Я встала на колени возле Стивена, не отрывая глаз от других. Очень трудно было даже не глянуть вниз, но слишком они были близко. Волчица была неимоверно быстра, и вряд ли Райна будет спасать меня еще раз. Мне и так повезло, что она запретила наносить мне раны.
      Я обняла Стивена одной рукой за пояс, и он сумел забросить руки мне на шею. Я встала, он почти всей тяжестью висел на мне, но вдвоем мы могли стоять, а с моей помощью Стивен смог даже идти. Отлично, что он моего роста, - будь он побольше, было бы труднее. У него распахнулся халат, и он попытался запахнуть его одной рукой, но не смог. Он начал снимать с моего плеча вторую руку.
      - Брось, Стивен. Надо идти.
      - Я не хочу, чтобы меня так видели. - Он смотрел на меня почти в упор, взгляд рассеянный от наркотиков, из василькового глаза стекает единственная слеза. - Пожалуйста.
      Черт бы побрал. Я прислонила его к стене и сказала:
      - Давай побыстрее.
      Пока он завязывал пояс, медленно и неуклюже, я смотрела на Райну. Стивен всхлипывал.
      - Иногда ты так же сентиментальна, как Ричард, - сказала Райна. - Но ты могла бы убить нас, всех нас, даже брата Стивена, и ничего не почувствовать.
      Я поглядела в ее медовые глаза.
      - Кое-что я бы почувствовала.
      - Что?
      - Спокойствие.
      Пятясь, я открыла дверь и должна была выглянуть и проверить, что оттуда никто на меня не бросится. Когда я снова повернулась, Габриэль двигался вперед, но Райна держала его за руку. И смотрела на меня так, будто видела впервые. Будто я удивила ее. Это чувство было взаимным. Я знала, что она извращенная натура, но и в кошмарном сне я бы не подумала, что она может насиловать членов своей стаи.
      Мы со Стивеном вышли в коридор, и я глубоко вздохнула, будто внутри что-то отпустило. Нас оглушили звуки схватки. Я хотела броситься туда: Ричард был жив, или борьбы уже бы не было. Значит, есть время. Должно быть.
      Я крикнула Райне:
      - Не высовывай морду, пока мы не уйдем, Райна, или я тебе ее снесу.
      Из комнаты не ответили. Мне надо было к Ричарду. Стивен споткнулся, чуть не свалив нас обоих. Он повис у меня на плечах, но сумел подняться.
      - Ты со мной, Стивен?
      - Все в порядке. Только забери меня отсюда.
      Его голос прерывался, казалось, он вот-вот потеряет сознание. Нести его и стрелять одновременно я не могла - по крайней мере не собиралась пробовать. Я сильнее подхватила его за талию.
      - Держись, Стивен, и я тебя вытащу.
      Он кивнул:
      - О'кей.
      Это слово почти потерялось в шуме драки.
      Я вышла в главный зал, и там был хаос. Ричарда не было видно - только масса тел, рук, ног, что-то с когтями над всем этим, волк-человек ростом почти в семь футов. Он нагнулся и выхватил из свалки Ричарда, вцепившись в него когтями. Ричард ткнул в него рукой, слишком длинной для человеческой и слишком безволосой для волка, прямо под горло.
      Гигант поперхнулся, захаркал кровью.
      Волк размером почти с Ричарда бросился ему на спину. Ричард пошатнулся, но не упал. Клыкастая пасть вонзилась ему в плечо, мохнатые когтистые лапы хватали со всех сторон. А, мать его так! Я дала очередь в деревянный пол. Сильнее подействовало бы, если бы дать очередь по лампам, но пули отскочили бы с той же скоростью, что и ударили бы, а я не хотела попадать под собственные рикошеты. Держать автомат одной рукой было непросто. Я дала очередь от себя и до кровати. Все застыли от неожиданности. Ричард выполз из свалки, обливаясь кровью. Поднялся, чуть пошатался, но двигался сам. Мне бы ни за что не вытащить и его, и Стивена, не говоря уже об автомате.
