. Задание не слишком трудное. Просто пройти в несколько мест, в которые мне самому не проникнуть.
      - Например?
      - Пока еще не ясно. Мы должны осуществлять наши партнерские отношения постепенно. Для начала я намерен поделиться с вами некоторой информацией. Если после того, что услышите, вы пожелаете продолжить наши отношения, сможем двигаться дальше.
      Бет озадаченно взглянула на Джеда. Он был удивлен не меньше ее.
      - Продолжайте, - сказала она. - Мы вас слушаем.
      - Я собираюсь выпрыгнуть в систему Новой Калифорнии. Возможно, мы причалим на астероид Монтерей, штаб-квартиру Организации Капоне.
      - Ни в коем случае! - закричал Джед.
      - Так что, рандеву не было? - спросила Бет, отчего-то не удивившись услышанному.
      - Нет, - сознался Росио. - Мы не причалили на Валиске, потому что в этой галактике его уже нет. Там в схватке за власть передрались разные группы одержимых. Победители и передвинули обиталище.
      Джед попятился и шлепнулся на койку. На лице был написан испуг.
      - Ушло?
      - Боюсь, что так. И я искренне сожалею. Знаю, вы возлагали на него много надежд. К несчастью, эти надежды не оправдались.
      - Как? - сквозь зубы спросила Бет.
      - Нет и не было никогда никакой Ночи. Кире Салтер попросту нужны новые тела для одержания, чтобы увеличить численность населения в обиталище. Если бы вы там высадились, то вас бы замучили, а потом и одержали.
      - О Господи, - прошептала Бет. - А Монтерей? Что будет с нами на Монтерее?
      - Полагаю, то же самое. Организация, правда, делает исключение для специалистов в разных областях. У вас есть какая-нибудь квалификация?
      - Мм... - промычала задумчиво Бет. - Да вы, должно быть, шутите, приятель. Единственное, что мы знаем, это как устроить беспорядок, - она боялась расплакаться.
      - Понимаю, - сказал Росио. - Хорошо, в обмен на вашу помощь я готов спрятать вас на борту, когда мы причалим к Монтерею.
      - Какого рода помощь? - спросил Джед. Бет, повернувшись, сверкнула на него глазами.
      - Какая разница? Да, мы поможем. Сделаем все, что вы хотите.
      Росио улыбнулся.
      - Как я уже сказал, всего я вам не скажу, пока не проанализирую обстановку. Может быть, мне и не понадобится ваша помощь. Пока я держу вас про запас.
      - Зачем вы это делаете? - спросила Бет. - Ведь вы такой, как они. Вы одержатель. Чего вы от нас хотите?
      - Потому что я не такой, как они. Мы разные. Меня вынудили помогать Кире. Сейчас мне необходимо выяснить, что произошло с другими черноястребами, и решить, что делать дальше. Для этого я должен принимать во внимание все возможности. Иметь союзников, которые не предадут, отличное преимущество.
      - Хорошо, - сказала Бет. - Что мы должны сделать?
      - Через тридцать минут я совершу прыжок в систему Новой Калифорнии. Будут там в этот момент Кира и другие черноястребы или нет, пассажиры все равно должны высадиться. Ну а вас двоих надо спрятать. У меня есть место, где вас не учуют Чой-Хо и Максим Пейн.
      - Что это значит? - спросил Джед.
      - Все одержимые способны почувствовать мысли других людей на расстоянии. Диапазон у всех, разумеется, разный.
      - Вы что же, хотите сказать, они знают, о чем я думаю? - завопил он.
      - Нет. Но они ощущают твое присутствие и догадываются о твоих чувствах. А сквозь преграду это сделать труднее. Думаю, жидкость в моих канистрах вас защитит. Вы должны встать между ними.
      - Там должно быть место для пяти человек, - сказала радостно Бет.
      - Мне нужны только двое.
      - Нет, нет, приятель. Придется тебе заключить с нами пакет соглашений. Джеральд и девочки пойдут с нами.
      - Мне они не нужны.
      Она послала зеркалу холодную улыбку.
      - Ты, должно быть, давненько умер. И забыл, что это значит: иметь друзей, думать о других, чувствовать обязанности перед ними. И что же ты решил? Что мы оставим их Капоне? Двоих детей? Ну и ну!
