Он не был уверен, что те три лавки, которые он уже собрал во время приступов угрызения совести, выдержат вес более, чем четырех человек. Но крыша не текла, вокруг были знакомые богослужебные книги и церковное облачение, атрибуты для службы, у него была большая коллекция дисков с благочестивой музыкой, которую аудиоплейерный блок транслировал так, что она была слышна вокруг всего здания. Несмотря на неудачное начало, это все же была какая-то надежда. Позже церковь стала его убежищем. Освященная земля или нет, а Хорст не настолько глуп, чтобы считать это какой-то защитой, но иветы никогда здесь не появлялись.
      Но что-то появлялось.
      Хорст стоял перед скамейкой, которая служила алтарем, волосы на его руках встали дыбом, как будто он стоял в мощном статическом потоке. Он чувствовал чье-то присутствие в церкви, кого-то бесплотного и в то же время обладающего почти животной силой. Он чувствовал возраст этой силы, который был выше его понимания. В первый раз, когда Хорст увидел гигантика, он почти час смотрел на него в изумлении, живое создание, которое было уже старым, когда на Землю только еще пришла Церковь. Но даже гигантик не шел ни в какое сравнение, это дерево казалось саженцем. Возраст, настоящий возраст, был пугающим.
      Хорст не верил в духов. Кроме того, это присутствие было слишком реально для духа. Оно лишало церковь силы, поглощало те крохи святости, которые хоть когда-то существовали.
      - Кто ты? - прошептал он легкому бризу.
      На улице наступала ночь, силуэты колеблющихся верхушек деревьев на фоне золотисто-розового неба казались траурно-черными. Люди возвращались с полей, вспотевшие и уставшие, но с улыбками на лицах. По всей деревне разносились голоса. Абердейл казался таким мирным; ни о чем большем он и не мечтал, покидая Землю.
      - Кто ты? - спросил Хорст. - Это церковь, дом Божий. Я не допущу здесь святотатства. Только истинно раскаявшиеся желанны тут.
      На какой-то головокружительный момент его мысли неслись сквозь пустое пространство. Скорость казалась ужасной. Он в шоке закричал, вокруг него ничего не было, ни тел, ни звезд. Вокруг него было так, как он представлял себе нуль-пространство, которое существует за бортом звездного корабля во время прыжка.
      Внезапно он снова очутился в церкви. Небольшая ярко-красная звездочка горела в паре метров от него.
      На какое-то время он уставился на нее, потом начал хихикать:
      - Ты мерцай, мерцай звезда, расскажи, зачем пришла.
      Звездочка исчезла.
      Его смех перешел в сдавленное хныканье. Он выскочил из церкви в сгущающиеся сумерки, прошел по мягкой земле своего огорода, не обращая внимания на то, что топчет чахлые растения.
      Несколько часов спустя внимание деревни привлекло его пение. Он сидел на причале, держа в руках бутылку самогона. Собравшаяся вокруг толпа смотрела на него с презрением.
      - Демоны! - кричал он, когда Пауэл Манани и еще два поселенца поставили его на ноги. - Они ушли только для того, чтобы призвать демонов.
      Рут с отвращением посмотрела на него и побрела обратно в свою хижину.
      Хорста притащили домой, уложили на кровать и напичкали транквилизаторами из его же собственных запасов. Он так и уснул, продолжая бормотать предупреждения.
      * * *
      Лай-силфа интересовали люди. Из ста семидесяти миллионов чувствующих особей, с которыми ему пришлось сталкиваться, только триста тысяч могли его чувствовать либо при помощи технических средств, либо собственной психикой.
      Священник явно чувствовал его присутствие, но не понимал его природу. Люди, очевидно, обладали рудиментарной чувствительностью к своему энергетическому окружению. Оно просмотрело все записи, которые состояли из нескольких процессорных блоков и дисков памяти, имевшихся в Абердейле, которые в основном содержали учебные тексты, прихваченные с собой Рут Хилтон. Так называемые психические способности в них относили или к галлюцинациям или к жуликам, которые имитировали их наличие для получения финансовой выгоды. Однако эта раса имела обширную историю всевозможных случаев и мифов в прошлом. А их стойкая продолжающаяся приверженность религиозным верованиям показывала, насколько широко распространилось мнение, привившее "сверхъестественным" событиям ортодоксальное уважение. Для развития энергетической чувствительности здесь явно был большой потенциал, но для этого нужно было более рациональное мышление. Этот конфликт не был тайной для лай-силфа, хотя записей о расе, в которой две противоположные природы были бы настолько антагонистичны, он не помнил.
