Одет он был в черный плащ-пелерину моды каких-то тысяча семисотых годов, но под ним мелькала худощавая и голая грудь. Тяжелую ткань почти полностью покрывала густая вышивка, такая ярко-зеленая, что просто блестела. Она была под цвет его глаз, зеленых, как у кошки, зеленых, как изумруды. Ниже талии на нем были лайкровые тренировочные штаны в обтяжку, абсолютно не оставлявшие простора воображению. Кушак на талии - как пиратский пояс, черный с зеленой бахромой. Завершали наряд сапоги до колен.
      Я думала, что знаю в городе всех кровососов, но вот за две минуты встретила уже двух новых.
      - И много сейчас в городе новых вампиров? - спросила я.
      - Есть несколько, - ответил Жан-Клод. - Это Дамиан. Дамиан, это Анита.
      - По-дурацки я себя чувствую в этом наряде, - сказал он.
      - Зато выглядишь блистательно, правда, ma petite?
      Я кивнула.
      - Блистательно - вполне подходящая формулировка.
      Жан-Клод обошел своего нового вампира, снимая воображаемые пушинки с его плаща.
      - Вы не одобряете, Анита?
      Я вздохнула.
      - Это как-то/.. - Я пожала плечами. - Почему вы всех вокруг себя одеваете так, будто они вышли из сексуальной фантазии с раздутым бюджетом на костюмы?
      Он засмеялся, и этот звук обернул меня, поглаживая всюду, ниже, чем Жан-Клод когда-либо касался.
      - Прекратите, - сказала я.
      - Вам же нравится, ma petite.
      - Быть может, но все равно прекратите.
      - У Жан-Клода всегда было потрясающее чувство моды, - сказал Дамиан, а секс всегда был для него любимым хобби. Я не ошибся?
      Что-то было в его словах такое, от чего они были не комплиментом.
      Жан-Клод посмотрел ему глаза в глаза.
      - И все же при всем моем фатовстве ты здесь, в моих землях, и просишь моей защиты.
      Зрачки Дамиана исчезли во вспышке зеленого пламени.
      - Спасибо, что напомнил.
      - Не забывай, кто здесь Мастер, Дамиан, или будешь изгнан. Сам совет вступился за тебя перед твоим прежним Мастером, спас тебя от нее. Она не хотела отдавать тебя. Я говорил в твою пользу и выкупил тебя, потому что я помню, что значит сидеть на цепи. Когда тебя заставляют делать то, чего ты не хочешь. Когда тебя используют и пытают.
      Дамиан выпрямился, но не отвернулся.
      - Ты хорошо сказал. Я... я благодарен, что я здесь. - Он отвернулся, опустил глаза, и по его телу пробежала дрожь. - Я рад, что освободился от нее. - Когда он поднял глаза, они уже имели нормальный вид. Он сумел выдавить улыбку, которая до глаз, однако, не дошла. - Надеть маскарадный костюм - это не худшее из всего, что мне приходилось делать.
      В его голосе была скорбь, от которой мне захотелось попросить Жан-Клода разрешить ему переодеться в нормальные штаны, но я не стала. Жан-Клод сейчас ходил по канату. Дамиану было больше пятисот лет. Он не был Мастером, но все равно силы у него было до черта. С Лив и Дамианом Жан-Клод в состоянии справиться, но если их здесь больше, то Принц он города или не Принц, а с такой работой в лоб не справиться. Значит, эти маленькие игры господства необходимы. Никто не должен забывать, кто здесь Мастер, потому что стоит им забыть это однажды, и с Жан-Клодом будет покончено. Если бы он меня спросил до того, как раздавать приглашения, я бы ему отсоветовала.
      Открылась дверь в противоположной стене зала. Черная дверь в черной стене, и она казалась почти волшебной, когда оттуда вышла женщина. Примерно моего роста, каштановые волосы до талии рассыпались по меху манто, доходящего до щиколоток. Еще на ней были ярко-бирюзовые спортивные штаны и спортивный же бюстгальтер. От штанов до лифчика накрест шли лямки, подчеркивая тонкость талии. Черные виниловые сапоги до колеи с чашечками, закрывающими колени. Она спустилась по лестнице и пошла к нам свободным раскачивающимся шагом, почти бегом. Вошла она как в свою комнату - а может быть, она всегда и всюду так входила, чувствуя себя как дома.