      - Организация, скорее всего, не станет одерживать девочек. Они гордятся своим альтруизмом и милосердием.
      - Ладно, - сказал Джед, встав рядом с ней. - Гари моя сестра. Я ее с Капоне не оставлю.
      Росио тяжело вздохнул.
      - Очень хорошо. Но только этих троих. Если у вас там, на борту, еще целый выводок троюродных братьев и сестер, то им придется иметь дело с Организацией.
      - Нет, троюродных родственников у нас нет. Что надо делать?
      Замирая в душе от страха, с бесстрастным выражением лица Джед вальяжно прошелся по главной кают-компании "Миндори". Получилось это весьма неплохо. Должно быть, визиты в "Синий фонтан" явились хорошей репетицией и поспособствовали выработке самообладания в трудных ситуациях. Полуночники, радуясь скорому окончанию затянувшегося путешествия, собрались возле большого окна и смотрели в серебристо-черное небо.
      Джед незаметно повел глазами по сторонам и убедился, что Чой-Хо и Максима поблизости не было. Росио уверил его, что оба они находятся в своей каюте, но не мог же он слепо доверять всему, что говорила ему душа черноястреба.
      Значит, в этот раз Росио не солгал. Двух одержимых нигде не было видно, и Джед смело пошел к шкафу в дальнем конце кают-компании. Узкие дверцы шкафа сделаны были из палисандра, а маленькие медные ручки напоминали розочки. Он взялся рукой за холодный металл, и под его пальцами он превратился в пластмассу. Появилась узкая панель дисплея. По экрану замелькали цифры и буквы, так быстро, что прочесть было невозможно. Он подождал, пока не услышал тихий щелчок, и тихонько потянул за ручку. Дверь чуть-чуть отворилась, и он встал к ней вплотную, так, чтобы никто не заметил.
      Росно проинструктировал его, что блоки биотехнического процессора находятся на третьей полке сверху. Через узкую щель он убедился, что тонкие прямоугольные панельки на месте. Вероятно, в шкафу этом находилось какое-то оборудование. Он заметил наборы инструментов и сенсорные блоки. Были там и еще какие-то устройства, явно ему незнакомые. На четвертой полке лежали пять компактных лазерных пистолетов.
      Он замер.
      Может быть, это Росио испытывает его последний раз. Надо отвернуться от оружия, тогда черноястреб ему поверит. С пистолетами, правда, было бы немного спокойнее. Хотя у Бет есть нейроглушитель.
      Понимая, что распаленные мысли могут выдать Росио его вину быстрее, чем тайное визуальное наблюдение, Джед спокойно достал пистолет, а затем потихоньку вытащил один процессорный блок. Аккуратно положил то и другое во внутренний карман жакета и закрыл дверцу шкафа. Электронный замок молниеносно исчез под деревянной панелью.
      Труднее всего было выйти из кают-компании. В мозгу билась мысль: предупредить их. И вдруг он всех их разом возненавидел... этих прелестных, доверчивых детей, со счастливыми глазами, сияющими лицами, очарованных межзвездным пространством.
      Дураки! Слепые, нелепые остолопы. Ненависть сняла угрызения совести.
      Бет пригласила Джеральда, и он без вопросов последовал за ней. Джед повел Гари и Навар. Обе были полны любопытства и щебетали без умолку, пока шли по длинному коридору. Любопытство сменилось скептицизмом, стоило им подойти к ванной комнате.
      - Ты же сказал, что это очень важно, - обвинила его Навар.
      - Так оно и есть, - заверил он. Тон его голоса отбил охоту к насмешке.
      Бет отперла замок и открыла дверь. Джед, оглянувшись, убедился, что за ними никто не наблюдает. До маневра оставалось пятнадцать минут. В этот момент все полуночники столпились возле иллюминаторов. Девочки с недоумением смотрели на Джеральда, а он не обращал на них никакого внимания. Джед вынул из кармана биотехнический блок. Поверхность его замерцала муаровым блеском, и показалось лицо Росио.
      - Молодец, парень, - сказал он. - Блеф - это лучший способ.
      - Ну ладно. А что дальше?
