20

Видимое с борта звездолета «Крестьянская месть» пространство растворилось, вытолкнув корабль, диаметр которого составлял сорок восемь метров. Солнечный ветер и тусклый свет далекой звезды системы Новой Калифорнии в последний раз коснулись темного силиконового корпуса. Плавно выдвинулись из своих углублений сенсоры ближнего действия. Хищно сверкнули круглые золотые линзы, вмонтированные в черные вздутия. Ощупывая космическое пространство в радиусе пятьсот километров, они вели поиск объектов искусственного происхождения.

Поток данных, передаваемых сенсорами, хлынул в сознание Эрика Такрара. Это был язык монохромных символов. Курсоры пробегали по огромным, постоянно изменяющим свою конфигурацию экранам. Наконец эти вылепленные из фотонов стервятники набросились на подробный список величин. Радиация, масса и данные лазерного сканирования аккуратно вносились в список параметров.

Материализовавшись из вибрирующих двоичных фракталов, «Кристальная луна» висела в пространстве на расстоянии двухсот шестидесяти километров от «Крестьянской мести». Это был межпланетный грузовой корабль длиной восемьдесят метров. На одном конце его корпуса находилась капсула жизнеобеспечения, а на другом — покрытые серебряной фольгой резервуары и красноватого цвета труба привода плавления. Панели термосброса, похожие на крылья ветряной мельницы, окаймляли сферу отсека поддержания окружающей среды, которая находилась под капсулой жизнеобеспечения. Коммуникационные тарелки выступали из решетчатой башни, расположенной в передней части капсулы. Средняя часть корабля представляла собой шестиугольную раму, которая поддерживала пять колец со стандартными грузовыми контейнерами. Некоторые из них посредством толстых кабелей и шлангов были соединены с отсеком поддержания окружающей среды.

Тонкая струя голубой плазмы длиной двадцать пять метров, вырываясь из трубы плавления, придавала «Кристальной луне» постоянное ускорение, равное шестидесяти g. Этот корабль покинул астероид Теама еще пять дней тому назад, взяв на борт груз промышленных машин и генераторов микроплавления, предназначенных для поселения на астероиде Юкиа, расположенном во внешнем поясе астероидов Дана, который вращался вокруг газового гиганта Сакраменто. Из трех поясов астероидов Дана был наименее населенным, и туда редко летали звездолеты. Единственной связью «Кристальной луны» с цивилизацией (и военным флотом) был его микроволновый коммуникационный луч, направленный на астероид Юкиа, который лежал в трехстах двадцати миллионах километрах впереди по курсу.

Когда нейронные процессоры Эрика доложили, что расчеты закончены, он приказал рентгеновским лазерам открыть огонь.

Над тарелками микроволновой связи «Кристальной луны», который находился в двухстах пятидесяти километрах, поднялся вихрь алюминиевых снежинок. В передней части капсулы жизнеобеспечения появился длинный коричневый шрам.

«Господи, только бы никого не было в каюте, которая расположена ниже», — подумал он.

Эрик попытался отогнать эту мысль. Даже секундная слабость могла стоить ему жизни. Еще в академии его достаточно долго в этом убеждали. В его нейронные процессоры даже была введена специальная программа контроля поведения, которая должна была упреждать любую неадекватную реакцию. Но даже неосторожное вздрагивание или прерывистое дыхание могли быть опасными.

«Крестьянская месть» включила привод плавления и двинулась в направлении подбитого грузового корабля с ускорением в пять с половиной g. Эрик сделал еще два выстрела из рентгеновского орудия в трубу плавления «Кристальной луны». Из нее перестала вылетать струя плазмы. Охлаждающая жидкость била струей из скрытого тенью разрыва в корпусе. Сверкающий серебристо-голубой шлейф уносило назад.

— Хороший выстрел, Эрик, — похвалил Андре Дюшамп. Он загрузил в свои нейронные процессоры дублирующую программу управления огнем. Если бы новый член экипажа не открыл огонь, то через какие-нибудь доли секунды это сделал бы сам Андре Дюшамп. Несмотря на поведение Эрика в баре «Каталина», Андре все же мучили сомнения. В конце концов, О'Флагерти был одним из них, и любой, кто столкнулся бы с необходимостью его убить, сделал бы это без особых угрызений совести. Но открыть огонь по безоружному гражданскому судну…

— Ты заслужил свое место на борту, — едва слышно сказал Андре, отменяя свою программу управления огнем.

