Она позволила мне поднять ее, не пытаясь меня стукнуть. Уже лучше. Мы пробились сквозь толпу, Джейсон и Дэниел за нами. Никто не пытался к нам приблизиться. Смотрели все, но не лез никто.
      Вышибала у двери сказал:
      - Больше ее здесь не будет.
      Шарлотта открыла было рот, но я стиснула ей плечо.
      - Не волнуйтесь, не будет.
      Он поглядел на Шарлотту с сомнением, но кивнул.
      Я пропустила ее шага на три вперед, когда мы подходили к парковке. Можете считать, что это сработал инстинкт. Она резко развернулась - я думаю, хотела меня стукнуть, - но я стояла слишком далеко. Она лишь уперлась в меня этими огромными медовыми глазами, чуть побледневшими в свете галогеновых ламп.
      - Никогда больше не трогай меня!
      - Веди себя как мать Ричарда, а не его озверевшая подружка, и я не буду.
      - Да как ты смеешь!
      Она шагнула ко мне, и я отступила. Меньше всего я хотела затевать кулачную драку на автостоянке с матерью Ричарда.
      - Уж если кто и будет выбивать бубну этой мисс Перекись, так это я.
      Она остановилась как вкопанная. Выпрямилась, поглядела на меня - к ней уже возвращались проблески здравого рассудка.
      - Но ты же больше с ним не встречаешься. Что тебе до этого?
      - Вопрос на шестьдесят тысяч долларов? - спросила я.
      Вдруг Шарлотта улыбнулась.
      - Я знала, что ты не устоишь против моего мальчика. Никто не устоит.
      - Если он будет бегать за всем, на что надевают юбки, вполне могу устоять.
      Она помрачнела.
      - Не могу поверить, что он встречался с этой вот...
      Мы обе повернулись навстречу идущему к нам Ричарду. На лице у нас было одно и то же выражение. Мы не одобряли миз Шаффер. Решительно не одобряли.
      Первые слова Шарлотты были таковы:
      - Не могу поверить, что ты встречался с этой женщиной. Она же шлюха!
      Ричард смутился так, как я никогда не видела.
      - Я знаю, кто она такая.
      - Ты с ней спал?
      - Мама!
      - Нечего на меня мамкать, Ричард Аларик Зееман!
      - Аларик, - повторила я.
      Ричард подарил мне гримасу и тут же повернулся к матери.
      - Нет, я не спал с Бетти.
      Он хотел сказать, что не имел с ней сношений. Шарлотта это воспримет так, что никакого секса не было - как и я. Я помнила слова Джемиля о других способах, но промолчала. И Шарлотту не хотела огорчать, и сама знать не хотела.
      - Что ж, хоть капля здравомыслия в тебе осталась, - произнесла Шарлотта. Потом подошла к нему, поправила ему на груди футболку и наклонила голову. Я поняла, что она плачет.
      Если бы она его стукнула, я бы удивилась куда меньше.
      У Ричарда сделалось совершенно беспомощное лицо. Он посмотрел на меня, будто ждал от меня поддержки, но я ретировалась. Покачала головой. С плачущими женщинами я умела обращаться не лучше, чем он. Даже хуже, наверное.
      Он притянул ее к себе, я услышала ее неразборчивые слова:
      - Я так волновалась, когда ты был в этой ужасной тюрьме.
      Я отошла, чтобы не слышать, и ко мне подошел Дэниел. К ним ему тоже, кажется, не хотелось. Впрочем, чтобы лишить Дэниела мужества, не нужно было слез Шарлотты.
      - Спасибо, Анита, - сказал он.
      Я повернулась к нему. Он был одет в такую же куртку, как у Ричарда. Насколько я могла понять, ту же самую. Смуглый, красивый и очень с виду взрослый.
      - Ты решителен со всеми, кроме своих родителей. Почему?
      Он пожал плечами:
      - А разве не у всех так?
      - Нет.
      Джейсон встал рядом с нами и эхом повторил мое "нет". Потом засмеялся.
      - Конечно, моя мать никогда бы не устроила драку в баре, что бы я ни делал. Она слишком... благовоспитанна.