      - Кто это? - спросила Навар.
      - Объясним позже, - сказала Бет. - Нужно принять исходную позицию, пока корабль не причалил.
      Она сказала это девочкам, но все внимание ее было обращено на Джеральда. Сейчас у него была пассивная стадия: он был абсолютно безразличен к происходившему. Она молила Бога, чтобы он оставался в таком же состоянии, пока они будут находиться в тайнике.
      - А разве мы не выйдем на Валиске? - разочарованно спросила Гари старшего брата.
      - К сожалению, нет, детка. К Валиску мы даже не причалим.
      - А почему?
      - Похоже, нас обманули.
      Почувствовав горечь в его голосе, она замолчала.
      - Вам нужно сойти с пола, - сказал Росио.
      Бет с девочками влезла в ванну. Джеральд уселся на крышку унитаза. Джед распластался у двери. Доски пола растворились, медовый цвет побледнел и стал серо-зеленым, упругая текстура дерева сменилась бескомпромиссной твердостью силикатобетона. Иллюзия досок какое-то время сохранялась, видны были щели между планками, просматривался рисунок дерева. В центре пола появился люк с утопленными металлическими ручками с обеих сторон.
      - Поверните ручки по часовой стрелке на девяносто градусов, затем поднимите крышку, - сказал Росио.
      Джед наклонился и выполнил указание. Крышка со свистом поднялась на десять сантиметров. Он откинул се в сторону. Открылся узкий металлический лаз с изолированными трубами и связками кабелей. Бет зажгла прихваченный с собой фонарик и подняла его над лазом. Там было двухметровое углубление в форме буквы Т.
      - Сначала пойдет Бет, - сказал Росио, - освещая проход. Я буду отдавать распоряжения. Джед, ты пойдешь позади.
      Нехотя, с надувшимися и ворчавшими девчонками, все спустились вниз. Джед опустил за собой крышку люка, едва не прищемив пальцы, когда она, точно гильотина, рухнула на место. Пол в ванной медленно и аккуратно запечатал это место досками.
      4
      Безучастный к окружавшему его миру Дариат тащился по долине. Вперед его толкали горько-сладкие воспоминания, тянули к священным местам, которые уже более тридцати лет он не осмеливался навестить, даже когда, скитаясь по Валиску, скрывался от Бонни и Киры.
      А вот и обширный водоем. Бурный горный поток выдолбил его в серо-коричневой скале полипа. Естественная красота радовала глаз. Мягкая розовая трава окаймляла берега, камни обросли фиолетовым и золотистым мхом, лениво качались подхваченные течением длинные пряди водорослей. Перед мысленным взором возникла картина, когда он видел озеро последний раз. Тело Мерсина Коламба в воде, кровь, бегущая ручьем из разбитого черепа. И юноша с искаженным от гнева лицом, медленно опускающий дубину. Ранняя юность и переполненная вселенской ненавистью душа.
      Звериная тропа, обойдя невидимые преграды, добралась до пологого спуска к водопою. По обе стороны от нее раскинулись луга, поросшие роскошной розовой травой. Настала пора цветения. Многие годы никто сюда не заглядывал, несмотря на, казалось бы, отличное место для пикников. И племена Звездного моста сюда не вернулись. С тех пор, как...
      Здесь. Он остановился. Высокие стебли травы свободно проходили сквозь прозрачные ноги. Да, то самое место. Здесь стоял вигвам Анастасии. Крепкое, разноцветное сооружение. Настолько крепкое, что выдержало вес ее тела, когда она надела петлю на шею. Вроде бы и трава росла здесь не так густо. И темный круг, где устроили погребальный костер, заметен до сих пор. Племя отправило ее в потусторонний мир вместе с немногими принадлежавшими ей вещами (лишь камни Тоале взял он себе и бережно хранил все эти тридцать лет). Тело растворилось в огне и дыме и освободило душу от последней связи с миром физическим.
      Откуда они знали? Эти простые, отсталые люди были куда лучше других подготовлены для потусторонья. Не может быть, что Анастасия страдает, как те души, с которыми ему довелось там встречаться.