На расстоянии ста двадцати километров от «Кристальной луны» Андре развернул корабль и начал торможение. Скользнули, открываясь, двери ангара. От большой перегрузки Андре даже присвистнул.

У него были все основания испытывать удовлетворение. Неважно, что это был ничтожный межпланетный прыжок. Двести шестьдесят километров, которые отделяли его от жертвы, были идеальной дистанцией для нападения. Покинув Теаму, «Крестьянская месть» перешла на орбиту Сакраменто. Все сенсоры корабля прощупывали траекторию, которую им продал Ленс Коулсон. И вот наконец они обнаружили слабый след выхлопа «Кристальной луны». Рассчитать координаты прыжка из той точки, где они находились, было весьма непросто.

Двести шестьдесят километров. Космоястребы вполне могли внести поправку в эти точные расчеты.

Выходя на перехват «Кристальной луны», Андре Дюшамп распорядился оставить панели термосброса внутри единого силиконового корпуса «Крестьянской мести». Координаты прыжка были тщательно рассчитаны. Андре был осторожен, он учитывал, что им, возможно, придется быстро уходить. Так уже бывало и раньше: космоястребы, пребывая в режиме невидимости, поджидали свою жертву, или из грузовых контейнеров неожиданно выскакивали морские пехотинцы Конфедерации. Правда, до сих пор все это случалось с другими.

— Бев, прощупай, пожалуйста, нашу цель сенсором активного захвата, — приказал Андре.

— Слушаюсь, капитан, — отозвался Бев Леннон.

К обшивке «Кристальной луны» потянулись шупальца сканирующих лучей, выпущенных боевыми сенсорами. Бриллиантовое копье пламени, вырывавшееся из трубы плавления «Крестьянской мести», превратилось в небольшой шар сверкающего гелия, прилипший к соплу. Струя охлаждающей жидкости, вырывавшейся из пробитой трубы плавления, слегка раскачивала корпус «Кристальной луны», который находился в шести километрах от них. В кормовой части вспыхивали огни ионных ускорителей, которые пытались погасить колебания корпуса и стабилизировать положение корабля.

Ионные ускорители «Крестьянской мести» подталкивали громоздкий звездолет к его беспомощно барахтавшейся добыче. Брендон вывел из ангара многоцелевой аппарат и стартовал в направлении «Кристальной луны». За ним медленно закрылась одна из дверей грузового отсека.

— Давай, Брендон, — нетерпеливо пробормотал Андре, наблюдая за тем, как маленький вспомогательный аппарат устремился вперед, оставляя за собой ярко-желтый след. Через двадцать минут диспетчерская служба Юкиа узнает о том, что связь с кораблем оборвалась. Еще несколько минут уйдет на бюрократические проволочки, а затем сенсоры нащупают след «Кристальной луны». Выяснится, что привод плавления корабля и его аварийный маяк не работают. Они поймут, что это означает. Флот будет поднят по тревоге, и если только не произойдет какое-нибудь чудо, то в дело вмешается патрульный космоястреб. Поэтому на проведение всей операции Андре отводил максимум двадцать минут.

— Вроде бы все чисто, — сообщил Бев Леннон. — Но экипаж, должно быть, уцелел после первого удара рентгеновского лазера. Я засек электронные излучения, которые исходят из капсулы жизнеобеспечения. Полетные компьютеры все еще работают.

— И они специально вырубили аварийный маяк, — добавил Андре. — Это разумно, должно быть, они понимают, что мы разрежем их жестянку пополам, чтобы заткнуть любой крик о помощи. Может быть, они хотят договориться?

Он приказал полетному компьютеру открыть внутренний канал связи корабля.

Когда включилась стойка аудио-видеопроектора, Эрик услышал шипение помех, доносившихся с тускло освещенного мостика «Кристальной луны». Раздались мелодичные звонки, а затем детский плач. Он увидел, что Мадлен Коллум, лежавшая в амортизационном кресле, приподняв голову, повернулась в направлении коммуникационной консоли. Сине-красные тени заскользили по ее удлиненному, гладко выбритому черепу.

— «Кристальная луна», подтвердите контакт, — потребовал Андре Дюшамп.

— Подтвердить? — вырвался из аудио-видеостойки дрожащий от гнева мужской голос. — Знаешь ли ты, грязная скотина, что двое членов моего экипажа погибли?! Изжарились заживо! Тине было всего пятнадцать лет!