      - Благовоспитанна, - повторила я.
      - Мой последний сосед по комнате держал на столе большой словарь.
      - Ты снова начал читать книги, - сказала я.
      Он опустил голову, изображая сокрушенный стыд, потом закатил глаза и ухмыльнулся. Такая смесь стыда и невероятной умилительности заставила меня засмеяться.
      - Не могу я давать кровь и заниматься сексом двадцать четыре часа в сутки. А телевизора в Цирке Проклятых нет.
      - А если бы был? - спросила я.
      - Я бы все равно читал, но никому не говорил бы.
      Я обняла его за плечи:
      - Не волнуйся, я твою тайну не выдам.
      Дэниел обнял его с другой стороны и добавил:
      - Никому ни слова не шепну.
      Мы пошли к джипу рука об руку.
      - Вот если бы Анита была в середине, было бы куда лучше, - сказал Джейсон.
      Дэниел остановился. Я отодвинулась от них.
      - Джейсон, ты никогда не знаешь, где остановиться.
      Он кивнул:
      - Чего не знаю, того не знаю.
      К нам подошел Ричард. Он попросил Дэниела подойти к матери, и Дэниел не стал спорить. Джейсона он послал к машине, и Джейсон тоже повиновался. Я осталась, глядя в его вдруг посерьезневшее лицо, гадая, что он прикажет мне, и готова была ручаться, что уж я-то спорить стану.
      - Что случилось?
      - Я должен поехать с Дэниелом и мамой, чтобы ее успокоить.
      - Я слышу "но", - сказала я.
      Он улыбнулся:
      - Но сегодня ночью произойдет церемония представления моей лупы. Это обычай - когда две стаи вместе встречают полнолуние, они должны быть официально представлены.
      - Насколько официально? - спросила я. - У меня нет с собой платья для приемов.
      Он улыбнулся еще шире, той же чудесной улыбкой, что его мать. Заразительной улыбкой.
      - Не в этом смысле официально, Анита. В смысле обрядов, которые необходимо соблюсти.
      - Обрядов - каких? - Даже для меня мой голос прозвучал подозрительно.
      Он обнял меня вдруг - непроизвольно, не как любовник любовницу, а жестом, который говорил: "До чего ж я рад тебя видеть!"
      - Я скучал без тебя, Анита.
      Я оттолкнулась от него.
      - Я высказала подозрительное замечание, а ты в ответ говоришь, что без меня скучал. Не понимаю я тебя, Ричард.
      - Я тебя всю люблю, Анита, даже твою подозрительность.
      Я покачала головой:
      - Ричард, давай к делу. Что за обряды?
      Улыбка увяла, веселье исчезло из его глаз. Вдруг он стал грустен, и мне захотелось вернуть его улыбку, его веселье. Но я не стала этого делать. Мы уже не были вместе, и он встречался с этой мисс Шаффер, ковбойской шлюхой. Не понимаю я этого и не хочу понимать. Бетти озадачила меня еще больше, чем Люси.
      - Я должен на некоторое время уехать с мамой и Дэниелом. Джемиль и Шанг-Да объяснят тебе, что ты будешь делать сегодня в качестве лупы.
      Я покачала головой:
      - Один из телохранителей останется с тобой, Ричард. Мне не важно, кто из них, но один ты не уедешь.
      - Мама не поймет, зачем мне сопровождающий - не член семьи.
      - Кончай строить из себя маменькиного сынка, Ричард, мне на сегодня уже хватило Дэниела. Объясняй как хочешь, но один, без охраны, ты не уедешь.
      Он поглядел на меня, и это красивое лицо стало суровым и надменным.
      - Анита, Ульфрик - я, а не ты.
      - Да, Ричард, ты Ульфрик. Ты командуешь, так командуй с умом.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - То, что если плохие парни встретят тебя сегодня одного, они могут не захотеть ждать и гадать, уедешь ли ты завтра. Кто-нибудь может подсуетиться и попытаться тебя свалить.
      - Если это не будут серебряные пули, мне ничего не сделается.
      - А как ты будешь объяснять маме, почему ты выжил после выстрела из дробовика в грудь? - спросила я.