      Она остановилась возле нас, улыбнулась, светло-карие глаза отливали зеленым из-за бирюзовой ленты на шее.
      - Как тебе?
      - Прекрасно выглядишь, Кассандра, - сказал Жан-Клод.
      - Ты в своем костюме выглядишь лучше, чем я в своем, - позавидовал Дамиан.
      - Вопрос вкуса, - заметила я.
      Женщина посмотрела на меня, потом смерила взглядом Дамиана, и мы обе засмеялись.
      Дамиан не понял, Жан-Клод поглядел на меня.
      - Поделитесь с нами, пожалуйста, ma petite, что вы увидели смешного.
      Я снова переглянулась с Кассандрой, подавила второй приступ смеха и покачала головой, потом сделала глубокий вдох, и лишь когда была уверена, что могу говорить без смеха, сказала:
      - Мы о своем, о девичьем. Вам будет непонятно.
      - Очень дипломатично, я просто потрясена.
      - Если бы ты знала, как трудно ma petite дается дипломатия, ты была бы потрясена еще сильнее, - сказал Жан-Клод. Он с самого начала все понял кто бы сомневался.
      Дамиан все еще хмурился, недоумевая. От этого я чуть не прыснула снова.
      Жан-Клод посмотрел на Кассандру, на меня.
      - Вы знакомы?
      Мы синхронно замотали головой.
      - Кассандра, Анита. Моя новая волчица, познакомься со светом моей жизни. Сегодня Кассандра будет одним из ваших телохранителей.
      - Ты просто молодец, я бы ни за что не догадалась.
      Она улыбнулась шире:
      - Ричард говорил, ты поначалу не знала, что он - вервольф.
      Тут же запылала искорка ревности. Да, конечно, если она вервольф и на стороне Жан-Клода, то она должна быть среди последователей Ричарда.
      - Тебя не было на собрании.
      - Я была нужна Жан-Клоду. Он не мог отпустить одновременно и меня, и Джейсона.
      Я поглядела на Жан-Клода. Что делал для него Джейсон, я знала. Он пускал Джейсону кровь, когда просыпался, а для вампира сосать кровь - это чертовски близко к сексу.
      - Вот как? - спросила я.
      - Не волнуйтесь, ma petite. Кассандра не делится со мной кровью, они с Ричардом очень во многом похожи. Думаю, что Ричард выбрал ее за сходство с вами - не физическое сходство, но определенное je ne sais quoi.
      - Je ne sais quoi - так по-французски называется вообще ничего?
      - Нет, так называется неопределимое нечто, словами выражаемое с большим трудом, ma petite. Некое качество, выходящее за пределы словаря.
      - Правда, хорошо излагает? - спросила Кассандра.
      - С ним это бывает, - сказала я. - Но вы же не можете доить Джейсона каждое утро. Даже вервольфу нужно время для восстановления.
      - Стивен - добровольный донор.
      - Тогда почему Стивен не был с вами этой ночью?
      - Это обвинение? - спросил Жан-Клод.
      - Да вы просто ответьте на вопрос.
      - Он попросил вечером выходной, чтобы встретиться с братом. Кто я такой, чтобы мешать выполнению семейных обязанностей?
      Он при этом смотрел на меня так, будто разговор не доставляет ему удовольствия. М-да, мне тоже.
      А родной брат Стивена предал его, послужив приманкой в капкане.
      - А где Стивен?
      - Он в задней комнате, - ответила Кассандра. - Помог мне влезть в эту шкуру. Я не до всех завязок могла дотянуться. - Она сбросила с плеч манто и повернулась, чтобы я могла ее рассмотреть. Завязки сплетались в густую паутину и сходились там, где их без посторонней помощи не завязать. Кассандра накинула манто обратно и повернулась ко мне.
      - А ты серьезно отнеслась к обязанностям самки-альфа?
      - Я серьезно отношусь к тому, чтобы Стивена больше не трогали.
