Мередит Джентри - Обет колдуньи

— Возьми на столе хрустальный шар и книгу на полу. Возле стены пустые мешки.

Он стоял спокойно, но не пошевелился. Она поняла ошибку. Даже в человеческой форме ему были свойственны такие гордость и величие, что человек себе и представить не мог. — Прости меня, мастер Эроар, но время очень дорого и мы должны спасти других. Не мог бы ты взять магический хрусталь и книгу, пока я смотаю верёвку? Они нам понадобятся.

Он упрямо стоял, сложив на груди руки. Она механически сматывала верёвку, стараясь не сорваться.

— Мастер Эроар, если Тобин погибнет из-за того, что ты нас задержал, я вызову тебя на пески.

Он чуть не засмеялся, но взгляд её глаз остановил его. — И ты умрёшь. — Это одна из возможностей. Они смотрели в глаза друг другу. Она ощущала, как его магия тянется к ней. Она была мощной, покалывающей кожу, а ведь он ещё не произнёс заклинания. Умирают все, в том числе и драконы, и она не уклонялась. Это он прервал контакт и стал делать то, что она просила. Коснувшись книги, он потянул в себя воздух и сказал:

— У этой штуки будто сердце внутри бьётся. — Она пульсирует злом и слишком опасна, чтобы оставить её валяться. Но со всем уважением, мастер Эроар, я попрошу тебя, что бы ни случилось — не пытайся её читать.

Он ничего не сказал, но завернул книгу в белую скатерть со стола и сунул в пустой мешок. Хрустальный шар он оставил на столе.

Келейос сунула верёвку в мешок с книгой и положила туда же хрустальный шар. Не спросив дракона, не хочет ли он поделить груз, она закинула мешок на плечо. Времени не было задерживаться.

Она заметила, что держит серебристый меч, обнажённый и жаждущий. Имело смысл поэкономить магию, если меч будет работать. Эроар медленно открыл дверь, но коридор был пуст. Келейос пошла впереди. Она думала, что Эроар возразит, но он промолчал и пошёл за ней. Впереди, по-кошачьи тихо, кралась Поти — на неё вряд ли кто будет нападать.

Келейос помнила коридоры, ведущие в казематы из кабинета Харкии, поскольку ходила по ним каждый день почти месяц. Им попался маленький туманный демон, который искал библиотеку. Он должен был это сделать без помощи магии.

— Мы тоже в поиске, — сказала Келейос. — Мы ищем двух человек: одного — высокого, худого и очень бледного, а другого — молодого, низкорослого и рыжего.

— Высокий тощий — не знаю, а мальчик в сердце каземата и одержим многими демонами. Келейос тяжело вздохнула: — А наша задача — их спасти. — Вы тоже в аттракционе? — Демон сочувственно кивнул.

Она продолжала грустным голосом: — Да, а ты — рядом с библиотекой. Прямо по этому коридору и налево, а потом — второй перекрёсток. Большая двойная дверь с правой стороны коридора с медными ручками.

— Спасибо большое. Да, там один из демонов такой чёрный, очень злобного вида, так что поосторожнее.

Он улетел по коридору, дрожа от возбуждения. Они пошли дальше, и Эроар спросил: — Он про нас не сообщит? — Нет, мы оба на задании. Мы в аттракционе, и он считает, что те, кто должен, знают, что мы делаем. — А что это за аттракцион? — Я никогда этого не понимала. — А почему демон оказывается жертвой? — Большие демоны шпыняют маленьких демонов — так у них устроено. — Ты много узнала за короткий срок. — Все дело в том, как использовать время. Эти ступени ведут в подземную тюрьму. Там мы найдём и Лотора, но в камере. Только Тобина они гоняют по всем казематам.

Прямо перед ними в коридоре появился Грогх. Келейос пришлось бороться с серебристым мечом за его жизнь.

— Грогх, не появляйся больше так неожиданно. Можешь случайно оказаться убитым.

— Прости, госпожа, но я убежал, потому что им я не интересен. Меня они всегда могут помучить и потом. — Он коснулся ожерелья. — Я все ещё твой. — Можешь обернуться Харкией и провести нас? — Нет, другие демоны подозрительны и будут меня искать.