      * * *
      - Что вы думаете? - спросил Латон своих коллег, когда за Квинном Декстером закрылась дверь.
      - Это просто маленькая психопатическая дрянь, насаженная на крепкий стержень садизма, - сказал Волдсей, начальник группы вирусных технологий.
      - Декстер определенно неуравновешен, - сказала Камилла. - Не думаю, что ему можно доверять в том, что он сдержит какие-либо договоренности. Его одержимость в отношении отмщения этой самой Баннет является доминирующей мотивацией его поведения. Наша схема бессмертия не сможет заменить эту одержимость, она для него слишком интеллектуальна.
      - Могу сказать только одно: мы должны его уничтожить, - сказал Салкид.
      - Я склонен к тому, чтобы согласиться с вами, - кивнул головой Латон. - А очень жаль. Это как наблюдать со стороны себя в миниатюре.
      - Ты никогда ничего не делал без достаточных на то оснований, отец, возразила Камилла.
      - Но это только благодаря обстоятельствам, в других обстоятельствах все могло быть по-иному. Однако, оставим эти посторонние рассуждения. Наша текущая задача - собственная безопасность. Можно с полным основанием полагать, что Декстер сообщит большинству, если не всем, своих друзей-иветов о том, что в лесу таится что-то страшное. А это осложнит нам жизнь.
      - Ну и что? Нам просто надо будет позаботиться обо всей компании, сказал Салкид. В отличие от остальных изгоев, бывший капитан черноястреба с большим трудом выносил десятилетия вынужденного бездействия. - Я сам проведу у них вселение. Это доставит мне только удовольствие.
      - Прекрати строить из себя дурачка, Салкид, - отрезал Латон. - У нас нет возможности самим уничтожить всех иветов. Внимание, которое привлечет эта акция, будет для нас слишком опасным, особенно, когда это произойдет вскоре после похищений.
      - И что ты тогда предлагаешь?
      - Для начала подождем, пока Квинн Декстер выведет из строя коммуникационный блок надзирателя Манани, а после этого мы заставим поселенцев уничтожить иветов.
      - Каким образом? - спросил Волдсей.
      - Священник уже знает, что иветы поклоняются дьяволу. Мы просто сделаем так, чтобы это было известно каждому. И сделаем это таким образом, что они просто не смогут это проигнорировать.
      12
      Идрия следовала по слегка эллиптической орбите в Лиллском поясе астероидов в системе Новой Калифорнии при среднем удалении от основной звезды G5 на сто семьдесят миллионов километров. Это была железокаменная скала, которая выглядела как посиневшая очищенная брюква, имеющая семнадцать километров в поперечнике в самой широкой своей части и одиннадцать по оси вращения, которая проходила в самой узкой ее части. Кольцо из тридцати двух промышленных станций висело над изломанной поверхностью черной скалы, жадно принимало нескончаемый поток сырья, отправляемого дальше на висящий на стационарной орбите космопорт Идрии.
      Здесь был такой набор ископаемых, который мог оправдать вложение денег в скалу. Комбинация ресурсов Идрии была довольно редкой, а редкость всегда привлекает деньги.
      В 2402 году исследовательская партия обнаружила длинную жилу, вклинившуюся, как болезненная радуга, в обычную металлическую руду. Ее химический состав представлял странную смесь из серы, алюминия и кварца. Планетарный совет директоров пришел к выводу, что данная концентрация кристаллической жилы является достаточно ценной и вполне оправдывает затраты по ее добыче, и в 2408 году шахтеры и их горнодобывающая техника начали вгрызаться во внутренности скалы. Затем появились промышленные станции, которые занимались очисткой и обогащением руды. Численность населения поползла вверх, рудники углублялись, появились биосферы. К 2450 году главный рудник достиг пяти километров в длину и четырех в ширину, вращение Идрии было ускорено, чтобы создать хотя бы половину стандартной гравитации. Там проживало девять тысяч человек, образовавших общину, которая почти полностью могла себя обеспечить. Она объявила себя независимой и получила место в ассамблее системы. И все же этот город принадлежал компании, а компанией этой была "Лассен Интерстеллар".