      Ричард остановился у портьеры, поджидая меня. Стивен повис на мне, обмякнув. Кажется, он отключился. Мучительно медленно я двинулась к Ричарду. Если я оступлюсь и упаду, они набросятся. На меня смотрели глаза, человечьи и волчьи, и не было за ними ничего, с чем можно говорить. Они смотрели на меня, будто прикидывая, какова я на вкус, и заранее радуясь, что скоро это узнают.
      Гигантский человеко-волк заговорил, и странно было слышать искаженную человеческую речь из шевелящейся волчьей пасти.
      - Тебе не убить нас всех, человек.
      Он был прав. Я чуть приподняла автомат.
      - Верно, но кто первый в очереди?
      Я отступала, и никто из них не двигался. Когда я поравнялась с Ричардом, он взял у меня Стивена, легко, как ребенка. Кровь из пореза на лбу заливала лицо.
      - Стивен никогда сюда не вернется. Никогда, - объявил Ричард.
      Снова заговорил человеко-волк:
      - Ты не умеешь убивать, Ричард. В этом твоя слабость. И даже если мы снова притащим сюда Стивена, ты нас не убьешь. Накажешь, причинишь боль, но не убьешь.
      Ричард ничего не ответил. Наверное, это была правда. А, черт!
      - Я тебя убью, - сказала я.
      - Анита, ты не понимаешь, что говоришь! - сказал Ричард.
      Я поглядела на него, потом на ожидающую толпу.
      - Убийство - только это они и понимают, Ричард. Если ты не готов их убить, Стивен в опасности. Я этого не хочу.
      - Настолько, что готова ради этого убить? - спросил Ричард.
      - Да, готова ради этого убить.
      Человеко-волк смотрел на меня в упор.
      - Ты не из стаи.
      - Это несущественно. Стивен неприкосновенен. Скажите Райне: если кто-нибудь попытается затащить его сюда, она мне ответит лично.
      - Сама мне скажи.
      Райна стояла в коридоре, голая, абсолютно не смущаясь, будто на ней был самый лучший шелк. Габриэль стоял у нее за спиной.
      - Если кто-нибудь притащит сюда Стивена и заставит его сниматься, я тебя убью.
      - Даже если я здесь буду ни при чем.
      Я улыбнулась, будто бы в самом деле поверила.
      - Даже так. Кто бы ни сделал это и зачем, отвечать головой будешь ты.
      Она кивнула, почти поклонилась:
      - Да будет так, Анита Блейк. Но знай: ты бросила мне вызов перед лицом моей стаи. Я не могу оставить это без ответа. Будь ты оборотнем, у нас была бы дуэль, но ты человек, и это создает проблемы.
      - Ты это, сука, знаешь, и если ты думаешь, что я собираюсь бросить оружие и драться с тобой один на один, то ты просто сумасшедшая.
      - Но ведь так было бы нечестно?
      - Посмотрев, чем ты там занималась, в той комнате, я теперь знаю, что тебе на честную игру плевать.
      - Ах это, - сказала она. - Стивен никогда не поднимется в иерархии стаи. В нем нет вызова. Он - подстилка для каждого, кто выше него.
      - Был, - сказала я.
      - Ты предлагаешь ему свою защиту?
      Я уже слыхала этот вопрос раньше и знала, что его смысл куда более глубок, чем кажется, но мне это было все равно. Я хотела избавить Стивена и готова была для этого на все - убить или стать мишенью. Да все равно, наверное, наемный убийца скоро со мной покончит.
      - Да, он под моей защитой.
      - Он и без того под моей защитой, Анита, - сказал Ричард.
      - Пока ты не готов убивать, чтобы ее подкрепить, это мало что значит в этой компании.
      - Ты будешь убивать, поддерживая заявление Ричарда о защите? спросила Райна.
      - Она не понимает твоего вопроса, - сказал Ричард. - Нечестно его задавать тому, кто не понимает.
      - Тогда объясни ей это, Ричард, но не сегодня. Сейчас уже поздно, а нам еще снимать и снимать. Уведи свою человечиху и объясни ей правила. Объясни, как глубоко она сегодня себя закопала. Когда она поймет, позвони мне. А я постараюсь сделать дуэль между нами как можно более честной. Скажем, завяжу себе глаза или привяжу руку за спину.
