- Сделаю все, на что способна.
      - Мне кажется, вы во всем так поступаете.
      С этими словами он откланялся и вышел.
      Когда за ним закрылась дверь, я повторила вопрос:
      - О чем вы тут спорили?
      Ричард обернулся на Жан-Клода и снова посмотрел на меня.
      - У тебя на несколько секунд прекратилось дыхание. И сердце не билось. Я думал, ты умираешь...
      Я повернулась к Жан-Клоду:
      - Расскажите вы.
      - Ричард хотел, чтобы я снова поставил вам метку. Я отказался.
      - Умненький вампир, - сказала я. Он пожал плечами.
      - Вы в свое время очень ясно высказались, ma petite. Я никогда больше не дам повода себя обвинить, что вторгся в вас силой. Ни в каком смысле.
      - Кто-нибудь делал искусственное дыхание, массаж сердца?
      - Ты сама начала дышать, - ответил Ричард, сжимая мою руку. - Ты меня до смерти перепугала.
      Я отняла у него руку:
      - Значит, ты предложил меня ему в слуги.
      - Мне казалось, мы согласились на триаду силы. Может быть, я не понял, что это значит.
      Я хотела сесть, но не была уверена, что у меня получится, поэтому ограничилась тем, что нахмурилась, глядя на Ричарда.
      - Я буду делить силу с вами обоими, но никогда не дам Жан-Клоду меня пометить. Если он когда-нибудь опять позволит себе сделать это насильно, я его убью.
      Жан-Клод кивнул:
      - Попытаетесь, ma petite. Это танец, который мне не хотелось бы начинать.
      - Я дам ему себя пометить сегодня, перед тем как идти к стае, - сказал Ричард. Я уставилась на него:
      - Что ты такое сказал?
      - Жан-Клод сегодня пойти со мной не может. Он не член стаи. Если мы будем соединены, я смогу вызвать силу.
      Я попыталась сесть, и если бы Ричард меня не подхватил, упала бы. Я лежала у него на руках, впиваясь пальцами в его плечи, стараясь заставить его себя слушать.
      - Ричард, ты навеки станешь его слугой.
      - Соединение Мастера и зверя - это не то, что соединение Мастера и слуги, ma petite. Совсем не такое... интимное.
      Вампира мне не было видно за широкими плечами Ричарда. Я попыталась подняться, и Ричарду пришлось мне помочь.
      - Объясните подробнее, - потребовала я.
      - Я не смогу посредством Ричарда ощущать вкус еды, как было с вами. Это небольшой побочный эффект, но, правду сказать, его мне недостает. Я бы был очень рад снова ощутить вкус твердой пищи.
      - Что еще?
      - Ричард - вервольф альфа. В некоторых отношениях его сила равна моей. Он сможет контролировать мое проникновение в его мысли и сны. И сможет меня не допускать.
      - Чего я не могла, - сказала я. Он глядел на меня.
      - Даже в те времена, когда вы еще не узнали своей силы в некромантии, управлять вами было тяжелее, чем должно было быть. А сейчас... - Он пожал плечами. - Сейчас я не знаю, кто из нас был бы хозяином, а кто - слугой.
      Мне удалось сесть самой. Постепенно мне становилось чуть лучше.
      - Вот почему вы не поставили мне метку, когда могли это сделать и свалить на Ричарда. После того, что я сегодня сделала, вы боялись, что слугой будете вы, а хозяином - я. Это так?
      Он чуть улыбнулся:
      - Быть может. - Жан-Клод сел на кровать с другой стороны от меня. - Не для того я двести лет старался стать Мастером и хозяином своей территории, чтобы отдать свою свободу кому бы то ни было, даже вам, ma petite. Вы были бы не жестоким хозяином, но весьма требовательным.
      - Это не просто отношения хозяина и слуги. Я помню по Алехандро. Он не мог мною управлять, но и я им тоже.
      - А вы пытались? - спросил Жан-Клод. Мне пришлось задуматься.
      - Нет.
      - Вы его просто убили, - уточнил Жан-Клод. В. его словах был смысл.
      - И я действительно могла бы вами командовать?
      - Я никогда не слыхал о вампире, который выбрал бы себе слугой некроманта вашей силы.