      Лассен занимался и горной добычей, и перевозками, и финансами, и компонентами звездных кораблей, а кроме всего прочего еще и вооружением. Это было типичное Нью-Калифорнийское предприятие, продукт бесчисленных слияний и захватов, прямой последователь своего старого земного предшественника, расположенного на американском западном побережье. Его правление боготворило суперкапиталистическую этику, агрессивно расширялось, сливалось с правительством для получения выгодных контрактов, позволяющих дальнейшее развитие, давило на ассамблею для еще большего послабления в налогах, разбрасывало свои дочерние компании по всей Конфедерации, при каждом удобном случае наносило удар конкурентам и противникам.
      На Новой Калифорнии базировались тысячи подобных компаний. Корпоративные тигры, чьи прибыли поднимали уровень жизни всей системы. Их конкуренция была лютой и непримиримой. Ассамблея Конфедерации несколько раз высказывала свое неодобрение их сомнительному экспорту и старалась отслеживать контракты на поставки. Технологический уровень Новой Калифорнии был очень высок, и их вооружение пользовалось большим спросом. Компанию совершенно не интересовало, для какой цели приобретается их продукция; коли покупатель нашелся, заказ сделан, финансовая сторона обговорена, то ничего уже не могло остановить сделку. Этого не могли сделать ни Государственная палата экспортного лицензирования, ни, тем более, въедливые инспектора Конфедерации. При подобном подходе транспортировка иногда вызывала определенные трудности, особенно при сомнительных контрактах со звездными системами, на которые было наложено чрезмерное эмбарго. Капитаны, подписавшие подобные контракты, могли рассчитывать на высокую прибыль. А некоторых такие контракты привлекали просто своей авантюрностью.
      * * *
      "Леди Макбет" лежала в одной из тридцати с лишним ячеек дока промышленной станции, вращавшейся по свободной орбите вокруг Идрии. Оба люка ее грузового отсека в передней части корпуса были полностью открыты, обнажая металлическую пещеру с перевязанными трассами силовых и сигнальных кабелей, грузовые крепления и разъемы интерфейса регулировки окружающей среды, все это было обернуто в тусклую золотистую фольгу и в придачу плохо освещено.
      Ячейка дока представляла из себя семидесятипятиметровый кратер, изрезанный всевозможными трубопроводами. Прожектора, установленные на закругленных стенах, врезались яркими белыми лучами в свинцово-серый корпус звездного корабля, компенсируя бледные пряди солнечных лучей, падающих на станцию, когда она находилась в тени Идрии. Несколько складских стеллажей, напоминающих скорее строительные леса, оставленные после строительства станции, стояли вдоль края ячейки. Каждая из этих стоек была снабжена механической рукой с четырьмя суставами, используемой для погрузки и разгрузки транспорта. Пульты управления руками находились в прозрачных полусферических консолях, которые выступали на стенах ячейки, как отполированные заклепки.
      Джошуа Калверт стоял в отсеке грузового инспектора, держась за круговой леер, он навис над изогнутым радиационно-защитным стеклом так, что его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от окна, и наблюдал, как механическая рука берет со стеллажа очередной грузовой контейнер. Контейнеры были двухметровой длины и представляли из себя герметичные цилиндры со слегка закругленными концами, толстая белая оболочка из силиконового сплава защищала груз от широких перепадов температур, которым они могли подвергнуться во время космического путешествия. На каждом из них был нарисован геометрически стилизованный орел, торговая марка Лассена и несколько строчек - нанесенных по шаблону красных букв. Согласно коду, они содержали высококачественные магнитные компрессионные спирали для токамаков. И девяносто процентов контейнеров заключали в себе именно то, что и было написано; в десяти оставшихся процентах были упакованы спирали поменьше, которые вырабатывали еще более сильное магнитное поле, пригодное для хранения антивещества.
      Механическая рука опустила контейнер в трюм "Леди Макбет", и грузовые крепления сразу же сомкнулись вокруг него. Джошуа почувствовал, как у него екнуло сердце. В пределах Новой Калифорнии это был вполне законный груз, независимо от того, что там написано на контейнерах. В пределах межзвездного пространства его законность была довольно сомнительна, хотя хороший адвокат мог отмести любые обвинения. А вот в системе Пуэрто де Санта Мария, куда они и направлялись, обвинение напишут заглавными буквами десятиметровой высоты и раскрасят их в цвет детской неожиданности.