      Я хотела что-то сказать, но Ричард перебил:
      - Пойдем, Анита, нам пора.
      Он был прав. Я могла бы убить многих, но не всех. Не подумала прихватить запасной магазин для автомата. Вот глупышка.
      Мы вышли из двери - я позади всех, спиной, готовая стрелять в любого, кто высунет голову. Никто не высунул. Ричард нес Стивена в темную весеннюю ночь и не оглядывался, будто знал, что преследования не будет.
      Я открыла дверь, и Ричард положил Стивена на заднее сиденье.
      - Сможешь отвезти нас домой? - спросил он.
      - Да. Ты сильно ранен?
      - Нет, но мне надо сидеть позади со Стивеном, на случай, если он очнется.
      С этим я не могла спорить. Я поехала. Мы были в безопасности, мы были до сих пор живы. Но если бы они на нас набросились... Ладно, раз нам ничего не грозит, я могу позлиться.
      - Что ж, мы выжили - спасибо тебе за твой план.
      - И никто не погиб - спасибо мне за мой план.
      - Только потому что я была вооружена лучше обычного.
      - Ты была права, - сказал он. - Это была западня. Ты довольна?
      - Довольна.
      - Рад слышать.
      Под иронией слышалась усталость.
      - А что ты мне должен объяснить, Ричард? - Я глянула в зеркало заднего вида, но не смогла рассмотреть лица Ричарда в темноте.
      - Райна поддерживает приказы Маркуса. Она - его лупа. Он ее использует для тех вещей, которые сам не одобряет - например, для пыток.
      - Значит, я обозначила себя как твоя лупа
      - Да, а я Фенрир. И в обычной ситуации я бы уже выбрал себе лупу. В стае раскол, Анита. Я беру под защиту своих последователей, и если Маркус пытается их обидеть, я выступаю против него, либо мои последователи защищают друг друга с моего одобрения. Если тебя не поддерживают Фенрир или вожак, то идти против вожака - это бунт.
      - А какое наказание за бунт?
      - Смерть или увечье.
      - Я думала, вы заживляете любые раны, кроме смертельных.
      - Нет, если в рану ткнуть раскаленным металлом. Огонь очищает и останавливает процессы заживления. Только снова открыв рану, ее можно залечить.
      - У вампиров точно так же, - сказала я.
      - Я не знал, - ответил Ричард, думая о чем-то другом.
      - Как же ты поднялся до второго места в стае, никого не убив? У тебя же должно было быть много поединков.
      - Смертельной обязана быть лишь схватка за место Ульфрика. Мне надо было только побеждать противников.
      - Вот почему ты занимался карате и поднятием тяжестей - чтобы иметь возможность победить.
      Я когда-то спросила, зачем поднимать тяжести, если ты и без того можешь выжать автомобиль. Ричард ответил, что имеет смысл, если любой твой противник умеет выжать автомобиль не меньшего размера. Он был прав.
      - Да.
      - Но если ты не убиваешь, то твоя угроза не очень кусается - извини за каламбур.
      - Мы не звери, Анита. И то, что в стае всегда так было, не значит, что ничего не должно меняться. Мы все равно люди, а это значит, что мы умеем владеть собой. Черт возьми, должен же быть способ получше, чем истреблять друг друга!
      Я покачала головой:
      - Не ругай зря зверей. Настоящие волки не убивают друг друга за ранг.
      - Только вервольфы, - отозвался Ричард. У него был усталый голос.
      - Я восхищаюсь твоими целями, Ричард.
      - Но ты с ними не согласна.
      - Да, не согласна.
      С заднего сиденья донесся вопрос Ричарда:
      - У Стивена ни одной раны. Почему он кричал?
      Я ссутулилась и сейчас заставила себя разогнуться. Сворачивая на старый хайвей № 21, я думала, как бы это поделикатнее ему рассказать, но что деликатного может быть в изнасиловании? Я рассказала, что видела.
      Позади воцарилось долгое молчание. Я уже почти доехала до поворота к дому Ричарда, когда он спросил:
      - И ты думаешь, что, если бы я на своем пути поубивал бы нескольких, этого бы не случилось?
      - Я думаю, что Райны или Маркуса они боятся больше, чем тебя, следовательно - да.