      - А Доминик и Сабин?
      - Доминику до вас далеко, ma petite.
      - Если бы я согласилась на первую метку, поставили бы вы ее? спросила я.
      Жан-Клод вздохнул, глядя в пол.
      - Если бы мы действительно соединились, никто бы не устоял против нас. Такая сила - огромный соблазн. - Он внезапно поднял голову, давая мне посмотреть ему в глаза. Возбуждение, страх, вожделение - и, наконец, просто усталость. - Мы бы оказались связаны навечно. Связаны тройной постоянной борьбой за главенство. Не слишком приятная мысль.
      - Жан-Клод мне сказал, что не будет моим хозяином, - вставил Ричард. Мы будем партнерами.
      - И ты ему поверил?
      Ричард кивнул со страшно серьезным видом.
      Я вздохнула.
      - О Господи, Ричард, тебя ни на минуту нельзя оставить одного.
      - Это не ложь, ma petite.
      - Ага, так я и поверила.
      - Если это окажется ложью, - сказал Ричард, - я его убью. Я посмотрела ему в глаза.
      - Ты серьезно?
      - Да.
      Что-то шевельнулось в его карих глазах, низкое, темное, не человеческое.
      - А ведь когда решишь кого-нибудь убить, других уже убивать проще? спросила я.
      Ричард не моргнул, не отвернулся.
      - Да, но здесь не в этом дело. Я не буду никому слугой. Ни Жан-Клоду, ни Маркусу, ни тебе, ни Райне.
      - А ты понимаешь, что, когда возникнет связь, ты будешь чувствовать его боль? И, убивая его, ты можешь убить себя?
      - Лучше быть мертвым, чем в кабале.
      Посмотрев ему в глаза, я поняла, что он все для себя решил.
      - Ты убьешь этой ночью Маркуса.
      Ричард посмотрел на меня, и на его лице мелькнуло выражение, которого я раньше не видала. Свирепость, от которой сила плеснула по комнате.
      - Если он не отступит, я его убью.
      И я впервые ему поверила.
      34
      В дверь постучали.
      - Да! - сказал Ричард.
      - Войдите! - одновременно с ним произнес Жан-Клод, и они переглянулись.
      Вошел Эдуард, быстрым внимательным взглядом окинул нас всех троих.
      - Что с тобой случилось?
      - Долго рассказывать, - ответила я; - Но это не наемный убийца, если ты об этом.
      - Я о другом. Ваши волки сторожат там моего помощника и не хотят его впускать, не получив разрешения. - Он поглядел на Жан-Клода, на Ричарда. Они сами точно не знают, от кого это разрешение должно исходить.
      Он не улыбался, но я достаточно хорошо его знала, чтобы расслышать нотку юмора.
      - Здесь мой дом, - сказал Жан-Клод, - и разрешение нужно мое.
      Я сползла к краю кровати и обнаружила, что могу сесть. При этом я оказалась между Жан-Клодом и Ричардом. Ричард придвинулся ближе подхватить меня, если я упаду лицом вперед. Жан-Клод не шевельнулся, не коснулся меня, предлагая помощь. Во многих отношениях он знал меня лучше Ричарда. Но ведь и знакомы мы с ним гораздо дольше.
      Он встал.
      - Я приведу сюда вашего гостя.
      - Лучше мне тогда пойти с вами, - сказал Эдуард. - Харли вас не знает, но он сразу поймет, кто вы.
      - Что это должно значить? - спросила я.
      - Если в таком месте к тебе подойдет незнакомый вампир и предложит следовать за ним, ты пойдешь? Я подумала и ответила:
      - Наверное, нет.
      - Вот и Харли не пойдет, - улыбнулся Эдуард. Они с Жан-Клодом пошли за приятелем Эдуарда. Я попыталась встать, когда они вышли, - просто посмотреть, смогу ли. Я всегда предпочитаю знакомиться с новым человеком стоя - особенно если это наемный силовик.
      Ричард попытался мне помочь, и я отодвинулась. Пришлось ухватиться за стенку, чтобы не упасть.
      - Я старался помочь, - сказал Ричард.
      - Не старайся так усердно.
      - Чего ты на меня бросаешься?