      Сара Митчем сжала его руку.
      - Нам действительно это так уж надо? - проворковала она.
      В прозрачной полусфере она сняла свой шлем и распустила волосы, которые теперь ленивыми волнами падали на плечи. Сара озадаченно поджала губы.
      - Боюсь, что да.
      Он пощекотал ее ладонь своим пальцем, это был их личный знак, который они часто использовали на борту "Леди Макбет". Сара была страстной любовницей, в этом он убедился за многие часы, проведенные вместе с ней в его каюте, но на этот раз ему не удалось поднять ей настроение.
      Нельзя было сказать, что "Леди Макбет" не приносила дохода: за восемь месяцев после первого контракта с Роландом Фрамптоном они сделали семь грузовых рейсов и один пассажирский, перевезя группу бактериологических специалистов, которая должна была включиться в экологическую исследовательскую партию в Нортвее. Но и сама "Леди Макбет" поглощала огромное количество средств: каждый раз, как они вставали в док, им требовалось топливо и прочие расходные материалы; бесконечные списки требующихся запчастей; не было еще полета, чтобы что-нибудь не сгорело или просто не выработало свой полетный ресурс, к этому надо добавить зарплату команде, а также плату за пользование портами и таможенные и иммиграционные пошлины. Джошуа в начале по-настоящему не представлял, какие расходы потребуются для эксплуатации "Леди Макбет". Каким-то образом Маркус Калверт справлялся с этой задачей. Прибыль держалась около нулевой планки, а поднять тариф выше он не мог: в этом случае он не сумел бы получить ни одного контракта. Джошуа больше зарабатывал, когда занимался мусором.
      Так что теперь он узнал на собственной шкуре, что стоит за всеми этими разговорами, которые капитаны вели в баре Харки. Как и он сам, они все рассказывали, как замечательно у них идут дела, как они продолжают летать только потому, что им нравится такая жизнь, а деньги при этом не играют никакой роли. Ложь, все это была великолепная, артистично исполняемая ложь. Только банки, спокойно сидя на одном месте, делают деньги, остальным приходится зарабатывать себе на жизнь.
      - В этом нет ничего зазорного, - сказал ему Хасан Рованд две недели тому назад. - Все мы в такой же дыре. Ты-то, Джошуа, намного в лучшем положении, чем большинство из нас. Тебе, по крайней мере, не надо выплачивать кредиты.
      Хасан Рованд был капитаном "Дечала", независимого транспорта, меньшего, чем "Леди Мак". Ему было далеко за семьдесят, и он уже провел в полетах пятьдесят лет, причем последние пятнадцать уже в роли капитана-владельца.
      - На грузовых перевозках настоящих денег не заработаешь, - пояснял он. - По крайней мере, это не для таких людей, как мы с тобой. Все маршруты, которые могут принести настоящую прибыль, подмяли под себя большие компании. Они все работают в герметично закрытых картелях, в которые таким, как мы, не пробиться.
      Они пили в клубе, который находился в жилом секторе индустриальной станции, вращавшейся на орбите вокруг Байдона. Станция представляла из себя двухкилометровое литиевое колесо, вращавшееся со скоростью, достаточной для создания на своем краю двух третьих от стандартной силы гравитации. Джошуа склонился над баром и наблюдал в огромное окно, как мимо проплывает ночная сторона планеты. Проблески освещенных городов вычерчивали в темноте странные кривые.
      - И где же тогда платят настоящие деньги? - уточнил Джошуа.
      Он уже пил целых три часа, достаточно долго, чтобы влить в себя изрядную долю алкоголя, просочившегося в его мозг и вестибулярный аппарат, поэтому мир теперь стал для него уютным и спокойным.
      - Полеты, в которых используются эти заумные трубы на четвертом рулевом двигателе, как это сделано у твоей "Леди Мак".
      - Забудь об этом. Мне еще не настолько нужны деньги.
      - Хорошо. Все в порядке, - Хасан сделал неопределенный жест рукой, в которой держал стакан с пивом, пиво пролилось, оставив на столе слегка изогнутую траекторию. - Я тебе просто объяснил природу того, что ты хотел: это - борьба и нарушение закона. Именно для таких вещей и существуют в этой галактике независимые капитаны. Каждый капитан время от времени делает такие рейсы. Некоторые из нас, такие как, например, я, делают подобные поездки чаще, чем большинство остальных. Зато можно поддерживать состояние корпуса и удерживать радиацию за защитными щитами.