— Тогда иди за нами и не путайся под ногами. — Да, госпожа.

Он моргнул и зацокал коготками по полу, как ночная мышь.

Ступени были широки, но круты. По ним могли пройти трое в ряд, но высота была слишком велика для человека.

— Это наверняка построила не Харкия, — заметил Эроар.

— Нет, это место её дожидалось уже готовым. Только боги знают, кто его построил.

Они пришли к развилке — коридор делился на три. Слева слышался топот многих ног. Из среднего прохода послышался вопль, справа было тихо. — Сдай назад!

Эроар просто стал невидимым, не имея эльфийской способности сливаться с фоном.

Слева появился отряд стражников в сером и исчез в безмолвном правом коридоре. Никто из них не глянул на лестницу и не заметил тени, отличной от окружающей темноты. Когда исчез последний стражник, они подождали пять ударов пульса. Эроар появился снова, а Келейос просто выступила из укрытия. Поти не было видно. — Идём прямо. — На крик. Она кивнула.

Широкий коридор стелился в свете факелов плавным изгибом. Очень трудно было бы спрятаться на его середине. Они осторожно шли вперёд. Келейос знаком показала Эроару на левый ряд камер, а себе взяла правый. Первые три камеры были пусты. В четвёртой сидел человек, свернувшийся в маленький комок. Келейос не стала ждать, пошевелится он или нет. Она старалась осматривать камеры, не думая о том, что там внутри. Перед поворотом она увидела доспехи Тобина. Они лежали кучей рядом с соломенным тюфяком. Тут же лежал меч. Где бы Тобин ни был, он был наг и безоружен. Впереди послышался визг и странный рокочущий смех. Она шепнула Эроару: — Я думаю, что Тобину это понадобится. И добавила:

— Если сможешь заговорить дверь, я посмотрю пока, что делается с Тобином.

— Я взламывал двери, когда ты ещё из яйца не вылупилась.

Она не стала указывать дракону, что вылупление из яйца не совсем к ней относится. Вместо этого она отодвинулась, давая ему место для работы с замком, и вынула хрустальный шар. Камень был гладок, холоден и лишён пороков. Она сосредоточилась, вызывая лицо Тобина. Вдруг пришло видение, ясное с самого начала. Он бился в объятиях демона с зеленой чешуёй и рогами цвета слоновой кости. Демон перебросил его другому, тощему и белому, с копьевидным хвостом, а тот — чёрному демону, похожему на пудинг, который поймал его щупальцами из болотной грязи и покрыл ею парня. Тобин отбивался, но исчез внутри пудинга. Другие демоны стали спорить, что ещё не пришло время жрать и чтобы он лучше выплюнул мальчишку. Он неохотно подчинился. Тобин выполз из пудинга, мучаясь приступами рвоты и ловя ртом воздух. Золотистая кожа была покрыта слизью. Келейос очистила хрусталь. — Дверь открыта. Мы… — Надо спешить.

И она пошла вперёд, не оглядываясь, идёт ли он за ней. Эроар скривился, но подобрал доспехи, одежду и меч и пошёл за ней. Он догнал её в несколько шагов. — Там с ним три демона: ледяной, из чёрной слизи, которого мы уже видели, и демон в зеленой чешуе — его я не знаю. Меч приподнялся из ножен: — Я знаю. Демон, которого мы раньше поглотили, знает. — Расскажи мне.

— Это демон чумы. Если он захочет, то в битве от его прикосновения распространяется смертельная болезнь. Невидимый бесёнок пискнул: — Госпожа, он плохой, очень плохой. — Просто стой в стороне, малыш. Из всех заговорённых демонов это был слабейший. Кроме смены форм и небольшого чародейства, свойственного всем демонам, он мало что мог. — Тогда его надо брать издали. Слизистого можно ударить холодом, а ледяного — огнём, а вот зеленого…

Меч выдвинулся на серебряную ладонь: — Мы его можем уничтожить. — Это безопасно? Меч будто плечами пожал:

— Насколько это возможно. Гарантировать твою безопасность я не могу.

Она сжала рукоятку меча, проверяя, может ли он сделать то, что говорит.