      Он глянул на Дэниела.
      - Да, ты сразу переходишь к сути дела.
      - Экономит время.
      Он снова повернулся ко мне. Глаза его потемнели от гнева, лицо вытянулось.
      - Анита, я тебя люблю, но иногда ты достаешь меня до печенок.
      - Это не я тебя достаю, Ричард, по крайней мере в этом вопросе. Ты боишься до дрожи, как бы Милая Мамочка не узнала, что ты оборотень. Она подумает, что ты - чудовище.
      - Не называй ее так.
      - Извини. Но все равно это правда. Я думаю, ты Шарлотту недооцениваешь. Ты ее сын, и она тебя любит.
      Он упрямо мотнул головой.
      - Я не хочу, чтобы она знала.
      - Ладно, но выбери телохранителя. Можно сказать маме, что он едет с вами на случай осложнений с полицией. Тем более что это правда.
      - В определенных пределах.
      - Самая лучшая ложь всегда хоть отчасти правдива, Ричард.
      - Ты куда лучше меня умеешь врать, - сказал он.
      Я стала искать оттенок злости в этих словах, но его не было. Просто констатация факта, от которой глаза Ричарда стали пустыми и печальными.
      Я уже устала извиняться и потому не извинилась.
      - Ты не хочешь взять легковушку? А я отведу внедорожник к пансионату.
      Он кивнул.
      - Я возьму с собой Шанг-Да. Он не очень тебя любит.
      - Я думала, он стал лучше ко мне относиться после сегодняшней драки.
      - Он все равно считает, что ты меня предала.
      Эту тему я даже затрагивать не хотела.
      - Ладно, я возьму с собой Джейсона и Джемиля. Они меня по дороге поучат этикету вервольфов.
      - От Джейсона толку будет мало. Он никогда не был членом здоровой стаи.
      - То есть? - спросила я.
      - Поскольку наша прежняя лупа была такой садистской сукой, мы все друг друга боялись. В нормальной стае куда больше прикосновений, члены стаи держатся друг с другом свободнее.
      - Прикосновений? Каких?
      Он улыбнулся почти печально:
      - Поговори с Джемилем. Он тебя научит, а заодно и Джейсона.
      Кажется, он это заранее обдумал.
      - А как быть с нашими леопардами и вампирами?
      - Я спросил Верна. Они сегодня будут нашими гостями.
      - Одна большая счастливая семья, - сказала я.
      Ричард поглядел на меня. Это был долгий, испытующий взгляд. Многого мне стоило выдержать этот взгляд и не дрогнуть.
      - Это могло бы быть, Анита. Действительно могло бы быть.
      С этими словами он повернулся и пошел к матери и брату.
      Я смотрела ему вслед и не знала, как понять его последние слова. Раньше я иногда думала, как он вообще меня терпит, но теперь, зная его мать, я поняла. Три воскресных обеда показали, что мы с Шарлоттой по любому вопросу либо полностью согласны, либо держимся диаметрально противоположных мнений. Слишком мы были с ней похожи. В семье, как в стае, не может быть слишком много экземпляров альфа, иначе она распадется. Сейчас из братьев Ричарда женат только Гленн, и его жена все время бодается с Шарлоттой. Аарон - вдовец. Мне говорили, что битвы между Шарлоттой и его покойной женой стали легендарными. Все эти ребята женятся лишь на ком-то, похожем на маму. Жена Гленна, хотя и чистокровная индианка-навахо, миниатюрная и железная. Мужчины рода Зееманов имеют слабость к миниатюрным и железным женщинам.
      Беверли, как единственная девушка и старшая, доминантна до изумления. Если верить Гленну и Аарону, они с Шарлоттой с трудом пережили ее переходный возраст. Потом Бев успокоилась, поступила в колледж, вышла замуж и сейчас беременна пятым ребенком. Четверо сыновей у нее уже есть, и она решила сделать последнюю попытку завести дочь.
      Я так изучила семью Ричарда, когда думала, что они станут моими родственниками. Сейчас это казалось маловероятным. Ну и ладно. Мне хватило в свое время проблем с собственной семьей, так зачем мне еще одна?