      Кассандра кивнула с задумчивым серьезным лицом.
      - Мне это нравится. Иногда самка-альфа - это чисто формальная позиция, просто название для любовницы вожака. Они редко бывают такими активными, как Райна.
      Произнеся это имя, Кассандра скривилась, будто раскусила что-то горькое.
      Жан-Клод перебил нас:
      - Девочки, я оставлю вас за вашим девичьим разговором, мне надо еще распорядиться кое о чем перед открытием клуба.
      Он поцеловал мне руку и исчез, оставив нас одних в середине зала. Дамиан шел за ним по пятам, будто ему велели.
      Я на миг занервничала. Мы с Кассандрой стояли на слишком открытом месте.
      - Пойдем туда. - Я показала рукой на лестницу, ведущую на следующий этаж.
      Мы сели на ступени, мне пришлось пригладить юбку, но это не слишком помогло. Приходилось держать колени вместе, чтобы не ослепить всю комнату. Эхе-хе.
      - Райна хотела снять тебя в своих фильмах, - сказала я. - Угадала?
      - Она хочет снять любого, кто не совсем урод. Хотя иногда испытание в ее постели может тебя от этого освободить. Мне она для испытания предложила Габриэля. Этот дурацкий леопард - даже не член стаи.
      - Иначе она бы сделала его вожаком, - сказала я.
      Кассандра покачала головой:
      - Габриэлю не победить Маркуса, не говоря уже о Ричарде. Он вожак у леопардов только потому, что никого сильнее там нет. Он альфа, но извращенец, и в этом его слабость.
      - Сексуальные перверсии не обязательно означают, что их носитель не может победить в схватке, - сказала я.
      - Не в этом дело, - пояснила Кассандра. - Он любит опасный секс, а ликантроп может выдержать очень серьезные травмы. - Она поглядела на меня со страхом в глазах. - Он говорит, что ты однажды чуть не выпотрошила его, когда он прижал тебя к земле.
      Я отвернулась:
      - Да, было.
      Кассандра тронула меня за руку, и при этом не было ощущения силы. Она ничуть не хуже Ричарда умела скрывать, кто она такая. Рядом с ней Сильвия выглядела жалким любителем.
      От прикосновения я повернулась к ней.
      - Он к тебе неровно дышит, Анита. Я не сказала этого Ричарду, потому что я в стае - ну, новенькая. Всего две недели в городе. Я боялась, что, если я ему скажу про Габриэля, он сделает какую-нибудь глупость. Но сейчас, когда я тебя увидела, - может, достаточно сказать тебе. А ты уже решишь, надо ли Ричарду знать.
      Она была так серьезна, что я встревожилась.
      - Что говорил Габриэль?
      Кассандра глубоко вздохнула.
      - У него фантазии на твой счет. Он хочет вооружить тебя ножами, чтобы ты попыталась убить его перед камерой, пока он будет тебя насиловать.
      Я уставилась на нее. Мне хотелось сказать: "Ты шутишь", но я знала, что это не так. Габриэль достаточно для этого извращен.
      - И чем кончается кино в его варианте?
      - Твоей смертью.
      - Пока он меня насилует?
      Она кивнула.
      Я обняла себя за плечи, за локти, напрягла спину, ощупывая бывшее со мной оружие. Я вооружена. Мне ничего не грозит, но... а, черт!
      Она тронула меня за плечо:
      - Что с тобой?
      - Ну, как трогательно! - раздался за нами мужской голос.
      Кассандра в тот же миг оказалась на ногах лицом к говорившему. Я выхватила из сумочки "сикамп". Он чуть зацепился за подкладку, и это обошлось мне в две секунды, но я его вытащила, и он был готов к стрельбе. Так-то лучше. Я развернулась на ступеньке, не вставая, на одно колено. Иногда, когда встаешь, представляешь собой более удобную мишень.
      На пять ступенек выше над нами стоял Сабин. Пугающе близко, поскольку ни я, ни она его не почуяли. Он был одет так же, как у меня в офисе: плащ с головы до ног и капюшон. Сейчас мне было видно, что ног под плащом нет. Он парил над ступенькой.
      - Жаль, что вы не видите выражения своего лица, миз Блейк.