— Да. Если не возражаешь, мастер Эроар, то ты бросишь в ледяного огненный шар и отвлечёшь слизистого. Я буду биться с зелёным. Если он погибнет, я тебе помогу со слизистым. — А если демон не погибнет? — Ему придётся погибнуть. Он ответил красноречивым взглядом. — Я знаю, что это не такой уж превосходный план, но у меня нет времени для лучшего. Если у тебя, мастер Дракон-оборотень, есть что сказать, я тебя слушаю.

Он не ответил, но показал рукой вперёд. — Пойдём выручать парня. Они ждали в туннеле. Эроар положил вещи Тобина на пол, постаравшись, чтобы металл не звякнул. Ледяной и слизистый были справа, а зелёный — слева. Рядом стояла дыба, и Тобин скорчился на полу рядом с орудием пытки. Поти, кошка, сжалась под самой дыбой. Эроар кивнул ей, что видит, и выступил, послав в ледяного демона средней величины огненный шар.

Зелёный шагнул на помощь. Меч радостно запел в её руке. Демон был не намного выше Келейос. Ему добавляли роста гладкие рога цвета слоновой кости. Он попытался пройти мимо Келейос к Эроару, будто её вынутый из ножен меч ничего не стоил. Ей пришлось встать перед ним и загородить ему дорогу, лишь тогда он на неё посмотрел. — Пропади, мелкая самочка. — Стой и сражайся, проклятый, — ответила она. Демон вздохнул:

— Что ж, ладно. — Он обратил к ней глаза без зрачков. — Придётся сперва убить тебя.

Он бросился на неё, выставив жёлтые когти, и Ак Сильвестри на лету отрубил ему руку. Другая рука демона вынырнула из ниоткуда и ударила Келейос по голове. Она упала, оглушённая. Услышала, как демон наклоняется над ней. — Вставай! — крикнул меч. Келейос попыталась, но руки схватили её запястья и дёрнули её вверх — она не успела пошевелиться. Комната завертелась. Что-то ударило её по руке, и с лёгким вскриком она разжала кисть. Ак Сильвестри звякнул об пол. — Видишь меня, самочка?

Келейос взглянула в жёлтые глаза демона. Она стояла на коленях, и руки были зажаты между руками демона в гладкой чешуе.

— Поздно призывать магию, поздно хвататься за свой чудесный мечик. — Демон наклонился к ней поближе и быстро высунул раздвоенный алый язык. — Время подыхать.

Там, где касались руки демона, кожа зачесалась, потом стала гореть. На правой руке, как плесень, стала проявляться зелёная язва. Демон выпустил се, отшвырнув назад. Келейос вспомнила смерть ликвидатора. Его тающую плоть. Она глядела, как зелёная плесень расползалась по pукe с ожогом и зудом, но без боли. Пока что. Она растекалась по коже, как вода, и ничто не могло её остановить.

Левая ладонь дёрнулась, как от судороги. Болезнь перестала разливаться по руке. Она не уходила, но перестала растекаться.

Эроар был припёрт к стене. Огненный барьер отгородил ледяного демона, но слизистый пополз через огонь, как по ровному месту. Демон чумы стоял, наблюдая и скрестив руки, спиной к Келейос.

По левой руке от демонской метки поползло тепло, почти огонь. Он побежал вверх по левой руке и вниз по правой, пока правая рука не почувствовала себя, как на сковородке. Зелень стала убираться, будто всасываясь в кожу, как целитель лечит раны. Когда ушло последнее пятно болезни, тепло стало исчезать, возвращаясь в левую руку. Демонская магия против демонской магии, как называл это Лотор. Но времени любоваться исцелённой плотью не было. Эроар был прижат к стене, отбиваясь от двух демонов. Они не давали ему времени подготовить второе заклятие, да и какое было ему звать? Один боялся огня, другой холода.

Келейос подхватила с пола Ак Сильвестри и бросилась вперёд. Зелёный демон услыхал и обернулся с мерзкой улыбкой: — Самочка, ты ещё не подохла? Клинок ударил его сквозь ребра в грудь. Улыбка застыла на лице, и он так и стоял, пока голубое пламя охватывало его тело и руки Келейос. На этот раз она не отбивалась, она радовалась, впивала силу, омывавшую её и меч.