      - Не люблю быть беспомощной, Ричард.
      - Но ты же не супермен? Я поглядела на него сердито:
      - Я в обморок упала, только и всего. Раньше такого не было.
      - Это был не обморок, - сказал он. - Тебя что-то выбросило из Дамиана. Я же был с тобой связан, когда это случилось. И сам ощутил прикосновение этой штуки. - Он покачал головой, скрестив руки на груди. - Это был не обморок.
      Я прислонилась спиной к стене.
      - И еще оно меня напугало.
      - Вот как? - Ричард подошел ко мне. - С виду ты не слишком боишься.
      - А ты не боишься соединяться с Жан-Клодом?
      - Это тебя волнует больше, чем то, что мне сегодня предстоит впервые убить?
      - Да.
      Дверь открылась, и нам пришлось прекратить разговор. Как раз вовремя, а то мы нашли еще один пункт несогласия. Дать кому-то привязать себя к моему разуму и моей душе - это меня пугало куда больше, чем кого-то убить.
      Человек, вошедший вслед за Эдуардом, не производил особого впечатления. Худощавый, всего на два дюйма выше Эдуарда, вьющиеся темно-рыжие волосы, круглая лысина почти посередине головы. Он сильно наклонялся вперед даже при ходьбе, и непонятно было, привычка это или болезнь позвоночника. Коричневая футболка поверх черных вельветовых штанов, кроссовки. Вся одежда - будто получена от Армии спасения. И еще заплатанная летная кожаная куртка, вполне возможно, еще заставшая Вторую мировую войну. Под курткой мелькнули пистолеты.
      У него была двойная наплечная кобура, и потому под каждой рукой висело по девятимиллиметровому. Я решила, что это чистая демонстрация - очень мало кто одинаково хорошо владеет обеими руками. Под футболкой виднелось перекрестье ремней. Что на них висело, я не поняла, но наверняка что-то смертельное. В руке у него был набитый брезентовый мешок достаточного размера, чтобы засунуть туда тело. А он даже не напрягался. Был сильнее, чем казался с виду.
      Последними я стала рассматривать его глаза. Светлые, серовато-зеленые, с ресницами настолько рыжими, что их почти не было видно. И пустота была в этих глазах такая, какой я никогда ни у одного человека не видала. Будто он смотрел на меня, но совсем меня не видел. Не как слепой - что-то он видел, но не меня, не женщину, а что-то другое. С одного взгляда мне стало ясно: этот человек живет в созданном им самим окружении. Он видит вариант действительности, от которого любой из нас завопил бы. Но он функционировал и не вопил.
      - Это Харли, - представил его Эдуард, как ни в чем не бывало.
      Я смотрела в светлые глаза Харли и понимала, что он меня пугает. Давно уже не бывало такого, чтобы какой-нибудь человек мог напугать меня, просто войдя в комнату.
      Ричард протянул ему руку, и Харли просто на нее посмотрел. Я хотела объяснить Ричарду, почему не надо было этого делать, но не знала, смогу ли.
      Я руку протягивать не стала.
      - Я нашел того, кто тебя заказывал, - сказал Эдуард без всяких предисловий.
      Мы трое уставились на него, и только Харли продолжал смотреть на меня. Это нервировало.
      - Как ты сказал? - спросила я.
      - Я знаю, кого надо убирать.
      - И кто это? - спросила я.
      - Маркус Флетчер. Глава местной стаи вервольфов. - Эдуард улыбнулся, довольный собой и эффектом, произведенным им на Ричарда.
      - Ты уверен? - спросил Ричард. - Абсолютно уверен?
      Эдуард кивнул, рассматривая лицо Ричарда.
      - А он тебя настолько ненавидит, что готов убить Аниту?
      - Я так не думал. - Ричард повернулся ко мне, я на лице его был написан ужас. - Боже мой, да мне и присниться не могло, что он такое придумает! Зачем?
      - Насколько бы ты хорошо сегодня дрался, если бы ma petite погибла? спросил Жан-Клод.
      Ричард смотрел на него, настолько ошеломленный подлостью Маркуса, что мне захотелось погладить его по головке и сказать, что все хорошо. Меня дважды чуть не убили, а я хотела его утешать. Иногда любовь - это как чистейшая глупость. - Все так удачно вышло, - сказал Эдуард.