      - Ты уже много раз проделывал такое? - поинтересовался Джошуа, мрачно уставившись в свой стакан.
      - Несколько раз. Не так чтобы много. Отсюда и пошла дурная репутация у капитанов-владельцев. Люди считают, что мы делаем это постоянно. А это не так. Они же ничего не слышат о тех обычных рейсах, которые мы делаем пятьдесят недель в году. Они слышат о нас только тогда, когда нас ловят, и все агентства новостей взрываются сообщениями об аресте. Мы постоянные жертвы массовой информации. Нам надо бы за это подать на них в суд.
      - Но тебя еще не ловили?
      - Пока нет. Я использую один прием, практически беспроигрышный, но для этого нужно два корабля.
      - А-а-а.
      Джошуа, очевидно, был пьян больше, чем он себе это представлял, потому что следующее, что он услышал, - это то, что он попросил:
      - Расскажи-ка мне об этом поподробней.
      А вот теперь, двумя неделями позже, он уже начал сожалеть о том, что тогда все это выслушал. Хотя, он должен был честно признать, что способ, действительно, был практически беспроигрышный. Эти две недели прошли в яростных приготовлениях. Кстати говоря, то, что Хасан Рованд рассматривал его как стоящего партнера, по мнению Джошуа, было явным комплиментом в его сторону, так как понадеяться проделать такое мог только очень хороший и опытный капитан. И рисковал в первую очередь не он, по крайней мере, в этот раз. Пока он был еще только младшим партнером. И все же двадцать процентов оплаты нельзя было сбрасывать со счетов, особенно когда эти проценты составляли восемьсот тысяч фьюзеодолларов, причем половина выплачивалась авансом.
      Последний контейнер с магнитными спиралями был укреплен в трюме "Леди Мак". Когда механическая рука улеглась на свою подставку, Сара Митчем тихо, с безнадежностью вздохнула. Ее беспокоил этот рейс, но она, как и вся остальная команда, согласилась на него, когда Джошуа объяснил им, что и зачем он затевает. И финансовое положение у нее тоже было довольно шатким. Альбомы на дисках, которые команда сбывала пиратским распространителям в портах, шли по минимальной цене. Большая часть ее личных сбережений пошла прахом, когда ее поймал официальный дистрибьютор. А здесь, на Идрии, она купила дисков больше, чем продала за всю жизнь. По крайней мере, Новая Калифорния была ведущей в производстве дисков, и Сара сможет продавать эти свежие записи еще около полугода, особенно если учесть, в какие отдаленные порты идет "Леди Макбет".
      Деньги пойдут в общий котел команды, так что через пару месяцев они уже смогут покупать собственный груз. Это была их светлая мечта, которая помогала им переживать обыденную беспросветность. Вскоре Норфолк должен был вступить в союз, тогда груз Норфолкских слез может принести им настоящую прибыль, особенно, если товар будет принадлежать не чужому дяде, а им лично. И тогда они, может быть, довольно долго смогут прожить без подобных рейсов.
      - Все погружено, и ни одной царапины на корпусе, - победоносно сообщила девушка, которая управляла механической рукой.
      Джошуа оглянулся и улыбнулся ей через плечо. Она была стройной и несколько высоковатой, на его вкус, но под изумрудным материалом комбинезона угадывались приятные формы.
      - Да, отличная работа, спасибо.
      Он установил связь с ее пультом, загрузил свой персональный код и подтвердил получение груза на борт "Леди Макбет".
      Девушка проверила данные и вручила ему диск с документацией о грузе.
      - Bon voyage, капитан.
      Джошуа и Сара вышли из грузового отсека и пошли по лабиринту узеньких коридорчиков по направлению к телескопическому воздушному шлюзу, который соединял капсулы жизнеобеспечения "Леди Мак" со станцией.
      Девушка-оператор механической руки, после того, как они вышли, подождала около минуты, потом закрыла глаза.
      - Все грузовые контейнеры погружены. "Леди Макбет" должна покинуть станцию через восемнадцать минут.
      - Спасибо, - ответил "Энон".