      - Если ты подкрепишь мои угрозы убийством, это подорвет все, что я пытался сделать.
      - Я тебя люблю, Ричард, и восхищаюсь тем, что ты задумал. Я не хочу подрывать твои усилия, но если они снова тронут Стивена, я сделаю, что сказала. Я их убью.
      - Это мой народ, Анита, я не хочу, чтобы их убивали.
      - Это не твой народ, Ричард. Это шайка чужих, у которых с тобой общая болезнь. Вот те оборотни, которые тебя поддерживают, рискуя попасть под гнев Маркуса, - это твой народ. Они ради тебя поставили на карту все, Ричард.
      - Когда Стивен вступил в стаю, это я сказал Райне, чтобы она его не трогала. Я всегда его защищал.
      - Твои намерения очень достойны, Ричард, но Стивену они сегодня не помогли.
      - Если я позволю тебе убивать за меня, Анита, это будет то же самое, что убивать самому.
      - Я не спрашивала твоего разрешения, Ричард.
      Он откинулся на спинку сиденья, и я поняла, что он не пристегнут. Хотела было ему сказать, чтобы пристегнулся, но не стала. Это его машина, и Ричард вполне выживет после полета через лобовое стекло.
      - То есть, если они тронут Стивена, ты их убьешь не для меня, а потому, что так сказала?
      - Угроза не стоит ничего, если ты не готов ее выполнить, - сказала я.
      - Ты готова убить ради Стивена. Почему? Потому что он спас тебе жизнь?
      Я покачала головой. Это трудно было объяснить.
      - Не только. Когда я увидела его сегодня, увидела, что они с ним делают... он плакал, Ричард. Он... черт побери, Ричард, он теперь мой. Есть немного людей, ради которых я готова убить: чтобы охранить их или чтобы отомстить. Сегодня к этому списку добавилось имя Стивена.
      - А мое имя там есть? - спросил он и положил подбородок мне на плечо поверх спинки сиденья. Он потерся щекой о мою щеку, и я ощутила еле заметную, колючую щетину.
      - Знаешь сам, что есть.
      - Мне непонятно, как можно так небрежно говорить об убийстве.
      - Знаю.
      - Моя заявка на место Ульфрика была бы сильнее, если бы я готов был за нее убивать, но не знаю, стоит ли она того.
      - Если хочешь погибнуть мучеником за великие идеи - пусть. Мне это не нравится, но пусть. Только не обрекай на мученичество тех, кто тебе верит. Они стоят дороже любого набора идей. Сегодня тебя чуть не убили.
      - Ты не хочешь во что-то поверить, Анита, если это не просто. Убивать - плохо.
      - Отлично, - сказала я, - но сегодня из-за тебя чуть не убили меня. Это ты понимаешь? Если бы они на нас бросились, я бы не пробилась наружу. И я не хочу лезть в огонь лишь потому, что ты строишь из себя Ганди.
      - В другой раз можешь остаться дома:
      - Черт побери, я не это хочу сказать, и ты отлично меня понимаешь. Ты хочешь жить в каком-то мире Оззи и Харриет. Может быть, когда-то жизнь и была такой, но это было давно. Если ты не бросишь эту чушь, тебя убьют.
      - Если бы я действительно думал, что мне надо стать убийцей ради выживания, я бы предпочел не выжить.
      Я оглянулась. Лицо его было мирным, как у святого. Но святым можно стать только после смерти. Глядя снова на дорогу, я понимала, что можно бросить Ричарда, но, если я это сделаю, он в конце концов погибнет. Сегодня он поехал 6ы туда один и уже не вышел 6ы. У меня на глаза навернулись слезы.
      - Ричард, я не знаю, смогу ли я пережить, если ты погибнешь из-за меня. Для тебя это что-нибудь значит?
      Он поцеловал меня в щеку, и по ней соскользнуло что-то жидкое и теплое.
      - Я тебя тоже люблю.
      Это были всего лишь слова. Он готов был погибнуть из-за меня. Совершить все что угодно, почти самоубийство.
      - У тебя кровь идет, - сказала я.
      Он вздохнул и сел ровно, откинувшись на спинку.