      Дариат уселся на траву, тога обернулась вокруг пухлых ног, хотя этого прикосновения он не почувствовал. Если дух Анастасии некогда и бродил здесь, то сейчас его точно не было. Так что теперь? Он взглянул на световую трубку. Толку от нее было меньше прежнего. И воздух сейчас явно прохладнее. Раньше на Валиске было и теплее, и приятнее. Он удивился тому, что заметил это. Неужели призрак может чувствовать температуру? Теперешнее его состояние вызывало у него много вопросов.
      - Дариат?
      Он покачал головой. Этого еще не хватало! Оглянулся вокруг. Никого. Ни живого, ни призрачного. Любопытно все же. Неужели я способен увидеть другое привидение?
      - Дариат. Ты теперь здесь. Мы чувствуем тебя. Ответь нам.
      Голос звучал, как при родственной связи, но гораздо тише. Шепот где-то в глубине мозга. Надо же, один призрак преследует другой. Спасибо тебе за это, Тоаль. Только со мной может это случиться.
      - Кто это? - спросил он.
      - Мы теперь Валиск. А ты - часть нас.
      - Да что это? Кто вы такие?
      - Мы формируем личность обиталища, а это ты сам и Рубра.
      - Какая глупость. Вы не можете быть мной.
      - Но ведь это так и есть. И личность, и твои воспоминания неразрывная часть Рубры. Помнишь? Изменения, произошедшие в нейросети, стали материальными и окончательными. Будучи одержателем, ты после выхода обиталища из галактики перенесся в потусторонний мир.
      - Потусторонний мир, враждебный одержимым, - сказал он злобно.
      - Так и есть.
      - Мне ли не знать. Я привидение. Вот что сделал твой выход из галактики. Я жалкое привидение.
      - Как интересно. Мы тебя не видим.
      - Я в долине.
      - А!
      Что ж, личность обиталища его поняла. Она знала, что за долину он имел в виду. Значит, связь и в самом деле родственная.
      - Допусти нас, пожалуйста, в свое сознание. Тогда мы сможем правильно оценить сложившуюся ситуацию.
      Нельзя сказать, чтобы просьба ему понравилась, но и возразить на это было нечего. После тридцати лет добровольной ментальной изоляции трудно было вступить в альянс. Даже с существом, от которого произошел.
      - Ладно, - нехотя согласился Дариат. Он позволил своей родственной связи расшириться, и личность обиталища увидела мир его глазами - во всяком случае, тем, что он считал своими глазами.
      По просьбе личности он взглянул на собственное тело, походил вокруг, демонстрируя, что утратил материальные очертания.
      - И все же ты видишь себя человеком, с руками и ногами, - сказала личность. - Как странно.
      - В силу привычки, очевидно.
      - Скорее, ты подсознательно себя в этом убеждаешь. Источник подлинности, являющейся квинтэссенцией. Сохранение ее - необходимое условие для продолжения тебя как личности. Иными словами, ты консервативен. Но ведь нам это уже давно известно, не так ли?
      - Я не верю в то, что склонен к саморазрушению. Так что советую воздержаться от оскорблений, хотя бы в течение последующего десятилетия.
      - Как хочешь. В конце концов, мы с тобой знаем, как уколоть больнее.
      Дариат мог бы посмеяться над разговором, прошедшим в стиле "дежа вю". Они с Руброй целые дни проводили в словесном фехтовании, когда он был одержателем Хоргана.
      - Не по этой ли причине ты со мной заговорил? Или просто захотел поздороваться?
      - Этот мир враждебен не только к душам. Он воздействовал на нашу жизнеспособность и разложил ее на атомы. Большие фрагменты нейросети перестали функционировать. К тому же они беспорядочно движутся, и за этим движением необходимо установить постоянное наблюдение. Могут произойти ситуации, угрожающие самому нашему существованию. Нам постоянно приходится делать резервные копии, для того чтобы попросту не погибнуть.
      - Это неприятно. Однако пока такие аварии не происходят повсеместно, ты можешь быть спокоен.
      - Вероятно. И все же общая работоспособность наших клеток очень понизилась, то же самое и с чувствительностью: деградирует до опасного уровня. У мембраны вялая мышечная реакция. Генерирование электричества почти на нуле. Основные механические и электрические системы не функционируют. Узлы связи и большая часть процессоров работают из рук вон плохо. Если такая ситуация продолжится, мы не сохраним биосферу в рабочем состоянии более двух недель.