      Глава 12
      Все собрались у меня в комнате на урок по этикету вервольфов. Я сидела в изножье кровати рядом с Черри. Она убрала с лица черный грим и стала бледной и молодой, с золотистой россыпью веснушек на щеках. Я знала, что ей двадцать пять, как и мне, но без грима она казалась моложе, казалась своей младшей и невинной сестрой. Иллюзию подкрепляла новая одежда. Черри переоделась в вареные джинсы и просторную футболку - одежда, в которой не страшно перекидываться. Когда полнолуние так близко, может случиться, что перекинешься раньше, чем собирался. Так мне говорили. И такое я видела.
      Зейн прислонился к дальней стене, одетый лишь в джинсы, протертые на коленях до дыр. Кольцо в соске он оставил, и оно было очень заметно на голой груди.
      Джейсон напялил на себя шорты, которые в молодости были джинсами. Края обтрепались бахромой, будто он их дергал. Еще он надел кроссовки на босу ногу - и ничего больше. Джейсон лежал на животе, подняв к нам голову, и, подложив под подбородок одну из моих подушек, он согнул колени и медленно болтал ногами в воздухе.
      Мы хотели привести на урок Натэниела, но его не удалось найти. Это мне не очень нравилось, и я собиралась было организовать поисковую партию, но Зейн, оказывается, видел, как Натэниел ушел куда-то с одной из вервольфиц. Так что вряд ли они хотят, чтобы их находили. Поиски отменились, но все равно мне это не нравилось. Почему - я сама до конца не понимала, но не нравилось - и все.
      Натэниелу надо будет знать какие-то зачатки приветствий, потому что он принадлежит мне. Никто еще никогда не встречал лупы, которая заодно была бы Нимир-ра у пардов, но Верн решил, что леопардов надо включить в состав, поскольку они мои. Значит, какой-то ликбез по приветствиям Натэниел должен пройти, и я послала Ашера и Дамиана его искать. В стае Верна никто не думал, что вампиры должны принимать участие в ритуале приветствия. Даже попросили, чтобы вампиры не касались никого из вервольфов, пока им не предложат. Настоятельно попросили.
      Так что всего четверо нас смотрели, как расхаживает Джемиль. Наконец он остановился передо мной.
      - Встань.
      По-моему, это было слишком похоже на приказ, но я встала, глядя на него.
      - Ричард сказал, что у тебя диплом по биологии.
      Не то начало, которого я ждала, но я кивнула.
      - По противоестественной биологии. Да, есть.
      - Много ли ты знаешь о естественных волках?
      - Я читала Меха, - ответила я.
      Джемиль чуть расширил глаза:
      - Л. Дэвида Меха?
      - Да, а что тебя удивляет? Он один из ведущих авторитетов по поведению волков.
      - А зачем ты его читала? - спросил Джемиль.
      Я пожала плечами:
      - Я - лупа стаи вервольфов, но не вервольф. По вервольфам хороших книг нет, так что лучшее, что я смогла сделать, - изучать настоящих волков.
      - Что ты еще читала? - спросил он.
      - "О волках и людях" Барри Холстена Лопеса. И еще несколько книг, но эти две лучшие.
      Джемиль улыбнулся - чуть показал зубы.
      - Ты мне очень облегчила работу.
      Я нахмурилась.
      - Официальное приветствие - в точности как дружественный волк приветствует другого волка. Главное - попасть носом точно сюда.
      Он чуть коснулся моей головы за ухом.
      - И вы третесь щекой о щеку партнера, как настоящие волки? Я имею в виду, в человеческом виде у вас же нет кожных желез, выделяющих метки на кожу другого волка.
      Он посмотрел на меня чуть ли не торжественно и кивнул:
      - Да, щеками надо тереться даже в человеческом виде. Потом тыкаешься носом в волосы за ухом.
      - А у Верна большая стая? - спросила я.
      - Пятьдесят два волка, - ответил Джемиль.
      Я приподняла брови.
      - Только не говори мне, что я должна тереться щеками с каждым из них.