      - В каком смысле? - спросил Ричард.
      - Он имеет в виду, что, раз ты собираешься его сегодня убить, нам этого делать не придется, - пояснила я.
      - Я просто поверить не могу, что Маркус способен на такое... на такую...
      - На такую подлость, - подсказала я. Он кивнул.
      - Это скорее похоже на Райну, чем на Маркуса, - заметил Жан-Клод.
      - Да, достаточно для нее извращенно, - согласилась я.
      - Маркус мог сказать "нет", - возразил Ричард. Он провел пальцами по волосам, убрав их с глаз. На красивом лице залегли жесткие складки. - Это надо прекратить. Он делает все, что она просит, а она безумна.
      Я случайно глянула на Харли. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся. Я не знала, о чем он именно думает, но улыбка не была ни красивой, ни приятной. Харли в качестве поддержки - это заставляло меня задуматься, на той ли я стороне.
      - Эдуард, я могу с тобой минутку поговорить наедине? - спросила я. Не хотелось делать это так в лоб, но Харли меня очень беспокоил.
      Я отошла в сторонку, Эдуард за мной. Приятно было отойти в другой угол комнаты, понизить голос и знать, что человек, о котором ты шепчешься, тебя не слышит. Жан-Клод и Ричард услышали бы.
      Эдуард подошел ко мне. В нем ощущалась искорка веселого интереса, будто он знал, что я собираюсь сказать, и это будет какая-то смешная глупость.
      - Почему он на меня смотрит?
      - Ты имеешь в виду Харли?
      - Ты отлично знаешь, кого я имею в виду.
      - Он всего лишь смотрит, Анита. Ничего страшного.
      - Но почему на меня?
      - Может быть, потому что ты женщина?
      - Брось, Эдуард. О чем бы он ни думал, это не секс. А если секс, то мне не хотелось бы знать подробностей. Эдуард посмотрел на меня и сказал:
      - А ты его спроси.
      - Что?
      - Спроси его, чего он на тебя уставился.
      - Просто взять и спросить?
      Эдуард кивнул:
      - Харли это будет приятно.
      - А мне хочется это знать? - спросила я.
      - Не знаю. Решай сама.
      Я медленно вздохнула, чтобы успокоиться.
      - Эдуард, ты со мной темнишь. Скажи, в чем тут дело?
      - Если со мной в драке что-нибудь случится, нужно, чтобы остался кто-то, кто будет Харли не безразличен.
      - То есть?
      - Анита, он абсолютно надежен. Он будет прикрывать мне спину, не дрогнет, и он убьет любого, кого я скажу, но без конкретных приказов он может действовать неправильно. А приказы он от кого попало не принимает.
      - И ты назначил меня?
      Эдуард покачал головой:
      - Я сказал ему выбрать кого-нибудь из присутствующих.
      - И почему это оказалась я?
      - Спроси его.
      - Ладно.
      Я пошла обратно, Эдуард за мной. Харли смотрел на нас, а видел будто что-то совсем другое. Это чертовски нервировало.
      - Почему ты на меня пялишься? - спросила я. Он ответил спокойным голосом, будто никогда его и не повышал.
      - Ты - самая страшная из всех, кто тут есть.
      - Теперь я понимаю, что ты просто не видишь.
      - Я вижу все, что здесь есть.
      - У тебя что-то не в порядке?
      - Все у меня нормально.
      Я попыталась придумать вопрос получше и наконец спросила:
      - Что ты видишь, когда смотришь на всех, кто здесь есть?
      - То же, что и ты. Монстров.
      - Мне почему-то кажется, что мы с тобой видим в этой комнате разных монстров.
      Он улыбнулся - просто чуть скривил губы.
      - Может, они и выглядят по-другому, но все равно они монстры. Все монстры.
      Он был резко выраженным психом, созревшим для обитой резиной камеры. Обычно, когда человек доходит до такого состояния, дороги обратно уже нет. Психотропные средства иногда помогают, но без них мир будет для такого человека подавляющим и страшным. Харли не выглядел ни подавленным, ни испуганным. Он был спокоен.