      - Мне не хотелось бы расстраивать тебя еще больше, но что же я могу сделать?
      - Нужно позвать на помощь оставшееся население. Существуют процедуры, которые предотвратят ухудшение ситуации.
      - Это физические процедуры? Обращайся к живым, а не ко мне.
      - Мы пытаемся это сделать. Однако бывшие одержимые совершенно дезориентированы. И даже те, с кем мы имеем родственный контакт, на наш призыв не откликаются. А у людей, получивших серьезную психологическую травму, сейчас сильно ухудшилось физическое состояние.
      - Вот как?
      - В ячейках ноль-тау до сих пор содержатся почти триста наших родственников. А ведь это была твоя идея, помнишь? Кира держала их там наготове, для черноястребов. Надо их выпустить оттуда. У нас тогда будет хорошая команда, готовая помочь. Ведь среди них много квалифицированных инженеров.
      - Хорошая идея... Подожди, как случилось, что ячейки продолжают работать, когда все разладилось?
      - Ячейки ноль-тау изолированы, к тому же сделаны из высокотехнологичных, предназначенных для войны компонентов. К тому же они находятся в глубоких пещерах. Мы считаем, что все это дает им защиту от тех сил, что воздействуют на нас.
      - Если надо всего лишь нажать на кнопку выключателя, отчего бы не воспользоваться помощью служебного животного?
      - Их физическое состояние даже хуже, чем у людей. Все животные обиталища, похоже, страдают от сонной болезни. Наши распоряжения, посылаемые по родственной связи, до них не доходят.
      - А что же ксеноки?
      - С ними та же история. В биохимическом отношении они родственны земным существам. Если наши клетки пострадали, то и их тоже.
      - А вы не выяснили, в чем тут все-таки дело? Может, это что-то вроде глюков, которые происходят по вине одержимых?
      - Вряд ли. Возможно, это свойство присуще миру, в который мы попали. Мы обнаружили, что количественные характеристики этого пространства сильно отличаются от нашей галактики. Они и повлияли на энергистические характеристики одержимых. Следовательно, можно утверждать, что изменения в свойствах массы и энергии оказали воздействие и на строение атомов. Но пока не проведем полного анализа, не станем делать поспешных выводов.
      - Приходило тебе в голову, что все дело в Дьяволе, который не допускает электричество в эту часть ада?
      - Твоя мысль - это наша мысль. Мы все же предпочитаем рационализм. И это позволит нам придумать гипотезу, с помощью которой мы выйдем из этой дерьмовой ситуации.
      - Ну ладно. И чего же вы, все-таки, от меня хотите?
      - Было бы неплохо, чтобы ты поговорил с Толтоном. Он и отключит ноль-тау.
      - Почему? Кто он такой?
      - Уличный поэт. Он сам себя так называет. Один из жителей, которого нам удалось вырвать из лап Бонни.
      - У него есть ген сродственной связи?
      - Нет. Но говорят, что люди могут видеть призраков.
      - Да вы хватаетесь за соломинку.
      - А у тебя есть альтернатива?
      И привидения могут устать. Такое неприятное открытие сделал Дариат, когда дотащился до небоскребов, охвативших кольцом среднюю часть обиталища. Пусть даже мышцы эти воображаемые, и тело, которое они несут на большие расстояния, тоже воображаемое, приходится им нелегко, особенно если у тела габариты Дариата.
      - Это же, черт возьми, несправедливо, - заявил он личности обиталища. - Ведь когда души возвращаются из потустороннего мира, все они видят себя физически прекрасными двадцатипятилетними людьми.
      - Это обычное тщеславие.
      - Хотелось бы мне быть тщеславным.
      Парковая зона Валиска тоже становилась менее привлекательной. Ярко-розовый цвет травы, покрывавшей южную половину цилиндра, стала мускусно-серым. Дариат приписал этот эффект городскому смогу, окутавшему ландшафт. И дело было не в сниженном освещении, ведь тонкий плазменный сердечник оставался голубым. Виной всему был общий недостаток жизнеспособности мира, в который они попали. Растения-ксеноки прошли свой пик, цветы их опали, и теперь они, похоже, погрузились в спячку.