      Джемиль улыбнулся, но глаза его остались серьезными. Он о чем-то думал, и мне хотелось бы знать, о чем.
      - Не со всеми, только с альфами.
      - А сколько их?
      - Девять.
      - Что ж, справлюсь, думаю. - Я посмотрела в его задумчивое лицо и спросила прямо: - О чем ты так усиленно думаешь, Джемиль?
      Он моргнул:
      - А что...
      - Только не говори, что ни о чем. Ты уже пять минут как углубился в себя. В чем дело?
      Он посмотрел на меня сверху вниз.
      - Меня поразило, что ты не поленилась почитать о естественных волках.
      - Ты уже третий раз употребляешь термин "естественные волки". Я его никогда раньше не слышала.
      Джейсон скатился с кровати и встал.
      - Мы бываем настоящими волками только временно. Мы - не естественны.
      Я обернулась на Джемиля, и он кивнул.
      - Значит, назвать вас настоящими волками - оскорбление?
      - Да, - ответил Джемиль.
      - За чем еще я должна проследить?
      Джемиль посмотрел на Джейсона. Они обменялись взглядом, который заставил меня почувствовать себя вне разговора. Будто грядет какой-то неприятный сюрприз, и мне никто не хочет говорить.
      - Что еще? - спросила я.
      - Давайте попробуем приветствие, - сказал Джемиль.
      - Что вы еще от меня прячете?
      Джейсон рассмеялся:
      - Да скажи ты ей!
      Низкое рычание пролилось из человеческого горла Джемиля. От одного звука у меня волоски зашевелились на руках.
      - Я - Сколль, а у тебя нет имени среди ликои. Твой голос - лишь ветер за порогом пещеры.
      Джейсон сделал пару шагов вперед.
      - Сами деревья склоняются перед ветром.
      Для Джейсона это была слишком формальная фраза.
      - Хорошо, - кивнул Джемиль. - Ты знаешь некоторые фразы ликои.
      - Мы боялись трогать друг друга, - ответил Джейсон, - но не говорить друг с другом.
      Зейн оттолкнулся от стены, встал между ними ближе ко мне.
      - Луна восходит. Время идет.
      Я наморщила лоб, глядя на них на всех.
      - Такое у меня чувство, что у вас зашифрованная речь, а я не знаю к ней ключа.
      - Очевидно, у нас есть некоторые общие фразы, - сказал Джемилъ. - У пардов и ликои.
      - Отлично. У волков и леопардов есть какие-то общие основы. И что? спросила я.
      - Приветствуй меня, - сказал Джемиль.
      - Гм! - ответила я. - Я - лупа, ты всего лишь Сколль, силовик. По рангу я выше тебя, так что сначала подставь мне лицо и горло.
      - Она ваша лупа, и наша Нимир-ра, что равно по рангу вашему Ульфрику, - сказал Зейн. - Она в своем праве.
      Джемиль зарычал в его сторону.
      Зейн бросился мне за спину, укрываясь за мной, как за щитом. Это вышло бы лучше, не будь он на десять дюймов выше меня.
      - Она отказывается от тебя, - сказал Джемиль. - Ты стоишь передо мной один.
      - Отнюдь, - возразила я. - Зейн - мой. И ты не будешь играть с ним в дурацкие доминантные игры.
      Джемиль покачал головой:
      - Он подбежал к тебе, но ты его не коснулась.
      - И что? - спросила я, нахмурившись.
      Джемиль вздохнул:
      - Все твое чтение ничего тебе о нас не сказало?
      - Тогда объясни мне ты.
      - Когда Зейн подошел к тебе так близко, он просил твоей защиты, но ты его не коснулась. Это рассматривается как отказ в просьбе защиты.
      Я оглянулась на них обоих:
      - Откуда вы двое все это знаете?
      - Когда командовали Райна и Маркус, нам всем приходилось часто просить защиты, - объяснил Джейсон.
      - А Габриэль много времени проводил с Райной, - добавила Черри. - Мы, леопарды, вынуждены были много времени проводить среди волков.
      - Так когда Зейн придвинулся, что я должна была сделать?
      - Ты хочешь защитить его от меня? - спросил Джемиль.