      - И сильно. Жалко, Жан-Клода нет подлизать. - Он тихо и горько засмеялся.
      - Тебе не нужен врач?
      - Отвези меня домой, Анита. Если нужен будет врач, я знаю одну крысолюдку, которая выезжает на дом.
      Голос у него был усталый, бесцветный, будто он не хочет больше говорить. Ни о ранах, ни о стае, ни о высоких идеях. Я чувствовала, как растет стена молчания, и не знала, чем ее разбить. Потом послышались тихие звуки, и я поняла, что Ричард плачет.
      - Прости меня, Стивен, - шептал он. - Прости ради Бога.
      Я ничего не сказала, потому что ничего умного сказать не могла. Я только недавно заметила, что могу убить и не моргнуть глазом. Ни приступов совести, ни кошмаров - ничего. Как будто какую-то часть моей личности просто отключили. Меня не беспокоило, что мне так легко стало убивать. Беспокоило меня то, что это меня не беспокоило. Но от такого состояния тоже бывает польза, вот как сегодня. Думаю, они все, до последнего мохнатика, решили, что я сделаю что сказала. Иногда хорошо быть страшной.
      9
      Было 4:40 утра, когда Ричард внес Стивена к себе в спальню. Окровавленная рубашка присохла к спине. - Иди спать, Анита. Я займусь Стивеном.
      - Я должна осмотреть твои раны, - сказала я.
      - Все нормально.
      - Ричард...
      Он повернулся ко мне: лицо с коркой засохшей крови, глаза - дикие.
      - Нет, Анита, я твоей помощи не хочу. Она мне не нужна.
      Я медленно вдохнула и выдохнула.
      - Хорошо, пусть будет по-твоему.
      Я ожидала извинений за то, что он на меня рявкнул, но их не последовало. Ричард просто ушел в другую комнату и накрыл за собой дверь. Я постояла в гостиной, не очень понимая, что делать. Я задела его чувства, может быть, даже чувство мужской чести. Ну и хрен с ним, с чувством. Если не хочет слушать правду, то и хрен с ним, с Ричардом. Тут людские жизни стоят на кону, и я не собираюсь лгать в утешение, если это приведет к чужим смертям.
      Я прошла в гостевую спальню, закрыла дверь и легла спать. Надела просторную футболку с карикатурой Артура Конан Дойля. Можно было бы взять и что-то посексуальнее, признаюсь. Избавила бы себя от хлопот. "Файрстар" лег под подушку, автомат под кровать, так, чтобы можно было дотянуться. Рядом я положила запасной рожок. Вряд ли мне понадобится столько огневой мощи, но, если тебя то и дело пытаются ликвидировать и вдобавок наседает стая вервольфов, чувствуешь себя несколько неуверенно.
      Только засовывая под матрац серебряные ножи, чтобы до них тоже можно было дотянуться, я сообразила, насколько неуверенно. Но ножи все же оставила. Неуверенность и мания преследования предпочтительнее смерти.
      Вытащив из чемодана Зигмунда - это игрушечный пингвин, - я свернулась под одеялом. У меня были какие-то иллюзии, что ночь в доме Ричарда - это может быть романтично. Теперь-то видно, как мало я знала. Три ссоры за одну ночь - рекорд даже для меня. Вряд ли это благоприятный признак в смысле долгосрочности отношений. От этой мысли перехватило дыхание, но что я должна была делать? Пойти в ту комнату и извиниться? Сказать ему, что он прав, хотя это и не так? Сказать, что ничего страшного, если его убьют и нас всех из-за него тоже? Это уж никак не годилось. Я обняла Зигмунда, чуть не передавив его пополам. Плакать я отказалась. Вопрос: почему я больше боюсь потерять
      Ричарда, чем боюсь наемных убийц? Ответ: потому что на убийства мне плевать, а на потерять Ричарда - нет. Я заснула, обняв пингвина, задумавшись напоследок, продолжаем ли мы встречаться с Ричардом. Кто сохранит его в живых, если меня рядом не будет?
      Меня что-то разбудило. Моргнув, я сунула руку под подушку за "файрстаром". Когда он оказался в ладони, я прислушалась. Стук, кто-то стучится в запертую дверь. Тихо и неуверенно. Ричард пришел извиняться? Слишком это было бы удобно.