Нейронные процессоры прекратили жжение в глазах, которое внезапно почувствовал Эрик. Пятнадцатилетняя девочка! Господь Всемогущий! Эти межпланетные перевозки часто становились семейным бизнесом. В экипажи кораблей привлекались двоюродные и родные братья и сестры.

— Откройте задвижки контейнеров DK-30-91 и DL-30-07, — потребовал Андре так, как будто он ничего не слышал. — Это все, что нам нужно.

— Пошел ты.

— Мы все равно их разрежем, англичанишка, но уж если начнем это делать, то разрежем и капсулу. Я вскрою ваш корпус, как фольгу пакета с замороженными продуктами.

Боевые сенсоры показывали Эрику, что многоцелевой катер подошел к поврежденному кораблю на расстояние двести метров. Десмонд Лафо уже снабдил манипуляторы катера лазерными резаками. Белые веретенообразные аппараты проходили предварительный тест на выполнение команд. Вслед за маленьким проворным катером, который находился уже в трех километрах от поврежденного корабля, двигалась громада «Крестьянской мести».

— Мы подумаем об этом, — раздался голос на борту «Кристальной луны».

— Папа! — заверещала где-то вдалеке девочка, — папа, сделай так, чтобы они ушли.

Какая-то явно испуганная женщина пыталась ее успокоить.

— Нечего тут думать, надо выполнять, — заявил Андре. Наступила тишина.

— Сволочи, — пробормотал Андре. — Эрик, вдарь-ка еще по этой капсуле.

— Если мы их убьем, они не смогут освободить контейнеры.

Андре нахмурился.

— Пугни их, но не убивай.

Эрик активизировал один из лазеров звездолета, который был предназначен для выполнения задач по перехвату на близком расстоянии. Он представлял собой последний пояс защиты от ударов боевых пчел. Это было мощное и высокоточное оружие. Снизив уровень мощности до пяти процентов, Эрик прицелился в переднюю часть капсулы жизнеобеспечения. Инфракрасный луч вырезал в покрытом защитной пеной корпусе круг диаметром сорок сантиметров. Из отверстия вырвался насыщенный парами газ.

Усмехнувшись над тем, что он принял за проявление Эриком робости, Андре вновь открыл канал связи с кораблем.

— Освободите контейнеры.

Никакого ответа не последовало. Эрик больше не услышал голоса девочки.

Тем временем Брендон повел катер вокруг колец бочкообразных контейнеров, окружавших среднюю часть «Кристальной луны». Обнаружив первый контейнер с генераторами микроплавления, он навел на него камеры внешнего обзора. Зажимы замка опоры, на которой он покоился, плотно лежали на загрузочных штифтах. Горестно вздохнув по поводу того, сколько времени и сил придется потратить на то, чтобы освободить контейнер, Брендон зафиксировал положение катера над контейнером и приказал компьютеру управления резаками выдвинуть манипулятор. После этого стал резать зажимы. Брызнули капли расплавленного металла. Они напоминали метеоритный поток, сгоравший в плотных слоях атмосферы.

— Что-то происходит, — докладывал Бев Леннон. Электронные сенсоры показывали, что силовые цепи внутри капсулы жизнеобеспечения «Кристальной луны» вновь оживают. Атмосфера по-прежнему бесконтрольно выходила из отверстия, проделанного лазером. — Эй..

Из корпуса вылетел круглый кусок обшивки. Эрик инстинктивно навел рентгеновские лазеры на отверстие, открывшееся за листом металла, который, вращаясь, улетал к звездам. Оставляя за собой столб пламени, из отверстия вылетел маленький аппарат. Это, несомненно, была спасательная шлюпка.

Шлюпка представляла собой конус, диаметр основания которого составлял четыре метра, а высота — пять. Носовую часть окружало кольцо, состоявшее из контейнеров с оборудованием и резервуаров с топливом. Тусклое серебро защитной пены отражало блеск звезд. В спасательной шлюпке шесть человек могли находиться в космосе в течение месяца. Можно было, предварительно сбросив кольцо с оборудованием и топливом, сесть на какую-нибудь планету земного типа. Это было дешевле, чем обеспечивать экипаж капсулами ноль-тау, но кораблю-матке лучше было не покидать обитаемые звездные системы.