      Я оглядела его высокую мускулистую фигуру. Даже не будь он ликантропом, перспектива честной драки была страшновата. Конечно, тут уж природа позаботилась, чтобы честной драки не было. Джемиль весил больше меня фунтов на сто с лишним, руки у него были вдвое длиннее моих, сила торса... ладно, этого уже хватит. Честная драка между нами абсолютно невозможна, и применение оружия я считала вполне допустимым.
      - Да, - ответила я, - я хочу защитить его от тебя. Если это нужно.
      - Тогда коснись его.
      Я снова нахмурилась:
      - Ты не мог бы сказать конкретнее?
      - Важно лишь коснуться, - объяснил Джемиль. - Где и как - не важно.
      Зейн стоял позади меня, и я отодвинулась, коснувшись его спиной. Наши тела образовали сплошную линию.
      - Достаточно?
      Джемиль покачал головой:
      - Да бога ради, ты просто его тронь. - Он махнул Джейсону: - Попроси моей защиты.
      Джейсон с улыбкой подошел и встал рядом с ним, очень близко, но тщательно следя, чтобы не коснуться. Джемиль положил руку ему на плечи, явно защитным жестом, почти обнял.
      - Вот так.
      - Это должно быть именно так или я могу коснуться его где угодно, лишь бы было заметно?
      Джемиль издал тихий звук, средний между вздохом и рычанием.
      - Как ты все усложняешь!
      - Да нет, это ты усложняешь. Просто ответь.
      - Нет, не обязательно именно так, но лучше всего, если ты выработаешь привычку предлагать защиту так, чтобы в жесте не было ничего необычного.
      - А почему?
      - Представь себе, что Зейн убегает от меня при свидетелях. Он видит тебя, бросается к тебе. И тебе достаточно притвориться, что ты его обнимаешь или даже целуешь. Я тогда буду знать, что ты взяла его под защиту, а из людей никто не догадается, что что-то произошло.
      У меня возникло сложное чувство, когда Джемиль исключил меня из числа людей, но я не стала выяснять этот вопрос. Обняв Зейна за талию, я поставила его рядом с собой. Было бы удобнее, если бы он был в рубашке, но ладно - это мои предрассудки, а не его. Обняла я его левой рукой, оставив правую свободной. И еще отодвинулась назад, чтобы пистолет не был прижат телом Зейна. В такой позе - левая рука вокруг талии Зейна, тело чуть поодаль, пистолет был вполне заметен. Есть много способов обозначить угрозу.
      - Ты доволен? - спросила я.
      Джемиль очень коротко кивнул.
      Джейсон отступил от него, поближе ко мне и к Зейну.
      - Джемиль просто злится на Зейна - Зейн тебе сказал, что Джемиль должен здороваться как подчиненный.
      - А ты ей напомнил, - произнес Джемиль.
      - Ой! - сжался Джейсон. - Ой, как я испугался!
      Вал силы прокатился по комнате. Карие глаза Джемиля стали ярко-желтыми. Волчьими глазами глядел он на Джейсона.
      - Еще испугаешься.
      Черри соскользнула с кровати и встала на колени за моей спиной. Она протянула мне руку, и я эту руку взяла. Черри быстрым язычком лизнула мне ладонь - приветствие, которое в ходу только у леопардов. Потом тонкая рука ухватила меня за штанину, как цепляется за мать стеснительный младенец. Кажется, Черри ждала чего-то нехорошего.
      Я наполовину ожидала, что Джейсон подойдет ко мне, как леопарды, но он не стал. Он ушел в конец комнаты, подальше от Джемиля, но защиты просить не стал.
      - А чего такой шум? - спросила я. - Просто Джемиль должен первым подставить мне щеку. Разве нет?
      - О нет, - ответил Джейсон. - Все гораздо веселее.
      Тут я нахмурилась, зная, что такое веселье в понимании Джейсона.
      - Быть может, я попросила чего-то, что не до конца понимаю.
      - Но ты попросила, - сказал Джемиль. - И как у нашей лупы, у тебя есть на это право.
      Я начала подозревать, будто сделала неверный шаг, будто попросила чего-то, что Джемилю не хочется давать, а мне вряд ли захочется получить.