      Я откинула одеяло, уронив Зигмунда на пол. Положила его в чемодан, опустила крышку, не закрывая, и босиком прошлепала к двери. Встав сбоку, я спросила:
      - Кто там?
      - Это я, Стивен.
      Я перевела дыхание - оказывается, я его задерживала. Зайдя с другой стороны, я отперла дверь, приоткрыла - медленно, проверяя, действительно ли там только Стивен.
      Он стоял возле двери в спортивных трусах Ричарда. Они свисали ему до колен. Длинные волосы спутаны, будто спросонья.
      - Что случилось? - спросила я, опуская пистолет. Стивен следил за ним глазами.
      - Ричард ушел, а я боюсь быть один.
      Он это сказал, избегая глядеть мне в глаза.
      - Как - ушел? Куда?
      - В лес. Сказал, что хочет проверить, нет ли там убийц. Он имел в виду Райну?
      Здесь Стивен поднял глаза, синие и широко открытые, и в них мелькнул нарастающий страх.
      Я взяла его за руку, не зная, правильно ли поступаю. Некоторые не любят прикосновений после того, как подверглись сексуальному насилию. Но Стивена это, кажется, успокоило. Однако он все оглядывался на пустую гостиную, нервно потирая руками плечи.
      - Ричард велел мне оставаться в доме. Он сказал, что мне надо отдохнуть. - Он снова стал избегать моего взгляда. - Анита, я боюсь один... Я... - Он повесил голову, и волосы скрыли лицо, как занавес. - Я не могу уснуть. Я все время их слышу.
      Я взяла его пальцем за подбородок и осторожно приподняла его лицо.
      - Ты хочешь спать у меня?
      - Ричард сказал, что можно.
      - Перескажи мне его слова, - попросила я.
      - Я ему сказал, что не могу один. Он ответил: здесь Анита, иди и спи с ней. - Он неловко посмотрел, на меня и что-то, видно, прочел у меня на лице. - Ты рассердилась. Я тебя понимаю. Извини. Я...
      Он хотел повернуться, и я поймала его за руку.
      - Все нормально, Стивен, я на тебя не сержусь. Просто у нас с Ричардом вышло... недоразумение.
      Мне совершенно не хотелось спать на одной кровати со Стивеном. Она была слишком мала для двоих, и уж если делить ее с кем-то, так я бы предпочла Ричарда, но этого, увы, не произойдет. При наших темпах - быть может, и никогда.
      - Можешь оставаться.
      Я не добавила насчет держать руки при себе. В его лице отражалась потребность, не имеющая ничего общего с сексом. Ему надо было, чтобы его держали за руку, чтобы сказали, что чудище под кроватью ушло и не вернется. В последнем я не могла ему помочь - эти чудища были настоящими. Но с первым я вполне справлюсь. Пусть я хладнокровная убийца, но я могу одолжить ему игрушечного пингвина.
      - Можешь принести подушку из комнаты Ричарда? - спросила я.
      Он кивнул и принес, прижимая ее к груди, будто спал с ней, а не на ней. Может, пингвин - не такая уж глупая мысль.
      Я заперла за ним дверь. Я могла бы перебраться в комнату Ричарда. Там кровать пошире, но там большое окно и кормушки для птиц. А в спальне для гостей - только маленькое окошко. Его легче защитить. Если не пытаться выскочить в окно, то обе комнаты - как западня, и потому я осталась там, где было безопаснее. Кроме того, надо было бы перетаскивать и все оружие, а тут бы я до света не справилась.
      Положив одеяла на кровать, я сказала:
      - Давай ты первый. - Если кто-нибудь войдет в дверь, я хочу первой оказаться на его пути, но этого я вслух не сказала. Стивен и без того достаточно нервничал.