— Вот черт, теперь нам придется резать лазером каждую задвижку, — гневно воскликнул Андре Дюшамп. Он видел, что Брендон освободил лишь половину первого контейнера. Согласно его расчетам, у них оставалось еще девять минут. Скоро нужно будет уносить ноги. — Вдарь по этой чертовой шлюпке, Эрик.

— Нет, — спокойно сказал Эрик. Между тем спасательная шлюпка, закончив разгон, сбросила ненужный ускоритель.

— Я тебе приказываю.

— Я ничего не имею против пиратства, но не намерен принимать участие в резне. На шлюпке есть дети.

— Он прав, Андре, — сказала Мадлен Коллум.

— Вот черт! Хорошо, но как только Брендон вытащит эти контейнеры, я хочу, чтобы от «Кристальной луны» ничего не осталось. Из-за этого строптивого капитана мы рискуем головой. Я хочу его уничтожить.

— Слушаюсь, капитан, — ответил Эрик. «Как это характерно, — подумал он, — сами мы нападаем, паля из лазеров, но как только нам оказывают сопротивление, то мы считаем это вопиющей несправедливостью. По возвращении на Транквиллити я наверняка испытаю непрофессиональное удовлетворение оттого, что упек Андре Дюшампа на исправительную планету».

Все было закончено за сорок пять секунд до истечения отведенного на операцию срока. Освободив оба контейнера, Брендон отбуксировал их в грузовой трюм «Крестьянской мести». После того как катер причалил к своей опоре и был осторожно втянут в ангар, рентгеновские лазеры открыли огонь по «Кристальной луне». Оставшиеся контейнеры были расколоты, и их изломанное содержимое ушло в пространство. Расплавившиеся штанги крепления изогнулись, как будто их кто-то пытался разжевать. Резервуары с топливом были пробиты. Края вырвавшегося наружу огромного облака пара тянулись к удалявшейся спасательной шлюпке.

Дверь ангара звездолета закрылась. Боевые сенсоры снова задвинулись в темный корпус. Пространство вокруг «Крестьянской мести» задрожало. Очертания звездолета стали искажаться, и он исчез.

Дрейфуя среди обломков разнообразного мусора и замерзшего в космическом вакууме газового облака, спасательная шлюпка посылала электромагнитные сигналы, взывая о помощи.

Молва об успехах Джошуа в его первом рейсе на Норфолк достигла Транквиллити еще до того, как «Леди Макбет» совершила посадку в большом космопорте. Как это у него выходит? Было в этом парне что-то необычное. Маленький удачливый развратник.

Джошуа повел свой экипаж в переполненный бар Харки. Трубы оркестра выводили бравурную мелодию военного марша. Четыре официантки стояли у залитой пивом стойки бара, короткие черные юбки едва прикрывали их соблазнительные прелести. Экипажи и группы работников космопорта встретили вновь прибывших веселыми приветствиями и улюлюканьем. Один длинный стол был заставлен бутылками с вином и шампанским в ведрах со льдом. У края стола, изображая радушную улыбку, стоял сам Харки. Все присутствующие затихли.

Самодовольно ухмыляясь, Джошуа обвел взглядом окружающих. Должно быть, Алистер II каждый день видит такую картину из окна своей парадной кареты. Просто сказка!

— Не хотите ли выступить с речью?

— НЕТ!

Джошуа резко взмахнул рукой. Харки несколько театрально поклонился.

— Тогда открывайте бутылки.

За столом поднялась суета. Шум стоял такой, что Варлоу пришлось перекрикивать его, при этом создавалось впечатление, что на полную мощность работают сразу несколько аудио-видеостоек. Грянул оркестр. Официантки, расталкивая посетителей, носились по помещению. Случайно толкнув смущенного и слегка напуганного Гидеона Кавана прямо на Эшли Хенсона, Джошуа прихватил со столика с напитками несколько бокалов. Осыпаемый бесчисленными поцелуями, Джошуа двигался в направлении кабинета, расположенного в углу бара. Там его ждали Баррингтон Гриер и Роланд Фрамптон. По дороге он загрузил в память нейронных процессоров образы и имена трех девушек, рассчитывая в будущем встретиться с ними.

На губах поднимавшегося из-за стола Роланда Фрамптона играла слегка растерянная улыбка. Он явно был обеспокоен тем обстоятельством, что количество доставленного груза оказалось столь большим — ведь он заключил контракт на закупку всей партии. Тем не менее Фрамптон обменялся с Джошуа теплым рукопожатием.