— Смерть мы несём нашим врагам! — крикнул Ак Сильвестри.

Тело демона со все ещё торчащим в груди мечом повалилось на пол. В свисте голубого пламени, все ещё окутывавшего её руки, Келейос повернулась к другим демонам. Поскольку она не сопротивлялась, Поглощение сути демона прошло быстрее.

Эроар дрался с двумя демонами и под их напором отступал. Келейос послала в пудинг заряд холода, и он начал переползать в её сторону. Она сложила руки, слегка прижав друг к другу пальцы и основания ладоней, и подумала о холоде — холоде, который обездвиживает, замораживает воздух в лёгких так, что они начинают гореть. В уме она вызвала чистый холод — не снег, не лёд, а только холод, пока боль от него не потекла через её руки. Пудинг уже был в нескольких футах от неё, когда она открыла руки, как чашу цветка, и холод вышел наружу. На демона он рванулся, как ледяной ветер. Демон замедлил движение и был остановлен. Он осознал опасность и попытался удрать, но холодно было, так холодно. Он не мог ни думать, ни шевелиться. А холод шёл и шёл.

Наконец Эроар снял заговор, перекрыв поток холода.

— Он мёртв. Больше нет нужды в заклятии. Келейос заморгала в ответ на его слова и неловко сняла заклятие, удивлённая, что стоит на коленях. Слизь перед ней торчала колонной грязного льда.

— Ледяной демон мёртв. Давай выручать остальных и уходить отсюда.

Она встала и попыталась размяться. Ещё никогда она так не окоченевала.

Раздался звук, средний между хныканьем и тихим поскуливанием. К ним подполз Тобин. Он трясся, как в ознобе. Келейос присела около него, гладя по волосам, приговаривая:

— Тобин, все в порядке, тебе больше ничего не грозит.

Он ничего не сказал, но в глазах его что-то призрачно мелькнуло, когда он на неё взглянул. На секунду зашедшись в плаче и вцепившись в неё, он отодвинулся, выпрямился, и она почувствовала, как он проделывает упражнения по самоконтролю:

«Я — принц Мелтаана, я подмастерье-чародей, я провидец. Я — Тобин». Он встал прямо и гордо и сказал: — Я знаю, где Лотор. — Отлично, веди нас.

Только теперь он заметил свою наготу или настолько пришёл в себя, чтобы об этом забеспокоиться.

Эроар принёс его доспехи, и, когда он оделся, они двинулись дальше. Келейос шла без помощи Эроара, но это было трудно. — Урлов горн, меня шатает. Она стояла над мёртвым зелёным демоном. Из груди торчал серебристый меч. Келейос наклонилась, чтобы его вынуть, но он высвободился сам и скользнул ей в руку.

Он опять был чист от крови, от лезвия все ещё шёл пар. Она вложила Разящее Серебро в ножны, но застёгивать их не стала.

Тобин был уже полностью одет и препоясан мечом. Поти вылезла из-под дыбы, и по шороху коготков можно было понять, что и Грогх тоже. Она спросила у Тобина: — Лотор в дальнем коридоре? — Да.

Она показала ему знаком, чтобы он вёл группу, и они двинулись.

К дальнему коридору они подошли тихо: Тобин их уверил, что там ещё больше демонов. Коридор был короткий, прямой и открывался в камеры по обеим сторонам.

Келейос выглянула из-за угла и застыла, когда появился суккуб и вошёл в открытую дверь одной из камер. Девушка нырнула обратно, стелясь вдоль стены.

— Суккубы ещё играют. Что нам делать? Может быть, они поедают его душу. Меч слегка шевельнулся в ножнах: — Если будет позволено, то я бы предложил. Во мне есть старший демон. Суккубы его послушаются.

— Да, но в тебе его душа, или сущность, а не он сам.

— Но ты — мой носитель. Если ты пожелаешь, можешь на время получить его знание и его силу. — Как?

— Просто вызови его, как будто он — заклинание. — Не понимаю.

— Я слышал о таком, — сказал Эроар. — Заговорённые предметы, поглощающие душу, могут иногда одалживать её другим — на время и за определённую цену.

Она поглядела на дракона. Его тёмное лицо оставалось бесстрастным — с тем же успехом он мог говорить о погоде, а не об использовании души великого демона. — Насколько это опасно?