      Я постаралась опустить бьющееся в горле сердце обратно в грудь и ответила:
      - Я не знала, что вы сегодня здесь будете, Сабин.
      Кассандра шагнула к нему, из ее горла послышалось тихое рычание.
      - Я тебя не знаю.
      - Успокойся, волчица, - сказал Сабин. - Я гость Жан-Клода, не так ли, миз Блейк?
      - Да, - подтвердила я, - он гость.
      Я отвела ствол в сторону, но пистолет не убрала. Чертовски умелый он был вампир, если смог подобраться незаметно ко мне и к вервольфу.
      - Ты его знаешь? - спросила Кассандра. Она стояла надо мной, загораживая дорогу вампиру. Обязанности телохранителя она приняла на себя всерьез.
      - Мы знакомы.
      - Он опасен?
      - Да, - ответила я, - но сюда он пришел не причинять мне вред.
      - А кому? - спросила Кассандра, все еще не отступая ни на шаг.
      Сабин поплыл вниз по ступеням, и плащ странно развевался за ним, как рукав на ампутированной руке.
      - Я пришел посмотреть на вечернее представление, только и всего.
      Кассандра шагнула назад, на ступеньку надо мной. Я встала, но пистолет не спрятала. Нервничала почему-то больше обычного. И еще я помнила, как Сабин пустил мне кровь на расстоянии, когда засмеялся. Так что держать пистолет в руке казалось мне вполне уместным.
      - Где Доминик? - спросила я.
      - Где-то здесь.
      Капюшон казался просто чашей тьмы, гладкой и пустой, но я знала, что Сабин наблюдает за мной. Его взгляд давил.
      Он остановился на ступеньку выше Кассандры, на две выше меня.
      - Кто ваша прекрасная спутница?
      - Сабин, это Кассандра. Кассандра, Сабин.
      Из-под плаща вылезла рука в черной перчатке и потянулась к Кассандре, будто собираясь погладить по лицу.
      Кассандра отдернулась:
      - Не трогай меня!
      Рука застыла посреди пути. Совершенно неподвижно. Я видала, как другие вампиры наполнялись такой же невероятной неподвижностью, но всегда думала, что это достигается какими-то визуальными приемами. Сабин никаких приемов не применял, просто та же пустота пролилась наружу. Таким образом, иллюзия получалась еще лучше - будто почему-то пустой плащ висит над ступенями.
      Из тишины раздался его голос, и я вздрогнула.
      - Так отвратительно мое прикосновение?
      - От тебя пахнет болезнью и смертью.
      Сабин втянул руку под плащ.
      - Я - Мастер, прибывший с визитом. У меня есть право просить... некоторого общества. Я могу попросить о тебе, волчица.
      Кассандра зарычала.
      - Никто никого силой ни в чью постель не уложит, - сказала я.
      - Вы так в этом уверены, миз Блейк?
      Он поплыл вокруг Кассандры, зацепил ее плащом, и Кассандру передернуло.
      Я не чуяла его запаха, у меня нет обоняния вервольфа. Но я видела, что у него под плащом. Тут передернешься.
      - Кассандра только отправлена в распоряжение Жан-Клода. А принадлежит она стае, и потому - да, я уверена.
      Кассандра обернулась ко мне:
      - Ты меня защищаешь?
      - Но ведь это входит теперь в мои должностные обязанности?
      Она всмотрелась мне в лицо.
      - Да, наверное.
      Она говорила тихо, будто никогда и не рычала. До невероятности обычно она выглядела, если не считать наряда.
      - Вы видели, каков я, миз Блейк. Вас тоже передергивает от моего прикосновения.
      Я шагнула назад, с лестницы на пол. Более надежная опора.
      - Я уже пожимала вам руку.
      Сабин соскользнул на пол, темнота под капюшоном растаяла, и он откинул капюшон назад, открывая золотые волосы и изъеденное болезнью лицо.
      Кассандра испустила шипение и попятилась, пока не наткнулась на ограду. Сабин мог бы вытащить пистолет и пристрелить ее, а она бы не успела среагировать.
      Он улыбнулся ей, красивые губы растянули гниющую плоть.