      - А когда ты глядишь на Эдуарда, он для тебя всегда одинаков? Его ты узнаешь? Харли кивнул.
      - И меня ты узнаешь, - сказала я.
      - Это если постараюсь тебя запомнить.
      - Вот почему ты на меня уставился.
      - Да.
      - А что будет, если не станет ни меня, ни Эдуарда? Харли улыбнулся, но глаза его стрельнули, будто что-то мелкое и быстрое пробежало по полу. Движение было так естественно, что я посмотрела в ту сторону. Там ничего не было.
      - Харли?
      Он снова посмотрел на меня, но куда-то чуть выше, чем надо было бы.
      - Да? - ответил он все тем же невозможно спокойным голосом.
      - Что будет, если убьют и Эдуарда, и меня?
      Он поглядел на меня, всего на миг, будто рассеялся туман.
      - Плохо будет, - ответил он.
      35
      В эту ночь для Маркуса отступления не будет. Так или иначе - ему предстоит погибнуть. Ричард больше не спорил. Но оставался шанс, что Райна поднимет среди ликои бунт. Стая достаточно расколота для войны, даже если Маркуса не будет. Жан-Клод предложил решение: мы организуем зрелище получше. Лучше, чем Райна и Маркус? Он шутит. Но Ричард согласился, чтобы Жан-Клод придумал ему костюм на эту ночь, а поскольку я - его лупа, это значило, что мне тоже придется надевать маскарадный костюм.
      Жан-Клод увел Ричарда одеваться, а ко мне прислал Кассандру с белой коробкой, в которой была одежда. Кассандра сказала, что должна помочь мне нарядиться.
      Я открыла коробку - там лежала груда черных кожаных лямок. Я не шучу. Я вытащила это из коробки - лучше не стало.
      - Я это не смогу надеть, если бы даже захотела.
      - Я позову Стивена, - сказала Кассандра.
      - Не буду я раздеваться перед Стивеном.
      - Он - стриптизер, - сказала она. - Он помогал мне одеваться вчера вечером в "Данс макабр". - Кассандра потрепала меня по руке. - Он будет вести себя как джентльмен.
      Я села на кровать, мрачно глядя в пол. Не буду я натягивать эту дрянь.
      Через час Стивен и Кассандра вертели меня перед зеркалами в ванной, чтобы я себя рассмотрела. Поначалу было неловко, что мужчина помогает мне влезть в эту штуку, но Кассандра была права. Стивен не просто был джентльменом, он на самом деле не замечал, что я почти голая. Как будто мне помогали две подружки, только одна из них не того пола.
      Верхняя часть состояла в основном из кожаного лифчика с подкладкой для удобства. Из тех, что поднимает и показывает твои красоты в лучшем виде. Но он был достаточно тесен и держался на месте. Оттуда ничего не выпадало, хотя крест был виден. Я приклеила его лентой - сниму ее, когда будем выходить. Сегодня у нас по программе не вампиры, а вервольфы.
      Нижняя часть костюма состояла из кожаных шортов, и где кончались шорты, начинались кожаные ремни. Я ни за что бы в такое не стала влезать, даже чтобы сделать хорошее шоу для Ричарда, если бы не было дополнительных аксессуаров.
      На руках выше локтей у меня висели кожаные ножны с ножами. Ножи были отличного качества с высоким содержанием серебра. Рукоятки были, на мой вкус, слишком вычурные, но баланс у ножей был прекрасный, а больше ничего и не надо. Еще два ножа лежали в ножнах, примотанных ниже локтей, и эти были поменьше и сбалансированы в основном для метания, хотя оба имели рукоятки и не были метательными ножами в строгом смысле слова. Выпуклость под футболкой у Харли - это и были метательные ножи, настоящие "Мак-Кой", тонкие и безобидные с виду, пока не пущены в ход.
      Вокруг пояса шортов шел кожаный ремень, куда отлично поместилась моя кобура для браунинга. Новый браунинг принес мне Эдуард. Не мой собственный пистолет, но все равно приятно было его иметь. Харли вытащил из своего мешка кобуру для "файрстара" с дополнительным магазином.