— Как большинство заклинаний — успех или провал зависит от того, насколько сильна воля вызывающего магию. Тобин сказал:

— Но ведь она воспримет… сущность демона. Не зависит ли успех от того, насколько сильна воля демона? — Зависит.

— Не делай этого, Келейос, — сказал Тобин. — Что-нибудь я должна сделать. После суккубов в камеру нагрянут твари похуже или будут обнаружены тела убитых демонов — это только вопрос времени.

— А что, если Алхарзор подчинит тебя себе? — спросил Эроар. У неё под ложечкой похолодело. — Тогда ты должен меня убить и сделать все, что можешь, для спасения чёрного принца. — Нет, Келейос! — запротестовал Тобин. — Тобин, если случится худшее, не мешай мастеру Эроару. Если меч подчинит меня себе, я пропала и лучше мне умереть. Он кивнул в знак согласия, но сморщился. Она сделала глубокий вдох, и усталость куда-то исчезла. — Приди ко мне, поражающий демонов. Меч пульсировал в её руке, гоня из себя силу, как кровь. В её мозгу, обжигая, вспыхнул гнев Алхарзора. Его магия ревела, как пролетающий сквозь её тело ветер. На мгновение она ощутила себя, Алхарзора и меч слившимися воедино. Потом меча не стало, и была лишь она и демон.

Поти, шипя и фыркая, попятилась, ощущая силу Келейос, бившую через неё и из неё. Алхарзор был твёрдо намерен победить, подчинить себе. Он сражался за её тело, а она — за его душу.

Келейос приняла в себя демона, как две руки в одну перчатку, но это её разум двигал этой рукой. Глаза её широко раскрылись, и дыхание замедлилось, становясь глубже. С помощью меча она включила демона в себя. Она вытягивала силу из меча, давая ей сочиться по капле, пока вся она не перетекла к ней. — Прячься, Грогх. — Да, госпожа. Эроар поглядел на неё, и она сказала: — Коснись меня и быстро изучи. Он подошёл и положил ей руку на плечо, поймав её взгляд. Магия дракона прошла по ней и сквозь неё, как весенний ветер. — Ты это сделала, и сейчас ты правишь. — Я должна заколдовать вас обоих, чтобы вы казались пленниками.

Это было не то, чего им бы хотелось, но и сражаться с ней они не собирались. Глаза их застыли, лица обессмыслились.

— Идите за мной, — велела она, и они пошли. Келейос вышла в коридор, держа руку на рукояти меча, и мужчины послушно следовали за ней. Она велела им ждать в начале коридора, они повиновались. Она остановилась у двери открытой камеры. Полуэльф лежал под кучей демонов, и те махали крыльями, как бабочки над лужей после дождя.

Келейос выпустила из-под контроля часть Алхарзора, дала ей течь через себя. И ухмыльнулась суккубам: — Брысь от него.

Суккубы в гневе оглянулись и уставились на приказывающее им от двери тело. Одна встала и пошла к Келейос: — А ты кто такая, чтобы нам приказывать? — Ах-ха, Филия, посмотри разок чем-нибудь, кроме глаз.

К ним подошла вторая, третья, потом остальные. Стало видно Лотора. Самая низенькая спросила: — Алхарзор, как ты достал это тело? — Подарок нашей госпожи колдуньи. — Но я думала, что у неё на это тело свои планы. — Это первый раз, когда она их меняет? Демоница хихикнула: — Да нет, я думаю.

Все суккубы, кроме двух, подошли потрогать новое тело. — Неплохо, оно какое-то время продержится.

Из тела Келейос раздался глубокий смех: — Ох-хо, не при вашей, конечно, скорости, но при моей.

Лотор лежал нагой. Запястья и лодыжки были скованы цепями. Все тело было цвета слоновой кости. Безукоризненная кожа была испещрена царапинами и укусами. Это были скорее знаки страсти, чем боли. Вокруг него обернулся рыжий суккуб. Демоница гладила его волосы и время от времени прижималась к нему лицом. Серебряные глаза были закрыты, лицо отвёрнуто в сторону. Келейос подумала, уцелел ли его разум.