      - Не будь ты таким мудаком, когда мы сюда приехали, Джемиль, я бы не стала настаивать.
      - Но... - начал Джемиль.
      - ...но я никогда не пасую, и перед тобой не стану.
      - Ни перед кем, - тихо сказал Джейсон.
      И был прав.
      - Если я откажусь, это будет вызов с моей стороны, - сказал Джемиль.
      - Отлично, но помни - второй раз это может кончиться не так удачно.
      Он кивнул:
      - Я вижу пистолет.
      - Тогда мы друг друга поняли, - сказала я.
      - Мы друг друга поняли, - согласился он.
      И двинулся ко мне. Глаза его сохраняли еще странный оттенок желтого.
      - Только без фокусов, Джемиль.
      Он мельком оскалил зубы:
      - Я делаю то, что ты сказала, Анита.
      Зейн встал за мной, положив мне руки на плечи, но предоставив свободу движений. Черри прижалась сзади к ногам, никто из них не отодвинулся. Я посчитала это хорошим знаком и надеялась, что не ошиблась.
      Очень осторожно Джемиль тронул кончиками пальцев мое лицо.
      - Если бы мы были на людях, это было бы вот так.
      Он нагнулся, будто собирался меня поцеловать. Так оно и оказалось. Мягкое касание губ, пальцы все еще держали мое лицо. Когда Джемиль отодвинулся, глаза его были все того же сочно-желтого, почти золотистого цвета. Непривычный цвет на фоне темной кожи.
      Я просто стояла столбом, слишком ошеломленная, чтобы сообразить, что делать. Ни леопарды, ни Джейсон не вопили о нарушении правил, значит, Джемиль делал то, что я его заставила. Наверное. Если бы это был Джейсон, я бы заподозрила попытку украсть поцелуй, но Джемиль в такие игры не играл.
      Его ладони по-прежнему держали мое лицо.
      - Но сегодня это будет не на людях. Между собой, когда никто не видит...
      Он не закончил фразу, а просто снова наклонился надо мной.
      Его язык пробежал по моей верхней губе.
      Я отдернулась.
      Он опустил руки.
      - Анита, ты читала книги о волках. Я - подчиненный волк, просящий внимания доминанта.
      - Именно так щенята выпрашивают еду, - сказала я. - Между двумя взрослыми волками ритуал состоит в лизании и легком покусывании доминанта подчиненным.
      Джемиль кивнул.
      - До меня дошло, - сказала я.
      - Приветствие, которому я пытаюсь тебя научить, - это наш вариант рукопожатия. Вы оба одновременно подставляете лица. Больше похоже на поцелуй.
      - Покажи, - попросила я.
      Он снова наклонился ко мне, но в этот раз не стал трогать рот. Он потерся щекой о мое ухо, и все его лицо погрузилось в волосы у меня за ухом. При этом движении мое лицо оказалось в его волосах. Заплетенные косичками, они были на ощупь грубыми и мягкими одновременно.
      Джемиль сказал прямо мне в волосы:
      - Надо погрузить лицо в волосы и понюхать кожу.
      Он сунул лицо мне в волосы почти до корней. Я слышала его дыхание. Оно было почти горячим.
      Я попыталась сделать то же, но мне пришлось приподняться на цыпочки, упираясь одной рукой в грудь Джемиля для равновесия. Зейн отодвинулся от меня, и я другой рукой оперлась на плечо Джемиля. Косички облегчали задачу добраться лицом до кожи. Они раздвигались тоненькими веревочками.
      Я слышала запах распрямителя волос, одеколона, а под этим всем был запах Джемиля. В момент, когда я ощутила его, меня окатило волной силы, и это не была сила Джемиля. Вдруг я узнала, что Ричард сидит на кровати, обняв мать. Я ощущала его, будто стояла рядом с той же кроватью, но я была за несколько миль от него и рядом с другой кроватью. Мы вдохнули густой теплый запах кожи Джемиля, и сила Ричарда обрушилась на меня маршем мурашек по коже. Джемиль отдернулся прочь, не снимая руки с моих плеч. Ноздри его затрепетали.