— Я подумал, что мне лучше прийти сюда, — сказал он весело. — Когда еще ты доберешься до моей конторы. Ведь на Транквиллити только о тебе и говорят.

— В самом деле?

Баррингтон Гриер мягко надавил на плечо Джошуа, и все они сели за стол.

— О тебе спрашивала эта девушка, Келли, — сказал Баррингтон.

— Ах вот как, — Джошуа заерзал на стуле. Из памяти нейронных процессоров всплыл соответствующий файл: Келли была репортером из корпорации новостей Коллинза. — Ах да. Так как она поживает?

— По-моему, она выглядит весьма привлекательно. Все эти дни передавали ее репортажи. Три раза в неделю она ведет программу утренних новостей Коллинза.

— Прекрасно. Рад это слышать, — из внутреннего кармана золотисто-желтой куртки, которую он надел поверх летной формы, Джошуа вынул маленькую бутылочку Норфолкских слез.

Роланд уставился на нее как на змею.

— Это букет Криклейда, — бархатным голосом пояснил Джошуа. Он поставил на стол три бокала и не торопясь стал извлекать из горлышка пробку. — Я его уже пробовал. Этот букет — один из самых лучших на планете. Разлив производится в округе Стоук.

Прозрачная жидкость перекочевала из грушевидной бутылки в бокалы.

Подняв свой бокал, Роланд Фрамптон принялся разглядывать жидкость на свет, падавший от настенных светильников.

— Ваше здоровье, — сказал Джошуа и сделал глоток. Дракон опалил его внутренности своим дыханием. Роланд Фрамптон пил мелкими глотками.

— О боже, это просто восхитительно! — он взглянул на Джошуа. — Сколько ты привез? Здесь ходят слухи, что…

Джошуа демонстративно вынул опись. Это был лист бумаги с отпечатанным текстом, в конце которого красовалась замысловатая подпись Гранта Кавана, сделанная черными чернилами.

— Три тысячи ящиков! — взвизгнул Роланд Фрамптон, выпучив глаза. Внимательно посмотрев на Джошуа, Баррингтон Гриер выхватил опись из рук Роланда. — Черт возьми! — пробормотал он.

Роланд вытер лоб шелковым носовым платком.

— Это замечательно. Да, это замечательно. Но я никак не рассчитывал на такое количество, Джошуа. Дело в том, что капитаны, которые в первый раз совершают рейс на Норфолк, обычно не привозят так много товара. Мне придется договариваться… с банком. Это займет время.

— Конечно.

— Ты сможешь подождать? — с надеждой спросил Роланд Фрамптон.

— Ты мне очень помог, когда я начинал это дело. Так что, думаю, что смогу подождать пару дней.

В порыве радости Роланд Фрамптон взметнул вверх сжатую в кулак руку. К нему явно возвращалась былая решимость.

— Отлично, через тридцать часов я выпишу на твое имя чек Джовиан-банка. Я этого никогда не забуду, Джошуа, и надеюсь, что когда-нибудь ты мне расскажешь, как тебе удалось провернуть это дело.

— Может быть, и расскажу.

Одним залпом осушив свой бокал, Роланд встал.

— Через тридцать часов.

— Отлично. Если меня не будет, отдай его кому-нибудь из моего экипажа. Похоже на то, что они никуда отсюда не уйдут.

Джошуа проводил взглядом старика, который, пошатываясь, пробирался сквозь возбужденную толпу.

— Благородно с твоей стороны, — заметил Баррингтон, — ведь ты мог потребовать, чтобы он немедленно изъял эти деньги из своей обширной коммерческой сети.

Подняв бокалы, они чокнулись. Джошуа улыбнулся.

— Как я уже сказал, он дал мне передышку, в которой я нуждался.

— Роланд Фрамптон не нуждается в передышке. Он считал, что делает тебе услугу, соглашаясь купить твой груз. Капитаны, которые делают первый рейс на Норфолк, в лучшем случае привозят двести ящиков.

— Да, я слышал.

— А ты вернулся с грузом, стоимость которого в пять раз превышает стоимость всего фрамптоновского бизнеса. И ты намерен рассказать нам, как тебе удалось такое провернуть?

— Нет.

— Не вздумай этого делать. Уж не знаю, что в тебе есть, но клянусь, я весьма сожалею о том, что не являюсь твоим компаньоном.

Опорожнив свой бокал, Джошуа с улыбкой передал Баррингтону маленькую бутылку Норфолкских слез.