      - Ты никогда ничего такого не видела?
      Она шумно - даже мне было слышно - сглотнула слюну.
      - Никогда не видала такого ужаса.
      Сабин повернулся ко мне. Один глаз был чистым и синим, другой выпирал из орбиты бугром гноя и сукровицы.
      Теперь уже я сглотнула слюну.
      - Вчера у вас глаз был в норме.
      - Я говорил вам, что болезнь прогрессирует, миз Блейк. Вы думали, я преувеличиваю?
      Я покачала головой:
      - Нет.
      Снова появилась из укрытия рука в перчатке. Я помнила, как эта рука поддавалась, когда я ее пожимала вчера. Я не хотела, чтобы он ко мне прикасался, но в красивом глазу было какое-то выражение, то ли боль, то ли что-то, чего я не могла узнать, но я не шевельнулась. Я сочувствовала этому горю, этой боли. Глупо, но правда.
      Черная перчатка остановилась около моего лица, почти касаясь. Я забыла о пистолете у себя в руке. Пальцы Сабина тронули мое лицо, и перчатка была наполнена жидкостью, как какой-то похабный воздушный шар.
      Он глядел на меня, и я не отвела глаз. Он взял меня за нижнюю челюсть и сдавил. В перчатке были и твердые куски, какие-то косточки, но это уже не была рука - только перчатка придавала ей форму.
      Я чуть вскрикнула - не сдержалась.
      - Может быть, мне попросить тебя? - сказал он.
      Я вывернулась из его хватки, боясь двинуться слишком быстро, боясь, что перчатка оторвется. Меньше всего мне хотелось видеть, как оттуда хлынет поток вонючей жидкости. И без того это было похоже на фильм "ужасов".
      Сабин не пытался меня удержать - может быть, он боялся того же.
      - Ты снова злоупотребляешь моим гостеприимством? - спросил Жан-Клод. Он стоял посреди зала и глядел на Сабина, пылая темно-синими глазами. Кожа его была бледна и гладка, как у мраморного изваяния.
      - Ты мне еще не оказал настоящего гостеприимства, Жан-Клод. Не предложил мне по обычаю спутницу.
      - Я не думал, что тебя еще достаточно осталось для подобных потребностей, - ответил Жан-Клод.
      Сабин скривился.
      - Это жестокая болезнь. Не все мое тело сгнило, и потребность остается, хотя сосуд ее стал таким мерзким, что никто не притронется ко мне по своему выбору.
      Он качнул головой, и на щеке лопнула кожа. Оттуда выступило что-то черное, гуще, чем кровь.
      Кассандра тихо ахнула. Кажется, моя телохранительница сейчас лишится чувств. Может быть, слишком силен этот запах.
      - Если кто-то из моих подданных достаточно разгневает меня, пока ты на моей территории, я тебе его отдам. Но дать тебе кого-то только потому, что тебе так захотелось, я не могу. Не у всякого психика такое выдержит.
      - Бывают дни, Жан-Клод, когда я и в своей психике сомневаюсь. - Сабин перевел взгляд с Кассандры на меня. - Твоя волчица, думаю, сломалась бы. Но твоя слуга, мне кажется, выдержит.
      - Она для тебя недоступна, Сабин. Если ты попытаешься испытать мое гостеприимство подобным оскорблением, то я, несмотря ни на какой эдикт совета, тебя попросту уничтожу.
      Сабин обернулся к нему, и вампиры встретились взглядами.
      - Было время, когда только совет мог так говорить со мной, Жан-Клод.
      - Это было раньше.
      - Да, раньше, - вздохнул Сабин.
      - Ты волен смотреть спектакль, но не искушай меня снова, Сабин. Там, где речь идет о ma petite, у меня нет чувства юмора.
      - Ты делишься ею с вервольфом, но не со мной.
      - Это наше дело, - ответил Жан-Клод, - и об этом мы больше никогда говорить не будем. Иначе это будет вызов, а ты к нему не готов.
      Сабин отвесил полупоклон - без опоры на ноги это сделать непросто.
      - Ты - Принц города. Твое слово - закон.
      Слова были правильными, но тон - насмешливым.