      - Ричард. Я чую запах нашего Ульфрика. Откуда?
      Зейн прижался ко мне сзади, потерся лицом о мои волосы. Черри свернулась у моих ног в позе зародыша.
      - Она ваша лупа. Связана с вашим Ульфриком.
      Джемиль отступил от меня, и что-то очень похожее на страх выразилось у него на лице.
      - Она не может быть связана с Ричардом. Она не ликои.
      Я шагнула к нему, и Зейн у меня за спиной опустился на колени. Черри отпустила меня, ее руки неохотно соскользнули с моих ног. Они вдвоем обнялись, прижались друг к другу.
      Я глянула на них:
      - Что с вами?
      - Я видел уже, как ты вызываешь силу меток, но не касался тебя, когда ты звала силу Ульфрика. Это как прилив.
      Черри только смотрела огромными глазами на бледном лице.
      - А то я не знаю, - сказал Джейсон из своего угла, обняв свою голую грудь, потирая ладонями плечи, будто от холода. Но ему не было холодно.
      Я снова повернулась к Джемилю:
      - Я связана с Ричардом. Не такая связь, как у него с другими ликантропами, но все же связь.
      - Ты - человек-слуга Жан-Клода, - сказал Джемиль.
      Я терпеть не могла это название, но оно было точным, во всяком случае, технически.
      - Да, это так, как и Ричард - волк, отвечающий за зов Жан-Клода.
      - Он не может звать нашего Ульфрика как собаку. Ричард не станет отзываться на каприз вампира.
      - И я тоже, - ответила я. - Иногда мне кажется, что Жан-Клод откусил от нас обоих больше, чем может проглотить.
      Дверь домика распахнулась - без стука, без предисловии, и вошел Ашер, неся на руках Натэниела, завернув юношу в снятый с себя пиджак. Видны были только босые и бледные ноги.
      Я рванулась вперед:
      - Что случилось?
      Ашер положил Натэниела на кровать и вытащил из-под него пиджак. Другой одежды на Натэниеле не было. Он попытался свернуться в клубок, но Ашер не дал ему, придержав ноги, чтобы Натэниел лежал спокойно.
      - Не шевелись, Натэниел.
      - Больно!
      Голос был сдавленный, искаженный страданием.
      Я склонилась у кровати, потрогала его лицо. Он смотрел на меня выпученными глазами, видны были белки. Из открытого рта донесся слабый стон. Руки Натэниела вцепились в простыни, будто ему надо было за что-нибудь схватиться. Я дала ему руку, и он ухватился за нее так, что пришлось ему напомнить, чтобы не раздавил.
      - Извини, - еле слышно произнес он, и спина у него выгнулась, тело задергалось. Вообще-то вид его голого тела должен был бы меня смутить, но сейчас я слишком испугалась, чтобы смущаться. На груди Натэниела кровоточили порезы, но они казались неглубокими. Ничего такого, чтобы могло дать такую боль.
      Черри бросилась в ванную. Я и не знала, что медсестре может стать плохо при виде больного.
      - Чья это работа? - спросила я.
      - Это послание нам от местных вампиров, - ответил Ашер.
      - Что за послание?
      Натэниел дернулся, ухватился второй рукой за мою руку. По его лицу покатились две медленные слезы.
      - Они меня все спрашивали, зачем мы приехали. - Он мотал головой, и я увидела что-то у него на шее. Освободив одну руку, я убрала эти длинные рыжеватые волосы и осмотрела шею. На гладкой коже виднелся укус вампира. Укус был чистый, аккуратный, но кожа вокруг чуть темнее, чем должна была быть.
      - Это кто-то из вас? - спросила я.
      - Я брал у него кровь из локтевого сгиба, - ответил Ашер. - Это работа Колина.
      Натэниел обмяк, спазм - или что это было - прошел.
      - Я им сказал, что мы приехали выручать Ричарда. Я им говорил правду, одну только правду. - Он снова сжал мою руку, глаза его зажмурились, будто снова накатила боль. Через несколько секунд он открыл глаза, и пальцы его разжались. - Они мне не верили.