Она смотрела, и суккубы это заметили. Высокая и огненноволосая тронула её руку: — А она все ещё здесь?

— Ах-ха, конечно. Я думал, ей будет приятно увидеть своих друзей.

По комнате пронеслись звоночки девичьего смеха, и посыпались солёные замечания:

— Мы можем показать ей, на что он способен, или пусть присоединяется к нам. Предложение встретило неподдельный энтузиазм. — Ах-ха, девочки, к сожалению, Харкия немедленно требует их всех наверх. — Начался хор протестов и скулёж. — Я даже через какое-то время должен буду отдать это тело обратно.

Рыжая неохотно оставила Лотора, продолжая трогать его руками.

— Мы ведь его ещё не сломали, — сказала она. — Стыд и позор, мы ведь должны пробиться через его самообладание.

— Понимаю, девочки, но времени нет. У колдуньи на них кое-какие интересные планы. — Ой, расскажи нам! — Ах-ха, одержимость. — Это не смешно.

— Зависит от того, куда она их пошлёт и что заставит делать. Они обиженно возразили: — И все равно не смешно. — На остров Перлит.

Они переглянулись. Одна присела возле закованного в цепи Лотора и провела рукой по его бледному телу.

— И все равно стыд и позор, что мы не доберёмся до этого ещё раз.

Из воспоминаний Алхарзора Келейос знала, что остров Перлит — это то место, куда не залетали суккубы. Слишком опасен был полубог острова. Мужчина, слишком опасный для суккуба — тут было о чем подумать.

Келейос склонилась возле Лотора. Провела пальцами по его щеке, и Лотор открыл глаза. Они смотрели на неё, разум был не нарушен. На секунду в глазах мелькнула надежда, но тут же погасла. Она встала. — Одеть его, только сначала вымыть.

Высокая рыжая спросила: — А она расстроена, видя его таким? — Ах-ха, и очень.

— Спорить могу, они любовники, — сказала другая.

— Нет, Бетия, просто друзья. Суккубы ухмыльнулись. Келейос пожала плечами и встала у двери камеры. Влетел суккуб с ведром воды. — Ты как? Алхарзор фыркнул:

— Ей неловко, неловко видеть ледяного эльфа голым.

Суккуб засмеялся протяжным глубоким смехом: — Она его хочет, правда? — Ах-ха, и ещё как. — Слушай, давай их положим вместе. Он, казалось, минуту подумал, похабно усмехнулся, потом вздохнул: — Времени нет.

Келейос отошла к двери, и суккуб хлопнул её по заду.

— Какая жалость, — вздохнул демон и понёс воду к Лотору. Келейос подобрала его топор: — Я его понесу, полуэльф. Тебе он не понадобится.

Басистый смех Алхарзора подхватили визжащие голоса суккубов. Неприятно улыбаясь, Келейос вышла в коридор. Из камеры донеслись взрывы хохота, когда суккубы стали освобождать и отмывать пленника. Келейос стояла в коридоре, и воспоминания Алхарзора рвались сквозь неё. Глаза девушки были прикованы к камере в конце коридора. Там её держали, когда она была здесь пленницей. Там было достаточно места, но сыро и угрюмо — клетка из клеток.

Кто-то прошептал её имя, кто-то, стоявший возле решётки этой клетки. Золотистые волосы и кожа этого человека сияли даже сквозь грязь. Борода была густая и сверкающая, как пламя. Она подошла ближе и, заглянув в золотисто-карие глаза, узнала этого человека.

Мелтаанский дворянин, известный под кличкой Габел Себялюбец, заклинатель, чародей и убийца. Он убил её учителя кузнечного мастерства — мастера Эдана, сжёг его на глазах у Келейос. Она вновь ощутила ужас и ярость той минуты, будто к горлу подступила жёлчь. И ярость превратилась в магию. Келейос тогда сотворила своё самое первое волшебство — огонь. Огонь, который укротил Эдан для обработки металла, огонь, горящий под сосудом с травами для заговоров, огонь, неукрощённый и скачущий по лесам с сухим ревущим треском. Что-то открылось в её разуме, что было прежде закрыто и запечатано. Келейос увидала огонь, истинный огонь, пламя. И, втянув его в руку, направила в ухмыляющуюся рожу чародея. Она была близка к тому, чтобы его убить.