— Вот, примите с благодарностью.

— Разве ты не останешься? Ведь это твой праздник.

Джошуа огляделся по сторонам. В центре группы девиц возвышалась фигура Варлоу. Все они хохотали глядя на то, как одна из девиц, усевшись на его согнутую руку, болтала в воздухе ногами. Низко нагнувшись, в кабинет вошел Эшли, также в сопровождении девиц. Одна из них кормила его с тарелки кусочками морепродуктов. Он уже ничего не различал вокруг себя.

— Нет, — вдруг запротестовал он, — у меня назначено свидание.

— Ну это, должно быть, нечто из ряда вон выходящее.

— Не это, а эти.

«Исакор» стоял на своем прежнем месте, уткнувшись носом в скользкую отмель. Нависшее над рекой огромное вишневое дерево укрывало от постороннего взгляда корпус судна. Нижние ветви дерева плескались в воде.

Лейтенант Мерфи Хьюлетт облегченно вздохнул, увидев впереди очертания судна. Поскольку солнце уже село, имплантам сетчатки его глаз пришлось активировать режим инфракрасного видения. Темные пятна листьев вишневого дерева искажали розовые очертания рыбацкого судна. Казалось, что «Исакор» укрылся за стеной водопада.

На самом деле лейтенант не надеялся на то, что судно дождется возвращения его отряда. Сослуживцы в казармах частенько над ним подшучивали. Выведенное ими «правило Мерфи» гласило: если может случиться какая-нибудь неприятность, то она непременно случится. И на сей раз это правило действовало как никогда раньше.

В течение пяти часов им приходилось отражать упорные атаки неприятеля. Это были белые огненные шары, которые без всякого предупреждения вылетали из-за деревьев. Отряд неустанно преследовали мелькавшие в джунглях едва различимые фигуры. Они не давали людям ни минуты покоя. Очертания этих фигур не всегда напоминали людей. Семь раз им пришлось отступать, используя для зачистки местности термо-индукционные карабины. Вырубив джунгли струями невидимой энергии, люди с трудом пробирались через тлеющие корни ползучих растений и завалы пепла.

Все четверо получили ранения той или иной степени тяжести. Казалось, ничто не могло погасить белый огонь, если он коснулся плоти. Мерфи сильно хромал. На его правое колено был наложен пакет с медицинскими нанопакетами. Его левая рука безжизненно повисла вдоль тела — он даже не был уверен в том, что нанопакет сумеет спасти его пальцы. Однако более всего Мерфи был обеспокоен состоянием Нильса Ригера. Огненный шар попал парню прямо в лицо. Он лишился глаз и носа. Лишь сенсоры бронированного костюма, передавая изображение непосредственно его нейронным процессорам, позволяли ему видеть дорогу. Но даже обезболивающие блоки и постоянные вливания гормонов внутренней секреции не могли уберечь парня от приступов боли, в результате которых он впадал в забытье и терял ориентацию. Разговаривая сам с собой, он постоянно кричал, требуя, чтобы они ушли и оставили его в покое. Иногда он даже читал молитвы.

Мерфи поручил ему сопровождать захваченную ими пленницу. С этим заданием он еще мог справиться. Тучная женщина маленького роста с седеющими волосами сказала, что ее зовут Жаклин Кутер. На ней были джинсы и рубашка из толстой хлопчатой ткани. Удар ее кулака был сильнее, чем у любого из морских пехотинцев, обладавших усиленной мышечной системой (об этом свидетельствовала, в частности, сломанная рука Луиса Бейта). Обладая большей выносливостью, чем пехотинцы, она могла выводить из строя электронные блоки, встроенные в их защитные костюмы. Этому могли помешать лишь подталкивания в спину стволами крупнокалиберных винтовок системы Брадфилда, заряженных химическими патронами.

Они взяли ее в плен спустя двадцать минут после того, как в последний раз вышли на связь с Дженни Харрис. Это случилось, когда они отпустили своих лошадей. Животные обезумели, видя, как с неба падают шары белого огня.

Справа от Мерфи, со стороны джунглей, которые он видел в красно-черных тонах, раздался какой-то негромкий звук. Гарретт Туччи выстрелил по зарослям растительности разрывными пулями. Мерфи успел заметить едва уловимое движение какой-то светящейся красной фигуры, мгновенно метнувшейся в сторону. Это был либо человек в развевающемся широком плаще, либо гигантская летучая мышь, вставшая на задние лапы.