      Он влез в постель со своей подушкой, вжимая ее в стену, потому что и на самом деле здесь не было места для двух подушек нормального размера. Стивен лег на спину, длинные желтые волосы обрамляли его лицо, как у Спящей Красавицы. Он глядел на меня. Мужчины с волосами длиннее моих попадаются нечасто. Он был скорее смазлив, чем красив, хорошенький, как куколка. Вот так, гладя на меня синими глазами снизу вверх, он выглядел лет на двенадцать. Это было из-за выражения лица, будто он ожидал, что я его сейчас пну, и он ничего не сделает, потому что не может. В эту минуту я поняла, что имела в виду Райна, когда говорила, что он - подстилка для всех. В Стивене ничего не было доминантного, и я задумалась о его биографии. Такой взгляд бывает у детей, подвергавшихся насилию. И они это насилие принимают как должное.
      - Что случилось? - спросил Стивен.
      - Ничего, - ответила я, отводя глаза.
      Сейчас не время было спрашивать, не бил ли его отец. Я подумала, не натянуть ли джинсы, но в них неудобно спать, не говоря уже о том, что жарко. Было начало весны, настоящий зной еще не начался, всего семнадцать градусов, но недостаточно холодно, чтобы спать в джинсах, особенно если с тобой в постели есть еще кто-то. И я не знала, не воспримет ли это Стивен как оскорбление. Черт, как-то слишком все это сложно. Я выключила свет и легла под одеяло рядом с ним. Будь хоть один из нас побольше, мы бы не поместились. Стивену пришлось перевернуться на бок.
      Он свернулся, уткнувшись мне в спину, и прижав к себе, будто я мягкая игрушка. Я напряглась, но Стивен не заметил. Он зарылся лицом мне в спину, глубоко вздохнул. Я лежала в темноте и не могла заснуть. Два месяца назад я чуть не стала вампиром, и у меня нарушился сон. Близкое дыхание смерти я могла перенести. Но близкое дыхание возможности стать нежитью меня испугало. Я это преодолела и спала уже нормально, спасибо, вот до сих пор. Нажав кнопку на часах, я глянула на время - всего 5:30. Я спала где-то час. Класс.
      Стивен стал дышать глубже, и тело его расслабилось. Во сне он тихо всхлипывал, его руки сжимались вокруг меня, потом плохой сон оставлял его, и Стивен лежал теплый и спокойный.
      Я тоже задремала, прижав руку Стивена к своему телу. Он был почти не хуже мягкой игрушки, хотя время от времени двигался.
      Сквозь белые шторы лился свет дня, и я поначалу думала, что именно от него и проснулась. Проснулась я с затекшими мышцами, в той же позе, что и засыпала, будто ночью не шевельнулась. Стивен все еще был обернут вокруг меня, закинув ногу поверх моих ног, будто пытаясь прижаться ко мне посильнее даже во сне.
      Я секунду так полежала, ощущая обнимающее меня тело, и сообразила, что никогда раньше не просыпалась с мужчиной. У меня в колледже был жених, и мы занимались сексом, но он никогда не оставался на ночь. То есть я никогда не спала с мужчиной в одной кровати. Несколько странно. Я лежала в волнах тепла от тела Стивена и хотела, чтобы это был Ричард.
      Мне казалось, будто меня что-то разбудило, но что? Я высвободилась из-под одеяла и от тела Стивена. Он перевернулся на другой бок, вздохнул, недовольно что-то буркнул сквозь сон. Я подоткнула вокруг него одеяла и взяла у себя из-под подушки "файрстар".
      По моим часам было почти 10:30. Я проспала часов пять. Натянув джинсы, я взяла зубную щетку, чистое белье и носки и отперла дверь, держа в руке "файрстар". Умываясь, я положила его на крышку унитаза. Я и дома так делаю.
      Мимо двери прошли люди, разговаривая. Один из голосов был женский. Я положила вещи на пол, сняла пистолет с предохранителя и положила левую руку на ручку двери.
      - Это я слышал щелчок предохранителя? - спросил мужской голос с той стороны двери, и я узнала этот голос.
      Поставив предохранитель на место, я сунула пистолет за пояс спереди и накрыла футболкой. Вооруженная, но так, чтобы было не видно, я открыла дверь. Там стоял Джейсон, ухмыляясь во весь рот. Ростом он был с меня, прямые светлые волосы до плеч. Глаза невинного цвета весеннего неба, но взгляд их был отнюдь не невинным. Он вытянул шею и поглядел на лежащего в моей постели Стивена.