      Лив подошла сзади и обратилась к Жан-Клоду:
      - Мастер, пора открывать двери.
      Думаю, это было сделано намеренно. Обычно Жан-Клод не позволял своим вампирам называть его Мастером.
      - Что ж, тогда все по местам, - прозвучал голос Жан-Клода. Мне показалось, что он был чуть придушенным.
      - Я найду себе стол, - сказал Сабин.
      - Найди, - ответил Жан-Клод.
      Сабин вернул капюшон на место, скользнул вверх по лестнице, направляясь к столам на втором ярусе. А может, собирался так и парить в стропилах.
      - Примите мои извинения, ma petite. Боюсь, что болезнь затронула его разум. Остерегайтесь его. Кассандра будет нужна в представлении, с вами останется Лив.
      Я поглядела на высокую вампиршу.
      - Она не станет подставлять себя под пулю ради меня.
      - Если она не выполнит моей воли, я отдам ее Сабину.
      Лив побледнела - чертовски непросто для вампира, пусть даже сытого.
      - Мастер, прошу вас, не надо!
      - Теперь я верю, что она подставит себя под пулю, - сказала я.
      Если выбирать между пулей и постелью Сабина, я бы выбрала пулю. Судя по лицу Лив, она была со мной согласна.
      Жан-Клод ушел готовить свой выход.
      Кассандра встретилась со мной взглядом. Она была не просто бледной зеленой, и резко отвела глаза, будто испугалась, что я увижу что-то не то.
      - Извини, Анита, - сказала она и вышла через ту же дверь, в которую вошла. Она была смущена, и я ее понимала.
      Кассандра не выдержала испытания на телохранителя. Она была сильным ликантропом, но Сабин полностью выбил ее из колеи. Наверняка она хорошо бы действовала, если бы вампир попытался прибегнуть к насилию, но он просто стоял и гнил у нее на глазах. Что полагается делать, если монстр вдруг сочится гноем?
      Двери открылись, и толпа хлынула, создавая волны громоподобного шума. Я сунула пистолет в сумочку, но закрывать ее не стала.
      Лив была у моего локтя.
      - Твой стол вон там.
      Я пошла с ней, потому что не хотела оставаться одна в ворочающейся толпе. К тому же она теперь куда серьезнее стала заботиться о моей безопасности. Тоже можно понять. Разлагающееся тело Сабина - потрясающе эффективная угроза.
      Я бы лучше себя чувствовала, если бы думала, что Жан-Клод грозил не всерьез. Но я слишком хорошо его знала. Он отдал бы Лив Сабину. На самом деле. И по глазам вампирши можно было понять, что она тоже это знает.
      16
      Наш стол был самый большой в цепочке лакированных черных столиков, почти идеально гармонировавшей с чернотой стен. Моя одежда соответствовала обстановке. В другой цветовой схеме мне пришлось бы что-то подыскивать. Стол стоял поодаль от стены, возле перил, так что растущая толпа не загораживала мне вид на танцевальную площадку. И еще это означало, что спина у меня открыта. Я подвинулась со стулом так, чтобы сидеть спиной к стене, но все время ощущала край перил возле правого бока, откуда можно было подойти и пристрелить меня, имея относительно прикрытие от чужих взглядов.
      Конечно, со мной была Лив. Пистолет был в пределах досягаемости, и было искушение положить его на колени. Но этого не следовало делать: у нас был план, и этот план не предусматривал отпугивание убийцы.
      Я тронула Лив за руку, она наклонилась ко мне.
      - Ты не должна загораживать мне обзор.
      Она посмотрела недоуменно:
      - Я должна охранять твою жизнь.
      - Тогда сядь и притворись, что мы подруги. Капкан не сработает, если будет видно, что я под охраной.
      Она встала возле меня на колени - слишком большая разница в росте, чтобы просто нагнуться.
      - Я не стану рисковать, что меня отдадут Сабину. Мне плевать, знает ли убийца, что я здесь.
      Ее было бы трудно убедить, но я решила попытаться.
      - Послушай, либо ты действуешь по плану, либо пошла от меня вон.
      - Я слушаюсь Жан-Клода, а не его шлюх.