      * * *
      Транквиллити почувствовал возмущение гравитационного поля, вызванного окончанием тоннеля в назначенной зоне, находящейся в ста пятидесяти километрах от самого обиталища. На фоне грязно-желтого необъятного Мирчуско окончание тоннеля выглядело бесцветным кружком. И все же наблюдающий за ним через оптические датчики на одной из стратегическо-оборонных платформ дежурный дал предупреждение. Транквиллити получил сообщение о необычайно мощных признаках глубины тоннеля.
      Из тоннеля вылетел "Илекс". Это был космоястреб с более серым, а не синим, как обычно, корпусом. Он четко выскользнул из быстро сжимающегося окончания тоннеля и грациозно покачал корпусом, ориентируясь в пространстве.
      - Это "Илекс", корабль военного флота Конфедерации ALV-90100. Просим вашего разрешения на подход и докование.
      - Разрешение даю, - ответил Транквиллити. Космоястреб почти мгновенно увеличил скорость до трех g и направился к обиталищу.
      - Приму вас с большой радостью, - сказал Транквиллити. - Не очень-то часто меня посещают космоястребы.
      - Большое спасибо, но я не заслужил особых привилегий. Еще три дня назад мы выполняли задание по патрулированию в районе Элласа. Но сейчас нам поручили роль дипломатического курьера. Мой капитан, Аустер, был несколько раздражен этим. Он сказал, что мы не предназначены работать в качестве такси.
      - О, это уже что-то интересное.
      - Уверен, что это вызвано исключительными обстоятельствами. В связи с этим у моего капитана есть еще один запрос. Он просит Иону Салдану принять специального посланника адмирала Самуэля Александровича, капитана Майнарда Кханна.
      - Вы доставили этого капитана прямо с Авона?
      - Да.
      - Повелитель Руин считает за честь принять посланника адмирала, а капитана Аустера и его команду она приглашает сегодня вечером на обед.
      - Мой капитан принимает приглашение. Его очень заинтриговала Иона Салдана, агентства новостей слишком уж несдержанны в отношении ее.
      - Я могу рассказать тебе несколько историй про нее.
      - Правда?
      - А мне интересно будет услышать про сектор Эллас. Там много пиратов?
      * * *
      Вагончик транспортной трубы остановился, и оттуда на маленькую станционную платформу вышел капитан Кханна. Ему было тридцать восемь лет, у него были светло-рыжие, постриженные по-военному волосы; бледная кожа, попадая под солнечные лучи, покрывалась веснушками. Черты лица у него были правильными, глаза темно-карие. Свое тело он поддерживал в постоянной форме, благодаря сорокапятиминутной физической зарядке, одобренной командованием флота, которую он непременно делал каждое утро. Академию он закончил третьим среди ста пятидесяти офицеров; он бы закончил самым лучшим, если бы не оценка по компьютерной психологии, которая говорила о недостатке гибкости из-за его чрезвычайной "привязанности к доктринам".
      Он находился в адмиральской ставке уже полтора года и за это время не допустил ни одной ошибки. Это было его первое самостоятельное задание, и он откровенно был этим перепуган. Еще тактику и командные решения он мог осилить, мог даже совладать с тактикой адмиральского штаба, но вот почти затворница, всеми уважаемая, темная лошадка, девушка-подросток Салдана, родственно связанная с не-эденистским биотехническим обиталищем, - было совсем другое дело. Как, черт побери, можно составить мотивационный анализ такого существа?
      - У тебя все очень хорошо получится, - сказал адмирал Александрович, отдавая ему последние наставления. - Ты достаточно молод и не испугаешь ее своим возрастом, достаточно умен, чтобы не обидеть ее интеллект. И вообще, все девушки любят форму.
      Старик подмигнул и дружески подтолкнул его в спину.
      Майнард Кханна одернул тужурку своей безукоризненной темно-голубой формы, поправил на голове остроконечную шапку, расправил плечи и твердо зашагал по лестнице, ведущей со станции. Он оказался в просторном дворе, уставленном флагштоками, по его краям стояли большие вазы, полные бегоний и фуксий. Отсюда во все стороны расходились тропинки, ведущие в субтропический парк. В ста метрах от себя он увидел некое здание, но даже поверхностного взгляда на все это хватило для того, чтобы он застыл в изумлении. После того, как он прошел через воздушный шлюз в ячейке дока, он тут же сел в ожидавший его вагон, поэтому еще не видел самого обиталища. Сам размер Транквиллити был поразителен и настолько велик, что мог вместить внутри себя пару обычных обиталищ эденистов и потрясти их там, как игральные кости в стакане. Слепящая световая труба горячо сверкала над головой, белые, как сахарная вата, облачка легко плыли в воздухе. Панорама лесов и полей сверкала серебряными озерцами, а длинные ручьи поднимались по обе стороны от него, как стены долины самого Господа Бога. Километрах в восьми отсюда виднелось море, потому что с его сверкающими волнами и картинными островками - никак по-другому назвать это было невозможно. Он попробовал проследить эту арку глазами, задирал голову все выше и выше, пока его шапка не уперлась ему в затылок, угрожая свалиться. Над его головой висели тонны воды, готовые в любую минуту низвергнуться на него потоком, подобным тому, который обрушился на Ноя.