      - А моя очередь следующая? - спросил он.
      Я вздохнула, взяла вещи под мышку, закрыла за собой дверь.
      - Что ты тут делаешь, Джейсон?
      - Кажется, ты не рада меня видеть. - На нем была футболка в сеточку, джинсы старые, полинявшие, с вырванным коленом одной штанины. Ему было двадцать, и он учился в колледже, пока не вступил в стаю. Сейчас он был волком у Жан-Клода, служа телохранителем и закуской перед завтраком у Принца города - кажется, других функций у него не было.
      - Не рано ли для футболки в сеточку?
      - Ты погоди, посмотришь, что я надену сегодня на гала-концерт открытия танцевального клуба у Жан-Клода.
      - Я могу там и не оказаться, - сказала я.
      Он приподнял брови.
      - Ты провела ночь под крышей Ричарда и пропустила свидание с Жан-Клодом. - Он покачал головой. - Мне твоя мысль не кажется удачной.
      - Слушай, ни один из них мною не владеет, понятно?
      Джейсон попятился и поднял руки, изображая сдачу.
      - Эй, не надо стрелять в гонца! Ты знаешь, что это Жан-Клода взбесит, и он еще думает, что ты спала с Ричардом.
      - Этого не было.
      Он покосился на дверь:
      - Знаю, Анита, и просто шокирован твоим выбором партнеров.
      - Когда ты расскажешь Жан-Клоду, что я спала со Стивеном, ты абсолютно ясно укажешь, что мы всего лишь спали в одной кровати и ничего больше. Если из-за твоего неудачного подбора слов Жан-Клод сделает плохо Стивену, я рассержусь. А ты не хочешь, чтобы я на тебя сердилась, Джейсон.
      Он поглядел на меня пару секунд. Что-то мелькнуло в его глазах - это зверь его на миг пробудился к жизни. В Джейсоне было чуть-чуть того, чего полно было в Габриэле. Восхищение опасностью, болью и просто удовольствие быть костью в чужом горле. Джейсон в целом был терпим, неплохой, в общем, парень, Габриэль был извращенец, но этот у них общий недостаток был. После этой ночи я подумала, что бы сказал Джейсон о том представлении. Я почти была уверена, что он бы не одобрил, но уверена не на сто процентов. Это уже что-то говорит о Джейсоне.
      - Ты действительно наставила автомат на Райну и Габриэля?
      - Действительно.
      Из комнаты Ричарда вышла женщина с охапкой полотенец. Она была ростом пять футов шесть дюймов, а темно-каштановые волосы у нее были настолько курчавыми, что не могли не быть натуральными. На ней были темно-синие брюки и кофточка с короткими рукавами. Завершали наряд босоножки с открытыми пальцами. Женщина оглядела меня сверху донизу, несколько, кажется, разочарованная.
      - Вы, значит, Анита Блейк.
      - А вы?..
      - Сильвия Баркер. - Она протянула мне руку, я ее пожала. Как только наши ладони соприкоснулись, я уже знала, кто она.
      - Ты из стаи? - спросила я.
      - Откуда ты узнала? - заморгала она, убрав руку.
      - Если хочешь сойти за человека, не касайся того, кто знает, что искать. Твоя сила мне колет кожу.
      - Тогда не буду даже пытаться сойти.
      И ее сила окатила меня, как жар из открытой дверцы печи.
      - Впечатляет, - сказала я, радуясь, что у меня голос не задрожал.
      Она чуть улыбнулась:
      - От тебя это не слабый комплимент. Ладно, мне надо отнести эти полотенца в кухню.
      - А что происходит? - спросила я.
      Сильвия с Джейсоном переглянулись. Она покачала головой:
      - Ты знала, что Ричард ранен?
      У меня перехватило дыхание.
      - Он сказал, что с ним все будет в порядке.
      - В конце концов да.
      Я почувствовала, что бледнею.
      - А где он?
      - В кухне, - ответил мне Джейсон.
      Я не побежала - это было рядом, но мне очень хотелось.
      Ричард сидел за кухонным столом, без рубашки, спиной ко мне. И эта спина была сплошь следы от когтей. В левом плече был след от укуса выдранный клок мяса.