      Насколько я помню, никогда в жизни не сделала ничего такого, чтобы заслужить звание шлюхи.
      - Жан-Клод сказал, что, если ты его подведешь, он отдаст тебя гниющему трупу, так?
      Лив кивнула, не отрывая глаз от толпы за моей спиной. Она действительно хотела выполнить работу, и эти усилия были заметны.
      - Он не сказал, что накажет тебя, если я пострадаю?
      Лив покосилась на меня:
      - Ты о чем?
      - Если ты спугнешь убийцу и разрушишь наш план, это и будет значить, что ты его подвела.
      Она покачала головой:
      - Нет, он имел в виду не это.
      - Он сказал: "Никогда больше меня не подведи".
      Было видно, как она пытается разобраться в логике. Явно логика не была ее сильной стороной.
      - Умно, Анита, но если тебя убьют, Жан-Клод меня накажет. И ты это знаешь.
      Я ошиблась. Она была куда умнее, чем казалась.
      - Но если ты погубишь план, он тебя все равно накажет.
      У нее в глазах мелькнул страх.
      - Тогда я пропала.
      Мне стало ее жаль. Жалеть двух - нет, трех - монстров за один вечер. Теряю былую суровость.
      - Если меня не убьют, я прослежу, чтобы тебя не наказывали.
      - Клянешься?
      Она это спросила, будто для нее это много значило. Клятва не была для нее всего лишь набором слов. Многие вампиры происходят из тех времен, когда слово человека связывало его.
      - Я даю тебе мое слово.
      Она еще секунду простояла на коленях, потом встала.
      - Постарайся, чтобы тебя не убили. - И она ушла в толпу, оставив меня одну, как я и просила.
      Остальные столы быстро заполнялись. Толпа растекалась по краям зала на возвышения вокруг танцевальной площадки. Возле перил скопилось столько народу, что, если бы мой стол стоял у стены, я бы ничего не видела. В другой ситуации я бы оценила такую предусмотрительность. Второй телохранитель мог подойти в любой момент - я созрела для компании.
      Публика заполнила два верхних уровня. Я выискивала черный плащ Сабина, но не видела. Путь к площадке преграждали с полдюжины вампиров. Они вежливо, но твердо оттесняли публику к стенам. Вампиры и вампирши были одеты примерно одинаково: черные лайкровые штаны, сапоги, черные рубашки-сетки. У вампирш под сетками были лифчики, но это было единственное отличие. Мне это понравилось. Черные юбки или короткие штаны для женщин меня бы рассердили. Мелькнула мысль, что Жан-Клод их так одевал, имея в виду мое мнение. Он в некоторых смыслах знал меня очень хорошо, а в других совсем нет.
      Я оглядывала публику, высматривая Эдуарда или что-нибудь подозрительное, но в кипящей веселой толпе трудно было заметить кого-нибудь. Эдуарда я не нашла. Оставалось только верить, что он где-то рядом. И хотя я в это верила, напряжение не отпускало.
      Эдуард предупредил меня, чтобы я вела себя непринужденно, не выказывая подозрения. Наружно я так и старалась, но внутри я почти сходила с ума, оглядывая толпу и болезненное пустое место справа, где шли перила. Руки я положила на колени и заставила себя смотреть вниз. Если бы сейчас появился убийца, я бы не смотрела, но приходилось сдерживать себя. Не делай я этого, я бы настолько уже шарахалась от теней, что не среагировала бы на настоящую опасность. Я уже начинала жалеть, что не оставила Лив рядом.
      Мне пришлось начать глубоко дышать, сосредоточившись на ритме вдохов и выдохов, и когда шум крови в ушах стал тише, я медленно подняла голову и стала спокойно смотреть на публику и на пустую танцплощадку. Опустошенная, отстраненная, успокоенная. Так-то лучше.
      К перилам перед моим столом подошел вампир. Вилли Мак-Кой был одет в костюм такого ядовитого зеленого цвета, что иначе как шартрезом его назвать было нельзя. Зеленая рубашка и широкий галстук с изображением Годзиллы, крушащего Токио. Никто и никогда не сможет обвинить Вилли, что он одевается по обстановке.