      На кожаных лямках вдоль ног были серебряные петельки, ножны, еще два ножа - по одному на каждом бедре. Ниже колен ножен уже не было, поскольку к наряду полагались высокие ботинки. Жан-Клоду удалось вынуть меня из моих любимых кроссовок. На голенищах сапог были два фиала с притертой пробкой. Я поднесла один из них к свету и поняла, что это. Святая вода. Приятный подарок от кавалера-вампира?
      Я оглядела себя в зеркале.
      - И долго Жан-Клод над этим нарядом думал?
      - Порядком, - сказал Стивен. Он присел рядом со мной, затягивая ремни. - Мы все пари держали, что он тебя не заставит это надеть.
      - Мы - это кто?
      - Его шестерки. - Стивен встал, отступил и довольно кивнул. Потрясающий вид.
      - Похожа на шлюху из "ангелов ада", нарядившуюся солдатам удачи.
      - И это тоже, - согласился Стивен.
      - Кассандра, скажи мне честно, - попросила я.
      - У тебя опасный вид, Анита. Будто ты чье-то оружие. Я глянула в зеркало и покачала головой:
      - Скорее чья-то сексуальная игрушка.
      - Госпожа, может быть, но не игрушка, - возразила Кассандра.
      И почему мне не стало от этого приятнее? Кассандра настояла, что поможет мне гримироваться. Она оказалась в этом куда искуснее меня. Как она сама сказала, годы практики. Волосы у меня были жесткие и курчавые, отросшие уже ниже плеч. Надо было давно их постричь, но на сегодня они были как раз. Лицо все еще ничего себе. Косметика - потрясающая вещь. Но наряд наряд сразу отбрасывал все притворство. Я была похожа на то, чем и была: сначала убью, потом поцелую.
      Мы вышли из ванной и застали Эдуарда и Харли, которые нас ждали. Они взяли себе по стулу и сидели, повернувшись лицом к ванной. При виде Эдуарда я замерла. Он ни слова не сказал, только сидел со своей этакой полуулыбкой.
      - Ну, черт тебя побери, скажи что-нибудь!
      - Я бы сказал, что это не ты, но это, в некотором смысле, ты и есть.
      - Ага, - кивнула я.
      Харли смотрел на меня пустыми глазами. Он улыбался, но не при виде моего наряда, а какой-то внутренней музыке или видению, не доступным никому, кроме него.
      На кровати лежало длинное кожаное пальто.
      - Это сюда принес кто-то из вампиров, - сказал Эдуард. - Чтобы ты могла набросить на себя до начала представления.
      - Тебе все это не слишком нравится?
      - Я бы предпочел прикрыть тебе спину.
      - Ты же это и будешь делать с винтовкой на ближайшем холме?
      - Прибор ночного видения, оптический прицел - все это хорошо, но всех я с такого расстояния не перебью.
      - Тебе их не перебить всех, будь ты даже в самой гуще.
      - Нет, но мне было бы спокойнее.
      - Ты за меня волнуешься?
      Он пожал плечами:
      - Я твой телохранитель. Если ты погибнешь, находясь под моей защитой, другие телохранители будут надо мной смеяться.
      Я даже не сразу поняла, что он шутит. Харли глянул на него почти с удивлением. Вряд ли кто-либо из нас слышал от Эдуарда много шуток.
      Я подошла к нему, поскрипывая кожаной сбруей, и остановилась прямо перед ним, расставив ноги, глядя на него сверху вниз.
      - Да? - спросил Эдуард, подняв глаза.
      - Не могу себе представить, чтобы кто-нибудь над тобой смеялся, Эдуард. Он тронул одну из моих кожаных лямок.
      - Такое могло бы быть, если бы я вот так оделся. Я невольно улыбнулась:
      - Наверное, тебе пришлось бы так одеться, если бы ты сегодня нас сопровождал.
      Светлые глаза Эдуарда уставились прямо в мои.
      - Я еще и похлеще этого носил, Анита. Я хороший актер, когда приходится играть.
      Он уже не шутил, в лице его было что-то дикое и целеустремленное. Да, Эдуард способен сделать то, чего я делать не стану, у него меньше правил, чем у меня, но в каком-то смысле он - мое зеркало. Предостережение, чем я становлюсь. А может быть, будущий портрет.