      Он поспешно опустил голову, стараясь припомнить, как он избавился от головокружения, когда посещал эденистские обиталища на орбите Юпитера.
      - Никогда не поднимай взгляд выше уровня горизонта и всегда помни, что бедная поверхность над твоей головой думает, что ты можешь упасть на нее, напомнил его старый сварливый путеводитель.
      Сознавая, что он поражен еще до того, как начал миссию, Майнард Кханна пошел по желто-коричневой каменной дорожке к зданию, которое напоминало эллинистический храм. Это была длинная базилика, один конец которой выходил внутрь круглой площадки, закрытой куполом из какого-то иссиня-черного материала, поддерживаемого белыми колоннами, промежутки между которыми заполнены сине-зеркальным стеклом.
      Дорожка привела его к другому концу базилики, где в карауле по обе стороны от входной арки стояли два сержанта, напоминая статуи гоблинов из кошмарных снов.
      - Капитан Кханна? - спросил один из них.
      Голос у него был мягким и дружелюбным и поэтому совсем не подходил к его внешности.
      - Да.
      - Повелитель Руин ожидает вас, пожалуйста, следуйте за моим служащим.
      Сержант повернулся и провел его в здание. Они пошли внутрь, центральный неф был увешан большими картинами в золоченых рамах, расположившимися на стенах из белого и коричневого мрамора.
      Сначала Майнард Кханна думал, что это голограммы, но потом понял, что картины двумерны, более детальный взгляд подсказал ему, что они написаны маслом. Там было множество сельских пейзажей, на которых люди, одетые в тщательно отделанные костюмы, скакали на лошадях или собирались в нарочито показушные группы. Сцены из истории Земли, еще доиндустриальный период. Это, должно быть, подлинники. У него в голове мелькнула мысль об их стоимости. Наверное, за вырученные деньги от продажи только одной из них можно было купить боевой крейсер.
      В дальнем конце нефа под прозрачным защитным колпаком на подставке покоилась капсула Востока. Майнард остановился и посмотрел на потрепанную сферу с трепетом и восхищением. Она была такой маленькой, такой грубой, и все же несколько кратких лет она представляла собой вершину человеческой технологии. Думал ли когда-нибудь о Транквиллити космонавт, который летал на этой машине?
      - Это который? - спросил он сержанта хриплым голосом.
      - Восток-6, на нем вылетела на орбиту Валентина Терешкова. Это была первая женщина в космосе.
      Иона Салдана ждала его в большой круглой комнате для аудиенций, расположенной в самом конце нефа. Она сидела за стоящим в центре письменным столом, имеющим форму полумесяца. Обильные потоки света, проливающиеся сквозь стекла между колоннами, превращали воздух в платиновый туман.
      На белом полу полипа был изображен гигантский коронованный феникс, раскрашенный в красный и синий цвета. От двери до стола капитан прошествовал целую вечность, звук его каблуков, отлетающий от полированной поверхности, отдавался сухим эхом в пустом пространстве.
      "Хочет запугать, - подумал он. - Здесь начинаешь понимать, как ты одинок, если противостоишь ей".
      Подойдя к столу, он четко отсалютовал. Как-никак, она все же была главой государства; отдел протоколов в штабе адмирала неоднократно подчеркивал это, неустанно напоминая ему, как он должен себя при этом вести.
      На Ионе было простое летнее платье цвета морской волны с длинными рукавами. Ее короткие, светло-золотые волосы, казалось, мягко блестели в ярком свете.
      Она была просто мила, как и на всех аудиовизуальных записях, которые ему пришлось изучить.
      - Садитесь, капитан Кханна, - сказала она, улыбнувшись. - Мне кажется, что вам очень неудобно так стоять.