      Я улыбнулась - не смогла сдержаться. Вилли был один из первых вампиров, перешедших из монстров в друзья. Он взял стул и сел так, что его спина была обращена к открытому месту, и сделал это нарочно. Мне не надо было даже притворяться, что я ему рада.
      Вилли пришлось чуть наклониться ко мне, чтобы я расслышала его за шумом толпы. В нос ударил запах лака от его черных волос. От его близости я даже не напряглась - Вилли я доверяла больше, чем Жан-Клоду.
      - Как жизнь, Анита? - Вилли ухмыльнулся так, что клыки стали видны. Он пробыл мертвецом пока что меньше трех лет и был одним из немногих вампиров, которых я знала до и после смерти.
      - Бывало и лучше.
      - Жан-Клод сказал, что мы должны тебя охранять, но делать это незаметно. Мы тут и бродим туда-сюда, но ты что-то всполошилась.
      Я улыбнулась, покачав головой.
      - Это так заметно?
      - Ну, для тех, кто тебя знает.
      Мы с улыбкой переглянулись. Глядя с такого близкого расстояния в лицо Вилли, я поняла, что он в моем списке. В том, в котором Стивен. Если кто-то убьет Вилли, я найду убийцу. Меня удивило, что в этот список попал хоть какой-то вампир. Но Вилли туда попал, а если подумать, то еще один вампир там тоже был.
      Жан-Клод возник на той стороне зала. Вот, помяни о черте, и он уж тут как тут. Откуда-то на него ударил прожектор. Наверное, из-под крыши, но так хорошо замаскированный, что трудно сказать точнее. Отличная позиция для стрелка со снайперской винтовкой.
      Перестань, Анита. Не грызи себя.
      Я даже не представляла себе, как людно будет на этом открытии. Одиночка Эдуард, ищущий одинокого убийцу в этой толпе, - слабый шанс. Пусть вампиры и вервольфы - всего лишь любители, но их глаза и уши не помешают.
      Свет начал тускнеть, и остался только прожектор, освещающий Жан-Клода. Он будто сиял. Я не знала, фокус ли это, или он действительно излучает свет, - трудно сказать. Как бы там ни было, а я осталась в темноте, где, быть может, затаился убийца, и не могла предаться счастью отдыха.
      Ну и черт с ним. Я положила "сикамп" на колени - стало лучше. То, что одно прикосновение к пистолету улучшает мое настроение, - плохой, наверное, признак. А то, что мне неуютно без собственных пистолетов, - еще хуже.
      Вилли тронул меня за плечо, и я так вздрогнула, что на нас обернулись. Совеем хреново.
      Он шепнул:
      - Я прикрыл тебе спину. Не беспокойся.
      Из Вилли может выйти великолепное пушечное мясо, но прикрыть он ничего не может. До своей смерти он был мелкой сошкой, и смерть этого не изменила. Я поняла, что, если начнется стрельба и у плохих ребят будут серебряные пули, я буду беспокоиться за Вилли. А волноваться за своего телохранителя успеху дела не способствует.
      Из темноты поднялся голос Жан-Клода - звук, ласкающий мою кожу, наполняющий зал. Стоящая рядом женщина вздрогнула, как от прикосновения. Ее спутник обнял ее за плечи, и они прижались друг к другу в темноте, полной голоса Жан-Клода.
      - Добро пожаловать в "Данс макабр". Этот вечер будет полон сюрпризов, и среди них будут чудеса.
      В публику ударили два прожектора поменьше. На перилах второго этажа стояла Кассандра, откинувшая манто назад, открыв тело. Она шла по железным перилам шириной в дюйм, как по паркету, почти танцуя. Грянули дикие аплодисменты. Второй прожектор осветил Дамиана на первом этаже. Он выплыл из толпы, и вышитое одеяние летело за ним пелериной. Если он и чувствовал себя глупо в этом наряде, никто не заметил.
      Он шел через толпу, сопровождаемый прожектором. Кого-то он трогал за плечо, где-то провел рукой по волосам, какую-то женщину обнял за талию, и никто - ни мужчины, ни женщины - не возражал.