Такого шрама не было ни у одного другого мелтаанского дворянина. Это был побелевший шрам от ожога, изрывший ямами и буграми правую половину лица. Один глаз был почти закрыт, и рубцовая ткань образовала шрам, вывернувший веко. Этот шрам достался ему от Келейос. Его можно было вылечить, но герцог Карлтонский повелел, чтобы Габел носил этот шрам в наказание. Поскольку в Мелтаане имел право царствовать лишь правитель без физических недостатков, Габел потерял королевство. Келейос лишилась ранга мастера, поскольку обнаружила новые магические способности, которыми ей предстояло овладеть. Магия, явившая себя в двадцать лет. Неслыханно.

— Габел, — прошипела она его имя. Он и не моргнул в ответ на прозвучавшую бешеную ненависть, поскольку чувство это было взаимным, но прижался поближе к решётке.

— Келейос Заклинательница, возьми меня с собой туда, куда ты идёшь. С её губ сорвался оглушительный мужской смех: — Твоя Келейос идёт совсем не туда, куда ей хотелось бы.

Он, ошеломлённый, отшатнулся назад. — Алхарзор?

Но Габел, кем бы он ни был, был заклинателем и чародеем, и тем и другим — искусным. Ему не нужно было произносить заклинания, чтобы распознать заговор, если он его видел. И он прошептал:

— Не Алхарзор владеет тобой, а меч владеет Алхарзором. Возьми меня с собой или я раскрою твой обман.

Зная Габела, Келейос не стала терять времени, ужасаясь или отвечая: «Ты этого не сделаешь». Сделает.

Она посмотрела на терпеливо ожидающих Эроара и Тобина. Подойдя к двери, она выбрала из мозга демона заклинание для камеры. Оно оказалось на удивление просто. Замок раскрылся у неё в руке, как бутон. Келейос шепнула Габелу:

— Если предашь или помешаешь, я убью тебя. Он кивнул:

— Что угодно, только убраться отсюда. — А этого зачем выпускаешь? — спросил высокий суккуб.

— Колдунье он надоел, и она хочет сделать из него пример для остальных. Демоница согласилась, что он стал утомительным. Из-за решётки другой клетки на Келейос смотрела девушка. Она была светловолосой и голубоглазой, похожая больше на женщину рыбачьего народа, чем на астрантийку. Молодая, не старше пятнадцати. Когда-то она была подмастерьем у Харкии. В тюрьму её посадили за слишком частые неудачи. Келейос хотела бы взять девушку с собой, но суккубы не поверят, если освобождать всех пленников. И без того боги слишком благосклонны к её хитрости. Отвернувшись от клетки, она связала Габела тем же заклинанием, что Эроара и Тобина. — Пойди встань с остальными. Он повиновался без единого слова. — Отличное заклинание для такого, как он, — засмеялся суккуб. —А то он разговаривает даже во время совокупления.

Когда вывели Лотора, Келейос и на него наложила заклятие. До того, как его серебристые глаза опустели, они успели взглянуть на неё, и в них была бешеная ярость.

Они молчаливо шли цепью за нею. Сопровождавший их суккуб ахнул, увидев бойню в пыточном зале. Келейос/Алхарзор объяснил:

— Ах-ха, не знаю, кто эту мясорубку начал, но неизвестный мне ледовый демон убил зеленого демона и Скульбу — демона земли. Я застал его врасплох, и он на меня напал. Пришлось его убить, к сожалению.

— Да, красный демон, к сожалению. — Голос был низкий, но, несомненно, женский. В комнату вошёл большой суккуб. Бедра демоницы были опоясаны золотым мечом, а на правой руке висел кинжал в ножнах. Из черепа выдавались два желтоватых рога, а волосы имели цвет хорошего рубина, красного, как голубиная кровь. — Объясни мне, что здесь произошло.

— Элвинна, с каких это пор я обязан тебе объяснять что бы то ни было?

Полные губы раздвинулись в ворчании, обнажив желтоватые зубы, предназначенные для пуска крови.