      Ричард сказал бы, что предостережение. Я пока еще не решила.
      В дверь постучали, и вошел Ричард, не дожидаясь приглашения. Он хмурился, но вся мрачность исчезла, как только он меня увидел. Глаза его полезли на лоб.
      - Я-то собирался пожаловаться на свой наряд. - Он покачал головой. Но если я буду жаловаться, ты меня не застрелишь? - И на его лице стала расползаться улыбка.
      - Зря смеешься, - сказала я.
      Улыбка стала шире. Ричард чуть придушенным голосом сумел выговорить:
      - Чудесно. Ты чудесно выглядишь.
      Если тебя одели как Барби - сексуальную террористку, у тебя остаются только два варианта: смущаться или вести себя агрессивно. Угадайте, что я выбрала.
      Я пошла к нему, чуть раскачиваясь. Почему-то в сапогах было легче покачивать бедрами так, как надо. Лицом, глазами, телом я выражала то, что обещал наряд: секс, насилие, жар.
      Веселье сползло с лица Ричарда, оставив ответный жар и нерешительность, будто он засомневался, надо ли нам делать это на людях.
      На нем были черные кожаные штаны и замшевые сапоги, такие же, как у меня. Волосы он зачесал назад и завязал черной лентой. Рубашка у него была шелковая, сочного синего цвета, нечто между бирюзовым и лиловым. На его загорелой коже она смотрелась великолепно.
      Я остановилась прямо перед ним, расставив ноги. Подняла глаза, посмотрела провокационным взглядом, приложила палец к его губам, провела по щеке, по шее, по ключице, до самой пуговицы рубашки.
      Потом таким же шагом вернулась к кровати и взяла кожаное пальто. Его я набросила на одно плечо, и оно потащилось за мной шлейфом, не очень скрывая мой наряд. Открыв дверь, я остановилась в ней на секунду, как в раме.
      - Идешь? - спросила я и пошла, не ожидая ответа. Достаточно было выражения его лица - будто я его стукнула кувалдой между глаз.
      Класс. Осталось только испытать этот облик на Жан-Клоде, и можно ехать.
      36
      В майском лесу была теплая и тесная темнота. Мы с Ричардом стояли возле сарая, где Райна снимала свою порнографию. Стая должна была собраться в лесу возле фермы. На каждом подходящем клочке земли припарковались машины, некоторые даже касались деревьев.
      Может, где-то там и была полная луна, но облака были такие густые и темнота такая полная, что мы стояли будто в пещере. Только в этой пещере было движение. Чуть шевелил густые темные листья легкий ветерок. Будто невидимый великан гладил пальцами деревья, чуть нагибал их и шелестел листьями, и от этого движения в ночи у меня напрягались плечи. Будто сама ночь была живой, и раньше я такого не видала.
      Рука у Ричарда была теплой и чуть влажной. Он приглушил свою щекочущую энергию, и касаться его не было неприятно. Я была ему за это благодарна, зная, что это нелегко. Ричард придвинулся ближе, чуть зашелестев кожаным плащом, наброшенным на одно плечо и завязанным на груди. Плащ в сочетании с длинными рукавами ярко-синей рубашки придавал ему какой-то античный вид.
      Ричард подтянул меня за руку, привлек к себе, в круг своих рук, к плащу. Облака разошлись, и вдруг мы оказались в густом серебристом сиянии. Ричард смотрел вдаль. Кажется, он прислушивался к чему-то, чего я не слышала. Его руки сжались у меня на пальцах, почти болезненно. Он посмотрел на меня, будто вспомнил, что я тоже здесь. И улыбнулся:
      - Ты это чувствуешь?
      - Что?
      - Эту ночь.
      Я хотела ответить "нет" - и остановилась. Огляделась, снова увидела волнующиеся деревья, ощутила движение.
      - Сегодня лес как-то более живой.
      Он улыбнулся шире, блеснув белыми зубами, почти оскалился.
      - Да. Я попыталась отодвинуться, но он меня не пустил.
      - Это ты делаешь, - сказала я. Сердце вдруг забилось у меня в горле. Я ожидала, что придется бояться много чего, но о Ричарде я в этом смысле не думала.