      Ранее здесь порхали и трещали различные насекомые, теперь их было не видно и не слышно. Несколько раз, правда, ему повстречались полевые мыши и их аналоги. Все они крепко спали. Свернувшись, они упали там, где их застал сон, не делая никакой попытки вернуться в свои гнезда и норки.
      - Обыкновенные химические реакции должны еще работать, - предположил он. - Если бы они не работали, то давно бы уже угасли.
      - Да. Хотя они, должно быть, до какой-то степени заторможены.
      Дариат поплелся дальше. Стебли травы, похожие на пружины, затрудняли ходьбу. Ногам приходилось преодолевать значительное сопротивление. Словно шел по реке, вода в которой доходила ему до середины икр. Так как жалобные стоны не прекращались, личность обиталища направила его по одной из узких звериных троп.
      В течение получаса ему было легче идти, так что, взвесив все обстоятельства, он произнес:
      - Ты сказал, что генерирование электрической энергии опустилось почти до нуля.
      - Да.
      - Но не до абсолютного нуля?
      - Нет.
      - Значит, обиталище находится в магнитном поле, раз по кабелям проходит ток.
      - Если рассуждать логически, то да.
      - Но?
      - Некоторые кабели ток пропускают, а большинство - нет. Правда, и те, по которым ток проходит, пропускают его спорадически. Понятия не имеем, удастся ли нам понять, что там такое происходит. Да и магнитного поля мы тоже не обнаружили. И, насколько мы видим, его ничто не может спродуцировать.
      - Что находится снаружи?
      - Почти ничего.
      Дариат почувствовал, что обиталище стало снимать неустойчивые изображения с чувствительных клеток наружной оболочки полипа и формировать из них связную картинку, так чтобы он посмотрел. То, что ему это далось так нелегко (раньше это свершалось автоматически), удивило и обеспокоило Дариата.
      На картине не было ни планет, ни лун, ни звезд, ни галактик. Одно лишь мрачное космическое пространство.
      Дариат ощущал движение Валиска на подсознательном уровне. Разве тут определишь траекторию? Огромный цилиндр вроде бы шел сквозь туманность, а узнать ее из этой галактики было немыслимо. Туманность эта состояла из чрезвычайно тонких, цвета слоновой кости, слоев, передвигавшихся так медленно, что движение это невозможно было хоть как-то зафиксировать. Если бы он смотрел на все материальными глазами, то приписал бы свою неспособность перенапряженной сетчатке. Он различал полосы мутной субстанции, менее плотной, чем атмосферное облако, но более густой, чем межзвездный газ.
      Вдруг за южной оконечностью Валиска блеснула седая полоса света, словно блестящая змея выскочила из глубины и, скользнув, исчезла за огромными иллюзорными волнами. Грязный туман полетел клочьями, окрасившись в изумрудные тона. Феномен длился не более секунды.
      - Это что, молния? - изумился Дариат.
      - Понятия не имеем. Но статического разряда на внешней оболочке полипа не обнаруживаем. Выходит, явление это не связано с электричеством.
      - А раньше ты его видел?
      - Сейчас это был третий случай.
      - Черт возьми! И как далеко это от нас?
      - Определить невозможно. Мы пытаемся установить соотношение различных данных, зафиксированных наружными сенсорными клетками. К сожалению, отсутствие четких доминант внутри скопления облаков затрудняет наше исследование.
      - Ты говоришь как эденист. Попробуй догадаться.
      - Предположительно в двухстах километрах отсюда.
      - Черт! И это все?
      - Да.
      - Выходит, за этой туманностью может быть что угодно.
      - Ты начинаешь осваиваться, мой мальчик.
      - Можешь мне сказать, двигаемся мы или нет? У меня такое впечатление, что двигаемся. Но может быть наоборот: это облака движутся мимо нас.
      - У нас то же ощущение. Повторяю, без обоснованных данных ничего определенного сказать нельзя. Попросту невозможно. С уверенностью скажем лишь одно: мы не ускоряемся и, следовательно, не проходим через гравитационное поле... если, разумеется, здесь это поле существует.