— А с каких это пор ты способен убивать других демонов, не спросив сперва колдунью? — Глаза её сузились, жёлтые, лишённые зрачков. — И где твоё ожерелье повиновения? Меч её вылетел из ножен. — Обманщик, — прошипела она. Келейос сбросила с людей заклятие, кинула Лотору его топор и стала загонять Алхарзора обратно в меч. Эроар ударил Элвинну молнией силы, что застало её врасплох, потому что большинство гуманоидов не могли на неё нападать. Но Эроар не был человеком, а Лотор был обучен сопротивляться. Только Тобин беспомощно остался стоять.

— Не дай ей позвать стражу! — крикнул Лотор Эроару. Он подхватил с пола боевой топор и напал на суккубов. Эроар вопросов не задавал, но бил демоницу заклятием за заклятием. Стражниками были инкубы и герои-мужчины, поклонявшиеся ей при жизни и очень опасные. Но чтобы их позвать, Элвинне нужны были хотя бы несколько секунд, а Эроар их не давал.

У Келейос не оставалось магии столько, чтобы построить блок, могущий остановить полубога, но у неё был поражающий демонов меч. Он жадно поглотил Алхарзора вновь и освободился для кровопролития. Келейос крикнула Эроару: — Я её отвлеку, поставь блок на разум. Богиня-демон усмехнулась, увидев серебристый меч и субтильного нападающего. Лезвия столкнулись с металлическим криком и дождём синих и красных искр. Блок Эроара охватил их, покалывая разум Келейос, а золотой меч хотел добыть её жизнь. Клинки узнали друг друга, и их взаимные чувства пульсировали сквозь держащие руки. Когда лезвия касались, между ними словно молния проскальзывала.

Келейос поскользнулась в луже талого льда, и демоница прыгнула вперёд, целясь ей в голову. Серебристый меч взлетел, чтобы отбить удар, и рука Келейос онемела до плеча. Ей пришлось войти глубже в заклинание меча, чтобы найти силы перейти к атаке и встать на ноги. Песня смерти меча ревела в ушах сладкой музыкой, и его жажда крови стала её собственной.

Когда она заставила противницу отступить под бурей атак, кто-то крикнул. Келейос не поняла слов, но потом сосредоточилась, предоставив на момент бой мечу. — Келейос, отойди от неё!

Это был Лотор. Она потянулась внутрь меча, заставляя его вернуться, навязывая свою волю. Он сопротивлялся и чуть не вывихнул ей руку. Келейос сделала выпад, показав незащищённый живот, и тут же перекувырнулась за дыбу, а золотой клинок глубоко впился в дерево. Келейос вскочила, готовая к атаке, и услышала жужжащее шипение и мерзкий вопль. Выглянув осторожно из-за дыбы, она увидела Лотора с выставленным вперёд топором. С его конца с треском слетали зазубренные молнии и пригвождали к стене демонскую богиню. Она извивалась, излучая жар и свет.

Лотор опустил оружие, и свет пропал. Демоница рухнула на пол и стала исчезать, проворчав:

— Я тебе это запомню, чёрный целитель, и тебе, полуэльфийка. И пропала вместе с мечом. — Пойдёмте быстрее, сейчас другие придут, — сказал Лотор. — Не знаю, сколько времени ей потребуется, чтобы собрать силы для нового нападения. Два дня, если нам повезёт.

Тобин не мог нападать на демонов, поскольку не имел магического оружия. И магия богини демонов оказалась для него слишком сильной, как когда-то для Габела. Он прошептал:

— Так вот она какая, Элвинна. Теперь я знаю, что мои приятели в Мелтаане врали: не спали они с такой никогда.

— Смерть Харкии задержит погоню, — сказала Келейос. — Она всегда ревниво оберегала свою власть, и какое-то время демоны будут дезорганизованы. Нам надо убраться с острова раньше, чем они найдут нового вожака.

С этим никто не спорил. Она повела их прочь, зная расположение коридоров, но потребовала, чтобы Лотор держал Габела под присмотром. Тобин почувствовал себя оскорблённым: — Почему чёрный целитель, а не я? — Потому что, если Габел попробует нас предать, я хочу, чтобы он был убит на месте. Ты, дорогой мой Тобин, не убьёшь человека просто потому, что я так сказала. Лотор — убьёт.