      - Мы должны делиться силой, и это я и делаю. Но эта сила должна быть моя, Анита. Зомби не произведут впечатления на стаю.
      Я попыталась опустить сердце обратно и заставила себя стоять неподвижно. Заставила себя сжать его руки в ответ. Я недодумала, как это будет происходить. Не учла, что не я тут буду главной. Не моя сила должна быть, а его. Я должна была служить топливом для его огня, а не наоборот.
      - Это метка Жан-Клода, - сказала я. - Вот что это все делает.
      - Мы и думали, что она так подействует, - ответил Ричард.
      И я поняла, что это "мы" не включает меня.
      - И как же она действует?
      - Вот так.
      Вибрирующая энергия хлестнула по его коже, как теплая волна. Из его рук она хлынула в мои, накрыла меня, и там, где она веяла, шевелились все волоски.
      - Как ты, Анита?
      - Нормально, - ответила я, но шепотом без голоса. Он поймал меня на слове. Рухнул какой-то барьер, и сила Ричарда ударила в меня будто кулаком. Я помню, как падала, помню руки Ричарда вокруг моей талии, а потом - как будто я была где-то еще. Везде. Я была там, в лесу, глядя на нас глазами, которые пытались повернуться и увидеть меня, но меня там не было. Это было похоже на ветер, открывавшийся во мне, когда я ходила по кладбищу, только это не была сила, рвущаяся наружу. Это была я сама. Я выглядывала из десятков глаз, касалась тел, мохнатых и еще пока без шерсти. Я тянулась наружу, наружу, коснулась Райны - я знала, что это она, и ее сила выставилась наружу, как щит, отбросив меня, но я успела ощутить ее страх.
      Ричард позвал меня назад, хотя "позвал" - это значит голосом, а голоса не было. Я вернулась в себя в потоке клубящейся золотистой энергии, увидела свет у себя за глазами, хотя там нечего было видеть на самом деле. Я открыла глаза, хотя не на сто процентов уверена, что они были закрыты. Золотистая энергия никуда не делась, она клубилась у меня внутри, гуляла по коже. Я охватила руками плечи Ричарда и ощутила в нем ответную энергию.
      Мне не надо было спрашивать, что я только что пережила. Я знала. Это было то, что и значит, по крайней мере, для такого сильного, как Ричард, быть альфой. Он мог бросить свою сущность наружу и вступить в контакт со стаей. Вот как он удержал от превращения того вервольфа два дня назад. Вот как он делился кровью. Маркус не умел этого делать, но Райна умела.
      Ни сила Жан-Клода, ни даже моя сила никогда не ощущалась столь живой. Это было как будто я отбираю энергию у деревьев, у ветра, будто подключилась к гигантскому аккумулятору, в котором сила не иссякнет никогда. Ничего подобного я в жизни не испытывала.
      - Бежать можешь? - спросил Ричард. В этом вопросе было больше, чем говорили слова, и я это знала.
      - О да!
      Он улыбнулся, улыбнулся радостно, взял меня за руку, и мы бросились в лес. Хотя он и оставался пока человеком, но в беге мне былое ним не сравниться. Сегодня он даже не столько бежал, сколько скользил между деревьями. Как будто сонар предупреждал его о каждой ветке, каждом корне, каждом поваленном стволе. Будто деревья расступались перед ним, как вода, или проходили через него, как нечто, для чего у меня нет слова. Он тянул меня за собой. Не только рукой, но всей своей энергией. Как будто он вошел в меня, и что-то нас связало. Это должно было казаться вторжением, пугать меня - но не пугало.
      Мы вылетели на большую поляну, и сила Ричарда наполнила ее, пробежала по остальным ликантропам, как огонь по сухим веткам. Она наполнила их и заставила повернуться к нему. Не тронула она лишь Маркуса, Райну, Джемиля, Себастьяна и Кассандру - только эти пятеро смогли не пустить его в себя усилием воли. Остальных он просто смел, и я знала, что частью той силы, которая дала ему это сделать, была я. И был еще далекий как сон или полузабытый кошмар Жан-Клод, глубоко внизу этой извивающейся силы, почти похороненной ярким светом Ричарда.